– Можно?
Тэён только что лёг на кровать, потому что держать тело в вертикальном положении по дороге в общежитие было слишком сложно. От съеденного и выпитого в ресторане скопившаяся за день усталость как будто удвоилась. Последние минут двадцать он не участвовал в общих разговорах и думал только о том, как бы оказаться у себя в кровати поскорее. А теперь, когда он наконец-то устроился так удобно на животе, лицом в подушку, кто-то стучал в дверь аккуратно, словно зная, что вообще-то ему сейчас не до полуночных гостей.
– Можно, – проскрипел он, потираясь лбом о мягкое покрывало. Он издал усталый стон, подкрашенный удовольствием: прикосновение ткани оказалось на удивление приятным и почему-то напомнило об осторожных пальцах Кейко у него в волосах…
Дверь щёлкнула замком, запираясь. Тэён не понял, кого это принесло на ночь глядя и кому потребовалось запирать дверь изнутри. Скорее всего, это был Доён, как и почти во все предыдущие вечера. Тэён приподнялся, чтобы сказать ему, что он слишком устал, чтобы снова пытаться вчитаться в якобы скрытый смысл сообщений Хинаты. Но у входа в комнату, припав спиной к двери, стоял Джэхён. Джэхён смотрел на него чуть уставшими, чуть покрасневшими глазами из-под засалившейся чёлки. На лбу и носу выделялись блики от света люстры; губы улыбались слегка, самыми уголками. Рядом с полупрозрачной улыбкой заложились тени ямочек на щеках.
Тэён выдохнул. Он прислушался к себе: за весь вечер в студии, а потом в ресторане он не ощущал ничего, что могло бы заставить его напрячься рядом с Джэхёном. Они общались ровно столько, сколько требовалось, но при этом Тэён не испытывал напряжённости. Вообще в последнее время он больше не испытывал никаких тяжёлых, тошнотворных или раздражающих чувств по поводу того, что между ними когда-то было. Все переживания как будто закончились, не оставив после себя практически ничего. Тэён даже вспомнил, что разговаривать с Джэхёном на общие темы может быть вполне инетерсно, в чём-то прикольно. В конце концов, Тэёну всегда нравилось немного странное чувство юмора Джэхёна.
Поэтому, напомнив себе, что он напрягся лишь по старой привычке, Тэён расслабил плечи и упал обратно. Он откатился к стене на тот случай, если Джэхёну захочется присесть рядом с ним на кровать. Ему действительно хотелось просто полежать. Ему даже стало неинтересно, зачем к нему мог прийти Джэхён, ведь они и так обсудили за столом всё, что только можно.
– Можно прилечь? – послышался негромкий, осторожный голос.
– Я уже освободил тебе место, паразит, – пробормотал Тэён сквозь подушку. Джэхён в ответ фыркнул, усмехаясь. Тэён называл Джэхёна этим прозвищем чаще всего ещё до дебюта, а после оно пропало само собой. Но теперь Тэён, не задумываясь, снова начинал называть Джэхёна «паразитом» – почему вдруг это прозвище вернулось обратно к Джэхёну, Тэён понять не мог.
Матрас просел медленно и тяжело. Джэхён закряхтел, явно испытывая удовольствие от того, что его тело наконец-то могло хоть сколько-то расслабиться. Подложив под лоб скрещенные руки, Тэён как будто находился в своём собственном коконе, но при этом отлично слышал дыхание Джэхёна, чувствовал его запах. Кажется, он даже ощущал тепло его тела, ставшего, скорее, горячим после выпитого.
– Ты будешь спать? – спросил Джэхён всё так же негромко.
– Не-а, – протянул Тэён, не шевелясь. Голова опустела. Он больше не думал наперёд. Даже не пытаясь, он каким-то образом сосредоточился только на текущем моменте.
– У меня ничего не получилось. В смысле, с той девушкой, – заговорил Джэхён. Его голос стал ещё тише; по интонации бежала тонкая рябь неуверенности. Он словно не был уверен, что Тэёну будет интересно его послушать. Но Тэён сам не понял ничего. Он просто повернул голову вправо, туда, где лежал Джэхён на расстоянии буквально нескольких десятков сантиметров, почти что на самом краю кровати.
Что-то внутри него, что-то, что пробудилось только что, явно хотело, чтобы Джэхён продолжал, не ограничился парой размытых предложений. И Тэёну тоже захотелось узнать детали. Однако он решил, что задавать вопросы не будет. Пусть Джэхён расскажет столько, сколько посчитает нужным. В конце концов, вся эта история с девушкой Тэёна никак не касается. Он вообще ничего об этом знать не должен.
– Это так странно. Знаешь, как будто вроде бы всё понятно, а потом ничего не получается. Ну прямо вообще ничего, – продолжил Джэхён так же негромко; в его глазах, обращавшихся к Тэёну лишь изредка, блестел непонятный интерес. – Неужели это трудно? Я не верю, что встречаться с кем-то может быть
настолько сложно.
Джэхён приподнял брови и опустил их сразу же. Он замолчал. Тэён молчал тоже. От слова «встречаться» ему резко стало не по себе. Одно это слово чуть не лишило его хоть и пропитанной усталостью, но всё-таки гармонии.
