The most remarkable thing about you standing in the doorway is that it’s you

Он ведет меня на рынок Пайк-плейс, как только узнает, что я там никогда не бывал ранее, и настаивает, что мы должны посетить его любимую пекарню, русское заведение под названием «Piroshky Piroshky», не переставая расхваливать местные булочки с корицей и кардамоном, которыми не может наесться, когда возвращается в Сиэтл. Много лет назад, когда Эд Леви ворвался на сиэтлскую сцену как один из пионеров гранжа, его часто описывали как оголенный провод - наэлектризованный и нестабильный - но яркий, энергичный, притягательный. Многие сравнивали его тогда с Марком Боланом из T. Rex, но как говорит сам Эд, «только из-за волос». Навряд ли из-за этого, а скорее из-за его манеры управлять сценой и публикой: ходя туда-сюда, подмигивая зрителям, прыгая от одного края площадки к другому; незабываемая зрелищность и мастерство, скрывающееся за маниакальной энергией. Сейчас на сцену выходит тихий и задумчивый Леви. После выхода «i’m not angry anymore» — названной самой зрелой из его работ — он дал несколько концертов в музыкальном клубе «The Crocodile», лоу-фай и акустика, просто Эд и его гитара. Я имел удовольствие посетить вчерашнее шоу и увидеть эту версию Леви. — Отрывок из «Когда прорывается дамба Леви», Rolling Stone, декабрь 1998 г. В Чикаго поздняя зима превратилась в раннюю весну, упрямо оставаясь люто-холодной. Вопреки всем надеждам Стива, его команда не прорвалась в чемпионат штата, а вот девчонки Мэдхен смогли, но продержались только в отборочных. Несмотря на это, они с ней организовали такую вечеринку для старших детей в своих командах, будто они выиграли по крайней мере чемпионат Америки. Был повод. В итоге одного из мальчишек Стива заметили в последнем матче, и он получил полную стипендию в Университете Южной Калифорнии, и две девчушки Мэдхен собрались в Оберн. Ее ученики все-таки устроили сидячую забастовку в феврале по поводу вторжения в Ирак, но это было воспринято лучше, чем прошлогодний бунт, хотя у Мэдхен было свое мнение по этому поводу. Любимая невротичка Стива – Дарлин – наконец-то приняла предложение поступить в Северо-Западный университет. Это был довольно успешный семестр и учебный год. В первую неделю мая, в четверг, Стив и Мэдхен сели на утренний рейс в Северную Калифорнию. Хотя они оба бывали раньше в этом штате по разным причинам, в район, где находились виноградники, их еще не заносило. Они быстро прошлись по главным достопримечательностям, как только приземлились, а затем встретились за ужином с кланом Хоппер-Байерсов. После того, как Нэнси с отличием окончила Эмерсон, она поступила в Школу журналистов при Гарварде. Джонатан уехал вслед за ней в Бостон, но решил не поступать в университет, а сразу начать работать фотожурналистом, устроившись вначале на стажировку в Globe, а затем получив там место. Они переехали в Сан-Франциско после того, как Нэнси закончила учебу, там и остались: Нэнси работала в небольшой, но уважаемой независимой газете в качестве их главного редактора, а Джонатан — внештатным фотографом на полставки. У них было двое замечательных деток: убийственная зажигалочка Барби шести лет от роду, ради которой Стив был готов совершить любое преступление, и застенчивый Скотти, которому исполнилось только четыре, но ради которого Стив сел бы в тюрьму, если бы понадобилось. Джойс и Хоппер были единственными, кто остался в Индиане, хотя они уехали из Хоукинса, купили и отремонтировали старую молочную ферму на границе с Кентукки. Они получили довольно много денег от правительства, так что Джойс работала на полставки в местной аптеке, чтобы не сидеть без дела, а Хоппер… В 1992 году в девять часов вечера раздался звонок от Джонатана. Это был апрель, вторник – Стив как сейчас это помнил. Хоппер обнаружил у себя странную шишку на подбородке за две недели до этого и решил проверить ее в больнице. После нескольких биопсий и исчерпывающих тестов врачи поставили диагноз: аденоидно-кистозная карцинома. На следующей неделе ему была назначена операция, а затем лучевая терапия, и врачи были уверены, что обнаружили ее на ранней стадии. Но они ошиблись. О раке яичек стало известно через два года после этого. Хоппер плохо перенес операцию и химиотерапию, отказался бросить курить, хотя Стив, Эдди и Джойс прекратили в знак солидарности. Он вышел в ремиссию на три года, а потом у него обнаружили опухоль на спине, и еще шесть месяцев он проходил курс облучения. Так повторялось несколько раз: следующим было образование размером с абрикос на его печени весной 1999 года, через шесть месяцев после этого ему удалили несколько лимфатических узлов, а затем, как раз перед прошлым Рождеством, четырнадцать небольших образований снова на его печени. «В конце концов, война придет за всеми нами», — сказал Хоппер Стиву в ночь, когда ему поставили последний диагноз. Он вытащил сигарету из пачки, прикурил и выпустил кольца дыма в ночное небо, сидя в кресле-качалке, пока Стив пил пиво, сидя у его ног. Джойс запретила курить в доме, когда они пытались заставить Хопа бросить эту привычку: теперь курилкой стало либо крыльцо, либо старый амбар. – У меня было несколько хороших лет, у меня было несколько плохих, сынок, но большинство из них были хорошими, особенно в последние годы. Стив смотрел на кольца дыма, которые выпускал Хоппер. Через мгновение он спросил: – Ты ведь не собираешься лечиться в этот раз, не так ли? – Ты всегда был умнее, чем все они думали, – сказал Хоппер, улыбаясь. Больше они это не обсуждали, просто пили пиво на крыльце в тишине, пока Хоппер медленно не поднялся, запустив руку в волосы Стива и взъерошив их, пожелал спокойной ночи и пошел спать. Стив просидел на крыльце еще час, не замечая мороз. Теперь Стив шел с Джойс и Нэнси по центру Санта-Розы. Джонатан постоянно отставал, фотографируя все подряд. Хоппер шел впереди них рука об руку с маленькой Барби, смеясь над рассказами Мэдхен, которая без особых усилий тащила Скотти на закорках. Стив уже сообщил всем, что собирается свести ее с Робин, и вся компания тут же принялась за расспросы, и ей удалось очаровать каждого члена семьи Хоппер-Байерсов: быстро подружилась с Джонатаном и Нэнси, болтая с ними о Бостоне, поддержала разговор про баскетбол с Хоппером и сейчас трепалась с Джойс. Нэнси взяла Стива под руку. – Уже недолго, я думаю, – тихо сказала она, чтобы только он услышал. Джойс все же уловила ее шёпот и еле слышно вздохнула. Стив потянулся, чтобы взять ее руку в свою свободную. Все посмотрели на Хоппера. Он не выглядел болезненным, но будто уменьшился, стал менее массивным, чем Стив когда-либо помнил его. Он знал, что Джим уже смирился, но не знал, как все остальные смогут это пережить. Это было то, что преследовало Стива с осени 83-го. Даже если ты не боялся умереть, это не означало, что ты был готов. – Да, - согласился Стив, сжимая руку Джойс. – Да. – Давайте сосредоточимся на Макс, – Джойс отвлекла его, – и Лукасе. Я видела мальчика сегодня утром, он выглядит так, будто упадет в обморок в любой момент. - Он ждал ответа от Макс десять лет и теперь струсил? – Нэнси засмеялась. - Не струсил, - исправила ее Джойс. – Просто нервничает. Стив, тебе нужно с ним поговорить. – Эй, в эти выходные я не в команде поддержки Лукаса, - ответил он, пожимая плечами. – Я со стороны невесты. Это обязанность его отца или Хоппа. Они жарко спорили, кто же все-таки должен успокаивать Лукаса, по дороге к минивэну, который Джонатан арендовал на выходные, чтобы развозить всю семью. Они толпой залезли в машину, Стив и Мэдхен втиснулись как шпроты на задние сиденья вместе с Барби, которая неустанно спрашивала девушку, супермодель ли она, и вся компания поехала в гостевой дом на винограднике, который Макс и Лукас получили как бонус при заказе свадьбы. Они решили использовать его для размещения Партии и их семей. Макс и Лукас уже были там вместе с остальными мальчиками и Оди. У Робин была важная встреча днем в Бостоне, так что она собиралась приехать только следующим утром, Эдди был уже в самолете и должен был прилететь из Бельгии попозже. Эрика планировала быть в субботу утром и должна была прилететь тем же рейсом, что и Уилл, но в последнюю минуту суд, где она представляла своих клиентов, перенесли. Самая умная и успешная из них, она работала юристом в проекте «Невинность». Как только Джонатан припарковался, Хоппер и Джойс извинились и направились к домику, забирая с собой Барби и Скотти, чтобы все могли повеселиться. Внутри Стива встретили дикими аплодисментами и объятиями. Дети уже начали веселиться. Джонатан тут же был назначен ответственным за магнитофон и музыку, роль, которую Дастин быстро отдал, чтобы обнять Стива. Нэнси рванула к Оди, которая ожидала первенца и была где-то на седьмом месяце беременности, позади нее маячил Майк, становившийся параноидальнее с каждым днем. По-видимому, у Дастина и Макс появилось новое хобби – издеваться над нервозным Майком, поэтому Нэнси быстро отправила его поговорить с Уиллом и его новым бойфрендом. Стив представил всем Мэдхен, и она тут же завязала разговор с Лукасом, внезапно становясь четвертым человеком в утешительной команде жениха после Стива, Хоппера и отца Лукаса. - А этот нам нравится? – спросил Стив, принимая банку пива от Макс и дергая головой в сторону Уилла и его нового кавалера. – Уилл почти ничего о нем не рассказывал. – Ну… так… - протянул Дастин, критикуя всегда больше всех выбор партнеров своей команды. – Не нутакай, – возразила Макс и повернулась к Стиву. - Нам нравится этот. Он бродвейский актер и до сих пор при нас крупно не накосячил. – Это вопрос времени, – парировал Дастин. – Только потому, что он никогда не играл в DnD… – Да, именно, потому что он никогда не играл в DnD. Это неотъемлемая часть личности Уилла, основная составляющая нашей - нашей дружбы, не говоря уже о том, как это повлияло… – Помоги нам боже… – А ты, Дастин? – громко спросил Стив. - Ты еще встречаешься с той барышней из производственного отдела? Дастин закатил глаза, но купился на уловку и сменил тему разговора. – Нет, не вышло, – он пошевелил бровями, глядя на Стива. – А эта Мэдхен – она хорошенькая. - Она просто друг, - ответил он. – Платонический с заглавной буквой П? – спросила Макс. – Именно так, - ответил им Стив, – я привез ее для Робин. - В качестве приношения? Чувак, она же живое существо. – Да, спасибо за объективизацию. Послушай, я знаю, что они поладят, - он повернулся к виновнице торжества. – Кстати, Макс, ты как себя чувствуешь? – Лучше, чем Лукас, - она закатила глаза. – Я не знаю, чего он так волнуется. Все, что нам нужно сделать – это доползти до места церемонии, выдержать все попытки Эдди опозорить нас, поцеловаться на глазах его команды и затем напиться в дрова. Бум, легкотня. – Бум, легкотня, – повторил Дастин, усмехаясь. – Откровенно говоря, – продолжила она, покачивая пивом перед их лицами, – напиваться в дрова я начну уже сегодня. Я тут видела гольф-кар у выхода и хотела бы проверить, насколько быстро эта тарантайка умеет ездить. Кто за? – Кто мы такие, чтобы отказать невесте? – риторически спросил Стив, допивая залпом свое пиво. Э.Л. (смеется): Боже мой! Хорошо, послушай! Я написал песню Kate Bush как… как… как что-то типа шутки для моей подруги. Кейт Буш – ее любимая певица, что очевидно, я считаю оскорбительным, так как почему не я, фи, грубо, и это было … да, я написал ее, пока мы накуривались и слушали Кейт Буш! Разве искусство не держит зеркало перед природой или как там говорил Шекспир? Ладно, послушай. Я сделал это, чтобы рассмешить ее. Не хочу звучать претенциозно, но, типа, я думаю, именно поэтому мы и должны заниматься искусством и прочим дерьмом. Чтобы люди улыбались. Дж.Б. : Она улыбалась? Э.