Вопреки разуму

За окном тихий сырой вечер. Весь день то и дело покрапывал мелкий дождик, сверкая золотом в солнечных лучах, но к концу дня небо окончательно заволокли плотные темные тучи, что скрыли собой красочный закат, и лишь яркая оранжевая полоска на линии горизонта стала прощанием солнца с прошедшим днем. На сегодня был назначен ужин с сестрой Ибрагима в его загородном доме. Он отправился туда заранее, чтобы все подготовить, а Хюррем, закончив с работой, ждала звонка брюнетки, чтобы поехать туда вместе с ней. — Здравствуй, Махидевран, — поздоровалась рыжеволосая, сев в машину. — Здравствуй, дорогая, — на лице Махидевран сияла лучезарная искренняя улыбка. Наблюдая за изменениями в своем брате, она давно хотела пообщаться с Хюррем, но события в собственной жизни все никак не давали настроиться на дружескую встречу, — я так рада, что мы наконец сможем с тобой поговорить и узнать друг друга поближе. — Да, я тоже. Жаль только, с погодой не повезло, — улыбнулась девушка в ответ, мельком взглянув на угрюмую картину за стеклом. Первую часть пути они провели за незатейливым разговором, пока не усилился дождь. Теперь вода лилась с неба словно из ведра, и даже быстро скользящие по лобовому стеклу дворники с трудом справлялись со своей задачей. — Ничего страшного, поедем потихоньку, и все нормально, — произнесла Махидевран, сильно снизив скорость и внимательно вглядываясь в дорогу. — Нам еще далеко ехать? — поинтересовалась рыжеволосая, потому как совершенно не представляла, где находится дом. — Буквально пару километров. Ты еще ни разу там не была? — Нет, мы не ездили. — Уверена, тебе понравится, — воодушевленно произнесла Махидевран. Она, действительно, очень любила этот дом и сама помогала брату с его покупкой, — он стоит на склоне, и из окон открывается панорамный вид на озеро и сад. Помню день, когда мы ездили его смотреть. Я влюбилась в него с первого взгляда, и Ибрагим купил его не раздумывая. Просто лучшее место, чтобы вырастить ребе… а… ааа… — запнулась девушка на последнем слове, поняв, что сболтнула лишнего. — Ребенка? — Извини. Зря я… я сказала, не подумав… — Не переживай. Он говорил, что был женат на Хатидже. Но про ребенка я не знала. — Детей у них нет… а… там… не уверена, что имею право рассказывать тебе это, понимаешь. Лучше тебе услышать это от Ибрагима. — Раз зашел разговор… она звонила ему несколько раз только на этой неделе. Я пока не решилась спросить у него напрямую, в чем дело. Мы еще недолго вместе и… я бы хотела знать, с чем имею дело до того, как столкнусь напрямую. — Хорошо, если кратко, Хатидже потеряла малыша на позднем сроке и не смогла оправиться. После этого они были вместе еще, кажется, около года, а затем развелись. После этих слов в воздухе повисло напряжённое молчание, никто из них не был уверен в том, что еще хотел сказать или услышать. В голове у рыжеволосой творилась полная неразбериха. Она не ожидала узнать такое. Одно дело расстаться, когда остыла любовь. Но теперь Хюррем всерьез задумалась, что у них обоих могли остаться чувства, а быть вместе мешают лишь болезненные воспоминания. И на языке крутился лишь один вопрос… — Не думаешь, что они могут до сих пор любить друг друга? — решилась спросить рыжеволосая. В конце концов, лучше узнать об этом сразу и убить в себе росток зарождающейся влюбленности, чем позднее пытаться вырвать с корнем раскидистое дерево. — Нет… нет… Хюррем… — поспешила разубедить ее Махидевран, понимая, чем могут обернуться для брата ее неосторожные слова, — я тоже так думала. Очень долго. Но если бы так, Ибрагим не отпустил бы ее, несмотря ни на что, поверь. Между ними уже давно ничего нет. По крайней мере с его стороны. Он… он полностью поглощен тобой. Я никогда не видела его таким счастливым. Прошу, поверь. Он