♡ ♡ ♡
‘Carry on my wayward son,
There'll be peace when you are done
Lay your weary head to rest
Don't you cry no more‘
Юнги выключает радио, замедляя ход фургона. — Здесь? Они находятся в глуши, в самом сердце густого леса. Мин едва может разглядеть тридцать футов перед собой даже в лучах утреннего солнца. Намджун ещё раз проверяет координаты и обводит красным цветом закрытую область на карте. — Должно быть. Чимин сказал, что они не смогли похоронить их всех в одном месте, поэтому части тела разбросаны в этом диапазоне. Он также упомянул, что сверху они натыкали палок и веток. Легко найти. — Легко найти, — ворчит Юнги, выключая зажигание. — Ветки легче всего заметить в лесу, он прав. Намджун пожимает плечами и выпрыгивает из фургона вслед за Мином. Юнги открывает заднюю дверь, чтобы достать лопаты и лабораторное оборудование. Он передаёт набор Киму и следует за ним и его надёжными координатами. Юнги не может поверить, что в этом деле придётся пользоваться компасом и картой. К счастью, район поиска не так уж велик. Может быть, одна квадратная миля, но проходит ещё двадцать минут, прежде чем они видят первую выделяющуюся ветку. Она заметна только потому, что они её искали. Юнги ударяет сапогом по свежей земле, подтверждая, что это свежая яма, а затем бросает лопату Намджуну. — Приступай к раскопкам. — Она не должна быть слишком глубокой, верно? Полагаю, у них не было с собой лопат. — Нет, но у них был Чонгук, а это не хуже экскаватора. — Отлично. Юнги плюет в ладони и растирает их вместе, крепко сжимая лопату. — Итак, что мы знаем? — Не больше того, что Чимин и Чонгук, а это не так уж и много. Они не смогли идентифицировать этих существ: сказали, что их нет в наших справочниках, но Хосок так не считает. Он думает, что Чимин и Чонгук ещё слишком неопытны во всём этом, потому что невозможно найти то, чего не существует. — Я тоже так считаю. Конечно, не в обиду Чимину и Чонгуку, но не похоже, что они могли не увидеть это за пять лет. Намджун кивает, делая паузу только для того, чтобы снять куртку. — Да, потом они заявили, что эти твари не умирают так легко, так что мы можем найти их живыми. Вот почему они закопали их в разных местах, — напоминает он. — Точно. Это умно. Намджун бросает тяжёлую лопату. — Что мы будем с ними делать, когда соберём их? Юнги задумывается на несколько мгновений, нос дёргается, потому что он уже чувствует запах. — Посмотрим на то, что найдём, а потом решим. Скорее всего, их принесëм мы. Я буду хранить их должным образом до дальнейших распоряжений. — Ты уверен, что сможешь это сделать? Мы не знаем, как долго тебе придётся их хранить. — Я знаю свои пределы, — говорит Юнги. — Если я не могу, значит, не могу. Мы справимся. Мы всегда справляемся. Это не то заверение, в котором нуждался Намджун, но его уверенность, как ни странно, приносит облегчение. И в конце концов, Юнги был прав. Проходит ещё несколько метров, пока лопата не упирается во что-то мягкое и липкое. — Стоять. Намджун делает, что ему говорят. Он смотрит вниз и видит плоть. Они оба опускаются на колени и осторожно начинают разгребать землю голыми руками, стараясь не касаться тела. — Чëрт, — выплёвывает Юнги, как только видит полную руку. — Спокойно. Не трогай её. Намджун быстро достаёт лабораторный набор. — Это человек. Что, чëрт возьми, они сделали? Они используют криминалистические щётки, чтобы смахнуть последние остатки грязи с кожи. Перед ними безошибочно тело пожилой женщины, голова отрублена, кожа вся в порезах и кровоподтёках. Юнги откидывается на спинку стула, вытирая пот со лба. — Надеюсь, они не просто так пошли на это и не стали убивать старых женщин из вредности. — Хосок также упомянул