Наконец-то

В какой-то момент его долгая жизнь приобрела два существенных недостатка. Скуку и одиночество. Когда-то он гордился своим неуёмным желанием стать сильнее. Бросал вызов каждому монстру, что встречался на пути. Получал шрамы. Падал. Снова вставал. Всегда был на грани. Он пробовал жизнь на вкус, всегда держа смерть достаточно близко, чтобы та клацала пастью, но не могла укусить. Он был азартен, был неудержим. Но настал момент, когда хороший бой перестал доставлять удовольствия. Потому что хорошими эти бои больше не были. Не осталось никого, кто смог бы достичь таких же вершин. Он забрался на самый верх, ожидая, что каждый захочет скинуть его с пьедестала. Никто не смог. А потом перестали даже пытаться. Он путешествовал по миру, смотрел на то, как прекрасна планета, на которой ему посчастливилось родиться. Смотрел на чужие звёзды. На разрушенные замки. Бурные водопады. Стремился к новым знаниям. К познанию себя и мира. Он жаждал каждого кусочка этой вечной жизни. Но с каждым новым открытием мир становился всё меньше. Пока в нём не осталось загадок вовсе. Он вернулся домой. Веря, что провидение привело его обратно ради поисков той, с кем сможет разделить эту вечность. Познать каждую её деталь заново. И он искал. Честно. С присущей неуёмной энергией. Каждый раз отдавался, открывался. В надежде, что вот она поймёт, увидит. Выдержит эту вечность. Этот ураган эмоций. Снова ходил по грани. Но граней становилось всё меньше. А потом жизнь превратилась в круговорот секса, скуки и одиночества. Он стал подолгу оставаться в своём животном обличии. Вспоминал, что он не человек, пока загонял в лесу загулявшихся туристов. С наслаждением отбирал их жизни, выгрызал сердца. Это было несправедливо, что у них лишь миг, которым сложно надышаться, а у него целая вечность. И больше нет необходимости в кислороде. У него была власть. Но она лишь усиливала его скуку и одиночество. Наруто ухмыльнулся. Зато в сексе нехватки не было.

______

Наруто не потащил их к себе. Никогда не любил чужих в доме. К тому же никто не мог дать гарантий, что всё… закончится хорошо. Он умело проигнорировал взгляд Самуи. Хотя не отказался от того, чтобы рассмотреть её огромные сиськи. Такая смогла бы вскормить целый выводок маленьких лисят. Но он уважал Киллера Би, считал этого чёрного здоровяка своим другом. А раз сисястая белая медведица была его самкой, Наруто не собирался пользоваться своим правом вожака на каждую женщину. Как бы самой Самуи этого не хотелось. Две похожие блондинки, которых он вёл по-хозяйски закинув руки им на плечи, были пришлыми. Полная луна привела их. Притянула, как магнитом, на его силу. Наруто не возражал. Сегодня ему стало особенно скучно и хотелось хоть какой-то разрядки. Узумаки легонько втолкнул девушек в просторный лифт, отделанный позолотой. Нажал на кнопку верхнего этажа и расслабленно привалился к поручню. Две блондинки медленно покачивались под лёгкий джаз, звучащий из динамика. Они тёрлись друг об друга, касались руками, разжигая совместное желание. Показывали зубки. Куница и койот. Наруто всегда легко определял животную сущность шифтеров. Лифт звякнул, когда добрался до пентхауза. Наруто оскалился своим мыслям, звонок был как знак того, что главное блюдо готово. Можно подавать. С тех пор, как все перевёртыши Конохи единогласно признали Узумаки своим вожаком, многое изменилось. Больше не нужно было уходить от больших скоплений людей, жить в деревянных хижинах и кормиться тем, что вырастили или поймали сами. Он никогда не был тем, кто чтит традиции. Наруто всегда стремился к новому. И когда появилась такая возможность, его стая стала хозяйкой целой сети элитных отелей по всей Конохе. Высокие здания с неизменной яркой вывеской «Расенган» привлекали внимание людей-туристов, оборотней из других стай страны. Все знали, что Наруто плевать на разницу видов, так что вампиры тоже могли спокойно жить среди перевёртышей. Он и его стая жили вместе, работали вместе. Когда ты альфа самой большой стаи перевёртышей, очень удобно сохранять иерархию, погрузив своих людей в крупную компанию. Каждый член стаи выполнял определённую работу, исходя из своей силы и личного доверия Наруто. А к нему прибивались слишком многие, чтобы он всем мог довериться. Самому вожаку принадлежали апартаменты на самом верху. Большая спальня, гостиная и совмещённая с ней кухня. Хотя в последнее время он больше времени проводил в лесу, обращаясь в лиса или в компании того, кого, будучи простым человеком, назвал бы лучшим другом, наблюдая за самым меланхоличным вампиром во всей Конохе. Блондинки-перевёртыши в полном восторге. Они держатся за руки, когда осматривают самое шикарное место, где только бывали. Наруто начинают утомлять эти ужимки. Он идёт в спальню, ожидая, что обе суки пойдут за ним. На ходу стягивает с себя белую футболку и остаётся в одних светло-голубых джинсах. Не ждал, что сегодня на него свалятся гости. Девчонки снова хихикают, восхищённо осматривая его внушительную фигуру. Наруто продолжает стоять к ним спиной, напрягает мышцы, чтобы они увидели, как те перекатываются по широкой спине. Он отлично знает, что внушает благоговение и страх даже в этой человеческой форме. — Шустрые, — ухмыляется Наруто, когда оборачивается и видит двух обнажённых блондинок. Одна платиновая, стройная, почти плоская и вся гладкая. А вот вторая куда сочнее. Волосы вьются, в них есть что-то горчичное. Сочная и острая — хорошее сочетание. Она чуть ниже ростом, и ей есть чем похвастаться перед подружкой. Которая сама это понимает, поэтому не может удержаться от того, чтобы прикоснуться к упругой груди подруги. — Не отвлекайтесь от главного блюда, дамы. Платиновая блондинка-койот с громким причмокиванием отлипает от груди горчичной блондинки. Шион и Хотару. Напомнил себе Узумаки. Их имена не имеют значения, но в память врезаются. На это время, пока они здесь. Он уже избавился от джинсов, стоит перед ними в одних низко сидящих чёрных боксёрах. Бельё не скрывает косые мышцы паха, рельефными буграми уходящие за чёрную ткань. Шион проводит пальцами по уголку рта, где успела скопиться слюна. Наруто снова усмехается. Это его любимый момент. Узумаки небрежно цепляет резинку трусов с одного края, пропихивая внутрь большой палец. Ему достаточно лишь слегка дёрнуть вниз, чтобы его выдающееся достоинство резво выпрыгнуло навстречу двум изголодавшимся самкам. Член у него стоит от предвкушения, от собственного воображения того, что будет дальше. К сожалению, в реальности редко бывает так, как он представляет. Но надежда жива, пока в мире остаётся хоть одна женщина. — Прошу, не стесняйтесь, — обнажая ряд ровных зубов, произносит Наруто, усаживаясь на край кровати. Самки толкаются, когда подходят совсем близко. — Меня на всех хватит, — низким гортанным голосом добавляет Узумаки. Его тембр действует как приказ. Взгляды блондинок покрывает дымка необузданного желания. И они начинают ловить нужный ритм, действуют синхронно. Наруто блаженно прикрывает глаза и откидывается назад. Спину холодят мягкие простыни, на которых давно никто не спал. Он чувствует их горячее дыхание у своего пульсирующего, жаждущего внимания члена. — У-м-м, — довольно тянет Узумаки. Два женских ловких языка проводят по всей его возбуждённой длине. Чьи-то маленькие пальчики поигрывают с яйцами. Он чувствует, как твердеет ещё сильнее. — Тебе нравится? — Наруто морщится, ненавидит, когда они болтают. Это сбивает настрой. Вожак чуть приподнимается на локтях, ловит пристальные взгляды глубоких зелёных и насыщенно-сапфировых глаз. Всматривается в них, этих ждущих одобрения самок. И толкает в их сторону лишь каплю своей горячей силы. Она заставляет блондинок пригнуться, заскулить. Он знает, что в его глазах цвета ясного неба проблески крова-красного. — Никаких. Разговоров, — медленно, вдалбливая в их мозги каждую букву, выговаривает Наруто. Девчонки суетятся, но быстро берут себя в руки, когда он рассеивает силу, позволяя им снова нормально дышать. Шион откидывает волосы на одно плечо, широко открывает рот, пряча зубы подальше, и честно старается заглотить его достоинство целиком. Но давится на середине и уступает место Хотару. У неё ротик побольше, глотка глубже. Его член чуть поддаётся, сгибается, чтобы она взяла его весь. Она упирается носом ему в пах и замирает так на несколько секунд. Наруто полностью отдаётся этим ощущениям, пока самки по очереди позволяют ему трахнуть свои рабочие ротики. Шион больше не пытается прыгнуть выше головы, поэтому добавляет руку. Она давит именно так, как нужно. Узумаки знает, что первый оргазм вот-вот его накроет. Платиновая блондинка снова хочет поменяться. Сейчас её очередь, но Наруто останавливает девушку, грубо хватая за руку. — Поверь, ты с этим не справишься, — Хотару самодовольно улыбается и продолжает быстро насаживаться на его мужское начало. Она ускоряется, чувствуя глоткой, что он уже близко. Наруто откидывает голову назад, толкается бёдрами вперёд, перекрывая блондинке дыхательные пути, и кончает ей в рот. Хотару старается дышать через нос, давится, но проглатывает почти всё, что он ей дал. Лишь тонкие белые струйки текут по уголкам рта. Быстро скатываясь на подбородок и капая на обнажённую грудь. Шион, не теряя времени, принимается слизывать всё, что ей не досталось. Наруто готов признать первый раунд удачным. Но его член всё ещё твёрдый, как камень. И останется таким ещё несколько часов. Самкам придётся хорошенько постараться, чтобы вымотать его. Узумаки заранее знает, что они не смогут. А это было бы так здорово — почувствовать наконец-то полное удовлетворение. Это было бы чем-то поистине удивительным.

______

Наруто лежит на спине, заложив руки за голову, и ухмыляется. Шион сидит на нём. Её спина красиво изгибается. Он представляет, как прекрасно смотрелись бы длинные полосы крови от царапин, оставленных его когтями. Ловкие капельки прочерчивали бы каждый изгиб её бледной спины. Наруто не нравится сдерживаться, но и заканчивать с ними так быстро он не хочет, поэтому держит руки подальше. Просто смотрит, как попка Шион приподнимается вверх и резко насаживается на его каменный член. Узумаки позволяет самке самой устанавливать ритм, хотя предпочёл бы ускориться. Но ночь ведь длинная. А для него — может быть бесконечной. Хотару, как оказалось, отличается не только оттенком светлых волос, но и тоном кожи. Сразу Наруто этого не заметил, но теперь, когда она зарылась носом в его яйца и тщательно их вылизывает, демонстрируя ему только высоко задранный зад, альфа видит, как он контрастирует с бледной спиной Шион. Наруто замечает по тому, как извивается Шион, что Хотару уделяет внимание не только его яйцам, но и своей подружке-койоту. Наверняка трахает её своим милым носиком, размышляет Узумаки, облизываясь. Её план так прост и так возбуждает его самомнение — конечно, Хотару хочет, чтобы Шион скорее кончила и уступила ей место. А платиновая блондинка всё не сдаётся, продолжая скакать на нём. Она временами начинает подвывать, выдавая свою сущность. Эти животные звуки взывают к лису внутри него, но ему ничего не обломится. Не с ними. Слишком слабые. И Наруто не горит желанием пачкать простыни кровью и кишками. Хотару устаёт от своей безучастности и резко толкает Шион ему на грудь. Приходится немного сместиться, чтобы чужие волосы не лезли в глаза. Хотару встаёт между ног подруги, теребит её соски и шире раздвигает тонкие ножки. Она трётся своей возбуждённой киской о бугорок Шион так, что та не может нормально двигаться. Наруто не против проявить немного активности, тем более что платиновая самка почти кончила. Его пальцы впиваются в тонкую талию Шион, кончики средних пальцев соединяются, настолько у него большие руки, настолько она хрупкая и тонкая. Узумаки легко приподнимает её, а потом двигает бёдрами вперёд. Это движение, кажется, передаётся даже Хотару. Он ускоряется, член входит туговато. Это будоражит, то, какая Шион узкая, но податливая. Она расширяется, как ему нужно, подстраивается, истекая соками. — А-у-у-у, — Наруто невольно рычит, когда койот кончает и воет. Хвосты отчаянно желают вырваться наружу. Узумаки торопится, когда сбрасывает с себя обмякшее тело Шион. Её место на его по-прежнему твёрдом члене занимает Хотару. Она желает опуститься на всю длину, но вожак крепко держит девушку на весу, приставив головку к пульсирующему входу. Он чувствует, как её горячие стеночки тянутся к нему, желая затянуть в себя. Его улыбка похожа на оскал, а руки даже не дрожат, хотя он держит её тяжёлое тело на весу уже долгое время. Хотару стонет и умоляет одними глазами. Ему нравится смотреть, как её туманит желание. — А-х-х, — протяжное, громкое. Наруто насаживает её одним ловким движением и сразу до самого основания. Вдавливает в своё тело, желая проникнуть глубже. Разорвать. Узумаки рычит. Это мысли зверя. Ему мало удовлетворить желание поиметь кого-то. Нет, зверь хочет показать силу, бросить вызов. И ему плевать, как и кому. Наруто снова рычит. На этот раз звук сопровождается выбросом силы. Хотару скулит, желая убраться подальше. Инстинкт, ничего более, но он держит крепко и насаживает глубоко. Тело Шион валяется рядом на покрывале. Она почти в бессознательном состоянии. Зверь готов снова пустить в ход силу. Такой нетерпеливый. Наруто тянет Шион за волосы, подтягивая к своим яйцам, тыкает её туда носом. Самка не реагирует, и зверь приказывает. Она тут же открывает глаза. Начинает работать. Наруто скалится, сминает мягкую грудь Хотару, впивается зубами в другую, прокусывая сосок. Самка этого почти не замечает, поглощённая его членом. Кровь. Она радует лиса. Ему кажется, что это небольшая победа. Когда он затихает, Наруто снова может сосредоточиться на сексе. Самом обычном. Почти скучном. Но альфа надеется, что две самки смогут угомонить его хотя бы чуть-чуть. Он всегда сравнивает это с марафоном. Его тело такое натренированное, что готово бежать всю дистанцию и даже не запыхается. Но все, кто отчаянно желает лечь под него, могут предложить лишь медленную прогулку по парку. Да, много часов подряд, но это ничто в сравнении с забитыми мышцами, сбитым дыханием. С тем чувством, когда тело настолько устало, что ему нужны дополнительные резервы. Наруто кончает в Хотару, взрываясь фонтаном, когда представляет, что однажды сможет быть так измотанным кем-то. Это лишь второй его оргазм за ночь. Узумаки присматривается к выдохшимся самкам. Ему плевать как, но им придётся продержаться ещё как минимум три, если не хотят разозлить его. Шион немного пришла в себя, так что Наруто ставит её на четвереньки. — Стой крепко, — приказывает он. Шион собирается с силами. Упирается в кровать руками и стоит ровно. Ждёт. Хотару словно кукла, так что у Наруто никаких проблем с тем, чтобы уложить её на спину Шион. Платиновая блондинка не выдерживает, её руки подгибаются, и она упирается носом в простыни, но попка стоит торчком. Наруто это подходит. Киска Хотару на идеальной высоте. Он разводит её ноги, которые девушка не в состоянии держать, и резко входит. Она такая мокрая и разработанная. Удовольствие уже не то, но Наруто продолжает активно её трахать, с упоением наблюдая, как его член исчезает в её пылающих недрах. — М-меня, господин, меня, — стонет Шион. Раздражает, но Хотару снова кончает, так что это хороший повод сменить дырку. Вторая остаётся узкой, это приятно. И будто бросает вызов. Наруто жадно ухмыляется и ускоряется. Двигает тазом так быстро, что сам перестаёт замечать своих движений. Кажется, что это один бесконечный толчок вперёд. Прозрачная смазка Хотару стекает по её киске и падает на бледное тело Шион. Наруто пользуется этим, чтобы два его крупных пальца вошли в анус койота безболезненно. Новая возможность выглядит интересно. А когда альфе интересно — он это делает. Но сначала снова кончает, чтобы посмотреть, как его семя вытекает из Шион. Лис внутри рычит, что она должна быть за это благодарна. В этом они сходятся. Наруто и лис. Обычно они одно. Но бывает, что нет. Порой они хотят разного. Но узкая дырочка Шион привлекает возможностью… новых ощущений. И причинения боли. Наруто в этом случае не возражает, если он сможет достигнуть пика, то лис может получить свою порцию страданий. Да, иногда они одно. Шион задыхается, отчаянно машет руками, но воздуха, чтобы умолять вожака прекратить, не хватает. Как и сил, чтобы противостоять ему. Наруто не любит ждать. Привык к скорости. Поэтому грубо входит в её явно девственный зад. Что же, это редкость среди перевёртышей. Узумаки облизывается, обнажая клыки. Редкость. О, да, это именно то, чего он так жаждет. Наруто ускоряется, узкая дырка едва поддаётся. Шион извивается и кричит от боли, радуя лиса. Наруто может вообразить, как сейчас развевались бы его хвосты, наполняя всю комнату его невероятной силой. Сжигая. Всё. Всех. Он тянет её ягодицы в разные стороны, расширяя маленькую дырочку, и пропихивается с новой силой. Шион снова кричит. А Наруто смеётся. И наполняет её попку своим семенем. Это почти то, что ему нужно. Но ещё слишком мало. Он позволяет себе немного поиграться, побыть задорным. Трахает то одну киску, то другую. По очереди. Иногда снова пихается в попку Шион, от чего его сперма лезет из всех её щелей. Скоро платиновая блондинка выбивается из сил и валится на кровать. Хотару скатывается с её ослабевшего тела. Узумаки хмурится, пока разглядывает измотанных самок, потных, вымазанных в его сперме. Зрелище жалкое, но эта их слабость что-то пробуждает внутри него. Это зверь. И ему не нравится, что они такие. Для него это позор вида. Они достойны наказания. Наруто кивает своему зверю. Он не против. Тем более, что до сих пор не получил своей разрядки. Аккуратно, даже заботливо, Наруто сворачивает Шион калачиком, придвигая к себе, а рядом свободно раскидывает тело Хотару. — Бесподобно, — улыбается блондин, глядя на свой твёрдый член. Который выглядит как символ всевластия в сравнении с жалкими самками, которые не смогли. Не вытянули. И поплатятся за свою наглость. Узумаки вдалбливается в бледное тело Шион, суёт в неё своё достоинство по самые яйца. Пока его пальцы проникают в раскрытую перед ним киску Хотару. Он цепляет сочащиеся складочки, а потом резко трахает её большим пальцем. Ловит один ритм. На это нужна сноровка и безусловный талант. Наруто нравится бросать себе новый вызов. Он хочет, чтобы они стонали в унисон. Чтобы кончили одновременно под его чутким руководством. Узумаки, как дирижёр. Стон выше на пол октавы. Стон выше на такт. Ускориться. Вдолбиться так, чтобы занять всё её тело. Засунуть в неё не только пальцы, но и половину кисти. И двигаться, двигаться, двигаться. Чтобы жить. Чтобы быть. Ни секунды на передышку. На остановку. — Н-нет, — Шион приходит в себя, ей не нравится то, что вожак делает с её телом. Она не находит сил даже стонать, поэтому пытается отодвинуться, хватается за простыни, подтягивается. Злит зверя. Она больше не самка. Теперь она добыча. Наруто задирает голову и рычит. Так, что звук отскакивает от стен и проникает в каждого, кто находится в радиусе нескольких километров. Даже некоторым людям кажется, что накатил приступ страха. Они просыпаются в истерике, но быстро успокаиваются. Альфа концентрирует свою мощь в одной точке. На одной жертве. Он продолжает трахать её. Бурно. Неистово. Но рука превращается в когтистую лапу смерти. Узумаки хватается за тонкую шею, возвращает Шион обратно, вдавливает в матрас. А другая его рука уже по самое запястье проникла в Хотару. Он раскрывает когти прямо внутри неё. Самка кричит. Её боли хватает. А когда она теряет сознание от шока, Наруто и лис теряют к ней интерес. Окровавленные когти легко впиваются в бедро Шион. Она пригвождена к постели. Из её глотки вырываются лишь слабые хрипы. Наруто ускоряет ритм. Секс снова возбуждает его, когда он слизывает кровь двух самок, смешавшуюся на его когтях. Стекающую по его рукам. — Да, сука, я кончаю! — в восторге кричит Узумаки. Оргазм накрывает бурный. Шион под завязку наполнена его спермой, так что белая липкая жидкость взрывается в ней, как ядерный гриб. Кажется, что её поток никогда не остановится. Наруто выходит из самки. Член ещё стоит, но он сможет успокоить свои эмоции. Иначе он вообще не мог бы нормально функционировать, если бы так не умел. Лис доволен, он сворачивается мягким комочком где-то в области сердца. И Наруто накрывает действительность. Запах крови. Запах смерти. Узумаки сползает с кровати. Он смотрит на Хотару, которой порвал всё внизу. Она истекает кровью. Но её сердце медленно стучит. Её и его. Два сердца, что ещё стучат. Третье биться перестало. Язык Шион вывалился изо рта и раздулся. На тонкой бледной шее следы от гигантских пальцев и царапины от когтей. Глубокие борозды, что прорезали её тонкую кожу. На бедре такие же отметины. Кровь уже не сочится. Значит, он ошибся. Не заметил. Сделал это уже после её смерти. А казалось, что… Наруто вздыхает. Неприятно, но совсем не ново. Узумаки сосредотачивается на окружении. Ищет нужного человека. Точнее, не человека. Это лишь выражение. Ничего более. Его силу легко заметить. Она быстрая, беспокойная. Всё время стремится куда-то. Наруто сосредотачивается на нём. Его глаза наливаются кровью. Вокруг образовываются четыре хвоста. Пока ненастоящих, а только из силы, что расползается лавой по комнате. Он взывает к тому, кто ему нужен. И призывает его. — КИБА! Это не крик в обычном понимании слова. Наруто не повысил голос, но пёс весь ощетинился от этого призыва. Припал к земле, стараясь уйти от этой всеобъемлющей силы. Он поскуливает, пока его не отпускает. А потом идёт на зов своего вожака. Три негромких стука. — Входи, — Наруто стоит посреди комнаты совершенно голый, член ещё в приподнятом положении. Но никого этим не смутишь. Шифтеры — животные. У них нет секретов от членов стаи. Даже таких. — Звал, босс-с-с-с, — концовка слова выходит у Кибы свистящей. Весь воздух выходит из него вместе с этими звуками. — Оу. — Избавься от этой, — говорит Узумаки, указывая на Шион, — а эту отнеси к Самуи и остальным, пусть присмотрят. Когда сможет ходить, сама решит, чего хочет. Пожелает остаться — я не буду возражать. Ясно? — чуть громче спрашивает Наруто у Кибы, который засмотрелся на мёртвое тело. — Д-да, босс, — Киба кривится от того, что ответил так испуганно, но берёт себя в руки. — Будет сделано. — Хорошо, — Наруто не сомневается в верности и способностях каждого из своих приближённых. — Я в душ. Смою с себя… их. Узумаки берёт белый махровый халат и скрывается за дверью ванной комнаты. Потоки горячей воды смывают запах секса и крови. Наруто упирается лбом в холодный чёрный кафель плитки. Две самки-блондинки смогли ненадолго развеять его скуку. Но теперь, когда он слушает, как Киба уносит тела. Накрывает страшное одиночество.

______

Наруто рассматривает разношёрстную толпу монстров и людей, что собралась сегодня в клубе «Sex and Violence». Ему так скучно, что принимается считать, сколько смертных прямо сейчас рискуют расстаться с жизнью. Получается тридцать три. В первый раз. Но люди снуют туда-сюда и приходится всех пересчитывать. После пятого раза это раздражает. Настолько, что он даже подумывает поддаться на грудастую блондинку, которая стреляет в него глазками с первого этажа. От самой барной стойки. Пока многозначительно пихает глубоко в рот коктейльную трубочку. Намёк более чем прозрачный. Конечно, такие развлечения всегда плохо кончаются для человека, но эта выглядит бывалой. Наруто думает, что отсосать ему в туалете она способна. Не умерев в процессе. — Обойдись без этого, — лениво растягивая слова, говорит Саске. Этот занудный вампирёныш сидит рядом, зарывшись в какие-то бумаги. Чем доводит Наруто до исступления. Тратить вечность на… копания в бухгалтерии? Для Узумаки это подобно смерти. Нет, смерть — это слишком милосердно. Это как всё понимать, но быть вечность парализованным. Аж шерсть дыбом встаёт. — Если не сложно, — добавляет Саске, смотря прямо в голубые глаза перевёртыша. Наруто фыркает, отворачиваясь. — Не понимаю, о чём это ты, — как ни в чём не бывало отвечает Узумаки. — О твоём желании убить ту блондинку в моём клубе, — прежде чем лис успевает оправдаться, Учиха поднимает бледную руку с зажатой в ней чёрной ручкой. Прямо под цвет его глаз. — Куда, по-твоему, Киба принёс последнее тело? — Наруто ворчит, закрываясь от друга руками, белая рубашка опасно натягивается на широких плечах. Мог сам догадаться, что волк избавится от тела в похоронном бюро. Ещё одном предприятии Саске. Вампиры, эти кровососы, умеют зарабатывать деньги. При чём не только с людей. Крематорий видел много женских тел самок, что побывали в постели Наруто. — Эти случаи участились, — ради разговора, как легко отметил Узумаки, вампир даже отложил свои отчёты. Такое внимание и забота. Умилительно… до тошноты. — Не пробовал трахать вампиров? Наши тела покрепче будут. Узумаки никогда не жаловался на слух. О, нет, он может услышать, как падает иголка в другом конце города. Так что прекрасно всё расслышал. Его губы изгибаются в звериной усмешке. Он подаётся чуть вперёд. Наконец-то хоть что-то интересное. — Трахать вампиров? — уточняет Узумаки. Саске заранее закатывает глаза, ожидая порцию бессмысленных шуток. Только Наруто заставляет его чувствовать себя… словно вечный ученик старшей школы. Запертый с другом, у которого всё никак не кончится пубертат. Усмешка перевёртыша не сулит ничего хорошего. — Уж не на себя ли ты намекаешь, а, золотце? — Мастер города предпочитает игнорировать этот вопрос и снова утыкается в свои отчёты. Но Наруто из тех, кто если вцепился — не отпустит пока фунт плоти не вырвет. — С гордостью могу сказать, что ничего толще женского пальца в моей заднице небывало. И то это была Цунаде, а я был ещё щенком, как ей откажешь, — раскатисто рассмеялся Узумаки вспоминая свою первую самку. Хотя в те времена скорее он был сучкой Цунаде. — То же касается моего члена — только горячие женские щёлочки. Никаких чёрных ходов, если понимаешь. — К сожалению, понимаю, — что-то перечёркивая ручкой, со вздохом ответил Саске. Наруто чуть пригнулся над столом и принялся пялиться на кровососа, как будто он маленький лисёнок перед норой кролика. Ждёт, когда шустрая добыча выскочит. Прямо в его цепкие лапки. Учиха так по-человечески потёр лоб кончиками пальцев. А Наруто всё продолжал пялиться. Вот уже и нервное постукивание пальцами по столу. Узумаки был готов признать, что одна вещь ему не надоедала, сколько бы он её не делал. Раздражать холодного, полного аристократической скуки вампира было истинным удовольствием. — Если у меня цифры не сойдутся, я тебя убью, — совершенно спокойно произнёс Саске. Наруто наклонил голову, всё больше напоминая маленького озорного лисёнка. Вампиру стоило огромного труда говорить ровно, а не превратиться в визжащую от раздражения истеричку. Неужели он так много просил? Вечность за столом в компании друга и отчётов. — Только друга получше, — пробубнил Учиха вслух. И сдался. — Ну, что? Наруто выпрямился, спокойно откидываясь в кресле. Изображать невинность у этого порочного монстра получалось чуть ли не лучше, чем у кого бы то ни было. — Просто подумал, что ты захочешь поддержать разговор. Может поделишься чем-нибудь, — светлые брови альфы, такие же тронутые золотом, как и его непослушные волосы, многозначительно приподнялись. — Нет, — просто ответил Саске. С надеждой, что на этом они закончили. Но Узумаки продолжал пялиться. — Я передумал, — Узумаки улыбнулся, весь засверкав, как начищенный рё, — можешь сожрать ту блондинку у бара. Фас. — Ну-у-у, — заканючил Наруто. Саске поражался, как его повадки так легко становились… умилительными. Хотя вампиру было известно о его истинном облике. О той силе, что скрывалась за этими глазами цвета сверкающей водной глади. Когда они переставали быть такими и наливались огнём. И кровью. Но сейчас Наруто был как типичная… Фыр Фырка? Саске был шокирован тем, что держал нечто подобное в голове. — Обещаю, что не стану думать о тебе хуже, — клятвенно заверил хитрый лисёнок. — Я тебя не понимаю. Чего ты хочешь? — Учиха любил свою скуку. Она была его местом обитания. Его доспехами. Вампир никогда не считал её проявлением слабости. Считал, что отвечать разным слабакам на вызов – не есть слабость. Это просто скука. От их слабости и никчёмности. При этом Учиха веками сражений доказал, что никогда не сдаётся. Вот только… этот голубоглазый демон заставлял его сдаваться раз за разом. Дружба практически сделала Саске человеком. — Как ты знаешь, мне известно, что тебя создал сам Орочимару, — начал Наруто. При упоминании создателя Саске напрягся. Он и так был вечно хмурым. Самым хмурым, если верить Наруто, но теперь на его бледное лицо будто упала тень. Орочимару был одним из самых древних вампиров. Саске считался счастливчиком, что его создал именно он. Но это не отменяло того, что… — А также то, что он тот ещё извращенец и любитель молодых мальчиков, — закончил собственную мысль Саске блондин-лис. Голубые глаза сверкнули чем-то пошлым, и это отдалось чувством гадливости в мёртвом сердце вампира. Он начал понимать, куда клонит эта хвостатая скотина. Очень поздно начал. — Ты не подумай, то, что я горжусь своей любовью к женскому полу, ещё ничего не значит. И потом, он ведь древний вампир. Сильный наверняка. Нет ничего постыдного, если он тебя… ну, понимаешь. Для этого он тебя и обратил, да? — с приторным сочувствием спрашивает Наруто. Мастер города застывает. Просто сидит, как каменное изваяние. Идеально выточенное. Будто специально для того, чтобы все им любовались. Это пугающее и потрясающее воображение свойство вампиров. Наруто восхищается им. Спросите любого перевёртыша: лишиться движения — всё равно, что лишиться жизни. Дышать. Моргать. Иметь привычки: теребить волосы, закидывать ногу на ногу, щёлкать пальцами. Двигаться — значит для оборотня жить. Но для вампира это ничего не значит. — Саске? — помахав перед лицом Мастера рукой зовёт Наруто. — Ты это специально или я тебя сломал? Учиха? — Ты! — демонстрируя клыки, шипит на лиса вампир. Наруто с маниакальным удовольствием впитывает в себя ледяные иглы силы Саске. Некоторые не долетают до его толстой кожи, растопленные его собственной горячей силой. Но другие впиваются. До крови. До боли. Не будь они друзьями, Наруто вызвал бы его на бой. Снова. Как в тот первый раз. Почти три столетия назад. В разгар войны, которая ни одного из них не интересовала.

