Несмотря на кажущуюся лёгкость похода, Леголас замечал, что воины волнуются. Терзают ли их дурные предчувствия или же дело в чём-то другом, он не знал. Сам же Леголас был склонен считать, что двенадцать спокойных лет, прожитых в сытости и довольствии, сыграли здесь свою роль. Другое дело эльфы. Для них года пронеслись коротким мигом, и они ничего не успели забыть.
Леголас обернулся на скачущего по правую руку Аркуэнона. Его спокойный и уверенный взгляд был устремлён вперёд, а тело не испытывало избыточного напряжения.
— Я не люблю атаковать с закатом, — сказал он, заметив, что его король за ним наблюдает. — Мне по душе, что мы явимся с рассветом. Пусть это будет добрым знаком.
Леголас про себя согласился с ним, однако насчёт доброго знака сомневался. Он вспомнил слова отца, однажды сказавшего, что путь без препятствий ведёт к обрыву. Похожую мысль вчера высказал Таурохтар, который, пожалуй, из всех эльфов выглядел самым беспокойным. Леголас решил держать его подле себя, хотя прекрасно знал, что этот воин не обделён талантом и мастерством.
Утро было на редкость сухое и безветренное. Небо заволокли тучи, но они не помешали первым лучам упасть на землю, когда из-за холма показались границы Умбара. Сразу же запахло солёным морем. Леголас чувствовал в этом запахе какую-то угрозу, хотя знал, что Арагорн запретил умбарцам ходить на больших кораблях и строить их, а значит, нападения с этой стороны можно не ждать. Лошади жадно вдыхали воздух, ускоряясь по воле своих наездников.
Как Леголас и обещал Арагорну, их прибытие было схоже с майской грозой. Город уже начал просыпаться, но воины, ворвавшиеся в сонное утро, ускорили этот процесс. Стража города, ничего не понимающая, попыталась занять оборонительные позиции, но флаги Гондора сбивали их с толку. Началась сумятица, и Леголас, предвидевший это, отдал приказ отрезать стражу и удерживать их вне происходящего. Если в замке короля нашлись предатели, то неужели их не будет здесь?
Нищета пропитала город, как морская соль одежду. Такого упадка Леголас не видел нигде, и лишь с ужасом догадывался, что представлял собой Умбар во времена расцвета пиратства.
Первый дом, указанный мужчиной, чей разговор с женой так удачно подслушала Анна, был взят без боя. Спящий хозяин, открыв глаза и увидев солдат в своей спальне, потянулся за ножом, но тут же был схвачен. В его подвале нашли первые заготовки для бомб и схрон с оружием.
Но, как бы быстро Леголас не продвигался вглубь города и несмотря на все его ухищрения — он отдал приказ заходить с разных сторон, — во многих домах воины начали встречать сопротивление.
— Никто из мирных граждан не должен пострадать! — Леголас был вынужден отдать этот приказ, хотя понимал, что отличить в такой ситуации мирных от преступников очень тяжело. Некоторые умбарцы, ничего не понимая, набрасывались на солдат Гондора, считая происходящее обычным ограблением.
— Проклятый город! — выругался Таурохтар, когда на него внезапно набросилась обезумевшая старуха, требуя «вернуть её золото». Эльф почти осторожно отпихнул её в сторону, испытывая стыд от происходящего.
Втроём: Леголас, Таурохтар и Аркуэнон — они вышли на небольшую улочку недалеко от центра. Благодаря деревьям и близости морского берега шум происходящего на соседних улицах будто бы приглушался. Из домов высыпали горожане и замерли у своих порогов.
— Всем вернуться в дома! Уведите детей и женщин! Мы не причиним никому вреда, если вам нечего скрывать! — Аркуэнон громко кричал, махая руками, словно пытался загнать кур в курятник.
Однако люди оставались недвижимые, и, как завороженные глядели, на эльфов.
— Стой. Что-то не так…
Леголас сказал это одновременно с тем, как до боли знакомый свист рассёк воздух.