– Я вроде бы старался, – немного помолчав, заговорил Джэхён всё тем же негромким голосом. – Я старался уделять ей внимание, и она понимала, что у нас не так много свободного времени. Но всё так быстро… испортилось, не знаю, как это ещё назвать. Больше ничего не помогало. Даже подарки. Хотя, знаешь, поначалу становилось смешно, что какой-то букет или другая мелочь может что-то исправить. Всё прямо так, как в фильмах или книгах. Не верится, если честно. На тебя обиделись, вроде как не хотят разговаривать, а потом ты просто покупаешь какой-нибудь букет за сто тысяч с чем-то, и всё проходит. Как рукой сняло. А уж если букет доставят вместе с игрушкой или шоколадом, то тогда тебе ещё и перезвонят сразу.
Джэхён вздохнул устало. Тэён всё ещё смотрел на него, моргая лишь изредка. Он не понимал, к чему Джэхён клонил. Зачем говорить о подарках? Он намекает, что девушка оказалась продажной? Что ей была интересна лишь его слава, деньги и положение? Или же он пытается сказать, что отношения складывались искусственно, ненатурально? Что он в этих отношениях просто выполнял ожидаемые от него функции: подари, купи, поцелуй, обними, займись сексом, вернись в свою общагу, не звони мне больше, напиши мне сообщение?..
Также было непонятно, почему он не говорил даже «она». Можно подумать, Тэён не знал, что он встречается с визажисткой. В какой-то момент узнали все – конечно, узнал и он. Единственное, что он не знал, так это с кем именно. Тэёну не нравилось предполагать, что Джэхён мог спать с кем-то, кто потом наносил ему, Тэёну, на лицо макияж. Его буквально передёргивало от одной только мысли. А ещё ему было странно думать о том, что рядом с ним мог быть человек, тоже знавший вкус спермы Джэхёна. Глупая мысль. Глупая и абсурдная. Тэён даже не понимал, откуда взялась эта мысль и почему она всегда возвращалась.
Тэён решил послушать ещё.
– И к тому же, всё, что происходило, тоже ощущалось как-то не по-настоящему. Очень напомнило съёмки в сериале. Когда выжимаешь из себя чувства и эмоции, которых нет, – говорил Джэхён, глядя в потолок. – Вроде бы ищешь их внутри себя, хочешь, чтобы получилось искренне. Правда хочешь, чтобы всё получилось, как в реальной жизни. Но всё это… всё это нереально с самого начала. Вот такое чувство было. Почти постоянно. Интересно, так и должно быть?
И он обернулся к Тэёну. Растерявшись, но вроде не выдав себя, Тэён только пожал плечами, насколько ему позволила его поза. Откуда он мог знать ответ на вопрос Джэхёна? Он и на свои вопросы ответить не смог. Что и говорить про чужую жизнь…
Джэхён снова устремил рассеянный взгляд в потолок и хмыкнул себе под нос:
– С сексом ещё хуже. Я не думал, что забуксую здесь.
Здесь же должно быть проще простого. А оказалось, что ничего подобного. Это даже смешно. Смешно в плохом смысле, я хочу сказать. В какой-то момент я даже испугался, что может быть, это импотенция началась так внезапно?
Теперь хмыкнул Тэён: с чем у Джэхёна не было проблем, так это с эрекцией. Тэён не помнил ни одного раза, когда бы Джэхён замешкался хотя бы на миг. Он всегда возбуждался быстро, буквально за несколько минут, и его эрекция держалась очень уверенно и очень долго. Иногда даже дольше, чем хотелось: Тэён уже думал о том, как бы заснуть поскорее, а член Джэхёна внутри него всё ещё стоял твёрдо и обмякать как будто и не собирался… Тэён одёрнул себя. Сейчас не время для подобных мыслей.
– Оказывается, всё не так просто… – протянул Джэхён задумчиво. – И я как будто забыл, что вообще надо делать с женщиной. Вроде бы всё должно быть просто, естественно… а вот как бы не так.
Тэён хмыкнул чуть громче. Джэхён бросил ему неопределённый взгляд, но сразу же снова повернулся лицом к потолку.
– Самое интересное: ей вроде бы нравилось. Я думал, что я только и делал, что лажал. А она, кажется, оставалась всем довольна. Иначе она ведь не стала бы спать со мной, правда? А она даже сама просила… точнее, не просила, а намекала… Это всё так глупо. Меня, наверное, все воображают каким-то монстром в постели. А в жизни у меня на голую возбуждённую женщину, которая хочет только меня, встаёт с трудом. И секс длился долго только потому, что приходилось делать вид, что я специально растягиваю прелюдию. А на самом деле, я постоянно думал о том, что у меня не встал в достаточной мере. И ещё приходилось представлять что-то… чтобы дойти до нужного состояния.
Джэхён сжал губы, словно задумавшись. Тэён рассматривал его профиль всё так же молча. Его взгляд стекал со спокойного лба на неглубокую впадину переносицы, потом перемещался вверх по носу, соскальзывал плавно вниз по округлому кончику и попадал прямо на мужественный изгиб губ, задерживаясь на пару секунд, а потом продвигаясь к жёсткому подбородку – и в обратном направлении. Тэён прижался щекой к собственной руке плотнее.
– Я, наверное, просто неудачник? Или ни на что не годен как мужчина? – Джэхён снова посмотрел на него; чуть вздрогнув, Тэён рассредоточил взгляд. – Какая разница, есть ли у мужчины успех или деньги, когда он не может делать того, для чего его создала природа… И удовольствия от всего этого было не так уж и много. Разве что, у неё была хорошая грудь. Я давно не держал в руках женскую грудь, уже и забыл, что это такое… Парни, наверное, сейчас меня осмеяли бы. Ну, хотя бы вспомнил, что это такое. И что это, вообще-то, очень прикольное чувство.