______

Эпоха Эдо перевалила за середину. Далёкое время, когда правили самураи. И шла война между вампирами и оборотнями. Наруто, ещё совсем юный лис, только покинул свою стаю. Такое было не в чести у перевёртышей. Каждый молодой да дерзкий стремился бросить вызов старому вожаку. Но Узумаки интересовала только сила. Не власть. Он знал с самого рождения, что его ждёт величие, которое никто не смог бы даже вообразить. Наруто всегда был иным. Родившись лисом с девятью хвостами, он пугал стаю своим присутствием. Невероятной силой, что кипела в нём. Они называли его демоном. Наруто пришлось поверить, что это когда-нибудь обретёт смысл. Узумаки не знал истинных причин войны между бессмертными видами. Помимо тех, которые касались лишь эгоистичных человеческих желаний кого-то обличённых властью, получить ещё больше. Он быстро отрастил толстую шкуру и перестал жалеть падших товарищей, которые были слишком слабы, чтобы сказать «нет». А блондин не собирался умирать, защищая чужие интересы. Он бы предпочёл пасть от руки того, кто сильнее. Со своим скромным скарбом, который таскал на себе. В истоптанных соломенных сандалиях. Наруто брёл по бесконечным землям в поисках того, кому мог бы бросить вызов. Чтобы узнать — не пришло ли время умереть. Но его пожитки только полнились вещами. Которые он забирал на память о перевертыше, что пал от его руки. Наруто ощущал свою растущую силу. И очень скоро стал думать, что нет на свете того, кто смог бы проверить его на прочность. Пока не услышал о вампире, который отказался воевать. Поговаривали, что многие бросали ему вызов. Чтобы наказать за предательство вида. Чтобы доказать его слабость. Ради развлечения. Но вампир отказывался от любой драки. Лишённые надёжного способа проверить его силу, вампиры признали его слабаком. Перевёртыши согласились. Это было первое и единственное, в чём два вида нашли неожиданную гармонию. Наруто успел победить многих соперников. Он знал, что чем громче кричит он о своей силе, тем слабее оказывается. Поэтому был уверен, что вампир сильнее, чем могли себе представить его собратья-перевёртыши. Узумаки не интересовала война с его видом. Но он возжелал сразиться с несговорчивым кровососом. Стать сильнейшим он мог, лишь победив сильнейшего. Плевать, какого он вида. Наруто долго плутал, ориентируясь на разнящиеся сведения про этого загадочного вампира. Он хорошо спрятался. Явно не желал, чтобы кто-то его беспокоил. Но когда есть всё время мира — охота только разжигает желание. И предвкушение. Поиски привели его в далёкие, недоступные простым смертным земли. Скрытые и полные опасностей. Там, в зелёной долине, спрятавшейся в кольце высоких острых гор, чью мёртвую тишину нарушал лишь шум разбивающегося о камни водопада. Наруто обнаружил скромный деревянный дом. И бледного мужчину на широком деревянном настиле. Он сидел в позе лотоса. Его синее косоде было широко распахнуто, открывая вид на мраморную кожу груди. Волосы цвета воронова крыла плотно связаны на затылке. Глаза закрыты. Но он не мог не знать, что Наруто приближается. Даже многочисленные кошки, что сновали повсюду, зашипели на чужака. Их зелёные глаза хорошо видели, как опасен новый хищник. Потревоживший их покой. Один рыжий кот сидел прямо на коленях у вампира. Он крепко спал, но беспокойство сородичей его разбудило. Светло-карие глаза кота презрительно посмотрели на Узумаки. Животное широко открыло пасть, зевая. И снова свернулось калачиком на коленях у хозяина. Рыжий вожак решил, что блондин не опасен. Это угомонило остальных хвостатых. — Эй, вампир! — крикнул Наруто. В этом не было никакой необходимости, слух кровососов был таким же идеальным, как у перевёртышей, но это была личная особенность Наруто — он редко говорил тихо. — Говорят, что ты слабак. А я вот не верю тому, что говорят. Всё люблю проверять сам. Поэтому пришёл сразиться с тобой. Вампир никак не отреагировал. Даже не пошевелился. Наруто приподнял свою соломенную каса, с прищуром поглядывая на мраморное изваяние. Несмотря на явное отсутствие необходимости в свете, вокруг вампира горели высокие андоны. Пляшущий в них огонь отбрасывал сумрачные тени на идеально выточенное тело монстра, сидящего перед ним. Перевёртыш нахмурился, прислушиваясь к силе. Но на месте вампира будто было пустое место. Редко кто умел так хорошо скрывать свою сущность. — Если ты ещё не понял, вампир, — снова крикнул Узумаки, — я никуда не тороплюсь. Вполне могу дождаться восхода солнца, когда тебе придётся пошевелиться. Если, конечно, не хочешь стать якитори, — усмехнулся оборотень, представляя себе горящего кровососа. Но резко передумал смеяться и стал вполне серьёзен. — Хотя, если я угадал, и ты хочешь умереть, то почему бы не сразиться со мной? Я тебя сам убью. Тебе, похоже, всё равно, а мне интересно узнать, на что я способен. Вампир по-прежнему никак не реагировал. Зато все коты разбежались от кричащего чужака. Кроме рыжего толстяка, который ещё продолжал спать на коленях хозяина. — Интересно, что коты тебя не испугались, — задумчиво проговорил Наруто, — думал, никакие животные вас не переносят. Как тебе пришло в голову стать хозяином такого выводка кошек? — блондин неожиданно прыснул со смеха. — Извини, просто подумал, что вероятнее всего — это они твои хозяева, а не наоборот. Этот рыжий наглец точно никому не стал бы служить. Уж я-то такое понимаю. Тот самый наглец приоткрыл один хитрый глаз. Недовольно смерил пришельца. Медленно поднялся с колен вампира, потянулся, поточил когти о каменное тело. И тоже ушёл, решив, что достоин более спокойного места для сна. — Смотри-ка, вампир, нам даже никто не будет мешать, — не снижая уровень звука, размышлял Узумаки. — Ты не подумай, я бросаю тебе вызов не потому, что ты вампир, а я оборотень. Ничего такого. Это не моя война. Что-то подсказало мне: ты не так прост, как все думают. Теперь я в этом уверен. Наруто скинул с себя все свои пожитки. Накрыл их каса сверху. Разулся, чтобы обувь не стесняла движения. Он любил чувствовать землю, когда дрался. Его длинные светлые волосы были скручены в типичную причёску самураев. Медленно, успевая следить за неподвижным вампиром, Узумаки стянул с себя пояс и рубаху. На ровной смуглой коже красовались яркие чёрные рисунки. Спираль, как символ его рода. А вокруг печать, как символ его смирения. Ею Наруто дал обещание. Становиться сильнее ради самой силы, ради проверки своих способностей. Никогда он не станет поработителем, истребителем, захватчиком. — Я за честь в бою, — гордо объявил Наруто, — так что не буду обращаться. Вампир не пошевелился, но губы Узумаки тронула наглая усмешка. Теперь он чувствовал. Лёгкий, едва различимый холодок на разгорячённой коже. Это вампир прощупывал его силу. Наруто никогда не интересовали ухищрения, секреты. Он был нараспашку перед всем миром. Поэтому позволил кровососу узнать. — Заинтригован, да? — пофыркивая от удовольствия и предвкушения, крикнул перевёртыш. — Не томи, давай-давай, — Узумаки размял широкие плечи, несколько раз резко ударил воздух, подпрыгивая, чувствуя вибрацию земли под голыми ногами. — Ты знаешь не хуже меня, - буквально проорал Наруто, — этот бой доставит удовольствие нам обоим. — Какой ты шумный, — лениво выговаривая каждое слово, тихо произнёс вампир. И открыл красные глаза. Наруто весь встряхнулся, как мокрый пёс. Стараясь скинуть с себя эти ледяные прикосновения. Но выходило плохо. Сила вампира поражала. Пугала. И от этого Узумаки начал смеяться. Дико, необузданно. Вампир всматривался в… нечто, что нарушило его покой. Перевёртыш был лисом, так ему казалось. Но таких он никогда не встречал. Ни человеком, ни вампиром. А успел прожить уже немало. За этим существом резко колыхались, как языки пламени, девять хвостов. Всё его тело покрывала… мощь. Она бурлила. Горячая. Адская. Демоническая. Оборотень весь вибрировал от смеха. И его сила повторяла за ним. Она закипала, растекаясь по всей долине, топя в себе окружающую тишину и темноту. Впервые за всю свою бессмертную жизнь вампир поверил, что если существо перед ним примет свою истинную форму — он может умереть. Окончательно. Навсегда. — ДАВАЙ! — закричал Наруто. Этот животный рык будто сотряс землю. — Не могу больше ждать. Вампир медленно поднялся на ноги. Когда он снова посмотрел на лиса, его глаза стали чернее окружающей их ночи. — Ты силён, не спорю, — всё так же медленно, лениво начал вампир, — но твоё тело остаётся практически человеческим. Слабым. Я разорву тебя за секунды. Правда так торопишься умереть? — Ха-ха-ха, — искренне, как вампир давно не слышал, рассмеялся перевёртыш, — насмешил, даже жаль, что придётся тебя уничтожить. А то пришлось бы стать твоим лучшим другом, — вампир планировал никак на это не реагировать. Такова была его природа. Но этот парень. Из-за него вампир почти усмехнулся. — Не то чтобы мне это было нужно, — опускаясь на первую ступеньку, ведущую с настила, произнёс вампир, его деревянные гэта издали чёткий стук, — но ты развеял мою скуку. За это, — вторая ступенька, — я дам тебе то, что ты так просишь. И даже предам твоё тело земле. Из уважения, — из-под полов косоде мелькнули белоснежные таби, деревянная обувь коснулась утоптанной земли. — Очень надеюсь, что не зря поднялся на ноги. И твоя выносливость будет соразмерна твоему гонору, лис, — он встал напротив соперника. За спиной шумел водопад, а вокруг пролегла зелёная долина. — Наруто, — неожиданно сказал оборотень, — Наруто Узумаки. Чтобы ты знал, от чьей руки падёшь, вампир. — Саске Учиха, — теперь уже действительно ухмыляясь, ответил ему бледный брюнет с чёрными глазами, — чтобы ты знал, кто раздавит твоё сердце. — Ого, — как-то по-детски удивился блондин, — не слишком кровожадно? — вампир захлопал глазами, хотя давно забыл, когда делал это в последний раз. — Что? — поражённо переспросил Саске, но тут же одёрнул себя. — Болтать будешь или драться? — Наруто будто бы задумался, пока не улыбнулся. Так, будто они действительно были лучшими друзьями. — Второе, — объявил Узумаки и побежал. Быстрее, чем ожидал вампир, но это не играло роли. Он позволил сопернику подойти очень близко, замахнуться. Даже ударить. Кулак оборотня прилетел вампиру в живот. И его тело бросило в полёт. Саске быстро справился с шоком, сумел заставить тело опуститься на землю. Ноги заскользили, вспахивая две глубокие борозды. Чёрные глаза шокировано уставились на перевёртыша. Как обещал, Наруто не использовал свою звериную форму. Но тогда, думал Саске, его рука должна была превратиться в кровавое месиво, как если бы он ударил ею в каменную стену со всей дури. Но вот он, этот ухмыляющийся оборотень. И его кулак всё ещё крепко сжат. — Вижу, ты уже не жалеешь, что поднялся, — нагло заявил Наруто. — Признаю, ты силён даже в такой форме. Но моё тело не пострадало, — парировал Саске. — Я не тот камень, который ты сможешь расколоть, если постараешься. Однако, — неожиданно даже для себя добавил вампир, — хочу увидеть, что из этого выйдет. Покажи мне силу, лис. Наруто долго смотрел на Саске. Вампир, правда, оказался чем-то иным. Отличным от перевёртышей. Узумаки чувствовал, что если снова ударит по его мраморной коже, то кость сломается. Такова была суть брюнета. Его сила. А значит… Это не было настоящим обращением. Наруто лишь придал телу лёгкий импульс. Глаза налились кровью. Челюсть чуть расширилась, чтобы вместить ряды острых клыков. Его фигура вся раздалась. Рост, ширина плеч. И когти. — А-р-р-р, — зарычал Узумаки, по-звериному припадая к земле. Теперь Саске знал точно: если ударит, то будут последствия. Но он ему не позволит. Две фигуры бросились друг другу навстречу. Тёмная и холодная. Светлая и горячая. Земля тряслась, когда они сходились. Когда когти царапали каменную кожу вампира. Когда мрамор встречался с обжигающей кожей оборотня. Горы, окружающие долину, осыпались от резких порывов сверхъестественного ветра, разгоняемого двумя монстрами. Время прекратило свой бег. Ночь светлела, а они всё дрались. Накатывали друг на друга, как смертельные волны. Наруто чувствовал, как его колют ледяные иглы силы Саске. А Учиха плавился под жаром кипящей силы Узумаки. Их кулаки встретились на середине. Обоих отбросило в стороны. Наруто тяжело дышал. Всё его тело покрывали огромные синяки. Он резко выплюнул сгусток крови вперемешку с зубами. Три ребра точно были сломаны, одно уже грозило проткнуть ему лёгкое. Кровь медленно стекала из глубокой раны на плече. Саске в кислороде не нуждался, но давно забытая привычка давала о себе знать. Он даже не замечал, как начинал глубоко дышать. Грудь прорезали три глубокие царапины, сочащиеся чёрной кровью. Вампир так вымотался, что стал бледнее обычного. Его жажда усиливалась. Кровь оборотня казалась заманчивой. И это было ещё одной слабостью, которая могла погубить. Они понимали — продолжат и оба умрут. Но никто не мог стать тем, кто предложит перестать бороться. — Знаешь, — сказал Наруто, держась за бок, — не уверен, что успею убить тебя за следующие полчаса или около того. А небо уже светлеет. Скоро рассвет. И убить тебя с помощью солнца будет… не так честно, как мне хочется. — Что? — усмехнулся Саске. — Предлагаешь мне сдаться? Или сдаёшься сам? — Вовсе нет, — возмутился Узумаки, — просто предлагаю, ну, может отложить это на следующую ночь? Но ты решай сам, — приподнимая одну руку ладонью вперёд, показывая, что он-то готов драться ещё долго, — хочешь сгореть — я мешать не буду. — Может, это я убью тебя до восхода солнца. — Неужели? — выгнул бровь Наруто. — А чего же раньше не убил? Двое монстров зашли в тупик. — Как насчёт того… — Что если мы… Начали они одновременно, но оба остановились, предоставляя шанс сопернику закончить. — Тц, — отреагировал Саске. — Хах, — усмехнулся Наруто. Голубые и чёрные глаза смотрели в глубину друг друга. Они видели там отражение собственных чувств — восхищение, желание признать силу друг друга. — Хорошо, — выпрямляясь, чтобы выглядеть аристократичнее, начал Саске, — я желаю быть мудрее, поэтому… — А ну-ка стой, — возмущённо выкрикнул Наруто, — чего это ты вдруг желаешь быть мудрее? Думаешь, я дурак и буду дальше строить из себя самодовольного гордеца? Вот и нет. Поэтому я честно признаю… — Я первый сказал, что готов признать безвыходность нашей ситуации, — теперь Саске перебил оборотня. Монстры снова замолчали. Как мальчишки, они закрылись сложенными на груди руками. — Мяу, — молчание двух упрямцев перебил рыжий кот. — Он голоден, — ответил Наруто, — и, кажется, говорит, что мы оба идиоты. Но я не до конца уверен, — блондин задумчиво почесал затылок. Саске склонил голову, улыбаясь. Чёрные волосы, слишком короткие, чтобы собраться в хвост, упали ему на глаза. — Ты жив, я почти жив, — медленно проговорил Учиха. — Если никто не против, то я бы хотел, чтобы всё так и осталось. — Хах, это что же получается, — Наруто расслабился, его тело снова стало привычно человеческим. Хотя в такой форме боль усилилась, он был рад убрать обращение. Смена вида была болезненной в любой стадии. — Придётся стать твоим другом? А иначе никто не поймёт, почему я сохранил тебе жизнь. — Если это для того, чтобы избежать ненужный пересудов, — отмахнулся Саске, — то я не возражаю. Повисла неловкая пауза. Тишину нарушал только шум водопада. И мяуканье рыжего кота. — Его, это, правда нужно покормить, пока он не решил сожрать нас, — посоветовал Наруто. Саске кивнул и пошёл к дому. Деревянные сандалии стучали по земле. А потом по ступенькам. Вампир толкнул створку сёдзи, но не зашёл внутрь, а обернулся. — Если желаешь… — Ещё бы! — охотно воскликнул Наруто и поплёлся за вампиром. — Я бы тоже не отказался, чтобы меня накормили. — Ты…

_____

Наруто рассмеялся, запрокидывая голову назад. Саске снисходительно улыбнулся. — Тоже вспомнил, да? — отсмеявшись, спросил Узумаки. Вампир кивнул, всматриваясь в знакомые черты друга. За несколько столетий дружбы Наруто стал ещё сильнее, шире в плечах. Он бывал таким же шумным, во всяком случае с ним, но кое-что безвозвратно ушло. Саске стало жаль, что так произошло, но такова цена вечной жизни. В голубых глазах Наруто давно не было того огонька. Этого неиссякаемого желания жить. А он бы хотел увидеть его вновь. — Ты такой же надоедливый, — всё же подколол друга Учиха. Из Наруто вырвалось ещё несколько смешков, но потом осталась только печальная улыбка. Саске хотел сказать что-то такое, что будет иметь значение. Но им снова хватило тишины. — Да чтоб вас на кол посадили, — вампир взорвался тирадой так резко, что Наруто даже не успел придумать шутку про любовь друга к насаживанию парней на свой кол. Атмосфера изменилась. Саске явно был недоволен. Он разглядывал что-то или скорее кого-то за спиной Узумаки. Блондин развернулся всем телом, но в тесной толпе было сложно понять, кто стал причиной такого поведения вампира. — Что такое? — недоумённо уточнил оборотень. Саске не успел ответить. В дверь постучали. Как хозяин заведения, Учиха предпочитал сидеть в своём роскошном кабинете со стеклянной стеной, через которую всё и всех видно. Стучащий, определённо вампир, не стал дожидаться приглашения и вошёл. — Мастер, — почтительно обратился к Саске один из его приближённых. За годы дружбы Наруто узнал много интересного про вампиров. Например, про их недоверие, которое порой переходило всякие разумные границы. Поэтому древние предпочитали окружать себя лишь теми, кого обращали сами. Своим «детям» они могли всецело доверять. Но Саске не обратил ни одного человека за всю свою вампирскую жизнь. Окружающие его советники, те, на кого он опирался в своей власти Мастера города, были пришлыми чужаками. И это была одна из тех смешных причин, почему многие считали, что Учиха — самый слабый Мастер из всех. Вампир, что пришёл, наверняка с плохой новостью, если судить по хмурому виду Саске, был высоким щуплым парнем. Его белые волосы были собраны в небрежный короткий хвост, а глаза прятались за стёклами тёмных очков. Одетый в укороченные брюки, которые открывали щиколотки, и длинную кофту с каким-то абстрактным рисунком, он совсем не производил впечатление опасного ночного существа. Несмотря на то, что был весь в чёрном. — Суйгецу, просто пошли… — Кхм, — грубо прервал своего Мастера вампир, но Саске только сгорбился и недовольно забурчал. Суйгецу дождался, когда вампир умолкнет, и только потом продолжил. Докладывая по всей форме. — Мастер, там посланцы от вампира, что желает передать вам свой вызов. Напоминаю вам, — с нажимом добавил Суйгецу, — что хотя решение о принятии вызова можете принять только вы, однако по нашим законам обязаны выслушивать все обращения. Наруто едва сдерживался, чтобы не заржать в голос. Саске и так всегда был хмурым, но сейчас его несчастный вид бил все рекорды. Суйгецу снова многозначительно прочистил горло. Учиха небрежно махнул ему рукой. Приглашай. Вампир поклонился и вышел. Узумаки только открыл рот, чтобы спросить, но Саске его перебил. — Потом. Подожди. Во второй раз Суйгецу вернулся ещё с двумя вампирами. Наруто сразу отметил, что оба боятся его. Зверю понравился их страх. Поэтому он плотоядно улыбнулся. Блондин с длинными волосами с трудом отвёл глаза от оборотня. — М-мастер, у нас для вас… — Да-да, — поторопил их Саске, — мы можем как-то ускорить всё это? У вас вызов для меня. От вашего создателя Хидана. Бла-бла-бла. Я понял, и, как всегда, отказываюсь. Всё? Вампиры переглянулись. Их точно волновал не только этот отказ. — Возможно, — начал второй, красноволосый, напоминающий куклу своим лишённым эмоций лицом и мёртвыми глазами. — Невозможно, — твёрже ответил Саске. Вампиры содрогнулись от малой доли его ледяной силы. — Проваливайте. И уже убедите своего создателя, что я не приму его вызов. Н-и-к-о-г-д-а. Если ему не на что потратить вечность, то мне есть на что. Я всё сказал. Вампиры нехотя поклонились. Уходили они быстрее, чем им хотелось бы, но всему виной сила оборотня, которая подгоняла их. Наруто вёл их до тех пор, пока вампиры не скрылись где-то за границей Конохи. — Что это было? — Саске мрачно покачал головой. Прошёлся по кабинету. Налил Наруто стакан виски, а себе полный бокал второй отрицательной. — Мне часто бросали вызовы, — медленно проговорил Саске, пригубив кровь, — но этот Хидан переплюнул их всех. Явился сюда лет пятьдесят назад, наводил бардак, считая, что это меня заденет. И всё время посылал этих клоунов передать свой вызов. В какой-то момент он исчез, и я поверил, что сдался. Но вот всё началось снова. Чуть ли не каждый день таскаются сюда со своими вызовами. Саске залпом осушил остатки в бокале. И снова вернулся к тому, чем занимался до того, как Наруто нагло его отвлёк. Привычное скучное занятие привело его мысли в относительный порядок. Учиха никогда не жаловался на скуку. Он искренне любил её. Проведший ни одну сотню лет с самым эксцентричным и безумным вампиром, Саске полюбил всё обычное. Простое. Привычное. Успевший испытать столько эмоций, сколько другим вампирам и не снилось. Он просто хотел тишины. Наруто задумчиво покрутил стакан. Посмотрел на друга-вампира, зарывшегося в бумажки. Закатил на это глаза. Саске был самым занудным занудой из всех, кого он успел узнать за три столетия. Узумаки чуть наклонился вперёд, привлекая внимание. — Почему ты не принял вызов? Тебе что, совсем не интересно? — полюбопытствовал блондин. Саске посмотрел на него поверх бумаг. Он был таким любителем антуража, что всё это время был в очках. Простые стёкла в оправе, чтобы походить на бухгалтера. И чтобы вот так вот их многозначительно снимать. Учиха отложил бумаги и откинулся в кресле. — Ты же знаешь, — медленно начал вампир. Склонил голову, прикрывая глаза длинной чёлкой. А когда снова посмотрел на Узумаки, его глаза были кроваво-красными. В них застыли чёрные точки, создавая ощущение, что на тебя смотрят сразу много глаз. — От меня ничто не может скрыться. Я знаю уровень его силы. Он мне не ровня. Наруто усмехнулся, наклонив голову. Саске отметил, что так он снова похож на любопытного лисёнка. — Интересно, что ты видишь, когда смотришь на меня? — странно, что он никогда об этом раньше не спрашивал. — Мощь, — мгновенно ответил Учиха, — у которой нет предела, — Наруто довольно оскалился. Саске смотрел, как ярко-оранжевая энергия бурлит вокруг перевёртыша. Казалось, стоит до неё дотронуться, и она поглотит, уничтожит. Даже он не мог смотреть на это стойко. — А ещё девять хвостов, — добавил Учиха. Он моргнул, и глаза снова стали привычно чёрными. Слишком. Смотреть на него было слишком. — Порой я думаю, что ты вовсе не оборотень. — Да, а кто? — с нахальной ухмылкой спросил Наруто. — Быть может, — медленно произнёс Саске, снова надевая свои очки, — Бог?

______

Наруто собирался как-то это прокомментировать. Чёрт, такое было грех оставлять без ответных слов. Но за дверью уже нарастала неугомонная сила Кибы, напоминающая пса, что носится за своим хвостом. И сила Шино, расползающаяся по всему телу, как толпы насекомых. Парни были нетерпеливы, мечтали сделать то, зачем пришли, и отчалить. В отличие от Суйгецу перевёртыши постучали, но не вошли. Пока Наруто не позволил им. — Воспитание, — самодовольно заявил блондин своему немёртвому другу. Саске сделал вид, что его это не касается. — Привет, парни, какими судьбами? — расслабленно откидываясь на спинку кресла, спросил Наруто. По привычке, а ещё от нечего делать, он улыбнулся в зверином оскале, давая своим оборотням почувствовать его силу. Шино глубже спрятался в высокий ворот своей ветровки. Лёгкий страх он прятал за мелкими круглыми чёрными очками. Напоминая мультяшного крота. А вот Киба не реагирует, что странно. Обычно он первый готов свалить, когда «босс» так «прикалывается». Пёс вообще выглядит, как… пёс, у которого отобрали любимую игрушку. Нахмуренные брови, надутые щёки, руки сложены на груди так высоко, что почти под шеей. — А с этим что? — на это он реагирует. Яркие татуировки на его щеках подёргиваются. — Всё со мной нормально, — отвечает Инузука. Теперь даже Саске отрывается от своих бумаг, ведь перевёртыш краснеет. От этого его кровь поёт громче. Соблазняя совершить фатальную ошибку. Учиха порой размышляет: а смог бы выдержать его кровь или нет? Возможно, только возможно, если бессмертие станет обузой, он попросит Наруто об одолжении. Попробовать его кровь. Сойти с ума. И умереть от руки друга. Достаточно благородно. — Давай, Жук, передавай уже её слова и валим отсюда. — Да, Жук, — передразнивает Наруто. «Странный Киба» самую малость любопытно, а когда главному любопытно, — давай, расскажи нам, что с нашим Кибой, а потом уже вываливай хрень, которая точно испортит мне настроение. Шино поправляет очки. Наруто ёжится, когда замечает нескольких мелких чёрных жуков на его бледной, почти вампирской коже. — Разве нет логики в том, чтобы сначала узнать новость плохую? Потом уж насладиться хорошею? — от его манеры выражаться Наруто тоже кривится. Но только потому, что начинает считать себя идиотом. Понять его сразу очень сложно. — Перечить не стану, коли желание ваше такого. Рассказывать нечего особо. Злится Киба от того, что пара вампиров ошибочно уличила его в сексуальной связи со мной. Недоволен он данным фактом. И совсем не думает, как обижает друга своего этим. Не хорош я, выходит, чтобы быть партнёром ему. — Чё? — произносят Киба и Наруто одновременно. Саске прикрывается рукой, чтобы оборотни не увидели, как ему смешно. Недоумение на лице сильнейшего перевёртыша, возможно во всём мире, так напоминает вампиру о прошлом. В честь этих воспоминаний он решает спасти бедолагу от взрыва мозга. — Какие-то два вампира назвали его педиком и обвинили в сексуальной связи с Шино. — А сразу так сказать нельзя? — крикнул Наруто. Саске снова постарался скрыть свою улыбку. Сегодня выдался один из хороших дней, когда Узумаки громкий и раздражающий. Вампир не скажет этого вслух, но любит такие дни. И ненавидит те, в которые вся жизнь словно уходит из оборотня. Тогда не ясно, кто из них на самом деле немёртвый, а кто умер давно. — Хм, смотри-ка Учиха, а не один ты стесняешься своей радужной расцветки. А вот так Наруто напоминает Саске, почему он не прочь сломать ему шею. — Мог бы чучело набить, — тихо бубнит вампир, закрываясь от происходящего своими отчётами, — вышло бы красиво. Наруто щурится на вампира, но решает потом с этим разобраться. Киба стоит весь красный, раздувает ноздри, но молчит. Как сказал Узумаки — воспитание. — Ладно, шучу я, — благосклонно говорит альфа, решая, что с бедного пса хватит. — Давайте, что там у вас ещё. Краска медленно сходит с лица Кибы. Он начинает осознавать, зачем они здесь, перед кем они и чем это может обернуться. Для них. Возникает странное желание почесать за ухом. Может фантомные блохи, а может это нервозность Шино передаётся ему. — Ну? — торопил альфа. Сила накатывает на перевёртышей. Киба толкает Шино локтем, чтобы поторопился. Чтобы они могли сбежать отсюда. — Тебя призывает Самуи. Саске едва удержал свои очки на месте. Киба уже не закрывался руками, а обнимал себя ими за плечи, тихо поскуливая. Шино потерял чёткость, его тело начало распадаться на мелкие чёрные точки. Все существа в клубе одновременно замерли, боясь, что могут упасть замертво. Так на них вырвалась бесконтрольная сила Наруто. Он не направлял её на кого-то конкретного. Она просто покинула его тело, как мгновенная реакция. Это его зверь бунтовал против вызова его силе. И теперь жаждал крови. Он уже видел растерзанное тело зазнавшейся блондинки. Как его острые зубы отгрызают части её жалкой плоти. На языке чувствовался вкус крови. Давно он не убивал… намеренно. — Самуи? Призывает? МЕНЯ? Его слова, сказанные так тихо, вкрадчиво, звучали как набат. Они заняли не только всё пространство, но и будто выкачали весь кислород. Они проникли сразу в мозг, заняв и там всё свободное пространство, вытесняя любые мысли, воспоминания. Само «я» каждого присутствующего. — Ш-ш-шино не так выразился, — Кибу трясло, но та же сила, что заставляла его молчать, теперь заставила говорить, — т-то есть так, н-но… это были её слова, босс, — затараторил оборотень, — она приказала так передать, а ты знаешь — она главная самка, мы не можем перечить ей. — Наруто, держи себя в руках, — блондин резко повернул свои алые глаза к вампиру. Он смотрел на него точно такими же радужками. Несколько особенно крупных ледяных игл его силы воткнулись в его тело. Ментальная боль была невыносимой. Но Узумаки долго учился игнорировать подобное. — Это плохо для бизнеса. Блондин клацнул зубами. И всё вернулось в норму. — Передайте Самуи, — медленно начал Наруто, его шифтеры старались не смотреть ни в его глаза, ни на его звериную улыбку. Дикую. Опасную. — Что прибуду с рассветом. А если её что-то не устраивает, то мне глубоко насрать на это. Она лишь сука, которая, стоит мне пожелать, вернётся на самое дно, где её будут пользовать все, кто пожелает. Разрешаю передать это ей слово в слово. Даже применить силу, если так не дойдёт. Оборотни поклонились и заспешили уйти. Пока целы. — И ещё, — в проёме распахнутой двери их снова остановил голос альфы. Пёс и Жук обернулись. — Эти вампиры, нанёсшие вам такое оскорбление. Встретите их снова – разрешаю прикончить. — Спасибо, босс, — нашёл в себе силы ответить Киба. В конце концов, Наруто был центром их вселенной. Защитником. Домом. Отцом. И всегда заботился об их благополучии.

______

— Не надо, — грубо предостерёг Наруто, — знаю, что ты хочешь сказать «я же тебе говорил». Но я не готов это слушать. — Ты не заслужил моей снисходительности, — откладывая ненужные очки, начал Саске, — с самого прихода только смеёшься надо мной. Но я всегда был лучше тебя, так что ничего не буду говорить. — Кровосос, — усмехнулся Узумаки. — Коврик мохнатый, — парировал Учиха. Обмен остротами привёл Наруто в чувство, но ненадолго. Саске чётко видел, как блондин проваливается куда-то в пучины собственной обречённой вечности. Он не был способен довольствоваться малым. Поэтому так много страдал. — Ненавижу это, — сам начал Наруто. Саске не стал его перебивать. — Я никогда не хотел власти, не хотел быть вожаком. Но Джирайя был мне как отец. Он взял с меня слово — если с ним что-то случится, я возьму это бремя на себя. Откуда я мог знать, что он… такой сильный… просто… оставит меня. — Мне… жаль, что вампиры убили его и Цунаде, — Наруто печально улыбнулся. Вампиры мало что могли чувствовать без крови, наверное, полагал оборотень, какие-то отзвуки бывших эмоций, но он верил другу, когда он так говорил. — И что тебя тогда не было рядом. Наруто в то время, в разгар проклятой войны видов, предпочитал общество врага. Он мог притворяться сколько угодно, но эта вина придавливала. Когда позволял ей это. Когда терял контроль. Скука и одиночество подпитывали и её. Вечность всё больше напоминала ад. — Но ты мог бы, — осторожно продолжил Саске, — начать что-то менять. Возможно, это именно то, что тебе нужно. Наруто чуть сполз с мягкого кресла, в котором сидел. Голова затылком упёрлась в широкую верхушку спинки, слегка свешиваясь назад. От этого его кадык стал отчётливо виден. Он согласился стать вожаком. Никто не стал перечить. К тому моменту его многие боялись. И он принял это как что-то само собой разумеющееся. Стая была функционирующим организмом, а зачем менять то, что работает? Узумаки не вникал во многие традиции и законы, они исполнялись без него. Влезал альфа только в те сферы, которые касались непосредственно его и его комфорта. Как переезд в шикарные апартаменты. Если кто-то, как Би, просил его сделать исключение — он делал. Но таким же был его подход к тем, кто отчаянно цеплялся за обряды и уклад жизни, который процветал в далёком прошлом. Наруто никогда бы не упустил возможности разодрать глотку тому, кто напал на члена его стаи. Но никто не нападал, что хорошо… и не хорошо. В спокойное время члены стаи ждали от него иных решений. О мести вампирам, которые в драках убивали перевёртышей. О расширении территорий. О выборе достойных приближённых. И о том, что теперь ему аукается не в первый раз — выбор главной самки. Как вожак, он не обязан быть верным одной женщине из стаи. Любая была бы рада лечь под него. Может не сейчас, когда к его желаниям не относится продолжение рода, а самки всё реже уходят от него на своих двоих. Ему достаточно указать на любую, чтобы она оказалась в его постели. Но должна быть одна, та, что над всеми. На которой держится воспитание щенков, кто будет строга с другими самками. Кто обучит их всему, что нужно. Наруто не рассуждал об этом долго. Самуи была одной из сильнейших самок в стае, а Би всё время переживал из-за того, что кто-то может на неё посягнуть. На главную самку никто не может залезть без её разрешения. Узумаки просто хотел, чтобы это решение позволило ему отстраниться от того, что вгоняет в скуку. И вот что вышло в итоге. Зазнавшаяся сука, которой он дал столько бесконтрольной власти, теперь смеет призывать его. Зверь снова подкинул шикарную кровавую идею расправы с ней. Которую пришлось отринуть. Сам виноват. Разберётся. Как-нибудь. — Ты ведь сделал Кибу бетой, — снова заговорил Саске. О котором Наруто успел благополучно забыть. — Значит, тебе не всё равно. Я не устаю восхищаться твоим умением окружить себя… необычными существами. Узумаки усмехнулся, вампир, очевидно, намекал и на себя, а не только на Кибу и Шино. Тех немногих, кому он безоговорочно доверял. Несмотря на то, скольких это возмущало. Даже бесило. Все перевёртыши в его стае были хищниками. Разных мастей, размеров, форм. Кроме троих. Точнее, двоих с половиной. Они и были его свитой. Если так можно назвать друзей. Киллер Би уступал в силе разве что самому Наруто, но волкам, тиграм и медведям не нравилось, что среди них затесался бык. Эта проблема легко решалась поединком. Отведав его рогов, уже никто не проходил мимо Би, не поклонившись. Шино был настоящей находкой. Редкостью на вес золота. В древности такого, как он, называли роем. И убивали ради особых желёз. Ходило много поверий о том, какие силы может дать съеденная железа роя, но доказательств этому не было. Только истреблённые зря виды. Наруто успел спасти Шино от такой же участи. Но с тех пор больше не встречал подобных ему. Возможно, как он сам, Абураме был единственным в своём роде. С Кибой была самая сложная ситуация. Шифтеры могут терпеть рядом с собой травоядных, насекомых. Но никогда не примут полукровок. Мать Кибы была сильной волчицей, но отец — человеком. Гены перевёртышей не дают плоду шанса. Если кто-то из родителей — зверь, неважно, кто и как сильна его кровь, ребёнок не будет человеком. Но и оборотнем в полной мере не станет. В своей звериной форме Инузука был меньше других, слабее. Он обращался в волка, но всегда больше напоминал пса. Наруто было плевать на это. Не зная, как Узумаки силён, Киба, знающий, что слишком слаб, бросился защищать его от стаи тигров. Просто потому, что их было больше. И это было нечестно. Он был благороднее многих чистокровных. Так что да, кое-что Наруто изменил. На некоторые вещи ему было не плевать. Но недостаточно сильно. — Толкать себя вперёд я всегда готов, но тащить за собой целую стаю, — принимая нормальное положение, выдал Наруто, — слишком обременительно для того, кто всегда носил свои пожитки на себе.