с тобой абсолютно искренен, и больше ему никто не нужен. Хюррем нечего было ответить. Вновь повисло молчание уже вплоть до окончания пути, пока рыжеволосая переваривала услышанное, и Махидевран больше не решилась его нарушить. — Извини меня, пожалуйста. Кажется, я испортила этот вечер, — произнесла брюнетка, припарковавшись на площадке возле дома. — Нет-нет, все в порядке, — вымолвила Хюррем, подняв на нее глаза, — спасибо тебе, что не побоялась. Это помогло мне кое-что понять. Теперь я знаю, как себя вести и чего ждать в случае чего. — Ну хорошо, — выдохнула Махидевран, поняв, что все в порядке, и посмотрела на дом, — а вот и Ибрагим нас встречает, — только девушка произнесла это, а Хюррем перевела взгляд на крыльцо дома, как за спиной мужчины показалась женская фигура. Выйдя на улицу, Ибрагим сразу раскрыл зонт и повернулся к Хатидже, не заметив машину сестры. Из-за сильного дождя их фигуры были размыты, но Хюррем отчетливо увидела взгляд Хатидже на себя. Посмотрев на машину, брюнетка прильнула к груди мужчины и обняла его за шею. Ее стройная фигура скрылась за его, а ливень и ветви кустов, что отделяли парковку от дома, мешали обзору, и Хюррем не могла разглядеть, что между ними происходит… — Хюррем… я… она… это точно не то, чем кажется… — практически в панике воскликнула Махидевран, увидев, как рыжеволосая замерла, устремив взгляд на ее брата и Хатидже. Как назло это случилось именно после их разговора… — А чем это кажется? — холодно прошипела рыжеволосая, сжав зубы. — Она… только хотела поговорить с Ибрагимом. Он избегал ее, и я сказала, что мы сегодня ужинаем здесь. Она хотела помириться с ним, они долго не разговаривали… Час назад — Хатидже? — произнесла Махидевран, вопросительно посмотрев на девушку за порогом своей квартиры. — Здравствуй, Махидевран. Можно войти? — Конечно, проходи, — девушка была несколько удивлена приходу Хатидже. После инцидента с ее братом на приеме они больше не виделись, а развод с Сулейманом исключил даже случайные встречи. После всего, казалось, что им больше не о чем общаться, но девушка выглядела так подавленно, что Махидевран не смогла ей отказать, — выпьешь чего-нибудь? Только у меня немного времени, извини, скоро нужно ехать. — Нет, спасибо, я… я быстро. Мне нужно поговорить с тобой об Ибрагиме, — услышав имя брата, Махидевран тут же напряглась. — Между вами произошло что-то еще? — Нет, мы не виделись с того вечера, — залепетала девушка, стараясь не смотреть брюнетке в глаза. Ей до сих пор было стыдно за свой поступок. В тот вечер она потеряла доверие мужчины и возможность даже изредка видеться с ним, и это окончательно подкосило ее психологическое состояние, — Махидевран… я... я не хочу, чтобы он пропадал из моей жизни, — произнесла она дрожащим голосом. Из глаз полились слезы, и Хатидже закрыла лицо ладонями, пытаясь сдержать всхлипы. — Хатидже? Хатидже, успокойся, — Махидевран кинулась к ней и приобняла девушку за плечи, не понимая, чем вызвана эта истерика. — Помоги мне, пожалуйста. Я не хочу… не хочу… — продолжала кричать Хатидже срывающимся на хрип голосом. — Тише-тише. Но чем я могу тебе помочь? Это ведь ваши отношения. Все в твоих руках. Просто поговори с ним, и я увере… — Я пыталась… пыталась… Он не берет трубку, не появляется в офисе. Прошу тебя, помоги мне увидеться с ним, — жалостливо взмолилась девушка, резко схватив Махидевран за запястья. — Хатидже, я… но как я могу его заставить… — Прощу тебя. Махидевран была ошарашена поведением бывшей жены своего брата и лишь растерянно хлопала глазами, не зная, как поступить. И следующую фразу сказала, совершенно не подумав… — Мы сегодня ужинаем с Хюррем и Ибрагимом в его загородном доме. Думаю, он уже там… — Да? Ты сейчас туда поедешь? — оживилась