гуманоидных существ, ходящих на четвереньках. Они ведь оборотни, не так ли? Знали ли Чимин и Чонгук, что они когда-то были людьми? — Полагаю, они приняли это во внимание. Должны были. Если мёртвые оживали сами по себе, им нужно было куда-то идти. Настрой микроскоп. Это не лучшая обстановка для лабораторного анализа, но у них есть всё необходимое, и с их опытом не потребуется много времени, чтобы найти зацепку. Юнги достаёт стерильные тампоны и пробирку, тщательно обследует порезанную шею трупа. Кровь кажется нормальной — это первое, на что он обращает внимание. Человеческая, правда, но удивительно чистая, без видимых признаков разложения или гниения. Когда Намджун вставляет первый слайд с образцом и смотрит на него через объектив, он подтверждает то, что они уже предполагали. — Клетки всё ещё живы. — Они регенерируют? — Да. Восстанавливаются. Будь у тела мозги, я бы не удивился, если бы оно встало и присоединило её на место. — Отвратительно. А как насчёт типа клеток? Они полностью человеческие? Намджун возится с микроскопом, переключаясь на более детальный объектив. Он замирает, как только видит что-то. Вся его поза становится неподвижной, и Юнги сразу же настораживается. — Что? Что там? Намджун садится и смотрит на Юнги, недоумевая и немного бледнея. — Посмотри на это сам. Я не уверен, что правильно понимаю. Они быстро меняются местами. Юнги задерживает дыхание, присматриваясь к микроскопу. — Нет, — решительно говорит он. — Этого не может быть. — А что ещё это может быть? — Я не знаю, но это точно не вампир. — Не вампир. Но это разновидность вампира. Очень, очень старая. Юнги откидывается назад, встречаясь с недоверием во взгляде Намджуна. — Это та многовековая разновидность, не так ли? Их почти не встретишь в книгах, тем более в реальной жизни. Неудивительно, что они не смогли определить существо, но как, чëрт возьми, Чонгуку и Чимину удалось найти оригинал? — Они такие талантливые, — сухо говорит Намджун. — Но это не обычный вампир. Это морой. Они представляют собой смешанную породу. По сути, они превращаются во что-то ещё более поганое. В те времена люди даже не знали разницы между ними и тем, чем, по их мнению, должен быть оборотнем. Юнги встаёт и начинает торопливо собирать вещи. — Нам нужно найти их. Эти твари распространяются как вирусы, гораздо быстрее и смертоноснее, чем обычный укус вампира. Они, конечно, тоже не умирают легко, но, по крайней мере, мы знаем, что их убивает. — Что убивает? — Старые вещи хороши тем, что к ним прилагаются старые методы. Очень простые, — Юнги делает паузу и смотрит на Намджуна с горьким оптимизмом. — Солнечный свет и серебро в сердце. Намджун присвистывает: — Старая школа. Мне нравится. — Не то, что утверждали бы жертвы. Намджун снова начинает копаться в теле. — Их уже не спасти, да? — Нет, пока проклятие не будет снято. Разносчика нужно найти и убить. Если нам повезёт, проклятие будет снято, но… — Но? — Если за проклятием стоит какой-то мотив, скажем, месть — его нужно раскрыть, иначе оно не снимется. Намджун смеётся: — Хорошо, что я сейчас не на месте Чимина и Чонгука. Вот, помоги мне это понести.♡ ♡ ♡
Никто не отвечает. Чимин расправляет плечи и пытается снова. Раз, два, три стука. — Его нет дома. — Да ты что? — Тогда врывайся, чëрт возьми. Чимин бросает на Ви равнодушный взгляд. По правде говоря, даже Пак не верил, что тот действительно будет следовать за ними повсюду, куда бы они ни пошли. Он был не в своём уме, когда согласился на это, но Чимин полагает, что это не такая уж плохая идея. Ви далеко не всегда нуждается в защите, а три набора навыков всегда лучше, чем два. Добавьте к этому экстрасенсорные способности и немного магии, и у Чонгука