Тэён не держал в руках грудь Кейко – просто не пришлось, не возникло такого желания. В чём-то он был согласен с Джэхёном, ведь ему тоже казалось, что в женской груди есть что-то гипнотизирующее, даже словно успокаивающе. Но в следующий миг в голове вспыхнули воспоминания: Джэхён водит языком по вставшему, раскрасневшемуся соску, прихватывает его зубами, целует и посасывает, а затем бросается ко второму соску с такой же жадностью, после чего оставляет поцелуй за поцелуем на плоской, совсем не женской груди.
Стараясь спрятать лицо в сгибе локтя, Тэён моргнул.
Теперь и Тэён чувствовал странность, о которой говорил Джэхён. С той лишь разницей, что у него она была своя: он не мог не думать о том, что безымянная визажистка и он выполняли в постели с Джэхёном одну и ту же роль, что Джэхён как будто косвенно рассказывал ему о нём самом. Пока Джэхён говорил, в телесной памяти загорались обрывки воспоминаний. Тэён словно увидел в этом абстрактном образе женщины самого себя. Ведь ему было знакомо всё, что узнала эта женщина, знакомо очень хорошо. Он знал ощущение члена Джэхёна внутри собственного тела, знал, какой он наощупь, когда он уже твёрдый и истекает смазкой. Он помнил его жар, его изгиб, каждую его венку. Он помнил его вкус и запах. Помнил, как по цвету определить степень возбуждённости Джэхёна. Помнил ощущение отяжелевших яиц у себя во рту или как они бились ритмично и хлёстко о заднюю сторону его бёдер. Помнил, как именно росли волосы у него в паху и как поднимались тонкой дорожкой вверх по его животу. Он также помнил, как ладони Джэхёна скользят по телу беспорядочно, словно пытаясь почувствовать всё и сразу. Как они давят на поясницу – ещё немного, и будет больно, но Джэхён эту грань знал и никогда её не переходил. Он помнил ощущение его длинных пальцев у себя во рту и то усмиряющее, успокаивающее чувство, которое они дарили, стоило лишь начать их посасывать. Он помнил ошеломляющую на секунду наполненность, когда Джэхён входил в него по самое основание. Он помнил тепло, сворачивавшееся внизу живота уютным узелком, когда Джэхён в него кончал. Он помнил, как пытался удержать сперму Джэхёна в себе, а она всё равно вытекала, скатываясь густыми каплями по его собственным яйцам и бёдрам – и как несколько раз эти капли стирал горячий язык Джэхёна.
Тэён помнил это всё слишком хорошо. И ему было странно понимать, что совсем рядом есть другой человек,
женщина, которая пережила с Джэхёном всё то же самое.
«Пока ты был с ней, ты думал обо мне?»
Провалившись в воспоминания, Тэён совсем перестал слушать. Он резко очнулся и понял, что оказался в тишине. Джэхён молча рассматривал потолок. Но Тэён не знал, говорил ли он ещё что-нибудь. Понял ли он, что Тэёна на какой-то момент поглотили воспоминания, которые он теперь разделяет с незнакомой женщиной?
– В итоге всё зашло в тупик, – Джэхён заговорил вновь, сведя брови задумчиво. – Она сказала, что это не отношения, а одно название. Сказала спокойно, но я её понял с первого раза. Не стал уговаривать, потому что вкладываться дальше не имело смысла. Я предложил ей расстаться приятелями. Она согласилась. Вот такой вот я неудачник, видимо. Не смог удержать интерес женщины ни подарками, ни вниманием, ни сексом. Может, моя привлекательность просто преувеличенна, и она не может купить вообще ничего… Или я полное ничтожество и мужчина только на поверхности.
Джэхён усмехнулся горько. Тэён не понял, искал ли он своими последними словами утешения, сочувствия или же вообще хотел, чтобы Тэён начал заверять его в обратном. Тэён не собирался делать ничего. Вообще ничего. Он молчал всё это время – и будет молчать сейчас. Не из принципа и не со злости, а просто потому, что сказать ему нечего. И играть роль взрослого, мудрого хёна он не будет.
Ведь они знают оба, что он не такой.
– Прости, что вывалил на тебя всё это, – снова повернувшись к Тэёну лицом, улыбнулся Джэхён, но совсем безрадостно. – Мне было некому об этом рассказать. Но при этом мне было как-то неприятно на душе... Наверное, если бы я сегодня не выпил, я не стал бы рассказывать и тебе тоже… Это дурацкая история. И до неё никому не должно быть дела.
Ресницы Джэхёна опустились. Губы сжались в одну тонкую линию. Его грудь поднималась и опускалась спокойно.
Тэён не понимал, нужно ли было извиняться или нет. Ему было странно слышать от Джэхёна настолько личные откровения, ведь они не разговаривали по душам уже очень много лет. Отдельно, конечно, ему было неприятно видеть в истории Джэхёна призрак собственного отражения – и на том месте, на котором ему не хотелось оказываться. Хотя что это меняло? Он и так был на этом месте всегда, задолго до появления этой неизвестной женщины.
А ещё рассказы Джэхёна о близости с женщиной невольно пробудили в нём воспоминания, которых он старался в последнее время избегать. Теперь он был рад, что лежал лицом в покрывало, потому что чувствовал в боксерах лёгкое натяжение.
– Всё нормально, Джэхён-а, – сказал он наконец, потому что Джэхён казался слишком печальным. Какое-то время они помолчали. А потом Тэёну пришла в голову мысль.
Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Тэён собрал оставшиеся силы и подкатился к Джэхёну. Джэхён сразу же переключился на него. Улыбнулся, как будто даже захотел засмеяться. Если Тэён подкатывался к нему или даже закатывался на него в отсутствии камер, Джэхён всегда реагировал положительно. Тэён не знал, зачем он катался по Джэхёну и другим парням; и он совсем не понимал, что такого смешного видел в этом дурацком жесте Джэхён.
Единственное, что не продумал Тэён, так это то, что теперь они лежали на кровати друг к другу вплотную. Он чувствовал на себе дыхание Джэхёна и уже совсем точно ощущал тепло его тела. Чтобы не давать волю неуместным мыслям, Тэён прикрыл левый глаз и смотрел на Джэхёна только правым, прищуренным. Джэхён усмехнулся и опустил взгляд куда-то вниз. Пока Тэён разглядывал его густые тёмные ресницы одним глазом, губы Джэхёна приоткрылись. Несколько секунд он молчал, а потом сказал очень глухо:
– У тебя, что, привстал?..
Тревожная лампочка в сознании загорелась красным. Сработала сирена. Тэён совсем забыл совместить у себя в голове небольшое возбуждение от воспоминаний и рассказов с тем фактом, что теперь он лежал на спине. Он рывком одёрнул край футболки, пытаясь натянуть её ниже.
– Нет. На этих джинсах жёсткая молния, из-за неё ширинка топорщится, – сказал Тэён первое, что пришло в голову. Пока он, путаясь в липкой усталости, пытался сообразить, как выкрутиться, взгляд Джэхёна поменялся. Глаза почернели, зрачки стали шире. Краснота от ушей спустилась к скулам. Тэён узнал этот взгляд моментально.
Захотелось закрыть глаза руками и провалиться в пропасть.
Где-то на столе рядом с компьютером коротко прожужжал телефон. Наверное, чтобы вытащить себя из этой неловкой ситуации, надо было воспользоваться моментом, сделать вид, что сообщение важное, чтобы встать с кровати и вырваться из плена тяжёлого взгляда тёмных глаз. Но наверное, Тэён дурак. Или вообще сумасшедший. Или, ещё точнее, мазохист. Но он решил этот путь к отступлению проигнорировать – и наступить на старые грабли ещё раз. Может, если они ударят его промеж глаз снова, до него, наконец,
дойдёт. Да, только так он извлечёт урок. Так, и никак иначе… Всё так, как говорила Кейко: испить чашу до дна, пройти путь до конца, пока порочный круг не разорвётся сам собой.
Пальцы Джэхёна осторожно легли на ширинку. Даже через грубую ткань джинсов и футболку наверняка ощущалось пульсирующее тепло. Тэён выдохнул глубоко, через рот.
– Я действительно выпил сегодня слишком много… – пробормотал Джэхён медленно; в следующий миг он яростно нахмурился и рыкнул: – Будь оно всё проклято! Я так больше не могу!
Его рука сжалась, прихватывая член так, как хотелось, – и Тэён, забыв отфильтровать свою реакцию, выдохнул тихий стон. Заглянув ему в лицо, в самые глаза, Джэхён напряжённо сжал губы. Тэён попытался помотать головой отрицательно, но как только он открыл рот, получилось сказать низким, скрипучим голосом только одно:
– Можно.
Дальше произошёл какой-то сумбур. Тэён зажмурился, почувствовал непонятное перемещение по кровати. Он раздвинул ноги, и матрас просел прямо между них. Он закрыл лицо руками, чтобы случайно не увидеть
хоть что-то и не потерять остатки контроля над собой. Ему не верилось, что всё это происходило на самом деле.
С него стянули джинсы – поспешно и неаккуратно. Тэён думал, что сейчас стянут и боксеры, но ничего не произошло. Он убрал руки от лица, открыл глаза: Джэхён, сидя на коленях и дыша через рот, смотрел на его привставший ещё больше член. Тэён не понял, почему Джэхён медлил, почему не срывал бельё и не делал то, чего им обоим так хотелось – хотелось из-за выпитого алкоголя.
Джэхён резко опустился, укладываясь на живот и обнимая бёдра Тэёна обеими руками, подтягивая его к себе. Он начал беспорядочно целовать его через ткань. Не снимая боксеров, он целовал выступающие тазовые кости, прикусывал кожу над резинкой, опускался ниже, просто прикасался губами в быстро пульсирующему, наливающемуся кровью члену. Он пошёл ещё ниже. Тэён чуть не вскрикнул, когда почувствовал не то влажные губы, не то язык сначала в чувствительной промежности, а потом на ягодицах, рядом с самым входом. Сжимая челюсти, Тэён запустил дрожащие пальцы в волосы Джэхёна, чуть надавил на голову, прося без слов. Он с трудом понимал, что делал. Но зато он чётко понимал другое: что прямо сейчас ему нужен Джэхён и ему наплевать на то, чего это ему будет стоить после.
Разведя его ноги в стороны ещё шире, Джэхён жадно кусал внутреннюю поверхность его бёдер, подрагивающих от каждого нового прикосновения всё сильнее.
– Джэхён-а… – позвал Тэён не своим голосом. Джэхён на секунду оторвался от влажного, искусанного бедра и посмотрел на него снизу вверх, всё ещё прижимаясь к его ноге губами, словно он не мог оторваться ни на секунду. От этого вида по всему телу прокатилась ещё более мощная волна возбуждения. Тэёну даже пришлось сглотнуть, чтобы помочь себе сосредоточиться хоть каким-то образом.