Л. : Ну, она назвала меня хреновым клоуном, когда я это сделал, но она улыбалась. Это считается? — Отрывок из статьи «Эд Леви хочет, чтобы вы накурились и слушали Кейт Буш», Mojo, июль 1997 г. На следующее утро Стив проснулся с диким похмельем. У него были лишь смутные воспоминания о том, как он ехал в гольф-каре, двадцать пять километров час по грунтовой дороге, Макс была за рулем и хохотала как сумасшедшая, а Дастин и Уилл истерически орали сзади. На прикроватной тумбочке лежала записка от Мэдхен, в которой говорилось, что она уехала в город с Нэнси и детьми, чтобы помочь Макс в последних приготовлениях. Она также оставила ему две таблетки обезболивающего и стакан воды. Хотя он не питал иллюзий, что обойдется без шантажа и насмешек с ее стороны позже, Стив надеялся, что знакомство с будущей любовью всей ее жизни задобрит ее. Прежде чем лечь обратно в кровать, он запихнул в себя обезбол, выпил всю воду и уставился в потолок, потому что любая мысль о том, чтобы встать, вызывала протест во всех его внутренних органах. Из окна дул свежий ветерок, обдавая его прохладой, как бальзамом. Он еще слышал звуки ребят, смеющихся и кричащих друг на друга где-то среди кустов виноградника. Почему-то захотелось расплакаться, Стив винил в этом похмелье. Уже был полдень, когда его организм пришел в норму и можно было рискнуть принять вертикальное положение. Стив накинул старую толстовку с надписью «штат Индиана» и сонно спустился на кухню. Он мог слышать оттуда другие голоса, слишком тихие, чтобы разобрать, кто говорит, но он помнил, что рейс Робин должен был прибыть где-то в восемь утра, а рейс Эдди еще позже. И действительно, когда Стив остановился на пороге и прислонился к дверному косяку, он увидел Робин и Эдди, сидящих за вымытым кухонным столом и смеющимися над чем-то, в то время как Оди и Макс наблюдали за происходящим. Рука Оди лежала на ее огромном животе, а Макс казалась еще больше с бодуна, чем сам Стив, а, может, еще и не протрезвевшей окончательно. Перед ними на столе лежали горячие разрумяненные блины. Широкая улыбка Робин стерла все возможные признаки усталости после долгого перелета, она смотрелась так гармонично на кухне, будто была с ними с самого начала. А вот у Эдди под глазами пролегли темные круги. Он часто выглядел усталым, когда Стив видел его в последнее время, в постоянной спешке от одного концерта к другому, от студии звукозаписи к павильону, от пресс конференции к шоу. Но даже сейчас, спустя почти два десятка лет после прижатой к его горлу разбитой пивной бутылки, зевающий в кулак, изможденный, с остатками туши, облупившейся вокруг глаз, он по-прежнему оставался самым красивым человеком, которого Стив когда-либо встречал. Эти выходные не сулили ничего хорошего его сердцу, всегда немного терзаемому тоской, сожалением и самобичеванием, когда он находился рядом с Эдди. Иногда он задумывался, хватит ли ему храбрости однажды сказать те самые слова. Хотя если он до сих пор не решился, то вряд ли когда-либо это сделает. Часть его оправдывала себя, что, если бы Эдди чувствовал то же самое, то уже давно бы сказал. Стив поймал себя на том, что не может оторвать взгляд от изгиба шеи Эдди, и Оди пришлось дважды окликнуть его по имени, чтобы привлечь к себе внимание. - Я испекла блины, — сказала она с напускным осуждением, но весельем в голосе. Стив давно подозревал, что она продолжала читать их мысли ради забавы или ради выгоды. Поэтому с ней никто не заключал никаких пари. - Спасибо, детёныш. - Ты хоть успел запомнить номер автобуса, который тебя сбил, Харрингтон? – засмеялась Робин. Стив показал ей средний палец и направился к столу, занимая место между Макс и Оди. Последняя тут же протянула ему тарелку блинчиков, размещая свои ноги у него на коленях, а рыжая развернулась и прислонилась к его плечу, впитывая его тепло. – Как ваши полеты? – спросил Стив. – Хорошо, - ответила Робин. – А вот Эдди повезло меньше. - Они потеряли мой багаж во время очередной пересадки, - ответил Эдди. - Слава богу, я всегда покупаю место для своей гитары, а то думаю, разрыдался бы прямо в отделе выдачи багажа, если бы что-то с ней случилось. Хотя иногда прямо хочется сэкономить. - Я взял с собой запасной пиджак, — предложил Стив. - Детка, я люблю тебя, - сказал Эдди, улыбаясь, - но твои плечи в два раза шире моих… - Ты немного преувеличиваешь… - Я бы все равно выглядел в нем, как ребенок в папином костюме, - закончил он. – Однако некое предчувствие нашло на меня, и, прежде чем покинуть прекрасную Бельгию, я бросил в свою ручную кладь восхитительную вещичку. - Я же говорила тебе, — пробормотала Макс прямо в плечо Стива, - никаких ковбойских штанов. Эдди обвинительно ткнул пальцем в ее сторону. - А я говорил, что не позволю твоим пуританским предубеждениям сломить меня. Но, увы, штанцы были запасным вариантом, а они остались в багаже. - Там на пиджаке столько страз, - Робин наклонилась и прошептала Стиву, - и вышивка. Он показал мне, пока мы ехали в машине из аэропорта. - - Я собираюсь выглядеть как хэви-метал Грэм Парсонс, - сказал Эдди, подмигивая. - Обнаженные девушки и все такое. О, «Хэви-метал Грэм Парсонс» было бы отличным названием для песни… - Ты собираешься надеть под него рубашку? — спросила Робин. - Это хороший философский вопрос, но вы останетесь довольны в любом случае. Робин взяла вилку Стива и полезла в его тарелку, несмотря на то что явно съела свою порцию. - Слышала, ты привез кого-то с собой? Он оторвался от своей тарелки как раз вовремя, чтобы увидеть, как Эдди отводит взгляд. Стив пожал плечами. Он сказал: - Да, моя подруга Мэдхен. Она много о вас слышала, ребята, и хотела увидеть. И я подумал, почему бы и не сейчас. - Подожди, - перебила Робин, хмуря брови, - ты уже говорил о ней. Она же тренер у девчачьей баскетбольной команды, да? - Красивая. Сильная – подтвердила Оди. Прошлой ночью уже пьяная в стельку Мэдхен устроила армрестлинг и победила всех парней, затем раздавила банку пива прямо об свой лоб, чем завоевала сердце Оди до конца ее дней. – Высокая. Стив закивал. - Очень высокая, постоянно обыгрывает меня на площадке. Она бы стала профессиональной спортсменкой, если бы могла зарабатывать этим на жизнь. Она лучшая, Роб, ты полюбишь ее, - последнее Стив уже говорил громко, перекрикивая нарастающий шум перед домом, свидетельствующий о том, что мальчики вернулись. - Лучше бы ей оказаться идеалом, - ответила Робин. – Я не потерплю меньшего для моего дорого Стив-ооо… - Она не для… - Стив закатил глаза. Мальчики ворвались на кухню, пронзительно крича, «Блины», - заорал Майк, «Эдди»,- заголосил Дастин, а Макс зашипела, как кошка, которую дернули за хвост. - Просто заткнитесь, заткнитесь, - повторяла она, вжимаясь еще крепче в плечо Стива. Дастин перегнулся через