уже не останется аргументов. Они перегруппировались и начали расставлять приоритеты. Поскольку всё произошло вчера, у них не было возможности ни навестить отца Богёмила, ни связаться с ним, так что теперь они стоят здесь, перед его скромным домиком. — Ты просто так вторгаешься в чужие дома, когда тебе скучно? Ты живёшь в лесу или что-то в этом роде? — Да, и что? — Ви дёргает ручку, дребезжа ею вверх-вниз. — Работа сделана. Вы двое не очень-то хороши в роли детективов, да? — Думаешь, взлом имущества — это то, что принесло нам наши значки? — ворчит Чимин. — Нет, но нужно знать, вдруг пригодится, — поёт Ви. — У нас нет выбора, не так ли? Нам нужно попасть внутрь. Чонгук с ненавистью соглашается с ним. — Он прав. А вдруг они мертвы или что-то в этом роде. Если Бога нет дома, то его отец точно здесь, — он уже закатывает рукава, кулак наготове. Чимин предпочёл бы дождаться ответа или хотя бы сначала найти Богёмила. Если Чонгук смог отследить их дом по ауре, то он наверняка смог бы сделать то же самое с Богом. Но Чимин знает, что проигрывает в битве, поэтому он обходит Чона и делает всё сам. Повернувшись, он быстро бьёт ногой по дверной ручке, пробивает дверь и со скрипом открывает её. — Вот так-то, преступники, — Чимин убирает невидимую пыль с плеча и жестом приглашает войти внутрь, — После тебя. — Выпендрëжник, — бормочет Чонгук, шагая первым. Воняет. Как только они вошли в прихожую, на них обрушился такой гнилостный запах, что у Чонгука сразу заслезились глаза. — О, я беру свои слова обратно. Нам определённо нужно убираться отсюда. Чимин идёт впереди, опасается, но готов встретить всё, что находится за этими стенами, потому что запах гнилой крови очень резкий. — Нет, ты был прав. Здесь действительно что-то умерло, — он оглядывает кухню. Похоже, ею давно не пользовались, а раковина полна немытой посуды. На столе в гостиной многодневная еда, покрытая плесенью и мухами. Нет ни одного открытого окна, даже шторы задернуты. Весь дом пропах пылью и человеческим разложением. Ви застыл на одном месте в коридоре. — У меня плохое предчувствие, чуваки. И не имею в виду, что мой живот просто так исполняет джагу. В спальне что-то нечистое. Будьте осторожны. Чонгук догоняет Чимина как раз перед тем, как тот доходит до двери спальни. Они встают по обе стороны от неё, вытаскивая кинжалы, потому что пистолеты в последнее время были ужасно бесполезны. Глаза Чонгука наливаются чернотой, но Чимин не успевает даже оскалить клыки. Он крепко берётся за ручку двери и говорит Чону обратный отсчёт. Когда Чимин доходит до одного, он широко распахивает дверь, и они оба вваливаются внутрь, плечом к плечу, лопатками вперёд. Отец Богëмила лежит на кровати. Он повёрнут к ним спиной, в комнате темно. Уличный свет здесь также заслонëн портьерами. Они не могут различить никаких черт лица, но видят большой комок, который тяжело дышит. Всё его тело вздымается и опускается, при каждом вдохе из него вырываются ужасные булькающие звуки, как будто дыхательные пути перекрыты. — Господин? — неуверенно позвал Чимин, делая осторожные шаги к кровати. Кровь демона Чонгука приливает к нему с опасением. — Чимин, вернись сюда. Но Чимин не слушает. Он знает, что это необычный больной. Он тоже это чувствует, но они не могут ждать, пока этот человек решит, когда ему захочется проснуться и убить их. — Господин, — повышает он голос. Тело замирает. Он больше не дышит. Как будто он только сейчас заметил их присутствие и просто… слушает. Из коридора снаружи доносится хныканье Ви. — Чимин…, — Чонгук пытается предупредить, но это ничего не меняет. Тело сдвигается и набрасывается. Вампир падает на землю, придавленный чудовищной тяжестью. Он впивается