______

Наруто заказал себе стейк с кровью. Размером с бедро приличной коровы. Все эти разговоры и демонстрация силы сделали его голодным. Вампир, принёсший мясо, выглядел так, будто собирался блевать. Мёртвое мясо. Жареная кровь. Всё это никак не привлекало детей ночи. А вот Узумаки с наслаждением разделывал стейк. Кровь сочно стекала на белую тарелку. Мелкие капли оседали на его дорогой белой рубашке. Зубы вгрызались в каждую жилку, раздирая мясо с диким остервенением. Наруто знал, что голоден по жизни, в которой есть смысл. Но мог только наполнить желудок. Чтобы исчезла эта чернота, что всегда возникала неожиданно. — Что тебя бесит больше, — Наруто не удосужился проживать, когда начал говорить, так что Саске видел перемолотые кровавые ошмётки, — то, что и как я ем, или то, что пачкаю рубашку? — он специально улыбнулся, демонстрируя пережёванную говядину. Учиха забавно скривился и отвернулся. Наруто вымотал его. Поэтому чёрные глаза устремились в зал. Где-то там мог быть тот, кто поможет с его вампирским голодом. Найти жертву никогда не было для него проблемой. Он и сейчас знал, где искать. Её зелёные глаза, блестящие отражениями мигающих огней, весь вечер смотрели на него. Саске чувствовал этот взгляд, как тёплый ветерок, поглаживающий по коже. Она подходила идеально. То, что испытывала эта девушка, не было сексуальным желанием. Учиха не любил это чувство. Он предпочитал нечто более глубокое. Сильное. Она была восхищена. Почти благоговейно влюблена. Наруто запил мясо дорогим вином. И проследил за гипнотическим взглядом вампира. Крошка была не в его вкусе. Мало… мяса, с усмешкой подумал вожак. Накрасилась, разоделась, а всё равно выглядела как угловатый подросток. Высокие каблуки наверняка стащила из маминого шкафа. Не помогал воспринимать девочку всерьёз и ужасный розовый цвет волос. Но Узумаки знал, что Саске не смотрит на внешность. Только в глаза. А там застыло обожание. — Ты мой друг и всё такое, — сказал блондин, — но это же ненормально — жрать того, кто помешался на… тебе. Что ты от них получаешь? Любовь к самому себе? Были вещи, которыми Саске не гордился. В конце концов, он был убийцей, который не обладал никаким человеколюбием. Ведь у него был выбор. Он мог просто сгореть в лучах восходящего солнца, а не продлевать свою жизнь за счёт жизней других. Но выбирал существовать. И ещё много такого, что выбирать не хотелось. Учиха снова посмотрел в зелёные глаза. Она не знала его, не знала, что он чудовище. Она боготворила его. А когда окажется к нему ближе, решит, что полюбила. Наруто прав. Именно это он и чувствует от них. Любовь к себе. Иного способа это ощутить вампир не знает. — Старик Фрейд сказал бы тебе, что всё от твоего дикого желания трахнуть самого себя, знаешь, по-настоящему. Только вот — не судьба. — Да, — затягивая малышку в пучину своих чёрных глаз, медленно ответил Саске, — что-то такое он мне и говорил. Наруто отбросил нож. Выпил ещё один бокал вина. Пока Саске всё пялился на девчонку, которую собрался сожрать. — Джуго, — тихо позвал Учиха. Почти мгновенно в кабинете возник огромный вампир. — Девушка-человек, розовые волосы, — сказал Мастер города, не оборачиваясь на своего подручного, — приведи её. Вампир кивнул. Удалился. — Почему он? — спросил Наруто. — Несмотря на его габариты, Джуго почему-то вызывает у них доверие, возможно, своими добрыми глазами, — ответил Саске. Но умолчал о том, что этот обладатель добрых глаз способен перебить небольшую деревню. Не выпив ни капли крови. — Почему ты никогда не трахаешь их, прежде чем сожрать? — поинтересовался Узумаки. — У тебя было триста лет, чтобы задавать все эти вопросы, — тяжело вздохнул Саске. Он видел через окно, как Джуго уводит девушку из зала, — почему ты решил выбрать один день и задать их разом? — Видать, впервые стало настолько скучно. Думал, что вампиры, кровь и секс — синонимы. Саске фыркнул. Вампир был благодарен хотя бы тому, что друг не стал продолжать свою тему с Орочимару и шутками про его любовь к молодым мальчикам. Учиха никогда не скажет даже Наруто, что предпочёл бы секс вместо… — Слишком грязно для меня, — ответил вампир, пока не открыл дверь с воспоминаниями, которые давно похоронил. — Слишком близко. Тесно, — чётко выговорил Учиха. — А как же, — начал Наруто, но запнулся, — я имею ввиду, наверняка к этому восхищению и любви порой примешивается возбуждение. С таким вампир не может бороться, верно? — Верно, — подтвердил Саске. Если подумать, они раскрыли друг другу столько секретов о видах друг друга, что могли бы стать главным оружием в истреблении. — С этими эмоциями я не в силах бороться. То, что рождается в нас кровью, нельзя победить. Мы — заложники. — И что ты делаешь? — Вызываю шлюху и трахаю её, — стараясь сохранить равнодушие, ответил Мастер. Неприятный разговор прервался оглушительным стуком. Это билось человеческое сердце. Девушка с зелёными глазами стояла за дверью. Джуго впустил её и тут же испарился. Малышка нервно поправила слишком короткое платье. Не переставая теребила длинные розовые волосы. Застыла на пороге. В шаге от предмета своего мимолётного обожания. Которое будет стоить ей жизни. Наруто ждал прекрасной иронии. Саске не разочаровал. — Подойди, — медленно, нежно произнёс вампир, — я не кусаюсь, — невесомая улыбка. Которая не обнажает клыки. Ноги едва держат малышку, но она идёт. В холодные мраморные руки своего убийцы. Саске открывает ей свои объятия. Девушка несмело улыбнулась и скользнула к нему на колени. Ледяной вампир взял её в кольцо, как крепость в осаду. По гладкой тёплой коже прошлись стаи мурашек. Она явно хотела спросить о том, зачем здесь Наруто, почему мешает им. Но всё забыла, как только рука вампира медленно заскользила по её стройной ножке. От изгиба ступни. Выше. По коленной чашечке. К бедру. Задирая и без того ничего не скрывающее платье. Она положила ногу на ногу. В бессмысленной попытке его соблазнить. Наруто сглотнул слюну. Оборотни охотились грязно. Всегда погоня. Спешка. Кто кого. Ты догонишь жертву, или она спасётся. У вампиров это было почти искусство. Тонкое, расчётливое. Гипнотическое. Девушка пыталась прикоснуться к любой части тела Саске, чтобы убедиться, что он реальный. Её восхищение сверкало, как драгоценные камни. Тонкие человеческие пальцы касались твёрдого мрамора. Она спряталась в изгибе его шеи, целуя небьющуюся жилку. Пробуя языком на вкус. Чёрные глаза вампира смотрели в голубые перевёртыша. Саске приоткрыл рот, обнажая пару острых клыков. Остальное произошло слишком быстро для понимая человеческой девушки. Но Наруто мог видеть всё как в замедленной съёмке. Вампир дёрнул её за длинные розовые волосы, перегнул через кресло. Её бёдра поднялись выше. Позволяя клыкам впиться в бедренную артерию. Фонтан крови ударил прямо в глотку, заполняя все тело Саске. Он жадно глотнул несколько раз. Разжал хватку. Остатки кровавого фонтана окропили его. Часть попала на лицо Наруто. На белую рубашку. Вампир легко отбросил тело человека. Простую тряпичную куклу. Она не успела произнести ни слова. Артерия быстро выпустила всю кровь из её тощего тела. Саске мог всё сделать чисто. Он любил, когда всё чисто. Но, повинуясь какому-то необъяснимому желанию бросить себе вызов, сделал то, что сделал. Наруто улыбнулся. Опасно. Слизывая капли крови со своего лица. Саске наклонил голову, с любопытством понимая, что это всё его задор. Сила Узумаки заставила его это сделать. Вампир рассмеялся. Искренне. Его затопило чувство обожания. Он видел образы самого себя. Видел себя прекрасным созданием. Видел себя святыней. Наруто смотрел на собственное отражение в полных жизни чёрных глазах друга. Казалось, что в этой пучине он был похож на себя прежнего. Он завидовал мёртвому вампиру. Тому, кто мог только одалживать чужие эмоции, почти теряя свои собственные. Но в эти моменты — он был всем, что мог желать. Близился рассвет. Наруто уважал это время для вампира. Поэтому оставил его. В его новом маленьком мире. И отправился в свой. Где чувствовал себя скованным серебряными цепями.

______

Узумаки никак не мог понять, куда делось настроение. С Саске было весело. Как бывает весело в компании живого трупа. Но всё, что он получил от общения с ним, не задержалось. Ушло так же быстро, как и пришло. Стоило другу получить что-то своё, то, что изменило его, Наруто остро ощутил своё одиночество. Солнце ещё не успело встать, когда Наруто оказался в фойе «Расенгана». Всё в мире перевёртышей погрузилось в утреннюю тишину. Альфа понял, как устал. Он мечтал только добраться до своей постели. Дружба с вампиром меняла его режим жизни. Оборотни не дети ночи, они вполне способны жить, как… люди. Их тела чувствуют голод, самый обычный. И жажду сна. Самую обычную. Не проверив обстановку, Наруто нырнул в открытые двери лифта. А выбраться уже не успел. Они закрылись, запирая его в тесном железном ящике с самым мерзким перевёртышем в его стае. — Данзо. — Альфа, — этот старый оборотень никогда не называл его иначе. И это всегда звучало как насмешка. Шимура был гиеной. И неудачником. Он пришёл в стаю, чтобы стать вожаком. Бросал вызов Джирайе и трём вожакам до него. Результатом стала потеря глаза, поэтому пол лица у него в бинтах. Убитые нервы на одной руке, поэтому он всегда носил её, как мать ребёнка, баюкая в накидке, которую носит поверх своего кимоно. И нужда в трости. Никто давно не видел, чтобы он обращался. Наруто сомневался, что его всё ещё можно было назвать перевёртышем. Однако этот ублюдок всё ещё был среди почётных членов стаи. Главным среди тех, кто старался сохранить всё старьё. То, которое Наруто не желал искоренить. Только не в такие моменты. Данзо держал в руках поводок из блестящей кожи, который цеплялся за крупное кольцо на ошейнике. Охватывающем тонкую изящную шею красивой блондинки. Данзо дёрнул за поводок. Девушка на секунду прервалась, и ему это не понравилось. Наруто старался не смотреть, как она, молодая, горячая, раздвинула полы кимоно этого старика, чтобы вытащить на свет его возбуждённый член, и отсасывала ему. Но эта картина была настолько дикой, что не получалось. Данзо прикрыл оставшийся глаз. Тонкие губы изогнулись в мечтательной улыбке. Наруто хотел бы размозжить ему череп. Но таковы были законы. Ино была из низших самок. Это означало, что она не принадлежала себе и если хотела оставаться в стае, должна была делать всё, что ей прикажут. Поэтому она стояла на коленях и вбирала в себя всю длину члена Данзо. У ублюдка он оказался немаленьким. Наруто видел непролитые капли, собирающиеся в уголках её бирюзовых глаз. Он знал, что Ино была прекрасной белой львицей. Но это ничего не значило. Она по-прежнему давилась хозяйством Данзо. Её нежные розовые губы расширялись, придавая её лицу жалкое выражение. Нос втыкался в старческую обвисшую мошонку. Наруто мечтал, чтобы лифт ехал быстрее. Мечтал не смотреть. Но продолжал пялиться на блондинку. Ино почти выпустила член изо рта. Её губы сомкнулись на головке, и бирюзовая радужка сместилась в бок. Их глаза встретились. Она снова толкнулась вперёд, заглатывая до основания, а радужка продолжала смотреть на него. В этом взгляде не было упрёка. Может, и призыва помочь не было, но Наруто он привиделся. Альфа почти дёрнулся, чтобы убить Данзо. Плевать на всё. Никто не сможет его наказать за это. Но старик издал каркающий звук. Убивший решимость блондина. Он кончил в рот львице. Ино пыталась отстраниться, но он крепко держал её за затылок, пока не выплеснул в неё всё до последней капли. И только потом отпустил. Блондинка опёрлась на пол лифта ладошками. Она кашляла, выплёвывая белую слизь. Лифт звякнул. — Альфа, — повторил старик, поправляя своё кимоно. Он дёрнул поводок, Ино не успела подняться на ноги, её тело протащило несколько метров по ковровому покрытию в коридоре. А Наруто мог только беспомощно смотреть на закрывшиеся перед лицом двери лифта. Отделяя его от всех остальных. Узумаки уговаривал себя, что это его не касается. Не касается. Не. Касается.

______

Он не добрался до кровати и развалился прямо на диване. Дорогом и громоздком. Из чёрного бархата, с подушками, набитыми редкими перьями. Наруто долго жил во времена, когда приходилось существовать как настоящее животное, поэтому перестал отказывать себе в комфорте и дорогих безделицах, которые его создавали. Голова удобно устроилась на мягких подушках, их было больше, чем нужно обычному дивану. Руки раскиданы по мягкой спинке. Узумаки разулся, избавился от рубашки, которую вампир уделал в крови, и ремня из элитной итальянской кожи. Бархат охотно принял его в свои объятия. Казалось, что сидеть на этом чуде мебельного искусства было даже слишком… возбуждающим? Это были не глюки. У него определённо встал. Ему профессионально надрачивали. И это было не сном или фантазией. Наруто открыл глаза. Перед ним открылся вид на огромные сиськи. Их белизна просвечивает через майку-сетку, а соски выпирают через нижнее бельё и эластичную ткань платья, довольно плотную на вид. Самуи активно работает двумя руками, двигая ими вверх-вниз, чтобы создать ощущение полного обхвата. Она смотрит только на его восставшее достоинство, кончик языка показался между пухлых губ. — Какого хера ты делаешь? — медленно, стараясь не срываться, спрашивает Наруто. Эта сука смогла пробраться к нему. Плохой знак. Совсем потерял бдительность. Но, похоже, это на постоянной основе относится к Самуи. — Делаю вам хорошо, господин, — самка старается подражать кому-то послушному. Наверное, будь это кто-то другой, будь это не сейчас, он бы оценил это послушание. Только перед глазами стоит блондинка на поводке. От этого так погано, что даже зверь отворачивается. Заполняет стыд. Давно забытое чувство. — Хватит, — Самуи продолжает ему дрочить. Наруто сам понимает, как жалко звучат его попытки остановить её грязные руки. Если бы хотел, действительно хотел, то не стал церемониться. Но желание, которое растекается по венам, как расплавленный металл, заполняя собой образовавшуюся пустоту, прекрасно. Альфа хочет ощутить лёгкость освобождения. Звяканье лифта. Кашель блондинки на поводке. Наруто легко размахивается внешней стороной ладони. Самуи отлетает в другой конец комнаты. Тело врезается в стену и падает на маленький столик. Самка валится в разбитое стекло, щепки и штукатурку. — Сказал же — хватит, — спокойно повторяет Наруто. Но Самуи только смеётся, когда приподнимается на одной руке, подтягивая к себе ноги в мелких царапинах. На щеке порез глубже. Он сочится свежей кровью. Женщина даже не думает её стирать, позволяет стекать дальше. По скулам и шее, в конечном итоге рисуя алую полосу между огромными сиськами. Зверь облизывается, их желания сходятся на самке рядом. Наруто шумно втягивает воздух. Вот почему она застала его врасплох. Зверь подпустил её. Самуи поднимается на ноги, идёт, качая обширными бёдрами. Её запах окутывает его. Застилает глаза пеленой желания. Зверь, человек — неважно, инстинкты у них общие. Против её оружия даже у альфы нет защиты. Это не возбуждение, не похоть. Ни одна из сестёр этого чувства, что толкают погружаться в женское тело. Это твоё продолжение, желание воплотиться в ком-то вновь. Даже вечная жизнь не убивает его. А самка всё качает бёдрами, растирая эту эссенцию, наполняя ею весь свободный кислород в комнате. Наруто выпускает когти, рвёт подушки. Самуи подходит вплотную. Разум в молоке тумана. Она опирается руками на его колени и снова опускается вниз. Избавляется от майки-сетки, выпуская свои сиськи на свободу. Кровавая линия прочертилась до самого пупка. Его член так мягко погружается между этими выбеленными дойками. Они обхватывают его длину так нежно, как объятия матери. Самка позволяет ему трахать свою грудь, облизывая головку кончиком языка. А он при всём желании не смог бы бороться. Её течка сводит его с ума. Конечно, она пришла к нему. Пришла за силой. За хищником. Каким бы сильным ни был Киллер Би, медведица внутри этого пошлого, надутого, как секс-кукла тела, знает его сущность. Она не уважает его рога, его любовь к траве. Самуи перешла ту стадию, когда ей нужен отменный трах, для которого Би идеален, нет, теперь ей нужно сильное потомство. От сильнейшего. Кожа трётся о кожу. Её кровь размазывается по всем вздувшимся венкам на его стволе. Наруто толкается сам. Быстро, жёстко. Когтистые лапы впиваются в затылок самки. Он продолжает трахать её грудь, но теперь вынуждает глубже брать в рот. Вожак насаживает её губы на своё достоинство с такой скоростью, что женская голова уже кажется существующей отдельно от тела. Короткая косая чёлка самки взметается вверх снова и снова, не успевая опадать. Самуи приходится вцепиться в бархат дивана, чтобы сохранять равновесие. Зверь беснуется, но он против того, чтобы оторвать ей голову. Он хочет поставить её раком и загнать в неё своё семя. Подождать, когда его копии появятся на свет. И уже потом закусить её головой. Но зверь — это не всё, что представляет собой Наруто. Пока он едва не ломает ей шею, в кровь стирая своим каменным членом мягкую кожу груди. Другая его часть вспоминает. Самку на поводке. Довольного Данзо. Правила. Традиции. Законы. Саске. То, каким свободным он был, когда окроплял их кровью той малышки. Вампир не подвластен животному, он волен выбирать, что чувствовать. Наруто всегда стремился к силе. Стать особенным, заставить бояться, уважать. Никогда не стеснялся показывать свою странную сущность перед другими. Сила была его залогом свободы. От слабости зверя в том числе. Его глаза становятся красными. Тело покрывает лава силы. Она обволакивает, как защитная оболочка, как плацента, куда не проникают её отравляющие разум феромоны. Наруто рычит. Зверь рычит. Они свободны. Они толкаются вперёд в едином порыве, валят суку на ковёр, придавливая своим весом. Он продолжает долбить её в рот, каждый раз ударяя затылком об пол. На светлом ковре расползается кровавое пятно. Сучка вырывается, но она больше не властна над ним. По глазам видно, что понимает, как оказалась слаба. Узумаки хватает её одной рукой за волосы на макушке. Его ритм ровный и быстрый. Если бы она вздумала сопротивляться, он бы превратил её зубы в крошево. Лис и блондин улыбаются. Страх Самуи звучит лучше, чем её течка. Теперь они не прочь оторвать ей голову. Но лучше унизить. — А-Р-Р-Р-Х-А, — рык его оргазма сотрясает стены отеля. Он даёт ей столько спермы, что она бурным фонтаном вылетает из уголков её рта, не занятых его плотью. Наруто не даёт ей принять другое положение, чтобы спастись от удушения. Ждёт, когда её глаза закатываются, а выбеленная кожа становится синюшной. И только потом отбрасывает, как ненужный мусор. Самуи с трудом переворачивается на бок. Ей почти нечего выплёвывать. — Всё проглотила? Умница, — как хорошей собаке, научившейся приносить палку, говорит ей альфа и треплет по коленке. Потом поднимается на ноги, возвышаясь, прячет свой агрегат в трусы и шумно застёгивает молнию на брюках. От этого звука самка вся съёживается. Самуи подтягивает к себе колени. Униженная. Это нравится Узумаки. Это его ответ на обычаи стаи. Он знает, что остановился в шаге от того, чтобы его начало касаться всё. Всё.

______

Наруто что-то медленно мурлычет себе под нос. Наверное, услышал эту песню сегодня в клубе. Горячие капли падают на него сверху, массируют тело с боков. Принимать душ для него тоже целый ритуал. Он нежно массирует свои волосы, иногда надавливая на кожу головы. Шампунь с цитрусами и хвоей. Смывает все запахи с рельефного тела: широких плеч, узких бёдер, мощных рук и ног. Наруто так ласков с собой, как никто ещё не был. Он дал отпор глубинным неуправляемым инстинктам. Вознёсся даже над собственной природой. И любит себя за это. Во всех возможных смыслах слова. Наруто касается своего всё ещё набухшего члена двумя пальцами. Водит осторожно, медленно, позволяя прочувствовать каждую мелочь, уделяя внимание каждой венке. Доходит до головки, дразнит её, складывая пальцы в кольцо, через которое едва толкается. — У-м-м, — между своих пальцев так тесно. Наруто приходится приложить усилие, чтобы протиснуться. Наконец-то приходит чистое удовольствие, не осквернённое чужаками. Грязными телами. Слабыми телами. Наруто чувствует собственную силу. Кажется, он не дрочил себе уже пару десятков лет. Совсем забыл, как хорош даже в этом. Впервые за это время он думает об удовольствии того, с кем трахается. Эта мысль веселит. И приближает оргазм. Узумаки тяжело дышит, прислонившись локтем к холодной блестящей чёрной плитке. Вода смывает следы его удовольствия, а ещё чуть размягчает всё его тело. Вожаку удаётся уговорить себя полностью расслабиться. Возбуждение уходит. Наруто доволен. Только Самуи оказывается всё ещё в его комнате, когда он выходит из душа. Полностью обнажённый. Она привела себя в порядок. Но даже после того, что он сделал, в её глазах огонь желания, жажда его тела. Самуи так слаба. Наруто удивляется, как не видел этого раньше. — Ты ещё здесь? — искренне недоумевает альфа. — Я был почти готов убить тебя, но сдержался. Решил, что с тебя хватит унижения, а ты всё испытываешь судьбу. Би найдёт себе получше. И я, — блондин прикладывает руку к всё ещё влажной голой груди, чтобы показать свою искренность, — разумеется, извинюсь перед ним. Уверен, он меня простит. Ты лишь сука. Это ничто в сравнении с узами нашего звериного братства. Изгои поэтому и сильны, — нравоучительно замечает Узумаки, — потому что держатся вместе. А когда все понимают — уже поздно. Изгоев оказывается большинство. Самуи ничего не отвечает. Наруто снова садится на диван. Несколько перьев взмывают в воздух. Он дует на одно из них, летающее над головой, и долго держит в полёте. Детский восторг сменяет всю грязь, которая липла к нему с того момента, как он открыл глаза. — Так что, — снова интересуется Узумаки, когда упускает вредное перо, и оно липнет к мокрой груди, — есть ли достойная причина, почему ты всё ещё оскверняешь мою комнату своим присутствием? — У меня есть что обсудить, — Самуи приходится прикладывать усилия, чтобы смотреть альфе между глаз, а не между ног. Туда, где мирно успокоился её раб, так быстро ставший угнетателем. Мыслить здраво мешает инстинкт, требующий члена вожака. — Обсуждай, — довольно громко произносит Наруто, снова взбивая диван так, что перья летят во все стороны. — Ты портишь мне настроение, а я это не люблю. — Моя сестра, — начинает Самуи, — её зовут Мабуи. Она сестра по крови, — уточняет женщина, — у нас один отец. — С-к-у-у-у-к-а, — издевательски тянет Наруто, — если в твоей истории есть суть, пора к ней перейти. Самуи теряется. Она отчаянно сжимает кулаки, хочет спросить, как он это сделал. Как победил животный инстинкт. Что это за сила такая? Самка была так близка к тому, чтобы заставить вожака отказаться от своих глупых разговоров о дружбе и уважении к Би. При протекции Данзо и остальных сторонников традиций, она бы вынудила альфу признать себя не только главной самкой, но и своей женщиной. А учитывая не любовь Наруто к власти. Вся она была бы в её крепких руках. — Мабуи в стае из Аме, — говорит Самуи, пока Наруто ещё готов её слушать. — Они больше нас, и в Аме им давно тесно. Их вожак — Нагато, хотел пойти в Суну, где лишь маленькая стая Гаары, хотел захватить их территорию, как сказала мне Мабуи, — Наруто усмехнулся, большая у них стая или нет, но Гаара такой же особенный, как он сам. А ещё полный псих, так что уничтожит любого, кто сунется. — Но они узнали, что шифтеры Суны не так просты. И решили, что сначала лучше обзавестись новыми союзниками. — Блядь, ты что, ведёшь это всё только к тому, что какой-то Нагато, этот хер с его дождливой горы, хочет подружиться с нами, чтобы нашими силами захватить территорию Гаары? — вспылил Наруто. — Нет, — не сдалась Самуи. — Я веду к тому, что мы должны с ними встретиться, чтобы убить Нагато и забрать его стаю и её территории себе, чтобы никто не смел помыслить, что перевёртыши могут пойти на собратьев. Ты, — она почтительно склонила голову, — станешь тем, кто сохранил весь мир среди нашего вида. Они будут готовы короновать тебя. — Думаешь, мне есть до этого дело? — Есть или нет, — жёстче ответила Самуи, — они идут к границе с Конохой. Если не к нам, то пойдут к кому-то другому. Ты не можешь делать вид, что не понимаешь, к чему это может привести. — К войне? — усмехнулся Наруто. — Мне уже было плевать на одну такую, будет и на все последующие плевать. — Но это не война с другим видом, — хмуро заявила Самуи, — это война друг с другом. Ещё больше вымерших перевёртышей. Ослабление, которым могут воспользоваться вампиры, чтобы истребить нас всех. Узумаки раздражало, что её слова звучали… весомо. Ему было не всё равно. Как на зло. — Ладно, — сдался альфа. — Хорошо, это мудрое решение, — Наруто без труда направил на её тело свою горячую силу. Самуи упала на одно колено. – Пр-прости, господин, мне не следовало так говорить. Конечно, ты сам знаешь, что твоё решение полно мудрости. — Что будет дальше? — игнорируя её метафорический язык в своей заднице, спросил Узумаки. — Мабуи сказала, что Нагато пришлёт своих послов, чтобы договориться о месте и времени, — Наруто кивнул сам себе. Для него не проблема — придёт, убьёт. Весь род оборотней будет жить спокойно. — Сообщи мне, когда это случится, — без особого энтузиазма произнёс альфа, — а теперь точно проваливай. Самка поднялась с колена, поклонилась, её сиськи повисли. И ушла. Оставив Наруто размышлять. Он думал о своём виде. О своей стае. Совершенно неожиданно оказалось, что он готов к переменам. Возможно, это поможет развеять скуку, хотя бы временно. И с одиночеством поможет. Преклоняющиеся перед ним шифтеры? — Король Наруто, — с усмешкой произнёс блондин, — а что, звучит.

______

Всё было хуже некуда, но Самуи не забралась бы так высоко, если бы сразу сдавалась. Она по-прежнему главная самка всей стаи. И кто знает, чем кончится это их маленькое противостояние с новой стаей. Их вожак, Нагато, очень силён. Возможно, Наруто не выстоит в этот раз. А этот альфа — такой же, как она. Медведь. И ещё не выбрал самку. Всякое может быть. Не одно, так другое. Если повезёт, эта бойня заберёт с собой Киллера Би. Самуи не то чтобы его ненавидела, но встретила раньше, чем они прибились к стае Джирайи. Чем узнала о существовании Наруто. Пока Би был сильнейшим, кого она встречала, её не смущало даже то, что он всего лишь бык. Это давало одно толстое длинное преимущество. Она ещё тогда всё рассчитала. Джирайя полюбил Би, а Наруто почти не бывал со стаей. Самуи верила, что есть вероятность передачи стаи её мужчине. Но нет. Старый дурак обломал её. Да ещё так жестоко. Ничего, снова повторила для себя Самуи, пока шла в комнаты, которые они занимали с мужем. Как бы не повернулась ситуация, она найдёт в ней выгоды для себя. Женщина с радостью погрузилась бы в свои фантазии о власти, но природа требовала своё. К её большому разочарованию, Самуи оставалась самкой. И всё её существо требовало самца. — Ты пришла, любовь моя? — Самуи скрипнула зубами. Он прекрасно знал, что это она, ни к чему было спрашивать. — Скучал я дико без тебя. Иди и обними меня, — пока Би не видел, Самуи закатила глаза, попутно изображая рвотные позывы. Это было легко, пока Кира оставался голосом за стеной. Но, находясь в метре от его огромного чёрного тела, Самуи потекла. Слабость самки. От неё медведица никак не могла избавиться. Не то что от самца. Хоть от всех самцов. Лишь бы власть досталась ей. О, да, она будет Королевой, мечтательно подумала Самуи. — О-о-о, — пропел Би. Его глаза налились красным. Он бил ногой, словно копытом. Она не успела насладиться своей фантазией, как этот бычара оказался перед ней на коленях, избавляя от одежды. Его длинный язык принялся вылизывать её. Лишая возможности фантазировать о своей короне. Самуи могла только шире раздвинуть ноги. — Твой аромат меня убивает. Мои яйца гудят, как провода у трамвая, — самка даже не смогла скривиться, когда Би поцеловал её. Его лицо, язык, всё было вымазано её соками вперемешку с кровью. И теперь эта смесь оставалась на языке. Принося грязное животное удовольствие. — Засажу-ка я тебе в зад, моя дорогая. Корона… облокачиваясь на кровать, думала Самуи. Власть… раздвигая ноги и приподнимая попку. Никаких самцов… огромный член Би, бычий член с гигантскими яйцами, с трудом помещается в её попке. Никаких… самцов. Самец. Самец. Её трахали глубоко в зад, пока она текла, как настоящая сука. Ни короны, ни власть не могли занять в её мыслях место. Там был только он. Самец. Такова была её природа. И Самуи наслаждалась тем, как Би разрывает её, растягивает, как его тяжёлые яйца бьются о её перевозбуждённый набухший клитор. Бык трахал её долго, наполняя своим семенем. А она только скулила и просила ещё. Забыв про корону. Забыв про власть.

______

Маленькое сердце бешено стучало. Он слышал этот долбёж, даже невзирая на стук своего, ускорившегося от ощущения погони. И скорой поимки добычи. На ветер, свистящий в ушах. Удары лап о твёрдую землю. Ушки шевелятся на бегу, они замечают каждый звук, но громче всего — это маленькое сердце. Три метра. Они бегут синхронно. Огибают очередной кривой ствол дерева. Пожухлая трава разлетается в разные стороны, когда изящные лапы пробегают по ней. Серый, высоко задранный хвостик скрывается из поля зрения за низкими кустарниками. Но это ненадолго. Его меховое стройное тело взмывает в воздух, перепрыгивая опасно торчащие тонкие ветки. Зря добыча выбрала этот путь, а не свернула в бок. Появился бы шанс. А так… зверь не прощает. Ярко-оранжевое тело летит, как огненный шар в этом сером мире лесной поздней осени. И приземляется прямо перед носом маленького серого комочка. Животное тормозит, перебирая лапками. Лис клацает зубами. Мимо. Бежит чуть дальше, отталкивается лапами от ствола дерева, на котором остаются следы когтей. Накрывает комочек своим телом. Зубы вгрызаются в шею кролика. Рвут его до тех пор, пока животное не перестаёт брыкаться. Лис садится на задние лапы. Внимательно смотрит на тушку кролика перед ним. Как кровь покидает маленькое тельце. Ждёт, когда он снова конвульсивно дёрнется. Только тогда разгрызает мясо, прокусывает до костей. Мягкий мех прилипает к клыкам. Но та часть сознания, которая привыкла есть ножом и вилкой, отключилась, уступила место настоящему лису. А он доволен своими охотничьими навыками. Насытившись, лис оставляет разорванные останки для остальных лесных падальщиков. Уходит подальше. К реке. Её журчание приятно заменяет белый шум. Лис ложится на камень и принимается медленно вылизываться. Очищает белую шёрстку от крови жертвы. Лижет белый мех на лапках. Ушки всё время стоят торчком. Приближение собратьев не становится неожиданностью. — Прости, что отвлекаем, босс, — неловко лохматя непослушные волосы, говорит Киба крупной лисе, что сидит на камне и внимательно смотрит на них. Пёс не знает, как Наруто это делает, но виден лишь один хвост. Только слишком яркие голубые глаза выдают в животном некую загадку. — Там пришли чужаки, говорят, что от другого альфы. У них какое-то сообщение. Для тебя. Лично. Лис широко открывает пасть, демонстрируя ряды белых зубов. Киба читает в этом «как всё достало», но понимает, что их вожак не удивлён. Это напрягает. Что-то происходит, такое, о чём Наруто им не рассказал. Хочется почесать за ухом, словно там поселились назойливые блохи. Шино делает шаг вперёд, у него в руках чехол с одеждой. Лис фыркает, всем своим видом показывает, что предпочёл бы остаться на этом камне и поймать ещё парочку кроликов. Он слышит, как те копошатся в своей норке. Недовольно качает рыжей головой, но со своего места спрыгивает на землю. Лапки с длинными когтями начинают нервно царапать землю. Киба сглатывает, но заставляет себя смотреть не отрываясь, чтобы не прослыть слабаком ещё больше, чем о нём думают сейчас. Зрелище не для слабонервных, когда это не ты сам. Себя не видишь. Только чувствуешь. Всё лисье тело раздувается, увеличиваясь в размерах. Шкуре становится тесно, она разрывается в разных местах. Мех опадает, под ним обнажается человеческая кожа. Киба закусывает внутреннюю сторону щеки, чувствует вкус своей крови, но не отводит взгляд. Даже когда лисьи лапы вытягиваются, слышится хруст костей. Это уже не зверь, но ещё не человек. Его вой перерастает в крик, когда пасть разрывается, уступая место лицу. Киба завидует Шино и его очкам. Наверное, Жук закрыл глаза, убедиться в этом никогда не получается, ведь для этого придётся самому отвернуться. Если бы только они могли всё время быть в одном виде. Но человеческое тело становится настоящей тюрьмой, если долго не обращаться. Кости требуют, чтобы их переломало. Сознание хочет стать простым и понятным. Перевоплощение в свою звериную, настоящую форму, причиняет адскую боль, но в ней оборотень чувствует себя лучше всего. После обращения боль уходит, а не остаётся с тобой всегда, как бывает в других стадиях. Мысли текут только вперёд. Никаких сожалений или переживаний. Вот почему есть опасность застрять в такой форме навсегда. Даже кто-то настолько сильный, как Наруто, мог бы деградировать, лишиться сил. Стать лишь маленьким зверьком. Так думает Киба, он не знает точно, на что способен Узумаки. Альфа всегда мог проводить в этой форме так много времени, как никто другой. — А-А-А-А, — Наруто так кричит, что хочется зажать уши руками. Его хребет растягивается, окровавленные кости выходят за пределы тела, пока плоть не нарастает на них заново. Превращая этот переломанный кусок существа в человеческое тело. — Кха-кха, — землю стали царапать пальцы. Никаких когтей. Наруто лежал на земле полностью обнажённый. В редких кровавых пятнах и остатках рыжей шерсти. Он тяжело дышал. Было видно, как продолжают сокращаться мышцы. Остатки перестройки. Тогда блондин постанывал. Киба знал, что ему требуется ещё несколько часов, чтобы прийти в себя после такого, прежде чем он сможет управлять своим телом. Чего уж говорить о Шино, который буквально распадался на сотни кусков. Но Узумаки сразу приподнялся на трясущихся руках. Сел, склонив голову. Светлые волосы свалялись, в них запутались ветки и листья. Его покачивало. Вожак едва слышно застонал, когда Шино расстегнул молнию на чехле. Свитер и джинсы, ничего особенного. Всё черное, чтобы не жалко было пачкать. Парни подняли Наруто под руки. Он им улыбался. — Я догнал шустрого кролика, — сообщил им альфа. Даже продемонстрировал застрявший в зубах серый мех. Запах был отвратным. Киба поморщился. Наруто снова посмеялся, взъерошив товарищу волосы. Как верному псу. Состояние Узумаки было похоже на опьянение. И на утро придёт то ещё похмелье после обращения. — Идём, босс, мы на тачке. Всё, как ты любишь, — Наруто кивнул, доверив своё тело друзьям. В этом мире он доверял только им. Да, был ещё Саске, но он не всё мог понять. Хотя очень старался. Учиха был его товарищем вопреки всему. А эти двое. Между ними была нерушимая связь альфы и его бет. Само их существование наполняло его чем-то особенным. Но Наруто редко сосредотачивался на этом, предпочитая игнорировать. Как всё, что было связано с ролью вожака. Всё, что отвлекало его от собственной скуки и одиночества.