Хатидже, начав утирать слезы ладонями. — Сначала мне нужно заехать за Хюррем… а… мы приедем к семи… — Хюррем? У них все серьезно? — при упоминании рыжеволосой настроение девушки моментально изменилось. Поджав губы, теперь она смотрела пытливо и тяжело дышала в ожидании ответа. — Точно не знаю, Хатидже. Я была занята разводом, и мы виделись с ней всего пару раз. Но насколько я знаю своего брата, да, таким я его еще не видела. — Я поняла. Не буду тебя задерживать, — внезапно брюнетка вскочила с дивана и понеслась к входной двери. — Поезжай к нему. Вам обоим станет легче, если вы помиритесь и сохраните дружеские отношения. — Да-да… спасибо тебе, — лишь отрешенно произнесла Хатидже напоследок. — Хюррем? — Она знает твою машину и что я приехала с тобой? — внезапно спросила девушка, введя Махидевран в ступор. — А… да… да… она знает… Хюррем? — только услышав ответ, рыжеволосая выскользнула из машины и стремительно полетела к крыльцу, моментально промокнув до нитки. — Хатидже, думаю, на сегодня достаточно, — Хюррем уловила слова Ибрагима сквозь шум дождя, подойдя к паре. — Более чем, — прорычала она, обратив на себя внимание, и медленно поднялась по лестнице под устремленными на себя взглядами. — Хюррем? — удивленно произнес мужчина и моментально отступил на шаг назад от Хатидже. — Хюррем, ты все не так поняла, мы только… — залепетала Хатидже, состроив невинные глаза, и как бы невзначай положила ладонь на плечо мужчины. — Разве? — бесстрастно произнесла Хюррем, неотрывно глядя ей прямо в глаза. — Да-да, мы просто дружески обнимались, — продолжила говорить девушка с милой улыбкой. — Хатидже помолчи, пожалуйста, — внезапно зло проговорил мужчина, наконец поняв, что происходит, и убрал ее руку от себя, — Хюррем… — Не утруждайся объяснять. Я видела, как, заметив машину Махидевран, ты накинулась на Ибрагима с объятиями. А теперь сделала глаза как у лани и провоцируешь меня устроить скандал. Но таким выходками ты вызываешь лишь жалость, — с издевкой протянула рыжеволосая, выделяя каждое слово и наслаждаясь, как лица собеседников становятся все более ошеломленными. Но если губы Хатидже досадливо сжались в тонкую полоску, то Ибрагим не смог сдержать легкой улыбки. — Да как ты смеешь?! — неожиданно воскликнул брюнетка и замахнулась огреть Хюррем пощечиной, но мужчина успел вовремя перехватить ее руку. — Хатидже! Что ты творишь? — закричал Ибрагим, дернув девушку в сторону, чтобы она отошла подальше от рыжеволосой. — Что я творю?! Эта женщина оскорбляет ме… — Я думала, ты смирилась, что у нас теперь разные жизни, Хатидже. Мы ведь только что обсуждали. Эта женщина дорога мне как никто. Чего ты пытаешься добиться?! — в гневе ревел он, продолжая трясти Хатидже за плечо и заставляя ее всю сжиматься от своих возгласов. — Ибрагим. Давай я отвезу Хатидже домой, — вмешалась подошедшая Махидевран, которая уже несколько раз пожалела, что влезла в это дело. — Мы ведь хотели поужинать, — произнес Ибрагим, взглянув на нее. — Я виновата. Я сказала ей, где ты. Извини. Вам с Хюррем сейчас лучше побыть наедине, — многозначительно взглянув на брата, Махидевран взяла дрожащую брюнетку за плечи и повела к машине, — идем, Хатидже. Молча проводив их обоих взглядами, мужчина открыл входную дверь и жестом предложил Хюррем войти. Первым делом Ибрагим прошел к кофемашине и поставил вариться кофе. За то время, что они провели вместе, он уже уяснил, что когда его рыжеволосая красавица не в духе, ее может быстро успокоить только этот напиток. Чем слаще, тем лучше. И обязательно с корицей. И пока мужчина отмерял начинку чайными ложками, девушка внимательно наблюдала за ним со сложенными на груди руками, ни на секунду не отрывая от него пылающих от бешенства глаз. Хотя она сдержалась в присутствии Хатидже, потому