одной рукой в грудь мужчины, а другой наносит удары. Бесполезно — плоть непробиваема. Длинные зубы щёлкают в нескольких дюймах от его лица, и Чимин изо всех сил пытается вырваться. Сапоги Чонгука громко стучат рядом с его ушами. Он бросается к ним и хватает мужчину за плечи, откидывая его тело от Чимина на другой конец комнаты. Он ударяется о стену, раскалывая дерево. Чонгук поднимает Чимина на ноги и ведёт их в противоположный конец комнаты. — Ви, уходи отсюда! — кричит Чимин, задыхаясь от адреналина. — Это не… Отец Бога с молниеносной скоростью налетает на них одним прыжком. Чимин и Чонгук разбегаются в разные стороны, заставляя тело столкнуться с комодом. Оно застревает в дереве и одежде, когтистые лапы с грохотом скользят по полу. Чимин сейчас ближе всех к окну, поэтому он без колебаний отдëргивает шторы. Солнечный свет проливается внутрь, и он не может сдержать вздоха. — Это они, — на одном дыхании произносит Чонгук, вглядываясь в черты лица мужчины. — Это один из них. Должно быть, укус заразен, — он ещё не полностью превратился. Отец Бога всё ещё имеет человеческие черты, что делает его вид ещё более ужасающим. У него человеческая кожа, но она покрыта редким мехом. Его конечности длиннее обычных, но ещё не такие, как у ночных существ. Он сгорблен, наполовину ходит на четырёх конечностях. У него больше нет носа и рта, вместо них — две ноздри и длинная челюсть. Из всего этого только глаза полностью лишены человечности. Чимин не ждёт, пока зверь успокоится. Он бежит к нему, и Чонгук движется за ним. Синхронно, как в хорошо отрепетированной хореографии, Чимин уворачивается и бьёт ногой по ногам зверя, ставя его на колени. В отличие от остальных, отцу Бога всё ещё не хватает координации, он ещё не привык к новому телу. Чонгук ловит его руки и скручивает их за спиной, толкая его грудью на пол в углу, а затем садится на спину. Чимин крутит кинжал между пальцами, подставляя его кончиком к шее, но потом останавливается. Чонгук прилагает огромные усилия, чтобы удержать мужчину. — Чего ты ждёшь? Чимин пристально смотрит на человека, извивающегося и корчащегося под весом Чонгука. — Это отец Богëмила. Чонгук откидывает волосы с глаз. — Не время проявлять сентиментальность, Пак. Оторви уже его чëртову голову. Чимин делает обратное, опуская свой кинжал. Он приседает и становится с ним на один уровень. — Нет, дело не только в этом. Что если мы сможем спасти их? Вдруг это можно вылечить? Чонгук сжимает челюсти, прикладывая больше силы чтобы удержать тело. — Ты, конечно, не относился к своей последней трапезе с такой же откровенностью. Просто убей его, Чимин. У нас нет времени на… — Ребята? Чимин и Чонгук оборачиваются, чтобы посмотреть на Ви, стоящего в дверях. Он показывает на отца Богёмила. — Смотрите. Солнечный свет. Я думаю, он причиняет ему боль. Чимин и Чонгук внимательнее смотрят вниз. Там ноги, на которые попадает свет. Кожа медленно шипит и дымится. Вскоре до их носов доносится запах обугленной плоти. Инстинктивно Чон встаёт и тащит тело за собой, убирая его от солнечных лучей. Отец Бога скулит от боли, поэтому его гораздо легче прижать к углу, куда не достаёт солнце. Чимин всё ещё бесцельно держит кинжал. — Они уязвимы для солнечного света. Все нападения происходили ночью. Как мы раньше об этом не подумали. Чонгук прижимает предплечье к шее. — Может быть, потому что большинство дерьма происходит ночью. Когда в последний раз мы работали после завтрака? Чимин подходит ближе, убирая свой кинжал. — Это также объясняет пациентов мисс Сухани — их никогда не похищали. Они сбежали сами. Но тогда, что касается вчерашней жертвы — он был на городской площади. Это было в середине утра. Видимые