Четвертьфинал

— Волнуешься, Альберих? — Герта приглаживала юбку своей метлы и улыбалась. Кэйа фыркнул. — А ты как думаешь? — ответил он и ещё раз оттянул воротник полосатого сине-серого свитера. Проверил наколенники, метлу, очки. Посмотрел на команду. Та волновалась, действительно сильно: ей предстояло испробовать на деле предложенный Кэйей план. Не то, чтобы планы Кэйи всегда были очень плохими, но… Они были сложными. Следить за мячом и одновременно посматривать в сторону соперника, будучи готовым сорваться и полететь к ловцам и делая это как можно незаметнее, оказалось сложнее, чем они все предполагали, и это было только на тренировках. Что же будет на поле, с настоящими противниками?.. Они стояли под одной из трибун, где располагалась раздевалка, и ждали, пока приглушённый голос комментаторки Лизы доберется до них. Кэйа нервничал, но одновременно с этим предвкушал выход на поле: теперь он знает, что делать и как летать. И точно не попадет под бладжер, от воспоминаний о котором у Кэйиной гордости болезненно сводило зубы. Ни под чей, ни Дилюка, ни этого Адлера. Он даже не услышал представление, просто капитанша махнула рукой, требуя выходить, и он пошел. Всё поле внезапно показалось ему плотным, густым пузырём: солнце, бьющее в глаза, не давало ничего рассмотреть, а шум толпы заглушал любую попытку трезво всё оценить. Кэйа щурился, идя к центру поля, где уже стояли пуффендуйцы. Он всматривался в их лица, искал враждебность, но видел лишь улыбки и азарт. Их капитан пожал руку Герте. Игроки встали в круг и по приказу тренера по полетам взмыли в воздух. Кэйа оттолкнулся легко и так же легко воспарил, остановившись на одной вместе с остальными высоте. Как и всегда, сердце поначалу принялось трепетать от ощущения полета, а потом позволило наконец-то заняться более серьезными вещами. Сосредоточиться, например, на моменте, когда в воздухе появится мяч. Ноэлль на защите, Адлер и Беатрис загонщики, ещё два охотника и ловец с четвертого курса. Они с Ами были почти ровесники, хотя это был просто забавный факт. А потом в игру пустили мяч, и поле вновь укрыли пузырем из кричалок, го́лоса Лизы и стука мячей о биты. Поначалу Кэйа растерялся: играть оказалось сложнее, чем делать вид, что играешь! Но вот в поле зрения появился один из охотников, и он поспешил за ним, подлетев снизу, заметил, как слева к ним присоединилась Герта, как она резко ускорилась и тем самым вынудила соперника передать мяч кому-то ещё. И только квоффл вылетел из его рук, как Кэйа быстро взвился вверх и стремглав пролетел между двумя пуффендуйцами, хватая в полёте мяч. — Альберих завладел квоффлом, — быстро-быстро говорила Лиза, но Кэйю это не отвлекло. Уворачиваясь от вражеских ловцов, он несся к воротам с мячом подмышкой, пока Лиза описывала почти с профессиональной скоростью то, что происходило вокруг. Попытка пойти на таран — Альберих уворачивается — квоффл переходит к капитану — и внимание обращено уже на Герту. Отдав мяч, Кэйа ушел в сторону. Во время тренировок они разработали один интересный трюк, который договорились попробовать в первые же минуты: кто знает, как дальше пойдет игра, главное — успеть это сделать. К Герте подлетел их третий охотник, и вместе они, приближаясь к кольцам, принялись перебрасывать друг другу квоффл. Кэйа выкрал трюк из футбола, где его использовали, чтобы сбить вратаря с толку, однако Ноэлль стояла спокойно и лишь взглядом наблюдала за перебрасыванием мяча из рук в руки. Как он, собственно, и ожидал. Он ушел на достаточно большое расстояние и так быстро пролетел, огибая поле по радиусу, что с некоторых болельщиков слетели их шляпки. Это вызвало определенный восторг и у них, и у самого Кэйи, но сейчас главной его задачей стало незаметно пробраться за кольца. — Передача приближается к воротам пуффендуя, Свен вновь получает мяч, но… но летит с ним мимо колец! — Кэйа мог поклясться, что слышал какое-то тихое, мимолётное разочарование в голосе когтевранки, косо ухмыльнулся и резко пикировал