Искажение наших сердец

      Через несколько часов неприветливый рассвет должен был украсить осеннее небо своими всполохами. Миновав стражу, эльфы беспрепятственно въехали в город и остановились, чтобы Леголас мог озвучить дальнейшие распоряжения. Двоих из своей свиты вместе с лошадьми он отправил во дворец Арагорна, чтобы там были предупреждены об их приезде. Морнэмира он оставил рядом с собой. За всё время их короткого и сумбурного путешествия эльф ничего не спрашивал у Леголаса, но сейчас его тяжёлый взгляд был красноречивее слов.              — Должно быть, ты уже догадался, за кем мы сюда приехали?              Морнэмир кивнул.              — За той эльфийкой-полукровкой, что жила с вами?              Леголасу не понравилось такое описание Анны, но всё сказанное было чистейшей правдой.              — Она поедет с нами в Эрин-Ласгален.              Морнэмир вскинул бровь.              — Не как простая подданная, я полагаю. Нужно многое обсудить.              — Позже, сначала я заберу её оттуда, куда она попала по моей глупости. Судя по запаху хлеба, идти осталось совсем чуть-чуть.              Вскоре они подошли к довольно большому двухэтажному сооружению. Леголас имел смутное представление о том, сколько пекарен в Гондоре, но сердце подсказывало, что Анна здесь.              — Не стоит ли дождаться утра? — осторожно поинтересовался Морнэмир, но Леголас ему не ответил.              Он вглядывался в тёмные глазницы окон и чувствовал нарастающую тревогу. Как это уже случалось ранее, что-то предупреждало его об опасности, заставляя лихорадочно думать.              — Не стоит идти через дверь. — Леголас сказал это скорее самому себе, ища глазами другой путь.              Они обошли строение и, наконец, увидели, что одно из окон, находящееся достаточно высоко, было приоткрыто.              — Тебе придётся помочь мне забраться туда.              На лице Морнэмира отразились неописуемые чувства. Он явно был в шаге от того, чтобы нарушить все правила приличия и назвать своего короля идиотом. Но вместо этого он спросил:              — Вы… Уверены?              Леголас снова промолчал. Он прекрасно осознавал, что ведёт себя странно, но чутье подсказывало: нужно скрываться и проникнуть внутрь незамеченным.              — Если через четверть часа я не закрою окно, это будет сигналом тревоги.              Морнэмир кивнул и присел, помогая Леголасу взобраться на верх. С эльфийской лёгкостью ему это удалось, и Леголас очутился в тесном захламлённом помещении — в какой-то кладовке. Он знал, что хозяйка пекарни скорее всего живёт на втором этаже. А значит, и Анна может быть там. Сердце забилось чаще от осознания, что он увидит её совсем скоро. Сладостное ожидание смешивалось с никуда не уходящей тревогой и подстёгивало действовать быстрее.              Леголас бесшумно выскользнул из кладовой и оказался в небольшом коридоре. Как он и ожидал, здесь были жилые комнаты. Из-за двери одной из них доносилось тяжёлое старческое дыхание, и Леголас прошёл дальше. Сначала казалось, что больше в строении никого нет, но вот острый эльфийский слух уловил едва слышный всхлип.              Леголас слишком часто слышал, как Анна плачет, чтобы не узнать её. Он толкнул нужную дверь, используя все силы, чтобы она не заскрипела. Будь он человеком, то точно не смог бы очутиться в комнате незамеченным.              Анна лежала на кровати полностью одетая. Леголас в два шага преодолел расстояние до неё, уже явно обозначая своё присутствие. Анна встрепенулась, и с её губ едва не сорвался испуганный крик, но Леголас молниеносно прижал ладонь к её рту. Вскочившая Анна буквально повисла у него на руках, и он бережно прижал её к себе.              — Пожалуйста, тише. — Голос не слушался, и Леголас понял, что его ладонь дрожит. Он отнял её ото рта Анны, заглядывая в заплаканные испуганные глаза.              — Мне так…              Звук пощёчины прозвучал в ночной тишине, но Леголас лишь прижал к своей щеке ударившую его руку.              — Ударь ещё. — Его голос был полон горечи, но разве мог он теперь искупить свою вину?              Только сейчас Леголас отчётливо понял, что он сделал на самом деле.              Анна разрыдалась и дёрнулась прочь, но Леголас лишь сильнее прижал её к себе, деревянными руками пытаясь унять её сумасшедшую дрожь.              — Прости меня! Nal mára núro… — Слова и языки от волнения путались, и Леголас чувствовал, что задыхается. Он лихорадочно гладил Анну по волосам, покрывал поцелуями лоб и с ужасом понимал, что ничего, ничего не могло исправить его страшной ошибки.              — Присядь. Вот так. — Он осторожно усадил Анну на кровать, шаря взглядом по комнате. — Нужно воды…              Леголас наполнил найденный стакан и заставил её сделать несколько глотков, помогая удерживать стакан в ослабевших пальцах.              — Анна, смотри на меня! Я обещаю, что всё исправлю! Что теперь…              — Как вы узнали?              Впервые за столько времени он услышал её голос. Надломленный, тихий… Такой родной. Не в силах совладать с собственными чувствами, Леголас притянул Анну к себе, прижимаясь губами к её макушке, даже не понимая, о чём она говорит.              — Как вы узнали?! — Если бы у неё были силы, она бы точно закричала. Но сейчас её хватило только на громкий шёпот.              Леголас отстранился.              — О чём ты говоришь? — Он не на шутку разволновался, чувствуя, что тревога внутри усиливается.              — О нападении… Я клянусь, что хотела сказать, но как я могу? Кому? Никто бы не поверил. Я искала способ, правда искала, но как… Безвыходная ситуация! Я так хотела, чтобы вы как-то узнали…              — Подожди! — Леголас ничего не понимал, а речь Анны была похожа на бессвязный поток слов. — Какое нападение? На тебя напали?              Он заскользил взглядом по немногочисленным открытым участкам её тела, не находя на них никаких повреждений. От такого пристального внимания Анна сжалась, скрестив руки на груди.              — Нет. — Её голос стал таким тихим, что даже эльфийский слух его почти не улавливал. — Напасть должны на вас…              Леголас удивлённо прищурился.              — Нет, Анна, — он мягко провёл по её волосам, пытаясь успокоить, — со мной всё в порядке. На меня никто не нападал.              Анна подняла глаза, полные боли и невероятного отчаяния.              — Это случится, когда вы отправитесь в путь. На границе вас будут поджидать пираты Умбара вместе с кочевниками из Пустынь.              — Так. — Леголас поднялся, не чувствуя опоры под ногами. — Подожди меня минуту.              О чём она говорит? Внутри всё кипело от непонимания и тревоги, которая, кажется, достигла своего наивысшего значения. Леголас вернулся в кладовку и закрыл окно, подавая знак, что всё в порядке. По крайней мере на данный момент.              — Расскажи мне всё по порядку. Почему ты считаешь, что кто-то хочет напасть на меня?              С самого начала всё пошло не так! Он не должен был заходить в этот дом как преступник, желающий что-то украсть. И говорить они сейчас должны были совсем о другом…              — Со мной работает женщина. Они с мужем говорили о том, что собираются люди, готовые напасть на эльфов при их… Переходе. Что если все эльфы погибнут, то чары, охраняющие замок… Ваш замок! Падут. И они займут его! Займут ваше королевство!              Леголас выдохнул, потрясённый сказанным. Чары Трандуила действительно должны были хранить Лихолесье. До того момента, пока эльфы не покинут Средиземье. Если же большинство эльфов погибнет…              — Я хотела… Я правда хотела кому-то рассказать, но… Вы как-то узнали, да? И поэтому пришли?              — Анна… — Леголас горько улыбнулся. — Послушай меня. Слушай меня внимательно. — Он взял её лицо в свои руки, буквально заставляя на него смотреть. — Я здесь, не потому что о чём-то знал. Я здесь, потому что ты безумно дорога мне. И я не могу прожить ни дня без мысли о тебе.              Анна задёргалась, замотала головой, словно не желая слушать. По её щекам покатились слезы, и Леголас наклонился, чтобы поцеловать её. Она затихла под его губами, и Леголас понял, что за этот момент он готов отдать свою жизнь.              Поцелуй был горький от боли, разрывающей обоих, и солёный от её слез.              — Ты больше никогда не будешь плакать. — Леголас собрал пальцами капли с её щёк. — Я обещаю.              Анна впервые улыбнулась. Измученно, слабо, но искренне.              — Это вряд ли. Я очень плаксивая.              Леголас снова прижал её к себе, с горечью понимая, что нужно идти.              — Пойдём. — Он поднялся, подавая Анне руку. — Дверь заперта изнутри?              Она испуганно смотрела снизу вверх, не принимая предложенную руку.              — Я же вернусь утром? Хозяйка разозлится, если из-за меня встанет работа.              Леголас присел у кровати так, чтобы их лица были на одном уровне.              — Ты не вернёшься сюда. Тебя вообще не должно здесь быть! Я никогда больше не отпущу тебя, слышишь? Ты будешь со мной. Если… Хочешь.              Только сейчас Леголас понял, что он ни разу не спросил Анну о том, чего желает её сердце. Её чувства казались очевидными, но ведь она ни разу ничего сказала о них! Анна молчала, и от этого душа ныла, будто её резали на кусочки тупым ножом.              Если бы ей было всё равно, разве бы она так злилась? Разве бы ударила его? Леголас был готов к сотням ударов, гораздо более сильных, лишь бы она говорила. Если она откажется идти с ним… У Леголаса закружилась голова, а перед глазами поплыли картинки чёрного, безрадостного будущего, от которого хотелось всадить нож себе в грудь.              Анна так и не смогла ничего ответить, только опустила мокрый лоб на его плечо.              — Внизу спит собака… Если мы пойдём через дверь, то, увидев вас, она всех перебудит.              Леголас порывисто прижал Анну к себе, не веря своему счастью.              — Идём. Потом я пришлю кого-то из своих эльфов, пусть скажут, чтобы тебя не искали.              Он помог надеть Анне плащ и повёл её к кладовой. Открыв окно, он поймал взгляд притаившегося Морнэмира и подал ему знак подойти.              — Я сейчас помогу тебе выбраться наружу и буду держать. Эльф внизу возьмёт тебя на руки и опустит на землю. Ничего не бойся, для нас твой вес — сущий пустяк.              Это было правдой, но Анна всё равно испуганно смотрела вниз, не решаясь на такой опасный с её точки зрения трюк. Леголас не торопил, понимая, как важно, чтобы она сама ему доверилась.              — Хорошо… — наконец сказала Анна, переводя взгляд с окна на него.              Леголас помог забраться ей на подоконник и заглянул в её испуганные глаза. Не прерывая зрительной связи, он опускал её вниз, до тех пор, пока не почувствовал, что Морнэмир принял на себя драгоценную ношу. Сам же Леголас спустился без посторонней помощи, найдя удобный выступ в стене.              Анна тяжело дышала, испытывая крайнее напряжение от присутствия кого-то чужого.              Путь до замка был неблизкий, и Леголас внимательно следил за тем, чтобы его спутница не выбилась из сил. Вместе с тем в голове вихрем проносились мысли об их разговоре. Умбар готовит нападение? Неужели это возможно, учитывая, сколько времени они уже находятся под властью Гондора? Ещё и кочевники из Пустынь. Леголас слышал об этом народе, но считал их чуть ли не легендой. В битве с Мордором они совершенно точно не принимали никакого участия.              