______

Ему стало лучше после поездки. Скорость, холодный воздух в открытое окно. Запах дорогого кожаного салона. Наруто снова чувствовал себя человеком. Не сказать, что это было приятное чувство. Быть лисом было проще. Весь его мир в одночасье стал наполнен кроликом и погоней. Не было чего-то «после» того, как кролик расстанется с жизнью. Разве что надежда на следующую добычу. Теперь голова полнилась мыслями. Воспоминаниями. Туманным будущим. Сотнями проблем, которые ему приходилось решать. У лиса мало проблем. Не успел он выйти из машины, а уже нактнулся на недовольное лицо Самуи. Выебистая самка откровенно пыталась ему показать: «я за тобой слежу», «я тебе не доверяю». Она показательно ждала его на роскошном крыльце гостиницы. Желание уничтожить её никуда не делось, но самка была насквозь пропитана запахом быка. Наруто понятия не имел, что Би любил с ней делать, но от такого точно нельзя отмыться. Даже имея в запасе вечность. Он сумел втереться ей в кожу, попасть в кровь. Только это и удерживало тупую голову крепко соединённой с шеей. — Они уже ждут, — сообщила самка. Наруто никак не отреагировал. – Их трое. Они в… куда ты идёшь? — вожак свернул к лифтам, продолжая не слушать. — Подождут, — кинул Узумаки через плечо, — я был на охоте. И желаю привести себя в порядок. Если у них проблемы, — блондин обернулся, стоя в лифте, — пусть проваливают. Не я искал с ними встречи, мне плевать. — Наруто! — он усмехнулся, когда двери закрылись перед её возмущённо вздёрнутым носом. Сегодня блондинка была без ошейника, в строгой чёрно-белой форме горничной. Наруто стоял какое-то время в проёме спальни, наблюдая, как она профессионально застилает его постель. Погружённая в свои мысли и монотонную работу, самка заметила его, только когда обернулась. Белые полотенца, грязные, забранные из ванной, упали из её рук. — Господин, — девушка виновато присела на корточки, чтобы убрать разведённый бардак. Наруто заметил, как она поёжилась. Блондинка старалась делать всё медленно, осторожно, но даже так он заметил узор верёвки, проступающей в местах натяжения формы. — Простите, я думала, что вас не будет пару дней. Наруто не слушал, он смотрел на всё больше проступающие узлы. Ино закончила собирать полотенца и собралась убежать. Как положено низшей, которую не звали. Но мужская рука больно перехватила её предплечье. Полностью обхватывая его. Наруто пришлось смягчить хватку, чтобы не сломать ей руку. — Г-господин? Я сделала что-то не так? — она прятала глаза под слишком длинной чёлкой. Узумаки усмотрел в этом игру. Ино не казалась напуганной. Не больше, чем Киба или Шино опасались его: просто, потому что. Но девушка добавляла смирения. Строила из себя ту, кем её сделала стая. — Ты странно двигаешься, — изображая любопытство, начал Наруто, — что-то не так? — он едва заметно ухмыльнулся, когда она почти бросила на него взгляд. Любопытства определённо было больше в этом хрупком теле грациозной белой львицы. — Вам показалось, — уверенно ответила Ино. Что ж, унижаться она не хотела, оно и понятно. Но Наруто было плевать на чувства самки, он желал знать правду. — Ч-что? — девчонка дёрнулась, когда рука альфы схватила её бедро и поползла вверх, под короткую юбку формы. Теперь её нефритовые глаза смотрели прямо на него. Умоляли не делать этого. — Мольбы на меня не действуют, — строго сказал Узумаки. Его грубая, холодная после поездки с открытым окном рука впилась в промежность. Ино зашипела, когда узел верёвки больно впился в натёртую кожу. Белья на девушке не было, только плетения чего-то волокнистого. Наруто без труда на ощупь определил канат из джута. — Прошу, — сквозь зубы умоляла Ино. Альфа видел в ней желание отойти, но самым завораживающим было другое — она хотела укусить. Дикая львица никуда не делась. Замечательно. Наруто проигнорировал все её просьбы и со всей силы дёрнул ткань формы на груди блондинки. Пуговицы разлетелись во все стороны с такой скоростью и резкостью, что несколько застряли в гипсокартонной стене. Тонкие руки вскинулись прикрыть обнажённое тело, но вожак перехватил их. Крепко зажал в одной своей и поднял над её головой. Перестарался. Ино едва доставала носками теннисных туфель до пола, поэтому брыкалась, раскачиваясь. Как повешенный, у которого ещё есть надежда не дать верёвке сломать себе шею. Наруто рассматривал молочную кожу блондинки. Всё её тело было перевязано красным канатом. Тонким и жёстким. Так, чтобы самый крупный узел тёрся у неё между ног. От этого девушка всё время была возбуждена. Её соки пропитали толстый мусинг насквозь. Решётка верёвки проходила по каждому ребру, как канатный корсет и несколько раз обматывалась вокруг аккуратных грудок. Разительно отличающихся по цвету. От сильного пережатия они посинели. Так что девушка едва ли чувствовала дискомфорт от мелких зажимов на сосках, схватившихся за горошины, как мини челюсти крокодилов. Ино вся сжалась. Её окатил жар. Адское пламя, грозившее расплавить ей лицо. Казалось, что ещё чуть-чуть и кожа начнёт сходить с неё целыми пластами. Она стойко держалась, но жар усилился. Самка закричала, начала вырываться ещё сильнее, выкручивая руки. В месте, где пальцы альфы сжимали её, кожа уже должна была оплавиться до костей. А может ещё глубже. Это была сила Наруто. Он даже не понял, в какой момент перестал себя контролировать настолько. Воображению стоило только подкинуть картинки того, как однорукий Данзо связывает эту низшую самку. И всё у него под носом. Неужели он настолько забыл зачем ему нужна была эта сила? Разве не затем, чтобы защищать? Тех, кто не может защититься сам? Только в случае с этой львицей дела обстояли ещё хуже. Она могла бы перегрызть глотку Данзо в один укус. Но не делала этого. Потому что такими были законы её стаи. — АРХ-РАРХ, — зарычал Узумаки. Пальцы вцепились в верёвку, разрывая её в клочья. Тело блондинки выгибалось, когда он тянул особенно сильно, а канат отказывался рваться легко. Несколько раз Наруто задел её кожу отросшими когтями, оставив глубокие порезы на животе. — ПРОШУ! Истошный крик Ино привёл его в себя. Наруто отпустил её тонкие руки. Девушка бесформенной куклой упала на мягкий ковёр. Она рыдала в мелкий ворс. Надрывно, искренне. Узумаки зарылся в растопыренные пальцы правой руки. Когти проткнули собственную кожу. Глаза застилала его горячая кровь. Боль принесла избавление. Он мог спокойно дышать. Саске был прав. Стоило к этому привыкнуть. Наруто успел испытать много унижений. За свою слабость. За свою непохожесть. За само своё существование. Он искал силу, чтобы быть признанным. Не быть… низшим. Но, получив желаемое, Узумаки сдался. Остановился. Забыл о тех, кто остался там. На самом дне. Наруто избавился от одежды. Демонстрируя Ино окровавленные участки тела, прилипший мех и грязь из леса. Себя во всей красе. Альфа опустился на колени. Его сила не уменьшилась, она бурлила вокруг него и самки, что корчилась от боли. Его рука потянулась к её стройной ножке. Ино дёрнулась, стараясь избавиться от прикосновения, которое убьёт её. Вожак не позволил. Пальцы грубо сжались на икре. Но… Боль не пришла. Блондинка даже перестала плакать от шока. Она посмотрела на Узумаки. На его пальцы. Они принесли что-то новое. Такое спокойствие и силу, какая проникала в каждую частицу её измученной оболочки. Ино ощущала себя львицей. А Наруто оставлял поцелуи, поднимаясь вверх. Его колено раздвинуло её ноги. Он слизывал кровь с её плоского живота. И царапины начали затягиваться. Наруто давал ей свою силу с каждым новым прикосновением. Его горячие ловкие губы всосали в себя посиневший сосок. Ино выгнулась, но боль не пришла. Зубы альфы заменили собой зажимы, но вместо боли это принесло заживление. Узумаки облизывал и покусывал её грудь, пока она не стала такого же цвета, как всё её тело. И только потом опустил руку к её мокрой киске. Два крупных пальца проникли в неё, вынуждая телесную оболочку почти встать в мостик. Наруто дал ей этим столько своей мощи, что она уже была на грани безумия, не способная столько принять. — Р-р-р, — Наруто гортанно зарычал, когда заметил между бледных ягодиц, на которых остались отпечатки мужской ладони и следы плётки, анальную пробку. Она отличалась чёрным глазком. Его губы стёрли все следы побоев с нежной кожи. Только потом он освободил попку девушки. Ино поражала в этом, кроме прочего и очевидного, то, что она не чувствовала возбуждения. Ласки альфы не были ласками… в общепризнанном виде. То, что он делал с её телом, было лишено сексуального подтекста. Наруто превратился в животное, которое старается помочь сородичу. Зализывая его раны. И когда он закончил, то поднялся на ноги. Сила ушла. Всё стало, как было. Перед самкой, которую переполняла сила её альфы, стоял просто голый Наруто. Магия рассеялась. Он молча ушёл в душ. Так же молча кинул ей полотенце, чтобы она сделала то же самое. Выдал одну из своих дорогих рубашек, в которой Ино утонула. И ремень, чтобы она её перетянула. Вышло почти платье. Белое платье. Как знак её очищения. Одетая в его вещи, Ино подошла к Наруто, сидящему на диване. Его глаза были прикрыты. Он старался избавиться от того, что получил от самки, когда делился с ней силой. Смутные образы воспоминаний. Унижение. Гнев. И боль. Очень много боли. — Господин? — тихо позвала Ино. Узумаки с трудом разлепил глаза. — Я помню тебя, — тихо произнёс Наруто, — ты не была низшей. Ты была с ним… — Да, — перебила блондинка. — Была. До того, как он… ушёл. Его поведение признали предательством. Господин Джирайя изгнал его. А меня… сделали низшей. За его грехи. — Это Самуи отдала тебя Данзо? — Хах, — усмехнулась Ино. Наруто моргнул, решив, что ему показалось, но нет. Самка нахально улыбалась. — Я — низшая, — гордо объявила блондинка. — Это значит, что принадлежу всем. Но знаете, что это означает на самом деле, господин? — Что? — Что не принадлежу никому. — Интересная мысль, — усмехнулся Наруто. Если это помогало ей держаться, кто он такой, чтобы её разубеждать. — Что случилось? — Господин Би присматривался ко мне после того инцидента. Он хотел сделать меня своей второй женой… дальше продолжать? — выгнув тонкую бровь, уточнила Ино. Наруто медленно покачал головой. — Хорошо, — ни к кому не обращаясь, сказал Наруто. Он поднялся на ноги. Равновесие вернулось. Даже больше. Узумаки будто впервые почувствовал присутствие Кибы, Шино, Би и многих других. На самом деле почувствовал. Его зверь тянулся к ним, а они тянулись в ответ. — Нам пора. — Н-нам? — уточнила Ино. — Да, пошли, а то нас заждались. — Кто, господин? — недоумевая спросила Ино, но за альфой беспрекословно посеменила, едва успевая за его скоростью. — Разве ты не слышала про чужаков, что пришли сюда? — Слышала… почувствовала, — добавила Ино и тут же смутилась. Наруто внимательно на неё посмотрел, глазами спрашивая: «как это понимать». — Простите, просто… среди них есть кто-то. Изящный хищник. Мне кажется, что я слышу его убаюкивающее мурчание. Вижу его яркие жёлтые глаза. Будто он смотрит прямо на меня. — Хм, — а вот это уже было любопытно, — видишь кого-то ещё? Ино нахмурилась, но ради альфы сосредоточилась. — Вижу… волчью пасть. Холодные глаза и белую шерсть. А ещё шрамы. Много шрамов. Разных. Видимых, выставляемых напоказ и тщательно скрываемых. А ещё, — Ино неожиданно расставила руки в стороны и взмахнула ими, как крыльями. Пригнулась, с закрытыми глазами смотря в разные стороны. Как большая птица, что высматривает добычу. — Лицо… маска… сложно. — Этого достаточно, — быстро заверил её Наруто. Пока девушка совсем не выбилась из сил. Этого было более чем достаточно. Значит, раздумывал Узумаки, пока они ехали на лифте вниз, в стае Нагато есть птицы. Это большая редкость. Почти такая же, как Шино. — Что будет дальше? — нарушила тишину Ино. — Дальше? Ну, — вожак лениво откинул золотистые волосы со лба, — похоже, мне стало так скучно, что я не против всё изменить. Так что дальше нас ждёт что-то новое. Будущему пришло время наступить. — Давно пора, — высокомерно ответила Ино. Наруто усмехнулся. Девчонка быстро стала самой собой.

______

— Какого чёрта здесь происходит? — Ино была с альфой, но не была готова так сразу встретиться с гневом Самуи, которая караулила их у дверей лифта. Разодетая в довольно откровенное кимоно, с сиськами навыкате. Для полного устрашения ей не хватало только плётки. Ино пряталась за широкой спиной вожака, подавляя желание вцепиться в рукав его белоснежной рубашки. Узумаки не прикоснулся к Самуи, но от него пошла волна невероятной силы, от чего самка сама отступила. Не удостоенная даже взгляда. — Не отставай, Ино, — бросил блондин, едва повернув голову. Львица только тогда очнулась, до этого замершая в лифте. Но приказ быстро исполнила, посеменив за мощной фигурой. Чужаков отвели в конференц-зал на тринадцатом этаже, где обычно собирается правление отеля. По совместительству перевёртыши, которые считали, что имеют право голоса. Наруто редко к ним присоединялся, предпочитая доставать Саске. Или сношаться с самками перевёртышей, надеясь на счастливый конец. Для неё. И для себя. Далеко не в одном смысле. Данзо, разумеется, был здесь же. Караулил под дверью, но войти не посмел. Рядом с ним стояла группа оборотней. Торуне и Фуу держались к нему ближе всех. Первый крутил головой, почти полностью скрытой маской с огромными линзами на глазах. Всё его совиное зрение — мешает нормально функционировать при свете дня. Каким-то образом Данзо удалось сделать их своими ближайшими соратниками. Хотя, чего ещё было ждать от шакала Фуу. Наруто отнюдь не был рад видеть среди них кошачье трио из Омои, Даруи и Каруи. Впрочем, Акацучи и Куроцучи его не удивляли. Как и Эбису, который никогда не имел своего мнения. Только Ибики стоял в конце своеобразного тоннеля из оборотней. Тигр сохранял нейтралитет. Наруто это устраивало. Киба, Шино и Би, что показательно, стояли на противоположной стороне. Такой наглядный раскол в стае неприятно кольнул Наруто. Противный внутренний голос скалился, когда говорил, что он сам это допустил. — Киба, Ино — со мной, — Узумаки распахнул двери конференц-зала быстрее, чем хоть кто-то успел что-то сказать. Наруто чувствовал, что посланцы от Нагато не слабаки, но сам хотел создать образ этакого вожака-самодура, который имея в распоряжении силу Би и редкость Шино, выбирает полукровку в паре с рабыней. Ему не нужно, чтобы Нагато считал его достойным пристального внимания. — Дверь, — громко сказал альфа. Его оборотни переглянулись, синхронно закрывая широкие двери из матового стекла. — О, альфа шифтеров всей Конохи, мы, скромные слуги своего господина, приветствует тебя, — Наруто долго смотрел на выступившего вперёд парня. Он сразу догадался, о чём были слова Ино про шрамы, которые видно. Только понять не мог, сколько в его клоунаде издевательства, а сколько идиотизма. — Звать меня — Тоби, — тот, чья левая половина лица была похожа на расплавленный кусок воска, раскинул полы своего длинного чёрного пальто в разные стороны. Присел в низком реверансе, выставив длинную ногу вперёд. Со своеобразными чёрными крыльями он давал понять о своей истинной сущности. — Вы должны простить его за это, — устало вздохнув, сказал второй гонец. А вот и шрамы скрытые, решил Узумаки, когда увидел седовласого человека в маске. Закрывающей всё лицо. Кроме одного глаза. Кристально-чистого, как вода в горном озере. От него веяло прохладным спокойствием. И верностью. Хотя последнее Наруто мог объяснить только тем, что мужчина был волком. — Он со странностями. Я — Какаши. А это Сай, — Узумаки заглянул ему за плечо. Третий парень выглядел моложе остальных. Он почти не двигался, но под обтягивающей чёрной одеждой и так было видно, каким изящным может быть его тело. Этот Сай откровенно пялился… на смущённую Ино, что старалась занимать как можно меньше места. Перевёртыш был весь… чёрно-белый. Будто кто-то выкрутил яркость на минимум. Тем удивительнее было заметить жёлтый огонь в живых глазах. Кошачьи. Пронеслось у Наруто. Тоби счастливо хлопал в ладоши. Сай продолжал пялиться на самку из чужой стаи. Какаши снова вздохнул, устало проведя рукой по маске на лице. — Если вам кажется, что в ладу с головой тут только я, то боюсь, что это чистая правда, — сказал он. Наруто ещё раз осмотрел каждого гонца. Киба за его спиной что-то ворчал про «переизбыток психов на квадратный метр». Ситуация была такой нелепой, что альфа просто заржал. Может, он недооценил Нагато. Может, это он пытается выставить себя альфой-самодуром. — Наруто, — в перерывах между смешками, представился вожак, — это Киба, а блондинка, что сломала вашего Сая — Ино. — Хорошо, что она здесь, — наконец заговорил этот странный Сай, — было бы жаль не увидеть кого-то настолько прекрасного. Ино отвела взгляд. Пока не сказала что-то резкое. О том, как выглядела ещё пол часа назад. Ей показалось, что верёвки снова стянули всё тело. Даже в её бытность самкой, которая принадлежала одному зверю, никто так на неё не смотрел. Стало как-то обидно, что это был враг. — О-о-о, — сложив ладошки в умилительном жесте и приподняв одну ногу, протянул Тоби, — наш мальчик покорён. Хи-хи-хи, — он повернул свои шрамы в сторону Ино и подмигнул раненным глазом, — а ведь он у нас ещё невинен. Ино не смогла справиться с удивлением. Сай порозовел. Доказывая, что всё же перевёртыш, а не вампир. Наруто закатил глаза. Эта встреча определённо не была похожа на что-то возвышенно-серьёзное. — Как насчёт того, чтобы перейти к делу? — спросил Наруто. — Если всё решим быстро, то полагаю, что наши стаи ещё не раз встретятся. Кто знает, малец, — обратился альфа к Саю, — может, если будешь достаточно красноречив, то она покажет тебе, что такое женская ласка. Ино пропустила это мимо ушей. Её куда больше тронуло то, что вожак не предложил её просто так. Он дал ей выбор. Теперь блондинка чувствовала себя обязанной выбрать своего господина. Каким бы притягательным не казался этот большой чёрный кот. Её кошачья натура остро чувствовала свою схожесть с ним. — Так мы садимся или чё? — не выдержал Киба. Присутствующие выбрали сесть. Наруто присоединился к своим людям, не стал занимать место в центре длинного стола. Напротив него сел Какаши. Сай хотел потеснить Тоби, но не вышло. Узумаки не понравилось, что этот кондор с расшатанной психикой уселся напротив блондинки. Но просить их поменяться было бы глупо. А ещё могло создать неверное впечатление, будто Ино что-то для него значила. — Вы, должно быть, удивлены, — начал Какаши. Наруто едва заметно ухмыльнулся, глядя, как волк мучается от необходимости вести себя по правилам. Поэтому с радостью перебил. — Ничуть, — уверено заявил блондин. — Насколько я понял, ваш альфа активно расширяет свои территории, а я единственный вожак, который правит всеми оборотнями в границах одного города. Это должно было случиться. Рано или поздно. — Верно, мы были удивлены, что такое возможно, — лениво продолжил Какаши, но что-то живое, похожее на любопытство, в его единственном глазу мелькнуло. — Даже в пределах Аме, а город меньше Конохи, было три стаи. — Было? — хмурясь, спросил Киба. Чужаки промолчали. — Очевидно, наши гости молчат о том, как их альфа захватил те стаи, чтобы объединить их, — ответил за притихших шифтеров Наруто. — Теперь даже не знаешь, как смотреть на его предложение о встрече, — с наглой усмешкой добавил Узумаки. Гости напряглись, хотя не все. Тоби заржал так, что слюна заляпала стол, а стекло затрещало под его ладонью, которой он долбил по нему. Его смех постепенно стал похож на какой-то каркающий звук. Птица, теперь уже пренебрежительно подумал Наруто. Даже Торуне его так не бесил. Ино тоже презрительно скривилась. Ещё бы, он ведь плевался в её сторону. — Заканчивай, птенчик, — рыкнула на него львица. Тоби оборвал смех так резко, что всем стало не по себе. — Прости, малышка, не думал, что тебе так не приятно, — серьёзно прошептал Тоби, выкручивая голову чуть ли не на сто восемьдесят градусов. Видимо, с целью посмотреть на Ино к верх ногами. — Вся та сперма, которой от тебя несёт, должно быть, от каких-то смелых ярких хищников, которых ты сама выбирала, — кондор подмигнул, а блондинка пригнулась к столу, готовая к прыжку. Её поднятые вверх локти заходили в чисто кошачьей манере. — Не стоит недооценивать птенчиков. У нас тоже есть что предложить. Доказать? — Вытаскивай, — рыкнула Ино, клацнув зубами, — подравняю. Какаши обречённо покачал головой. Волк едва ли был доволен, что Тоби послали вместе с ним. Но Наруто больше интересовал молодой ягуар. Сай скосил взгляд жёлтых кошачьих глаз на своего товарища. И Узумаки очень понравилось его желание оторвать птичке крылья. — Ну-ну, — всё же вмешался альфа, — не стоит злить киску, Тоби, а то мало ли что. Кондор снова изменился. Как по щелчку. Он выпрямился и улыбнулся. Его шрамы противно натянулись. — Как не вежливо, Тоби, плохой мальчик, Тоби, — он уже не улыбался, это был оскал, которому позавидовал бы любой хищник. А потом кондор ударил себя по щеке. Здоровой. Несколько раз. — Плохой мальчик. Наруто чувствовал страх своих перевёртышей и отвращение тех, кто был с ним на одной стороне. — Мы, — вклинился Какаши, когда Тоби затих, сделавшись почти невидимым на своём стуле, — обосновались на ферме недалеко от Конохи. Земля там давно принадлежала… одной из стай, которая теперь с нами, — Какаши не хотел этого говорить, но пришлось. — Места много, идеально для большого количества шифтеров. — Думаю, для меня нет смысла брать с собой кого-то помимо тех, кто ко мне ближе всех. Пятнадцать оборотней максимум, — волк кивнул альфе. — Нас будет не больше тридцати, — численное преимущество Наруто не удивило, — с учётом самок и детёнышей, которые там уже живут. Следят за всем. — В бою они бесполезны, — шепнул Тоби, прикрывая рот ладонью, словно делился секретом, — годны только для пушечного мяса. — В бою? — уточнил Наруто, выгнув бровь. — А разве шла речь про какой-то бой? — Упс, — захихикал Тоби, — нехорошо, молчу, — он сделал вид, что застёгивает рот на замок. И выбросил ключ. — Не стоит воспринимать его всерьёз, — попытался исправить ситуацию Какаши. — Так, что я могу передать нашему альфе? — Интересно, — переводя взгляд с психованного Тоби на волка, протянул Узумаки, — Нагато объединяет стаи, расширяет территории. Но до нас не долетало даже слухов об этом. Неужели ваш вожак просто нарисовался из воздуха? — Боюсь, что рассказывать о подобном не в нашей компетенции, — заученной фразой ответил Какаши. — Наш альфа наверняка будет не против обсудить с вами все эти вопросы. Наруто улыбнулся. Так, как нужно, чтобы Какаши почувствовал себя в опасности. — Справедливо. Когда? — Первое полнолуние, — ответил волк. Узумаки кивнул и поднялся с места. Остальные сделали то же самое. Альфа проводил гонцов до двери. Тоби резко обернулся. Он держался за ручку так, что никто не смог бы выйти раньше него. Даже если бы захотел. А все явно об этом мечтали. — Правду говорят, — заискивающе начал кондор, — что у вас есть тот, кого называют роем? — Боюсь, — оскаливаясь на него, вкрадчиво произнёс Наруто, — рассказывать о таком не в моей компетенции. Счастливого пути.

______

Место чужаков заняли члены его стаи. Вот теперь Наруто сел во главе стола. Оборотни разделились по сторонам. На зло Самуи, Ино он оставил стоять за своим плечом. — Что они сказали? — требовательно спросил Данзо. Непозволительно требовательно, как показалось Наруто, но он стерпел. Недолго осталось. — Нагато ждёт встречи в первое будущее полнолуние, на ферме неподалёку. Полагаю, что нам не составит труда отыскать их. Такое-то скопление перевёртышей, — голубые глаза впились в прищуренные глаза Данзо. — Интересно, что до этого не узнали про их существование. Я думал, твои шпионы хорошо работают. — Без нужды не было смысла беспокоить их, — ничуть не смутившись, ответил старик. — Мабуи докладывала о том, что происходило. Как быстро росла стая. Всё это вызывало скудный интерес. Но не после того, как Нагато замахнулся на стаю в Суне. Или на нашу. У Гаары, как и у нас, самые сильные перевёртыши. Не удивительно, что он желает поработить их всех. Наруто проглотил все эти слова. Все секреты Данзо. Узумаки знал, что если обратит на это внимание, то старая гиена использует против него обычный козырь: «разве вам было до этого дело, альфа». При всех он не собирался позволять ему подобное. — Значит, я убью его, и продолжим жить дальше, — высокомерно заявил блондин. — Но разве, — открыла рот Самуи. При этом она периодически испепеляла взглядом Ино за его спиной, — нам не подходят идеи Нагато? — Что ты говоришь, любовь моя? А не съехала ли, часом, крыша твоя? Предлагаешь всех собратьев наших к когтю прижать? От подобной идеи я готов заорать, — Би удачно напомнил самке, где её место. Но Самуи не стала сдаваться. — Но наш альфа — самый сильный, — женщина стрельнула в него глазами, облизываясь. — Никто не может противостоять ему. Что же плохого, если Наруто будет править не только одним городом, но… всей страной? А всем миром? Стая Нагато может быть только началом. — В словах Самуи, — начал Данзо. Рык Наруто всех заткнул. — Править миром? Может завтра, а пока, — рассматривая присутствующих красными глазами, произнёс Узумаки, — я правлю вами. Вот что мы делаем. Все присутствующие идут со мной на эту встречу. Я убиваю Нагато. Вы убиваете тех, кто будет предан ему до самого конца. Остальные, — с нажимом добавил Наруто, — вольны решать, что им делать дальше. Если среди нас будут потери, — с улыбкой сказал блондин, — я не против, чтобы кто-то из людей Нагато присоединился к нам. Ясно? — Мой воспитанник, — впервые подал голос Ибики, — Идате, он уже готов для того, чтобы приносить пользу стае. Он — гепард, так что не станет обузой, если только я не обучил его плохо. Можно взять его с собой? — Я не против, — согласился Наруто. — Теперь всё? — Как насчёт низшей за твоим плечом? — стараясь сохранять спокойствие в голосе, уточнила Самуи. — Ей не пора вернуться на своё место? Кому-то могут понадобиться её услуги. — Что в словах — все присутствующие тебе не ясно, Самуи? Самка безуспешно старалась сохранить лицо. Чтобы ни было между ней и Данзо, но именно на старика она посмотрела в поисках поддержки. — Позвольте полюбопытствовать, альфа, — заговорил Данзо. Наруто понятия не имел, каким чудом сумел не прихлопнуть гада на месте. — Зачем брать с собой кого-то вроде неё? Разве она воин? — Считай, — растянул губы в улыбке-оскале Наруто, — что после хорошей драки мне точно захочется кому-нибудь присунуть. И скажи спасибо, что эту миссию возьмёт на себя она. На этой яркой ноте Наруто ушёл. Не дожидаясь новых вопросов. Ино пошла за ним. Наруто казалось, что он пытается найти дорогу в кромешной темноте. Слишком много секретов. Неизвестных. И неприятное предчувствие. Он знал, что был сильнее всех. Уже очень долгое время. Но вот появляется этот парень, Нагато, про которого он не знает ничего. Не удивительно, что Узумаки задался вопросом, почему ему удалось так долго оставаться в тени. Из-за своей слабости или из-за силы? Неожиданно Наруто почувствовал, что сомневается в себе. Достаточно ли ему сил, чтобы одолеть нового врага? — Я, — нарушила тишину медленно ползущего лифта Ино. Наруто успел забыть, что девушка таскается за ним. — Я не против, — выговорила львица, смущённо опуская взгляд. — Что? — Если альфа желает меня, то я… Узумаки резко прижал её к стене лифта. Его снова окутывала обжигающая сила. Металлическая коробка задрожала. На зеркале осталась вмятина. В том месте, где голова Ино с ним встретилась, разбежались тонкие трещинки. Свет мигнул и погас. Лифт остановился. Но почти сразу включилось резервное питание. Загорелась красная лампочка. — Альфа тебя не желает, — проревел Наруто, сжимая тонкую шею Ино. Казалось, что вот-вот и по её коже пойдут такие же трещины. — И ты должна благодарить всех ками, что это так. Если жизнь ещё дорога. Поняла? Отвечай! — взревел демон-лис. — Д-да, — прохрипела перепуганная самка. Наруто отпустил её. Ино не смогла удержаться на ногах и рухнула на холодный пол кабины лифта. Узумаки на неё не смотрел. Свет вернулся в норму. Они продолжили подъём вверх. Двери открылись. Он вышел. Вместе с ним вышла горячая сила. Наруто не обернулся, когда говорил. — Найди Каруи, она подберёт для тебя подходящий номер, — медленно отпуская приступ гнева, сказал вожак, — и можешь быть её сменщицей на ресепшене. — Х-хорошо, — нашла в себе силы ответить Ино. Она смотрела на его широкую спину до тех пор, пока двери не закрылись. Лифт сам повёз её вниз. Всё ещё перепуганную, заплаканную. Сидящую на полу. Ино старалась найти равновесие, прижимая к себе коленки. Повезло, что никого не было на этаже, куда она приехала. Львице пришлось себе напомнить, что она больше не низшая. И у неё ещё будет шанс показать альфе, чего она стоит. Ино не была дурой или слепой. Наруто что-то в ней заметил, а иначе не стал бы делать то, что сделал. Она просто не должна сдаваться. Блондинка улыбнулась своим мыслям, когда постучала в комнату Каруи. Эта девушка-леопард когда-то была низшей, но ей как-то удалось подняться. В этом Ино тоже углядела какой-то знак от Наруто. Показатель его заботы. Свою особенность для него. — Каруи? — блондинка сама открыла дверь. — Меня прислал господин Наруто, чтобы ты… ох. Ино хотела бы убежать. От невнятного мычания и от звяканья цепей. Но она просто остолбенела. Каруи была редким примером сильной женщины в стае. Для Ино. До этого момента. Блондинка считала, что этой сильной кошке, почти такой же, как сама Ино, удалось поставить себя на равных с самцами. Они должны были видеть то же, что видела белая львица, когда смотрела на эту сильную грациозную женщину. Но все фантазии разбились о невнятное мычание и звяканье цепей. Чёрный кляп-расширитель мешал Каруи говорить. Хотя едва ли она собиралась вести светские беседы. Больше походило на то, что леопард способна лишь громко стонать. Её яркие кирпичные волосы рассыпались на всю длину, потому что Каруи была подвешена к потолку животом вверх. Её руки были скованы за спиной серебряной цепью, ноги тесно перевязаны и прижаты к телу так, чтобы доступ ко всем её мокрым щёлкам не был затруднён. Серебро наверняка ослабляло звериную силу леопарда. Но она получала удовольствие. Как слабый человек, которого жёстко имеют два зверя. Омои пихал свой чёрный член ей в рот через кляп-расширитель. Каруи обливалась слюнями, смачивая огромный елдак, который и так без особых проблем пихался ей в глотку. Ино видела, как горло самки разбухает, когда член заполняет его. Рвотные позывы перемешались с возбуждением. От этого блондинка ненавидела себя. Даруи был похож на своего товарища, только кожа на полтона темнее. Выбеленные волосы длиннее, они закрывали его безучастное лицо. Он легко поддерживал темп, заданный Омои, когда вдалбливался в самку. Её растянутая киска активно текла, прося ещё. Ещё. Ещё. Каруи не могла этого сказать, но Ино была уверена, что в её мычании слышит только одно это слово. Чем дольше львица смотрела на это, тем явственнее понимала, что слышит только оглушительное хлюпанье. И падение капель на деревянный пол. Попеременное. То слюна. То смазка. Снова хлюпанье. Падение капель. И хлюпанье. Хотелось закричать, зажать уши. Всё, что угодно. Но Ино только продолжала смотреть, слушать. И тесно сжимать колени от навязчивого желания. Низшая самка в ней не хотела никуда бежать. Она желала оказаться на месте Каруи. Это было более чем жестоко со стороны Наруто — вот так показать ей, что она ничего не стоит. Её место в пищевой цепи этого мужского мира. Пожизненно для неё зарезервированное.

______

Они не были оборотнями в привычном смысле слова. Не обращались строго в подобия волков. Но стоило на небе появиться полной Луне… что-то происходило. Они теряли контроль. Тихо, почти незаметно, если ничто не провоцировало. Бывало и по-другому. Наруто подозревал, что сегодня как раз такая ночь. Он резко дёрнул манжеты белой рубашки, чтобы запонки заняли положенное место, чуть выглядывая из рукавов строгого чёрного пиджака. — Не слишком вычурно для посещения фермы? — блондин подавил тяжёлый вздох. Стоило подумать об этом раньше. До того, как совершать что-то опрометчивое. Например, спасать эту львицу от порции очередных унижений. Он ведь попытался напугать, показать, что она лишь часть плана. Только первый шаг и ничего больше. Но Ино стала жертвой какого-то стокгольмского синдрома. Чем сильнее Наруто давил силой и страхом, тем ближе она держалась. — Ты поэтому так вырядилась? Чтобы крутить коровам хвосты и чистить стойла? — грубо бросил ей Узумаки. Ино застенчиво поправила своё белое платье. Невинный цвет и длина такая, что при наклоне не останется никаких секретов. Глупая, она даже не подозревала, как близко подобралась к смертельной опасности. Ему стоило самому от неё избавиться, но наличие низшей за его плечом досаждало многим. И это было слишком приятно. Киба и Шино ждали у огромного джипа на подземной стоянке. Большая часть стаи усаживалась в длинный лимузин «Хаммер». Данзо, само собой, ехал только со своими ближайшими помощниками. Неприятно подозрительным, для Наруто, оказалось то, что к нему в «Мерседес» села Самуи. Сами по себе враги его не волновали. А вот то, что они объединяются — другое дело. — Кто-нибудь скажет, куда конкретно мы едем? — бурчал пёс, забираясь на место водителя. Под плавный ход авто по кругу, пока они поднимались на поверхность, Наруто прикрыл глаза стараясь сосредоточиться. Огромное скопление перевёртышей должно быть совсем не сложно найти. — Э-э-э, босс. Тут это. Ну, короче… они. Наруто отвлёкся. Это бесило. И альфа собирался высказать всё своему шумному помощнику. Если бы не увидел троицу гонцов, что караулила их у выезда со стоянки. Какаши оторвался от остальных и подошёл к задней двери. Постучал в тонированное окно. Наруто рассматривал его единственный открытый глаз несколько секунд, прежде чем нажать на кнопку автоматического опускания стекла. — Не думал, что увижу вас снова, — улыбаясь сквозь сжатые зубы, начал Узумаки, — здесь. — Простите, что не предупредили заранее, — извинения волка казались искренними. — Но вы не сможете отыскать нашу… ферму самостоятельно. Мы здесь для сопровождения. Наруто это не понравилось, но спорить он не стал. Просто кивнул. Чужаки заняли место в своём внедорожнике. — Поезжай за ними, — сказал Узумаки на взгляд Кибы в зеркале заднего вида.