как не хотела радовать ее своей ссорой с Ибрагимом, сомнения, возникшие, когда она увидела их вместе, никуда не делись даже после слов Махидевран. Девушка продолжала недвижимо стоять, пока Ибрагим не повернулся к ней с чашкой готового кофе и медленно не подошел под ее пристальным взглядом, вручив свое кулинарное творение. — Я понимаю, как это выглядело, — произнес он, в какой-то степени наслаждаясь реакцией девушки на ситуацию, что теперь буквально буравила его пронизывающим взглядом. Он видел, что она готова вот-вот взорваться, но любимый пряный аромат сделал свое дело… — Ты не оттолкнул ее, — довольно сдержанно сказала Хюррем, опустив глаза на чашку, и аккуратно сделала глоток кофе. — Все же она была моей женой, — оправдался мужчина. Хотя взглянув ему в глаза, рыжеволосая уже поняла… увидела, что он не виноват и не хотел, чтобы так произошло… но все равно никак не могла сделать вид, что это ее не задело. И лишь любимый напиток, что он так заботливо для нее приготовил, сдерживал не устроить сцену. — Интересно, как бы ты отреагировал, если бы я на твоих глазах с кем-то цело… — язвительно проговорила Хюррем, и теперь уже Ибрагим мгновенно напрягся и даже не дал ей договорить. — Хюррем. Это уже перебор. И мы не целовались. — Перебор будет, если я пойду и проверю свою теорию на практике, а пока это просто рассуждения, — продолжила она с открытым вызовом в голосе, и реакция мужчины не заставила себя долго ждать. Забрав из ее рук чашку, Ибрагим подошел к девушке вплотную и внимательно прошелся взглядом по ее лицу. Она изрядно вымокла под дождем и слегка подрагивала от холода, но щеки все равно горели ярким румянцем, а глаза ярко сверкали от бешенства. Он безумно любила ее такой. Обожал быть причиной ее эмоций… — Птичка, ты нарываешься, — предостерегающе произнес мужчина, еле сдерживая улыбку от ее такого говорящего вида, который буквально кричал, что она впервые приревновала его. — А ты уже нарвался, — сказала Хюррем, продолжая гнуть свою линию и нагло смотря ему в глаза. И от такой игры Ибрагим никак не мог отказаться. Ухмыльнувшись, мужчина резко схватил ее за запястья и задрал руки над головой, впившись в такие любимые сладкие губы, что преследовали его во снах словно наваждение со днях их встречи. Ладонь скользнула по талии к бедру, сжимая его и сильнее распаляя пламя внутри, что уже и так разожгло тело до предела, питаясь от ревности, но так просто сдавать позиции рыжеволосая не собиралась. Сжав губы и дернув руки на себя, она попыталась вырваться из захвата, сразу осознав, что это совершенно бесполезно, когда мужские пальцы еще грубее впились в нежную кожу кистей, а язык глубоко проник в ее рот, заставляя задыхаться и делая поцелуй предельно откровенным. — Успокоилась? — спросил он хриплым голосом, внезапно отстранившись. — Нет, — тут же последовал шипящий ответ на полтона тише. — Отлично, — почти рыкнул мужчина под упрямым взглядом лазурных глаз. Резко приложив изящные женские кисти к стене, он хлопнул Хюррем спиной о прохладную деревянную поверхность и раздвинул её ноги коленом, вонзив пальцы в её нежное бедро и закинув его на себя. Черные глаза стали еще темнее, обращаясь в непроглядную бездну, что затягивала в свои глубины без возможности выбраться, пока он любовался ею в такой провокационной позе. И понимая, чего он добивается, Хюррем еще больше разъярилась, начав остервенело дергаться и вырваться. — Меня слишком бесит эта ситуация, отпусти немедленно, — произнесла девушка сквозь сбившееся дыхание, выбившись из сил, пока Ибрагим продолжал торжествующе ухмыляться, наблюдая за ней. — И чего ты хочешь, — прошептал он своим самым очаровательным голосом. — Расцарапать тебе лицо, — широко улыбнувшись ответу, мужчина вновь жадно впился в ее рот, наконец