У ворот замка их встречали Аркуэнон и Таурохтар.              — Покои готовы, милорд. Короля тревожить не стали, но управляющий осведомлён о вашем приезде. Только… — Таурохтар замолчал, тактично понижая голос. — Там одна комната. — Он многозначительно посмотрел на Анну, которая ничего не понимала, потому что он говорил на эльфийском.              — Позже разберёмся. Не расходитесь, нужно будет кое-что обсудить.              Как бы Леголасу не хотелось посвятить эту ночь совсем другому, придётся сначала решить вопрос с непонятными разговорами, так удачно услышанными Анной.              — Проходи. — Он пропустил Анну внутрь и закрыл дверь. У его покоев остался Аркуэнон, готовый позвать остальных по первому приказу.              Анна нерешительно шагнула, оглядывая покои. Убранство комнаты её явно восхитило.              — Тебе нравится? — тихо спросил Леголас, вглядываясь в её лицо. О чём она думает? Не жалеет ли, что пошла с ним? Злится за то, как он с ней поступил?              — Очень, — так же тихо ответила Анна. — Только я совсем неподходяще одета для таких чертогов.              Она подняла на него свои глаза, горящие синим огнём, и Леголас не смог вымолвить ни слова. Медленно, боясь напугать, он дотронулся до её щеки, провёл рукой вниз и наклонился, чтобы почувствовать мягкие губы. Это невесомое прикосновение вызвало в нём такую внутреннюю дрожь, что комната завертелась перед глазами. Анна чуть приподнялась на носочках, желая быть ближе, и Леголас едва не взорвался. Его ладонь легла ей на пояс, обжигаясь и обжигая.              Когда он оторвался от Анны, то понял, что она вся трясётся.              — Я разожгу камин.              Суровое настоящее упало на разнеженное сознание гранитной плитой. Леголас вдруг осознал, что всё, только сейчас им обретенное, могут отнять. Злость закипела в нём, и только взгляд на Анну немного её усмирил. Он не должен её напугать.              — Расскажи мне, пожалуйста, всё по порядку. Что точно ты слышала? Где и когда это было? Важна каждая деталь.              Анна села на краешек кровати и сложила руки на коленях.              — Сегодня утром… Ну, то есть, уже вчера, я убиралась в комнате, где заворачивают хлеб. Я мыла полы, как вдруг зашли двое. Женщину я знала, её зовут Розалинда, она замешивает тесто, а мужчина был мне не знаком. Сначала я хотела показаться им, но потом они начали говорить, и я поняла, что не стоит этого делать.              Леголас представлял, какой страх испытала Анна, и ободряюще дотронулся до её руки.              — Продолжай, — попросил он.              — Мужчина сказал, что был у «главного». Всё готово для встречи эльфов на границе их леса. Он сказал: «Как только они выдвинутся из Итилиэна, то наши люди направятся через…» Я не услышала название! — Анна сжалась, испуганно глядя на Леголаса. — Простите, я…              — Тише. — Лаголас приобнял её, показывая, что всё в порядке. — Ты ни в чём не виновата.              — В общем, — Анна немного успокоилась и продолжила: — он сказал, что Пустынники нападут внезапно и что будут взрывающиеся шары. Я не понимаю, что это значит.              — Взрывающиеся шары, — задумчиво повторил Леголас. Он знал, что это такое. — Наследие Сарумана… Не удивлён, что пиратам были доступны эти знания.              Анна не стала ничего уточнять и продолжила:              — Он сказал, что… — Её голос оборвался.              — Не бойся.              — Что самое главное — убить короля. И назвал ваше имя.              Леголас выдохнул сквозь сомкнутые зубы.              — Я всё понял. Что ты ещё слышала?              — Про чары на замке, про лес… — Анна испуганно смотрела на Леголаса, а её сердце колотилось как бешеное. — Я сразу хотела всё рассказать, но не знала кому!              — Теперь я всё знаю. — Во взгляде Леголаса была благодарность и грусть от того, что Анне пришлось пережить такие ужасные вещи. — Мне жаль, что всё так на тебя свалилось, но ты очень помогла всем эльфам.              Анна покачала головой.              — Если бы вы не пришли сегодня… Я хотела идти в замок, но… Вы правда мне верите?              Анна вдруг напряглась. В её глазах появилось новое выражение: колючее, немного жёсткое.              — Я ведь тоже из Умбара. Мой отец…              — Твоя мать — эльф! Этого достаточно! — Леголас поднялся на ноги, отходя к начинающему разгораться камину. — Для того… — продолжил он мягче, — чтобы я мог верить: твой отец был достойным человеком. Я сражался с пиратами Умбара и нисколько не удивлён, что они готовят нападение. Наверное, я этого даже ждал, но был в неведении. Но также я был несведущ, полагая, что во время войны с Тёмным Властелином все люди Умбара без исключений были на чужой стороне. Эльфийка просто не может выбрать недостойного, понимаешь? Как бы ни было сильно искажение… От их союза родилось дитя — это красноречивее всех слов.              Он обернулся. Анна могла не понять каких-то выражений, но смысл его сбивчивой речи уловила точно. Колючие огоньки в глазах погасли.              — Ладно. — Леголас злился на самого себя, потому что понимал: у Анны есть причины ему не доверять. Она пошла с ним, но пошла в никуда, лишь потому что… — Я хочу увести тебя в Эрин-Ласгален. Ты поедешь со мной?              Звенящая тишина давила, но продлилась она всего секунду.              — Куда. Угодно. — Анна не говорила, а чеканила слова, становясь совсем другой. Той, которая дерзко вернула ему деньги. Той, которая отвесила ему пощёчину. Той, которая любила, а не была просто благодарной. — Вы знаете, я могу выполнять любую работу. Никто и не догадается о нашей… Я буду молчать, что бы ни случилось. — Она облизнула пересохшие губы, сильно нервничая.              — Нет, Анна. Ничего скрывать я не собираюсь. — Леголас подошёл ближе. — Никаких больше недомолвок, и я хочу знать одно: готова ли ты ехать со мной как невеста, чтобы через год, по всём традициям нашего народа, сделаться моей женой?              — Да что вы такое говорите… — Анна вскочила на ноги, будто собираясь убежать, но Леголас не дал ей этого сделать, буквально удерживая на месте. Он знал, что она ведёт себя так лишь от страха, но сердцу было больно. Она не верит! Даже не может представить, что он говорит серьёзно!              — Вы же король, а я… — Анна разрыдалась, не выдержав напряжения. Она повисла у Леголаса на руках, едва не лишаясь чувств.              — Тише, тише… — Леголас бережно уложил её на постель. Он понимал, что это слишком — вываливать всё в один день, но лучше быть честным от начала и до конца. В их отношениях было так много скрытого, утаённого… И ничего хорошего это не принесло! Лишь боль…              — Я не прошу тебя становиться королевой. Стань моей женой. Ты ведь тоже хочешь этого? Я чувствую твою любовь, признай же и ты её, или скажи, что я ошибаюсь…              Леголас наклонился, и между их лицами осталось несколько дюймов. Сердце пропустило удар.              — Я… Люблю! — С этими словами из Анны будто вырвалась вся боль, и она разрыдалась сильнее прежнего.              — И я тебя очень люблю. Amin mella lle.              Когда измученная потрясениями Анна уснула, Леголас нехотя поднялся с постели, не желая покидать её ни на секунду. Он знал, что впереди их ждут нелёгкие испытания: искалеченная душа Анны, её искажённое представление о жизни, и его царствование, его новый титул. Однако Леголас готов был пройти через всё. В его душе впервые за долгие годы осени наступала весна. И за эту весну он будет сражаться до последнего вздоха.