Охотник на вампиров

Я шёл по пустынным улицам и тёмным переулкам, ни на что не отвлекаясь и не сбавляя шаг. Редко проезжали машины, а людей почти не было. Мне кажется, или ночные улицы стали более опустевшими, чем раньше? По моему целеустремлённому виду едва ли кто-то догадался бы, что я понятия не имею, куда иду. Что-то незримое влекло меня, заставив при наступлении темноты покинуть дом и отправиться неведомо куда. Привычный город казался чужим и незнакомым. Я знал его, но теперь было в нём что-то другое. В тёмных углах чудилась некая опасность, которая пока не проявляла себя. С сожалением я думал, что напрасно не взял с собой хотя бы нож — но спешка не позволила этого сделать. Следуя неясному зову, я оказался в парке. Вокруг не было ни души, и я одиноко шёл по дорожке, освещаемой редкими фонарями, под которыми стояли уютные скамейки, располагающие к отдыху и созерцанию. Ветви деревьев с густой листвой частично перекрывали некоторые фонари и отбрасывали тени на мощёную камнем дорожку, что создавало на ней причудливый узор. От этой игры теней оранжевый свет казался мигающим… как тогда, на заброшенном заводе. «У меня просто разыгралось воображение. Не буду же я теперь всё ассоциировать с тем дурацким заводом.» Дорожка привела меня к пруду. Неподалёку, в свете фонаря я увидел фигуру в странном одеянии. И подошёл ближе, приглядываясь. — А мне казалось, ты не любишь носить униформу, — заметил я, не сразу узнав напарника. На нём красовалась военная форма середины восемнадцатого века, разорванная в некоторых местах, а на тёмно-синем мундире были явно пулевые повреждения. На поясе висела сабля в ножнах. — Так и есть. — И откуда эта сабля? Я не видел её у тебя дома. — Потому что она лежала в дальнем ящике. Не хочу её доставать. — Вообще, что происходит? — недоумевал я, — что ты здесь делаешь в таком виде? — Выполняю требование моего Сира. — И он сказал так вырядиться? Но это же нарушает Маскарад и может привлечь лишнее внимание. — Я знаю. И он тоже. Вампир выглядел встревоженным — и ему явно было неуютно в таком виде. «Но может, не всё так плохо, и если его увидят, то хотя бы примут за реконструктора. Хотя… Реконструкторы обычно представляют собой хорошо откормленных и довольных людей, которые к тому же заботятся о своих костюмах, что обошлись им в круглую сумму». С сомнением я посмотрел на потрёпанную форму вампира. В его осанке и взгляде было что-то нехарактерное для обычного современного человека, который мог бы примерить тот же самый костюм в качестве хобби. Я не понимал, что именно — но эта подлинность хорошо ощущалась и резко отличалась от того, что я видел из современных попыток воспроизвести историю. — Это ты позвал меня сюда каким-то образом? — Нет. — А что ты тут делаешь? — Жду. — Чего? Кого? — забеспокоился я, — та тварь назначила встречу? «Я даже не успел морально подготовиться сегодня. На каждой встрече с этим существом — оно с кем-нибудь расправляется ужасным образом. Может, на этот раз он не явится и займётся чем-нибудь другим? Ну или хотя бы не выкинет ничего такого...» — Не знаю. Всё, что мне известно — надо ждать здесь. Нервно сглотнув, я осмотрелся. Ночной парк с тёплыми фонарями выглядел столь умиротворяющим местом. Так не хотелось, чтобы что-то портило атмосферу. Мой напарник выглядел лишь незначительно бледнее, чем обычный человек. А на его щеках и вовсе был румянец, что напомнил мне раскрашенные фарфоровые фигурки. Те, что можно было заметить в антикварных магазинах: изящные дамы и кавалеры в нарядных костюмах прошлых веков — все запечатлены в элегантных позах; белые, холодные и хрупкие. Лишь красная краска на щеках пытается придать им намёк на жизнь. — А почему