вырвав протяжный стон с уст девушки. С каждым движением губ, что дурманили и возбуждали разум, сдерживаться было все труднее уже обоим, и, отпустив бедро, Ибрагим взял девушку за подбородок. — Я не против твоих царапин, но на других частях тела, — произнес он и хотел снова припасть к губам, когда Хюррем внезапно вырвалась и понеслась прочь, но отпускать ее совсем не входило в планы… Ибрагим среагировал мгновенно и, схватив её за стройную талию, вернул на место, прижав к стене весом тела. — Попалась, — выдохнул ей на ушко мужчина, — и хотела попасться. Ты промокла, нужно снять одежду, пока не простудилась, — произнес он, скользнув пальцами по замку платья, но тут же получил толчок в грудь. — Хорошая попытка. Но сегодня меня раздеть не удастся. — Мне не нужны уловки, чтобы трахнуть тебя. Ты уже готова, — уверенно проговорил мужчина в ответи как в доказательство неожиданно проник пальцами одной руки под короткую юбку и, отодвинув тонкое кружево, глубоко вошел в ожидаемо горячее влажное от желания нутро, вырывая очередной сдавленный стон. От резких движений тонких пальцев Хюррем впилась ногтями в спину мужчины. Они каждый раз ощущались по-новому и творили с ней нечто невообразимое, и этот момент не стал исключение, несмотря на то, что девушка все еще злилась. Сопротивление в ее хрупком теле начало постепенно спадать, и Ибрагима просто распирало от желания доставить ей как можно больше удовольствия. — Идем, — послышался шепот, и мужчина потянул рыжеволосую в сторону ванной комнаты. Закрыв за ними дверь, он включил горячий душ, и помещение начало наполняться теплым паром. Только сейчас Хюррем поняла, как, действительно, продрогла под дождем. Внутри все горело от прикосновений и ласк, и она не заметила, как с волос по спине текла холодная вода и заледенели ладони и ступни, что теперь начинали слегка покалывать от будоражащего контраста. Мужские пальцы вновь прошлись по спине, потянув замок платья вниз, и чуть спустили ткань с плеч, целуя каждый кусочек открывающего взору тела. Белая ткань заскользила ниже, обнажая вожделенное тело, и уже скоро оказалось у ног, оставляя девушку лишь в нижнем белье и туфлях. Не разрывая зрительного контакта, Ибрагим опустился перед ней на колени, медленно и нежно ведя ладонями по бархатистой коже и, дойдя до тонких лодыжек, поочередно приподнял каждую ножку, чтобы аккуратно высвободить ступни из плена плетеных босоножек. — На свете нет ничего прекраснее тебя, — после минутной паузы проговорил мужчина, тяжело сглотнув и продолжая снизу вверх с любовью всматриваясь в эти чудесные черты лица, запоминая каждую деталь, будто впервые видел перед собой эту красоту. Следом за платьем отправилось кружевное белье и мужская одежда, и оказавшись наконец под теплыми струями воды рыжеволосая вновь застонала, когда пальцы стали входить в нее и интенсивно двигаться. Прижимая к себе искушающее тело, Ибрагим ласкал его поцелуями и легкими покусываниями, сбивая дыхание девушки и заставляя ее выгибаться навстречу каждому прикосновению. Зарывшись пальцами в черных мягких волосах, Хюррем прижимала его голову ближе к себе, пока мужчина спускался все ниже, касаясь губами возбужденных сосков и плоского живота, доходя до самой чувствительной точки. От влажного прикосновения языка рыжеволосая закусила губу в попытке подавить пошлые стоны, вспомнив, что собиралась злиться на мужчину, а не поощрять его действия. Но заметив ее старания, Ибрагим стал еще интенсивнее крутить языком, вылизывая каждый сантиметр мокрой плоти и острожно оттягивая тонкую кожу губами, а затем резко толкнулся внутрь, буквально насаживая девушку на язык, отчего она громко воскликнула и изогнулась. Уже не отдавая себе отчета, Хюррем задвигала бедрами в своем собственном ритме, и все