вниз. — Погодите, он передает мяч, Альберих ловит и… и приносит десять очков Когтеврану! Когтевран открывает счёт! Герта ловит квоффл и бросает его, но Ноэлль отбивает! Кэйа довольно улыбнулся. Восторг от понимания, что их трюк сработал, ощущался, как теплое одеяло, ведь если сработал он, то и все остальное может сработать! В следующие семь минут они, однако, успели потерять и квоффл, и превосходство — пуффендуйцы завладели мячом и забили несколько голов. Герта поймала мяч, передала Кэйе, тот — другому ловцу. Десять баллов когтеврану. Время от времени до него доносился глухой и всё ещё неприятный звук удара битой о бладжер, но в целом Кэйа не отвлекался, пока Лиза не заметила золотой отблеск и Ами, тут же метнувшуюся следом. — Снитч в игре! Фишль… то есть Ами замечает снитч и бросается за ним! — заглушаемая ветром, Лиза кричала в громкоговоритель. Это был сигнал, причем сигнал для всех. Настоящая игра началась. Он продолжил лететь параллельно охотнице Пуффендуя, но успел заметить, что его собственная команда разволновалась так, что на мгновение стала похожа на стайку потерявших ориентир птиц. Сам Кэйа читал, как мантру: концентрация на воротах, на мяче, на Ноэлль, на мяче… Как же он хотел метнуться вверх, отрезать пуффендуйского ловца от победы! Правилами не запрещено, но тогда он бы сломал игру для всех, и зрителей, и игроков. Кэйа был вредным, но не настолько. Все же, перебрасывать мяч и следить за ситуацией было… весело. Главными в том, чтобы мешать ловцу, были загонщики. Он заметил, как загонщик пуффендуя снова стукнул битой о маленькую темно-синюю точку, чтобы та, поменяв курс, хаотичным зигзагом направилась наверх. Там бладжер должен был обнаружить Ами и погнаться за ней, отвлекая её от снитча. Кэйа не мог этого позволить. Он перекинул квоффл Свену и незаметно кивнул головой наверх, показывая, что собирается немного отвлечься от мяча, а потом резко, действительно резко направил метлу к небу, оказавшись почти перпендикулярно земле. В теории идея была отменной, да и выглядела зрелищно; на деле же Кэйа понял, причем довольно быстро, почему Герта едва не огрела его метлой, когда он предложил такой трюк на одной из тренировок: маневрировать, летя вертикально вверх, оказалось почти невозможно. И как он мог забыть о существовании гравитации и ветра, который в суровый ноябрьский день кусался с особым рвением? Метлу безбожно тянуло вниз, и Кэйа едва не раскрошил себе зубы, сильно сжав челюсть, чтобы тянуть ее в противоположную сторону, но вот до ушей донёсся характерный звук, схожий с тем, как шипели шкварки на старой чугунной сковороде, а значит, бладжер был близко. Разумеется, Кэйа знал, как работают мячи в квиддиче: квоффл — пустой кожаный тюк, а вот металлический бладжер пускался в погоню за любым игроком, попавшим в радиус его видимости. На высоте, на которой сейчас летал снитч, таких было двое. Кэйа стал третьим, дал Ами возможность уйти от погони и ускориться. Вот только как затормозить и при этом не упасть камнем вниз, а также не попасть под бладжер, он не знал. Кэйа твердо решил, что за Лизино «Ого, Альберих решил подружиться с бладжером, который отправил его в нокаут в прошлый раз» он ей отомстит, но как-нибудь потом: бладжер сел ему на хвост, и этому мячу было глубоко плевать на гравитацию, на мощность старой школьной метлы и на то, как сильно Кэйа сейчас его про себя проклинает. Остановиться он не может, ведь тогда сломает о мяч спину, а нагнуть метлу, чтобы уменьшить градус, было слишком тяжело. И всё же, это было очень соблазнительно. Ещё сильнее стиснув зубы, он стал сгибать древко, в которое вцепился до покраснения рук, назад — в тот момент это показалось более простым, чем те усилия, которые ему пришлось бы приложить, чтобы утянуть вес в противоположную сторону. Вот в поле зрения показались перевернутые с ног на голову разноцветные башенки, на которых сидели профессора и приглашенные гости, вот и лететь вроде как стало легче, хотя сжимать между бедрами метлу приходилось