— Назад!
Град стрел, посыпавшихся с неба, оттеснил эльфов в сторону, и они укрылись за какой-то перевёрнутой прохудившейся лодкой.
— У домов одни дети и женщины, — проговорил Леголас, осторожно выглядывая из-за своего укрытия.
— Они что, поставили их живым щитом?! — Таурохтар натянул лук, но не понимал, куда стрелять.
— Аркуэнон, быстро за помощью! Приведи кого сможешь! Кажется, мы разворошили главный улей… — Вдалеке надрывно заплакал ребёнок, и Леголас на мгновение зажмурился. — Проклятье!
Аркуэнон отходил, ловко уворачиваясь от летящих стрел.
— Они там! — Леголас наконец-то сосредоточился и понял, откуда атакуют враги.
С одной стороны улица спускалась к морю, а с другой немного поднималась в гору, что делало вторую выгодным стратегическим положением. На самом верху стоял небольшой, но явно богатый дом, на крыше которого расположились лучники.
Леголас лихорадочно думал, понимая, что отсюда их сложно достать.
— Давай попытаемся пройти за деревьями, — кивнул он Таурохтару, сжимавшему свой лук.
Они легли в траву и ползком направились к поросли тополей. Увидели их или нет, но несколько стрел воткнулись в землю прямо у виска Леголаса.
— Пока нам везёт, — прошептал он, когда они оказались в относительной безопасности.
— Я заметил, что на крышах нескольких домов есть ещё лучники. — Таурохтар отбросил в сторону стрелу с иссиня-чёрным оперением, которая запуталась в полах его плаща. — Ждём подмогу?
— В любом случае, нужно подниматься наверх и убирать тех, кто засел в доме. Мы сможем сделать это незаметно. А стрелять снизу тяжелее, чем сверху, да и ветер на нашей стороне.
Таурохтар кивнул, и они начали пробираться наверх, петляя меж обнажённых осенних деревьев. С их местоположения прекрасно просматривались дома с находящимися там людьми. Матери прижимали к себе детей и стояли, будто неживые.
— Впервые такое вижу, — пробормотал Таурохтар. — Чтобы выставить свою семью, когда вокруг такое творится!
— Ты женат, Таурохтар? — неожиданно спросил Леголас, понимая, что многое упустил в жизни своих подданых, даже самых приближённых.
— Нет. Но если в Эрин-Ласгален всё будет благополучно, то можно… Подумать об этом.
Они двигались осторожно, но каждый шаг мог стать последним. Воздух был пропитан солью и напряжением.
— Значит, есть кто-то на примете?
Таурохтар кивнул, замирая.
— До сих пор никто не пришёл на помощь! Ничего не слышно из-за проклятого моря!
— Аркуэнон жив, — ответил Леголас на вопрос, который подразумевался, но не был задан.
Он знал, что отец всегда чувствовал, если с его приближёнными что-то случалось.
Эльфы оказались почти на самом верху, и мужские голоса теперь слышались совсем недалеко от них. Много мужских голосов.
— Человек двадцать, не меньше, — предположил Таурохтар, убирая лук за спину и доставая меч. — Мы заходим?
Леголас отодвинул ветку, закрывающую ему обзор дома. То, что они подобрались так близко. — чистое везение. Дальше не повезёт.
— Сначала немного расчистим путь.
Леголас прицелился, направляя стрелу в сторону крыши.
— Не получится, — покачал головой Таурохтар. — Ветер, да и стрела не сможет так изогнуться.
Леголас глубоко вдохнул, понимая, что даже с его мастерством трюк рискованный. Перед глазами появилось лицо Анны, и в сердце закололо. Она ведь тоже выросла здесь. Среди этой грязи, нищеты и невежества!
Стрела взмыла вверх и, кажется, совершила невозможное. Послышался крик, умбарцы заметались, не понимая, откуда их атакуют. Они направили свои стрелы совсем в другую сторону, что позволило Леголасу сделать ещё несколько удачных выстрелов.