стол, оперся руками об ноги Эдди и расспрашивал его об европейском турне, строча слова как пулемет, в то время как Майк и Лукас, проходя мимо, поцеловали макушки своих пар – Оди ответила на ласку, а Макс издала звук кота, изрыгающего шерсть, – заняли места по обе стороны от Эдди и начали накладывать себе блинчики. Уилл присел рядом с Робин, и всем пришлось сдвинуться, чтобы сесть кучнее. Все четверо были взъерошенные, растрепанные и ухмылялись, как идиоты. Под треск болтовни Дастина Лукас поведал им об их утренних приключениях. Они искали что-то типа футбольного мяча, чтобы погонять, а вместо этого нашли четыре допотопных велика в сарае. Очевидно, все единодушно решили отправиться в велосипедную прогулку по винограднику, носясь на огромных скоростях, вспоминая свое детство. – Где твой парень? - спросил Стив. – Билл? – Бен, – сказал Уилл, мягко улыбаясь. – У него скоро прослушивание, и он решил немного проработать свои реплики у бассейна. – У меня не было возможности поговорить с ним вчера, – продолжил Стив. – Ты хотел сказать «устроить ему допрос», мам, – крикнул Дастин с другого конца стола. – День только начался, - парировал Эдди. – Мы же должны быть уверены, что он достаточно хорош для нашего младшенького. – Я думал, что самая младшая у нас Эрика, – ответил Уилл, закатывая глаза. – Может быть, но нам не нужно беспокоиться об Эрике, – ответил Стив. – она скальп с меня снимет, если я попытаюсь. – Я тоже могу. – Ну, попробуй, малявка, – ответил он. Уилл еще дальше закатил глаза. – Я буквально на пятнадцать сантиметров выше любого из вас, кроме Лукаса. После того, как мальчики поели, Оди и Макс исчезли в самой большой спальне, чтобы заняться свадебными делами – хотя Стив подозревал, что это был просто предлог для Макс отоспаться от остатков похмелья, а для Оди просто вздремнуть. Тем временем посвежевшие ребята вернулись на улицу, чтобы продолжить погоню на велосипедах. Краем уха Стив услышал что-то о кухонной метле и турнире, и тут же попытался притвориться глухим. Он, Робин и Эдди провели остаток дня в гостиной, выпивая и передавая друг другу косяк. Эдди уже не курил так много, как раньше, но на него все еще можно было положиться, особенно на больших групповых мероприятиях. Джойс и Хоппер проходили мимо один или два раза, Джим останавливался, чтобы переброситься парой словечек, мальчики приходили и уходили, возвращаясь только, чтобы поесть и попить, но в основном они были втроем, Джонатан присоединился к ним через несколько часов, когда вернулся с персонального поручения от Лукаса. Они болтали и отдыхали, пока день клонился к концу. Эдди потчевал их историями из тура и клял свой нынешний приступ «ужасно его мучающего» творческого кризиса, Стив рассказывал о своих учениках, Робин оживленно болтала о своей новой выставке, а Джонатан рассказал им об их с Нэнси последних новостях с журналистских полей брани. Около четырех входная дверь хлопнула, и Нэнси закричала: «Мы вернулись!», и маленькие детские ноги затопотали по гостиной. Робин тут же затушила косяк, так как к ней, а затем сразу же к Эдди, бросилась Барби, и на подходе был Скотти. За спиной раздалась еще пара шагов, и Стив наклонился к Робин, шепча: – И не говори, что я никогда для тебя ничего не делал… – Что..? Мэдхен вышла из-за угла в гостиную. Стив почувствовал, как рядом Робин напряглась и повернулась, чтобы увидеть гостью. Он любовался тем, как ее глаза тут же распахнулись, замечая амазонку, появившуюся в дверях, ту самую, которую Стив буквально целый год заворачивал в красивую упаковку с ленточками специально для Робин только для того, чтобы она не сразу поняла, для кого весь этот спектакль. И это Бакли говорила, что он безнадежен. – Это моя подруга, Мэдхен, - сказал он, двигаясь влево, чтобы она могла сесть рядом с ними. – Мэдхен, это Робин и Эдди… Но Эдди уже выскользнул за дверь, держа за руку Барби, и Стив нахмурился, смотря ему в спину, пока все остальные в комнате, кроме Робин, почему-то хмурились, смотря на самого Стива. Девушки пожали друг другу руки, и Мэдхен, профи в парировании ударов и эмоциональных потрясений (обычно подростковых), игнорировала всеобщие переглядывания и легко беседовала с Робин. Она, конечно, сразу поняла, что произошло. Единственная причина, по которой Стив получил пятиминутный перерыв, заключалась в том, что Мэдхен, похоже, запала на Робин. Казалось, ей было искренне интересна работа куратора музея, она задавала типичные для преподавателя проницательные вопросы, заставляя глаза Робин светиться и спотыкаться в своих ответах. Это только заставило Мэдхен улыбнуться еще шире. «Попалась», - подумал Стив. Однако это не могло продолжаться вечно. Через несколько минут она дернула подбородком в том направлении, куда недавно ушел Эдди. – Это был он, верно? - спросила она. – Теперь все понятно. Конечно, он не в моем вкусе, но он просто ходячий секс, если, конечно, тебя привлекают томные изящные ночные животные. – Что, черт возьми, это должно означать? – он спросил, пока Робин вышла, чтобы принести больше пива. – А кто в твоем вкусе? Мэдхен проигнорировала Стива, предпочитая оглянуться на Робин, приходясь по ней таким жарким голодным взглядом, что Стиву захотелось срочно обратиться за помощь к специалисту из-за сломанной психики. Он даже позабыл о своей ярости, стараясь показать, будто сдерживает рвотный позыв. К счастью для него, интерес Мэдхен к одному очаровательному ботанику – а их объединяла общая страсть к такому типажу людей, что Стив признавал, но для сохранения своей ментальной стабильности не хотел в себе ковырять глубже – сорвало ее планы приставать к Стиву с вопросами. Он воспользовался моментом и, не обращая внимания на взгляды Нэнси и Джонатана, выскользнул из дома, бормоча что-то о закончившейся воде. Вчера вечером Дастин тоже загнал Стива в угол, где-то за два пива и один шот до того, как они отдали свои жизни в руки Макс с ее сомнительной лицензией на вождение гольф-кара. Робин уже не беспокоила Стива по поводу Эдди, после того самого вечера с виски в 93-м году, который в отличие от нее он почти не запомнил. Однако с Дастином у него не было такого откровенного разговора, да и вряд ли