руны на пальцах Чонгука загораются, усиливая фиксацию. — Возможно, он был там уже некоторое время. Что ты видел? — спрашивает он Ви. — Ты был там. Ви слабо кивает, всё ещё не отходя от дверного проема. — Чимин прав. Я выходил рано утром, а его там не было. Такое ощущение, что кто-то притащил его в центр города, хорошенько его испортив. — Это было предупреждение, — решил Чимин, сузив глаза. — Было ли оно для нас или для горожан, я не знаю, но мы единственные чужаки. — Думаешь, кто-то знал, что вы грязные полицейские? — Думаю, кто-то не хочет, чтобы мы докопались до истины. Чонгук покачал головой и ударил кулаком, чтобы тот стоял на месте. — А что, если всё наоборот? Вдруг кто-то хочет дать нам подсказку? Чимин хмурится. — Они принесли тело к нам, как дохлую мышь на порог, когда мы уже видели такие вещи. Если уж на то пошло, это ещё больше всё усложнило. — Да, но вчера мы ещё не знали наверняка, что жертвы превращаются в этих существ, — замечает Чонгук. — Человек всё ещё был человеком. Может, они хотели, чтобы мы наблюдали за ним и видели, как это происходит. Чимин ругается: — Значит, есть ещё один человек, работающий под прикрытием. А как же переходный период? Бог позвал нас три дня назад. Мы должны полагать, что это займёт три дня? Чонгук снова поворачивается к мужчине, изучая его черты лица. — По-моему, всё ясно. Что нам с ним делать? Ви пожимает плечами. — Положите его в сумку и носите с собой. Нельзя оставлять его здесь. Что если дитя вернётся и увидит своего отца таким кровожадным и долбанутым. Не самое практичное решение, но пока сойдёт. — Машина бы пригодилась, но давайте сдерживать его, пока он не вошёл из-под контроля. Должен ли я… — он сначала колеблется, но затем быстро подавляет свои неуместные тревоги. — Я временно парализую его… — Нет, — твёрдо возражает Чонгук. — В этом нет необходимости. Я использую руну привязки и всё. — Чёрта с два, — рявкает Чимин. — Это навредит тебе, пока ты снова не освободишь его, а ты мне нужен в полную силу. Чонгук передразнивает его высоким голосом: — Это навредит тебе — что ещё с ним делать?! Ты выпьешь из него, а потом мне придётся нянчиться с твоей задницей, потому что у тебя переносимость крови, как у ребёнка. Чимин делает глубокий вдох и пытается быть взрослым. — Ладно. Давай в камень, ножницы, бумагу, кто выведет его из строя. Чонгук застонал со всей силы. — Ты — ребёнок. Чимин сверкнул глазами. — Спорить с тобой — не лучше. У тебя есть лучшее решение? Снова подбросить монетку? — Ты не в своём уме. Что хуже — ты будешь плести венки в течение следующих трёх часов или я с неполной силой, которая всё ещё чертовски высока, заметь. — Есть ещё и момент. Тебе придётся сконцентрироваться на том, чтобы удержать привязь, а он даже не будет находиться на близком расстоянии. Мы не будем буквально носить его с собой. Где мы вообще будем его хранить?! — В твоей большой толстой заднице, Пак… — Моя задница не больше твоего рта. — И что ты предлагаешь? Чтобы я его съел? Ви потёр себя за переносицу. — Вы двое чертовски утомительны. Мы также можем просто использовать простые верёвки. Чимин и Чонгук поворачиваются к нему с убийственными взглядами. Ви поднимает руки вверх. — Продолжайте. Чимин вздыхает и зачëсывает волосы назад, готовый уступить и просто согласиться на чёртовы верёвки, но тут зрачки Чонгука внезапно расширяются, и он остаётся смотреть в пространство. Чимин мгновенно насторожился. — Что случилось? Ты… Ему отвечает серия громких гудков. Ви выглядывает в окно. — Вы заказывали еду? — Нет, — губы Чонгука растягиваются в широкую улыбку, и Чимин клянётся, что если бы у него был хвост, он бы им вилял. — Это Юнги-хён. Они здесь! Чимин не может