______

Темнело, а они всё дальше уезжали в лес. Всё чаще казалось, что в следующий раз, когда колёса застрянут, то уже никуда не двинутся. Они останутся посреди гремучей чащи. Наруто чувствовал свой липкий страх перед этой неизвестностью. Как бы далеко не находилась ферма, где прячется стая Нагато, но он давно должен был почувствовать всех перевёртышей. Они просто не могли скрываться так хорошо. Только не от него. Его нервозность передавалась всем присутствующим. Джип иногда вилял слишком сильно. Пара чёрных жуков, периодически выползали на бледную щёку Шино, как предвестники чего-то жуткого. По телу Ино шли мурашки, будто она могла замёрзнуть. Но обогрев работал исправно. — Смею высказать своё скромное предположение, что впереди проявляется нечто, — тихо вымолвил Жук. Наруто выглянул между передними сиденьями, чтобы увидеть то же, что видит Шино. Сквозь плотные деревья и непроглядную тьму, рассеивающуюся только от света фар, что-то мелькало. Неясное, но инородное в такой глуши. Простор возник так же неожиданно, как первые признаки чего-то нового. Лес будто врезался в невидимую стену и уже не смог проникнуть за неё. Он весь остался позади, а впереди были только бескрайние поля. То, что они заканчиваются где-то там, за горизонтом, можно было понять лишь благодаря слуху перевёртыша, который легко улавливал шум бурной реки. На пути простора был только огромный дом из карамельного известняка. Два этажа. Где-то гладкий, где-то выточенный идеальными кирпичами. Освещённый высокими уличными лампами. Перед парадным входом широкое крыльцо с колоннами. Всего несколько ступеней, но на них стояли люди. Нет, поправил себя Наруто. Оборотни. Женщины в форме прислуги на дорожке из того же материала, что и дом. Чуть выше женщины в откровенных нарядах и вычурных украшениях. Ещё выше мужчины в дорогих костюмах. И лишь один человек выше всех. Яркие красные волосы падают на глаза, высокая фигура облачена в чёрное кимоно-кардиган с рисунком в виде красных лун на рукавах и по подолу. Наруто пытается прощупать его силу своей, но если закрыть глаза, то кажется, что перед ним никого нет. Лишь пустота. Это только усиливает необъяснимый страх. И предчувствие, что этот незнакомец может стать последним, кого он встретит. Жизнь, с которой Наруто всегда был готов расстаться, если такова судьба, вдруг оказалась ему очень важна. Он не был готов исчезнуть. Ещё слишком рано. Он не сделал чего-то слишком важного, значимого. Оно ждало его дальше. И по своей глупости Узумаки мог это потерять. Не успев обрести. Какаши остановился, Киба последовал его примеру. Наруто, всегда любивший выставлять свою мощь напоказ, заставил зверя уйти в глубину. Затаиться. Он выровнял дыхание, дожидаясь, когда Шино откроет ему дверь. Здесь он должен быть Альфой. Рубашка и пиджак сильно натягиваются на широких плечах. Узумаки старается казаться выше, чем есть, когда идёт к широкому крыльцу. Когда человек с яркими кроваво-красными волосами спускается ему навстречу. — Наруто Узумаки, — как-то нежно произносит Нагато, когда оказывается на одном уровне со своим гостем, и протягивает ему свою слишком изящную руку. Вблизи он не кажется ни крупным, ни сильным. Почти скелет, обтянутый дорогим шёлком. — Я так безгранично рад нашей встрече. — Нагато, полагаю, — длинные пальцы утопают в его крупной лапе. Сила снова на стороне Наруто, но его беспокоит то, как мало ему известно. В конце концов, этот парень назвал его полным именем. — Я и моя стая благодарны за приглашение. Надеюсь, наша встреча не будет напрасной. Нагато улыбается, женственно откидывая назад длинные волосы. Наруто подмечает, как его странные большие глаза косятся на что-то позади его широкой спины. Это Шино. И это не сулит ничего хорошего. — Об этом мы узнаем, когда ночь закончится, — улыбаясь, говорит Нагато. — Твои люди должно быть в нетерпении? — усмехается красноволосый. Наруто знает, что за его спиной только двое, остальные ждут команды альфы. Это тоже часть представления. И все отыгрывают идеально. Узумаки даёт отмашку. Перевёртыши выстраиваются в линию. Как обещал, Наруто привёз четырнадцать человек. А вот Какаши наврал. Здесь уже больше тридцати оборотней, и блондин уверен, что это не все. Теперь он может чувствовать их. Как эхо, но это эхо от множества. — Интересное место для встречи, — говорит Наруто, обводя рукой огромный дом. Нагато оборачивается посмотреть, словно не знает здесь всего до мельчайших подробностей, а видит всё впервые. — Мы зовём его — Дом Наслаждений, — с улыбкой отвечает Нагато, — я выбрал его, чтобы наши люди могли быстрее подружиться. Но, у тебя, полагаю, есть некоторые вопросы. Ко мне. Лично. Поэтому, Тоби, — безумец, что стоит позади своего вожака начинает в нетерпении хлопать в ладоши и подпрыгивать, — моя правая рука, — Наруто это никак не комментирует, но не может отделаться от мысли, какой это странный выбор. — Он покажет твоим шифтерам, что здесь и как, если ты не возражаешь. Пока я покажу тебе территорию. — Я не против, — охотно соглашается Наруто, — если они сами ничего не имеют против. Не хочу никого насильно заставлять получать удовольствие, — с издёвкой добавляет блондин. Намёк на то, что он не верит в искреннее желание оборотней быть здесь такой жирный, что заполняет собой всё пространство. — Мы не возражаем, — Узумаки никак не реагирует на то, что Данзо открыл рот, создавая неверное впечатление о своём положении в стае. — Тоби так рад, — веселится псих, натягивая свои восковые шрамы. — Идите же все за Тоби. Давайте-давайте. Перевёртыши обтекают прямую, угрожающе застывшую фигуру Наруто, пока проходят мимо и поднимаются по лестнице. Узумаки знает, что Киба и Шино не оставят друг друга без присмотра. Это успокаивает. Ино держится рядом с Каруи, но тут уж ничего не поделаешь. Девчонка слишком неприметная, слабая, чтобы переживать за неё. То есть, пока не началась бойня. Наруто подавляет желание тряхнуть головой, чтобы избавиться от ненужных мыслей. Как только Нагато будет мёртв, остальное потеряет смысл. Его стая превратится в курицу, потерявшую башку. Когда последний перевёртыш исчезает в доме из известняка, они остаются один на один. Наруто по-прежнему не понимает уровень силы Нагато, поэтому рад, что на голову выше и намного шире в плечах. Он старается выглядеть ещё крупнее, подавляя худощавого вожака своей физической мощью. Но Нагато не выглядит поражённым. Или напуганным. — В твоих глазах полно вопросов, задавай, — Наруто не нравится эта снисходительная улыбка. Так ему улыбался Джирайя, когда блондин был щенком и повторял, что станет самым сильным оборотнем на свете. — Это место, я его не чувствую, почему? Вместо ответа Нагато манит его пойти за ним. Наруто безвольно подчиняется. Сколько бы веков не просуществовала жизнь на планете, а лучшим способом победить скуку всегда будет любопытство.

______

Наруто шёл чуть позади. Красные волосы Нагато упали назад, открывая вид на худую шею. Две острые косточки особенно выделялись. Это казалось простым. Свернуть эту тонкую шею. Напасть сзади. Но глупое желание разбавить скуку вечного существования толкало его вперёд. За этими выпирающими костями на тонкой шее. Шум реки усилился. Наруто обернулся назад себя. Они ушли за невысокие холмы. Дом скрылся, но огни уличных ламп мерцали на фоне чёрного ночного неба. Огромный диск Луны тоже остался за спиной. Она внимательно следила за всем происходящим. Узумаки вдруг вспомнил, как Саске назвал его Богом, поэтому попросил богиню Цукуёми приглядеть за ним. На всякий случай. Он рассчитывал пережить эту ночь и снова увидеть её во всей красе. — Пришли, — Наруто резко отвёл взгляд от бело-жёлтого диска, испещрённого кратерами, когда заговорил Нагато. Так позволять застигать себя врасплох было не лучшей идеей. — Это наш Храм Ткачей. Первым делом Наруто увидел широкий мост с толстыми красными перилами, переброшенный через бурную полноводную реку. Он выгибался вздыбленным хребтом. В прозрачной воде были видны сваи, мощные, как лапы. Колючие пики и красная мелкая брусчатка делали мост похожим на древнего дракона, что открывал путь… к чему-то немыслимому. Сам храм был небольшой. Его резная крыша тянулась к небу. И он возвышался над полем каменных статуй. Камни были древними, покрытыми ярко-зелёным мхом. Наруто остановился, впитывая в себя эту красоту. Они все были там. Лисы, волки, медведи. Большие кошки и маленькие. Птицы. Насекомые. И у всех были человеческие тела. Перевёртыши. — Это наша собственная интерпретация архат, статуй просвещённых, что стоят рядом с Буддой, — тихо, так священно, как полагается в этом месте, произнёс Нагато. — Если хочешь, это те, кто примирился с каждой своей стороной. Стал тем, кем является. Достиг идеала для своей вечности. Наруто зал, что его архат не появился бы здесь. Он обрёл силу, но не понял, как найти равновесие. Свой идеал. — Идём, познакомлю тебя с Чирику, — Узумаки последовал за Нагато, плавно ступая по мосту. Он был прав. Храм оказался скромным строением, размером со среднюю комнату. Но ко входу вели десятки ступеней. Их шаги не производили никакого шума. Но он всё равно знал, что они пришли. И совсем не удивился. — Чирику, брат мой, — Нагато поклонился человеку, что парил в воздухе, напоминая статую многорукой Шивы. Одна пара рук сложила ладони вместе, вторая сложила пальцами мудру, спасающую жизни. Ещё пару рук человек просто сложил на колени. Последняя пара шевелилась, будто что-то зажимая в пальцах. Мужчина в облачении монаха с обритой головой никак не отреагировал на слова Нагато, продолжая левитировать. Это было настолько странно, что Наруто сделал несколько шагов в сторону, дабы убедиться, что глаза его не подводят. И тогда увидел блеск тончайших нитей. Паутина. Храм Ткачей. Ну конечно, подумал Узумаки. Он просто никогда не видел перевёртышей пауков. — Он не очень разговорчив, — усмехнулся Нагато. На эту усмешку паук точно отреагировал. Его широкие тёмные брови нахмурились. Мужчина открыл глаза. Сначала было несколько зрачков, так что Наруто немного замутило от количества собственных отражений. Но монах снова моргнул, и глаза стали обычными. Во взгляде, которым он одарил своего вожака, было лишь едва сдерживаемое презрение. Которое так веселило Нагато. — Участь монаха, знаешь, что это, Наруто? — Отсутствие секса? — отшутился Узумаки. — Невозможность причинить вред, — ответил Нагато, — даже тому, кого ненавидишь. — Вы отвлекаете меня от работы, альфа, — подал голос паук. — Конечно, брат мой, — это обращение тоже покоробило монаха, но, как и сказал Нагато, вся его ненависть осталась при нём. Мужчина только яростнее задвигал руками. — Я не понял, что это значило, — честно признался Наруто, когда они покинули тихое пристанище монаха и принялись за обратный путь. — Чирику — тарантул. Очень сильный. Он окутывает своей паутиной всё это место, — пояснил Нагато, обводя просторы руками, — она скрывает силу шифтеров, что находятся за ней. — Поэтому никто не смог вас обнаружить, — закончил за него Наруто. Красноволосый кивнул. Его чёлка снова упала на глаза. Это раздражало. Узумаки предпочитал смотреть в лицо своим врагам. Особенно тем, которых не мог разгадать. — Очень удобно, в основном для тех, кто желает спрятаться. Нагато безошибочно определил упрёк в голосе другого альфы. А Наруто не собирался его скрывать. — Такие стаи, как наша… — Не думаю, что есть такие стаи, как твоя, — перебил Наруто. Красноволосый снисходительно улыбнулся. — Мы лишь желаем жить, — смиренно произнёс Нагато. — Поэтому скрываемся. — Ясно, — саркастично заметил Узумаки, — захватываете всё новые стаи тоже только поэтому? — Превентивные меры, Наруто, ты должен это понимать. Чтобы что-то сохранить, иногда приходится пролить кровь. Я лишь предотвращаю их грызню между собой. Показываю, как можно и нужно жить. Мы — братья. Разве не так? Наруто промолчал. Он даже не мог понять, кто пред ним. Так хорошо Нагато скрывал свою сущность. О каком брате тут могла идти речь? О шестиюродном? — Войне я предпочитаю любовь, поэтому создал это место, — не сдавался Нагато. Только блондин очень сомневался, что он хочет привлечь его в свою безумную любвеобильную секту. Это не было похоже на промывание мозгов, скорее просто… желание поговорить. Будто его давно никто не слушал. — Ты сам в этом убедишься. Они подошли к дому. Оттуда слышалась плавная гипнотическая музыка. В этот раз пара оборотней подошли с заднего двора, так что Наруто мог рассмотреть шикарный бассейн с прозрачной голубой водой. Новые колонны и ряды лежаков. Только увидеть внутренность дома не представлялось возможным. Стёкла на окнах были матовыми. Наруто видел лишь плавающие за ними силуэты. Тихий шелест открываемой двери привлёк внимание Наруто. На балкон второго этажа вышла женщина. Фигуристая, статная. Её смуглая кожа контрастировала с белыми волосами. Лёгкое кимоно, упавшее с одного плеча, развевал ветер, открывая вид на стройные ноги. Наруто видел её впервые, но что-то показалось неуловимо знакомым. Словно от неё шла хорошо известная аура. — Извини, — вмешался Нагато, посмеиваясь, — Мабуи — моя женщина, а своим я не делюсь. Думаю, ты меня понимаешь. Вот оно что, подумал Узумаки. Мабуи. Та самая сестра Самуи. Не удивительно, что она казалась знакомой. Как и Чирику, женщина не выглядела довольной своим положением. Наруто невольно задумался о том, сколько перевёртышей будут на его стороне, когда он убьёт Нагато. Вероятно, намного больше, чем он полагал. — Нет, — небрежно бросил блондин, проводив взглядом упругий зад Мабуи, которая поспешила скрыться в комнате, — не понимаю, если честно. Самок я использую только для своего удовольствия. Что они делают до этого или после — не моё дело. — Чудесно, тогда тебе понравится, — и Нагато толкнул одну из стеклянных дверей, пропуская заинтригованного блондина в Дом Удовольствий.

______

Воздух в доме казался осязаемым. Такой плотный, спёртый. Почти туманный. И весь промазанный сексом. Наруто стоило только сделать первый вдох, чтобы потеряться в новом впечатлении, что накинулось и сбило с ног, как мощный таран. Зверь терял концентрацию. Он мечтал, чтобы Наруто дышал глубже. А потом нашёл источник этого божественного запаха. И оттрахал его как следует. Это ощущение было знакомым. Одновременно растворение в происходящем и сосредоточение на одной мысли. На одном желании. Обнажённые тела сплетались в один рисунок. Будто ожила одна из тех картин Босха. Но такого сада наслаждений ему точно не снилось. Наруто смог лишь мельком пройтись взглядом. Замечая лишь детали. Ноги, руки. Клыки. Лоснящуюся шерсть. Перевёртыши были здесь теми, кем хотели быть. Он не различал своих и чужих. А зверь всё искал. Пока не нашёл. Она выделялась своей неестественной белизной. И возвышалась над всеми. У её ног скапливались жаждущие тела, но никто не трогал её саму. Она свободно потряхивала огромными белыми крыльями. Танцевала свой возбуждающий танец. Такая же туманная, как воздух вокруг. Как её собственная кожа. Пыльная. И только чёрные глаза яркие-яркие. Она смотрела прямо на него, будто знала, что Наруто ещё сопротивляется. Медленно танцевала, изгибая тело, посылая рябь по крыльям. Встряхивала белыми волосами, собранными в две косы. Одновременно делающие её человеком и бабочкой. Шелкопряд. Наруто никогда не видел никого подобного. А она будто злилась и осыпала на всех свою пыль ещё активнее. Люди-звери стонали громче, отдавались чему-то, что толкало их отдаваться всё больше. Узумаки немного знал про шелкопрядов, разве что про их феромоны, способные привлечь самца даже с расстояния в километр. Не удивительно, что все в этом доме сошли с ума от желания. Чёрные глаза стали ярче. Злее. Шелкопряд взмахнула крыльями, отводя их за спину, как королевскую мантию. И пошла вперёд. По голым телам, неистово спаривающимся прямо на полу. Она шла к нему. Теперь Наруто отчётливо ощущал волны молекул, что впрыскивались в воздух. Зверь тянулся к ней. Он хотел её. Узумаки усмехнулся. Зверь хотел её разорвать в клочья, чтобы не смела больше покушаться на его свободу. На его желания. Собственная сила медленно покрывала тело плотной коркой, постепенно расширяя её влияние. И бабочка очень скоро столкнулась с этой преградой. Она зашипела на него, потирая руку с кривыми белыми пальцами, как будто обожглась. Надулась и упорхнула обратно. К тем, кто был готов поддаться. — В этом мы с тобой похожи, — Наруто совершенно забыл о том, что Нагато всё ещё рядом. Не стоило демонстрировать даже столько силы при нём. Но красноволосый лишь улыбался. — Тоже больше люблю смотреть. Как они поддаются этому. Как становятся настоящим зверьём. Это делает нас совершеннее их, не так ли? Наруто был вынужден кивнуть. Нагато хорошо его читал. И это могло стать проблемой. Хозяин дома пошёл вперёд, поманив за собой гостя. Против такого Наруто не устоял. Теперь он смотрел. — Некоторым, — шепнул Нагато, прикасаясь к его плечам. Дыхание коснулось волос на затылке, вызывая страх перед неизвестностью, он был так близко, но Наруто по-прежнему ничего не мог о нём понять. — Даже секс не помогает встать выше своей звериной сущности. Нагато говорил про парня-зайца что нетвёрдо стоял на ногах, с трудом опираясь на плоскую поверхность стены. Его тело покрывала серая мягкая шерсть, и он отрастил длинные уши. За них хватались грубые когтистые лапы парня-куницы, пока он старался как можно глубже проникнуть в зад несчастного зайца. Хотя, вероятно, это было не самое подходящее слово. Несчастным травоед точно не выглядел, пока громко стонал. Тем громче, чем сильнее куница дёргал его за уши. А зависело это от того, как сильно в самого куницу проникал член крупного парня, что стоял позади него. Волк. Было понятно по оскалу и блеску в глазах. Чёрный, наверняка огромный. Но не такой, как бурый медведь, что пристроился позади него. Четверо парней были в разной степени обращения. Но наглядно показывали, что такое пищевая цепочка в дикой природе. Нагато был прав, этому парню-зайцу едва ли хоть что-то поможет занять другое место в этом трахопоезде. Наруто не знал никого из них. Поэтому спокойно прошёл дальше за своим гостеприимным хозяином. Чтобы наткнуться на Ибики и его молодого протеже, которого тигр учил, как быть с женским телом. Мальчик был напуган перспективой оказаться внутри маленькой худощавой девушки с копной рыжих волос, но гепард в нём стремился ускориться. Ибики сам направил член юного ученика в узкое лоно. И только когда был удовлетворён его техникой, позволил себе воспользоваться рабочим ротиком юной ласки. Нагато вёл его дальше. Одна эта комната, где развернулась странная человеко-звериная оргия, была не единственной. Не все хотели делиться. Или выставлять себя на показ. Стало быть, не все догадывались о потайной двери в стене, которую легко нашёл Нагато. Тёмный узкий коридор. Наруто почти задевает плечами стены. Нагато не шутил о своей любви. Он определённо любитель смотреть. Здесь были окна в отдельные комнаты, через которые можно было смотреть только в одну сторону. Наруто стало любопытно, как они выглядят с другой стороны. Как зеркала? — Никогда не думал, что травоядный может настолько меня пленить, но ты привёл ко мне замечательный экземпляр, — нарушил тишину тесного коридора этот красноволосый извращенец. Наруто встал рядом с ним, чтобы посмотреть, о чём он говорит. Хотя и так мог представить. Конечно, это был Киллер Би. В своём полном зверином облике. Настоящий огромный чёрный бык. Его рога опасно изгибались, от гладкой блестящей шерсти буквально шёл пар. Широченные ноздри расширялись. Стоять напротив такого и понимать, что он вот-вот бросится вперёд, бросится на тебя — это будоражит и страшит. Но сейчас его тело вздымается, и крупные копыта нервно стучат не от того, что он видит врага. Во влажных глазах пылает мучительная страсть. Огромный бык в плену трёх смелых женщин. Их тела полностью открыты перед ним. И пока одна из них, чья кожа такая же чёрная, как его шерсть, позволяет огромному, действительно огромному, не типичному для его вида фаллосу проникать в себя, перемешивая все внутренности, две другие играются с его яйцами, оглаживая и облизывая их. На лицах женщин туманные улыбки. Они так довольны, когда прикасаются к быку, что кажутся познавшими что-то божественное. Откровение. Бык стоит, закинув передние копыта на деревянную стойку, как ковбой, что опирается на забор, отделяющий его от стада, которое он сам пригнал. Его короткий хвост качается из стороны в сторону, пытаясь уйти от ловкой бледной женской руки, поглаживающей накаченные животные бёдра. — Му-а-а-р-х, — бык издаёт этот звук, когда рука проникает в его зад, он кажется одновременно шокированным и напуганным, но при этом умоляющим о большем. А ещё это никак не даёт ему пути к отступлению. Он снова ревёт. Женщина сползает с его члена. Она и её подруги принимаются ласкать его все вместе. Бык пыхтит и ревёт. Женщины смеются. Через стекло они звучат приглушённо, но Наруто улавливает их мольбы. Они просят о его семени. А Би всегда был филантропом. Струя белой жидкости бьёт, как вода из пожарного шланга. Девушек она сбивает с ног. Но они поднимаются. Скользят вперёд, к источнику. Открывают жадные рты, стараясь напиться. Пока он не иссяк. Наруто испытывает смешанные чувства, пока смотрит на то, как Би снова принимает вид человека, и на троих женщин, чьи тела все в бычьем семени. А теперь и в его крови, ошмётках кожи. — Грязно — это в нашей природе, не думаешь? — Наруто поворачивается к Нагато. Тот доволен сверх меры. Он почти готов облизать стекло. Узумаки думает, что грязь в его природе. Тут Нагато прав. Но Наруто хотел бы, чтобы всё было иначе. Тихо. Нежно. Они идут дальше. Член Би всё ещё твёрдый. А девушки обращаются. Грязи становится больше. — А, — довольно взвизгнул Нагато, чем неприятно напугал Наруто. Его голос впервые поднялся так высоко, перерос в быструю резкую ноту, разрушив до того сохраняемое мерное шептание момента. — Смотри, твоя блондинка, — Нагато сильно вжал палец в стекло, привлекая внимание к тому, что происходило в комнате. Наруто сразу понял, что не хочет смотреть. Это могла быть только Ино. А он не горел желанием видеть её в шкуре низшей. Снова. Львица была там не одна. Чему удивляться. С ней была Каруи. И два парня из стаи Нагато. Одного Наруто успел узнать. Какаши. А вот второй был поразительным. Его кожа переливалась сине-зелёными чешуйками, зубы острые. Не полное превращение, но легко угадывался… аллигатор. В этих местах? Узумаки слабо себе представлял, откуда Нагато его откопал. И стал ещё больше задаваться вопросом: что такой стае могло понадобиться от них? Пока Наруто вынужденно смотрел на людей, что заняли большую кровать, думал только об этом. Пока мужчины ставили своих женщин на колени и жёстко трахали сзади. Пока аллигатор задирал ноги Каруи так высоко, что она складывалась пополам. Пока Ино скакала на твёрдом члене Какаши. Пока они синхронно переворачивали их на спину, грубо хватаясь за накаченные ноги. Пока волосы Ино и Каруи смешивались на ярком покрывале. Пока они тянулись друг к другу. Кофе и сливки. Пока они тянули друг к другу языки, чтобы сплести их воедино, толкаемые вперёд резкими движениями своих любовников. Наруто думал о планах Нагато. Они казались дальше его понимания. Но неприятное воспоминание о том взгляде, которым он одарил Шино, заставляло что-то внутри обрываться. Нагато — коллекционер. Узумаки мог воочию в этом убедиться. Ради того, чтобы посмотреть в горящие глаза Нагато, блондин оторвался от вида стоящих на коленях девушек. Они неистово целовали друг друга, путаясь дрожащими пальцами в лоне подруги, пока их растягивали члены чужих им мужчин. И пообещал себе, что красноволосый сдохнет намного раньше, чем в его коллекции окажется Жук. Какаши кончает в попку Ино. Девушка валится вперёд, открывая Наруто вид на тонкую белую струйку, вытекающую из неё. С него хватит. — Я не против посмотреть поближе, — спокойно говорит Узумаки. Нагато кажется разочарованным. — И не против временного одиночества, — Нагато застенчиво улыбается. Кивает. Наруто покидает узкое пространство, от которого уже успела развиться клаустрофобия. А Нагато остаётся и движется дальше.

______

Наруто возвращается в комнату, где шелкопряд руководит звериной оргией. Ему нужны Киба и Шино, чтобы убедиться, что они в порядке. Но туман безумия снова сбивает с ног, не даёт сразу настроиться. Кажется, что феромоны стали агрессивнее. Зверю хочется убраться отсюда, пока он не поддался. А он уже на грани. Но Наруто идёт в самую гущу. Перешагивая через голые тела. Стараясь не наступать на хвосты. Его мозг полностью отключается, когда он замечает в гуще обнажённых тел полностью одетого Данзо. Это намного хуже, чем с Би, но хотя бы понятно, что эта гиена хотела от Ино, зачем он держал её при себе всё это время. Узумаки споткнулся, что совсем не свойственно его животной грации, когда старик засадил настоящей львице, приподнимая её длинный мощный хвост с милой кисточкой на конце. Львица выпускает когти и рвёт обивку у одного из многочисленных диванов. Её пасть широко раскрывается. Наруто старается уйти, пока не увидел, как Данзо кончит в довольно крупную кошку. Он бы лучше посмотрел, как она раздирает его на мелкие кусочки. Узумаки старается продраться через этот туман, чтобы почувствовать своих парней, но всё покрыто лишь грязью похоти. Зверь ходит кругами, бьёт хвостами. Скоро ему захочется присоединиться. Не факт, что для хорошего траха. Скорее чтобы пустить кому-нибудь кровь. Взгляд перемешается к шелкопряду. Она позволяет нескольким крупным мужчинам вылизывать себе ноги. Не более. Бледная бабочка окутывает себя огромными крыльями. Наруто хотел бы… оторвать их. И насадить её голову на гигантский гвоздь. — Не время, — цедит он сквозь зубы и продолжает движение вглубь комнаты. Упирается в конец какой-то странной очереди. Огибает её. Никто не пытается возражать. Особенно когда встречаются с глазами альфы. На небольшой кофейный столик поднимается обнажённая женщина с длинными ногами и такими же длинными чёрными волосами. У неё сумасшествие в глазах и маленькая грудь. Ничего особенного. Ни для целой очереди из жаждущих самцов. Она улыбается. Её тело плавно двигается из стороны в сторону, изгибаясь. Облизывает губы лишь тонким кончиком языка. А потом медленно прогибается в спине. Она гнётся, пока голова не касается внутренней стороны коленей, но не останавливается, просовывает её между ног. Улыбается, когда снова смотрит на всех в правильном положении, а не к верх ногами. Но и это ещё не конец. Она тянется выше, её шея просто не может быть такой гибкой, но вот язык снова показывается. Чтобы лизнуть собственное лоно. Женщина смеётся. И её язык раздваивается, проникая глубже. Наруто смотрит, как незнакомка трахает саму себя языком. Её руки крепко держатся за собственные лодыжки. Слюна смешивается с прозрачными соками. Она приглушённо стонет и отрывается от себя. Её глаза становятся ярко-золотыми, неестественно круглыми, с расширенными чёрными зрачками. Волосы будто оживают и превращаются в странный капюшон. Что-то в лице меняется, но лишь на мгновение. Это проглядывает её змеиная сущность. Но тут же исчезает. Круглые глаза ловят взгляд голубых глаз. — Я — Ш-ш-ш-ш-иоре, — произносит змея. Её язык выглядывает, дразня раздвоенным кончиком. — Иди ко мне, я же виш-ш-ш-ш-у, ты хочеш-ш-ш-ш-ь меня. Ноги его не слушаются, ведь буквально через секунду Наруто стоит в опасной близости от Шиоре. Так близко, что её длинный язык проскальзывает за пряжку ремня. Зверь рычит на неё. И Наруто просыпается. Кобра забирает язык обратно. Манит пальчиком кого-то из-за спины Узумаки. Наверное, номера первого в очереди. Парень присоединяется к ней на столике и умудряется вставить свой член, принимаясь трахать её будто сверху вниз. Придерживаясь за округлые полушария женской задницы. А она приманивает следующего, дотягиваясь длинным языком до его возбуждённого органа. Он охотно принимает приглашение и толкается в змеиную пасть по самые яйца. Узумаки снова зависает над очередным странным завораживающим зрелищем, но чья-то рука тянет его подальше. Огромные сиськи упираются в его руку. Самуи. Он сразу понимает её план — она тащит его к лестнице на второй этаж. Наруто успевает окинуть сплетение тел последним взглядом, но кажется, что ни Кибы, ни Шино среди них нет. В таком случае он не против осмотреть другой этаж, о котором забыл думать. Медведица толкает его в ближайшую комнату. В маленький уголок наслаждений среди целого дома удовольствий. Красные БДСМ апартаменты с целым стеллажом разных плёток и прочих игрушек. А в центре всего этого кровавого безумия — мощные цепи с прочными кандалами. — Идеальное время, — теперь её сиськи прижимаются к его твёрдой груди. Она всё ещё в одежде, что удивительно. Неужели караулила только его? Наруто усмехается и медленно поглаживает самку по щеке. Она улыбается, оставляя мокрые поцелуи на его коже. — Я так хочу тебя, Наруто, прошу. Только посмотри, что ты со мной делаешь, — всегда такая сильная, Самуи почти плачет, когда тянет руку альфы к себе под юбку, чтобы его пальцы поняли, какая она мокрая. — Хорошо, — медленно отвечает на её мольбы Наруто. Блондин проходится мимо имеющихся игрушек с конкретной целью и сразу находит плотную кожаную повязку. Почти проявляет нежность, когда закрывает ей глаза. И когда раздевает. Даже позволяет себе коснуться возбуждённых сосков на груди, что смотрится ужасно неестественно. На идеальных кругах проступают страшные узоры синих вен. — Хочу, чтобы ты была беспомощна передо мной, — говорит Узумаки в её губы. Самуи тянется за поцелуем, но альфа отстраняется. — Не время. Блондин крепко пристёгивает цепи к её лодыжкам. Расставляя ноги. Широко. Так же раздвигает руки. Любуется зрелищем. И выходит из комнаты. — Альфа, альфа, — похихикивая, нараспев произносит Тоби, — хорошо проводишь времечко? Оприходовал много самочек? — он подкладывает ладони под лицо, видимо, считая, что так выглядит мило. — Понравилось в нашей красной комнате? — он вытягивает голову, чтобы заглянуть внутрь. — Там есть чем ещё поживиться? Первый порыв странный — сказать нет. Но Наруто быстро вспоминает, кого оставил позади себя. — О, да, есть, — с улыбкой отвечает Узумаки. — Только веди себя тихо, — советует он Тоби. Тот забавно прикладывает палец к губам, крадётся на цыпочках к комнате, заглядывает внутрь. — Ого, какие дойки! Так и хочется пососать. — Ну, так вперёд. Тоби всматривается в его лицо, чтобы понять, а не шутит ли господин альфа. — Интересно, — тянет кондор. Неожиданно бежит к соседней двери и громко стучит. — Иди сюда, у меня кое-что есть. Сначала ничего не происходит, но потом дверь отворяется. На пороге женщина в чёрной кожаной маске с прорезями для глаз и ещё одной, круглой, для рта. Её грудь свободно колышется при ходьбе, а внизу чёрными ремнями обтягивает её узкие бёдра яркий красный страпон. Размерчик посоревновался бы с Би. Что ж, думает Наруто, это как раз то, к чему она привыкла. Наруто молча наблюдает, как странная парочка исчезает в красной комнате. — Наруто? — стонет Самуи. — Где же ты? Прошу… прошу, Наруто, — Тоби тихо хихикает в перчатку на своей руке, а потом широко раздвигает толстые ягодицы самки, чтобы его подруга-страпон могла легче в неё войти. — Наслаждайся, — едва шевеля губами, шепчет Наруто. И хлопает дверью.

______

На время мысли про парней отходят на второй план. Наруто стоит рядом с дверью, за которой должна быть Мабуи. Он не знает — почему. Но это кажется важным. Она поправляет халат, когда Узумаки врывается в комнату. — Т-тебе нельзя здесь быть, — испуганно шепчет Мабуи. Наруто не знает, чего именно она боится — что он здесь и может ей навредить или что Нагато увидит его здесь. — Я буду кричать, — блондин фыркает. Слышать такое от сильной бурой медведицы — более чем странно. — Ты довольно красивая, — медленно двигаясь вглубь комнаты, говорит Наруто, он облокачивается на столик с зеркалом, складывает руки на груди, — но не настолько, чтобы быть особенной для такого, как Нагато. Думаю, я успел понять его немного, он — коллекционер. А ты, при всём уважении, обычная. Отсюда возникает закономерный вопрос: зачем ему держать тебя отдельно? Он думает, что ты наша шпионка? Точнее, он знает, что ты наша шпионка? — Ч-что? — искренне поражается Мабуи. — Так ты… альфа из стаи Самуи. Значит, вы пришли… о нет, нет, нет! Вы должны уйти. Уйти, пока не поздно. Ты не понимаешь, Нагато… он… — Я собираюсь убить его, — просто отвечает Наруто. От этого серо-зелёные глаза Мабуи расширяются. Она отчаянно машет головой. — Ты не знаешь, — теперь она приближается, хватает его за рубашку. — Не знаешь… уходи. — Что я должен знать? — Всё не так, всё наоборот, а он… Мабуи не успевает сказать, что-то её пугает. — Уходи… поздно. Я буду молиться, чтобы у тебя вышло. Наруто хочет пытать её, пока не скажет. Но если где-то поблизости Нагато, которого он не чувствует, то лучше убраться. Он поднимается по лестнице, склонив голову так, что волосы скрывают его лицо. А потом Тоби выскакивает из комнаты, где развлекается с Самуи. Всё это даёт Наруто возможность скрыться в конце коридора. Узумаки старательно спрятал свою силу и надеется, что вся эта похоть вокруг скроет его запах. — Э-э-э, босс? — блондин оборачивается, чтобы увидеть более чем странную картину. В этой комнате будто бы нет ничего странного. На первый взгляд. Обычная кровать. Пара кресел с высокой спинкой. В одном таком сидит Шино, читая книгу через тёмные стёкла круглых очков. В его ушах кислотно-жёлтые беруши. А в постели голый Киба и миловидная брюнетка, которая по самый нос прикрывается белой простынёй. И краснеет. — Чем вы тут занимаетесь? — Наруто задаёт самый нелепый вопрос из всех возможных. — Смею предположить, — вытаскивая беруши и откладывая книгу, отвечает Шино, — что эта пара предаётся сексуальным утехам. А если ваш вопрос адресован мне, то я погружаюсь в чудотворящую прозу Кафки. — Что? — Шино говорит, что читает, — отвечает Киба, — ну, а мы сексом занимаемся. Наруто задумывается над услышанным. Медленно решает, на что обратить внимание в первую очередь: что они молодцы, раз держаться вместе; что Киба, на секундочку, занимается сексом при Шино, это почему-то сильно интересует Узумаки. Ну, как альфу и всё такое. Его беты ждут, когда блондин скажет хоть что-то, но тот молчит так долго, что Шино снова утыкается в книгу. Предварительно воткнув беруши. А Киба что-то нежно нашёптывает в ухо своей подружки. Она, кстати, осмелела и теперь прикрывалась только до начала аппетитно приподнятой груди. Ситуация была слишком… — А что здесь, собственно, происходит? — до глубины своей звериной души поражённый, спрашивает Наруто. Киба и Шино недоумённо переглядываются. — Босс, — медленно начинает отвечать Киба, — мы же говорим, что… — Понял я, — раздражается Узумаки, — и спрашиваю о другом. Блядь, да тут даже воздух другой, как я сразу не заметил, — вдруг для себя комментирует альфа. — Я не чувствую здесь влияния шелкопряда. Как это возможно? — Позвольте же мне быть тем, кто введёт вас в курс дела, поведав всё без малейшей утайки. Причина сего феномена, что так поражает вас, господин, кроется в том… — Ой, заткнись, лучше я, — перебивает Киба своего товарища, который почти подошёл к сути. Или к тому, чтобы начать подходить к сути. — Короче, босс, всё дело в Шино и его… ну, в том, что он типа насекомое или кто он там. Словом, он давно прививает себе такую штуку, которая действует как антидот к подобной херне. Потому что, ну, ты понимаешь, босс, учитывая историю его вида, может быть опасно вот так поддаваться. Так что здесь особая атмосфера. А иначе зачем бы нам трахаться при нём? Наруто мог бы найти ещё пару десятков причин, объясняющих это, но не стал. Шино выглядел оскорблённым тем, что ему не дали выступить самому. — Значит, оно влияет и на тебя? — Не-е-е, — протянул Киба, — мне без надобности. Когда я в человеческом обличии, то моя связь со зверем слабеет. На меня и так не действует, — Наруто кивнул. Конечно. Он же полукровка. Очередная загадка, которую Узумаки предпочитал игнорировать непозволительно долго. Чтобы отвлечься от того, каким никчёмным альфой он был всё это время, блондин перевёл взгляд на девушку. По всему выходило, что Шино нужен был этой парочке, как зритель только из-за неё, чтобы она не слетела с катушек. Под пристальным взглядом самого вожака брюнетка смутилась, неуверенно улыбнулась, кутаясь в простыню, но глаза не отвела. Смелая для… — Погоди, — понял Наруто, — я тебя знаю, ты же из нашей стаи. Из низших. Чёрт, Киба, но она ведь… кошка! Никаких вторых смыслов. Никаких других представителей семейства. Просто кошка. — Ага, забавно да? — скалясь, произнёс Киба. Пёс смотрел на кошку с обожанием. А значит, подумал Наруто, Нагато ошибался, некоторые перевёртыши могут переступать через свою природу. И не только в сексе, но просто в жизни. После всей грязи, что он увидел, Узумаки почти забыл, что бывает вот так. Чисто и красиво. — Да, забавно, — мягко улыбаясь, согласился Наруто. Брюнетка уткнулась носом в плечо Кибы. От такого простого жеста что-то внутри Наруто завыло. От боли и несправедливости. И он, и его зверь были так одиноки, несмотря на то что всегда были друг у друга. Узумаки хотел бы чего-то… такого же. Изящных пальчиков на своей груди. Пухлых губ, которые мало кто успел поцеловать. Ясных глаз, что смотрят только на него. Кого-то кто усмирит. Кто разделит. Всё, что в нём есть. И эту поганую вечность. — Стоп, а как она сюда вообще попала? — одумался Наруто. Пока не вогнал в себя слишком много этих мыслей-иголок, что втыкаются в самые болезненные точки. — Она всех привезла, — пожав печами ответил Киба. — А потом начался такой вертеп, что уже никто не заметил. — Ладно, — с сомнением произнёс Наруто, — думаю, из-за лишней кошки у нас не будет проблем. — Какого рода проблем, господин? Что-то упустил я или намерения наши состоят в том, чтобы умертвить добрую половину стаи чужаков? — А… да… точно, — замялся Узумаки, издав нелепый смешок. — Тогда хоть это, — он обвёл парочку рукой, — если что, можешь говорить о своей неприкосновенности. А если у кого-то будут с этим проблемы — отправляй ко мне. — Оу, босс, это так… — Изменилось что-то, — резко перебил его Шино. Рой напрягся, взволнованно зажужжал. Несколько мелких чёрных точек залетали вокруг застывшей фигуры перевёртыша. — Перестал я ощущать феромоны желания. — И что чувствуешь теперь? — прислушиваясь, уточнил Наруто. — Голод. Дикий неуправляемый голод. — КТО ЖЕЛАЕТ ПРИСОЕДИНИТЬСЯ К НАШЕЙ ОХОТЕ?! Узумаки едва подавил желание прикрыть уши, когда раздался голос Нагато. Усиленный неизвестной силой, он звучал сразу в голове. Врывался и занимал все мысли. Наруто лишь немного скривился, но заметил, как скорчились члены его стаи. — К ЭТОЙ ДИКОЙ ОХОТЕ! Всё тело вибрировало от наступающего всеобщего возбуждения. Только оно не имело ничего общего с сексом. В этом были лишь звери. Только их рычания. Оскалы и острые когти. Зов к зверью, которое никогда не знало человечности. К существам невиданной силы. Идеальным хищникам. — НА-А-А-А… ЛЮДЕЙ!

