Это НЕИГРЫ здесь все серьезно!

Гаус сидит на стуле, нервно перебирая что-то в руках, его ноги потрясывает, а в глазах скрывается ужас. Артем не знает, что делать и как быть. Всё слишком быстро завертелось, а ведь всего год назад он был обычным парнем, со своими мечтами и целями, а затем на мир обрушился вирус, зомби заполонили улицы с неимоверной скоростью и когда надежды уже не оставалось, а приближающаяся смерть трубила возгласом победы, тогда и появился он. Арсений Попов, успевший затащить парня в безлюдный павильон, приказал сидеть тихо и начал высматривать нечеловеческих существ вдали. Сейчас их осталось всего двое, они каждый божий день пытались найти лекарство, чтобы спастись, но всё было тщетно, а сегодня нервы Гауса были явно на пределе из-за того, что в их убежище кончилось всё съестное. Попов отправился на поиски продуктов питания. И вот уже как два часа его нет. И Артём в душе не ебёт, что ему делать, паника не даёт нормально мыслить, он каждую блядскую секунду посматривает на дверь в ожидании прихода старшего, а его и след простыл. Из паники парня выводит резкий грохот, кто-то цепляется за решетку, растрепанный, весь помятый, тяжело дыша. Гаус подскакивает с места резко, открывая дверь и почти запихивает Арса внутрь. — Быстрее, быстрее! — говорит он, а затем захлопывает дверь. — Ты должен был вернуться два часа назад! Какого черта?! — недоумевает младший, следуя за Поповым в их лабораторию. Арс скидывает рюкзак на стол и сам садится на него, он переводит дыхание пытаясь унять дрожь в руке, его зацепили вот так, сука, просто! — Еле оторвался. — Я чуть сума не сошел, Попов. Всё в порядке? — уточняет Артём. — Всё в порядке, — заключает Арсений, однако его состояние говорит об обратном. — Нихуя не в порядке, Арс. — заключает Гаус, поднимая друга на ноги и кидается к рюкзаку, пытаясь найти хоть что-то, кроме ебучей жрачки. — Успокойся, я помогу. Первая стадия прыгуна, затем стадия кивания, а после стадия «Шастуна», но не волнуйся она быстрая. Первые две стадии Арсений и правда проходит быстро, вирус прогрессирует в живом организме, с неимоверной блядской скоростью, а Гаус тем временем роясь в рюкзаке, понимает, что в нём не осталось ни одной, блять, ампулы, которая могла прекратить мучения его друга. Вот только третья стадия становится слишком затяжной, Попов хватается за голову, чуть не рвёт кожу на своих пальцах, в попытке найти невиданные ранее кольца. Гаусу приходится отвлечься, он ловит Попова в тот момент, когда старший несётся к двери, в попытках добраться до заветной ювелирки. Артем силком оттаскивает Арса назад в их лабораторию, усаживая того на стол. — Блять! Сука! Попов! Успокойся, дыши глубоко, старайся это контролировать… Я скоро вернусь, я что-нибудь придумаю, прошу, блять, держись! — Гаус, бегом отсюда, — рычит на него Арсений, понимая, что долго он не протянет. — Я пулей, туда и обратно ты главное, держись, — на бегу выпаливает Артем, растрепывая свои волосы, ему срочно нужно найти лекарство, срочно воссоздать ампулу, настолько срочно, что каждая блядская секунда на счету. Спустя какое-то время Арс понимает, что остался в лаборатории один, боль разрывает его тело, а стадия «Шастуна» и вовсе противится отступать, лучше бы он прыгал все это время или кивал головой, а не чувствовал какого-то блядского уебка, разрывающего его тело на части изнутри. — Чего ты хочешь?! — рычит Попов. — Кольца… — толдонит Шаст внутри него. — МНЕ НУЖНЫ МОИ КОЛЬЦА! — А кроме колец?! — перекрикивая его орет Арсений. И Антон внутри него замолкает, а затем усмехается словно все властвующий деспот. — Тебя, — а затем