Оранжерея любви

      Она часто любила врать самой себе. Например, сейчас Наташа всячески отрицала, что её заинтересовала та безумная женщина. Перед сном она ловила себя на мысли, что возвращается в воспоминания, где вновь проводила время с двумя прекрасными мальчиками, а затем ссорилась с их матерью, не в силах оторваться от изумрудных глаз. Несколько раз, проезжая мимо дома незнакомки, Романофф хотела остановить пикап и еще раз постучаться в деревянную входную дверь. Возможно, они могли бы стать хорошими приятельницами, а возможно, и куда ближе.       Рыжеволосая активно замотала головой, стараясь позабыть попытки Баки вписать это знакомство в формат романтической комедии. Но только Роджерс был чертовски прав, после её отношений с Гаморой прошло пять зим, многие одноклассники девушек успели обзавестись семьей и детьми.       Хотя, Нат соврет, если скажет, что не пыталась жить дальше и искать свою любовь. Она ходила на свидания, но каждый раз все это казалось совсем не тем, что она подразумевала под любовью или хотя бы влечением. А вот те короткие мгновения, да пусть даже с негативным окрасом, посеяли в груди что-то давно забытое. «Нет! Даже не думай о чем-то таком. У этой женщины прекрасные дети, а почти всегда с детьми в комплекте идёт муж или жена», – аргументировала зеленоглазая то, почему она должна перестать думать о незнакомке.       Прислонившись к пикапу, девушка подпирала ногой колесо, изредка посматривая на часы. Среда была её любимым днём в неделе. Она отказывалась от любой работы и проводила день с самым солнечным человеком в её жизни. Теплая улыбка расплылась по лицу, когда Наташа подумала о белокурых хвостиках на голове маленького ангела, что вот-вот выбежит из школы.       Звонок можно было услышать стоя даже в нескольких метрах от школьного крыльца. Закончив школу пять лет назад, Романофф все равно ощущает чувство свободы в груди и радость за детей, что выбегают из здания. Заприметив девочку в нежно-винном платье, рыжеволосая села на корточки и раскрыла руки в ожидании самых сильных объятий. Маленькое тело врезалось в грудь, а горячие ладони обхватили за шею, когда девушка подняла племянницу на руки.       – Тётя Нат! Я очень сильно скучала по тебе! – оставляя маленькие поцелуи на лице, кричит она. Наташа готова поклясться, что чувствует, как за спиной вырастают крылья.       – Я тоже, Луна. Бесконечно сильно скучала по тебе, орешек.       Опустив ребенка на землю, девушка еще долго не может налюбоваться яркой улыбкой, что досталась племяннице от матери, и серыми глазами, что получила от отца. Романофф обожала детей, они были единственные, кто дарят старшим давно забытое ощущение детства. Тем более, тусовки со Стивом и Баки, их ребячество иногда напоминали посиделки с дошкольниками. Интерес завладел рыжеволосой, когда она задумалась, какие дети будут у семейства Роджерс-Барнс. Еще занятнее было предположить, какие дети будут у самой Наташи, и будут ли вообще.        – Я нарисовала тебе кое-что.       Зеленые глаза опускаются ниже и замечают немного помятый листок. Беря его в руки, она сразу же узнает свою оранжерею, но только выглядела она немного иначе. Девочка добавила больше цветов, деревьев и постройка имела отличный от настоящего вид. Признаться честно, Луна рисовала слишком хорошо, несмотря на возраст.       – Мама с папой обсуждали оранжерею вчера за ужином. И ма сказала, что ты нуждаешься в помощи, хотя не хочешь и не умеешь ее принимать. Я решила нарисовать чертеж, чтобы было легче строить. Ты примешь мою помощь?       Наташа усмехнулась, ее сестра была как всегда права. Зеленоглазая редко просила помощи, не потому что не нуждалась, а просто ненавидела чувствовать себя обязанной. Поэтому, на восстановление оранжереи она не смела брать и копейки, зарабатывая деньги в качестве садовника:       – Как я могу сказать нет этой милой улыбке? Могу ли я как-то отблагодарить вас, юный да Винчи?       Улыбка на девичьем лице стала еще шире. Малышка Романофф схватила свое платье по краям и начала раскручиваться из стороны в сторону, напоминая матрешку:       – Даже не знаю, тетя Таша.       – Хм, а может, нам стоит заехать в торговой центр? Я слышала, что мистер Беннер получил сегодня лоток с твоим любимым вкусом. – Радость начала распространяться в серых глазах. Рыжеволосая усмехнулась от мысли, что Луна вот-вот начет прыгать на месте, когда услышит вторую часть плана на сегодняшний день. – А затем нас ждет магазинчик комиксов, дядя Сэм, наверное, припрятал парочку для тебя.       – Да! Да! Да!       Счастливая Нат открыла дверь автомобиля. Девочка тут же запрыгнула на пассажирское сидение и подняла руки, стараясь не мешать тете пристегивать ремень безопасности.       Рождение Луны стало для Наташи чем-то особенным, вот уже шесть лет она не может поверить своей удаче, что позволила ей общаться с этим удивительным ребенком. Несмотря на свой возраст, она была самостоятельной, доброй и отзывчивой, хотя с такими родителями, как можно было быть кем-то другим. Родившись в полнолуние, ее голова была украшена белоснежным пушком. Всем своим видом младенец напоминал одуванчик, или же луну. Имея славянские корни, родители не стали долго выбирать имя, используя русское слово луна, пара лишь переставила ударение на первый слог. Впервые взяв на руки принцессу, зеленоглазая почувствовала словно молния ударила ее сердце. Именно тогда девушка осознала, что никогда не сможет отказать этому чаду. Забирая Луну со школы, она устраивала настоящие праздники живота, парочка объедалась сладким (конечно, в разумных количествах) и делала все, что душе угодно. Романофф ни раз получала выговоры от сестры за излишнее баловство и потакание племяннице.        Вот и сейчас, Нат готова поспорить, что Елена бы вытолкала их силой из книжного магазина, куда они с Луной заглянули после кафе-мороженного, где слопали по три шарика самых разных вкусов. Маленькие ручки бродили по тонким переплетам, изучая ассортимент комиксов.       – Что же вы из этого выберете? Всегда справедливого Капитана Америку, – голос девушки напоминал ведущего спортивных событий, что так часто любил смотреть папа Луны. – Или эгоцентричного, но храброго Железного человека?       – Никого, – белокурая замотала головой, а затем достала комикс о любимом герое. – Я выберу её.       Наташа недовольно простонала, когда пробежалась глазами по заголовке печатного издания, что племянница держала в руке. Рыжеволосая женщина в обтягивающем и, наверное, жутко неудобном костюме, держала два пистолета в руках:       – Опять её? Орешек, ты всегда выбираешь Черную Вдову. Подумай хорошо, может, тебе нравится кто-то еще? Полно других супергероев.       – Неа, она самая лучшая, – ответила девочка, когда парочка отправилась в сторону кассы.       – Почему? У неё даже суперспособностей нет или денег, как у Бэтмена. Обычная шпионка. Хотя, ты похожа на свою маму в выборе примера для подражания. Она фанатела по Кейт Бишоп, когда была в средней школе.       – Не обязательно обладать суперспособностями, тетя Нат. Она и так сильная, смелая, добрая и всегда готова придти друзьям на помощь. Еще она похожа на тебя!       Романофф на такое заявление лишь закатила глаза, забирая комикс из маленьких ручек она проверила возрастное ограничение перед тем как передать товар улыбающемуся Сэму, что стоял за кассой:       – Разве только именем и внешностью, и то это просто совпадение. Я бы и не рискнула бегать с одним пистолетом и сражаться с роботами или инопланетянами, тем более, без каски и бронежилета. Тебе тоже не советую, юная шпионка.       Рассчитываясь на кассе девушка и не заметила, как Луна отошла к стеллажу с буклетами о предстоящих скидках в честь Хэллоуина. В небольшом городке редко можно найти повод поразвлечься, поэтому к похожим событиям начинали готовиться заранее, месяца за два так точно. Учитывая любовь маленькой девочки к определенной героине, Наташа уже знала, в костюме кого пойдет собирать конфеты с племянницей. Будь проклята Черная Вдова и ее обтягивающие костюмы.       Кисточка медленно скользила по древесине, тщательно пропитывая волокна защитным от влаги и гниения средством. Наташа стояла в маске и обрабатывала доски одну за другой, пока Луна лежала на топчане неподалеку, попивала горячий шоколад и вслух читала новенький комикс. Девочка любила проводить время в оранжереи, разговаривать о цветах или наблюдать за птицами, прямо как ее мама и тетя много лет назад.       – Почему дедушка не любит то, чем ты занимаешься?       Романофф тяжело вздохнула и вновь окунула кисть в воду. Даже ребенок не ленился поднимать наболевшую тему:       – Просто он слишком практичный человек и считает, что это бесполезно и не принесет ничего, кроме убытков. А вот я больше в этом вопросе похожа на его маму, нашу бабушку. Когда я была маленькой, оранжерея была в разы больше и красивее, мы с твоей мамой часто проводили здесь выходные после школы. Потом бабушка ушла, и это место забросили за долгое годы.       – Поэтому ты хочешь восстановить её? Потому что любила бабушку и проводить тут время?       Оранжерея, что уже стала для рыжеволосой настоящим домом, несомненно занимала особенное место в её сердце, но мотивы восстановить её заключались не только в этом. Занимаясь цветами, ухаживая за ними и создавая нечто прекрасное девушка закрывала свою потребность любить и заботиться о ком-то более живом.       Будучи закрытым человеком, Наташа редко могла впустить кого в свою жизнь. Обычно новые знакомства заканчивались первым свиданием, а после она сбегала. Никто еще не смог её зацепить так, как это делала Гамора или же растения. В глубине души она чувствовала, словно ей нашептывали, что восстановление любимого места не только вид терапии, но и ключ к счастливым, и с вечным ощущением любви, дням.       – Да, солнце, ты права. Хочу, чтобы люди приезжали и радовались также, как мы с сестрой когда-то.       Луна лишь кивнула, а затем ее внимание вновь вернулось к глянцевым страницам. Романофф вернулась к своей работе, стараясь не отвлекаться на удручающие мысли, что вызвали вопросы девочки.       – Наташа, – сквозь сон слышится шепот, а на лбу можно почувствовать теплую руку, что поправляет непослушные рыжие локоны. – Просыпайся, малышка.       Глаза медленно открываются, и Романофф замечает перед собой расплывчатую, знакомую фигуру старшей сестры. Теплая улыбка Елены заставляет распространятся теплоту в груди. Женщина делает шаг назад, предоставляя зеленоглазой немного времени и пространства чтобы придти в себя и проснуться. Поясницу сковывает немая боль, когда девушка пытается сменить неудобную позу, которую приняла засыпая в плетеном кресле-коконе. Повернув голову вправо, она замечает белокурую девочку, что сладко спит укутанная в звездный плед.       – Привет, – голос хрипит после сна.       – Привет.       – Я сейчас помогу тебе собрать вещи и отнести Луну в машину.       Блондинка соглашается кивком, когда в ее руки передают наспех собранный рюкзачок с новым комиксом и теплую кофту, что ребенок носил вечером. Несмотря на только наступившую осень, прохладный воздух, ударяя по голым участкам тела заставлял кожу покрыться мурашками. Аккуратно откинув одеяло, Наташа бережно взяла племянницу на руки и, стараясь не разбудить, направилась в сторону выхода из оранжереи, где стояла иномарка сестры.       Посадив девочку в детское кресло на заднем сиденье, где уже лежали собранные вещи, зеленоглазая заботливо пристегивает её, а затем оставляет мимолетный поцелуй на виске. Сладко посапывающая Луна, ничего не замечая, продолжила спать дальше.       – До скорой встречи, орешек, – шепчет девушка перед тем как закрыть дверь.       – Опять потратила все деньги, потакая её хотелкам? – разводя руками, интересуется Елена, притягивая сестру для объятий. Младшая чувствует, как теплые руки блуждают по спине. – Тебе нужно научиться отказывать, хотя бы немного. Она и так любит тебя больше всех.       – Просто я люблю быть в любимчиках. А еще мама говорила, что мне нужно больше заботиться у проводить время с людьми, – усмехается она, покидая объятия.       – Упряма, как отец. Как твои дела? С каждым разом ты становишься все худее, совсем ничего не ешь. – Рыжеволосая лишь закатывает глаза, когда узнает в речах сестры их мать. – Тебя давно не было дома, мама успела соскучится, только о тебе и говорит.       – Мы не виделись лишь неделю, а созваниваемся каждый день.       – Да, но мы же знаем, что ты её любимица.       Улыбаясь, женщины отходят от машины, не желая разбудить маленькую принцессу. Младшая Романофф действительно была любимицей мамы, в то время как блондинка была папиной дочкой. Но даже так, характером Наташа больше напоминала своего отца. Такая же упрямая, строгая к себе, своенравная, но до безумства любящая и готова отдать все самое лучшее родным, даже если останется с пустыми карманами.       В молчаливой обстановке они снова оказываются на территории оранжереи. Елена поднимает голову и оценивает изменения с прошлого раза. Выбитых стекол стало в разы меньше, появились новые элементы освещения, несколько скамеек, что зеленоглазая соорудила сегодня, и в разы больше цветов.       – С каждым разом становится еще уютнее. Как во времена бабушки, но в некоторых моментах более стильно и современно.       Женщина перемещается взглядом в сторону, где свободное от работы время проводила её сестра. Не нуждаясь в роскоши, она легко довольствовалась малым. Вот и сейчас для жизни ей нужен был топчан, стеклянный столик с парой стульев, маленький холодильник, кресло и стеллаж с книгами.       – У Луны в субботу день рождения, и у нас что-то типа семейного обеда.       – Да, я знаю. Она подарила мне пригласительное неделю назад. – Зеленоглазая кивает в сторону столика, где можно было заметить розовую открытку. – Я думала, это будет что-то в стиле детской вечеринки, хотела заскочить на часок, отдать подарок.       – Она с друзьями пойдет в боулинг с одиннадцати до двух, а затем мама устраивает семейные посидели в четыре часа. И ты должна быть полноценным гостем, поэтому останься хотя бы до десерта.       – Я думала, у нас русские корни, но перекус в четыре, это уже навивает мысли об англичанах.       – Едва ли это будет перекус. Мама опять будет кормить всех до потери сознания. Поэтому, приходи в штанах пошире, – отшутилась Елена. – Тебя не было на моей свадьбе, так хотя бы день рождения племянницы явись.       Наигранная обида появляется в глазах напротив, когда старшая женщина поджимает губы, на действия сестры Романофф лишь фыркает:       – Не будь такой занудой, Ел. Это был мой первый год в колледже. Я стояла в самом начале своего пути молодого алкоголика и пятна в семейном альбоме.       – Я рада, что сейчас ты просто вязкое пятно в семье адвокатов.       На комментарий Наташа лишь закатывает глаза, а затем с её уст срывается фальшивый смех. После этого, теплые руки обжигают прохладные щеки и блондинка притягивает девушку для поцелуя.       – Я люблю тебя, и перестань так много тратить денег на мою дочь, – направляясь в сторону машины, она оставляет последние наставления. Рыжеволосая вновь закатывает глаза, а затем, словно в детстве, шепотом пародирует сестру. – А еще прекрати изображать меня, у тебя совсем не получается.       – Только не жалуйся маме!

***

      Пьетро задыхался, словно тысячи осколков разрезали его легкие, а сердце вот-вот выскочит из груди. Мужчина остановился и опираясь на колени поднял голову. Глаза встретились с серебристыми омутами дочери, что с небывалым озорством смотрели на него. Несмотря на прозвище – скороход, благодаря стабильному первому месту на городских марафонах, Луна была единственной, кто мог измотать мужчину до изнеможения.       – Ты уже сдался, папочка? – с ухмылкой, которую она заимствовала у матери, спрашивает девочка. Белокурая малышка делает маленький шаг навстречу, опасаясь, что отец обманом может осалить её.       – Ну уж нет, просто решил дать тебе передышку, – пыхтит он в ответ.       Звуки приближающихся шагов заставили пару отвлечься. Елена вместе с Стивом и Баки медленно подходили к ним, обсуждая новости из полицейского участка. Увидев своих любимых дядей, Луна радостно запрыгала на месте, заставляя Пьетро задуматься сколько еще энергии спрятано в этом маленьком человечке.       Выпрямившись, Максимофф принял стакан фрески* из рук жены, а затем притянул блондинку в объятия. Оперевшись спиной о грудь мужа, Романофф поежилась от щекотки, что вызвали поцелуи на шее. Несмотря на семь лет брака, они по прежнему напоминали молодую, влюбленную версию себя.       – А вот и наша именинница! – Стив наигранно застонал, когда подбросил девочку на руки. – Ты выросла с нашей прошлой встречи? Прибавила несколько дюймов?       – Выросла? Тогда я должен проверить также ли она боится щекотки. – Шатен дотрагивается до правого бока белокурого ангела, и из её уст сразу же вырывается смех. Не давая шанса долго мучать, Роджерс ставит Луну на землю. – Мы оставили подарок у твоей бабушки. Беги, пока дедушка не запустил вертолет без тебя.       Серые глаза расширились от счастья и она тут же направилась в сторону дома, оставляя гостей с родителями. В ожидании остальных приглашенных, Пьетро рассказывал как прошла его первая часть дня, которую он провел с детьми в боулинге. Хвастаясь большим количеством страйков, он игриво дул губы, когда жена подшучивала, что он был единственным взрослым среди ровесников дочери.       Погруженный в разговор с друзьями, Максимофф не слышит скрип калитки, после которого раздаются детские, восторженные крики. Сразу двое мальчиков прыгают на своего дядю, радостно приветствуя.       – Привет, сорванцы. – Он передает стакан с недопитой газировкой в руки жены, а затем взъерошивает волосы племянникам. – Где ваша мама? Опять опаздывает на тринадцать минут?       Ванда, что шла позади, неся в руках аккуратно упакованный подарок с белым бантом лишь приторно засмеялась. Пьетро использовал каждый момент, чтобы напомнить кто в их семье старше. Некоторые вещи никогда не заканчиваются.       