Лжец Семи Королевств

      Огонь потрескивал в камине, сполохи от рыжих языков рассеивались по полу и стенам, раскрашивая мертвый замковый полумрак. Холод подкрадывался от окна, перекатывался через подоконник сквозь распахнутые створки, вступая в спор с жаром пламени очага, газовые шторы колыхались от дуновения ночного ветра.       Аллекс стоял напротив зеркала, в задумчивости замерев в кататоническом ступоре. Мейстер, наложивший швы на рассеченные лоб и ухо, настоятельно рекомендовал постельный режим, оставив юного лорда, перебинтованного в области груди и пояса фиксирующими лентами, чтобы минимизировать движения.       Наследник Серреттов плевал на рекомендации целителя. Он просто не прислушивался к ним, даже не заботился о том, что делает – и перемещался по комнате, от кровати до письменного стола, от окна до кресел, погруженный в тяжелые мысли.       Так пусто. Так бессмысленно. Он надеялся, что радость от победы придет по истечении времени, как только шок от травм отступит – но чудесное избавление не приходило.       Словно очнувшись ото сна, он вздрогнул, испугавшись отражения – и боль тут же пронзила насквозь внутренности острой стрелой напоминания о сломанных ребрах.       Бледный, изможденный полумертвец с синими губами и подглазинами вокруг темных глаз – и белая маска позади него, висящая в воздухе как бледноликая луна.       Аллекс хотел забрать обратно свой вскрик – нелепый, выпущенный из легких по неосторожности, будто птица из стальной клетки, – но не мог.       – Эрик, – глухо отозвался он, сглатывая, оборачиваясь, становясь напротив советника Серебряного Холма.       – Я побеспокоил вас, – опустил тот взор в пол, всей своей фигурой выражая сожаление. – Простите. Я стучал – но вы не отозвались.       – О, – только и мог ответить Аллекс.       – Я поздравляю вас с победой, милорд.       – Благодарю вас.       Эрик был на голову выше него. Он стоял почти вплотную – ближе, чем обычно, – и Аллекс мог разглядеть зеленые крапинки вокруг расширившихся зрачков в радужке янтарных глаз.       – Я принес вам кое-что…       В ладони Эрика – точь-в-точь как у фокусника – появился пузырек с жидкостью травянистого цвета, размером с ладонь, и Аллекс осторожно забрал его, едва касаясь пальцами прохладной руки.       Прикосновения не было – был лишь намек. Если бы Эрик мог краснеть, он бы залился краской от удушливого чувства, описания которому не находилось даже в его богатом вокабуляре.       Как это – он подпускает меня так близко? Ассоциации были странные – и все больше с диким зверем, согласившимся поесть с его руки.       – Это следует пить – или мазать? – спустя затянувшуюся паузу улыбнулся Аллекс, переводя очи с зелья на советника и обратно.       Улыбка получилась кривая и вымученная, а бледная кожа обветрилась и шелушилась от мелких ранок, яркими крапинками усыпавших физиономию.       Он даже с разбитым лицом красивый. Так не бывает.       – Кхм… мазать, – сквозь смешок ответил Эрик.       Аллекс прикрыл глаза на мгновение, длинные темные ресницы сделали взмах. У Эрика пересохло во рту.       Пришлось отступить – и дать юному лорду пройти к столу, где в свете свечей тяжелого канделябра он решил рассмотреть пузырек повнимательнее. Он доверял – настолько, что даже не задавал больше вопросов, – но действовал из любопытства и тянул время в поисках повода задержать гостя.       В тот момент он не думал, какой дерзостью надо было обладать, чтобы без позволения войти в покои наследника замка, подкрасться со спины и эффектно продемонстрировать свое расположение.       Лорд Серретт устало прислонился задом к столешнице, медленно выдыхая воздух через нос. Тошнота и головокружение возвращались – и никакое общество советника не могло от них избавить.       – Вам следует беречь себя, – молвил Эрик, так и не сменивший ни местоположения, ни позы, застыв поодаль неподвижной фигурой в плаще.       Аллекс пробормотал что-то невнятное в ответ, а затем закрыл лицо рукой, чувствуя подступающую темноту, ощущая себя тонущим в густом болоте.       Слабак.       – Прошу вас, не беспокойтесь, я в порядке, – зачем-то солгал он.       Пузырек все еще был в другой ладони – единственное, что связывает его реальностью.       Не смей.       – Я оставлю вас, вам нужен отдых, – прозвучало совсем рядом, и теплое дыхание коснулось лба.       Аллекс поднял голову, и белая маска была над ним, напротив лица. Юноша растерянно ловил ртом воздух, темные выразительные брови взметнулись вверх от изумления – он не заметил приближения Эрика! Только что тот стоял на расстоянии нескольких шагов – и вот он уже близко.       Близко.       Ледяные пальцы обожгли кожу руки, перехватывая выпадающий пузырек – и Аллекс окончательно убедился: с самообладанием у него проблемы.       – Вам следует лечь в постель, – строго, но мягко произнес Эрик, ловко и быстро ставя стеклянную емкость на стол подле юного лорда, – вам нужно…       Если бы Аллекс не сидел на столешнице, он бы рухнул на пол. Если бы этого советника не было рядом, голова бы не кружилась так сильно!       