В этот момент телефон на столе завибрировал, но уже долго, протяжно. Это было уже не оповещение. Это был звонок.
– Пошли всех. Лично мне сейчас на всё наплевать, – прошептал Джэхён, подцепляя, наконец, резинку боксеров и начиная тянуть вниз. Тэён приподнял бёдра, помогая, и ответил не задумываясь:
– Мне тоже параллельно.
Как только член Тэёна, больше ничем не сдерживаемый, выпрыгнул наружу, покачиваясь, Джэхён издал какой-то непонятный звук. Тэён услышал в нём необычную смесь возбуждения и умиления, как будто Джэхёна искренне тронуло то, что он увидел. Тэён покраснел до корней волос, даже попытался прикрыться, натягивая футболку ниже. Но Джэхён решительным жестом отстранил его руку и снова устроился на животе, у Тэёна между ног. Обняв бёдра ещё крепче и придерживая обеими руками, чтобы Тэён случайно не сдавил ему голову, Джэхён рассматривал аккуратно и коротко подстриженные волосы на лобке Тэёна с чем-то, что было очень похоже на нежность. Тэёну стало стыдно. Стыдно признавать, что даже после того, как они перестали заниматься сексом, он всё равно приводил себя в порядок – и именно так, как нравилось Джэхёну. Но в действительности, дело было совсем не в Джэхёне, а, скорее, в привычке. И может быть, Джэхён был прав, и самому Тэёну тоже так нравилось больше.
Телефон зажужжал во второй раз. Джэхён проглотил член до половины, прихватил оставшуюся часть пальцами. Тэён не слышал больше ничего, кроме шума крови в ушах. Он сжал слипшиеся пряди волос Джэхёна в кулаке и притянул его к себе ближе. Джэхён фыркнул, – наверное, потому что с ним, в отличии от женщин, можно было не церемониться, – и опустился до самого основания. У Тэёна прогнулась спина и глаза закатились назад, когда он испытал полузабытое ощущение сжимающегося вокруг члена горла. Теперь оно казалось каким-то неземным, неправдоподобным. Колени согнулись сами собой. Тэён в самый последний момент сдержался, чтобы не сдавить голову Джэхёна бёдрами. У него резко закружилась голова, когда Джэхён надавил пальцами на простату через промежность.
Снова жужжание. Оно быстро оборвалось. Пару минут было слышно только влажное чавканье и напряжённое дыхание. А потом телефон зазвонил снова.
– Джэхён-а, – прохрипел Тэён и попытался оттолкнуть его голову. – Джэхён-а, это из менеджмента…
Джэхён вытащил член изо рта и лизнул его широко от основания до самого кончика. Тэёна тряхнуло от возбуждения. Ему оставалось до оргазма совсем немного: видимо, сказывалось напряжение последних недель. Но он не мог допустить, чтобы кто-нибудь из менеджеров застал их в настолько компрометирующем положении.
– Пусть звонят. Они должны уважать наше личное пространство, – сказал Джэхён, запястьем стирая слюну и смазку с подбородка. На его слова Тэён покивал. Его сознательности хватило только на смутное понимание того, что вроде как не правы не они, а значит, можно продолжать. Ему ничего не хотелось так сильно, как продолжить то, чего у него не было уже так давно.
Джэхён научился делать минет так, что у Тэёна буквально выкачивался весь воздух из лёгких. Он мог только тяжело дышать, и то через раз. Он уже начал потихоньку толкаться в рот Джэхёна. Джэхён его понял и расслабил горло. Тэён чуть не сошёл с ума от одного только осознания, что он снова может делать с Джэхёном то, что ему хочется, и так, как ему хочется…
В дверь громко постучали.
Тэён дёрнулся. Зубы сжались. Чуть не завопив во весь голос, Тэён оттолкнул Джэхёна ногами и отъехал по покрывалу в сторону изголовья. Джэхён смотрел на него во все глаза.
– Тэён-а, это я, открой, пожалуйста! – послышался голос менеджера из коридора.
– Твою мать, – прошептал Тэён. Сердце колотилось в ушах и горле одновременно. Он попытался собраться, но паника из-за того, что его зажали в углу, перекрывала все мысли. Джэхён кинул ему джинсы с пола и сказал одними губами: «Прячь стояк». Тэён начал втискиваться в джинсы, стараясь не задевать член грубой тканью.
– Тэён-а! Тэён-а, я знаю, что ты у себя! – снова настойчивый стук, прямо в висок. Тэён вскочил на ноги, уже почти бросился к двери, но спохватился, что не натянул джинсы выше бёдер. Красный, с лёгким лиловым оттенком влажно блестящий член опасно покачивался рядом с зубастой молнией на ширинке. Тэён не знал, что делать.
Тэён не успел опомниться, как Джэхён резко вырос рядом с ним, развернул его к себе и невероятно аккуратным, почти невесомым движением прижал член к животу, удерживая его вертикально. «Втяни живот и тащи штаны вверх,» – прошипел Джэхён. Тэён на автомате вдохнул глубоко, быстро потянул джинсы вверх, сразу же вжикнул молнией. Джэхён осторожно достал руку из-за пояса джинсов. Тэён поморщился, когда член упёрся в жёсткий пояс.
– Тэён-а, мне придётся открыть дверь своей карточкой! – предупредили из-за двери.