внутри Попова разражается хохот, такой громкий, что уши закрыть хочет, но он не может, ведь Шастун внутри него. — Меня значит, — в голову Арсения приходит гениальная и одновременно опасная затея, если он не может избавится от этого Шастуна, он должен попытаться вытолкнуть его из себя. — Ну меня физически ты не получишь, ты же ничто, всего лишь голос внутри меня! Он выводит Антона на эмоции и это срабатывает, разум начинает двоится, тело разрывает от адской боли, а спустя пять минут перед ним является сам Шастун в точности такой же одежде, что и на Арсе. — Думаешь, сможешь со мной играть? Ты всего лишь человечишко! — заявляет Антон, оперевшись руками по обе стороны от Арса на стол, он смотрит прямо в голубые глаза, он хочет видеть в них ужас, мольбу о помощи, но в них ничего кроме непонимания. — А ты тогда кто? Нагло усмехается Арс, вводя в ступор двухметрового парня, и пока Шастун пытается понять, как ему ответить, Попов, воспользовавшись возможностью, отрывает одну худощавую руку от стола и, быстро спрыгнув с него, заламывает тому за спину, тем самым прикладывая Шаста головой об стол. — Сука! Тварь! Я из тебя все выбью! — орёт Антон, пытаясь избавится от крепкой мужской схватки. — Чтобы из меня все выбить, нужно чтобы я что-то в тебя вбил, что ж, я с удовольствием этим займусь, — лукаво улыбаясь, говорит Арсений. — Ты ебнулся?! Я против! — орёт Шастун и в его голосе кажется слышится…страх? — А кто мне помешает это сделать? Здесь никого кроме нас двоих, — заговорчески шепчет Попов прямо в самое ухо парня, а затем проводит одной ладонью по его ягодицам и шлепает того, заставляя вскрикнуть. Наверное у вас уже встал… Вопрос: «Какого хуя творит Арсений?». На самом деле здесь всё просто, уж если он не может избавиться от этого синдрома Шастуна просто так, то ему нужно довести эту существо, сидевшее внутри него, до такой ручки, что он сам захочет исчезнуть. Вот только, кажется, Арс и сам до конца не понимает, что перед ним не просто «существо» или «синдром», как принято стало называть теперь в их мире, а человек, застрявший на пол пути к нормальной жизни. — Пре… Прекрати! — рычит Антон, всё ещё пытаясь вырваться, внутри что-то тянет, заставляя поддаваться чужим рукам, он кажется начинает таять, но он должен держать контроль, чтобы спасти себя. — Не-хо-чу, — усмехается Арсений, запуская руку в штаны парня и оглаживать чужие ягодицы изнутри. — Сукин сын, что ты творишь? — уже хрипит Шастун, сам сдавливая руками стол, он не должен поддаваться, не должен вестись на это дерьмо. — Творю то, что должен был сделать с тобой изначально! Сам свалишь или как? — вопрошает Арс, сам надеясь, что дальше этого вряд ли зайдёт. — Да я бы с радостью свалил от такого извращенца, но ты меня держишь. Отпусти… Прошу… — Антон почти всхлипывает. И Арс отступает, кажется, он действительно перегнул палку, вот только это всё оказывает ловушкой. Антон, встав на ноги и вытянувшись в полный рост, кидается на Попова, в ту же секунду заставляя почувствовать боль в спине, когда оппонент прижимает его к одному из стеллажей с оставшимися растениями, теперь они все являются редкими, ведь в обычном мире их больше нет. — Говоришь, не получится забрать тебя физически? — теперь наступило время Антона усмехаться. Вот только Арс усмехается в ответ. — Не получится, ты проебался, Шастун, — после этих слов он бьет парня ногой под дых, заставляя скрючится пополам, а затем не медля больше ни секунды, вновь хватает Антона за запястья и опрокидывает его на стол, только уже лицом к себе. — Что ж, не хочешь по хорошему — будет по плохому, — после этих слов он жадно впивается