ты не хотел доставать саблю? С ней связаны плохие воспоминания? — Не просто воспоминания. Первая встреча с чем-то вроде Зверя. Ещё до Становления. — Зверь не может появиться до Становления, — заявил я, — для его пробуждения необходима вампирская кровь. Ну или она его создаёт, а не пробуждает — тут я не уверен. — Что бы это ни было, оно не похоже на меня. Я всегда старался действовать осторожно и взвешенно, не позволяя себе рискованных поступков. Потому что от меня зависела судьба других. Но в тот день... со мной что-то произошло. Именно этой саблей я убил генерала, придя в странное состояние из смеси отчаяния и злости. На какое-то время я потерял способность к разумному мышлению. Теперь мне кажется, что если убрать саблю подальше и не трогать, то больше ничего подобного не случится. — Заблуждение, — рационально возразил я, — это всего лишь инструмент, который ничего не значит. С другой стороны, если такое самовнушение действительно помогает, то почему бы и… Вдруг я заметил, что к нам приближаются трое. Один, с мачете, лениво задевает лезвием кусты и мимоходом бьёт по слишком низко наклонившимся ветвям деревьев. Другой помахивает битой. У третьего не видно оружия. — Говорят, ты знаешь, куда исчез помощник Шерифа? — сходу спросил парень с мачете, обращаясь к Феликсу. — Его перепутали с трупом и оставили разбираться полиции, — ответил тот. — Нет, среди трупов его нет, полиция ни о чём не знает. Он просто пропал без вести, и никаких наводок не нашлось. Только кто-то кому-то нашептал, что этой ночью здесь можно встретить информатора и разузнать больше. И на дело отправили нашу котерию. — Это наше первое серьёзное задание! — встрял вампир с битой, — мы получим награду от Князя, а ещё я смогу впечатлить своего Сира и заслужить его одобрение. Я обратил внимание, что эти слова вызвали отвращение у Феликса, но он обошёлся без комментариев. — Заткнись, им-то зачем об этом знать? — осадил его парень с мачете, а затем вновь обратился к моему напарнику: — вернёмся к делу. Что тебе известно? — Я выпил его кровь и оставил тело лежать на улице, потому что его уже обнаружили гражданские, — признался он, — которые позвонили в полицию. Дальше я ничего не знаю. — Ни хера себе, ты напал на помощника Шерифа и так просто сознаёшься в этом? — Да, потому что буду защищаться от любого, кто не понимает просьбы «отъебись». — Ты на чужой территории и не имеешь права на такие просьбы. Но, значит, ты его не убивал. Или ты чего-то не договариваешь, или кто-то успел подсуетиться. Кто был с тобой в ту ночь? — Только мой напарник, но он ушёл оттуда вместе со мной. Тут я кое-что вспомнил и вмешался в разговор. — Мне кажется, за нами следили. В туалете меня не покидало чувство, что рядом кто-то или что-то есть. — Там никого не было, — возразил Феликс, — я посмотрел с использованием дисциплины. — Ну возможно, твоё владение этими дисциплинами несовершенно, и что-то могло ускользнуть от твоего взора? Вампир с мачете прервал нас. — Выходит, ты ничего не знаешь. Что ж, первый пункт задания здесь завершён, и остаётся переходить ко второму. За отказ представиться Князю и за нападение на помощника Шерифа полагается смерть. — Эй, подождите, но ведь ещё можно попробовать расследовать место, где мы оставили труп… — начал было я, но их это уже не интересовало. — Задницу себе расследуй, гулей никто не спрашивал. Детективы из нас такие себе, да и я в гробу видал лишнюю муторную работу. Зато мы умеем проламывать черепушки. Тот из них, кто был безоружен и молчал всё время, внезапно выпустил когти и атаковал моего напарника. Офицер попытался уклониться, отскочив назад, но не рассчитал расстояние — когти всё равно достали до его лица