Для сегодняшнего дня женщине пришлось порыться в своём гардеробе. За последние несколько лет она редко посещала праздники, особенно детские. Для мальчиков этот опыт тоже был впервые, в старом городе у них было не так много друзей из-за специфики домашнего воспитания. Вижен всегда говорил, что нужно уделять больше времени обучению и развитию навыков, а не веселью со сверстниками. Максимофф послушно следовала его словам, сама забывая о социуме и обществе, помимо сыновей, врачей и продавцов. Обыскав новый шкаф, выбор пал на красное платье в горошек, винного оттенка, заканчивающееся на щиколотке. Пышные рукава у плеча и узкие от локтя до запястья напоминали моду девятнадцатого века, что так привлекала женщину. Традиционно распущенные волосы сегодня были заплетены в изящную косу.       – А вот и моя любимая младшая сестра. – Он сделал шаг на встречу, чтобы поприветствовать шатенку распростертыми объятиями. Пока Елена ждала своей очереди, она заметила как друзья с лукавыми улыбками переглядываются. – Это Стив и Баки. Возможно, ты помнишь, как Роджерс поймал подвязку Елены на свадьбе одними зубами.       – Да, а потом вы танцевали. Помню, как многие закрывали глаза краснея.       Обычно Стив редко позволял себе публичные выражения любви, но на свадьбе парочка действительно увлеклась. Поводов пуститься в пляс было несколько. За неделю до свадьбы Елены он сделал Барнсу предложение, а еще раньше его назначили на должность помощника шерифа. Переходя к воспоминаниям о грязных танцах, а затем что было в мужском туалете сразу после, он краснея опустил голову. Баки, что относился к произошедшему несколько лет назад намного проще, решил отвлечь внимание от муженька и разрядить обстановку, попутно немного повеселиться.       – Я очень рад вновь видеть тебя. Ощущения, словно это знакомство. Семь лет назад мы все были совершенно другими людьми. Поэтому, рад встречи, Ванда.– шатен протягивает руку, пропивая имя женщины. – Новый житель Вествью, дизайнер, молодая мама двух мальчиков. Как ты справляешься?       – Честно говоря, это тяжело. Нужно быть везде и сразу, – с досадой признается Максимофф. – Я была бы рада найти няню для мальчиков, но мало кто может быть с ними полный рабочий день, или же соответствовать моим требованиям.       – Ты не поверишь, но я слушаю тебя, и сразу вспоминаю свою знакомую. Думаю, она бы стала идеальной кандидатурой, у нее даже опыт есть с мальчиками, и тоже с близнецами. Возможно вы пересекались. – играясь с ничего не понимающей девушкой, Джеймс делает глоток пива, а затем чувствует скрытый от посторонних глаз тычок в бок от стоящего по левую руку блондина. Вновь встречаясь глазами, мужчины и не стараются скрыть ухмылки, которые готовы сорваться смехом с губ.       – Слушай, Луна в доме, – начинает Пьетро, указывая на коробку, что сестра держала в руках. – Думаю, она будет счастлива увидеть тебя с мальчиками, и получить подарок прямо сейчас.       Соглашаясь с братом, женщина подзывает бегающих неподалеку мальчиков, дарит улыбку оставшейся троице и направляется в сторону веранды, через которую проникает в дом.       – Что вы двое не договариваете? – как только Максимофф исчезают в доме, спрашивает Елена. Женщина складывает свои руки на груди и грозно смотрит на пару. Стив и Барнс чувствуют мурашки по позвоночнику от этого взгляда, напоминающий тот, которым одаривала их старшая Романофф несколько лет назад, когда они еще учились в школе.       – Понятия не имею, о чем ты, – шатен отпирается, хотя заранее знает, что это безуспешно.       – Ладно, только не смотри на нас так, как это делает Мелина. – Роджерс побеждено поднимает руки. – Нат рассказывала тебе о том случае несколько дней назад? Когда её приняли за няню, и она весь день провела с незнакомыми детьми, а потом их мама судорожно кричала на неё?       Блондинка кивнула и улыбнулась краешком губ, припоминая абсурдную историю, в которую даже изначально не могла поверить:       – И что с того? Какое вообще Ванда имеет к этому отношение? Только не говорите мне, что... Да ну нет, не может быть.       Улыбка на лице Романофф разрастается с огромной скоростью, когда ответом на её слова послужил одновременный кивок от друзей. Она потирает подбородок, когда с губ срывается смешок от осознания, что будет происходить сегодня. Помимо традиционных препирательств с отцом, Наташу ждет ещё один маленький сюрприз.       – Я обязана быть рядом, когда эти двоя встретятся. Это же чертов сюжет дешевой романтической комедии.       – Вот именно! Я сразу ей сказал, а она все про ужасы говорила. – На слова мужа Стив лишь закатывает глаза.       Старшее поколение продолжало суетиться в доме. Мелина бегала между кухней и столовой, тщательно осматривая стол, который ломился от еды. Их обед все больше напоминал званный ужин, на который ждали руководителей государств. Впрочем, Пьетро утверждал, что это норма, когда у тебя в семье имеют русские корни. Алексей же, подобно ребенку, игрался с внуками. Остальные собрались на лужайке заднего двора. Стоя под многолетним, огромным кленом, на ветвях которых имелся старый, маленький домик, они слушали очередную байку со времен средней школы от Джеймса. Именно от него Максимофф сегодня узнала, что Елена в школьное время была не только брюнеткой, но и готом. Имя младшей сестры женщины тоже часто фигурировало. Насколько шатенка понимала, все ждали именно её.       Наталья Романофф была для Ванды одной большой тайной, разгадка которой вызывала неподдельный интерес. Девушка так и не явилась на свадьбу сестры, семья оправдывала отсутствие важными делами и загруженностью в Йельском университете. Единственное о чем была осведомлена женщина, так это о парном взрывном характере дочери и отца. Как предупреждал брат, обычно такие семейные сборы заканчивались криками, а иногда и разбитыми тарелками. Ссылаясь именно на этот фактор, шатенка оправдывала напряженные лица, что с какой-то игривостью в глазах то и дело поглядывали на неё.       