______

— Держитесь вместе, — грубо бросает им Наруто, — и всеми силами избегайте встречи с Нагато. Ясно? — он рычит, обдавая их горячей волной своей силы. Выходит слишком бесконтрольно. — Да, — в унисон отвечают Киба и Шино. Узумаки выскакивает из комнаты и торопится вниз. Зверь ведёт его на этот новый зов. Его Наруто не учился подавлять. О, нет. Этот зов всегда звучит в ушах его зверя. Они рады услышать такой призыв. Убивать. Уничтожать. Показать силу. Внизу никого. Пусто. Даже стойкий запах секса исчез. Наруто идёт по пятам чего-то совершенно иного. Становится понятно, почему голос Нагато был так отчётливо слышен. Даже без всей этой мистической силы, которая его усилила. Обе стаи собрались на улице. Под окнами комнаты, где остались Киба и Шино. Современные уличные фонари исчезли. Их место заняли высокие факелы. Они освещали всё пространство вокруг. Оборотней, на чьих обнажённых телах отражались всполохи пламени. И блики круглого диска Луны, которая продолжала следить за ними со своего места в первом ряду. Над бескрайними полями разносились вой и крики шифтеров. А ещё стоны и плач. Последним почти удавалось перекрыть неистовство зверей. Они прижимались тесно друг к другу, уходили дальше, в глубину огромных клеток. Люди. Добыча. Наруто прислушивался к их жалобным мольбам. Зверь довольно скалился. Он и так был лишён всех удовольствий сегодня, но считал, что заслужил хорошую охоту. Узумаки не понимал, как относится к происходящему… но всё больше поддавался всеобщему безумию. Такой его вид был ему ближе. Такая грязь — была частью его сущности. Нагато тоже избавился от части одежды, демонстрируя всем истощённое костлявое тело. Только Наруто видел в этом не признак слабости, а предвестника смерти. Словно Нагато сам и был Смертью. Альфа держал в руках старинную на вид миску из тёмного дерева. Время сделало дерево гладким, блестящим. Наруто чувствовал, что внутри кровь. Не человеческая, а всех присутствующих. На ком-то ещё не до конца зажили глубокие порезы. Каждый по очереди подходил к Нагато, и он опускал свои тонкие пальцы в красную жидкость, чтобы оставить кровавые рисунки на их телах. — Наруто, а мы уже тебя потеряли, — возвестил о появлении другого альфы Нагато. Он шёл навстречу блондину, обходя других оборотней, которые готовились броситься вперёд. Кто-то делился на пары, продолжая трогать друг друга, приводя одновременно в хищную и сексуальную готовность. Наруто краем глаза заметил Ино. За её спиной стоял тот парень. Сай. Он целовал её в шею. Слишком нежно. Неподобающе случаю. И рисовал круги из крови на её плоском животе. Их глаза сверкали кошачьим блеском, зубы превращались в острые клыки. Нагато остановился слишком близко. — Ты с нами, — провоцируя, шепнул альфа, — или нет? Все оборотни обернулись взглянуть на их разговор. Это лишало Наруто возможности отказаться. И он согласился поддаться зверю. Медленно снял с себя дорогой пиджак. Так же медленно расстегнул каждую пуговицу на белой рубашке, одним резким движением выправляя её из пояса брюк. Нагато, как и все остальные, пристально следили за каждым его движением. Кто-то плотоядно облизывался. Наверное, желали откусить от него кусочек, когда полакомятся человечиной. Кусок метафоричной плоти. Узумаки без словаря мог читать их желания. О его твёрдой пульсирующей плоти внутри их жаждущих и сытых тел. Но этого не будет. Он покажет им, кто тут самый опасный хищник. Не более. Нагато придвинулся ещё ближе. Хотя казалось, что между их телами едва уместился бы даже ветер. Он обмакнул пальцы в крови. Нарисовал линию на его левом плече. Затем на правом. Нежно, тщательно. Длинную линию вниз, почти за кожаный ремень. А потом поднялся к лицу. Снова намочил пальцы. Три. Коснулся подушечками лба блондина и провёл вниз, задевая губы, скользя по шее. Завершая рисунок. Узумаки открыл глаза. Несколько капель крови скатились на сетчатку, превращая ночь в кровавое месиво. Блондин проморгался, чтобы не испортить рисунок. Он чувствовал приток силы от этих узоров. Когда альфа закончил, они остались так стоять. Друг напротив друга. И простояли бы целую вечность, если бы не растущее нетерпение оборотней. Не стенания перепуганных людей. — Дадим им фору, — оборачиваясь к толпе, объявил Нагато. Звери дружно зарычали. Догонять — в этом особый кайф. Это и есть настоящая дикая охота. — Открывайте клетки! Тоби, Какаши, чешуйчетокожий парень-аллигатор, Шиоре и та баба-страпон, которая обрабатывала Самуи, одновременно распахнули решётки дверей клетки. Но ничего не произошло. Люди только жались глубже к противоположным решёткам, не желая покидать место, где были в относительной безопасности. — Давайте-давайте, мои милые ягнятки, пора на заклание, — пропел Тоби. — П-пошёл ты! — размазывая слёзы по лицу, прокричал молодой парнишка. Вчерашний ребёнок, пронеслось в той части мыслей Наруто, которые ещё принадлежали человеку. Но зверя это мало волновало. Зверь видел, как парень шагнул вперёд, прикрывая женщину с длинными чёрными волосами. Их черты были схожи. Она хваталась за него дрожащими пальцами. — Инари, пожалуйста, — будто это могло хоть что-то значить. — Я не позволю им навредить тебе, мама, — его страх уже ощущался на языке, как редкая пряность. Зверь облизывался. Обречённый, но смелый. Готовый бороться. Погоня за таким будет истинным наслаждением. — Хороший выбор, — руки Нагато касались обнажённой кожи. Зверь, и Наруто вместе с ним, оскалились, будто альфа гладил против шерсти. Но красноволосый продолжал этот контакт. — Молодое, смелое мясо. Представляешь, какой на вкус будет его печень? — Узумаки невольно облизался. Сколько он уже не практиковал кимо-тори? Давно стал смелым, но сейчас… рядом с Нагато, возможно, это именно то, что нужно. — Ну вот, — плаксиво затянул Тоби, драматично вытирая фальшивые слёзы. — Придётся быть грубым, — резко меняясь в лице, рычит он. Его шрамы почти разглаживаются, а в глазах разгорается холодное пламя ненависти. Его когтистые изломанные пальцы хватаются, как положено огромной птице. Кондор тянет на себя женщину с чёрными волосами. Она кричит, срываясь на хрипы. — Нет! Мама! — паренёк бросается вперёд, тянется к ней, наверное, как тянулся только в детстве. Женщина пытается ответить ему тем же. Их пальцы почти соприкасаются… Перепуганное и злое лицо мальчишки окрашивается алыми брызгами. Тоби вспорол его матери горло. — М-мама? — тихо зовёт Инари. Женщина пытается что-то сказать. Её пальцы стараются прекратить бег крови, но алая жидкость легко просачивается между ними. Она открывает рот, но выходят только булькающие звуки. И новые потоки крови. Её тела хватает ещё на пару шагов, прежде чем женщина валится на землю у ног своего сына. — Мам? Мальчик хочет присесть рядом с ней, прикоснуться, чтобы всё это стало лишь кошмарным сном. Чтобы почувствовать тепло. Но грубые руки бабы-страпона хватают его раньше, толкают вперёд. В сторону тёмного леса. Когда монстры окружают труп его матери, парень приходит в ярость. — Ублюдки! — неистово орёт он и бросается вперёд. Но монстры снова толкают его назад. Мальчик валится назад себя. Теперь его слёзы, перемешавшиеся соплями, впитывает в себя почва, та же, которую всё ещё питает своей горячей кровью женщина с чёрными волосами. Ревущего паренька накрывает худощавая тень. — Она бы хотела, чтобы ты не сдавался так легко, — медленно говорит Нагато. Инари поднимает на него дикие глаза. — Этот лес не бесконечный, — указывая тонким пальцев в сторону плотного массива деревьев, продолжает красноволосый, — за его границей тебя никто не тронет. Наруто видит этот момент — когда он начинает соображать. Лес. Граница. Свобода. Возможность найти тех, кто накажет монстров. — Умница, — с улыбкой говорит Нагато, когда мальчик поднимается на ноги. И уносится в сторону спасения. Кто-то из присутствующих оборотней хочет погнаться следом, но Нагато поднимает руку вверх, привлекая всеобщее внимание. — Не его, — произносит он, но смотрит только на Наруто, — мальчик мой подарок нашему дорогому гостю. — А вы как же, мои милые ягнята? — спрашивает Тоби у людей, которые всё ещё прячутся в своих клетках. — Предпочтёте подохнуть здесь, как она, или попытаетесь спасти свои жалкие жизни? Некоторые переглядываются. Всё замирает на эту особую паузу, когда до смерти напуганные люди стараются принять решение. А потом они бросаются вперёд. Одновременно. Толкая друг друга, топчась по тем, кто упал на землю. Наруто смотрит на них с презрением. У их бесчеловечного поведения нет оправдания.

______

Когда первый из толпы добежал до кромки леса, Инари давно скрылся за плотной толщей стволов. Но для Наруто это не имеет никакого значения. Он слышит только его лёгкие шаги. Его глубокое дыхание. И запах его дикого страха. Оборотни рычат, ждут, когда кто-то из жертв скроется за деревьями. Только после этого бросаясь в погоню. Охота началась. Наруто ждёт, когда все перевёртыши исчезнут в лесу. Зверь против столпотворения, ему нужна свобода для манёвра. Он показывает себя, когда голубые глаза окрашиваются в красный. Когда лицо блондина меняется, позволяя длинным клыкам заменить ровные ряды белых зубов. Когда, прорывая кожу, на пальцах показываются длинные опасные когти. Узумаки пригибается к земле, царапает верхний слой, вырывая мелкие травинки. Босые ступни с такими же длинными когтями немного проваливаются в рыхлую чёрную почву. Он отталкивается всеми конечностями и несётся по тонкому ручейку запаха жертвы. Зверь ликует. Сразу у леса двое рычат друг на друга. Они схватили одну жертву. Высокого плотного мужчину. Никто не хочет уступать, и они тянут его в разные стороны, пока не отрывают руки. Он прекрасно кричит, радуя их слух, а из обрубков фонтанами хлещет кровь. Умытые в одной крови, словно крещённые в одной воде, звери перестают драться, вгрызаясь в тело, деля его между собой, как католики свои облатки, символизирующие тело Христа. Зверь не отвлекается. У него другая цель. Наруто ловко лавирует между толстыми стволами вековых деревьев. Погоня захватывает его. Это лучше, чем ловить кроликов. Его цель в паре километрах. Слишком близко, а до спасения мальчику ещё далеко. Зверь ворчит, но замедляется. И прислушивается к нужным шагам. Человек ещё не выдохся, не смотря на страх, дыхание, которого уже не хватает, и боль в забитых мышцах. Его тяга к спасению настолько прекрасная, что альфа внутренне ликует. Задушить такое будет истинным удовольствием. Как грубая ирония на отсутствие его собственной жажды жить, что погребена под скукой и одиночеством. Светлое пятно между деревьями привлекает внимание. Наруто ещё замедляется, чтобы посмотреть, как львица играет с мышкой. Молодая девушка замерла в пространстве между деревьев и прислушивается. Но её сердце стучит так громко, что она едва ли что-то способна расслышать. Смотрит на юг, поворачиваясь против часовой стрелки. И когда оказывается спиной к невидимому врагу, он наносит свой удар. Ощутимый. Видимый. — А-А-А-А-Й-Й-Й-Й, — кричит девушка в тщетной попытке дотянуться за спину рукой, чтобы коснуться глубокого пореза, который оставила когтистая лапа хищницы. — Сука, — плача и злясь, кричит жертва, — покажись, — и снова крутится на месте. Стоит ей отвернуться, как из-за дерева, на которое она смотрела секунду назад, на её израненное тело набрасывается хищница. Оставляет новую царапину. — ХВАТИТ! А-А-А-Р-Р-Р-Х-Х-Х. ДОВОЛЬНО! Наруто присматривается к белой львице. Её глаза горят жёлтым пламенем. А губы изогнуты в весёлом оскале. Она облизывает кровь с когтей и снова накидывается на свою мышку. Девушка снова кричит, обзывая хищницу последними словами. Но не сдаётся и хочет бежать дальше. Ино это не нравится. Игра заканчивается. Львица накидывается на мышку. Они обе валятся в опавшую листву. Блондинка пускает кровь, когда когти впиваются в лоб жертвы. Маленькие капли падают на жёлтые лисья, в которые Ино вдалбливает девушку. Пока её лицо не превращается в одно месиво из мяса и костей. Последнее, что Наруто позволяет себе увидеть, как Ино переворачивает жертву и с упоением облизывает мешанину, что была человеческим лицом. Зверь уловил, что собственная жертва ускорилась. Нельзя этого позволить. Больше никаких отвлечений. Игры действительно кончились. Они ушли дальше всех остальных. Наруто не слышал больше биения человеческих сердец. Кроме одного. Того мальчишки, за которым следовал по пятам. Он оглядывался пока бежал, от этого пару раз падал, но быстро поднимался на ноги и продолжал бежать. Даже его человеческий слух уже мог слышать проезжающие по трассе автомобили. Спасение было так близко. В запахе выхлопных газов, старых хитах по местной радиостанции, в проблеске серого асфальта, в свете Луны между деревьев. Мальчишка снова обернулся. Глаза его не могли увидеть зверя, что прятался в тенях. А чего не видели глаза – того не было вовсе. Он зарычал на себя, пытаясь заставить ноги бежать быстрее. Наруто тоже ускорился. Одного рывка хватило, чтобы оказаться за спиной паренька. Они продолжили свой путь так. Вместе. Человек к жизни. Зверь ко вкусу чужой плоти на зубах. — Давай! — гневно проорал себе Инари, когда до просвета между стволами было несколько метров. Наруто усмехнулся. Ещё рано. Он ещё недостаточно поверил в своё спасение. — Быстрее, давай! Узумаки стал его тенью. Они бежали вперёд, но парень не замечал огромной фигуры, возвышавшейся над его плечом. Инари достиг той точки, когда бдительность была послана ко всем чертям. Только он и просвет. Спасение. Тонкая, но длинная, пока ещё рука мальчика, не мужчины, протянулась вперёд, к спасению, как недавно тянулась к матери, чтобы спасти её. И когда он начал ликовать, когда занёс ногу для последнего шага, который должен был вывести его из леса… мальчик упал. Челюсть больно стукнулась о землю, он прикусил язык. Рот наполнился кровью. Инари не мог поверить, что споткнулся о что-то. Нашёл в себе силы, чтобы посмотреть на тот корень, что может стоить ему жизни. Но не было никакого корня. Лишь чья-то рука. И когти, вцепившиеся в ткань его синих джинсов. Глаза мальчика встретились с кроваво-красными. Не человеческими. А он ещё верил, что эти люди — просто люди. Ублюдки, маньяки, но люди. От них он смог бы убежать, но от этого чудовища — нет. Теперь он плакал, как ребёнок, которым ему придётся остаться навсегда. Один резкий рывок. Один резкий укус. И кадык парня оказался в крепких челюстях оборотня. Пока его пушистые ресницы ещё медленно опускались и поднимались, пока он ещё дышал, Наруто разодрал на мальчишке футболку, чтобы открыть себе доступ к его торсу. Он хорошо знал, где находится печень. Когти впились в плоть. Человек уже не отреагировал на то, что кто-то проникает внутрь его тела. В крепкой хватке Узумаки оказался молодой сильный орган. И зубы с неистовым удовольствием вгрызлись в него. Забирая жизнь. Впитывая чужую храбрость. После этого интимного момента между ним, зверем и их юной жертвой, Наруто долго лежал на холодной земле рядом с остывающим телом. И просто смотрел на тёмную, почти чёрную в свете полной Луны кровь на своих руках. Азарт охоты быстро прошёл, оставляя после себя странное опустошение.

______

Кровь оборотней, которая покрывала тело Наруто, перемешалась с кровью человека. Блондин медленно брёл через лес, оставляя труп позади. Узумаки принял человеческий вид, что тоже казалось слишком ироничным. Зверь был удовлетворён и свернулся калачиком, завалившись спать. Душевные терзания, если Наруто планировал таковым поддаться, зверь оставлял на его человеческую сущность. По пути всё ещё встречались оборотни, которые не закончили кромсать своих жертв. Парень-аллигатор махнул ему рукой и улыбнулся, но улыбка вышла смазанной. Из-за руки, которую он зажимал в челюстях. Тоби и даже Данзо были здесь же. Пришли отведать объедков. Падальщики. Ветка под голой ступнёй Наруто хрустнула. Свора перевёртышей: шакалы, волки и койоты, растаскивающие одно тело, зарычали на него, стремясь защитить добычу. Сложно было сказать, мужчина это или женщина, так хорошо они работали. Узумаки сверкнул красными глазами. Псы заскулили. Вернулись к еде они только когда блондин скрылся вдалеке. Би тоже был в лесу. Судя по состоянию тела мужчины, что валялся у его ног, не просто «был», но и активно участвовал. Две огромные дыры в груди явно оставили рога. Но теперь это тело его не интересовало. Бык стоял, привалившись к дереву. Рука исчезла за поясом штанов и медленно, недвусмысленно ходила взад-вперёд, пока Би наблюдал за своей женой. Самуи опиралась на впалую грудь мужчины и тянула на себя кусок плоти. Он растягивался, но не рвался, и медведица начинала злиться. Её светлые волосы, сейчас вымазанные в крови, залетали в разные стороны, когда она затрясла головой, играясь с куском плоти, как собака с палкой, которую ей не отдаёт хозяин. Её огромные сиськи при этом тёрлись о мёртвое тело, возбуждая чувствительные соски. Из-за этого Киллер Би вынужден был работать рукой быстрее. Чем больше Наруто видел, тем больше внутри нарастало что-то похожее на приступ самобичевания. Совесть это или что-то ещё, он не знал, но было похоже на… жалость. Поддавшись Нагато, своему зверю, всем остальным, Наруто не чувствовал в себе благородства, хотя мнил себя его обладателем. Саске был тем, кто просто не сможет выжить, если перестанет убивать людей. Но не он. Ему было это не нужно. Так почему Узумаки делал это? Скука и одиночество. — Вижу, ты его догнал, — насмешливо прокомментировал Нагато. Он сидел на шезлонге перед бассейном. Весь чистый. Наруто задался резонным вопросом: а охотился ли сам альфа или… Тут его мысли расходились в разных направлениях. Дом Удовольствий. Охота. Что это, если не способ отвлечь, усыпить бдительность. Наруто невольно бросил взгляд на окна, за которыми была комната, где он оставил Кибу и Шино. Сомнение точило его уверенность, что всё хорошо. Если такая формулировка их положения вообще была уместна. Узумаки чувствовал их. Там, за этими окнами. — Всё хорошо? — да, мысленно согласился Наруто. Пока не понял, что слова звучат не в его голове. Нагато. Это бесило. То, как быстро он забывал о его существовании. Вот и сейчас красноволосый успел подойти так близко, а Наруто всё это пропустил. — Хочешь привести себя в порядок? — как заботливый хозяин, поинтересовался Нагато. Оборотни постепенно возвращались. Кто-то шёл в дом. Кто-то прыгал в бассейн. Чтобы смыть с себя кровь и кишки. Наруто посмотрел на Нагато. Ему осталось только прикончить альфу. Будет много крови. Так зачем утруждаться. — Нет, — кратко. Без пояснений, но Нагато их и не требовал. — Ночь скоро закончится, — в другой ситуации Наруто принял бы эти слова за простую констатацию факта. Как повод продолжить разговор. Но из уст Нагато это прозвучало как… просьба поторопиться. Если Узумаки есть что сделать. — А мы толком не поговорили… о наших делах. О моём предложении тебе. Наруто, наконец, успокоился. Теперь всё встало на свои места. У Нагато точно такие же цели, как у него самого — убить. Знать это оказалось приятно. Будто долго шёл в кромешной тьме, а теперь что-то осветило твой путь. Двое вожаков уселись напротив друг друга на лежаках. Довольно расслабленно для тех, кто собрался убить друг друга. Рядом пылала жаровня, освещая лица двух оборотней. От них, вероятно, исходил точно такой же жар, только усиленный многократно. Поэтому все перевёртыши предпочли скрыться в стенах дома из известняка. — Итак, — прервал образовавшуюся тишину Наруто. — Зачем было это всё? — обведя рукой что-то неопределённое, окружающее их освещённый островок, поинтересовался блондин. Нагато сложил руки в замок и уложил их на колени, его губ коснулась снисходительная улыбка. Наруто впервые связал её с возрастом оборотня, что сидел рядом. Очередная загадка, связанная с Нагато. Как и сам факт такого маниакального старания скрыть всё возможное. — Несмотря на засилье вампиров, — начал красноволосый, — мне нравится Коноха. Я не прочь остаться здесь. Мы могли бы сделать её центром нового мира шейпшифтеров. — Мы? — Я захватил много стай, но твоей пришёл предложить объединиться. Как жест доброй воли. — Как ты себе это представляешь? — искренне поинтересовался Наруто. Конечно, всё это было странным цирковым представлением. Но раз уж Нагато предложил разговор… блондин хотел проникнуть в его мысли. Понять. — Одна стая и два альфы? — Кто-то, — Наруто попытался не смеяться, — мог бы отступить. Признаюсь, ты не выглядишь заинтересованным… в происходящем. В делах стаи. Ты мог бы вернуться к тому, что так любишь — драться. Искать того, кто окажется сильнее. Проверять свои пределы. Пока будешь на правах моей правой руки завоёвывать мир. Он всё же рассмеялся. Чтобы скрыть волнение. Одним предложением Нагато показал, как много знает о нём, о его стае. При том, что Узумаки оставался на старте и всё ещё не знал ничего. — Джирайя, мой первый альфа, чья стая теперь принадлежит мне, как-то рассказывал про одного оборотня, который грезил такой же мечтой. Завоевать мир. Объединить всех перевёртышей во что-то единое. Под своим началом. Но всё кончилось не очень хорошо. Мир оказался прочнее, — почти шёпотом закончил Наруто. — Ах, наш милый Александр, наш золотой лев, — печально покачав головой, произнёс Нагато, — он полагал, что мифа о его божественности хватит, чтобы удержать мир в своих руках. И поплатился за эту гордыню, — Наруто не смог скрыть удивления. Альфа говорил так, словно был там и всё видел. Но это было… до нашей эры. Вечность ещё никогда не простиралась перед блондином так далеко. — Я куда более прагматичен, чем мечтатели. Таких называют реалистами. И я не верю в богов, — Узумаки не мог не заметить, что эта фраза требовала окончания: «я сам Бог». Это напомнило ему недавний разговор с Саске. Собственные фантазии про Короля Наруто. А смог бы он… Мысли наполнились толпами оборотней, которые преклоняют колено перед ним. Единственным. Сильнейшим. Узумаки потряс головой, чтобы избавиться от навязчивой картинки. Пришло время как следует пораскинуть мозгами, пока не стало поздно. Кто-то настолько древний, окруживший себя сильными перевёртышами, вдруг решает, что не способен справиться с маленькой стаей в Суне? И приходит к нему за помощью? А может, Наруто просто сам так решил… потому что так сказали. Женщина, которую прячут от всех. Шпионка, которая не знает об этом. Или… Заложница. А Нагато? Коллекционер. — Жаль, — он склоняет голову так, что красные волосы закрывают глаза. Наруто видит только ряд белых зубов и шевелящиеся тонкие губы. Что бы не отразилось на его собственном лице, это раскрыло сопернику все карты. Нагато откинул пряди тонкими пальцами, в которых не было и намёка на силу. Так почему стало страшно? — Я смотрел на тебя всю твою жизнь. Когда ты покинул стаю, чтобы искать силу, то узнал в тебе себя самого. А значит, оставалось только жать, когда… тебе станет так же скучно и одиноко. Я был готов ждать очень долго. В конце концов, ко мне это пришло не сразу. Но вечность такая… долгая, если тебе нечем её занять. А её нечем занять, уж поверь, я пытался. Пока не понял, чего хочу. — И чего же? — Наруто старался следить за Нагато, чтобы уловить момент, когда он нападёт, но красноволосый был удивительно спокойным. Будто они действительно просто беседуют. Узумаки больше не старался объять всё то, что Нагато ему говорил. Это было слишком. Смерть и раньше клацала мощными челюстями перед ним, но впервые могла достать. И вырвать кусок плоти. — Возвыситься, — благоговейно ответил Нагато. — Над этим миром, над вечностью. И над самим собой. Стать идеалом, больше не быть таким, — в его движениях появилась резкость. Он грубо указал тонким пальцем на дом из известняка. — Мы не люди, чтобы вести себя как звери. И мы не звери, чтобы вести себя как чудовища. Но ты видел их. Как легко они забывают о достоинстве, о верности, о принципах. Жалкие. Вот что я всегда думал о нашем виде. Но никогда не терял надежды исправить это. Сейчас я близок, как никогда. Поэтому задумался, в каком мире хочу жить. — В идеальном? — нервно спросил Наруто. — Ты понимаешь, — сокрушался Нагато, — понимаешь, но не способен понять, а я так надеялся. Что разделишь всё это со мной. Я бы помог тебе стать таким же идеальным. Твоя вечность обрела бы смысл. И наше одиночество осталось в прошлом. — Но? — Но ты считаешь, что я безумен, поэтому уверился в желании убить меня, — грустно произнёс Нагато. — Поэтому мне придётся самому тебя убить. Забрать твоего жука для моей коллекции. И пойти дальше. Наруто медленно покивал. Интуиция давно подсказала ему всё, что нужно. Разумеется, всё дело в Шино. Узумаки усмехнулся, когда подумал об этом. — Думаешь, моё убийство поможет тебе заполучить Шино? — Наруто смеялся от души. — Думаю, — медленно начал отвечать Нагато, — ты не понимаешь, как именно я их коллекционирую. Но если удивишь меня, то не исключено, что я решу добавить к нему и тебя. Всё же… лис с девятью хвостами? Звучит как что-то редкое. Весь вопрос лишь в том, как много сил они тебе приносят. Или ты не отличается от самой обычной однохвостой лисы, которых пускают на воротники? Наруто всё ещё посмеивался, но это было странной инерцией. Радость испарилась так же быстро, как появилась. Сердце долбилось во всём теле, как боевой барабан. Наруто чувствовал, что они ждут знака, чьей-то отмашки, чтобы броситься друг на друга. Нервы натянулись, как струны, и звенели фальшивыми нотами, грозясь порваться. Пальцы медленно сжимались в кулаки, готовясь нанести первый удар. А потом раздался дикий вопль. Наруто, не думая, повернул голову в сторону дома из известняка. Сила бурлила в нём. Быстро пролилась кровь. Узумаки старался почувствовать своих, хоть кого-то, но собственная кровь шумела в ушах, лишая способности сосредоточиться. Страх и отчаянное желание броситься вперёд навалились на тело полным ступором. А потом всё тело пробила дикая боль.

______

Наруто отбросило вперёд. В полёте он заставил тело несколько раз кувыркнуться, чтобы приземлиться на ноги. Но вышло только на колени, и пришлось опереться ладонью на пропаханную собой землю. Которая тут же окрасилась в багровый. Узумаки поднёс пальцы к груди. Коснулся и посмотрел. Кровь. Страх спрашивал: когда ты был ранен в последний раз? Кто смог коснуться тебя вот так? Причинить такую боль? Разум не помнил ответа. — Неужели это будет настолько просто? — разочарование в голосе Нагато злило. Когда Наруто вскинул на него глаза, они уже были красными, и блондин скалился, демонстрируя длинные клыки с острыми зубами. Сначала он ничего не понял. Нагато казался таким же. Пока за его спиной не зашевелилось что-то большое, извивающееся. Хвост. С жалом на самом кончике. Скорпион? Это казалось слишком… простым. Наруто не знал, чего ждал, но точно не этого. — Ты как будто разочарован? — усмехнулся Нагато. — Не переживай, скоро ты перестанешь расстраиваться… или делать хоть что-то. Наруто зарычал, этот рёв разошёлся по всей округе, отскакивая от деревьев, заряжая силой сам воздух вокруг. Он попытался подняться, прикрывая дыру в груди рукой, но почувствовал странную слабость. Блондина повело. Теперь он чувствовал этот опасный огонь, что пожирал его изнутри. Ничего общего с его собственной силой. Красные глаза шокировано расширились. Яд! Страх усилился. Неестественный, вызванный отравлением. Дышать стало тяжелее. По всему телу расползлись противные мурашки. Наруто застонал и схватился за грудь сильнее. Жжение становилось нестерпимым. Он снова тяжело привалился на одно колено, а Нагато медленно шёл к нему, размахивая ядовитым жалом. Страх стал всеобъемлющим. — А-А-Р-Р-Х-Х, — взревел Наруто, стараясь разорвать эти ощущения в клочья. Напомнить себе. Кто. Он. Такой. Его собственная когтистая рука полоснула по месту, откуда распространялся яд. Боль отрезвила. Отравленная кровь потекла быстрым потоком. Узумаки закрыл глаза. Нагато тоже это почувствовал. Пульсирующая, горячая. Сила Наруто начала окутывать его, как непробиваемый доспех. Она окружала его ярким оранжевым свечением, образовывая ауру. С девятью хвостами, что плясали за его спиной, как девять пламеней свечей. Сила пропитывала его тело, очищая каждую клеточку. Яд испарялся под этим жаром, а рана начала медленно затягиваться. — Моя очередь, — высокомерно заявил Наруто, когда смог встать на прямых ногах. Жалкий скорпион больше не сможет застать его врасплох. Блондин готовился к рывку, чётко рассчитывая, как вцепиться в глотку Нагато, когда со стороны дома снова раздался крик. На этот раз чёткий женский голос. Он успел прокричать лишь одно слово. — ХИМЕРА! И затих, когда его обладательницу кто-то силой затащил обратно. Это было благородно с её стороны — попытаться предупредить его, но Наруто уже рванул вперёд, даже не пытаясь вникнуть в смысл этого крика. Зверь видел цель, видел кадык этого ублюдка с манией величия, и когти собирались впиться в него. Узумаки резко свернул, когда Нагато снова попытался проткнуть его своим хвостом. Жало резко вошло в землю. Попался. Зверь ликовал… и схватил воздух. — Какого? — Наруто озирался по сторонам, не понимая, как мог промахнуться. Всё было рассчитано. Кроме того, что Нагато мог летать. Узумаки, понимая, что не искал своего врага только над головой, посмотрел в небо. На фоне жёлтого диска Луны парила чёрная фигура с широкими перепончатыми крыльями. Летучая мышь? Фигура резко спикировала вниз. Наруто едва успел увернуться. — Невозможно, — неверяще прошептал Узумаки, глядя на крылатого перевёртыша. Это, безусловно, был Нагато. — Нет ничего невозможного, — громко крикнул красноволосый, демонстрируя размах крыльев, — когда ты Бог. — Р-Р-Р, — Наруто встряхнулся. Цель не менялась. Убить. Скорпион он или летучая мышь — не важно, главное, что когда они закончат, Нагато станет трупом. Узумаки снова бросился вперёд, заставляя противника увериться, что ничего умнее лобовой атаки он придумать не может. Нагато хотел взлететь, увернуться и оказаться за спиной лиса. Но что-то обожгло ему ногу. Крылья работали на полную мощность, но его тело зависло на одном уровне. Красноволосый посмотрел вниз, чтобы увидеть, как один из хвостов, полностью состоящих из силы Наруто, обвился вокруг его лодыжки. Он даже не предполагал, что они на это способны. Блондин усмехнулся. Сюрпризы остались у всех. Узумаки дёрнул хвостом, Нагато начал опускаться прямо в лапы к сопернику. Силы вырваться не хватало, но когда крылья резко исчезли, его тело рухнуло с высоты прямо на Наруто, не успевшего увернуться от всего веса, но успевшего избежать встречи с ядовитым жалом. Как только он снова был свободен, крылья вернулись. Нагато начал взмывать в воздух. Нужно было время для нового манёвра. Но Наруто не дал ему возможности, вцепившись в ногу повыше колена. Они взмыли в небо вдвоём. Блондин размахивал босыми ступнями, смотря, как исчезает твёрдая земля. Нагато тащил его через свои бескрайние угодия. Но что-то подсказывало Наруто, что он знает, куда сбросить ненужный груз. Красноволосый заревел, когда когти впились в его плоть в районе печени. Он потерял управление, они накренились, и когда опустились пониже, Наруто отпустил добычу. Приземление было жёстким. И слишком мало времени на то, чтобы отлежаться, уткнувшись в мягкую землю. Наруто приподнялся на вытянутых руках. Силуэт Нагато маячил чуть дальше. Его крылья обмякли, а руки прижимались к ране. Нужно было действовать быстро. Блондин поднялся на ноги, но тут же рухнул обратно. Левая была сломана, кость вышла наружу. Сила отреагировала быстрее, чем Наруто успел об этом подумать, заживляя его на ходу. Создавая вокруг ещё более яркую ауру. Похожую на лису. С девятью длинными хвостами. Наруто коснулся земли всеми конечностями и помчался на своего врага, как настоящий зверь. Сила волнами исходила от него и догнала Нагато раньше, чем сам блондин. — А-Р-Р-Р, — взревел Нагато. Наруто заработал ногами, чтобы затормозить. Ни он, ни зверь не понимали, как это возможно. Поэтому смотрели как заворожённые. Тело Нагато увеличилось в размерах. Руки превратились в подобие когтистых лап. Всё покрывала жёсткая бурая шерсть. Его позвоночник ломался, становился длиннее, подстраивался под новое тело. Человеческие черты ещё присутствовали в каком-то извращённом виде. Остальное стало настоящим оборотнем. Перевёртышем, обратившемся в гигантских размеров гризли. И от его рёва Наруто вспомнил о своём месте в пищевой цепи. — Я р-р-р-азорву тебя на части! — ревел Нагато. — Ты не достоин стать частью моей коллекции, поэтому я не притронусь к тебе, о нет, но растерзаю на куски. И ты сгниёшь! Сгниёшь прямо здесь, под моими ногами. Теперь Наруто был более ловким и подвижным. Он легко уклонялся от размашистых ударов медвежьих лап. Нагато злился. — Хватит мельтешить, мелкая мошка, — пожаловался альфа, когда в очередной раз не смог достать противника, но получил глубокую царапину, прорезавшую чётко выделяющийся пресс. Зверь ликовал при виде крови врага. Наруто совершил обманный манёвр, вынуждая огромного медведя повернуться спиной. Хвосты опутали его по рукам и ногам, лишая возможности двигаться. Нагато заревел, когда блондин приблизился к нему вплотную и начал отчаянно рвать плоть. Кровь и клочья шерсти полетели в разные стороны. Медведь начал тяжело крениться к земле. Наруто продолжил давить сильнее. Попытался всадить острые зубы в сонную артерию, но промазал и укусил врага за плечо. Вкус его крови всё равно затопил лиса, побуждая быть свирепее. Больше крови. Она побежала тонкими ручейками по зелёной траве, когда Нагато упал. И больше не шевелился. Наруто обвил один из хвостов вокруг его шеи и сдавил. Для верности. Блондин собирался удостовериться, что враг повержен, когда новые звуки страданий и боли донеслись из дома. Там были его люди, и они нуждались в своём вожаке. Узумаки усилил ауру лиса вокруг себя. Но не успел сделать шаг, как всё его тело оказалось в плену чего-то белого, липкого. Оно опуталось вокруг его тела, связывая плотнее с каждой его попыткой выбраться. Наруто не мог поверить, что эта субстанция смогла преодолеть барьер из его силы и не испарилась. Но это было лишь началом. Липкая дрянь засветилась туманным сиянием. И демонический покров начал стремительно таять. Чем бы это ни было — оно лишало Наруто сил.