и оставили пару порезов. Остальные вампиры тоже ринулись на него. Я решил, что нужно отвлечь на себя хотя бы одного. Мне не хотелось превращаться в фарш от когтей, поэтому я предпочёл того, кто с битой. Сто раз жалея, что не взял совсем ничего для самообороны, я выкрикнул: — Эй, лузер с битой, спорим, что я засуну её тебе в жопу толстым концом? Вампир направился ко мне. — Смотри, как бы у тебя в жопе не оказалось что-нибудь толстое. И тут я понял, что впервые в своей жизни остался один на один, на настоящее сражение с вампиром, настроенным со мной разобраться. При нём его сила крови и дары проклятия, и ещё увесистое оружие, а при мне… При мне то же, что и всегда. — Нет у тебя ничего толстого, кроме этой биты, которую ты таскаешь в качестве компенсации своего микрочлена. — Хуй ты угадал, у меня нормальный размер. Он остановился, чтобы продемонстрировать доказательство своих слов, и я увидел, что был неправ в своём предположении. Когда он начал обратно заправлять доказательство и застёгивать молнию на джинсах, я воспользовался моментом и попытался отобрать биту. Для этого я со всей силы сжал руку, в которой он держал оружие, и… услышал хруст. Вампир с криком выронил биту. Я и не подозревал, что стал настолько сильным после употребления крови. Кстати, о крови… Пока он не оправился от перелома, я вцепился ему прямо в шею. Своими обычными зубами. Приложив усилия, сумел вырвать кусок мяса, который немедленно выплюнул, и тут же припал к ране. Блаженство снова захлестнуло меня. Теперь мой напарник слишком занят и не помешает. Я могу пить столько, сколько желаю. Всё становилось тёмным, рассудок словно ускользал прочь. Но я не останавливался. Потому что не хотел. Или уже не мог, даже если бы захотел… Позже я очнулся и обнаружил себя лежащим на земле, неподалёку от фонаря. Надо мной склонился Феликс, выглядевший испуганным. — Извини, я немного отрубился, но хотя бы попытался помочь чем смог. Отвлёк уже одного, и то хорошо, не правда ли? — пробормотал я, приподнявшись и оглядевшись. Все трое сражавшихся с нами вампиров — лежали распотрошённые, приняв окончательную смерть. — Неплохо ты с ними расправился, — заметил я с одобрением и уважением. — Я? Это сделал ты. — Чего?! Нет, это не может быть… я же вырубился. Как так? Ничего не понимая, я поднялся на ноги и подошёл к телам. У одного из убитых — того, которого я отвлекал — торчала окровавленная бита из заднего прохода. Зрелище малоприятное и не столь уж смешное, как казалось на словах. — Так значит, у меня теперь тоже есть Зверь?.. Не веря своим глазам, я осматривал место происшествия. Несмотря на страх от содеянного, во мне поднималось какое-то зловещее торжество. «Я теперь не беспомощен. Им придётся со мной считаться.» — Зачем ты опять взялся за кровь?! — стал отчитывать меня вампир. — Так посмотри на результат, мы победили. Если бы я не налакался, то сейчас огребал бы по морде. Пить кровь — вкусно и полезно. Вообще, кто из нас вампир? «Всё было бы правильнее, если бы поменялись местами», — промелькнула мысль, — «но судьба сложилась иначе». — Я бы справился и так. Они обращены недавно и не очень опасны. Присмотревшись, я отметил, что трупы и правда выглядят свежими. — И мне тоже могло бы достаться за компанию, если бы я не был быстрее тебя, — резюмировал он. — Но что делать, если кровь вампиров такая вкусная? И даже более того, в ней есть что-то помимо вкуса; нечто на уровне других физических ощущений, разливающихся по всему телу. — Что делать? Не пить её. — Эх, ты как будто не понимаешь… — Нет, я кое-что понимаю. В существовании после Становления, кровь — это единственное доступное удовольствие, — поведал мне вампир, — все остальные радости