бы он на него подействовал. Когда Стив официально совершил камин-аут, Дастин тут же начал пытаться свести его с Эдди, который сказал, что он гей, в кругу друзей еще в 88-м году, а публично в 94-м, когда один фанат расшифровал лирику местоимений в его песнях. Дастин воспринял это как миссию: дело в том, что Стив и Эдди были двумя его любимыми людьми, его старшими братьями, дети иногда шутили «мамой и папой», и его явно расстраивало, что Стив мешал его планам. Он воспринял это как знак того, что они с Эдди никогда не были друзьями, а просто «остались вместе ради детей», как он сам сказал. Он не переставал свои попытки, и Стив иногда задавался вопросом, а проворачивает ли Дастин то же самое с Эдди, но старался не думать об этом, потому что на самом деле не хотел бы узнать, что с той стороны так же отнекиваются, как и он. Стив никогда и не утверждал, что он здравый рациональный человек, понятно? Прошлой ночью он заткнул Дастина еще одним пивом и рюмкой текилы, которую он тут же выплюнул на землю. Стив не мог прекратить смеяться, а Дастин кричал, что конечно же он все выплюнул, это же яд, и логично, что тело отторгает яд! Мэдхен было легче избегать, но он не питал иллюзий, что в эти выходные ему позволят избежать разговоров, которые, как он знал, по-любому будут, с просьбами рассказать о своей личной жизни и чувствах. Он ставил на то, что это будет Джойс или Нэнси, но обычно он видел издалека, куда они ведут разговор, и успевал уйти. Настоящую опасность представлял кто-то из пацанов Байерсов, в особенности Джонатан. Он вздохнул. – О чем думаешь? Стив вздрогнул и посмотрел в сторону. Хоппер сидел на деревянных подвесных качелях на крыльце. Он смотрел не на Стива, а на лужайку, где Барби бешено носилась туда-сюда, а Эдди делал вид, что преследует ее, раскинув руки и подняв их над головой. Может быть, изображал медведя - в этой семье никто не притворялся монстром, даже по приколу для детей. – Прости, задумался, – сказал Стив, и подошел поближе, чтобы сесть в ногах Хоппера, продолжая смотреть как эти двое гонялись по саду. – О чем? – Ни о чем. Хоппер фыркнул: – Так я и поверил, сынок. – Нет, я имею в виду, – ответил Стив, – ничего важного, мелочи, как обычно. - Хмм – Хоппер потянулся за пивом в его ногах и отхлебнул из бутылки, - уверен? - Уверен, - ответил Стив. Объективно говоря, родители Стива не были настолько ужасны. Но и, объективно говоря, они и хорошими не были. Факт того, что кто-то не бил вас физически, не означает, что у них все еще не было других способов причинить вам боль. Стив рос сам по себе практически с самого детства: к тому времени, когда ему исполнилось двенадцать, он жил один неделями. Приходили повар и уборщица, до определенного возраста была еще няня, потом и она исчезла. Сейчас, как психолог, он был обязан заявлять о таких вещах или, по крайней мере, быть внимательным и следить за ситуацией. Такие вещи сложно заметить. Ведь в свое время он не был грязным или голодным, никогда не прогуливал уроки слишком часто, не получал двойки, но его балл и не поднимался выше тройки, пока он не начал встречаться с Нэнси. Он просто как бы существовал, был в порядке, а у его отца было достаточно денег, чтобы на него никто не обращал внимания. Никто, кроме Джима Хоппера и Джойс Байерс, пока они не нашли его избитым до полусмерти и с сотрясением на диване Джойс со стайкой детей у его ног, спорящими, как лучше очистить порезы на его лице и нужно ли его разбудить, так как он спал уже час, а людям с сотрясением мозга спать нельзя, верно? Каким-то чудом они вдвоем взглянули на его жалкую задницу и приняли его как своего. Стив сначала не воспринимал этого, посмеиваясь над слишком бдительным взглядом Хоппера. Его это даже подбешивало, пока он не начал замечать, что Джим смотрит на него так же, как он смотрит на своих детей, и тогда все, что ему оставалось, - это удивляться, как легко для них, для Джойс и Хоппера, было подхватить его, не дать упасть и приютить в своем гнезде. У него никогда не было семьи до того вечера, просто совпадение в генетическом коде и номере банковского счета. В конце концов, Стив сказал: - Спасибо, что спросил. - Конечно, сынок, - Хоппер сказал ему и выпил еще пива. – Ты с кем-то встречаешься? Парень плюхнулся спиной на крыльцо. - Боже мой, и ты туда же. - Я не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь. Стив провел рукой по лицу, сел и сказал: - Да ну. Будто я не единственный из ваших чертовых детей, кто приезжает на каждый семейный ужин раз в месяц без опозданий и пропусков. Хоппер будто задумался и хмыкнул. - Ты и звонишь чаще других. - Я знаю, что мне никогда не переплюнуть Уилла и Оди, но скажи, что я в рейтинге выше, чем Джонатан — сказал он, — хотя бы для того, чтобы мне стало лучше. Ухмыльнувшись, мужчина сделал еще глоток пива. — В любом случае, сейчас у меня действительно нет времени, — сказал ему Стив. Хоппер не удостоил его ответом, просто многозначительно уставился на лужайку. Барби устала бегать, и теперь они с Эдди сидели, скрестив ноги, на траве. Эдди показывал ей, как делать веночки из одуванчиков и клевера. - Джим, - горестно сказал Стив, и Хоппер положил руку ему на макушку, как когда-то раньше. Его большой палец коснулся уха Стива и Хоппер сказал: - Жизнь коротка, Стив. Я только хочу, чтобы мои дети были счастливы. - Я счастлив. - Хоппер опустил руку, и Стив повторил, - я счастлив. Барби радостно закричала, вскочила со своего места и помчалась к ним на полном ходу, поднимая пыль вокруг себя и перескакивая ступеньки, взобралась по лестнице. Она ткнула своим цветочным венком в лицо сначала Стиву, а затем Хопперу. - Дядя Стив, дедушка, смотрите, что научил меня делать дядя Эдди! Вот, дедушка, бери! Она аккуратно забралась на колени Хоппера и надела свой венок ему на голову. Хоппер тут же начал поворачивать голову то туда, то сюда, чтобы Барби могла полюбоваться, и кокетливо хлопал ресницами. Эдди тоже поднялся по лестнице и сел рядом со Стивом. Он надел на голову Стива сделанный им венок и сказал: - Не хочу, чтобы ты чувствовал себя обделенным. - Спасибо, - ответил Стив. - Как мы выглядим? – спросил Хоппер у маленькой Барби, которая