до деревенеющей боли в мышцах. Мертвая петля, которую Кэйе пришлось сделать, по ощущениям была похожа на холодную костлявую руку, сдирающую с его спины тоненькую паутинку, которая едва-едва касалась кожи. Только вот на самом деле за спиной были метры и метры пустого пространства, и от этот противоречия он на мгновение впал в эйфорию на грани с ужасом. Он отчётливо ощущал боль в руках и чувствовал, как от смены траектории стало трудней дышать, но услышал спасительный — а может, и его финальный — стук битой о металл. — Анна приходит на помощь и наконец-то сбивает погоню! Альберих завершает свою сумасбродную полумёртвую петлю в целости и сохранности! — кричала Лиза, но Кэйа недовольно цокнул. «Смотри за мячом!», — огрызнулся он у себя в голове, очевидно, из-за волнения, и Лиза действительно быстро переключилась на других игроков. Кэйа решил, когда картинка перед ним восстановила свои небо и землю, что может позволить себе небольшую передышку. Он выдохнул, приблизился к Герте, страхуя её, пролетел несколько минут и поднял руку, чтобы показать ей, что готов принять мяч. По лицу капитана Кэйа быстро понял, что его «сумасбродную полумертвую петлю» они обязательно обсудят, и слегка содрогнулся. Отдыхая, он заметил, что команда немного неумело и дергано, но старается не терять из виду Ами, понимая по ее манёврам, как далеко снитч и, соответственно, их победа. Хотелось снова ринуться к ней и защищать, отгоняя от нее и бладжеры, и других игроков. Ами тоже хотела выиграть, а потому старалась изо всех сил. — К концу первого часа матча "Когтевран-Пуффендуй" счёт равен 70:120! — крикнула Лиза и тут же вернулась к когтевранским кольцам, возле которых охотники вновь развернули борьбу за мяч. Сахароза бодро, но чересчур нервно металась от кольца к кольцу; в этот раз она успела и, выкинув руку вперед, смогла отменить полет квоффла. Запястье неприятно согнулось. Она поморщилась. Герта с вопросом кивнула, она отрицательно покачала головой. Кэйа облегченно вздохнул: она не покинет поле, не оставит их без вратаря. А потом рванул и, не очень тактично подрезав пуффендуйца, перехватил передачу. Он ловко уходил от погони и время от времени будто случайно пресекал путь вражескому ловцу, когда замечал его. Кэйа готовился бросить мяч, уже заносил руку, когда Лиза закричала, даже завопила в свой волшебный громкоговоритель: — Снитч у когтеврана! Ами отрывается и ловит снитч! Когтевран побеждает со счетом двести тридцать! Кэйа вздрогнул, потерял размах, и мяч едва не упал на землю. Он стал озираться, искал их ловца и нашел Ами, которая кружилась, как оса, вместе с маленьким золотым мячиком в высоко поднятой руке, и не верил своим глазам. Он не верил в то, что трибуны, впавшие на долю секунды в замешательство, взорвались восторженными криками, что Герта быстро спустилась на поле и прыгала, махала руками своей команде, чтобы та следовала за ней, не верил орущей Лизе, которую наверняка было бы слышно и без громкоговорителя. — Спустя три года когтевранцы получили шанс выйти в финал! Мы любезно благодарим команду пуфф… Извините, профессор! Давайте поздравим команду Пуффендуя за достойную и яркую игру! Кэйа спустился на землю, побежал к Герте и стукнулся с ней лбом в попытке обнять, рассмеялся. Она сжимала его так, что Кэйе казалось, будто она вот-вот сломает ему ребра, но Кэйа был бы даже не против, потому что сам не знал, куда можно было деть этот восторг и радость от победы, от того, что его план сработал. Сработал?.. Сработал! Они победили! Кэйа с Гертой легко подняли на плечи Сахарозу, которая пискнула, вцепилась в их макушки, но широко улыбалась, а когда к ним спустилась Ами, то с криками «Фишль поймала снитч!» (Ей нравилось, когда ее так называли, и команда не могла, не имела права этим пренебречь) подхватили ее на руки и принялись качать. И Кэйа, который в любой другой день посчитал бы это чем-то детским и несерьезным, сейчас совершенно искренне смеялся вместе со всеми, словно они уже выиграли Кубок Школы.