смертной жизни либо исчезли вовсе, либо стали бледной тенью того, чтобы было раньше. И по моим ощущениям, это вероятно вкуснее и желаннее, чем по твоим. Хотя бы потому, что у тебя есть альтернативы. Однако, если бы я относился столь же безответственно, то оставлял бы за собой множество трупов. И вскоре пал бы в объятия Зверя окончательно. — Ну, с вампира спрос выше, а я смертный, и мне можно позволять себе излишества, ведь я опасен в меньшей степени. К тому же, мне подходит только кровь вампиров, и это укладывается в мою работу — истребление ночных тварей. Если уж мне всё равно надо убить паразитирующее создание, то почему бы не извлечь дополнительную пользу для себя? А вот что касается твоего Сира… — Эта ночь и так дерьмовая, давай не будем её ухудшать одним упоминанием этой персоны. — Наоборот, чего теперь терять? — развёл руками я, — мы в говне, за нами будет охотиться целая местная секта вампиров. Так вот, твой Сир не отказывает себе в питании с летальным исходом для жертв, но при этом в Зверя не превратился. И даже неплохо его контролирует, поскольку не сожрал меня в тот раз, когда мы оказались взаперти. Это были худшие пять минут в моей жизни. Если бы пришлось проводить там ночь, я бы лучше воткнул ручку себе в мозг через глазницу. — Не знаю, как он справляется со своим Зверем, но у меня другие методы, и они пока работают, — категорично заявил собеседник. — Так может быть, самоограничение в питье крови — не единственный путь, и бывает другая философия, больше подходящая вампиру, при которой не нужно совершать насилие над его природой? Я видел, как он собирается возразить, но наша беседа прервалась из-за внезапного появления незнакомца. Облегчением было то, что это и правда незнакомый мужчина — я был рад кому угодно, кто не является той тварью. — Чем мы можем вам помочь? — бодро спросил я, и заодно обратился к Феликсу: — пожалуйста, не посылай его нахуй с первых же слов, может мы ещё можем договориться. — Боюсь, уже поздно для переговоров, — низким и хриплым голосом отрезал незнакомец, — я какое-то время наблюдаю за этим «местом встречи». Сведения о неком информаторе выглядели подозрительно, и я отправил… не самых ценных представителей нашего общества, чтобы они разведали, нет ли здесь ловушки или какой-то иной подставы от Шабаша, который активизировался в нашем городе в последние ночи. — Я не с Шабашем. — Сомневаюсь. Итак, если хочешь прожить подольше, то выкладывай всё, что знаешь о нападении на моего помощника и о подозреваемом. — О, так вы Шериф? — влез я, — в том происшествии я тоже был свидетелем, и немного участником, да. Могу рассказать то, что знаю, но вы же оставите нас жить? Мы можем быть полезны. — Вопросы задаю я, — резко сказал он, выхватывая «Desert Eagle», сверкнувший в свете фонаря, — и жду быстрого ответа ровно на то, что спросил. Я сглотнул в страхе. Мой напарник молчал. Шериф, теряя терпение, поднял руку с пистолетом. — Отвечай сейчас же, или… — он присмотрелся, и вдруг на его лице появилась ухмылка. Он подошёл к Феликсу, который всё так же безмолвствовал и не двигался. Шериф расхохотался, помахивая оружием перед лицом вампира, и сказал: — Я ещё никогда не видел, чтобы проклятие клана Розы действовало таким образом. Какая ирония — вампир, становящийся беспомощным при виде хорошей пушки. Это даже смешно, кого отправляют сражаться против нас! Мне хотелось шагнуть к напарнику и попытаться привести его в чувство, потому что он и правда выглядел отстранённо и ни на что не реагировал, просто стоя на месте. Но я опасался пошевелиться, пока Шериф был с пистолетом наготове. — С таким кадровым составом неудивительно, что обычно именно мы одерживаем верх, — продолжал