– Какого хрена ей надо?! – прошипел Джэхён раздражённо. Тэён, начиная немного соображать, толкнул его к двери. Джэхён выкатил глаза:
– Я что, должен выйти через дверь?!
– Заткнись и стой здесь, – шикнул Тэён. Собравшись и очистив лицо от лишних эмоций, он опустил ручку и потянул дверь на себя. На пороге стояла менеджер. По лицу уже пошли красные пятна, глаза за линзами очков бегали беспокойно. Тэён догадался, что что-то случилось, и похолодел.
– Ты почему дверь не открывал?! – она махнула кулаком в воздухе. – Я писала тебе, звонила, а ты не брал трубку! Я думала, что-то случилось! Ты же знаешь, что мы и сами не любим вскрывать ваши двери!
– Нуна, извини, я слушал музыку, а телефон стоял на беззвучном без вибрации, – сказал Тэён спокойно, держа дверь; прямо за ней Джэхён действительно не шевелился, как будто даже не дышал. – А в чём дело? Что-то случилось?
– Ты не видел Джэхёна? Он как сквозь землю провалился с тех пор, как вышел из минивэна. Я уже со всеми ребятами переговорила, его никто с того момента не видел, – сказала менеджер, устало хватаясь за голову. – И тоже трубку не берёт…
– Не видел, нуна. Может, он болтается где-то внизу? – сказал Тэён, пытаясь выиграть для Джэхёна немного времени.
– Внизу? Рядом железной дверью? – спросила она; Тэён кивнул. – Там вроде бы не смотрели… Сейчас перепроверим. Господи, ну куда он мог запропаститься! У меня сейчас сердце остановится!
Она развернулась и быстрым шагом пошла в сторону лифтов. Тэён закрыл дверь и увидел улыбающееся лицо Джэхёна.
– Чисто по-человечески мне её очень жалко, она хороший человек, – сказал Джэхён, выходя из своего укрытия. – А вообще, ситуация дурацкая.
– Уходи сейчас, пока они все будут внизу. И перезвони ей сразу же, – заговорил Тэён; он услышал горечь в собственном голосе и прокашлялся. – Если ты сейчас их не перехватишь, они начнут проверять камеры слежения.
Джэхён, надевая шлёпки, покивал. Кончено, Тэён говорил то, что они оба знали даже слишком хорошо. Но Тэён никак не мог проглотить эту глупую горечь, разрастающуюся ещё больше из-за сорванного оргазма. Тэён знал, что после того, как Джэхён покажется менеджерам, он больше сюда не вернётся. Им обоим нужно будет забыть этот момент слабости и продолжать взаимодействовать в прежнем режиме. Поиграли – и хватит.
– Давай, я пошёл, – сказал Джэхён, на ходу поправляя через одежду свой собственный член. В суматохе Тэён не успел заметить, насколько сильно топорщились свободные шорты Джэхёна. А сейчас у него рот в буквальном смысле наполнился слюной, пока он смотрел, как Джэхён наскоро пытался устроить член за резинкой белья. Подходя к двери, Джэхён задержался напротив Тэёна. Он стоял совсем близко, смотрел в глаза. Тэён поймал себя на мысли, что отворачиваться ему не хотелось, что смотреть Джэхёну прямо в лицо и понимать, что буквально только что они едва снова не занялись сексом – совсем не позорно, а обыденно. Обыденно в хорошем смысле.
Не удержавшись, Тэён сжал рукой ягодицу Джэхёна и шлёпнул её. Чуть не подпрыгнув на месте, Джэхён ухмыльнулся неуместно сексуально, толкнул Тэёна плечом в плечо и выскользнул за дверь. Улыбаясь по-дурацки, Тэён проследил за ним через крошечную щель. Он увидел, как Джэхён прокрался в сторону пожарных лестниц и скрылся за одной из дверей. Что он будет делать дальше, Тэён не понял. Но это уже было не важно. Главное, что они избежали ситуации, которая могла бы стоить им обоим слишком дорого.
Щёлкнув замком, Тэён сполз по двери вниз на пол. В голове всё ещё был сумбур. Буквально один за другим его перевернули с ног на голову два мощных стрессовых состояния, к которым после расслабляющего ужина он не был готов совсем.
Он выключил свет. Решил, что сейчас нужно сосредоточиться на более простых задачах. В организме гуляло возбуждение вперемешку с адреналином, и от этого почему-то хотелось улыбаться. Из-за этой непривычной смеси, смеси желания и уже не воображаемой, а самой что ни на есть реальной опасности, Тэён испытывал прилив смелости. Многие вещи, обременявшие его день ото дня, сейчас показались далёкими и пустяковыми. Он ощутил в себе силу. Даже дерзость. Он разделся догола и потянулся. Возбуждение ещё не прошло. Он думал, как ему быть.
Сначала он подумал, что нужно просто взять остатки смазки, – он решил истратить до конца тот тюбик, что у него остался ещё со времён регулярного секса, и не покупать новый, – и закончить то, что было начато ранее. Но тело воспротивилось. Ему не хотелось разгонять по горячей коже склизкую смазку собственной рукой – ему хотелось человеческого присутствия. Его прошило тоской, сбившей часть его уверенности в себе. Он лёг на кровать. Включил фонарик на телефоне и посветил на свои ноги.
