The way to hurt a Soul

Чужие крылья создавали приятный купол безопасности. Конечно, притрагиваться к кому-то он не был настроен, но всё же пришлось слегка прислониться к фигуре, стоящей прямо перед ним, чтобы ощутить достаточно тепла. После избавления от большинства органов, в его теле перестала работать терморегуляция. До того, как Майкл заявился к Генри, он не мог чувствовать даже тактильного контакта. Поэтому сейчас, зависимость от любого вида нагрева посетила самые закромки сломанной души. Заполняя. Белоснежные перья щекотали бока. Лёгкая улыбка посетила бледное лицо, и он издал смешок. Снизу протиснулась Чарли, изо всех сил борясь с мягкой, но в то же время твёрдой преградой. Всё же, объятия состоялись. Чуткие глаза наблюдали за развернувшейся картиной. Ревность вспыхнула прямо в сердце, окрашивая щёки в красный. Вынутое лезвие блеснуло в темноте. Рукоять была сжата до трещин, что змейками расползались по титану. — Хм... Вот значит, как? Бросил нас на произвол судьбы, а теперь ушёл к этими собственникам? — Полностью сломанное оружие упало на траву. Тихий шёпот скрежетал. — Ну ничего... Я верну тебя, и мы будем вместе... *** С самого утра у него болит всё тело. Хоть, как такового у него не имеется. Но душевное состояние было потрясено до неузнаваемости. Оболочка покрылась пятнами. Одна нога вообще состояла из странного вируса, охватившего большую часть его несуществующей плоти. Генри был обеспокоен. Чарли тоже. Какое-то время он просто лежал на диване, изображая из себя беспомощную амёбку. Но вскоре, бездействие ему наскучило. Душа повисла в воздухе, и каждое дуновение ветра из окна (что способствовало его крышесносному приключению) сопровождалось дикими визгами, от чего у бедного дяди чуть ли не случился инфаркт. В общем таки, они с "сестричкой" хорошо порезвились, стараясь обогнать друг друга, чтобы доказать своё господство. Ничья никого не расстроила. Даже удовлетворила обе стороны. *** Обеденный стол был набит всякими вкусностями. Оба представителя семьи Эмили сидели, как подобающе. Майкл ракетой пронёсся на ними. Противоположная стена стала хорошей опорой для на неожиданность активной взрослой фигуры. Но когда тот устал, то просто позволил гравитации принять свою позицию и опустился на мягкий ковёр. — Думаю, скоро мне придется уйти. У меня накопилось достаточно дел и мыслей, которые я не реализовал. Что скажете на этот счёт? — Голова слегка склонилась, изображая любопытство на вечно безэмоциональном лице. Пришлось сморщиться, услышав звуки кряхтения. Видимо, кто-то подавился. — Я конечно понимаю, что ты уже куда-то собирался направляться, но не так рано же! — Его укоризненно оглядели. — Да и не выздоровел ты ещё. Пока не поправишься, точно никуда не пущу, понятно? Пришлось кивнуть, ведь этот мудрый человек, в кои-то веки был прав. Да, нужно остаться до того момента, когда он сможет правильно соображать. Ведь без здравого смысла – ничто не годится! *** Это был неспокойный дождливый день. Ливень опустошал свои бездонные вёдра, заливая и так огромные лужи, полные грязи и микробов. Гром то и дело пытался напугать своими сильными раскатами, пока гроза неспешно прогуливалась по аллее, словно у себя в хоромах. Входная дверь резко открылась, с громким хлопком возвращаясь на исходное место. Дрожащий вздох был почти единственным звуком в этом тихом доме. Лишь потрескивание брёвен в камине слышалось вдалеке. Презрительный взгляд заставил поёжиться. Он приоткрыл глаза, стараясь выглядеть не так жалко в родных глазах. Их лёгкий свет манил подойти поближе и обнять. Увы, сейчас он мокрый. Очень-очень мокрый. — Ну и где вы были, молодой человек? Единственное, что старший Афтон услышал, это тишина. Она давила на горло своими костлявыми пальцами, что продрогли от вечного одиночества, вынуждая задыхаться в бескрайней темноте пустых звуков. — Я... Я... — Лис снова замолкнул, не в силах сопротивляться нарастающему жару и вялости. Горло неприятно першило. Всё же, отдавшись соблазну, Майкл покачнулся и упал в чужие крепкие объятия. Сознание постепенно замерзало, позволяя отдалиться от реальности и назойливых мыслей. Голова нещадно болела. — Папа... Больно... Сухие губы прохрипели еле слышные слова. *** Вильям вздохнул. Да, у него действительно неугомонный сын. Поправив мокрую тряпку на чужом лбе и издав ещё более громкий вздох, он взял в руку холодные мальчишеские пальцы. Кисть вяло дёрнулась, дав невидимый шанс на узрение проснувшегося негодника... ...и снова расслабилась под горячими ладонями. Было непривычно смотреть на такого тихого подростка. Он казался совсем крохотным по сравнению с этим опасным миром. По этому, он поклялся себе, что никогда и ни за что не даст этому ребёнку умереть. Даже ценой своей жизни. *** "Ошибаться могут даже гении. Важно только то, что на некоторых ошибках учатся, а другие могут разрушить всё. Какой путь выберете Вы?..."