потешаться он, — неужели это всё, что может предложить Шабаш? — Нет, это ещё не всё! — донёсся знакомый голос откуда-то сверху. «Только не это...» — обречённо подумал я, закрывая глаза, — «казалось, что ночь уже не будет хуже, но куда же без вишенки на торте». Исчадие ада свалилось на то место, где только что стоял Шериф — который успел увернуться, к своему счастью. Его реакция и ловкость дали ему возможность выжить в первые мгновения. Завязалось сражение вампиров. Шериф довольно быстро лишился своего оружия и не успел выстрелить, но в остальном, как мне казалось, битва проходила примерно на равных. «А что если это и есть тот самый момент? Когда нужно ввязаться и внести необходимый перевес?» Я взглянул на напарника, который уже оправился и тоже наблюдал за борьбой. Он сжимал было кулаки, а потом медленно разжимал обратно. Как будто пытаясь решиться на что-то. — Может, стоит вмешаться? — тихо спросил я. Он неотрывно следил за вампирами, даже не повернувшись ко мне. — У него нет шансов. Это не сражение. А игра кошки с мышью. — Ты уверен? Мне кажется, что шансы есть у обоих, и выглядит всё так, что наше вмешательство может решить исход. — Не ведись на это завлечение, и даже не думай к ним подходить, — сказал Феликс таким тоном, что все дальнейшие вопросы у меня закончились. Когда Шериф упал на землю, тварь тут же запрыгнула к нему на голову, развернувшись лицом к остальному его телу, дабы обездвижить его конечности и устранить остатки сопротивления. — Это подобно позе «69», но с той разницей, что нужно успеть поглотить душу оппонента раньше, чем он сделает аналогичное! — заявило сие существо озорным тоном. При этих словах его жертва стала усиленно вырываться — но шансов было не больше, чем у полупережёванного ягнёнка выбраться из пасти крокодила. Офицер сделал шаг в их сторону. Я схватил его за руку и удержал на месте. — Ну теперь-то уж точно поздно. — Хотя бы не такой смертью, — с сожалением сказал он, — может, я смогу отвлечь… — Не надо. Туда ему и дорога. Происходящее было за пределами освещения фонаря, в тени деревьев и кустов, которая почти скрывала эту картину от моих глаз. Хотя я невольно пытался что-нибудь разглядеть, но видел мало. Интуитивно я чувствовал, что творится что-то мерзкое и ужасное, пусть и не мог разглядеть подробностей. — Лучше не смотри в ту сторону, — посоветовал напарник, — как там говорилось? «Если вглядываться в бездну...» — Бездна уже давно таращится на нас во все глаза. Но худшее началось, когда тварь закончила и направилась к нам. Я был наготове. С вопросом, который хотел задать ещё давно, и теперь выпалил сразу же: — Как перестать быть вампиром? Существо, улыбаясь с окровавленной мордой, перевело взгляд на Феликса. — Попробую с трёх раз угадать, кому же на самом деле нужны эти сведения, учитывая, что запрос исходит не от вампира. Если это ты, дитя моё, жаждешь избавиться от проклятия, то не утруждай себя понапрасну. Даже если сумеешь совершить всё необходимое, пройти через множество трудностей, потратить годы и десятилетия, и наконец стать смертным — то я просто снова дам тебе Становление. Голос его был мелодичен и богат на интонации, но при том звучал слишком расслабленно для этой обстановки — скорее, таким голосом общаются в постели поздно вечером, перед сном после тяжёлого и долгого дня. Если прислушаться, угадывался отпечаток усталости от прожитых веков. И хотя речь была негромкая, я прекрасно слышал каждое слово. — Так значит, это всё-таки возможно?! — с надеждой спросил офицер. — Столь редкую информацию нужно заслужить. А начните с того, чтобы подготовить послание местной Камарилье. — Это и есть та секта, на которую работает Шериф? — уточнил