______

Когда обе стаи оставили своих вожаков разбираться между собой, звери полагали, что в доме их ждёт яркое продолжение происходящего. Охота пробудила новые желания. Они ощущали пробуждение чего-то внутри себя, что приходило только с разводами человеческой крови на голом теле. Хотелось выть на полную Луну. Соприкоснуться со всеми сразу, разделяя общность. Стая Наруто отдавалась этим порывам со всей возможной упёртостью, теряя бдительность. И стая Нагато подпитывала их рвение. Только Тоби смирно сидел на барной стойке и качал ногами. Он прислушивался. Ожидал, смотря на всех своим острым птичьим взглядом. — Ах, — благоговейно вздохнул кондор, когда ощутил кровь Узумаки, окропившую их землю. Это была красивая отмашка от лидера. — Пора начинать, — пропел Тоби и вскочил ногами на стойку. Расставил руки в разные стороны. Набрал полую грудь воздуха. — ВРЕМЯ ПОДЫХАТЬ! Обнажённые и человеческие тела стали звериными, покрытыми шерстью и чешуёй быстрее, чем кто-то успел понять, что происходит. Тоби смеялся. Его руки всё ещё были расставлены в разные стороны. Пока вокруг него, как уродливый фейерверк, взмывали в воздух фонтаны крови. Оторванные части тела. — Обожаю запах смерти по ночам, — усмехнулся кондор. Кожа с его рук начала стекать. Как будто жир и кости плавились. Всё его тело чернело, ломалось. Пока вместо рук не показалась пара гигантских крыльев. Шрамы на лице скрылись под уродливой оранжевой маской, основную часть которой составлял огромный клюв. В доме было достаточно места для его полёта. И Тоби с маниакальной радостью взмыл над кровавым побоищем. В поисках жертвы. Слабой. Старой. Чьи шрамы были так же хорошо видны, как его собственные. Фуу и Торуне прикрывали Данзо собой, но силы были отнюдь не равны. На них наступали две змеи, но что-то было не так. Ни Фуу, ни Торуне не чувствовали своих сил. — Это лишь две ползучие твари! — орал на них Данзо, который часто смотрел в лицо неминуемой гибели, но впервые оказался в такой цепкой хватке. В сжимающемся кольце смертельных объятий. Шиоре выбросила вперёд непомерно длинную шею. Капюшон вокруг её головы раскрылся. Она была готова ужалить Данзо, когда когтистые лапы Торуне в последний момент смогли помешать. Между ними завязалась драка, давшая Данзо лишние секунды жизни. Чего нельзя было сказать о Фуу. Как бы он не защищался, огромный удав сломил сопротивление порцией парализующего яда. И теперь шакал мог лишь наблюдать, как змея ползёт к нему, ползёт по нему. Как открывается его пасть. А потом наступает темнота. Удав заканчивает с ним только тогда, когда всё тело противника оказывается внутри него. — Нет, — поражённо, отказываясь верить в происходящее, шептал Данзо. Когда его накрыла огромная чёрная тень. — Нет, это невозможно, — кондор приземлился, склонил голову к плечу, прикидывая, как нанести один точный удар. Старик попытался вспомнить, как быть оборотнем, но тело отказывалось подчиниться. — Помоги мне, — взмолился Данзо, когда заметил блондинку, что старалась выбраться из-под груды тел своих собратьев и убежать. — Сам себе помогай, — бросила Ино. И скрылась за поворотом. Данзо упал на пол. Клюв вошёл ему точно в мозг. Изучи Нагато стаю Наруто получше — оставил бы его в живых. А так… врагов у блондина стало на одного меньше. Он успеет порадоваться этому факту. Если останется жив.

______

— М-р-м-м-х, — белая дрянь забила рот, Наруто продолжал медленно дышать носом, но не мог поймать необходимое хладнокровие. Дыхание вырывалось резкими порывами, а белая субстанция продолжала опутывать его. Тесно связала ноги, и альфа потерял равновесие, больно хряснувшись о землю. При падении Узумаки перекатился на спину. Он слышал движение рядом, но не мог поднять голову, чтобы увидеть, что происходит. — Я рассчитывал на большее, — медленно протянул Нагато. Его голос приближался, пока Наруто не понял, что враг стоит совсем рядом. Красноволосый медленно склонился над поверженным соперником. Четыре пары рук вцепились в белый кокон, что обвил блондина с головы до ног. Нагато дёрнул его на себя. Теперь они оказались нос к носу. Узумаки бы задышал глубже, но оказался в довольно стеснённых обстоятельствах. Он мог только что-то невнятно мычать, шокированный видом Нагато. Очередная смена обличия. На этот раз… паук. Значит, всё тело блондина было в паутине. И не простой, она что-то делала с ним. Как не старался, вызвать свою мощь он не мог. Наруто оставалось только безвольно наблюдать, как бесцветная ядовитая слюна стекает с огромных паучьих челюстей, попадая на открытые участки лица. И теряться в странных бледно-сиреневых глазах врага, которые расходились концентрационными кругами. Одним, вторым, третьим, четвёртым… Наруто не знал, как понял это, но круги означали виды, которые перемешались в Нагато. Словно у каждого зверя, живущего в нём, были свои собственные глаза. То, что кругов было пять, не вселяло надежды. Значит, есть кто-то ещё. Возможно, тот, кто убьёт Наруто. Воздух перестал поступать через плотную паутину, которая выкачала почти всю энергию из альфы. Хотелось только одного — спать. Закрыть глаза и больше их не открывать. Вечность ускользала от него, как песок сквозь пальцы. — Знаешь, Наруто, — голос Нагато звучал как из-под толщи воды, — паутина Чирику работала точно так же всё это время — она выкачивала силы из твоих людей. Этого жалкого зверья, которым нужна одна только грязь. Бьюсь об заклад, что все они уже мертвы. Так что не волнуйся, встретят тебя там, куда ты отправляешься. А меня ждёт новый экземпляр для моей коллекции. В глазах темнело. Наруто хотел верить, что ещё старается выбраться. Но всё, что мог — смотреть, как враг поворачивается к нему спиной.

______

Ино ломилась во все двери, но натыкалась только на закрытые. Она не чувствовала зверя внутри, только жгучее желание разрушать. Но сил для этого больше не было. Блондинка обречённо ударила очередную дверь, и круговорот её ненависти замкнулся на страхе. Она плакала, как маленькая девочка. Она боялась и не хотела умирать. Только не так. Не сегодня. Шаги за спиной отмеряли её последние мгновения. Ино ещё никогда не чувствовала себя настолько низшей. Это ей совсем не понравилось. — Я — львица, — прорычала она, — царица животного мира. Без боя не сдамся, — громко, уверено процедила Ино, оборачиваясь. На неё внимательно смотрели чёрные глаза. — Ты, — запнувшись, прошептала блондинка. В чёрных глазах промелькнуло жёлтое сияние. Он протянул ей руку. — Идём, — тихо сказал парень, — нужно спрятаться. — Что? — Ты веришь, что твой альфа сможет убить моего? — Да, — не раздумывая ответила Ино. — Хорошо, тогда идём. Блондинка смотрела на протянутую руку с подозрением. Но выбор был не богат. Ино вложила замёрзшую ладошку в его тёплую бледную ладонь. И позволила провести себя вглубь дома. — А дальше что? — спросила львица, когда они остановились перед дверью в подвал. — Будем там молиться за твоего вожака, — медленно ответил парень, прежде чем открыть для неё дверь. Вокруг слышались крики боли и стоны удовольствия. — Ведь если он проиграет, то мы оба пожалеем, что остались живы.

______

Киллер Би сразу утащил свою женщину в одну из комнат наверху. Его всегда возбуждал вид Самуи, разрывающей человеческую плоть на части. В нём говорила его травоядная природа. Что-то низменное было в том, как он радовался возможности нагнуть хищницу. Прижать её, обнажённую, вымазанную в крови, к стене, заставить наклониться и выставить попку вперёд. Войти резко, сразу на всю длину. Чуть наклоняться вбок, чтобы видеть, как трясутся её необъятные сиськи. А потом бурно кончить в неё. И долго смотреть, как семя вытекает из пульсирующей растянутой дырочки. — Развлекаетесь? — Би недовольно нахмурился, когда появление чужака отвлекло его от последнего акта этой сексуальной пьесы. Тот синюшный парень, которого Би уже видел сегодня много раз, стоял, привалившись к дверному косяку. Кожа отливала лазурью и зеленью, вся в чешуе. Бык сомневался, что у него вообще есть более человеческий облик. — Йоу, чувак, как мне тебя понять? Зачем мешаешь мне свою женщину ебать? Иди-ка туда, откуда пришёл, пока я по тебе копытами не прошёл. Это личная вечеринка, тут не место всяким страшилкам, — на слова Би чужак только улыбнулся, обнажая ряды заострённых зубов. Самуи выпрямилась и пошла в сторону Кисаме. Она видела, как ухмыляется её муж-травоед. Давно медведица грезила об этом моменте. Когда он поймёт. Когда осознает. А будет уже поздно. Би ухмылялся, потому что считал, что любое развитие событий его устроит — решит его женщина послать этого крокодила или позовёт присоединиться — он будет в выигрыше. — Как там дела? — спросила Самуи у Кисаме. Что заставило Би чуть-чуть напрячься. — А ты не чувствуешь? — медведица повела носом. Ни следа энергии Наруто. Было даже странно. За эти годы она привыкла к нему, к его присутствию. Но теперь выбор стороны перестал быть проблемой. Победитель оказался более чем очевидным. — Он уже идёт. — Что тут происходит, детка? Какие дела у тебя с этой синюшной креветкой? — Самуи закатила глаза и вздохнула. — Развлекайся, — сказала она Кисаме, а сама вышла в коридор. Она собиралась стать первой, кто встретит их нового Короля. Аллигатор и бык остались одни. Би сразу смекнул, что намечается драка, призвал свою звериную сущность, но она не отозвалась. Зато у противника прибавилось острых зубов, чешуя стала крепче, кое-где превратившись в острые шипы на сине-зелёном теле. Давно Би не ощущал себя тем, кем всегда являлся, но заставлял окружающих об этом забыть — не хищником. Жертвой. — Придётся кулаки по старинки размять и тебе бока намять, — танцуя, как заправский боксёр, выдал Киллер Би, — пустим мясо на стейки, а шкуру на пару сапог. Тебе говорит это травоядный Бог быков. Кисаме бросился на быка. Би сразу ощутил разницу в силе, аллигатор был нечеловечески мощным, каждый его удар отдавался болью и сломанной костью. Но здоровяк только смеялся, харкая кровью в жёлтые глаза рептилии. Даже когда его тело оказалось буквально вбитым в стену. И аллигатор продолжал лупить по нему не жалея сил. Смех давно превратился в булькающие звуки. Би уже ничего не видел одним глазом. Но всё ещё был жив. Это успокаивало его. Любой другой лёг бы ещё два раунда назад. А потом всё резко прекратилось. Аллигатор отлетел к противоположной стене. Хищница налетела следом. И сделала ему лишнюю дырку. Точнее огромных размеров дыру в груди, через которую Би мог смотреть в лицо своей спасительницы. — Живой ещё? — спросила медведица. Её белые волосы контрастировали с шоколадной кожей. Вырубающимся мозгам Би она казалась совершенством. — Эй-эй, — Мабуи с трудом успела поймать тушу быка, — ясно всё. Хорошо. Побудь здесь, здоровяк, а я должна исправить то, что натворила моя сестрица.

______

— Ты чрезвычайно раздражительно действуешь на мои нервные клетки. И я был бы тебе премного благодарен, если бы ты всё же соизволил прекратить это. — Ой, заткнись, — отмахнулся Киба, продолжая циркулировать в тесном пространстве комнаты. Внизу что-то происходило. Что-то плохое. Пусть он ненавидел половину мудаков из стаи, которых Наруто взял с собой, как подозревал сам Инузука, именно для того, чтобы избавиться, всё же… это были их люди. Некоторых он знал веками. Но босс сказал быть здесь. Охранять Шино. От этого пёс снова и снова бродил по тесному помещению. — Киба, — позвал его тоненький голосок. Это отрезвило. — Прости, детка, — он присел на кровать, взял её за маленькую ручку. — Всё будет хорошо. Это же наш Наруто. Скоро он всё решит. Шино, до этого сидящий всё в том же кресле, поднялся. Он замер посреди комнаты. — Ладно, — фыркнул Киба, — ты был прав, доволен? Это реально раздражает. Жук ничего не ответил на шутку друга. Не то чтобы когда-то было иначе, но в этот раз он, похоже, вообще не слушал. — Шино? — Её больше нет, — ответил он, поправляя круглые очки. — Кого? — не понял Киба. Но ответ ему слышать совсем не хотелось. — Энергии Наруто. Я её больше не чувствую, — медленно произнёс Шино, — но на нас движется что-то иное. Тёмное. Противоестественное. Оно несёт смерть. Киба поцеловал руку своего перепуганного котёнка и встал рядом с другом. — Умеешь же ты обнадёжить.

______

Умирать оказалось проще, чем он думал. Небывалый покой нёс его на своих волнах, укачивал, как мать ребёнка. А может, это она и была. Наруто плохо помнил её. Отдельные бессвязные кусочки, иногда совершенно бессмысленные. Улыбка. Огонь в волосах. Он скучал по ней. И был рад, что она готова принять его в свои нежные… — К-Х-А-А-А, — кокон из паутины порвался. Наруто восстал из его ошмётков, чтобы вдохнуть кислорода. Альфа закашлялся, выплёвывая куски белой субстанции, которая чуть не стала ему могилой. — Живой, — Узумаки вздрогнул, хотя говоривший обладал плавным, приятным голосом. — Э-это ты меня спас? Зачем? — окончательно путаясь в происходящем, спросил Наруто. — Нагато ведь… такой же, как ты… на какую-то свою часть. И он твой альфа. — ОН МНЕ НЕ, — закричал паук, но тут же снова взял себя в руки, — он мне не альфа. Он захватчик, который решил, что может ради прихоти, ради своих безумных желаний выстелить себе дорогу из моих братьев. Мы даже не были стаей, всего лишь монахи. Мы никогда не конфликтовали, даже наша сила направленна на подавление всех сил. Но он пришёл и забрал душу одного из моих братьев. Поработил меня. А остальных уничтожил. Я устал быть в стороне. Ты, Наруто Узумаки, должен убить его, пока не поздно. — Думаешь, я против? — усмехнувшись от бессилья, спросил блондин. — Но он забрал мою силу. Что я могу? Он, — Наруто не верил, что говорит это, — сильнее меня. — Хочешь сказать, что я зря тебя спас? — уточнил Чирику. — Будешь жалеть себя и позволишь своим людям разделить судьбу моих братьев? Перед мысленным взором Наруто пронеслись лица тех, кого он оставит умирать. Если позволит себе сдаться. — Арх, — Узумаки прорычал и поднялся, отряхиваясь от остатков паутины. — Он сказал, что твоя паутина забирала силы у моих друзей. Это правда? — Да. — Хорошо, — кивнул Наруто, — что случилось с этой энергией? Чирику удивлённо открыл рот, хлопая ресницами. — Вижу, ты понимаешь, к чему я веду, — усмехнулся блондин. — Это можно провернуть? — Я никогда… — Мой вопрос был о другом, — перебил Наруто. Чирику вгляделся в безумие решимости, что выплёскивалось из берегов голубых глаз. — Я сделаю всё, что смогу, — поклонился альфе лысый монах. — Другое дело, — альфа ответил монаху тем же. — Приготовься, — медленно произнёс Чирику, из его тела вылезли ещё три пары рук, — может произойти всё, что угодно, — Наруто не видел, но знал, что каким-то образом монах вбирает в себя свою собственную паутину, которая нависла коконом над этим местом. Тело паука засветилось, как до этого паутина Нагато. Он открыл глаза, вместо одной пары зрачков в них оказалось восемь. Чирику резко ударил кулаком по земле. От этого места начал расходиться узор плетения. Круги и полосы. Пока Наруто и монах не оказались в самом центре гигантской паутины. Как паук и муха. Белые нити загорались всё ярче, концентрируя в себе силу, что собирали всё это время. — СЕЙЧАС! Все руки монаха ударили в ладоши. И белое свечение ворвалось в тело Наруто, как шаровая молния. Альфа закричал. А потом крик перешёл в рёв. И белый цвет сменился кроваво-оранжевым. Сила возвращалась в его тело, проникала глубоко внутрь и формировала знакомую демоническую ауру вокруг. Лис с девятью хвостами. — БОЛЬШЕ! — потребовал Узумаки. Паук дал ему больше. — А-А-А-А-А! Наруто выгнулся в спине, голова упала назад, будто шея сломалась. Каждая кость в его теле начала меняться. Ломаться. Удлиняться. Шириться. Сила питала зверя внутри. И он вырвался наружу. Тело покрыла кроваво-рыжая шерсть. Когти заблестели в свете Луны, как острые лезвия. Аура хвостов стала обретать реальную осязаемую форму. Она формировалась в настоящие девять хвостов. Они дёргались на фоне чёрного ночного неба. Это был не лис и не человек. Нечто, что взяло у обоих видов лучшее. — НАГАТО!

______

Киба и Шино теснее прижались друг к другу плечами, когда за хлипкой дверью заискрилась опасная сила. — Знаешь, — с улыбкой начал Киба, — хоть я и ругаюсь на тебя постоянно, но это только потому, что ты мой лучший друг. Я был горд, что знал тебя, — пёс протянул руку стоящему рядом оборотню. — Взаимно, — лаконично, для разнообразия ответил Шино и пожал протянутую руку товарища. Дверь разлетелась в щепки. — Тук-тук, — выдал Нагато. Его мощное медвежье тело едва пролезло в образовавшийся проём. — О, а вот и ты, — ужасные многослойные глаза смотрели прямо на Жука. — Мы тебя уже заждались. Пришло время стать частью моей коллекции. Парни переглянулись и отступили на шаг назад. Купол из паутины пал именно в этот момент, открывая всем перевёртышам доступ к их силе. Нагато ощутил это острее остальных. — Ничего, — спокойно прорычал он, — это ничего не меняет. Моя сила безгранична, я лег… Огромный, будто огненный, оранжево-красный шар протаранил стену. Окно разлетелось на миллион осколков. Всех окатила волна известняка и стекла. В одну секунду Нагато стоял перед оборотнями и вещал им о своей силе, а в другую — перед ними пустота. А в соседней стене ещё одна огромная дыра, подозрительно похожая на тень лиса.

______

— Почему же ты никак не сдохнешь, — возмутился Нагато. Наруто зарычал, поигрывая хвостами. От него пошли волны невероятной силы. Сжигающей всё на своём пути. И Нагато это ощутил. Потерял концентрацию, утратил свою форму, не успел приказать телу измениться, как на него налетело горящее торнадо. Когда первая серия ударов Наруто завершилась, его противник лежал в земле. Лицо — кровавое месиво. Ребро проткнуло тонкую кожу. Он кашлял, пытаясь отплеваться от крови, но она только возвращалась в глотку, ведь красноволосый был не в состоянии перевернуться на живот. — Могу спросить тебя о том же, — грубым, сотрясающим всё вокруг голосом произнёс Наруто. Лис надвинулся на полумёртвого соперника. Что-то мелькнуло в воздухе, но Узумаки был к этому готов. Его когтистая лапа ухватилась за хвост скорпиона чуть ниже ядовитого наконечника и резко дёрнула на себя. Хвост захрустел, как панцирь улитки, на которую случайно наступил ботинок. У Нагато ещё остались силы, чтобы закричать. И чтобы отрастить крылья. Эти кожистые гиганты едва успели поднять хозяина над землёй, как демон-лис набросился на врага, как огромный рыжий кот на маленькую бабочку. Наруто с большим тщанием рвал крылья. Пока те не стали напоминать парус после шторма. Узумаки отступил, чтобы посмотреть, как Нагато, истекающий кровью, переломанный, ползёт по земле, словно червяк. — Играть с тобой так весело, но пора заканчивать. Жар собственной силы, казалось, был способен испепелить его самого. Трава желтела и высыхала в тех местах, где ступали когтистые лапы демона. Словно сам ад сошёл на землю вместе с ним. — Последнее слово? — Тоби! — за Нагато ответил грёбанный кондор. Он вылетел на поляну, уже напоминающую арену боевых действий. И приземлился рядом со своим вожаком. — Тоби здесь, мой господин, ты должен взять Тоби к себе, — красноволосый прикоснулся к шрамам на лице птицы, пока он держал его на своих коленях. — Кондор – хранитель душ. Бери меня. Бери нас всех. Наруто отступил на шаг, когда Тоби сам вспорол себе грудную клетку. Блондин видел его сердце. Оно всё ещё билось. Пока не оказалось в руках Нагато. — Спасибо, Тоби, — со слезами на глазах прошептал альфа. И впился зубами в сердце своего беты. Это было неправильно. Узумаки отвернулся, качая головой. Перевёртыши могли веками убивать друг друга, но никогда не прикасались к внутренностям убитых. Растерзать тело — это одно. Вкусить частицу себе подобного — пасть на самое дно. Нагато разрезал ночь своим диким хриплым смехом. Когда Наруто снова взглянул на него, то перед ним были лишь раскинутые в разные стороны чёрные крылья. — Кондор — хранитель душ, — крикнул Нагато. И земля затряслась. На альфу обрушилось голубое свечение. Энергия убитых перевёртышей питала тело красноволосого. На глазах все его раны затягивались, хрупкость исчезала. Его оболочка становилась крепче. Пока не стала ещё совершенней, чем была. — Познай красоту смерти, — шепнул Нагато, заворачиваясь в чёрные перья. Что-то происходило за этой плотной завесой. Наруто чувствовал бурление силы, но ничего не мог увидеть. Перья разлетелись, закружились в тёмном торнадо, затрудняя видимость. А когда опали… Перед Наруто предстало ещё одно воплощение Нагато. Теперь альфа не уступал ему в размерах. Всё тело покрыли чёрные полосы на яркой белой шерсти. Клыки. Когти. Благородство жестов. Возможно, прекраснейший из всех хищников. Белый тигр. — Я всё ещё жду твоё последнее слово, — прорычал Наруто. — Я начну всё с начала, — медленно протянул Нагато, — КАК ТОЛЬКО УБЬЮ ТЕБЯ! Бой больше не казался Наруто чем-то сложным или страшным. Всё было как раньше — только он и его враг. Один на один. Кто кого. Они сходились на середине пути. Мир переворачивался от их силы, что выплёскивалась на всё вокруг. Когти впивались в плоть. Клыки рвали мясо. Кровь капала на землю, становясь чёрной в свете полной Луны. Ещё недавно девственные равнины были вспаханы монстрами, что мерились мощью. Наруто накрыл своё тело хвостами, защищаясь от очередного нападения Нагато, когда заметил главное изменение в своём враге. Он перестал быть спокойным. Жаждал чужой боли, его смерти. И доверился лишь своим мощным ударам. А лис выжидал. И дождался. Хвосты сбили Нагато с ног. Он не успел подняться, как Наруто накрыл его тело своим. Вдавливал в борозду в земле. Опутывал хвостами. И схватился за его красноволосую голову своими лисьими когтистыми лапками. Тянул. Тянул. Что-то внутри начало рваться. Тигр зарычал. А потом затих навсегда. Когда его голова оказалась в руках Наруто. Странные многоуровневые глаза моргнули в последний раз. Рот, ставший простым человеческим, застыл в удивлённой «о». Всё было кончено. Узумаки отбросил оторванную голову врага. Лёг на спину, уставившись на диск Луны. Она, его хозяйка, забирала себе его мощь, стала проводником её в недра земли, в воздух, в корни деревьев. В бескрайний чёрный космос. Наруто снова принял свой человеческий вид. Вся одежда давно на нём порвалась. Тело было не способно двигаться. Узумаки прикрыл глаза. И впервые за долгое время — крепко уснул. Скучно и одиноко ему станет завтра, а сегодня… он жив. Он победил. Он — Король.

______

—… правда мёртв, — Наруто недовольно заворчал. Его укутывало что-то мягкое и тёплое, так что не улыбалось, чтобы кто-то прерывал такой сладкий сон. Но чужое присутствие уже стало слишком очевидным. Узумаки медленно разлепил глаза. Над головой хмурилось серое небо. Луна давно исчезла. Альфа усилием воли заставил тело принять вертикальное положение. Плед с оранжевым рисунком в каком-то индейском стиле упал с плеч. Та, что, очевидно, накрыла его им, стояла рядом. Она смотрела на оторванную голову Нагато с таким выражением, словно мечтала насадить на кол. — Я же говорил, что убью его, — блондину пришлось прокашляться и трижды начинать, чтобы произнести эту фразу. В итоге вышло не так пафосно, как он рассчитывал. — Прости, что не поверила тебе на слово, — нервно усмехнувшись, сказала Мабуи, укутывая себя в кольцо собственных рук. — Я знала о нём слишком много, чтобы верить в то, что его можно убить. Наруто поднялся с земли, отряхнул от обнажённой кожи прилипшие травинки и мелкие комочки почвы. Обмотал плед вокруг пояса, а часть закинул на плечо. Он стал похож на вождя африканского племени. Рядом с ним, таким высоким и широкоплечим, Мабуи почувствовала, как это, когда рядом истинный альфа. — Чем, чёрт возьми, он был? — рассматривая останки, грубо потребовал ответа Узумаки. — Химера? И что это значит? Бред какой-то, он прямо передо мной сожрал сердце того психа. — Нагато съел Тоби?! — поражённо воскликнула Мабуи, но тут же устыдилась своего порыва. — Этого следовало ожидать. Он боготворил своего альфу и всегда мечтал стать его частью. Только был слишком… обычным, — с усмешкой добавила медведица, используя выражение Наруто. — Когда насмотришься на такое, — блондин пнул голову Нагато, она прокатилась несколько метров и замерла, — начинаешь ценить тех, кто подходит под понятие «обычный». — Твоя стая, похоже, уже чувствует себя здесь хозяевами, — резко сменила тему Мабуи. Наруто обернулся назад себя. Битва откатилась на приличное расстояние от дома, но даже в маленьких фигурках он узнавал своих. — Тебе нужно присоединиться… — Не раньше, — блондинка уже двинулась к дому, поэтому Узумаки резко схватил её за руку и говорил грубо, с нажимом, — чем ты всё мне расскажешь. Что всё это значило? Мабуи начала не сразу. Она долго всматривалась в голубые глаза лиса. Он не знал, что она хотела знать, но найденный ответ, видимо, удовлетворил. — Нас с самого детства учат, что съесть человека, съесть собрата зверя — это святой долг нашего вида. Убить вампира — значит навсегда встать в ряд героев. Это добыча и враги. Но также нас учат тому, что ни один перевёртыш не должен трогать внутренности другого перевёртыша. Это дань уважения. Так вся сила, которую накопил оборотень за свою жизнь, остаётся с ним. Чтобы там, наверху, с другими богами, он мог быть с ними на равных. Конечно, были те, кто убивал представителя своего вида ради его тела, кто верил в легенды о роях. А Нагато был таким древним, что для него не существовало никаких мифов — это была история его жизни. Медведица перевела дух и продолжила через паузу. — Не знаю, как, из-за того, что сам был особенным, или так можем все мы, но Нагато стал отбирать силу у тех, кого считал редкими. Собирал свою коллекцию. Он считал, что когда вберёт в себя силы шести существ, то станет каким-то… я даже не знаю кем. Выше богов, кем-то не просто способным жить вечно, но бессмертным. Тогда он мог бы править не только нашим миром, но и миром людей. Даже вампиров. Единовластный правитель, который мог бы переписывать мир, как ему вздумается. — При чём здесь я? — Вести о тебе почти сразу дошли до него. Лис с девятью хвостами? Кто не захочет такого в коллекцию. Но потом что-то изменилось. Не знаю, что именно. Возможно, осознал, каким будет одиноким в этом новом мире, и захотел его с кем-то разделить. Твоё существование вносило раздор в его. Ты казался ему главным врагом, а потом единственной надеждой. Думаю, Нагато так до конца и не понял этого. Появление возле тебя роя показалось ему ответом — он должен был стать последним в коллекции. Что означало — ты станешь его соратником. Только… — Да, он понял, что я нихрена его не понимаю, так что решил убить, бла-бла-бла, он был конченным психом, вот и всё, что я понял. Теперь бы понять, какая роль во всём этом безумии отводилась тебе? — Меньше, чем ты можешь представить. Изначальный вид Нагато — медведь, так что когда он спас нас с сестрой… — Спас? — Наш отец был альфой, но, когда его убил более молодой самец, всех нас изгнали. Мы были детьми, ещё с трудом держали форму. Если бы не Нагато, то вряд ли… словом, он нас спас. Но он меня пугал, несмотря на всю мою благодарность, всё, чего я хотела — постоянную стаю. Никаких захватов мира. Должно быть, поэтому, когда встал вопрос «кто», он выбрал мою сестру, а меня оставил при себе. Не верил, что я сохраню ему верность. С того момента меня окружали сплошные иллюзии. Он заставил меня думать, что сестра пострадает, если я не буду послушной. Как ты и сказал, я обычная, но красивая, — с неприятной печальной усмешкой произнесла Мабуи. — У меня обнаружился талант к дипломатии и привлечению вожаков. Пока сестра ждала своего шанса быть полезной, я снова и снова становилась мостом к очередной стае, которую Нагато захватывал. — Почему не дала отпор, когда узнала правду? — К тому моменту я уже обрела то, чего так хотела. Эта стая стала для меня семьёй. Он отдал мне это место, меня полюбили, я могла воспитывать новых щенков так, как считала нужным. Нагато всегда знал, что скоро я узнаю всю правду. Поэтому давал мне то, что загоняло в новую ловушку. Мабуи неожиданно изменилась в лице. На её губах расцвела улыбка. После этого Наруто смог поверить, что есть альфы, не способные устоять перед этим. — Но вчера я дала отпор. Не позволила ей убить твоего друга быка. Наруто признательно кивнул. Снова посмотрел на останки тела альфы, который оказался таким сильным соперником. Нагато умело развеял его скуку. Но пришло время разгрести тот бардак, который они навели своим боем. И который он сам навёл своим эгоистичным отношением к собственной стае. Узумаки улыбнулся, представляя лицо Самуи в тот момент, когда она поняла, что проиграла. — Идём, — поправив свою своеобразную тунику, сказал Наруто. — Казним предателей. Освободим рабов. Предложим дружбу желающим. И посчитаем убитых.