Взрывной характер, вечная занятость, разница в несколько лет – эти характеристики не могли не подтолкнуть к мысли об одной девушке, с которой Ванда имела возможность познакомиться пару дней назад. Несмотря на неприятность инцидента она часто вспоминала незнакомку в положительном окрасе, все еще благодаря за спасение.       Разговор прервался, когда именинница звонко крича выбежала из дома и направилась к открывающейся скрипучей калитке. Баки и Стив глубоко вздохнули косясь на реакцию Максимофф, что с изумлением уставилась на ожидаемого всеми и неожиданного для неё самой гостья. Та самая девица с огненно-рыжими волосами по плечи садится на корточки, хватает Луну, а затем крепко обнимает белокурую девочку. На лице Пьетро блаженная улыбка, Елена, как и двое парней рядом с ней, кидает быстрые взгляды между дамами.       –Тетя Таша! Ты пришла, – счастливо прыгая перед девушкой, Луна не может обуздать радость. – Мы с бабушкой так сильно ждали тебя!       – Как я могла пропустить день рождения моей любимой девочки? – Романофф игриво ткнула указательным пальцем в живот племяннице. Протянутый подарок быстро вырывают из рук и разрывает бережно завернутую упаковку. Сердце Наташи останавливается, когда улыбка на девичьем лице становится еще шире. – Нравится?       Девочка мгновение любуется, прощупывает все элементы ткани и замочки, а затем жадно прижимает подарок к себе. Жилетка болотного цвета с черными вставками, множеством карманов и резиночек идеально садится на детские плечи. Луна волнительно вздыхает:       – Прямо как у Черной Вдовы в последнем фильме.       – Да, думаю, она идеально подойдет к твоему костюму на Хэллоуин. Скажу по секрету, у меня в запасе есть еще одна, под мой размерчик.       Не долго думая, малышка яростно притягивает тетю за шею, что-то шепчет на ухо. От услышанных слов бледно-розовые губы расползаются в улыбке. С ухмылкой косясь на родителей, словно речь шла о них, Луна убегает в дом, хвастаться подарком. Рыжеволосая ловко поднимается и все еще улыбаясь реакции ребенка направляется к компании. Болотные глаза скользят по фигурам, а после она шокировано останавливается на лице женщины, которую вспоминала все эти дни.       – А она что тут забыла? – остановившись в метре от Максимофф, Наташа скрещивает руки на груди и оценивающе смотрит на шатенку.       – Не думала, что садовников приглашают на детские праздники, или вы решили вновь навязать свои дополнительные услуги? – парирует Ванда, отзеркаливая позу девушки.       Баки не может остановиться в метании между парочкой, он уверен, будь тут очки как в кинотеатрах, каждый смог бы увидеть молнии между этими двумя. Романофф на комментарий лишь тяжело вздыхает, а затем устало трет лоб. Семейное время всегда напоминало больше испытание, но чтобы они начинались прямо с порога, и не по воли отца, дико даже для неё. Она отмахивается от чувства усталости смешанной с жалостью к самой себе, когда чувствует руку сестры на талии.       – Ванда, познакомься. Эта очаровательно милая девушка, но со скверными манерами, как ты уже поняла, моя сестра. – Блондинка быстро делает шаг вперед и уже приобнимает за плечи другую женщину. – Наташа, а это младшая сестра Пьетро. Они с детьми купили дом по соседству, но ты, наверное, уже знаешь.       Все взгляды устремляются в сторону Баки, когда тот не выдерживая эмоций от ситуации давится напитком и начинает кашлять:       – Прошу прощения. Пузырьки в пиве.       – Мы, пожалуй, зайдем в дом, узнаем, нужна ли наша помощь, – стуча по спине все еще кашляющего мужа, с приторно милой улыбкой начинает Роджерс. – Мы обязательно позовем вас к столу.       – Хорошая идея, Стив, – кричит им в след Елена, перед тем как схватить единственного, кто ничего не понимает за руку. Пьетро удивленно смотрит на жену, в то время как младшая сестра пытается остановить блондинку своим жалобно-умоляющим взглядом, который она часто использовала в детстве, когда не хотела выполнять поручения по дому. – Веселитесь, девочки!       И пока младшая Романофф не могла оторвать взгляд от сестры-предательницы и клялась ей это припомнить, Максимофф воспользовалась возможностью и внимательно изучала девушку перед ней. В этот раз, роскошная талия была скрыта светло-серой толстовкой на молнии с эмблемой Нью-Джерси Девилз* на уровне сердца. Белый топ, который как и в их первую встречу, рыжеволосая носила без лифчика, предоставлял возможность засмотреться на округлые груди. Широкие джинсы с разрезами на уровне колен немного прикрывали белые кроссовки.       – Наташа, – стараясь отвлечься от детального изучения, начинает шатенка. Болотные глаза теперь смотрят в её сторону. – Теперь я знаю не только ваше имя, но и все альтер эго. Сложно было подумать, что не явившаяся на свадьбу сестра является и садовником, и невольной няней.       На слова близняшки скорохода, рыжеволосая лишь ухмыляется, а затем ссылается на их первую встречу:       – Можно на ты, если не собираетесь снова кричать на меня.       – Я... – чувство стыда, вины и краснота, что распространяются от шее к лицу, мешают говорить. – Мне стоит извиниться перед тобой. Я просто была на взводе, так много произошло за последнее время. Когда я поняла, что обозналась и ты не няня, то испугалась. Почувствовала, что плохая мать, из-за того, что скинула их просто так на постороннего человека. Все могло быть намного хуже, и это не дает мне спать по ночам. Но Томми и Билли не могут перестать говорить, как круто они провели время с первой няней.       – Если роль няни принадлежит миссис Стью, что была няней Стива когда-то, то я действительно их фаворит. Даже в моем детстве она была слишком стара для такой работы, – комментирует Наташа, заставляя женщину напротив захихикать. И она готова поклясться, что это было самое очаровательное хихиканье, что она слышала.       Молчание быстро окутывает их, словно волна, но ни одна не чувствует себя неловко. Осознано, одновременно они дарят друг другу возможность изучить другую, медленно спускаясь взглядом от макушки, внимательно рассматривая каждую доступную деталь. Романофф с неизвестно откуда появившимся трепетом в груди рассматривает родинки на лице шатенки, что ведут её вниз, к шее и декольте. Ванда же закусывает губу и тяжело дышит от сумасшедшей энергетики, что излучает девушка напротив. Вместе с этим она борется с желанием поправить рыжую прядь, что упала на лицо.       – Так значит, садовник? Женщины редко занимаются чем-то подобным, – все еще тяжело дыша, интересуется Максимофф, понимая, что если еще чуть-чуть, то она понятия не имеет, куда это может их завести.       – Это побочная работа, я больше ботаник самоучка. Восстанавливаю оранжерею за городом, что годами принадлежала нашей семье. Она сейчас не функционирует, но можете приехать всей семьей и посмотреть. Обычно по средам мы тусуемся там с Луной.       – Я так и не заплатила тебе, Наташа. – Ванда не может перестать звать зеленоглазую по имени.       – Просто выпей со мной кофе, – предлагает девушка, а затем стискивает зубы удивляясь собственной смелости. В её голове проносятся тысячу мыслей. Откуда такая смелость, Нат? Может, она сто процентная гетеросексуалка? У неё, наверное, и муж есть, отец мальчиков во всяком случае уж точно.       Перед тем, как отшутиться и забрать свои слова обратно, боясь реакции, с малиновых губ слетает вздох, а затем следует вопрос:       – Что?       – Все готово! – их разговор прерывает звонкий голос матери, и девушки косятся в сторону дома.       Романофф наклоняет голову и приподнимает бровь, когда замечает столпотворение в дверях веранды. Четыре пары глаз нагло пялились и подслушивали их разговор. Стив, Елена и Пьетро быстро прячутся до того момента, пока их не заметила вторая женщина. Ванде удается застукать лишь Барнса, что блаженно продолжал смотреть на парочку до тех пор, пока сильная рука блондина не притянула его к себе, убирая с зоны видимости. Две пары опираются о стены, стоя по разные стороны дверного проема и переглядываются. Стараясь понять суть действий друзей, Пьетро мотает головой, а затем интересуется:       – Кто-то вообще мне может объяснить что происходит? Какого черта мы прячемся от них, словно подростки, которые заметили начинающейся роман у своих школьных учителей? – мужчина делает паузу, а затем раскрывает рот, не в силах сдержать улыбку. – Только не говорите что...       – Да, прямо как в романтической комедии! – подтверждает Баки, пока блондины закатывают глаза, на реакцию своих мужей.       Несколько недель в ожидании дня рождения внучки превратились для Мелины в сущую муку, но несмотря на опасения обед проходил без происшествий. Все шло слишком гладко, словно членов её семьи, а в особенности Алексея подменили. Сидя в центре стола, его голова часто маневрировала, стараясь успеть пообщаться со всеми. Елена и Максимофф сидели по правую руку, в то время как по левую расположились Мелина, Стив и Баки. По неизменной традиции, Наташа сидела напротив, парочка старалась лишний раз не встречаться взглядами, избавляя семью от ненужных споров, которые ожидали все, кроме ничего не подозревающей Ванды.       Обед сопровождался несколькими тривиальными темами о политике, законах обсуждаемых в конгрессе и новинках кино. Редко участвуя в беседе, брюнетка не могла отвести взгляд, что был полон счастья, от дочерей. Несмотря на прожитые годы, когда семья сидела за столом и уплетала что-то до невозможности вкусное, девушки по прежнему походили на детей. Елена все также перебирала вилкой ненавистный горошек, а Наташа что-то говорила с набитым ртом.       Наслаждаясь происходящем, она пробежалась взглядом по другим гостям, но, приметив кое-что интересное, заострила внимание на сестре Пьетро. Гостья, использовала каждую возможность, чтобы украдкой взглянуть на рыжеволосую, что сидела рядом с ней. Встречаясь взглядом, они задерживались на несколько мгновений, а затем, незаметно краснея, отворачивались друг от друга. Старшая Романофф на происходящее лишь улыбнулась. Материнское сердце предчувствовало, что это начало чего-то хорошего, что сможет изменить жизнь младшей дочери и этой чудесной женщины.       Разговор о повышение цен на коммунальные услуги в этом году прервался, когда в соседней комнате раздался глухой удар, напоминающий падение чего-то тяжело. Елена и Наташа переглянулись, решая, кто пойдет проверить маленьких разбойников. Младшая вытерла руки тканевой салфеткой и начала вставать, когда рука Максимофф остановила её:       – Позволь мне. Ты все равно еще ешь, а мне необходим перерыв перед десертом.       Обменявшись улыбками, девушка села на место, чувствуя как кожа на руке, где коснулась женщина горела. Румянец начал медленно подкатывать к шее. Романофф отвела взгляд в сторону Барнса, что откинувшись на стуле, дабы никто не заметил, тер указательные пальцы намекая на интрижку. Шатен заскулил, когда получил толчок в ногу под столом.        – А я считаю, что это правильное решение ввести налог за тунеядство. Я не должен обеспечивать бездельников из своего кармана.       В комнате повисла угнетающая тишина, когда отец семейства поднял острую тему. Старшая Романофф закатила глаза. Брюнетка молилась, что эта ситуация рассосется сама собой, если дочь не начнет спорить и Стив благополучно переведет обсуждение на тему какого-нибудь спортивного события.       Наташа же, ученая подобными ситуациями ранее, изображала безразличие, не отрываясь от тарелки с фирменными мамиными фрикадельками. Она не поднимала головы, делая вид, что совершенно не чувствует разряды, что проходили через стол и взгляды, метающиеся между ней и мужчиной.       Алексей, не замечая руку жены на колене, положенную с просьбой остановится, решил продолжить:       – Вот например, Елена и Пьетро. Высшее образование, солидная работа, семья. Почему она не отличается чем-то координальным от неработающих, что мается дурью? Например, особые выплаты или льготы от государства.       – Дорогой, давай переведём тему, – предложила женщина, замечая, как младшая дочь начинает тяжелее дышать, пытаясь обуздать взрывной характер, что достался от отца.       – Да почему? Я даже не назвал её имени. Просто начал говорить о тунеядцах, что сидят на шее у рабочего класса. Перестаньте её защищать и оберегать. Все знают, что у Натальи нет работы, потому что она занимается целый день ерундой.       – Вообще-то, у меня есть работа, пап. – Елена застонала и потерла переносицу после ответа сестры, понимая, что день рождения дочери вот-вот может превратиться в драку.       – Быть навозным жуком это не работа.       – Не все должны каждый день отмазывать преступников от тюрьмы, кто-то должен делиться прекрасным с этим миром, а не обрекать страну на безнаказанность и бюрократию.       – Ты мне тут поговори! – мужчина ударяет кулаком об стол, заставляя подпрыгнуть не только тарелки, но и присутствующих. – Благодаря якобы защите преступников, мы с матерью дали Елене и тебе дом, достаток, возможность получить хорошее образование и стать нормальными людьми. Просто кто-то этим воспользовался, а кто-то профукал и выбрал ковыряться в земле на каждой лужайке Вествью! Ты думаешь, мне не стыдно, что моя дочь ездит на вечно сломанном пикапе и дружит с червяками? – Алексей делает паузу и смотрит в сторону Роджерса и Джеймса. – Я не про вас, парни.       Тем временем Максимофф стояла как вкопанная у входа в столовую. Слушая семейные разборки, она не могла решить, что ей делать. Женщина успела проведать детей, разобраться с беспорядком и направить сорванцов громить задний двор. Нервно дергая за заусенец она вжалась в стену, когда услышала повышенный тон голоса Наташи.       – Я восстанавливаю оранжерею бабушки! Чтобы люди могли приходить и радоваться. И я даже ни копейки не взяла у тебя, а ты кричишь, словно я потратила все деньги на твоем счету.       – Никому не сдалась твоя оранжерея, как ты не поймешь? Людям нужна работа, стабильность и хорошая экономика. А мне нужна достойная дочь! А не та, что ковыряется чуть ли не в дерьме и выкорчевывает одуванчики.       – Так, с меня хватит. – Зеленоглазая берет салфетку с колен и бросает её на стол, перед тем как встать и задвинуть стул.       – Таша, – начала Мелина, в голосе можно разобрать просьбу остаться.       – Все хорошо, мам, мне просто нужно подышать свежим воздухом, тут становится душно. Я не могу пропустить твой знаменитый яблочный пирог из-за диктатора.       Алексей было уже начал что-то говорить, но грозные взгляды жены и старшей дочери заставили его замолчать и вернуться к еде.       Выходя из столовой, почти врезаясь в затаившуюся шатенку, что изображала интерес к семейным фотографиям на стенах, Романофф лишь ухмыльнулась. Обменявшись взглядами, молодая женщина прошла к веранде, которая вела на задний двор, где разносились детские радостные крики.       Крутя головой словно попугай, Ванда смотрела в сторону столовой и дверного проема, за которым пропала рыжая макушка. Решив догнать девушку и поговорить, убеждая себя, что этот разговор способен подбодрить, Максимофф направилась к заднему двору.       Держа руки на талии, Наташа внимательно следила за детьми, действия которых заставляли лишь улыбаться. Луна подбрасывала надувной мяч в воздух и отбивала его головой, тем самым направляя в сторону близнецов. Билли и Томми игриво толкались, конкурируя кто ударит первым.       Девочка, на вид лет семи, чувствует, как приятный мандраж трепещет где-то в груди, а тяжёлое дыхание обжигает пересохшие губы.       Баскетбольный мяч с трудом помещается в маленьких ручках, рискуя соскользнуть в любую секунду. Взволнованный, но одновременно с этим строгий взгляд отца, она чувствует между лопаток. Тревоги становится больше. Зеленоглазая берёт секундную передышку, затем целится, приседает, и с прыжком отправляет мяч точно в кольцо.       – Так держать! – Алексей теребит волосы дочери, а затем поднимает её на руки.       Победные крики отвлекают старшую девочку и мать, что суетятся у садового столика, готовясь к приближающемуся обеду. Блондинка радостно хлопает в ладоши. Мелина тем временем исподлобья наблюдает за семьей, не отвлекаясь от кувшина с лимонадом, который разливает по стаканам.       – Молодец, Таша! – кричит Елена, возбуждая румянец на лице младшей Романофф. Затем, она начинает звонко смеяться, когда отец начинает щекотать рыжеволосую.       – Моя дочь будущий чемпион!       Стук за спиной девушки заставил дорогие сердцу воспоминая исчезнуть и вернуться в реальный мир. Дети продолжали играть, что-то крича друг другу, совершенно не замечая двух дам, которые наблюдали за ними.       Романофф лениво провернулась к женщине. Ветер, что проносится между парой заставляет подол красного платья немного приподняться, а шатенку поёжиться от прохлады. Наташа на это лишь незаметно прикусывает нижнюю губу, когда чувствует аромат цветочного парфюма на кончике носа. Ванда, обнимая себя, продолжает медленно спускаться по скрипучей лестнице веранды.       Рыжеволосая готова поклясться, что время во всем мире замедлилось, и она не может быть благодарна этому. Шанс рассмотреть новую знакомую получше дарит трепет в душе. Длинные каштановые волосы аккуратно лежат на груди, а пряди обрамляют лицо с нежной улыбкой на губах. Максимофф напоминала древнегреческую богиню, что медленно сходит с Олимпа.       – Можно мне присоединиться? – она шепчет, стараясь оставаться незамеченными для детей.       Не найдя слов, девушка перед ней лишь кивает и быстро переключает своё внимание к племяннице и близнецам. Играя в шпиона, она продолжает прислушиваться к шагам, а краем глаза наблюдает за женщиной, что останавливается параллельно. От её контроля не может уйти тот факт, что Ванда до сих пор обнимает себя, аккуратно потирая кожу на руках, немного поёживаясь от прохлады. Не долго думая, девушка расстегнула молнию на толстовке, быстро скинула её, а затем заботливо накинула на плечи молодой мамы.       – Спасибо. – Шатенка заправляет за ухо выпавшую прядь и дарит неловкую улыбку.       – То, что ты слышала... – зеленоглазая сделала паузу, она нервно провела рукой по волосам, а затем повернулась в сторону Максимофф. – Мне стыдно за это представление, которое мы устроили с отцом. Все уже привыкли, но ты вроде как новый член семьи. У нас любящая семья, просто разные взгляды на жизнь.       