— Теперь идём!
Они ворвались в дом, и он наполнился криками, звоном клинков, шумом падающей мебели и бьющейся посуды. Умбарцев было много, но воинами они были молодыми и неопытными. Леголас легко отбивал атаки, продержавшись достаточно долго, пока противники ощутимо не оттеснили его к стене и не загнали в угол. Положение Таурохтара было чуть лучше, и он смог пробраться к своему командиру, сильно выручив его.
Удары и ругательства сыпались во все стороны, но постепенно преимущество переходило на сторону эльфов. Ещё через несколько минут им удалось расправиться с большей частью людей, и некоторые из оставшихся бросились бежать.
— Подмога! — радостно крикнул Туарохтар, выбегая за удирающими умбарцами на улицу. Наконец-то появились солдаты Гондора, весьма успешно сражающиеся с разбежавшимися по улицами врагами.
Леголас вышел следом, прицеливаясь и выпуская несколько стрел по крышам. Почему-то радости не было, нарастала смутная тревога.
Во время стычки Таурохтар потерял свой лук и хотел вернуться за ним. Неожиданно Леголас понял, что его сейчас убьют. Осознание было таким резким, таким сильным, что всё вокруг заволокло тьмой.
— Таурохтар!
Стрела чёрной змеёй легла под ноги. Не эта, следующая… Леголас бросился вперёд, хватая друга за руку, пытаясь притянуть к себе.
В грудь что-то ударило. Звуки исчезли, и Леголас лишь почувствовал, что теперь Таурохтар потянул его на себя. Они отходили назад, к дому, и Леголас отстранённо понял, что ещё одна стрела вонзилась в плечо, прямо в стык одежды рядом с наручем.
— Проклятье! — выругался Таурохтар, помогая Леголасу опуститься на перевёрнутое и проткнутое в нескольких местах кресло. — Одного не добили, прятался за изгородью…
Здоровой рукой Леголас потянулся к стреле, вошедшей точно в участок тела, незащищённый бронёй. Понимая, что может появиться необходимость снова сражаться, он обломал древко, оставляя лишь его небольшую часть. То же самое он проделал с другой стрелой, отбрасывая обломок в сторону.
— Ерунда. — В теле поднимался жар, но Леголас лишь тряхнул спутавшимися волосами. — Добей его. Потом помоги остальным. Выполняй!
Таурохтар посмотрел на Леголаса и ободряюще сжал здоровое плечо.
Несколько минут ушло на то, чтобы прийти в себя. Звуки так и не вернулись в полной мере, но это только играло на руку, помогая сосредоточиться. В груди жгло, будто сердце вытащили и поместили вместо него уголёк. Рассиживаться было нельзя, в любой момент сюда кто-то мог вернуться, польстившись на кажущуюся пустоту дома.
Леголас сглотнул, и шум происходящего разом обрушился на него. Ухо уловило несколько эльфийских слов, и это словно придало сил. Леголас оперся на меч и встал, подходя к двери.
— Ваше Величество! Леголас… — Морнэмир оказался здесь, и, наверное, именно его голос заставил встать на ноги.
— Доложи, что происходит.
— Уже около сотни человек схвачены, столько же погибли. Ведутся обыски по всем домам. Через одного — схроны с оружием. Многие не сопротивляются, и, полагаю, арестованных будет гораздо больше. Около пятидесяти человек бежали в Пустыню. Я думаю, неспроста, наверняка они вернутся с сообщниками. Хорошо, что Фарамир скоро будет здесь. В Гондор отправлен сигнал о подкреплении.
Леголас кивнул, картина была ясна.
— Наши потери?
— Четыре эльфа и около тридцати людей.
В груди начало болеть сильнее.
— Идёмте, здесь нам больше делать нечего. Самые опасные преступники или мертвы, или сбежали.
— Прикажи выставить охрану на границах. — Леголас почувствовал, что слабеет. — Они могут снова напасть, до прихода подмоги нам нужно сдерживать их натиск.
