California dreamin'

Они сидят в полицейском участке не первый час. Эдди почти сразу в наручниках уводят в допросную, Билли и Изабель официально задержаны до выяснения личностей, хотя в случае с Харгроувом это чистая формальность — шериф Пауэлл прекрасно помнит его в лицо. Ещё будучи простым офицером не раз задерживал Харгроува за драки. Офицер Каллахан оформляет документы: протокол задержания Мансона, подозреваемого в серии убийств, сопротивление при аресте, нападение на офицера (это уже заслуга Билли). Эдди думает, что слишком расслабился, забылся, оставаясь так долго на одном месте, сам позволил себя найти. Нельзя было забывать, что на него повесили дьявольский культ и смерть Крисси и остальных. И теперь он, невиновный, в полном дерьме и тащит за собой других. Эдди знает, что Билли и Иззи ничего серьёзного не грозит, они даже близко не в такой ситуации, как он сам, но переживая за них, ему удаётся откладывать собственный нервый срыв. Эдди не понимает, что происходит, когда из допросной его ведут в кабинет шерифа, он ждал, что его запрут в камере или продолжат изводить, выбивая признание, но никак не дадут увидеться с Билли и Изабель. Но они здесь, сидят на жёстких неудобных стульях, в шерифском кресле с серьёзным видом устроился незнакомый мужик, а сам Келвин Пауэлл бросает враждебные взгляды на эту компанию. — Спасибо, шериф Пауэлл, вы можете быть свободны, — чеканит тот самый мужик, и Эдди понятия не имеет, кто он такой, но происходящее ему уже не нравится. Пауэлл дёргает челюстью, хмыкает и покидает кабинет, громко хлопая дверью. — Довольны, мисс? — Для начала, — кивает Иззи, — но я с места не сдвинусь, пока с Мансона не будут сняты все обвинения, подполковник Салливан. — И что, по-вашему, помешает мне вывести вас силой? — Не пытайтесь меня запугать, вы не страшнее демонических существ с той стороны. — Иззи собрана и спокойна, сидит, откинувшись на спинку стула, одна нога закинута на другую. — Потом вы едете с нами, — чеканит Салливан, поднимаясь. — И даже не думайте отсюда сбежать. — О, это не в моих интересах, сэр, — победно улыбается Иззи. Когда за ним запирается на замок дверь, Эдди, наконец, подаёт голос. — Что, чёрт возьми, сейчас здесь произошло? — Иззи шантажом заставила военных сделать то, что ей нужно, — хмыкает Билли. — Тебя этому научили в Нью-Йоркском университете? — Этому меня научил папаша-политик, — усмехается она, тянется к Эдди, пробегает пальцами по его запястьям, скованным наручниками. — Потерпи ещё немного, милый, скоро всё закончится. — Что ты ему сказала? — Что мы с Билли расскажем всё, что знаем о той стороне, а взамен получим новые документы для спокойной жизни в Калифорнии, а от тебя отстанут. Мне плевать, как они это сделают, повесят на кого-то другого, закроют дело или заберут в федеральное расследование, выдумав серию похожих убийств в других штатах. — С вами всё будет в порядке? — Эдди переживает, что попав в руки военных, Иззи и Билли пропадут где-нибудь на закрытой секретной базе. — Мы же не мутанты со способностями к телекинезу, — Иззи улыбается тепло и мягко, толкает его на колени Билли. Её поцелуй в макушку — обещание, поцелуй Билли, его горячий язык во рту — ультра насилие. — Ты ничего не боишься, да? — ему не слишком удобно со сковаными руками, хочется коснуться сразу их обоих. — Но я не служанка, я — из рода Эорла. Я умею сидеть в седле, владею мечом и не боюсь ни боли, ни смерти. — Меня возбуждает, когда ты цитируешь "Властелина колец", детка, — Эдди тянется к ней, ладонями к животу, к мягко сокращающимся под пальцами мыщцам. Изабель только смеётся тихо ему в ухо, шепчет горячо. — Какой приятный сюрприз, Билли только глаза закатывает. — Чёртовы задроты. Билли притягивает обоих ближе, хотя Эдди и так на его коленях, спиной к груди, тугой задницей к литым бёдрам. Иззи нависает сверху, грудью проезжается чувствительно по подбородку, ладони Билли на её ягодицах сжимаются. — Как думаешь, что напишет в твоём личном деле шериф, если мы трахнем тебя прямо на его столе? Ответить Эдди не успевает, давится стоном, а в следующее мгновение нет уже приятной тяжести Изабель и коленей Билли, он на стуле один, а Харгроув стоит, подпирая стену. Щёлкает, проворачиваясь, механизм в дверном замке, в кабинет заходит шериф Пауэлл, ещё более мрачный и недовольный, тянется к наручникам Эдди, расстёгивая. — С вас сняты все обвинения, мистер Мансон, — кривится он, — вы свободны. Полиция Хоукинса приносит свои извинения.