отрицать, что всё его тело затекло от облегчения. — Наше подкрепление здесь, — объясняет он Ви, — Это, должно быть, наши коллеги. Юнги-хён тоже демон, поэтому они должны были найти нас. Похоже, у нас всë-таки есть машина. Не прошло и двух секунд, как входная дверь открылась, и они услышали, как к ним бегут две пары ног. Намджун и Юнги останавливаются прямо за Ви, который бросает им знак мира и широко улыбается. — Кавалеристы здесь! Добро пожаловать в клуб убийц. Как поживаете? Намджун настороженно смотрит на него. — Кто это? Почему с вами гражданский? Хватит подбирать бродяг везде, где только можно. Ви тычет его в бицепс. — Да будет тебе известно, я медиум. — Ты человек. — Мой самый большой недостаток, согласен. Чонгук борется за свою жизнь, всем своим весом удерживая отца Бога от того, чтобы он откусил его лицо. — Отлично, рад, что вы оба здесь. Может, кто-нибудь из вас уже поможет мне? А то у меня уже мышцы начинают болеть, а я вам нужен в полную силу, — снова насмехается он. Юнги тут же уходит. — Подожди, Чонгук-а. Хён здесь. Сдвинься немного в сторону. Вот так. Я поймал его. Отдохни секунду. Ты в порядке? Чимин не может скрыть свою привязанность, потому что после него самого, Юнги — тот, кого Чонгук чувствует ближе всех. Это их демоническое братство или что-то в этом роде, но Чимин только благодарен Чонгуку за то, что у него был кто-то, кто провёл его через это в самом начале; кто-то, кто мог понять и помочь ему, чего Чимин никогда не мог почитать. — Они вампиры. Чимин поворачивается к Намджуну так быстро, что у него сводит шею судорогой. — Что? — Вампиры, — повторяет Намджун, помедлив. — Не твоя разновидность, конечно, более древняя. Может, и не нашей эры. Я говорю о первых предках. Они смертоноснее, быстрее и распространяются как вирус после наложения проклятия, но я уверен, вы уже заметили, что они плохо переносят солнечный свет, — он наклоняет голову к Чонгуку, заворачивая отца Бога в одеяло, как буррито, пока Юнги связывает его заклинанием. У Чимина отвисла челюсть. Ви рассмеялся. — Вампиры, которые не могут находиться на солнце?! Это реально? Они что — тоже спят в гробу? Ненавистный чеснок и деревянный кол в сердце — это всё, что нужно? Намджун пожимает плечами. — Я не уверен насчёт чеснока, но мифы должны иметь под собой какую-то основу. Эти существа бродят по ночам и возвращаются в свои могилы на рассвете. В это время они превращаются в… ну, нормальных — это не то слово, но вы поняли — и дремлют весь день. Серебро в сердце в тот период должно помочь, но сначала нужно снять проклятие. Ви откинул голову назад в страданиях. — Это не то весёлое приключение, на которое я подписывался. — Дверь прямо там, — бросает Чонгук со злобной ухмылкой. — К сожалению, я слишком увлечён. — Чëрт. В этом тоже есть смысл, — говорит Чимин, глядя на Чонгука. — Я питался ими — единственный другой вид, кроме адских, который вызывает у меня такое головокружение, это вампир. Мне это даже в голову не приходило. — Эй, не чувствуй себя виноватым. Мы не можем знать всего. — Чонгук прав, — вторит ему Юнги, глаза которого медленно наполняются чернотой. — Всегда нормально нуждаться в помощи и просить о ней. Именно поэтому мы здесь. Пойдёмте. Мы покормим вас по дороге. Где вы остановились? — В гостинице, недалеко отсюда, — отвечает Чимин. — Но сначала мы должны зайти в архив ратуши. — Зачем? — спрашивает Намджун. — У вас есть зацепка? — Есть! — с гордостью объявляет Ви. — Аврора Флерпорри. Нам нужно найти могилу и убить её. Намджун тупо смотрит на него, а потом переводит взгляд на Чимина. — Значит, ты в курсе, да? — Пощади меня. Давайте просто уберём эту тварь отсюда, пока она не проткнула спину Юнги-хёну.