Он оперся на плечо Морнэмира и больше не понимал, что происходит.
***
Леголас резко распахнул глаза, испытывая жгучую боль. Здоровая рука непроизвольно дернулась, но сил её поднять не хватило.
— Леголас, я вытаскиваю наконечник. — Голос Морнэмира звучал далеко, а его лицо, напротив, было чересчур близко. Мир исказился и плыл цветными пятнами.
Леголас моргнул, покорно ожидая, когда всё станет на свои места. Постепенно реальность начала проясняться, но сильнейшее головокружение не проходило.
— Отравлен? — Страха не было.
Морнэмир ответил не сразу, разглядывая кусок стали, испачканный кровью.
— Да, но яд для эльфийского тела не смертельный. Однако чем больше вы двигаетесь, тем быстрее он распространяется по крови. Я постараюсь усыпить вас, будет лучше, если восстановление пройдёт во сне.
— Подожди. — Леголас вздохнул, собирая всю волю, чтобы отвлечься от боли, разрывающей его плоть. — Что сейчас происходит на улицах?
Сколько времени прошло с их последнего разговора, Леголас не понимал.
— Ничего существенно не изменилось. Обыски и аресты продолжаются. — Морнэмир достал откуда-то сонную траву и собирался её поджечь. — Было несколько взрывов. Никто не пострадал, кроме самих взрывателей. Видимо, они ещё не совсем освоили эту… Науку?
Леголас прикрыл глаза, чувствуя раздражение.
— Попасть под стрелу, выпущенную этими отбросами… Какая глупость! — Выругаться хотелось куда сильнее, но почему-то не получалось.
— Двадцать человек на двоих эльфов! Это не глупость! Ещё немного приготовлений с их стороны, и наши потери не были бы столь малочисленны.
— Кто-то ещё ранен? — Леголас испытывал жгучее чувство вины. Он король! И вместо того, чтобы находиться сейчас на рубежах, он лежит, так позорно раненный человеком. Нет, он не жалел, что оттолкнул Таурохтара, но стоило быть внимательнее!
Понимая, о чём Леголас думает, Морнэмир серьёзно сказал:
— Ваше Величество, по правде говоря, вам не нужно здесь находиться. И вставать между своим подданным и стрелой вы тоже не должны были. Но, сделав всё это, вы возвысили себя в глазах своего народа куда больше, чем унижает вас это ранение.
По комнате распространился тяжёлый и терпкий запах подожжённой травы. Леголас закрыл глаза, и ему начало казаться, что морские волны мягко уносят его куда-то в даль.
Благодаря стараниям Морнэмира выздоровление не затягивалось. Уже на следующий день Леголас смог встать с постели и выйти из дома.
Несмотря на полдень, на улицах было тихо и практически безлюдно. Всю ночь солдаты Гондора вели допросы и продолжали обыски, выясняя необходимые сведения. Арестованных отправляли в городские темницы, мест в которых уже начинало не хватать. Местную стражу тоже держали под замком — в их непричастность ко всему происходящему верилось с трудом.
— Ваше Величество, как вы себя чувствуете? — К Леголасу подошёл Таурохтар, который, как оказалось, всё это время лично охранял дом.
— Всё хорошо.
— Я хочу…
— Не стоит. — Леголас поморщился, но лишь от того, что почувствовал, как с неба падают тяжёлые капли. Ему не хотелось возвращаться в тесноту комнат, но и находиться на улице в таком состоянии было нельзя. — Возьми Аркуэнона, и приходите ко мне, я хочу знать последние новости.
Таурохтар поклонился и одарил Леголаса взглядом, полным непередаваемых чувств. Благодарность, восхищение, преданность… Леголас понял, что на него действительно смотрели как на короля.
***
— Наше дело закончено. Всё остальное оставляю на твою долю. — Леголас похлопал Фарамира по плечу, искренне сочувствуя другу.