могло закончиться через пару движений, но невероятно довольный эффектом от своих манипуляция, мужчина резко остановился и напоследок лишь нагло поиграл кончиком языка по самой эрогенной точке. Чувства были невообразимые и… смешанные… только что она видела его с бывшей и была готова выцарапать глаза когтями, а теперь жадно прижимала к себе мужчину, теряясь в ощущениях и жаждя лишь как можно быстрее ощутить его восставшую плоть в себе. Добившись желаемого, Ибрагим поднялся на ноги, с наглой улыбкой любуясь своей разгоряченной партнершей и продолжая ласкать ее кожу, сжимать упругую грудь, а затем резко развернул рыжеволосую к себе спиной и вошел в податливое тело, обняв девушку за живот и буквально выбив из ее лёгких весь воздух, отчего она дернулась в его руках. От долгожданных ощущений Хюррем страстно прогнулась в спине, принимая мужчину в себе на полную длину. Ибрагим, уже не сдерживаясь, хрипел, любуясь изящным сексуальным прогибом, сжимая ее бедра до красных пульсирующих отметин и вновь и вновь насаживая девушку на себя, срывая с ее губ громкие протяжные стоны. Рыжеволосая лишь покорно прижималась к нему бедрами, то и дело касаясь спиной его разгоряченного мокрого торса, извиваясь от грубых жадных толчков. — У меня снова будут синяки от твоих пальцев, — пожаловалась она из чистой вредности, что поддалась его манипуляциям. — Я не буду за это извиняться, — отрезал Ибрагим и стал вдалбливаться в нее ещё быстрее. Но девушка неожиданно отскочила в сторону и вернулась под струи воды, как ни в чем не бывало. — Тогда не мешай мне принимать душ, — все также капризно проговорила рыжеволосая, даже не взглянув на ошарашенного ее выходкой мужчину. Но уже через мгновение он понял, в чем дело, и вновь обнял свою упрямицу. — Извини, за синяки и… за то, что произошло на крыльце, — прошептал Ибрагим и прильнул губами к шее, вновь нежно лаская ее кожу и вкладывая в эти движения всю свою нежность и искреннее сожаление, что девушка стала свидетелем неприятной сцены. Но следующая фраза дала понять, что над ним просто насмехаются. — За синяки было лишним, — ехидно произнесла рыжеволосая, не скрывая сарказма в голосе, и сразу же ощутила, как Ибрагим вновь вошел в нее и уже без прелюдий начал резко долбиться пахом об ее ягодницы, стараясь проникнуть как можно глубже. — Ах… — застонала девушка и вновь уперлась ладонями в стену, тяжело дыша и вздрагивая при каждом толчке. — Сама спровоцировала, — хрипло прорычал мужчина, ускоряясь до бешеного ритма и ощущая, как все внутри нее сжималось и вибрировало, предупреждая, что девушка уже на грани. — Ибрагим, — прошептала она еле слышно, хватая ртом воздух, и неожиданно для себя оказалась к мужчине лицом. Его язык вновь вошел в маленький ротик, пока он в том же темпе продолжал вдалбливаться в нее, закинув одну стройную ногу к себе на талию, а вода струями стекала по рельефному белоснежному торсу, доводя девушку до предела одни своим видом. — Извинения приняты, — прокричала Хюррем, прежде чем задохнуться в финальном стоне.

***

Сквозь ветви деревьев пробивались первые лучи солнца, подсвечивая легкий утренний туман и поблескивая в капельках росы. Теплый ветерок приятно щекотал лицо и играл с рыжими прядями девушки, что уютно устроилась на балконе. Укутавшись в пушистый плед и утонув в пучине собственных мыслей, Хюррем с ногами забралась в кресле, наслаждаясь сладким воздухом, когда услышала за спиной тихие шаги. Проснувшись раньше Ибрагима, она оставила его в постели одного, о чем уже успела пожалеть, соскучившись по его теплым рукам, и теперь вновь приготовилась оказаться в объятиях. — Чувствуешь запах жасмина? Обожаю это время года, — произнесла рыжеволосая и обернулась, встретившись взглядом с мужчиной. — Ты не рассталась с Тахмаспом?