в его губы, надеясь, что хоть сейчас тот исчезнет. — Харе, блять, давай разберемся по мужски! — орёт Антон, сумев оттолкнуть парня от себя, ему не нравится то, как реагирует его тело, не нравится то, как он заостряет внимание на кадыке этого уебка. — Сука, даже не думай! — держа на расстоянии вытянутой руки, заключает слишком неуверенно Антон. — Ты правда хочешь, чтобы я тебя отпустил? — спрашивает надменно Арс, полагая, что его план сработал. «Да, сука. Да!» — кричит голос разума и просит послать нахуй этого человека, вот только тело и язык вовсе не слушают те сигналы, которые им подает мозг, они будто действуют самостоятельно. — Нет, — «ЧЕГО БЛЯТЬ?!», и в следующую секунду Антон сам притягивает одним рывком к себе парня, стоявшего в полном ахуенезе, и сам целует его, жадно, грубо, так, чтобы тот понял, кто здесь власть. Но Арсений быстро приходит в себя, беря бразды правления в свои руки, он подавляет Шастуна, перенимая власть в поцелуе, хотя это больше походит на сражение, перерастающее в нечто иное, в что-то такое, на что никто из них и не рассчитывал вовсе. Попов решил, что сам хочет довести эту игру до конца. Арсению стоило лишь коснуться чужого паха, невинно проведя рукой, как вдруг Антон почувствовал, как его и без того тесные джинсы, становятся ещё теснее. Он любил поиграть, почесать языком, повыдрючиваться, подразнить зараженного, но сейчас… сейчас ему стало не до таких вот цирков. Ему отчаянно захотелось поскорее запустить руку в потёртые джинсы этого придурка, расстегнуть широкий ремень с тяжёлой серебряной пряжкой. То с какой скоростью слетела одежда, лучше даже не спрашивать. Шастун вжимался в Попова, требуя большего, а разумом понимал, что есть вероятность, что этот придурок к хуям его разорвет своим членом. Это была первая мысль промелькнувшая в голове Антона, когда он добрался до чужих боксеров, но и её он послал в ебеня, потому что он, кажется, за всю свою, пускай и не столь долгую, но все-таки жизнь, не хотел так никого. Боксеры слетели так же быстро, как и прочая атрибутика, мешающая процессу. А Попов, гад редкостный, медлил, заставляя Антона прогибаться под собой, но дальше этих действ не заходил. — Сука! Арс, если ты сейчас этого не сделаешь, я сам себя трахну! — уже взвыл Шастун, устав терпеть. Дважды повторять Арсению не требовалось, поэтому он обильно смочил слюной два своих пальца, собрал ими же смазку с члена Антона и одной рукой крепко обвил чужую талию. Не медлил, коленом развёл ему ноги пошире и обвёл анальное кольцо мокрыми пальцами, тут же протолкнув сразу оба и согнул их, принимаясь растягивать. На самом деле собственный каменный стояк уже давно ныл от нетерпения, и Попов бы поспешил, но это чувство превосходства, не давало ему быть быстрее, он хотел слегка помучать Шастуна и у него это, кажется, получилось. Дыхание Шаста совсем сорвалось, бёдрами он подавался навстречу пальцам, навязывая свой ритм. Он упёрся одной рукой позади себя, демонстрируя полную готовность. — Ну же, — практически выстонал он, сжимая руку позади себя в кулак. — Сука, Попов, как же я тебя ненавижу, — прорычал Антон. — Ненавидишь настолько сильно, насколько хочешь, чтобы я тебя трахнул? — уточнил Арсений с ухмылкой на устах. — Козлина, — ответил Антон и притянул Арсения поближе к себе. Знаете это чувство, когда стоишь на обрыве и хочется прыгнуть? Вот у Шаста в голове примерно что-то такое творится в данный момент, он готов тонуть в этих ебучих голубых глазах, что сдохнуть будет не жалко, а ведь всего 40 минут назад он готов был убить этого человека. В этот момент Арс медленно вошёл до самого основания, гортанно