Они стояли на главной площади Умбара. Прошло две недели с того дня, как Леголас привёл солдат в этот ненавистный город.
— Дааа… — протянул Фарамир, с тоской глядя в затянутое тучами небо. — Ну и дел вы здесь натворили! — Он перевёл взгляд и улыбнулся собравшимся неподалёку эльфам.
— Теперь это дела людей, а нас ждёт своя дорога, — ответил Леголас, тоже обращая взор на свой народ. Всех эльфов он забирал с собой. Всех выживших эльфов.
По сравнению с потерями людей, их потери были мизерными, но Леголас не мог не скорбеть, и эта скорбь смешивалась с болью ещё не затянувшейся раны. Временами было так тяжело, что не хотелось открывать глаза после короткого беспокойного сна.
К счастью, чем ближе становился момент отъезда, тем ощутимее теплело на сердце.
Анна
Эльфы прибыли в Гондор среди ночи. Король сам встречал их, однако встреча прошла быстро и без торжества, ведь большая часть воинов ещё оставались в опасности. Да и забот у Арагорна и его советников теперь было на порядок больше. Как Леголас и думал, король выразил желание поговорить с ним лично, после того как выслушает доклады о происходящем в Умбаре, — именно эльфы, как первые вернувшиеся, могли передать самые свежие сведения. Рана давала о себе знать, и Леголас чувствовал себя совершенно измотанным, но никого посвящать в подробности своего состояния не желал и от встречи не отказался.
Оставив Морнэмира отчитываться, Леголас попросил отвести его в любую свободную комнату. Опустившись на кровать, он провалился в спасительное забытье.
Из сна его вывел тихий скрип двери, и Леголас, собравшись с мыслями, нехотя открыл глаза. Нужно было срочно оправдаться, чтобы не вызвать подозрений о ранении.
— Арагорн… — Слова слетели с уст и замерли в воздухе.
— Простите, он придёт завтра. — От её голоса в комнате будто зажгли свет. — Я попросила его… Простите.
— Ты попросила
короля?! — Леголасу показалось, будто сон ещё не закончился. Он не чаял увидеть Анну до рассвета и тем более не ожидал, что она придёт сама. Да ещё и при таких обстоятельствах… Чудеса!
— Простите, я знаю, что это так невежливо, но…
Леголас понял, какой же он идиот.
— Нет, это ты меня прости. Иди сюда. Я так рад тебя видеть!
Анна села на кровать, но она почти не прогнулась под её весом.
— Я не могла не прийти, зная, что вы были ранены.
Лунный свет, льющийся из приоткрытого окна, попал ей на волосы. Наблюдая за переливами лучей в тёмных прядях, Леголас на мгновение забыл, кто он и где находится.
— Подожди, откуда ты…
Анна печально смотрела в сторону.
— Я почувствовала боль. Здесь, — она показала на сгиб локтя, — и здесь. — Маленькая ладошка легла на грудь. — Я думала, что это конец. Если бы не Анариэль…
— Анариэль в Гондоре?
Леголас сел, испытывая сильнейшее головокружение. Говорить было мучительно больно, словно в горле застряла игла.
— Да. Она говорила, что с вами всё хорошо, но я должна была… — Голос Анны вдруг сорвался, и она отвернулась. — Я уйду или… Если нужна помощь, то…
— Прошу, останься. — Леголас проклинал себя за происходящее. Не такой должна была быть их встреча. — Меня действительно ранили, и сейчас я не в самом лучшем состоянии. Лишь поэтому задаю такие странные вопросы вместо того, чтобы сказать, как ждал встречи с тобой.
Анна просияла, но в глазах ещё остались опасения.
— Я дам воды.
Леголас не стал возражать, понимая, что действительно умирает от жажды. Выпив, он попробовал встать, и у него получилось.
Анна встрепенулась, пытаясь его остановить, но Леголас покачал головой.
— Так я быстрее восстановлюсь.