Ванда понимающе улыбнулась уголками губ. Семья Романофф безумно сильно любили друг друга, это она поняла как только Алексей поклялся на свадьбе пожизненно осудить Пьетро, если он посмеет обидеть его дочь. Поэтому, о тяге мужчины к излишней заботе она была осведомлена:       – Я понимаю, в его глазах огромная любовь к тебе и Елене. Думаю, он просто старается помочь, сделать все как лучше.       – Да, но только эта любовь в союзе с закрепившимися устоями в голове не даёт ему понять, что я и так счастлива. Не все мечтают о пробежке по карьерной лестнице. Кто-то живёт в своё удовольствие, пусть напоминая пеона.*       – Я понимаю тебя, Таша. – Глаза округлились, когда она поняла, что осеклась. Женщина не знала может ли использовать уменьшительно ласкательную форму имени, как остальные члены семьи. Не замечая перемены в лице напротив, она решила быстро продолжить. – После университета мы с мужем основали архитектурное агентство, а через год я забеременела. Будучи домохозяйкой, наблюдая, как растут мои мальчики, я чувствовала себя самой счастливой. Была на своём месте. А потом узнала, что превратилась в пугало.       – Будучи садовником, я повидала много чучел. Готова поспорить, ты стала бы самым очаровательным. – Зеленоглазая отчаянно захотела ударить себя по лицу. Официально, это был самый худший комплимент за всю историю человечества. Да она готова сгореть со стыда. – Извини, если тебя это обидело.       – Нет, все хорошо, это мило с твоей стороны. – Максимофф усмехнулась, ей по какой-то причине нравилось как девушка нервничала, а её глаза бегали по лицу шатенки в поисках хоть каких-то эмоций.       Следующее, что прозвучало, заставило нервничать их обеих:       – Просто ты очень красивая. – Румянец стремительно начал подниматься от шеи до щёк, наливая их кровью. Изумрудные глаза загорелись, но не в силах выдержать взгляд напротив устремились вниз. Наташа закусила губу и наслаждалась маленькой победой. Резкие комплименты всегда удавались ей лучше всех. – На мой взгляд, быть матерью самая серьёзная работа.       Ванда благодарна, что Романофф решила перевести тему. Если бы разговор продолжился, женщина рисковала долго объяснять гостям, почему она такого же цвета как её наряд:       – Только я перестала с ней справляться, как только устроилась к Харкнесс, на настоящую работу, как сказал бы мой бывший муж. Мне нравится работать с Агатой, и зарплата обещает быть неплохой. Но я переживаю за мальчиков каждую свободную минуту. В этом городе невозможно найти человека, которому можно доверить Билли и Томми.       – А что произошло со старушкой миссис Стью?       – Она заснула, и мальчики разрисовали ей лицо перманентным маркёром. – В эту же секунду Наташа прыскает от смеха, а шатенка игриво толкает её бедром. – Это не смешно! Ты просто не была на моем месте. Мне никогда не было так стыдно и неловко одновременно. Я чувствовала себя ужасно нелепо, когда меня отчитывала женщина с усами и рогами.       Последнее лишь еще больше раззадорило. Романофф готова отдать последние деньги, чтобы стать свидетелем подобного зрелища. В Вествью слишком мирно, и даже этот инцидент мог стать достоянием. Во всяком случае, жаждущий чего-то интересного Баки был бы доволен.       – Они просто дети, которым стало скучно, – девушка принялась оправдывать близнецов, но она была чертовски права. Кому понравится спящая старуха? – Мы так славно провели время вместе. Ты дала им достойное воспитание, Ванда. Во всяком случае, на этом этапе жизни.       – Спасибо.       Максимофф заметила, как зелёные глаза бегают, словно их хозяйка что-то просчитывала в своей голове. И вопрос, что прозвучал позже, лишь подтвердил её догадки:       – Какая ставка была у миссис Стью?       – Шестнадцать долларов в час. Я предложила двадцать, но даже так, она не согласилась остаться.       – Я готова быть их няней! – выпалила рыжеволосая.       – Что? – вместе с вопросом вырвался смешок.       – Что? На ставке садовника я получаю лишь девять долларов за час. Да и работа не всегда есть. Я провела целый день с мальчиками, и мы обе знаем, что они остались довольны. Тем более, у меня есть опыт с Луной. Иногда мы поводим с ней вместе сутки. А ещё мне всего-то двадцать четыре, я точно не засну. – Она говорила так быстро, как только могла, стараясь не упустить ни одной мысли её гениального плана. – Ты могла бы платить мне раз в неделю. В субботу и воскресенье, когда у тебя выходной и ты дома, я бы работала в оранжерее.       – Ты, наверное, шутишь?       Изучая каждый мускул на молодом лице, женщина старалась найти подвох и намёк на шутку. Но серьёзный взгляд явно отвечал отрицательно, Наташа говорила более чем серьезно.       – Ни капли. Это мой шанс заработать больше, а значит, как можно быстрее восстановить оранжерею и показать её людям. Да и отец рад, потому что переход от садовника до няни он явно воспримет как эволюцию.       – Я согласна. Ты мой лучший вариант.       Не прекращая довольно улыбаться своему успешному собеседованию, Романофф протягивает руку для рукопожатия. Закрепить сделку. Максимофф отвечает ей, а затем чувствует тёплую и мягкую ладонь в своей руке. Где-то в глубине сознания складывается впечатление, что её рука там, где должна быть. Шатенка хочет большего, кто-то шепчет ей на ухо сделать шаг вперёд. Удовлетворить непонятно откуда взявшееся желание обнять девушку.       – Вы точно не пожалеете, мисс Максимофф.       – Несмотря на то, что я твой начальник, можно просто Ванда.       – Хорошо, просто Ванда. – Её бархатный голос обволакивает шатенку целиком, и заставляет ноги стать ватными.       Наташа Романофф – эта до ужаса красивая, милая, обаятельная, умная женщина теперь няня её детей. «О господи, Максимофф. На что ты подписалась?» – мысли пролетают в голове, когда уровень азарта падает и шатенка окончательно осознаёт что произошло. Теперь ей предстоит поднапрячься чтобы справиться со своей гейской паникой, которую вызывает лишь одна улыбка на бледно-розовых губах.