Он чуть не издал стон, увидев,
во что превратились его бёдра. У него всегда была тонкая чувствительная кожа, и Джэхён это прекрасно знал и старался не терять над собой контроль. Но сегодня у него не получилось, и Тэён находил в этом особое, извращённое удовлетворение. Он прошёлся кончиками пальцев по укусам и синякам, расцветшим на светлой коже горькими тёмными цветами. На животе, ниже пупка, тоже расплылись синеющие пятна. Когда пальцы нажали на один из синяков совсем легко, почти невесомо, член дёрнулся. В свете фонарика на щели сверкнула крошечная капелька свежей смазки.
На всякий случай он направил свет и на член тоже, чтобы убедиться, что зубы Джэхёна не оставили царапины или даже ссадины: ему очень не хотелось писать в менеджмент, проситься к врачу и ехать завтра утром, пока все будут зевать и лениво завтракать, в клинику… Завтра… Тэёна ошпарил стыд: завтра же должна быть примерка! Как он будет раздеваться с такими позорными ляжками?! Ведь все,
все увидят его пожранные ноги! Неужели ему поверят, если он соврёт, что это уродство ему сделала его любовница? Ведь очевидно же, что женщина вряд ли могла сделать такое.
И всё же…
Под слоем стыда мерно теплилось удовольствие. Заглядывая в новую мысль совсем чуть-чуть, так, чтобы случайно в неё не провалиться, он понял, что ему хотелось, чтобы его увидели с недвусмысленной россыпью засосов. Может быть, даже получится раздеться рядом с Джэхёном, и тогда он тоже полюбуется на свою работу. В груди затрепетало, когда Тэён на секунду представил ошарашенный, но полный телесного голода взгляд Джэхёна. Почти такого же голода, как сегодня.
Заулыбавшись и закусив губу, Тэён свесил с кровати левую ногу и начал болтать ею в воздухе. Ему вдруг стало так просто, так легко. Непонятно только, из-за чего: из-за алкоголя, этой внезапной встряски или же из-за того, что случилось между ним и Джэхёном?
Выбирать не хотелось. Потому что чтобы выбрать, нужно сначала подумать. А думать голова отказывалась наотрез.
Поэтому он бездумно выключил фонарик, разблокировал телефон и вошёл в мессенджер. Открыл их чат с Джэхёном. Последнее сообщение было отправлено почти год назад, когда Тэён написал Джэхёну из студии, чтобы тот захватил ему его кошелёк, поскольку Джэхён ехал на запись из общежития. Джэхён написал просто «ok». Говорить им было больше не о чем. Все остальные вопросы решались либо в общем чате с парнями, либо лично. Но сейчас Тэён чувствовал, что на кончиках пальцев дрожало то, что было нельзя говорить при посторонних людях. И в этой ситуации посторонними становились все, кроме них двоих.
0:55
ты укусил меня за член
И он сразу же заблокировал телефон, погружаясь в темноту. В груди зашевелилось яркое оживление, с сильным привкусом азарта. Он не понимал, откуда оно вдруг взялось и почему было настолько мощным.
Не прошло и минуты, как телефон кратко прожужжал. Тэён не поверил своим ушам.
0:56
[изображение]
На очень тёмной фотографии, освещённой только вспышкой, был выхвачен рельефный пресс с контрастными тенями, выпуклый пупок, дорожка тёмных волос, спускающаяся прямиком к выглядывающей из-за резинки боксеров ярко-розовой, влажно блестящей головке члена. Тэён резко сел на кровати. Дыхание застряло в горле; он чуть не закашлялся. Он ни за что на свете не ожидал увидеть это. Никогда в своей жизни он не получал фотографий обнажённого тела – по крайней мере, от людей, с которыми он был знаком лично. Увиденное шокировало его своей неотшлифованной откровенностью. Но он не мог не признаться себе в тёмной тишине собственной комнаты: ему понравилось. Он ни за что бы не подумал, что Джэхён из тех людей, что запросто шлют в переписке свои обнажённые фотографии. Возможно, за эти годы, проведённые вместе в постели, он всё-таки узнал не все скрытые стороны Джэхёна. И ему стало интересно, что же он упустил ещё.
Нужно было что-то ответить. Но что? Тэён растерялся. Он не понял, к чему была эта фотография: чтобы показать, что его царапина – ничто в сравнении с неопадающим стояком? или же это был просто повод скинуть фотографию своего члена, раз уж об этом зашла речь? Тэён потерялся в выборе возможных вариантов. Пока он пытался сочинить достойный ответ, во всё ещё открытом чате выпрыгнуло новое сообщение:
0:58
не смогу подуть на твоё бобо, извини:)
Тэён перечитал сообщение несколько раз подряд. Оно провоцировало, толкало вперёд. Он пока ещё не понимал, на что именно, но уже чувствовал в себе прилив новых, незнакомых сил. Он сел на кровати удобнее и попытался прислушаться к себе.
