Введение в энтомологию для юного лорда

Дэймос проснулся, разбуженный яркими лучами осеннего солнца. Его тошнило и голова раскалывалась так, будто бы предыдущую ночь он провел в борделе. Ему было так плохо, что первые несколько минут юноша не мог даже сообразить, что происходит. Воспоминания болезненными обрывками вспыхивали и тотчас же гасли в глубинах сознания. Он не помнил ничего, кроме темноты, злости и вина, что, в общем-то, мало отличалось от его обычных воспоминаний. Только вот пальцы неприятно слипались… Юноша с трудом сфокусировался на собственной ладони и долго всматривался, пытаясь распознать природу запекшихся темных пятен. - Похоже на кровь… Откуда… Мысли с трудом ворочались в гулкой пустоте, отдаваясь камертоном боли. Он с трудом мог вспомнить вчерашний вечер, и чем сильнее пытался вырвать из подсознания хоть что-то, тем сильнее его мутило. Все тело ломило так, будто бы прошлой ночью он упал с большой высоты, или подрался, что тоже часто случалось. Очередная драка, очередной скандал, очередное разочарование. Как всегда. - Нет… Я же… я же в столице! – внезапное осознание накрыло его ледяной волной, проясняя новые подробности. Вампир, клыки, красные глаза, вино, запах вина, очень старого и крепкого, холод и злость, такая отчаянная бессильная злоба, сопротивляться которой он не умел никогда. - Жанвель! – Дэймос резко вскочил и тотчас же застонал, чувствуя, как подкашиваются ноги. Поняв, что дверь в его спальню заперта, юноша принялся колотить в нее кулаком и кричать, требуя, чтобы его выпустили. Через некоторое время он услышал чьи-то торопливые шаги и замер, планируя, как отчитает Жана за эту мерзкую выходку. Он был свято уверен в том, что это сделал гувернер, никому другому, по его мнению, и в голову бы не пришло так над ним издеваться. Но, как только за дверью Дэймос увидел старого дворецкого, лицо его помрачнело. - Где Жан? - Там же, вероятно, где вы его вчера изволили оставить, - с издевательской бесстрастностью отчеканил Каин, - молодой господин, вам уже лучше? Быть может, желаете немного холодного вина? Это снимет головную боль и улучшит ваше самочувствие. - Хорошо… Неси… Лорд вышел в гостиную и шлепнулся на диван, раскинув руки. Заметив на сорочке пятна крови, он окликнул слугу: - И принеси мне чистой одежды. Вино действительно помогло. Дэймос осушил бокал залпом и тяжело выдохнул, пытаясь справиться с пульсирующей болью в висках. Некоторое время он просто стоял, выжидая, когда наступит долгожданное облегчение, после чего потянулся за поданными брюками. - Ты ведь доложил отцу, да? – отчужденно спросил юноша, переводя взгляд на Каина. – Предатель. - Я лишь выполняю приказ вашего отца, - бесстрастно ответил тот, не меняясь в лице, - пока что именно Лорд Кастанель владелец этого поместья. - Ты обязан слушаться меня! – зашипел Дэймос, потряхивая смоляными кудрями. - Конечно, молодой господин, как скажете. - Врешь… Ты ведь ни на мгновение не задумывался о том, чтобы хранить мне верность! Или Жану! - О, соблюдать сохранность вампиров не входит в мои непосредственные обязанности. Быть может, желаете чаю? – легкая улыбка тронула губы старика. - Нет! – юный лорд презрительно отвернулся от него. – Оставь эти вихляния для моего отца! Он хотел найти гувернера. Смутное подозрение мучило его подступающей к горлу тошнотой. Ему было стыдно и страшно, но вместе с тем внутри загоралось твердое желание исправить совершенное зло. «Я убил его… - билась в сознании мысль, - я убил… я… я ведь не желал…» Ледяной пот прокатывался по телу, заставляя вспоминать подробности прошлой ночи. Всë произошедшее казалось каким-то нелепым болезненным сном, и чем ближе он подходил к той двери, за которой начиналась кухня, тем хуже ему становилось. Кухарка и две ее помощницы с удивлением поклонились, увидев его на пороге. Не обращая на них внимания, Дэймос подбежал к двери погреба и с силой потянул на себя. - Она заперта, господин, - наконец решилась произнести кухарка, - дворецкий только что вынес оттуда вино для вас и закрыл. - Почему?! Где Жанвель?! Только попробуй сказать, старая дура, что вы заперли его там! Живо отпирайте! - Дина, позови господина Вельжана! – приказала одной из помощниц перепуганная криком лорда женщина. – И поторопись! Несколько минут им пришлось провести в неловком молчании. Дэймос разглядывал серую краску на двери, кухарка изучала свои кастрюли, не зная, как вести себя при