сияла, как медный пятак. - Хорошенькие! — сказала она, радостно извиваясь на коленях дедушки. - Как сказочные принцессы! - Ага. - Эдди смотрел на Стива. Стив не поднимал взгляд от земли. Он чувствовал взгляд Хоппера на них обоих. – Такой хорошенький. - Оу! Оу, мужик, - говорит он, наклоняясь вперед, опираясь на стол локтями и внезапно становясь очень серьезным. Честно говоря, немного выбивает из колеи, когда ты находишься в центре внимания Леви: его глаза - широко открытые, темные, «как у Бэмби», как он сам определял раньше, – впиваются в вас, не отпуская. В этом нет ничего удивительного, Леви известен своей сосредоточенностью на сцене, даже когда он валяет дурака и шутит со зрителями, целиком и полностью отдаваясь своему делу. Сейчас этот разговор похож на исповедь, и мне кажется, что он в любой момент схватит меня за руку. - Это перевернуло всю мою жизнь, поверь мне, чувак, а я кое-что понимаю в судьбоносности моментов, - говорит мне Леви. – То есть одно дело, когда мой крошечный альбом сравнивается с такими ребятами, как REM и Nirvana, но быть номинированным в той же категории, что и герои моего детства - например, Metallica — это реально, черт возьми, реально причина, из-за которой я стал музыкантом. Master of Puppets, богом клянусь, я не преувеличиваю, спасла мне жизнь, когда мне было двадцать. Я имею в виду пиздец! Полный пиздец! Типа, когда люди говорят, что быть номинированным — это честь, это, блядь, реально правда. Слушай, извини, что так много матерюсь, но я не знаю, как по-другому выразить, насколько это было важно для меня. Джеймс Хэтфилд пожал мне чертову руку. Он сказал мне, что было чертовски приятно познакомиться со мной! Ларс мать вашу Ульрих сказал, что считает «Girl with a Buzzcut» одним из самых интересных дебютов за последние десять лет! Я думал, что прямо там и грохнусь в обморок! Господи Иисусе! - Что бы вы сделали, если бы выиграли? – спрашиваю я. - Заплакал бы и блеванул, - ответил он без единой заминки и без тени улыбки, будто он говорил о конфликте в Боснии. - В прямом эфире по национальному телевидению я бы зарыдал и обрыгал бы всю сцену Радио Сити Мьюзик Холла. — Отрывок из «Удача благосклонна к неудачникам», Spin, июнь 1992 г. В шесть часов вечера, в субботу, четвертого мая, Макс Мэйфилд положила свою руку на сгиб локтя Стива Харрингтона и рассмеялась, когда он наклонился к ней и прошептал: - Еще есть время передумать и сбежать в Канаду. Я даю Эдди сигнал, и он задержит всех на час, от тебя уже и след простынет - Нет, - смеется она в ответ, - нет. Я там, где сейчас и должна быть. Макс шла без своей трости, поэтому оперлась об Стива всем весом, и вместе, медленно шаг за шагом они пошли по проходу, когда заиграла акустическая версия «Love And Anger» Кейт Буш, Эдди записал кавер на песню в ванной отеля сразу после того, как Лукас попросил его провести церемонию. Несмотря на то, что Стив утверждал, что на этой свадьбе он со стороны невесты, он решил заглянуть к Лукасу за два часа до церемонии, проскользнув на мужскую половину дома, пока Эл, Джойс, Эрика и Робин помогали Макс надеть платье и, смеясь, опрокидывали в себя бокал за бокалом шампанского. Стив знал, что Лукас всегда смотрел на него, как на пример для подражания, особенно после инцидента с Билли, и чувствовал с ним какое-то особенное родство. Он любил всех своих ботаников, но Майк был прав: они спортсмены и должны держаться вместе. В детстве Лукас чувствовал себя немного изолированным от своих друзей, и это было еще хуже из-за того, насколько выделяющимся он уже был в городе. Стив не знал, на что это похоже, хотя и имел некоторое понятие, так как Робин чувствовала себя так же, и даже он не избежал этого, пока проходил путь принятия своей сексуальности, а это было еще то запутанное путешествие. Как он мог помочь Лукасу много лет назад: быть рядом и быть тем, в ком он нуждался, а также делать то, что он делал лучше всего, а именно выйти вперед и заслонить своих детей от опасностей, монстров и фанатиков города. Когда Стив заглянул в спальню, где находились мальчики, Лукас тут же вскочил на ноги и спросил: – Она в порядке? – В полном, – ответил Стив. – Я пришел проверить тебя. Ты какой-то дерганый, парень. Ты сейчас буквально дернулся, когда я вошел. – Оу, – Лукас подошел к Стиву, и они вместе прислонились к дверному проему, – я имею ввиду, я в порядке. Все отлично! Нервничаю, конечно, куда без этого. Я просто... я думаю, вдруг она жалеет, что сказала «да»? Потому что я знаю, что она меня любит, и этого достаточно. Даже если сейчас она передумает, я не расстроюсь. Я знаю, что брак для нее очень важный шаг, но я был бы счастлив провести с ней всю свою жизнь в любом статусе. Стив его притянул, чтобы обнять. - Черт, пацан, откуда в тебе столько уравновешенности? - Терапия, - ответил ему Лукас. Они засмеялись. - А если серьезно, чувак, спасибо, что заглянул ко мне, — сказал он, когда Стив собрался уходить. – Я знаю, что ты со стороны невесты на эти выходные, но ты как бы старший брат для всех нас, как Эдди и Джонатан. Теперь Лукас стоял в конце прохода, улыбаясь, как сумасшедший, вместе с Эдди слева от него и всей Партией справа. Стив мог видеть лицо Макс краем глаза, ее собственная улыбка была не менее широкой. Он подвел ее к жениху и поцеловал в щеку, вручил ей её трость, которая покоилась у него на сгибе другой руки, и пожал руку Лукасу, прежде чем вернуться на свое место между Джойс и Мэдхен в первом ряду. Эдди подождал, пока Стив сядет, и жестом приказал выключить музыку. В его белом костюме, расшитом блестками и вышивкой — обнаженные девушки на лацканах, как и было сказано — и с выставленными напоказ черными изогнутыми буквами татушки с Led Zep на его голой груди. Он сдержал обещание и не надел рубашку, Макс, увидев его прикид, закатила глаза и фыркнула. Он действительно выглядел как хэви-метал Грэм Парсонс или, может быть, как хэви-металлист, имитирующий Элвиса, проводящего свадебную церемонию в Лас-Вегасе. Он посмотрел на Стива и подмигнул, будто прочитал его мысли, и начал совершенно серьезным тоном: – Дорогие возлюбленные, мы собрались здесь сегодня, чтобы пройти через эту штуку под названием "жизнь". Удивительное слово "жизнь", оно означает "навеки", а это - очень длительный промежуток времени… Гости начали смеяться, как только Эдди сделал особый акцент на слове «жизнь», и продолжали хихикать и перешёптываться, пока Лукас и Макс улыбались друг другу, а Эдди все больше входил в кураж, пародируя любимого музыканта родителей Лукаса – Принса – и начало его песни «Let's Go Crazy». - Но я здесь, чтобы сказать вам, что есть кое-что ещё, - сказал он, взмахнув руками. – Мир бесконечного счастья. Там вы постоянно видите солнце, будь то день или ночь. Так что когда вы звоните одному мозгоправу в Беверли Хиллз, ну, вы же знаете какому … - Доктору "Всё-Будет-Хорошо"! - закричала, смеясь, со своего места Миссис Синклер. Эдди указал на нее, как проповедник, соглашающийся со своей паствой. - - Вместо того, чтобы спросить, сколько вам ещё осталось, спросите его, сколько у вас ещё рассудка, милые мои, потому что в этой жизни, всё гораздо сложнее, чем на том свете. Один поэт сказал, что в этой жизни ты всегда одинок. Но ваш бард позволит себе не согласиться с этим утверждением, так как даже до встречи со мной эти маленькие недоразвитые засранцы были друг у друга. А теперь они решили еще поиметь государство и получить налоговые льготы! Остальная часть церемонии прошла для Стива как в тумане. Эдди был потрясающим рассказчиком, редактируя по ходу сказку о подростковых ухаживаниях Макс и Лукаса, почти доведя до слез Стива, который держал Джойс за руку, прижимаясь к ней для поддержки. Робин, которая стояла между Эл и Мэдхен, похоже, тоже проигрывала бой с эмоциями. Они провели столько лет в непроходимом аду, но нашли выход, и присутствовать на этой свадьбе было настолько же чудом, как в 93-м гулять на свадьбе Майка и Оди, как в 88-м стоять на ступеньках здания бостонского суда с Нэнси и Джонатаном. После того, как Эдди объявил, что новокрещенные Синклеры теперь официально обязаны любить друг друга, пока смерть не разлучит их, Лукас и Макс, не прекращая смеяться, поцеловались, чтобы скрепить узы. Свадебную вечеринку перенесли вместе со всеми приглашенными в огромный крытый павильон, предназначенный для приема гостей. Лукас не смог выбрать одного шафера, поэтому все мальчики взяли на себя различные обязанности и части церемонии. Дастин по решению Партии должен был произносить речь. Как и у Эдди, она была отредактирована и не отклонялась от легенды, которую Оуэнс и его команда придумали им годы назад, но все равно была чертовски веселой и содержала так много пикантных деталей, что у Макс шампанское полилось из носа, а Лукас от стыда закрыл лицо руками. Судя по ухмылке Эрики, которую наблюдал Стив, лучшие пассажи принадлежали именно ей. Оди произнесла короткую и милую речь о своей дружбе с Макс, как много это значило для нее в трудный период ее жизни, как она гордилась подругой за умение не бояться проблем и преодолевать их, и как она счастлива, стоять перед ними и называть ее своей лучшей подругой. Пока Стив втихую вытирал глаза, а Оди заканчивала свою речь, все члены Партии обменялись взглядами. Стив поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть взгляд Оди, направленный прямо на него, что-то опасное плескалось в ее глазах, когда она передала микрофон Макс. – Я знаю, как все ждут неофициальной веселой части свадьбы, и я тоже, – сказала она, ухмыляясь, – но я и Лукас хотели бы услышать последнюю речь от еще одного очень важного человека в нашей жизни, от нашего любимого няня… – Да пошли вы оба… - встрепенулся Стив. – ... и моего названного старшего брата Стива, - закончила Макс. Она помахала ему микрофоном. – Стив? Вокруг вся Партия будто потеряла последние клетки мозга. Майк и Уилл забили барабанную дробь по столу, пока Дастин орал: «Речь! Речь! Речь!» Робин, предательница, схватила Стива за руку и вытолкнула его из-за стола. Он смог только сказать: - Нет, ну это какое-то издевательство. Меня тут обижают. - Живи с этим, - крикнул Лукас, забрал микрофон у Макс и швырнул его Стиву. Он поймал аппаратуру и посмотрел на стол жениха и невесты. Напротив Эдди, явно перешедший на сторону противника, засунул пальцы в рот и издал оглушительный свист, подбадривая. - Серьезно, идите вы все на хрен, - начал Стив, - так, хорошо, очевидно, что это сюрприз, и я бы подготовился, если бы хоть кто-нибудь сказал мне заранее, так что вот, как могу, так и скажу. Так, хорошо… Что сказать… слушайте, я просто чертовски горжусь вами обоими, ясно? Макс – ты невероятно сильный человек, я никогда раньше таких, как ты, не встречал. А ты, Лукас - такой умный, проницательный и добрый. Я знаю, это был долгий путь, чтобы сегодня мы могли здесь собраться. Но, как вы, ребята, конечно, знаете, просто любить недостаточно. Еще нужно работать. Над собой, над своими отношениями. Ты берешь, и ты отдаешь, а еще нужно находить компромисс, и еще так много мелких и важных вещей, которые и составляют брак. Это работа. И вы, ребята, вкладываетесь по полной. И не только это, вы еще хотите сделать друг друга лучше. Вы хотите быть лучшими людьми друг для друга. Потому что дело не только в любви: дело в личном росте. Вы уже не те люди, которыми были в двенадцать лет. И будете совсем другими в сорок. Вы растете вместе и любите новые версии друг друга. Это требует смелости, знать себя и своего партнера до такой степени, чтобы быть уверенным, что, неважно какими мы вырастем и куда нас заведет судьба, я буду любить тебя и продолжать влюбляться в тебя раз за разом, и это потрясающе. Вы, ребята, потрясающие. Я так горжусь вами обоими. Я так счастлив, что могу быть здесь, чтобы увидеть, как вы наконец вместе… И я… он сглотнул и прикусил губу, сдерживая эмоции, - вы знаете, что я… - Мы знаем, - сказал Лукас. Еще щеки были мокрыми, а Макс уставилась в потолок, часто моргая и сжав губы, будто борясь со слезами, – мы знаем. - Хорошо, отлично, - сказал он. - Потому что я имею это в виду. Так, хорошо. За Макс и Лукаса. За этих мелких засранцев, которые заслуживают друг друга. Все подняли свои бокалы, а Стив сел обратно на свой стул, слепо передавая кому-то микрофон. Робин обняла его за плечи. – Это было реально мило, – она прошептала ему на