Эрик ахнул, когда на рукаве его черного одеяния сомкнулись пальцы. Аллекс схватил его неосознанно, предвосхищая уход, желая остановить… Он глядел в янтарные глаза и белую маску, как кролик, завороженный змеей, как змея, завороженная заклинателем змей.       О Семеро, что я творю?!       Вместо того, чтобы отпустить воскликнувшего в недоумении советника, Аллекс еще сильнее сжал хват и привлек к себе.       Волосы на руках встали дыбом, мурашки пробежали от затылка до копчика, внизу живота нарастало тянущее тепло. Кровь пульсировала, толкая ток от груди к конечностям, и Эрик повиновался.       Он, словно бросаясь в бездну, сделал еще один шаг вперед.       Ничего не произошло: земля не разверзлась, гром не сотряс крепость, души грешников не вырвались из Пекла… и внутри стало еще горячее, еще приятней, и хотелось быть еще ближе.       Прикоснуться.       Попробовать на вкус…       От ошеломляющей вспышки мысли Эрик вдруг встрепенулся, но твердая рука на предплечье никуда не исчезала, манящие губы напротив чуть улыбались – ему, Эрику…       Он дотронулся подушечками пальцев до бледного подбородка с корочкой ссадины, и ничего не произошло. Он продолжил, осторожно, боясь спугнуть момент, будто от этого зависела его жизнь – и жизнь дорогого ему существа.       Темные глаза моргнули. Эрик погладил уголок рта юного лорда, положил дрожащую ладонь на скулу, большим пальцем провел по нижней губе.       В следующее мгновение крепкие объятия рук, схвативших его с обеих сторон за затылок, парализовали волю и тело. Возглас испуга, перемешанного с утробным рыком, вырвался из груди и утонул в поцелуе.       Сначала было будто бы больно – от жадного, почти кусающего, соприкосновения ртов, от лишающего рассудка ощущения падения и взлета. Тела как детали пазла сложились гранями, соприкасаясь, нега усилилась, Аллекс обеими руками прижимал Эрика к себе, впиваясь в его губы, запуская пальцы в темные густые волосы с лентой маски, а тот, словно спасаясь от чего-то жуткого и беспощадного, приникал к нему, вдавливая в стол, стоя между разведенными в стороны ногами, лихорадочно водя ладонями по обнаженной спине, плечам и поясу, обжигая ледяными прикосновениями – пока не остановился на бедрах и не вцепился в юного лорда мертвой хваткой.       Рот наполнялся слюной от неуклюжих движений, от влажного языка, Эрик сперва не мог опомниться и замер, отдаваясь всецело сладким горячим губам, просто ощущая их на себе. Он растворялся. Он не верил – и в то же время доверился… Но потом, осмелев, не мог остановиться.       Когда юный Серретт вдруг издал не сладострастный стон, от которого советник в очередной раз впечатал его в тяжелую мебель, а вполне однозначный вскрик боли, Эрик с ужасом оторвался от него.       Первой мыслью было, что вот оно, проклятье, молодой лорд умрет от эрикова поцелуя, поцеловав чудовище – и паника сковала нутро, на секунду потемнело в глазах.       Но причиной стала не маска Эрика, а его безудержный напор.       – Все хорошо, – пискнул Аллекс через стиснутые зубы, часто дыша, по-прежнему держа советника за плечи, цепляясь за плащ.       Он дрожал от спазма, стянувшего грудную клетку, и даже похоть не смогла пересилить интенсивность неприятных ощущений. Пот выступил на висках и шее, и Эрик, под дурманящей дымкой вожделения, хотел было слизнуть его, но одернул себя, приподнимая лицо юного лорда за подбородок и заглядывая в глаза. Темные небеса, как он пахнет!       Темные небеса, он теперь мой!       Аллекс покачал головой, опуская и поднимая веки, не давая Эрику отстраниться.       Потом Эрик поцеловал его, уже сам. Их бедра соприкасались, электрические разряды пронзали тела, от тянущего в паху наслаждения все вокруг перестало существовать. Что это? Как это?! В Пекло!       Он смог заставить себя остановиться, услышав вновь рвущийся наружу звук страдания, утонувший в приоткрытом рту и свистящем, прерывистом дыхании. Аллекс уткнулся Эрику в грудь, всхлипнув, кусая припухшие от поцелуев губы.       О будь Эрик проклят, если еще раз кто-то или что-то станет причиной слез его лорда! Хотелось расцеловать его, осушить соленые дорожки, спрятать ото всех, защитить от любой напасти!       Плечи Аллекса наконец расслабились, и он приник к советнику, втягивая заостренным носом воздух. Музыкальные – одновременно ласковые и сильные – пальцы отпустили ткань одежды, и Эрик подхватил его на руки – под бедрами, лицом к себе, – настолько бережно, насколько мог, ощущая себя самым могущественным на свете в кольце обвивших его рук.       Аллекс был легким. Как кукла – но не кукла! Аллекс живой!       Никогда! Больше! Никогда! Никто! Не посмеет!       Эрик будто поклялся перед всеми Семерыми Богами, что не позволит больше никому причинить вред самому прекрасному на свете существу.       Советник в маске не сразу понял, что юный лорд хихикает, щекоча теплым дыханием шею, когда он уже было склонился над постелью, чтобы уложить тело на кровать.       – Умереть счастливым! – бормотал он, улыбаясь, и Эрик к собственному беспокойству перенимал его улыбку – просто не мог устоять. – Какой парадокс!       Но он не умер – и советник всю ночь сторожил сон наследника Серебряного Холма, чтобы убедиться что тот не станет нарушать рекомендации лекарей.