постанывая от ощущения каждого сантиметра горячих влажных стенок Антона. Тот с благодарностью застонал, вновь откидываясь назад, но уже на локти. И теперь смотрел на Попова из-под полуопущенных ресниц, тяжело и прерывисто дыша. Он сам двинул бёдрами, показывая, что уже можно начинать. Арс мучительно медленно полностью вышел из него. Для того, чтобы войти снова. Одним слитным, резким толчком, до упора, чтобы аж застонать вместе с Шастом в унисон. Плотно прижимаясь пахом к ягодицам, Арсений сделал круговое движение бёдрами, проезжаясь сразу по сотне разнообразных точек и вызывая искры перед глазами, что у себя, что у Антона. И он в то же мгновение стал двигаться, сразу беря достаточно активный, ритмичный темп. Арсений сжимал пальцами чужие бёдра почти до синяков, дополнительно насаживая Антона на себя. Совсем не сдерживаемые, последующие стоны срывались с его губ уже регулярно, иногда вместо них он кусал кожу у колена ноги, что лежала на его плече, и продолжал двигаться уже рвано, более размашисто, почти каждый раз задевая головкой простату. Не в силах выдержать такого темпа, Шастун кончил, помогая себе рукой, и тут же сжался, помогая дойти до пика и Арсу. Тот не успел выйти из него, только выгнулся, прижимаясь плотнее некуда, хрипло выстонал, и сперма заполнила Антона изнутри. Три минуты на то, чтобы перевести дыхание и парни начали одеваться, только спустя минуты две затянувшегося молчания Антон спросил охрипшим голосом: — Сигареты есть? — а затем шлепнул себя по лбу достал пачку из заднего кармана джинс. — Будешь? — спросил он, протянув одну из сигарет Арсений. Попов лишь усмехнулся и закивал, Шаст так же быстро нашел спички и вот уже спустя всего каких-то пары миру, легкие заполнились никотином. Всё это время Антон не сводил взгляда с Арсения, который в свою очередь курил с прикрытыми веками. — Не думал, что ты и правда это сделаешь, — сказал Антон, разбив тишину. — Не думал, что ты, пытавшийся меня убить, будешь просить тебя трахнуть, — слегка посмеиваясь и раскрывая свои голубые глаза, смотря прямо в душу, ответил Арсений. — Мудак, — по доброму усмехнулся Антон, а затем обратил внимание на руку, на которой ранее красовался след от заражения. — Арс, он исчез… — не веря собственным глазам, сказал Шастун. — Быть не может, — в удивлении ответил Попов, начав осматривать свою руку, но от укуса заражённого там не было и следа. Он только хотел что-то сказать, как в лаборатории вбежал запыхавшийся Артём. — Арс, прости, что задержался, ты… Как? На последнем слове его глаза распахнулись в полном ахуе, из рук выпала заветная колба с лекарством, в лаборатории стоял полный хаос, растения валялись на полу в разбитых плошках, рюкзак был хуй пойми где, половина упавших резервуаров для исследования, и самое страшное неизвестный двухметровый мужик. — Сука! — поняв, что проебался завопил Гаус, вот только Арсений не выглядел убитым горем из-за приближающейся смерти, более того, он выглядел чересчур довольным. — Не волнуйся, Артем, кажется, мы нашли антидот, да, Шастун? — обратился Арс к парню стоявшего неподалёку. — Да, — усмехнулся Антон. — Но, боюсь, не всем понравится такой метод. — Захотят жить, им придется это сделать, — пожав плечами, ответил как ни в чем не бывало Попов. — Арс, ты говоришь как истинный маньяк, — с улыбкой заключил Шаст. — Заебали! Заканчивайте тут свой флирт! Я понять нихуя не могу, мне, блять хоть кто-то здесь объяснит, что произошло в мое отсутствие?! — спросил Гаус, потирая уставшие глаза. — Боюсь, это очень долгая история, и я даже не знаю, как ее преподнести, — усмехнулся Арс, приобняв друга за плечо.