я, — мне мало известно об этих организациях, но чем она принципиально отличается от Шабаша? Я не заметил особой разницы по её представителям. Может быть, виной тому профессиональная деформация. Из-за которой все вампиры, за редким исключением, кажутся мне охуевшими и высокомерными мудаками, презирающими людей — и потому в интересах людей избавиться от них. — Всё, что тебе нужно знать: Камарилья неправа, и она вскоре будет пододвинута из города, — лаконично ответил вампир. А затем достал трофейный пистолет, отнятый у Шерифа, и снова проверил реакцию моего напарника. Тот так же, как и в прошлый раз, замер, не отводя глаз от оружия. — Что за низость — насмехаться над клановым проклятием, — отозвался древний вампир про поведение Шерифа, и с этими словами закинул пистолет далеко в пруд. — Эй, подожди, мне бы могла пригодиться пушка! — запоздало воскликнул я. — Ну, можешь за ней нырнуть. Но потом — а сейчас у вас обоих есть дело. Он прошёлся вдоль деревьев, растущих у дорожки, и остановился у одного. — То, что нужно. Принесите сюда тело Шерифа… то есть бывшего Шерифа, ведь эта должность теперь свободна. И насадите его на эту ветку. Я подошёл посмотреть. — В смысле, как насадить? Ветка растёт снизу вверх, то есть надо нанизать животом? — Не животом. Он должен сесть сюда задницей. «Ох, господи, сколько ещё осталось до конца ночи?» — вздыхая, подумал я, пока Феликс исполнял указание своего Сира. Мне стоило присоединиться и помочь, но я не особо-то желал возиться с полузасохшим трупом — даже трогать это не хотелось. — А теперь засунь ему в рот его же собственный член, — продолжал давать инструкции вампир. — Чего, блядь?! — не выдержал я, — тебе не кажется, что это уже слишком? Он и без того унижен достаточно, так может, стоит проявить хоть каплю уважения к поверженному противнику? Мой напарник покачал головой со смесью страха и укора во взгляде, но его Сир невозмутимо пояснил: — Ему уже всё равно, а послание создаётся для выживших. Чтобы оно произвело нужный эффект, его детали должны считываться в определённом порядке. Сначала — содержимое рта, а затем уже то, на чём и как он сидит. Феликс собрался было снимать штаны с трупа, но вампир остановил его. — Не нужно, с этой частью задания справится наш охотник. «Я бы справился с той частью задания, в которой надо что-нибудь засовывать уже в твою пасть», — подумал я, но базовый инстинкт самосохранения не дал мне сказать это вслух. — Не сомневаюсь, — очаровательно улыбнулся он. От этого у меня выступил холодный пот, и я приблизился к трупу. И, преодолевая отвращение, стал приспускать с него штаны. — Мне понадобится что-нибудь острое, чем можно отрезать, — замялся я. — Там есть мачете, — указал Феликс в сторону, где лежали остальные тела. Вернувшись туда, я стал вытаскивать забрызганное кровью мачете из глотки мёртвого противника. Затем, проходя с оружием в руке мимо древнего вампира, я ощутил большой соблазн дать ему лезвием по морде. Я сжал рукоять сильнее, однако сдержался. Не сейчас. Но когда-нибудь этот момент должен наступить… Сдерживая рвотные позывы, я кое-как отпилил иссушенный отросток и сложил его в рот трупу. — Нет, это никуда не годится, — заключил вампир, критично оглядев получившуюся композицию, — член совсем небольшой и во рту выглядит не впечатляюще. Недостаточно красноречиво для моего послания Камарилье. Я сжал зубы и резко развернулся с мачете в руке. — А не хочешь ли ты более достойного противника, чем эти несчастные местные кровососы? Дай мне Становление, и уж я-то обеспечу тебе развлечение — такое, что все эти мелочи мигом перестанут тебя волновать. — Одной лишь безграничной дерзости недостаточно, чтобы заслужить мою