***

Когтевранцы были в восторге до той степени сильном, что поначалу, когда команда вернулась к замку, они замерли у дверей, мяли свои мантии и не знали, что нужно сделать с победителями. А затем вспомнили, завизжали и окружили героев сегодняшнего дня. Мало кто из них разбирался в квиддиче, но все понимали, насколько важной была эта победа. В еще пущем восторге оказалась малышня с первых-вторых курсов, которая, в отличие от старших, была больше заинтересована в волшебном спорте. Альбедо то и дело дёргал детей за мантии, когда те норовили прилипнуть к Герте и к Фишль, но первая с удовольствием обнимала их в ответ, а вторая с не меньшим удовольствием начинала истинно по-шекспировски описывать, что происходило на поле. Кэйа тоже хвастался, в своей хлесткой, немного надменной манере, но никого это не задевало. После короткой встречи команда пошла искать деканшу, чтобы та также поздравила их с победой. По дороге они обсуждали все, что произошло; Герта с силой дернула Кэйю за капюшон и рявкнула, чтобы больше не смел вытворять ничего подобного. Кэйа рассмеялся. Он вспомнил будоражащие ощущения, которые испытал во время своего полета. Их окликнули в одном из коридоров, уютных от света свечей. Команда обернулась. Кэйа выгнул бровь, завидев Джинн, которая махала им рукой, и остальных гриффиндорцев. С ними он углядел Ноэлль и пару игроков команды Пуффендуя. Все они улыбались, хотя по последним было видно: проигрыш их расстроил. Кэйа ехидно пихнул Лизу в бок, когда гриффиндорка подошла к ним и с широкой улыбкой поздравила с победой. — Вы молодцы! Мы смотрели за игрой, было очень неплохо! — Кэйа улыбнулся. Ему было так хорошо, что хотелось просто принимать похвалу, хвастаться и ни о чем не думать. Джинн с удовольствием присоединилась к компании когтевранцев, обсуждая что-то то с командой, то с Альбедо, который также был старостой, то с Лизой (оказалось, близко знакомы они доселе не были). Компания быстро разрослась — к Ами подбежала Эмбер, ловец гриффиндорцев, а к Джинн тихо и почти незаметно подошёл Дилюк. Он крепко пожал Герте руку, поздравляя её с победой, улыбался и говорил меньше, чем Джинн, но мягкий сломавшийся баритон то и дело проскальзывал в обсуждении прошедшей игры. Пару раз Джинн пихала его в бок, вынуждая признать, что он тоже смотрел и волновался — Дилюк неохотно что-то ворчал, но когда Кэйа в очередной раз принялся хвастаться тем, как ловко он взмыл в воздух, а Джинн и Герта — ругаться, он неожиданно произнес с уверенностью: — Это было опрометчиво и очень глупо. Кэйа немного опешил, а потом надулся, поняв, что еще один голос оказался не на его стороне. Он замахал рукой, будто бы отгоняя от себя все наставления, и компания засмеялась. — И что? Зато было красиво! И я все-таки помог, не так ли? — О, да, — саркастично протянул Дилюк и пару раз кивнул головой. — Помог. А если бы бладжер тебе в спину врезался? Или если бы ты просто свалился вниз? Да и вообще, школьные метлы не предназначены для такой нагрузки, чтобы летать перпендикулярно земле. — Я о том же говорю! — Обнимая Герту за талию, Джинн указала на него пальцем. Капитанша команды Когтеврана важно закивала. — Ну хватит! — воскликнул Кэйа. — Я понял, понял, летать под прямым углом плохо! Лучше скажи, — он мотнул головой и посмотрел на Дилюка. — Как тебе в целом игра? Дилюк отвлёкся, отстранился, а потом качнул плечом. — Неплохо. — Неплохо?! И все? — Джинн так же сказала! — Джинн сказала это так, что мы сразу поняли — ей понравилось, а ты… — Ему понравилось! — рассмеялась сама Джинн и, не слушая тут же начавшего возмущаться Дилюка, продолжила. — Он смотрел очень внимательно, а когда ты вот это вот сделал, схватился за го… — Конечно схватился! Это было глупо! — пытаясь восстановить репутацию, Дилюк отпихнул ее, когда Джинн начала говорить про то, кем он обозвал Кэйю в тот момент. Кэйа смеялся и постоянно пытался пролезть за его плечи, чтобы услышать, что она говорила, дразня Дилюка вместе с ней. В конечном итоге он сдался, вздохнув, произнес: — Вы хорошо играли, Герта. Кэйа шел с ними, с теми, кого считал соперниками, смеялся и что-то обсуждал с прошедших игр. Поначалу это было странно — разве они не должны смотреть друг на друга свысока и отпускать едкие остроумные комментарии? Оказалось, что нет, и что Джинн, что задиристый Дилюк ни разу не сказали чего-то по-настоящему обидного. Тогда Кэйа благородно решил, что прибережет все свои околокиношные фразочки к их матчу, до которого — теперь-то он был в этом уверен — они точно дойдут. Сегодняшним вечером можно было вполне остаться просто счастливым человеком в окружении приятелей. Давно он не чувствовал себя столь искренне счастливым. Не радостным, не довольным, а счастливым, наивно, по-детски. Последним разом, пожалуй, было получение письма, которое белая сова уронила на лужайку домика в Питерборо.