______

Она не чувствовала никаких изменений, не считая всеобщего беспокойства. Это раздражало. Как будто вошёл в помещение, где все в курсе большого секрета. Все, кроме тебя, разумеется. Самуи выловила проносящуюся мимо самку. Девочка-белочка испуганно пискнула. — Что тут происходит? — рыкнула на неё медведица. Девчонка нервно заозиралась в поисках того, кто сможет всё объяснить. — Говори, пока я не решила, что ты бесполезный комок шерсти. — Т-так ведь Н-нагато, — вся трясясь, пропищала рыжая малявка. — Нагато что, — с нажимом потребовала Самуи ответа. — Мёртв, — едва слышно шепнула белка. Вырвалась из ослабшей хватки блондинки и умчалась. Самуи пришлось опереться на стену рукой. В голове крутилось только одно: мёртв. Мёртв. Мёртв. Нагато мёртв. Медведица соображала быстро. Она встряхнулась, глубоко вздохнула, откинула волосы назад и вернула себе взгляд главной самки. Самуи готовилась к разным итогам этой встречи. И для неё ничего не изменилось. Никто, кроме Нагато не знал, что она работала на него всё это время. Кисаме убил Би. А значит… — Я в полной безопасности, — сказала она себе. И шагнула в мир безумия. Люди Наруто, её люди, сгоняли остатки стаи Нагато, совсем потерянных, перепуганных, на улицу. Она видела такое раньше, после смерти Джирайи. Стая ничего не могла с собой поделать, они потеряли главный ориентир, и не важно, как сильно ненавидели своего альфу. Или боялись. Самуи включилась в работу. Улыбнулась Ибики, кивнула с выражением: как здорово, что все мы живы остались. — О, умница, Ино, — заметив дезориентированную блондинку, обратилась к ней медведица. — Захватила одного из них. Хорошо, веди его на улицу, там разберёмся, — Ино схватилась за руку Сая. Самуи решила, чтобы удержать его. Она не заметила, что это держит саму львицу. Это Сай вывел её из дома. И она была более чем благодарна. — А, Самуи, наконец-то хоть кто-то, — медведица с готовностью обернулась на помятых Куроцучи с Акацучи. К ней обратилась бойкая брюнетка, пока здоровый парень с фигурно выбритой бородой стоял у неё за спиной. — Там щенки, совсем мелкие, даже форму не держат. Их куда, ко всем что ли или как? Самуи открыла рот, чтобы сказать оставить их… но что-то кольнуло внутри. Обида. Она знала, что Мабуи предала её, выбрала путь ненависти к Нагато, их спасителю. И теперь носилась с этими… — Веди, — резко ответила медведица. Пятеро не то волчат, не то псов прятались в одном из винных погребов. Самуи с презрением смотрела, как они, разноцветные, жмутся друг к другу. Настоящие зверята. Но не из-за этого она так возненавидела то, что сестра полюбила этих выродков. — Полукровки, — максимально гадливо выплюнула Самуи. — Тащите их сюда. Щенки скулили, но старались кусаться, пока Куроцучи и Акацучи несли их, грубо схватив за шкирки. — Что тут происходит? — Самуи закатила глаза. Она стояла спиной к говорившему. — Ты слышала меня, сука, что делаешь с детьми? — Детьми? Они не дети, а так, — медведица взглянула в злые глаза Кибы, — ублюдки. Им не место в нашей стае. — Не смей, — зарычал Инузука. Зрачки его глаз вытянулись, выросли клыки, которые и так всегда отличали пса от других. Шино положил руку другу на плечо, напоминая, что Самуи — главная самка и никто не может тронуть её без последствий. К сожалению для маленьких перевёртышей, она тоже об этом знала. — Убейте их, — прошипела блондинка. Акацучи не задумался ни на секунду. Первый щенок, полностью чёрный, взвизгнул в последний раз и обмяк, когда здоровяк сильно сжал его тоненькую шейку. Второй, с забавным рыжим ухом, которое совсем странно смотрелось на фоне серой растрёпанной шерсти, пытался укусить руку, что сжалась на его маленькой голове. Раздался противный хруст, который Кибе ещё долго будет сниться в кошмарах. Рука Акацучи окрасилась красным. — Р-Р-Р-А-А-А, — Шино усилил хватку. Инузука дёрнулся ещё несколько раз, но когда Куроцучи стукнула двоих щенков, которых держала в руках, головами, и те повисли, как у поломанных игрушек, не смог выдержать больше. Он упал на колени. Но хотел только одного — подняться с колен и вцепиться в горло поганой суке, что смотрела на тела полукровок и ухмылялась. — Р-р-р-р-р, — в образовавшейся тишине этот детский рык был слышен отчётливо. Последний щенок, весь белый, выбрался из укрытия и оскалился на Самуи. Стоя на защите мёртвых тел своих братьев и сестёр, он больше не ведал страха. Акацучи сделал движение вперёд, но медведица его остановила. — С этим я сама разберусь. Щенок зарычал громче, злее. Самуи потянулась к нему рукой, и тут же мелкие зубы вцепились ей в ладонь. — Ах ты, тварь, — прокус оказался достаточным, чтобы кровь быстрым потоком потекла по длинным тонким пальцам. От Самуи пошли волны силы. Щенок заскулил. Страх смерти всё же догнал его. — Я тебя раздавлю. — Ну нет. Шино даже не пытался его удержать. Не после того, что она сделала. Киба закрыл собой щенка и зарычал. Потоки силы столкнулись. Пёс не стал ждать, бросился вперёд. Самуи не была готова, что он решится, поэтому не успела поставить блок или уклониться. А Киба в последний момент разжал кулак. Громкая оплеуха прилетела ей по роже. Медведица отлетела на несколько метров и упала лицом в грязь. Когда она поднялась, дотронулась, шокированная происходящим, до уголка рта. Пальцы размазали струйку крови. — Чего вы стоите?! — взвизгнула Самуи, обращаясь к Акацучи и Куроцучи. — Я — главная самка самого сильного из живущих альф! Никто не смеет так со мной обращаться, тем более какой-то грязнокровка. Если так желаешь, тебя закопают вместе с трупами этих ублюдков. Убейте его! Акацучи не был злодеем. Он просто знал, что существуют определённые правила. Знал, что главная самка может многое решать. Например, кому жить, а кому умереть. Его и без того огромный нос раздулся и стал ярко-красным. Вокруг головы отрос ореол жёлтых волос. Острые зубы вылезли за пределы челюстей. Акацучи был диким мандрилом. Киба внимательно следил за яркой мордой противника в ожидании нападения. Он знал, что если припрёт, то Шино прикроет, но не хотел доводить до этого. Незачем огребать проблемы им двоим. — Ничего личного, — растягивая вытянутое лицо в улыбке, сказала Куроцучи. Она и так всегда была похожа на ящерицу, а сейчас так и подавно. — Для меня это личное, — ухмыльнулся Киба, — так что не ждите пощады. Он перекрестил руки и прижался к земле. Противники бросились вперёд. Куроцучи шевелила языком, пока Акацучи разрезал тишину своим обезьяним рёвом. — СТОП! Горячая волна силы разошлась по всей округе. Ощутимая, осязаемая. Все перевёртыши, которые были поблизости, разлетелись в разные стороны. И ещё долго не могли прийти в себя. Наруто прикрыл глаза, чтобы успокоиться. Мабуи устояла на ногах только потому, что держалась за его тунику. Блондин открыл глаза и медленно пошёл ближе. Он уже собирался спросить, какого хрена здесь происходит, но увидел их. Даже в смерти они тесно жались друг к другу. Наруто обвёл взглядом всех участников и быстро сделал нужные выводы. Гибель невинных маленьких шифтеров тяжёлой ношей легла на его плечи. Поторопись он, сделай всё правильно, вникай в дела стаи, не подпускай Самуи… много-много разных «но», которые больше не имели значения. Главное — не допустить новых. — Не смотри, — сказал он Мабуи, которая только очухалась от удара его силой и шагнула вперёд. Думала помочь сестре. Ведь она была её семьёй. Её кровью. А это не пустые слова, но… Последнее «но». — Чт… Наруто зажмурился от крика-стона, который вырвался из Мабуи, когда она увидела мёртвых детей. Мама-медведица почти бросилась к ним, чтобы проверить, чтобы превратить это в ужасный сон. Заставить себя проснуться. Только перед тем, как окончательно впасть в отчаяние, затопить всё вокруг своей болью. Она увидела блеск глаз сестры. И принесла боль в жертву ненависти. Узумаки позволил Мабуи бить сестру до тех пор, пока это было возможно. Чтобы она осталась жива. Лицо её едва ли сможет когда-то прийти в норму, только не после того, что сделала с ним бурая медведица. Наруто слушал сердце Самуи и думал. Жизнь или смерть. Порой не знаешь, что хуже. — Хватит, — он поймал когтистую лапу Мабуи, занесённую для последнего удара. Женщина зарычала, готовая броситься и на него. — Поверь, для неё существуют вещи намного хуже смерти. И она познает их все. Самуи потянула окровавленную руку к своему альфе, которого столько раз предавала. Наруто ответил на этот жест. — Ты так долго просила меня быть лучшим альфой, принимать решения. Прости, что не слушал. Теперь начну. Хочу, чтобы ты знала, мы тебя не бросим. Ты будешь с нами, надеюсь, ещё долго. Тебе понравится быть внизу, научишься угождать и ценить своих сородичей, — она пыталась что-то говорить, наверняка молила о смерти. Потом что-то рычала, может, угрожала. Со сломанной челюстью и без зубов это сложно проделать. — Пропустил я, видно, дохрена, с тех пор, как эта шикарная женщина меня спасла, — когда на поляне перед домом из известняка объявился Би, в Самуи зажглась новая надежда. Теперь она пыталась ползти к нему в безумной попытке напомнить, как часто отдавала ему своё тело. Но Би просто отвернулся и помог Мабуи подняться на ноги. — Неужели ты не знала? — сочувственно спросил Наруто, наклоняясь к избитой, поверженной Самуи. — Бык всегда знает, какую корову уже трахал и больше её не трогает, — это было лично для неё. — Унесите её куда-нибудь и проследите, чтобы не сдохла. — Альфа, мы думали, — начала Куроцучи. Наруто поднял руку, призывая её молчать. Он кивнул, давая разрешение, а потом отвернулся. Чтобы не видеть, как двух оборотней поглотят жуки Шино. Казнить предателей — есть. — Как ты, друг? — спросил Узумаки у Кибы. Пёс только показал маленький белый комочек, что спал у него за пазухой. — Хорошо, думаю, это отличный повод предложить дружбу.

______

— Как видите, — медленно растягивая слова, говорил Наруто остаткам стаи Нагато, что сгрудились в одно месиво из тел, — моя стая вашими усилиями значительно поредела. Но я не в обиде, правда, большая их часть была предателями, от которых мне самому стоило избавиться. Так что я буду рад всем, кто решил остаться. Однако я никого не хочу держать. Вы свободны, если хотите. Никто не двинулся с места. — Хорошо, в таком слу… — ГОТОВЬСЯ УМЕРЕТЬ, ГАД! МАЛЕНЬКИЕ ЗВЕРИ ПРИШЛИ СВЕРШИТЬ СВОЮ МЕСТЬ! Наруто запнулся на полуслове, когда раздался этот синхронный ор за его спиной. Он медленно обернулся, заложив руки за спину. Зрелище было, мягко говоря, любопытным. Они изображали какое-то парное построение, вроде тех, которые используют «Ангелы Чарли» на постерах к фильмам, только без третьего участника, что смотрелось ещё более комично. Не добавляло серьёзности этой нелепой ситуации и то, что двое пришлых крикунов были в одинаковых зелёных трико. — Да он издевается, — сгорбившись, прошептал Какаши. Это привлекло внимание одного из пришедших. Мужчины постарше, с горшком чёрных волос и широкими бровями. Собственно, его напарник выглядел точно так же, только был моложе. — К-КАКАШИ? — в голосе мужчины послышались слёзы. А там и потекли по его суровому лицу. Как ураган, он пронёсся мимо Наруто, потеряв к нему всякий интерес, и уже подкидывал в воздух седовласого волка. — Живой! Живой! — О, учитель, вы нашли своего лучшего друга живым! Как это красиво! — молвил тот, который помоложе, вытирая свои слёзы и прыгая вокруг обнимающихся, некоторых не по своей воле, мужчин. — Надеюсь, меня тоже захватят в заложники, и когда вы спасёте меня, то обрадуетесь точно так же. Наруто, как и все остальные, кроме тех, кто уже знал явившихся, стоял с широко открытым ртом. Он приготовил высокопарную речь, а тут такое. Точнее… ТАКОЕ! — Кто-нибудь может мне объяснить, что тут происходит, — справившись с шоком, уточнил Узумаки. — Учитель, — прошептал молодой парень так громко, что слышали даже люди в городе, — это вроде не тот, которого мы должны убить. — Наруто, — прохрипел Какаши, когда смог выбраться из хватки друга, — это Гай и Рок Ли. Мы были в одной стае до того, как пришёл Нагато и захватил нас. — Нам удалось сбежать, — поведал Гай, — но мы думали, что сможем пойти по следу и отвоевать наших друзей, а потом потеряли след, — теперь Наруто начал понимать хоть чуть-чуть. Паутина. Она пала, и эти двое, видимо не терявшие надежды, почувствовали всплески силы. Узумаки присмотрелся к обоим «маленьким зверям». Медоед и тасманский дьявол. И правда, маленькие, но самые свирепые. Наруто улыбнулся. Такие станут отличным пополнением в стаю. — Как я начал говорить, когда вы меня так оригинально прервали, у меня в стае будут рады всем, кто пожелает. Я — не Нагато, но хочу построить новый мир. Теперь слушали все. Наруто отвык от такого внимания. — Больше никаких делений, — громко сказал блондин, — отныне все в стае равны. У каждого есть голос и возможность менять наш мир. Я не хочу вас ограничивать. А это место, — все посмотрели на дом из известняка, — мы сравняем с землёй, чтобы построить на его месте что-то новое. Смыть всю кровь и грязь. Всем, кто желает — добро пожаловать в новую эру! — Да здравствует Наруто Узумаки, — крикнула Мабуи, — Король оборотней! Ответом послужил довольный, сливающийся в одно рёв.

______

— Ты что, издеваешься? — прокричал, нет, реально прокричал, очень эмоционально, всегда сдержанный Саске. Наруто только фыркнул в свой бокал с виски. — Сколько прошло? Три месяца? И это всё? Тебя хватило на три месяца? Разве это не должно было занять годы, десятилетия? — Наруто что-то невнятно пробубнил. — Ты… ты… у меня просто слов нет. Столько живу на свете, но слова закончились именно на тебе. Узумаки пожал плечами, осушил очередной бокал и откинулся на спинку кресла. Как и подсчитал Саске, а у него с этим всё было отлично, прошло три месяца с тех пор, как Наруто победил Нагато, проредил свою стаю, чтобы сколотить из неё что-то совершенно новое. И всё прошло отлично. Правда. Оборотни привыкали к тому, что теперь все равны. Да, у многих парней возникли крупные проблемы с привлечением противоположного пола, ну так нечего было быть козлами, когда была возможность. На месте Дома Удовольствий появился новый «Росенган», на этот раз только для оборотней, где они могут быть сами собой. Никаких вампиров, никаких людей. Чирику снова накрыл его своей паутиной, чтобы у них было место, где укрыться. В случае чего. Новички легко влились в новую стаю. Наруто полагал, что не в последнюю очередь благодаря оргии, в которой все умудрились поучаствовать. Некоторые, вроде Какаши, Сая, безумных Гая с Ли и, конечно, Мабуи, стали для Наруто настоящими друзьями, на которых он не боялся положиться. Последняя удачно заняла место Самуи, в основном в постели Би. Но бык не жаловался, даже наоборот, стал ужасно верным. Самуи была погребена в недрах подвалов. Узумаки доверял другим её унижение. Может быть, однажды он даже простит её. Но не сейчас. Вечность длинная. Словом, теперь всё идёт своим чередом и… Наруто чувствует скуку. А ещё одиночество. — Милый, что это они такое несут, будто мне сюда нельзя, — в кабинет хозяина клуба «Sex and Violence» врывается торнадо с алыми волосами. В проёме двери застывают Суйгецу и Джуго, беспомощно взирающие на вампиршу. Она тараторит что-то ещё про то, как прошла прошлая ночь, где её застал день. При этом она грубо роется в личных запасах крови Саске, — оу, четвёртая, ням-ням. — Ты не постучалась, — произносит Учиха, но вампирша точно его не слушает. — Она не постучалась, — говорит он блондину, который наливает себе ещё виски по самые края. — Никто не заходит ко мне, не постучавшись. — Да, брат, это точно, — поддерживает его Узумаки. Но Саске может только повторять эту фразу. — Поделиться с тобой, мой маленький Мастер? — сюсюкает вампирша и тычет Саске в рот пакетом с кровью. Наруто безуспешно пытается не ржать над бедами друга, но это выше его сил. — Не будь злюкой-букой. — Не знал, что ты вернулась в город, Карин, — всё же обращает на себя внимание вампирши Узумаки, — сколько мы не виделись, лет восемьдесят? С августа 1945, если быть точнее. Кажется, именно тогда Саске назначил тебе свидание в Хиросиме, верно? Кто же знал. Алые волосы взметаются вверх, когда она резко оборачивается к Наруто. Глаза не уступают в цвете. Карин вся будто напиталась кровью до предела, и та окрасила всё, до чего смогла дотянуться. Вампирша шипит на него, как дикая кошка. Только к кошкам он привычен, а от вида мёртвой бледной кровососки волосы дыбом встают. — Мне уже пора, милый, но я скоро вернусь, — Карин убегает так же быстро, как явилась сюда, с Наруто она не прощается, только бросает напоследок, — надеюсь, когда этого блохастого убожества тут не будет. Узумаки салютует ей бокалом, но знает, что вампирша уже далеко. — Сколько же я всего пропустил, чёрт возьми, — смеётся Узумаки, — почему не сказал, что она снова объявилась? Ха-ха-ха, бедный Саске, не удивительно, что ты такой нервный. Учиха промолчал. По привычке потянулся к бумагам, но на столе ничего не было. Кроме бокала с кровью. На стекле отпечатки красной помады. Чёртова Карин. Узумаки снова заржал. Чёртов Наруто. Захотелось поправить ненужные очки, но они остались на другом столе, смеются над ним, сверкая стёклами. Он же Мастер города, древний сильный вампир. Какого хера все над ним сегодня насмехаются? Вместо ответа на животрепещущий вопрос раздался стук в дверь. Никто не вошёл, тыкая вампира носом в воспитание грёбаных перевёртышей. Наруто усмехнулся и позволил своим войти. Эта ситуация казалась до боли знакомой. — Р-р-р-а-в, — за исключением одной маленькой детали. — Где твои манеры, Акамару, — шикнул на белого щенка, что удобно устроился на голове своего нового наставника, Киба. — Привет, босс. — Всё ещё не держит форму? — улыбаясь юному перевёртышу, спросил Наруто. Киба немного смутился. — Уже лучше, но ещё не так уверено, как нам бы хотелось, — Узумаки кивнул. Теперь стая никого не торопила. Щенкам не нужно бороться за жизнь. Теперь звери брали лучшее от обоих своих видов. — Обмен любезностями и светские беседы, несомненно, важный атрибут человеческого этикета, однако мы пришли с важным посланием, и я считаю необходимым доложить об этом в кратчайший срок, во избежании сложностей, — на одном дыхании, привычно, не напряжно выдал Шино. Даже Акамару растёкся по взъерошенным волосам Кибы, как убитый его занудством. — Докладывайте, — махнул рукой Наруто, — только коротко. — Там, это, альфа одной стаи хочет встретиться, — выпалил Инузука. — Хах, мне послышалось, что ты сказал про альфу другой стаи, который хочет встретиться, — усмехнулся Наруто, да только от такой усмешки перевёртыши поёжились, мечтая свернуться калачиком… где-нибудь очень далеко. Киба и Шино переглянулись. Как реагировать на слова вожака, было не понятно. А реагировать не так было ещё и опасно для жизни. — Кого-то я конкретно прогневал, — простонал блондин, откидывая голову назад, но быстро вернул обратно, готовый слушать. — Говорите уже. — Ну, в этот раз это хотя бы самка, — натянуто улыбаясь, доложил Киба. Наруто вопросительно изогнул бровь. — Она, походу, это, ну, то самое к тебе, босс… — Чё? — Смею выдвинуть предположение, что вышеуказанная самка смеет надеяться на спаривание с сильнейшим из альф, — высокопарно произнёс Шино. Отреагировать Наруто не успел. Смех грёбанного кровососа его сбил со всех матерных мыслей. — Карма, шкура, — выдал довольный Саске. Узумаки не стал углубляться: он тут шкура или карма. — Отшейте её, — буркнул Наруто. — Уверен? — не унимался Саске. — С женой, да ещё уровня альфы, будет не так скучно, не говоря уже про одиночество, — Узумаки утробно зарычал, но на кровососа это не произвело нужного эффекта. Зато парни уже пятились назад себя. — Х-хорошо, босс, мы всё решим, — они умчались из кабинета как ошпаренные. До чуткого слуха альфы и Мастера города долетели только слова Кибы про «скажем ей, что у него мандавошки». Наруто застонал. Почему провидение всё время желает развеять его скуку и одиночество такими безумными способами. Неужели он просит о многом, сущая мелочь… однако, тут его мысли конкретно застревали. Чего он хотел от жизни, было скрыто за плотным туманом неясных ощущений. Зато для Саске этот эпизод кое-что прояснил. Наруто должно понравится, ведь если всё получится, то они убьют двух зайцев сразу. А какой лис откажется от зайца? — Ты не думал над моим предложением? — аккуратно начал Учиха. — Которым? — Трахнуть вампиршу, — ходить окольными путями некогда. Карин только появилась, а уже действует ему на нервы. А учитывая привычку Наруто не оставлять своих партнёрш в живых, из этого может получиться действенный способ избавления от его кровососущей, во всех смыслах, проблемы. Пока она не сделала нечто такое, что усложнит жизнь Мастера. Наруто прищурился. — Ты про Карин, — догадался он. И тут же скривился, вспоминая, что не слышал от неё ничего безобиднее «блохастого». — Она женщина и вампир, подходит по всем параметрам, — красиво взмахивая изящными ладонями, перечислил Саске, — а если что-то пойдёт не так… с’est la vie. — Почему бы тебе просто не убить её? Меньше мороки. — Я не убиваю просто так, — Наруто пожалел о своём выборе выражений. Саске стал мрачнее, под чёрными глазами залегли тени. Блондин отчаянно попытался вернуть непринуждённую атмосферу. — Как ты вообще себе это представляешь? Она меня на дух не переносит, но решит раздвинуть ноги? Понимаю, что Карин — самая алогичная персона из всех, кого я знаю. В конце концов, она же одержима тобой, но не вижу, почему могла бы согласиться на такое. Саске успокоился. К нему вернулась былая выдержка. Он продумал всё. Это касалось его душевного равновесия, если у вампиров имелась душа, так что Мастер готов пойти на жертвы. — Она согласится, — уверенно выдал Учиха, — ведь это будет моим главным условием. Единственной её возможностью… заполучить ночь со мной. Челюсть альфы повстречалась с полом. — Охренеть не встать.

______

— Это раздражает, — откинув тёмные волосы назад, протянул Саске. Он развалился на красном диване. Наруто не понимал, почему они всё, буквально ВСЁ должны делать в его кабинете. А ещё его мучали мысли, почему диван красный. — Очевидно же, чтобы кровь была не видна. — Прочь из моей головы, — рыкнул на кровососа Узумаки. — Тогда прекращай ёрзать, стучать ногтями, трясти ногой… словом, сиди смирно. Ты же согласился на это. Или струсил? — Наруто снова недовольно прорычал. Этот вампирюга точно знал, на что давить. — А может, не ожидал, что я её уговорю? — Сказал же, — насупился оборотень, — проваливай из моей головы. Саске только ещё больше расслабился на своём чёртовом красном диване. Время тянулось. Карин не торопилась, поэтому Наруто приходилось отвлекаться на всякую ерунду. Вроде того, что они оделись в одинаковые белые рубашки. Или как удачно Саске притворяется расслабленным и безучастным. Узумаки многого не знает о друге. Очень многого. Но понимает, что вся эта затея не только ради избавления от назойливой поклонницы. Учиха жертвует многим ради него. Блондин вздыхает. Теперь придётся больше ценить этого кровососа. — Идёт, — поведя головой, говорит Саске. Наруто пытается представить, какого это — трахать вампира. Смотрит на того, который рядом, но идея не очень. Фантазии о Саске действуют совсем не возбуждающе. — Хм. — Что такое? — спрашивает Наруто, когда выгоняет последнюю пошлую мысль о друге. — С ней человек, — отвечает Учиха и хмурится. Напускная расслабленность тает, как дым. Карин вваливается в дверь, таща за собой молодого парня. Тот едва ли понимает, где находится. Зрачок занимает всю радужку, так сильно парня чем-то накачали. — Входи-входи, милый, — манит его красная вампирша: волосы, короткое кожаное платье, больше похожее на латекс, что обтягивает теснее, чем вторая кожа. Высокие шпильки, оправа в ненужных очках и выглядывающее из-под платья-презерватива нижнее бельё. Всё красное. Чтобы крови было не видно, теперь Наруто не сомневается. — Как это понимать, — тихо, но угрожающе произносит Саске. — Его в уговоре не было. — Пфф, я же согласилась доставить удовольствие этой мохнатке, — бледный палец с кровавым маникюром указывает в грудь альфы, — уж извини, что для этого мне нужен некоторый… допинг. Не хмурься, дорогой, — пока человек качается на месте, вампирша подходит к Саске. Её руки медленно гладят Мастера по внутренней стороне бёдер, вплотную приближаясь к его хозяйству, но не трогая. Наруто открывается при этом идеальный вид на её выставленный зад. — Давай разделим его на двоих, он забит под завязку, ты же не против кайфа? Саске чуть отклоняется, чтобы осмотреть молодого парня. Под завязку — слабо сказано. Должно быть, идеально. И Мастер совсем не против. Прикосновения Карин уже ощущаются, как руки прокажённой. Он с радостью сбежал бы отсюда, но не имеет права бросить Наруто одного. — Кайф не помешает, — соглашается Учиха. Карин резко выпрямляется и довольно хлопает в ладоши. Наруто внимательно следит за тем, как она возвращается к жертве и ведёт его к Саске. Парень оказывается между двух вампиров. На этом красном диване. Карин дёргает человека за тёмные волосы, чтобы открыть жилку на шее для Саске. Наруто наклоняется вперёд, не отдавая себе отчёта в том, как внимательно следит. И какой он уже твёрдый от предвкушения. Клыки легко входят в мягкую плоть. Кожа рвётся с приятным звуком, который могут слышать только существа, что собрались в этой комнате. Наруто облизывается. Наклоняется ниже, желая быть ближе. Саске жадно пьёт, но кровь всё равно течёт по шее. Её с готовностью слизывает Карин. Узумаки не может представить, чтобы секс был интимнее этого представления. Карин отбирает жертву у недовольно бурчащего Саске, когда сердце предельно замедляется, а кожа человека похожа на белый лист бумаги. Он валится на ковёр поломанной куклой. Пустой. Вампирша быстро забывает о жизни, которую забрала, и впивается в окровавленные губы Мастера. Вампиры сидят так, что Наруто может во всех подробностях разглядеть их поцелуй. Как губы Саске замирают, и Карин приходится с силой пропихивать между ними свой язык. Чёрные глаза Мастера удивлённо расширяются, блондин уверен, что это действие наркотиков в крови. Но это другое. В Саске вдруг просыпается что-то одержимое. Он с силой вжимает в себя тело вампирши. Их языки сплетаются, будто гремучие змеи в клубок в период спаривания. Губы отрываются друг от друга, но языки сцепились, как собаки во время случки. Капли слюны, отравленные вампирским ядом, капают на красную обивку и оставляют мокрые следы. Наруто уже готов присоединиться, пока ожидание не свело с ума, но Саске вдруг отталкивает от себя Карин. Вампир, кажется… в панике? Учиха закрывает половину лица раскрытой ладонью, через трещины между пальцами виден только один чёрный глаз. Вторая его рука неожиданно оказывается на шее вампирши. — Кого ты мне подсунула, сучка? — ревёт Саске. Наруто видит, как в нём что-то борется, меняется. Так на вампира действует кровь. Карин дьявольски смеётся. — Чувствуешь? — спрашивает она, цепляясь за руку, что готова оторвать ей голову. — Никакой кайф не может заглушить его чувств. Его одержимости мной, — стоит словам сорваться с ярких красных губ, как Саске проваливается в чужие эмоции. Карин трансформируется в желанный образ, к которому он тянется всем своим ожившим существом. Учиха усаживает вампиршу себе на колени, неистово целует всё, до чего способен дотянуться, но не прерывая контакт тел. Карин стягивает с него белую рубашку. Комкает дорогую вещь и бросает на пол. Два идеальных мраморных тела сплетаются. Но в нём ещё остаётся что-то. Он сам. И Саске сопротивляется этому наваждению. Мастер целует кожу её плеча, медленно снимая одну из лямок платья. Карин выгибается, когда место поцелуя занимают клыки. Две тонкие струйки текут по спине вампирши. И поверх этой картины Наруто видит его взгляд. Чёрные глаза едва концентрируются на собственных желаниях и ощущениях. Саске умоляет о помощи. О свободе от этого проклятия. Узумаки медленно поднимается со своего места. Так же медленно расстёгивает пуговицы на рубашке и ремень. Он знает, что нет такого заклятия, которое сможет его вырвать из цепких лап чужого желания, но альфа может быть тем, кто разделит одержимость на двоих. В Карин бурлит своё собственное непреодолимое желание обладать, подпитанное чужим психозом. Она торопливо лезет в трусы Саске, протяжно стонет, когда пальцы сжимаются на восставшем члене. Мастер хотел бы сдержаться, но стонет в унисон. — Наконец-то, — визгливо произносит Карин. Она тянет красный латекс наверх, оголяя бледные бёдра в кружевном белье. Приподнимается над коленями Саске и тянет за трусики так, чтобы они впились в её влажную щёлку. Снова и снова, пока не чувствует, что полностью готова. Только тогда вспоминая про третьего участника. Ненужные очки бликуют, когда она недовольно оглядывается через плечо. За её спиной полностью обнажённый Наруто. Мёртвая она или нет, но это зрелище не оставляет вампиршу равнодушной. Она медленно любуется шириной, мощью, длиной и обхватом. Тянет руку, манит. Альфа позволяет ей коснуться головки, размазать смазку. Карин этого мало, ей любопытно. Она сгибается пополам, чтобы взять член оборотня в рот. Красная помада размазывается по набухшим венам. Ощущения странные. Наруто понимает, что Карин — не живая. Она холодная, неестественно твёрдая. Он думал, что это даст больше свободы действий, лишит сдержанности, но вместо желания поиметь, появляется желание уничтожить. Вампирша — враг. Это бурлит где-то в крови. Но трение усиливается, она заглатывает целиком. Инстинкты зверя и мужчины смешиваются. Перетягивание каната останавливается на середине. Они равны. Никто не может сдвинуть другого. Узумаки смотрит на Саске. Тот застрял между молотом и наковальней. Он пытается усадить вампиршу на свой член, чтобы угомонить чувства одержимости, которые пропитывают его, но сопротивляется самому себе и всё усложняет. Повинуясь секундной слабости, Наруто тянет руку к лицу друга. Нежно касается мраморной складки на лбу, проводит вниз, становясь центром его внимания. Он склоняется к нему так, чтобы их лбы соприкоснулись. Это немного приводит Мастера в чувство. Наруто кивает ему и помогает с вампиршей. Оттягивает её трусики, чтобы друг мог насадить её. Сквозь утолённое желание просачивается что-то глубинное, мучавшее Саске веками. Он не хочет того, что так желает чужая кровь в его мёртвом теле. Наруто грубо тянет Карин за волосы, её губы со смачным причмокиванием соскальзывают с его члена. Альфа наклоняет вампиршу в сторону, чтобы она не становилась преградой между ним и Саске. Не теряя зрительный контакт с единственным вампиром, которого может назвать дорогим человеком, Узумаки нащупывает влажную дырку алой сучки, пальцы касаются не только её соков, но и двигающегося в ней агрегата Саске. Учиха в замешательстве, но не долго. План прост, и он верит, что так они оба смогут сделать это. Член Наруто такой твёрдый, что он вслепую загоняет его в уже занятое отверстие вампирши. Карин пытается что-то возражать, начинает биться в истерических конвульсиях, чтобы заставить их прекратить. Но Наруто не прекращает. Саске кладёт свою руку поверх его и тоже давит на вампиршу. Она больше не может двигаться, голова так тесно прижата к телу, что говорить она тоже не может. Узумаки толкается мощнее, горячий член альфы трётся о холодный член Мастера. Мраморное лоно Карин, которое кажется слишком застывшим в одном виде, натужно расширяется. Они не рвут её на части только благодаря крепкому телу вампира. Но это же и главная проблема. Плоть отказывается растягиваться и готова ломаться на куски. Последнее усилие, и они оба оказываются в ней по самые яйца. Вампир и оборотень замирают. Их руки соединены. Наруто кладёт вторую на плечо Саске. Так их связь замыкается. И они начинают движение. Огонь и лёд трутся друг о друга внутри мёртвого тела. Узумаки испытывает противоречивые ощущения. Быть внутри вампирши противно, противоестественно. Она неприветливая ледяная пустыня. Но круг силы, который они создают с Саске, будоражит, заставляя испытывать что-то новое, неизведанное. Словно он может на мгновение сделать друга живым, а он его неуязвимым. Карин напоминает о себе новой попыткой выбраться из захвата мужских рук. Саске усиливает давление, и Наруто не отстаёт от него. Они ухмыляются друг другу. Тогда в Саске просыпается новое чувство. Такое же чужое, ещё более глубинное, но созвучное с его собственным. Каким бы одержимым не был этот парень, которого они выпили с Карин, она не знала, что конечным пунктом его желания было непреодолимое стремление уничтожить. Это возбуждает по-настоящему. И возбуждение передаётся Наруто. Они ускоряют темп. — Я готов, — говорит Саске. Узумаки проникает в его голову, понимая, что вампир имеет ввиду. Они возвращают Карин вертикальное положение. Руки Саске сжимают её голову. Руки Наруто ложатся сверху. Они трахают её на нечеловеческой скорости и наращивают давление. Вампирша кричит. Её очки лопаются, стёкла впиваются в глаза. Чёрная кровь течёт, как патока по бледным щекам. Они кричат все вместе. Сперма оборотня и вампира расходятся взрывной волной внутри Карин. А её голова взрывается, как перезрелый арбуз. Чёрная кровь разлетается во все стороны. Оседает на довольных лицах друзей. Они выскальзывают из теперь уже мёртвого окончательно тела вампирши. Она падает между ними, как красный использованный презерватив. Даже вытекающая из неё сперма подчёркивает этот гротескный образ. — А я говорил, что не стоит делать этого в твоём кабинете, — слегка пиная труп Карин, чтобы скинуть со своей ноги, говорит Наруто. Голый и с руками на поясе, он выглядит нелепо, но деловито, особенно когда осматривает разведённый беспорядок. — Эту вашу чёрную кровь хрен выведешь с дурацкого красного дивана. Саске перевозбуждённо посмеивается. — А ты, кстати, как? — с опаской поглядывая на вампира, уточняет Наруто. — В порядке… буду в порядке, — исправляется Мастер города. — Теперь смогу всем рассказывать, с каким удовольствием ты тёрся своим членом о мой. Это стоило таких… непредвиденных обстоятельств. Наруто закатывает глаза. — Подумаешь, — фыркает он, — если бы подобная ерунда влияла на мою мужественность, то она бы ничего не стоила. Саске не стал спорить. — В одном ты прав — тут определённо нужно прибраться.

______

Прежде чем позвать Суйгецу, который, по словам самого Саске, непревзойдённый мастер решения таких проблем, вампир предпочёл, как мог, привести в порядок самого себя. Заставил Наруто одеться и ждал, когда эмоции от чужой крови приглушатся. Только звать Суйгецу не пришлось. Он сам ворвался в кабинет. Безглавый труп его совершенно не интересовал. — Что ещё? — устало спросил Учиха. Он медленно пил кровь из своих запасов. Полностью лишённая связи с носителем, она отлично перебивала тот ужас, который оказался в нём из-за Карин. — Хидан, — произнёс Суйгецу и остановился, словно не мог до конца поверить, что собирается сказать то, что собирается. Саске обречённо застонал. — Да что же он никак не угомонится, никакой вызов я принимать не собираюсь. Пусть найдёт себе другое хобби. — Он больше не проблема, — продолжил вампир, — Хидан мёртв. — А тебе везёт, — усмехнулся Наруто, — твои проблемы мрут, как по заказу. Ради такого они чокнулись своими бокалами. — Погоди, — напрягся Саске, — это значит, что теперь вызов пришёл бросить вампир, который его убил? — Нет, — лаконично ответил Суйгецу. — Что-то мне подсказывает, тут есть какой-то подвох, — со знанием дела выдал Узумаки. — Говори уже. — Хидана убила вампирша, — слова давались ему нелегко, — одна из тех, кого он сам обратил. Наруто очень отчётливо ощутил, как атмосфера в кабинете изменилась. Он даже выдохнул, ожидая увидеть облачко пара. Так стало холодно. Вампиры застыли, как статуи. Суйгецу, впрочем, ожил первым, поклонился и ушёл. — Чего в этом такого? — осторожно поинтересовался Наруто, когда устал смотреть на каменное изваяние, которым стал Саске. — Это невозможно, — прошептал вампир. А это было любимым словом Наруто. — Эта связь, — продолжил Саске, — узы, крепче которых просто нет. В нашем мире не так много законов, но есть один непреложный, вечный. Это не закон, который нужно исполнять. Это закон, по которому наш мир, наш вид вообще существует. Вампир не может убить своего создателя. Думаешь, почему Орочимару до сих пор жив? Да будь моя воля… но это невозможно. Снова это слово. — Так это… проблема? — Нет, не знаю, — таким по-человечески растерянным, Наруто не видел Саске никогда. — Уверен, всё решится само собой. — Это как же? — Другие вампиры, те парни, что приходили бросить мне вызов от лица Хидана, — Наруто кивнул, он их помнил, обозвали Кибу и Шино педиками, как такое забудешь. — Они отомстят. Сами уничтожат свою «сестру». Как создания одного «отца» они успели её изучить и знают, какую боль она не выдержит. Знают, как уничтожить её не один, а миллионы раз. Не думал, что когда-то услышу о подобном. Саске говорил что-то ещё, но Наруто его не слушал. Он думал о вампирше, которая нарушила закон. Которая сделала то, что невозможно. — Любопытно это всё, — невпопад произнёс Узумаки, осушая очередной бокал виски. Учитывая, как он обошёлся с одной из них буквально пару часов назад, для Наруто было странно ощущать невидимую связь с неизвестной вампиршей. С той, кто пошла против своей природы. — Очень любопытно.

______

Дни слились в один. Наруто что-то делал. С кем-то общался. Но всё это было лишь белым шумом. Он мог связно думать только о ней. Вампирше, которая была невозможной. Когда он позвал к себе Кибу и Шино, то думал, что найдётся какое-нибудь дело для них. Что ему не хватит глупости просить их. Но его новая одержимость отличалась от всех прочих. Впервые Узумаки сомневался, что это сможет пройти. Без того, чтобы взглянуть на неё, так точно. — Звали, босс? Наруто кивнул, но дальше не продолжил. — Босс? — повторил Киба. — Да, точно, — слова полились легко, как речной поток. — Хочу, чтобы вы нашли для меня кое-кого… вампира… вампиршу, если быть точным. Возможно, она близко к тем кровососам, которые приходили к Саске. Помнится, я разрешил вам убить их, если встретите вновь, — Киба кивнул, припоминая двоих уродов. — Вот вам и повод это сделать. Найдёте их — найдёте её. Я уверен. — Ок, босс, — сказал Инузука, но всё равно замялся, прежде чем уйти. — Э-м-м, босс? А что она сделала, ну, эта вампирша. Зачем она вам? Сила затопила комнату. Киба сто раз пожалел, что открыл рот. — Поторопитесь, — угрожающе прорычал истинный альфа. — Я с вас три шкуры спущу, если вы опоздаете. Оборотни ушли. А Наруто остался наедине со своими мыслями. Он не знал, зачем это всё. Что он будет делать, если… когда они найдут её. Но что-то внутри стучало, как набат. Как предупреждение о варварах. Это божественное предвкушение, что разогнало скуку. Что-то приближалось, Наруто знал это. Нужно было только дождаться. Он уже потратил на это целую вечность, что такое ещё день. — Ничто…