хозяине, которого она видела третий раз в жизни. Наконец, Дина вбежала в сопровождении Каина, несшего, словно важнейшую реликвию, ключ от погреба. Замок тихо скрипнул и из открывшейся тьмы на них дунуло холодным, чуть гнилым воздухом. Выхватив из рук служанки подсвечник, юноша шагнул вниз и отчаянно позвал: - Жан! Жанвель! Жааан! Жан! Жан… Ты… Жан… Тот не откликался. Дэймос прошелся в разные стороны, освещая все углы, но в погребе не было ничего, кроме ящиков, бочек и пыльных бутылок, аккуратно составленных друг на друга. - Жан… - еще протянул он, чувствуя, как сжимается сердце. – Жан, умоляю… - Вампир-то еще утром ушел… - нерешительно крикнула кухарка, робко выглядывая из-за плеча дворецкого, - наследил, кровью-то своей поганой, час драили! - Что… - Дэймос резко развернулся, - что… ушел… ушел?! КУДА?! - Не можем знать, - сухо кашлянул дворецкий, - молодой господин, извольте подняться обратно, там холодно, вы можете простудиться. - ДА ПРОПАДИТЕ ВЫ ВСЕ! Юноша бросил подсвечник на землю и стремглав вылетел на кухню, расталкивая слуг. Сердце бешено колотилось от страха и… стыда. Новое чувство, мерзкое и жгучее, разрывало изнутри и Дэймос заплакал, не в силах справиться с ним. Вампир нашелся в своих покоях. Лорд вычислил его по пятнам крови, темневшим на светлом мраморе полов, и, вычислив, куда тот пошел, поспешил к спальне. Жанвель лежал в углу комнаты, на полу, сжавшись в комок и почти не дыша. Кожа его была почти серой и очень, очень холодной. Половина лица, спрятанная за запекшейся черной кровью, и второй глаз, в котором застыло что-то очень пугающее и резкое. - Жан… - пробормотал Дэймос, чувствуя, как в горле встает ком, - Жан… ты… Но слова не шли, болезненно застревая на языке. Юноша коснулся рукой острого плеча и сжал его, не особенно надеясь, что ему ответят. Но голос вампира, тяжелый и надрывный, неожиданно прохрипел из окровавленных губ. - Уходите… Что было потом, лорд с трудом мог вспомнить. Но в какой-то момент что-то очень важное изменилось в нем, сдвинулось мертвой точки, заставив его выйти из гувернерских покоев, найти Каина, и наорать на него так, как ни на кого в этой жизни. Мальчишка внезапно вспомнил о том, кто он такой, и властная холодность, вспыхнувшая в его глубоких синих глазах, напугала даже старого дворецкого. Его трясло мелкой дрожью, когда он смотрел, как слуги смывают с вампира кровь. Ярость и обида давно остыли, оставив после себя лишь отвратительно тошнотворное чувство стыда. Но Дэймос терпел, то ли из желания вернуть все на свои места, то ли попросту из-за страха потерять зыбкое чувство чистой привязанности, вспыхнувшее в нем за последние месяцы. Все это ощущалось как сон. Дурной, лихорадочный сон, главным участником которого был кто-то с его именем и лицом. И все-таки это было по-настоящему. Всерьез. Не игра в опиумном чаду, не история, подслушанная на пьяном рауте, а врезанная в камень живая реальность. «Как такая страшная тварь может быть такой слабой» - думалось ему при взгляде на мертвенно-бледные скулы. «Как можно вообще быть… быть таким, как он…» Но тварь была, и была живой. Когда под вечер уставшие слуги покинули их, оставив юного лорд наедине с его гневом и болью, Жанвель наконец-то заговорил. - Зачем? - Ты мне нужен, - тихо, виновато пробормотал Дэймос, - прости. Не бросай меня, умоляю… - Зачем? – повторил тот, моргая одним глазом. - Жан… Я… я не могу… я не могу, я нуждаюсь в тебе! Ты… - Перестаньте, - вздохнул тот, отверчиваясь, - я всего лишь глупец, которому нужны деньги, а вам нужен кто-то намного лучше… и добрее. Я скоро исчезну из вашей жизни, и вы забудете меня очень быстро, намного быстрее, чем можете себе представить. - Нет, - твердо прошептал тот, опуская взгляд, - здесь ты ошибся. И ты… ты не исчезнешь! Я… я не хотел, чтобы ты умирал по-настоящему, понимаешь?! - Вы хотели, чтобы я вам ответил? Чтобы я был тем, кто вам нужен? Я не хочу… ваше сиятельство… Я никогда не полюблю вас так, как вы того хотите. Для меня вы… Вы… - Еда? – выдохнув, закончил за него юноша. - Нет. Тяжелая работа. – протянул тот. - Я знаю… Дэймос закрыл глаза и вскинул голову, стараясь не заплакать. Его трясло, хотелось просто разрыдаться, так же, как это было всегда, но отчего-то именно теперь ему не хотелось показывать своих слез. То ли стыд, то ли чувство вины, глубоко запавшее в душу, не давали ему продолжать быть… собой. Поэтому он впервые в жизни попытался