ухо. Он кивнул. – А теперь я хочу как следует напиться. Мы можем надраться в стельку? – Конечно, – ответила Робин. – Это свадьба, – согласился Эдди через стол. Его темные большие глаза с потерянной в черноте радужкой обрамляли капельки влаги. Стив не мог посмотреть прямо на него, иначе он думал, что взорвется. – Я думаю, это наша святая обязанность сегодня. – Отлично, - сказал Стив. – Потому что я думаю, что перевыполнил свою норму эмоциональной уязвимости на следующие три года, и хотел бы перестать что-либо чувствовать. – Сейчас все устроим, детка, – улыбнулся Эдди. – Бутылка текилы на подходе. Оказалось, все гости думали точно так же. После ужина наступило время танцев и выпивки, затем все спустились в винный погреб, о котором говорила Макс Стиву в январе, где было еще больше выпивки. Он потерял из виду всю Партию, иногда мельком видел Эдди в его блестящем костюме, когда он пробирался сквозь толпу, заводя друзей повсюду, куда бы он ни пошел. Нэнси и Джонатан наняли няню на этот вечер и отрывались по полной, танцуя медляки в своем уголке даже под быструю музыку. Стив долго танцевал то с Робин, то с Мэдхен, пока не почувствовал себя третьим лишним. В конце концов, он оказался среди кустов виноградника, смотря в ночное небо. Было видно каждую звездочку, ему это немного напомнило о Хоукинсе, хотя прошло уже куча лет с тех пор, как Стив — вот так с любопытством - смотрел на звездное небо. Он пережил слишком много ужасов на этой земле, чтобы ощущать что-либо кроме глубокого страха перед тем, что может скрываться за горизонтом. Но здесь было хорошо. Он почти мог забыть. Позади него послышался шорох, и Стив обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как между рядами винограда появился Эдди. - Вот и ты, - сказал он, - Оди сказала, что видела, как ты ушел в этом направлении. - Хотел подышать свежим воздухом, - ответил Стив. Эдди спрятал руки под лацканы своего пиджака, и Стив перевел взгляд снова на небо, подальше от черных разводов букв на белой груди недалеко от него. Внутри нарастало желание, и он пытался безжалостно подавить его, так как уже был эмоционально обнажен после своей речи и боялся, что снова заплачет, и как он мог бы это объяснить, не разрушив всего? - Мне понравилась твоя речь, - сказал Стив. - Спасибо. - Со стороны Эдди раздался знакомый звук, и мелькнула короткая вспышка света. Стив оглянулся и увидел, как тень рядом с ним прикрывает рот ладонью, раскуривая косяк, – мне твоя тоже. - Твоя была смешнее. - Твоя была настоящей, - глаза Эдди метнулись от кончика сигареты к нему. - В твоей было больше Принса, - Стив облизнул губы. - Ну, любовь миссис Синклер так легко купить, я не смог не воспользоваться случаем, - ответил Эдди. - Я знаю, что Лукас рассказал своим родителям какую-то бредовую историю о программе защиты свидетелей тысячу лет назад, когда его отец узнал меня в газете, но они до сих пор иногда смотрят на меня странно. - Мне так жаль, мужик, - сказал Стив. Эдди пожал плечами и передал ему косяк. - Да что ты тут сделаешь? В любом случае, я клятвенно пообещал ей взять автограф у Принса в следующий раз, когда буду с ним на мероприятии, так что дело закрыто. Стив сделал затяжку и вернул косяк Эдди. - Мне все еще жаль. - А я все еще могу сказать тебе пойти нахер, - парировал Эдди. - Кстати, жаль тебе говорить, но мне кажется, что твоя барышня собирается закончить вечер в спальне Робин. - Во-первых, Мэдхен не моя барышня, - терпеливо сказал Стив, - во-вторых, я надеюсь, что собирается, именно поэтому я ее и притащил сюда. - Реально? - Да, мужик, я думал, все в курсе, - Стив пожал плечами. – Мы работаем вместе. Она мой кореш в Чикаго. Мы сходили на одно отстойное свидание, когда она только пришла в школу, потому что нам обоим нравится баскетбол, и как оказалось, этого было достаточно для всех остальных, чтобы тут же начать планировать нашу свадьбу. Но, вышло так, что ей нравятся крошечные ботанички больше, чем парни с шикарными волосами, так что я сменил план и решил ее женить на Робин. - Ну что ж, - сказал Эдди с полным ртом дыма. Он снова протянул Стиву косяк, – ты справился отлично, потому что Робин остался один шот и двадцать минут, чтобы оседлать твою подружку. - Ну, диван в гостиной выглядел вполне удобным, - ответил Стив, пуская кольца в ночное небо. Эдди рассмеялся и толкнул его в плечо. - Ты знаешь, тебе всегда будут рады в моей комнате. Стив улыбнулся, и вдруг его поразило, как молния: они вдвоем, одни среди лоз, в темноте, как воспоминание из далекого прошлого. У него перехватило дыхание, но не по той причине, по которой обычно всплывали такие видения. Он повернулся, чтобы что-то сказать, но слова застряли у него в горле, когда он понял, насколько они близко стоят друг к другу. Он уставился на Эдди, который смотрел в ответ, и Стив, ей-богу, подумал впервые за целую вечность: просто наклониться и… Где-то вдалеке раздался взрыв истерически громкого смеха и крика Лукаса. Они отскочили друг от друга. Раздался всплеск, и смех стал громче. Кто-то, предположил Стив, скинул Лукаса в бассейн. Не говоря ни слова, они вдвоем пошли назад, чтобы узнать, что произошло. Момент, что бы это ни было, был упущен. Пока они брели, Стив сделал еще одну затяжку и отдал окончательно косяк Эдди. Они вышли из бесконечных рядов, огни осветили дом и бассейн, где плавал полностью одетый и невменяемый Лукас, на которого смотрели Майк и Дастин и смеялись. Макс, стоявшая по другую сторону от Оди и Уилла, встретилась взглядом со Стивом, отдала ему честь средним и указательным пальцами, сложенными вместе, отбросила с грохотом трость в сторону и присоединилась к своему новоявленному мужу в бассейне прямо в свадебном костюме, туфлях и при полном параде. С диким воплем Дастин бросился в воду бомбочкой, затем Майк, а за ним Оди, более осторожно и степенно, с помощью Уилла, который нырнул последним. Эдди повернулся к Стиву, ухмыляясь, галантно протянув руку в жесте «после тебя». - Мой король, - он сказал. - Конечно, - Стив схватил одной рукой его шикарный пиджак, и тот успел лишь поднять вопросительно бровь, прежде чем Стив упал спиной вперед в бассейн, утаскивая за собой смеющегося Эдди.