кровь, — ответил он, и его безмятежный голос заметно контрастировал с моим возмущённым тоном, — ты не соответствуешь даже четверти моих требований к потомству. — И что же это за требования? — Для начала, у тебя нет отчётливо оформленной морали. Ты действуешь так, как получится: потакаешь случайным соблазнам, не можешь бороться с зависимостью; то рвёшься кого-то спасти, то равнодушен к чьей-то смерти, которую мог бы предотвратить, но не захотел. В этом ключе ты больше подобен животному, чем разумному существу. — Уж кто бы говорил о морали! — огрызнулся я, задетый таким сравнением. — Неважно, насколько твоя мораль согласуется с принятой в том обществе, где ты живёшь. Важно, что она должна быть. И основываться на некой личной философии, из которой следует система принципов и самоограничений. Как верно заметил мой преемник, если дать тебе Становление — ты в считанные дни перейдёшь под полный контроль Зверя. — Ну, допустим, в этом есть правда, — обескураженно признал я, — у меня как-то не возникало нужды в личной философии, и я просто делаю то, что мне кажется уместным, ну или хотя бы приятным. Но что насчёт других требований? — Профессиональная состоятельность: нужно быть хорошим специалистом в своём деле. Ты ведь охотник на вампиров, и много ли их отловил? Сегодняшние события не в счёт, за это ответственен Зверь, а не твои личные способности. — Ну… мой босс считает, что я хорошо справляюсь, раз продолжает мне платить неплохую зарплату. — С моей точки зрения, в зачитывании вопросов по бумажке нет никаких особенных умений, говорящих о профессионализме. Если твой босс считает иначе, тогда ты волен обратиться к нему со своей просьбой. — Вот и отлично, возьму и обращусь. — заявил я. — Не надо, — вмешался Феликс, — оно того не стоит, будет только хуже. — Обсудите это потом. А сейчас — завершите дело. — Да это пиздец какой-то! — продолжал негодовать я. — Я и так облегчил вам работу, взяв Шерифа на себя. А для тебя осталась наиболее простая часть, но даже здесь слышу одни лишь жалобы, — фыркнул вампир. — Ну и как я должен исправить то, что у него из глотки торчит недостаточно большой хуй?! — Это твоё задание и твои проблемы. Отрежь свой и замени — мне всё равно, каким образом ты решишь задачу. Однако я всё же догадался вновь вернуться к остальным телам, чтобы у них поискать нужное. Выбрав, у кого из троих наиболее крупный размер, я отсоединил орган с помощью мачете, и затем с раздражением воткнул его в глотку бывшего Шерифа. — Надеюсь, этот достаточно большой для тебя?! — Достаточно, — кивнул «заказчик». — Ну слава, блядь, всем богам! — выдохнул я и вытер мачете об одежду того же многострадального трупа, — мне казалось, что вампир, который прожил столько столетий, будет говорить какие-нибудь серьёзные вещи и поделится важным знанием о жизни, но… но все разговоры были только про хуи во рту. — Какое бы глубокомысленное изречение я бы тебе ни рассказал — ты забудешь его через минуту. Используй логическое мышление и приходи к выводам самостоятельно, — посоветовал он. — Ага, пытаюсь, вот только всё равно не могу понять одну вещь: зачем садиться на лицо другому вампиру? Ну, у него же клыки. И как бы, он может укусить за что-нибудь. — В этом и заключается интерес, — ухмыльнулся собеседник. — Да, я мог бы и сам догадаться, — поморщился я, — а для чего каждый раз приходить в дорогой дизайнерской одежде, которая только почём зря портится во время сражений? — Ни в каких тряпках нет ценности по умолчанию, — он оглядел свой прикид, потрёпанный в борьбе с Шерифом, — ценность создаётся историей и контекстом. Одежду, как и прочие произведения, иногда намеренно портят: как раз затем, чтобы добавить дополнительный