по-настоящему сдержаться, в надежде, что хотя бы этим сможет произвести впечатление на вампира. Он не чувствовал ничего, кроме боли и опустошения. В нем не осталось больше стремления к жизни, веры во что-то и просто причин быть. Но Жанвель глядел на этого избалованного, паскудного ребенка, который не нашел в себе сил даже добить его, избавив от дальнейших страданий, и понимал, что необходимо действовать. Поэтому, даже против собственной воли и желания, он чуть приподнялся, превозмогая адскую резь в боку, и обнял своего воспитанника. Так же, как семь лет назад. Горячие слезы намочили его повязку. Дэймос не выдержал и беззвучно разрыдался, вцепляясь в него мертвой хваткой. Вдруг, неожиданно для самого себя, Жан прошептал: - Не стоит, мой лорд. Ничто не стоит ваших слез, даже этот никчемный гувернер. Чтобы отвлечь юношу, ему пришлось развернуться и коснуться его дрожащих, чуть солоноватых губ. Тот вздрогнул, но через мгновение отозвался ответным поцелуем. Юный лорд мягко надавил рукой на его грудь, заставляя лечь. Жанвель неловко упал и болезненно закашлялся, давясь собственной кровью. Еще один укол. Дэймос проскользнул пальцами по вампирскому плечу, борясь с все возрастающим желанием. С ним явно было что-то не так, если его возбуждал вид чужой крови. Он готов был поклясться, что раньше не испытывал ничего подобного, но… Это было чертовски упоительно. В брюках становилось тесно. Юный лорд наклонился вперед, к самому вампирском лицу и выжидающе заглянул в один-единственный алый глаз. Зрачок подрагивал, окруженный кровавым кольцом радужки, и Дэймос машинально сглотнул, отчаянно сдерживая себя от резких движений. - Почему тебе так это не нравится? – наконец спросил он, выдыхая. – Разве… разве это не приносит тебе удовольствия? - Нет. - А моя кровь? - Умоляю, хватит, - прохрипел тот, - у меня нет сил на это… - Речь не идет о тебе, - юноша недовольно поморщился, - просто я слишком давно сдерживался, понимаешь? - Вы? Сдерживались? – давясь издевкой, произнес вампир. – Когда это? Не вчера ли? - Я был пьян! А когда я пью, я… я… я немного вспыльчив… Я не хотел! - Врете, снова врете, избавьте меня от вашего неумелого вранья! Я не даю вам то, что вы хотите, и вы злитесь, злитесь, совершенно как ребёнок! Просто признайте это наконец! - Тогда и ты не смей корчить из себя праведного жреца! – Дэймос с силой сдавил его горло. – Хватит делать вид, будто я один во всем виноват! Ты – жестокий ублюдок, который хотел моей смерти, и? Что дальше?! - Вам не приходило в голову… - тот схватил его запястье, - что можно просто… от… отступить… - Нет… Ты ведь никогда не отступал, Жанвель… - прошептал юноша, наклоняясь к самому его уху, - ты ведь уже убивал людей, да? Я давно это понял… Еще тогда, когда ты чуть не сожрал меня в первый раз... Ты ведь не способен останавливаться в достижении цели? Я тоже… Почему бы тогда тебе наконец не подчиниться? Хотя бы раз… В воздухе повисло напряженное молчание. Жан чувствовал нервное, смешанное с похотью возбуждение человека и думал о том, что нет уже ничего, за что стоило бы бороться. Вчера он еще верил в собственную гордость – сегодня отняли и это. - Я согласен… Делайте со мной все, что хотите, - тихо ответил вампир, - ломайте до конца. Дэймос вздрогнул, услышав эти слова. Они вдруг что-то задели в его душе, что-то только что бившееся и трепетавшее подстреленной птицей. В один миг до него дошел смысл сказанного, и юноша понял, что все это время совершал одну и ту же отвратительную ошибку. - Прости. Это вырвалось из его груди машинально, неловко, поставив точку в самом начале движения. Лорд вдруг вскочил и, не показывая лица, покинул покои. Вампир еще долго прислушивался к его удаляющимся по коридору шагам, не в силах разобраться в произошедшем. - Я больше не буду его просить! – рявкнул Дэймос зеркалу, отшвыривая от себя стул. Тот с грохотом прокатился по гостиной, сбивая маленький пуфик. Юноша обернулся на звук и замер, с трудом переводя дыхание. - Я ДУРАК! ДУРАК! ЗАЧЕМ Я ВООБЩЕ ДУМАЛ, ЧТО ОН МОЖЕТ ЧТО-ТО ЧУВСТВОВАТЬ! ТЫ ИДИОТ, ДЭЙМОС! Несколько раз наградив себя пощечиной, Дэймос упал на пол и заревел, не в силах сдержать разрывавшие его чувства. В этот миг он клялся себе, что больше никогда не возжелает своего гувернера, что начнет учиться, что наконец изменится и станет кем-то другим… что собственноручно похоронит того Дэймоса, которого ненавидят все… в том числе и он сам.