Наверное, темнота и уединение сыграли с ним злую шутку. Ему показалось, что прямо сейчас он может сказать Джэхёну абсолютно всё. Не сдерживаясь, не выбирая слова – а сказать так, как есть. Поэтому он выдохнул глубоко, чтобы немного успокоить колотящееся от адреналина и желания сердце, и быстро написал:
0:59
хочу увидеть тебя сейчас
зайди ко мне
Голова закружилась. Он почувствовал, как на члене выступила ещё одна капля смазки и медленно покатилась вниз. Он замер, ожидая ответа. Воображение разыгралось сразу же и не на шутку. Он представил, что сейчас сообщение будет отмечено как прочитанное, а через несколько минут в комнату постучат. Войдёт Джэхён, всё такой же сексуальный и возбуждённый, и воздух затрещит от скопившегося напряжения. Память услужливо подкидывала дрова в разгорающееся пламя, дорисовывая в воображаемом сценарии обрывки старых воспоминаний: Джэхён зашёл в комнату, прижал к стене; Джэхён массирует смоченными слюной пальцами подрагивающее колечко мышц; руки Тэёна обхватывают горячий, дёргающийся от перевозбуждения член, и Джэхён выдыхает тихий стон прямо в лицо…
1:01
менеджеры мне поверили, но с трудом
я не могу больше рисковать
Свободной рукой обхватывая основание уже ноющего члена, Тэён закусил губу. Хотелось завыть от переполняющего чувства несправедливости. Ему уже давно не хотелось чего-то настолько сильно. И он понял, что готов идти на риск и хитрости, лишь бы получить то, чего тело жаждет буквально до дрожи.
1:01
мне очень хочется
1:02
мне нельзя
1:03
но мне тоже очень хочется
покажешь себя?
Сердце подскочило к самому горлу; лицо начало жечь. Тэён перечитывал сообщения снова и снова, пытаясь сообразить, правильно ли он всё понял или всё-таки ошибся. Его захлёстывала новая, ещё более мощная волна азарта и возбуждения.
1:05
что ты хочешь увидеть?
1:05
что угодно
Тэён с ужасом понял, что не имеет ни малейшего представления о том, как должны делаться подобные фотографии. Джэхён, видимо, имел какой-то опыт, а Тэён не понимал, что именно нужно снимать. Спереди или сзади? В полный рост или только часть тела? С лицом или без?
Пытаясь соображать побыстрее, он лёг на спину и попытался извернуться так, чтобы в кадр попала талия, впавший от напряжения живот и самое начала паха. Вспышка выровняла кожу и придала драматичный контраст. Фотография показалась красивой, и Тэён улыбнулся. Подрагивающим пальцем он нажал «отправить».
1:08
[изображение]
Сообщение было прочитано моментально. Сразу же выскочило красное сердце. Тэён сглотнул тяжело. Он не знал, чего ждёт. Но он не мог не ждать. Эта простая игра затянула его настолько сильно, что внешний мир перестал существовать.
1:09
можно увидеть самое вкусное?
и прошу прощения за синяки
не сдержался;)
Тэён перечитал «самое вкусное» несколько раз за подряд, отчего под коленями начало мелко дрожать. В какой-то момент ему показалось, что он может кончить от одной только переписки, даже не прикасаясь к себе. В голове заело «самое вкусное», произнесённое низким, самым сексуальным голосом Джэхёна. Тэён снова закусил губу. С ним творилось что-то необъяснимое: в низу живота начало сводить от жара, а тело прогибалось, словно навстречу невидимому любовнику. Воображение рисовало губы и зубы Джэхёна там, где ему хотелось ощущать их больше всего – там, где, скорее всего, и было «самое вкусное».
«Это я – самое вкусное?..»
Самое вкусное. Самое желанное. Самое сексуальное.
Тэёна вело. Голова кружилась сильнее, чем от алкоголя. Хотелось улыбаться. Он прикусил кончик пальца, чтобы немного успокоиться, но улыбка уходить не желала. Взяв в руки телефон и включив вспышку, он начал искать самый вкусный угол. Такой, чтобы голод скрутил Джэхёна как можно сильнее.
1:23
[изображение]
[изображение]
1:24
чёрт, это нечестный ход
поласкай себя
1:25
так, как будто это я
Тэён ухмыльнулся: ему не нужно было повторять дважды. Широко лизнув кончики пальцев, он покорно послушался.
1:29
хочу тебя сейчас
1:29
я тоже
Уже начиная забываться, путаться в воображаемом и реальном, Тэён вдруг вспомнил вопрос, который очень хотелось задать, но не было подходящего момента.
1:35
может, это странно
но мне надо знать
она сглатывала?
Какая-то разумная часть сознания сразу же пробудилась – и возмутилась. В голове тихо загудел голос, осудивший за настолько низкий ход. Тэён и сам не понял, для чего он это спросил: чтобы напомнить Джэхёну о том, что было, или чтобы вспомнить самому? Перед глазами, одна за другой, пронеслось несколько десятков воспоминаний: в разные годы, при разных обстоятельствах, но с одинаковым исходом. Тэён зарылся головой в подушку, изнывая от напряжения в теле и от желания прожить все эти моменты снова.
1:39
она всегда сплёвывала
1:43
[изображение]
Пытаясь сфокусироваться хоть как-то, Тэён застонал сквозь сжатые зубы. Фотография подтолкнула его ещё ближе к разрядке. Настолько близко, что он балансировал на грани. Ему не хватало совсем немного…
1:44
хочу
хочу всё это слизать
Из уголка приоткрытых губ потекла слюна. Он собрал её языком, всё ещё глядя на фотографию из чата.
1:45
мне нельзя к тебе приближаться
ты меня ломаешь, малыш
Мощная судорога резко прошила всё тело насквозь. Спина изогнулась дугой. Он выдохнул облегчённо.
Полежав пару минут, чтобы немного отдышаться, он нашёл телефон чистой рукой и сделал ещё один снимок. Ему очень хотелось, чтобы в эту ночь всё было честно.
1:59
[изображение]
2:00
очень секси
Рядом с фотографией сразу же выскочило красное сердце. Тэён заулыбался.
Из приоткрытого окна пахло прохладным дождём. Тэён вдохнул глубоко и потянулся.