В тело будто вонзилась тысяча иголок, но это была добрая боль. Леголас сделал несколько шагов, ощущая прилив крови. Он открыл окно пошире и с удовольствием вдохнул свежий воздух, от которого даже заломило в груди. Голова стала яснее. Леголас обернулся, слегка прислоняясь к стене для опоры, и с улыбкой посмотрел на Анну.
Только сейчас он заметил, как она выглядит. Дорогое тёмно-зеленое платье обхватывало её фигурку в изящный плен. На шее блестела цепочка с небольшим камнем, а руки перехватывали золотые браслеты. Анна заметила его взгляд и смутилась.
— Анариэль сказала, что теперь я должна выглядеть соответствующе. — начала оправдываться она, смущённо теребя браслет.
— А тебе самой нравится? — спросил Леголас, будучи не в силах наглядеться на Анну. Наконец-то она
рядом.
— Только платье, — честно призналась Анна.
Он поманил её, и она подошла, приводя чувства в особый трепет. Леголас взял её за руку, расстёгивая первый браслет. Застёжка жалобно звякнула, и он отложил его на подоконник. Со вторым браслетом он был медленнее, сначала проведя рукой по сгибу локтя и только потом прикоснувшись к тонкому запястью. Он снял украшение, и припал губами к освободившемуся участку кожи.
Оставалось самое волнительное. Леголас посмотрел на Анну, в глубине души боясь снова увидеть страх, но она полностью растворилась в моменте.
Леголас медленно перекинул её волосы с плеч на спину и провёл пальцем по цепочке. На камне он задержался, опуская палец чуть-чуть ниже и прикасаясь к нежной коже. Продолжая сладкую пытку, Леголас завёл обе руки ей под волосы, расстегивая очередную застёжку. Анна вздрогнула, когда он, снимая украшение, дотронулся горячей ладонью до шеи.
— Ты прекрасна без всего этого.
Анна неосознанно коснулась кольца, и Леголас улыбнулся.
— Его можно оставить.
Он переплёл их пальцы и склонился, прикасаясь лбом к её лбу.
— Я так скучала, — тихо прошептала Анна, придвигаясь ближе. Она привстала на носочки и невесомо поцеловала его в уголок губ. Потом ещё, и ещё. Леголас присел на подоконник, опускаясь ниже, и притянул Анну так близко, как мог. Он не мешал ей, хотя желание смять её губы совсем в других поцелуях будоражило сознание. Для него было важно не спугнуть эту робкую бабочку.
Анна положила руки ему на грудь, и ладони слегка подрагивали. Его же пальцы выводили узоры на холодном шёлке платья, не опускаясь ниже лопаток. Невообразимая нежность переплеталась с зарождающейся страстью, и Леголас не сдержался.
Он приник в глубоком поцелуе, однако не давя и не прижимая слишком сильно, чтобы в любой момент почувствовать, если Анна испугается. Несколько секунд он полностью наслаждался ей, пока не ощутил нарастающую дрожь.
Леголас тут же прервал поцелуй, стараясь сделать это как можно мягче. Анна всё поняла. Она дёрнулась назад, а потом снова вперёд, глотая подступившие слезы.
— Простите, простите… — прошептала она горячо, пытаясь вновь приникнуть к его губам. — Я…
— Анна, тише… — Леголас осторожно пресёк её попытки и обнял совсем целомудренно. — Я понимаю. Я всё понимаю. Не плачь.
И хотя было больно осознавать, насколько она его боится, в этот момент дурные мысли не желали задерживаться в голове.
— Такая глупость… — Анна вытирала слезы, пытаясь улыбнуться. — Я так счастлива!
Леголас гладил её по волосам, успокаивая и шепча на эльфийском слова любви. Он был не против простоять так всю ночь, но проклятая рана…
Поняв, что ему тяжело, Анна отстранилась.
— Я приведу себя в порядок с дороги. Ты только не уходи. — Даже на секунду не хотелось её отпускать, но Леголас понимал, что смыть грязь просто необходимо.
Впереди был остаток ночи и целая жизнь.