смысл. Не всякому доводилось выживать под огнемётом, и не всякий сумел посидеть на лице у камарильского Шерифа; так что, у некоторых моих вещей уже есть любопытная история. — Вот только порванные колени на твоих штанах могут интерпретироваться иначе, — заметил я. — Неоднозначность интерпретаций — тоже преимущество. Я взглянул на своего напарника. Порез на его лице всё ещё оставался, и капли крови заставили меня вспомнить об этом вкусе. — Мне нужно было стать гулем, верно? Так вот, я готов ко вторым Узам Крови, — напомнил я. Феликс посмотрел на меня с непониманием и разочарованием. Мне даже стало немного стыдно, но чего теперь терять? Однако, от его Сира вновь последовал отказ: — Пока что достаточно и первых. Гулем ты уже стал. — Кстати, а почему ты сам не держишь своё потомство на Узах, раз у вас семейные разногласия? Офицер не выдержал и чуть толкнул меня в плечо, выражая недовольство моим выбором тем для обсуждений. — Мне нужно видеть настоящее отношение своего наследника, — отвечал древний вампир, — а ему, в свою очередь, потребуется чистый разум без влияния извне. Я припомнил последний вопрос, который интересовал меня уже какое-то время. — Могут ли вампиры, прожившие сотни лет, испытывать сексуальное удовольствие? — Прошу, хватит его расспрашивать, и давай уже покинем это злосчастное место, пока возможно! — Исследовательский интерес должен быть поощрён, и не простым односложным ответом, но более развёрнутыми и детальными сведениями. Которые будут позже. Мне не понравилось, как это звучит, и захотелось пойти на попятную. — Не стоит утруждаться и всё такое, да. Простой ответ, на самом деле, меня более чем устроит. — Охотник на вампиров должен разбираться в их физиологии, чтобы знать слабые места своих противников, не так ли? Где же твой профессиональный интерес и готовность получать знания любой ценой? Если, конечно, ты вообще намереваешься стать настоящим охотником, а не читателем вопросов по бумажке. Это заставило меня задуматься и вспомнить, зачем я здесь. В самом деле, чего я боюсь? Он не считает меня угрозой и ничего мне не сделает. Зато я, пользуясь таким отношением, смогу разузнать больше и использовать это против него. — Пф, я уже повидал достаточно, и твоё представление меня не смутит, — приосанился я, — поэтому я всегда готов к любой информации.

***

Спустя сутки, когда я спал у себя дома, как обычно — вдруг последовало беспокойное пробуждение глубокой ночью. Ночник был включен. А на краю постели сидела эта тварь. Вся сонливость мгновенно улетучилась, и я рывком сел. — Я тебя не приглашал! Изыди! — Тебе только креста не хватает, — улыбнулся незваный гость, убирая с лица белокурые пряди, — но ты ведь современный охотник и должен знать, что вампирам не требуется приглашение. — Вампир или нет, но нечего вламываться в мой дом! Что тебе нужно?! — Ты спас моё дитя от окончательной смерти, и я пришёл отблагодарить тебя. А заодно — удовлетворить твоё любопытство. — Хм, то есть ты передумал и всё-таки дашь Становление?.. — с надеждой спросил я. — Нет, кое-что другое. Он поднялся с постели и сделал пару неспешных шагов к прикроватной тумбочке. На сей раз на нём был кроваво-алый шёлковый халат, от одного вида которого мне становилось некомфортно в собственной спальне. К счастью, хотя бы эта тварь сейчас без оружия. Или не к счастью... Вампир достал из нижнего ящика мой спрятанный тюбик с анальной смазкой. — Нет, нет, ты не посмеешь, — побледнев и вцепившись в одеяло, залепетал я. — у тебя должно быть хоть какое-то уважение к оппоненту. Так нельзя! Уж лучше ещё одна стрела, или даже не одна, но только не это! Он молча сел на край постели, одарив меня многообещающим взглядом.