By The Riverbank

Он знал эти леса как свои пять пальцев. Каждый камень и каждая веточка были выгравированы на задворках его воспоминаний. Энджи шел по дороге, на самом деле, он, вероятно, не мог назвать это дорогой. Трава здесь доходила ему до колен, а земля была каменистой, усеянной мелкой острой галькой, а если не повезет, то парой змей. Воздух тоже был разряжен, каждая его капля, казалось, была пронизана ледяными кристалликами льда, которые кололи легкие людей при вдохе. Обычным людям было бы трудно пробраться сюда, но Энджи это не беспокоило, особенно когда трава и деревья, казалось, уступали ему дорогу. Ветви сместились, а острые края травы загнулись, облегчая ему ходьбу. — Спасибо, — сказал он тихо и осторожно ступил на землю, стараясь не затоптать растения. Энджи вышел из леса и увидел край обрыва. Звук бегущей воды, плещущейся о камни, наполнил его уши. Одинокая фигура стояла спиной к Энджи, глядя вниз на водопад и оранжевое солнце, опускающееся на горизонт. Хранитель реки был одет изысканно, в мантию из бирюзово-голубого шелка с чешуйчатыми узорами на концах широких рукавов и кольцом из густого фиолетово меха вокруг воротника. Иногда Энджи думал, что одежда, ёкая сделана не из шелка, потому что даже самые лучшие ткани, сделанные людьми, не могут быть такими гладкими и блестящими. Человеческая форма лорда Аракавы была огромной, высокая фигура с широкими плечами и рельефными мускулами. Энджи сказал бы, что ёкай был примерно на полторы головы выше его, может быть, даже на дюйм или два выше, но его мускулы не были такими выпуклыми, как у некоторых американских героев. Даже в сегодняшнем мире, со всеми его странностями, редко можно было найти людей, которые соперничали бы с лордом Аракавой по размеру. Энджи подошел к нему сзади, осторожно обвив руками талию ёкая и прижавшись лицом к спине лорда Аракавы. Сам подросток ни в коем случае не был маленьким, недавно он резко вырос, он был чуть ниже шести футов, но все еще достигал только груди ёкая. — Уже закончил школу? — спросил лорд Аракава, не оборачиваясь. Сегодня ёкай сильно пах соленым морем. — Почти, осталось не так много академических классов. Завтра нас отправляют на последнюю стажировку, — вот почему он пришел сегодня. Поскольку место, где он решил пройти стажировку, находилось достаточно далеко от любого потока реки Аракава, у него, вероятно, не будет возможности снова увидеть хранителя реки в течение месяца. Лорд Аракава издал горловой звук подтверждения. — Так это то, что вы, люди, называете «страхом разлуки»? Детеныши животных, покидающие гнездо, также часто демонстрируют такое поведение. — Я не маленький ребенок. Мне почти восемнадцать, — проворчал Энджи в спину монстра. Постучав веером по руке Энджи, лорд Аракава обернулся. — Будет убедительнее, если ты сперва меня отпустишь. Энджи отпустил его, но все еще смотрел на водного ёкая, первый признак улыбки появился на губах подростка. — Я видел новости о том, что произошло в порту. Ты действительно самый крутой! В порту произошел инцидент с могущественным злодеем. У злодея была водная причуда, и он попытался затопить залив во время битвы с героями. Этот новый герой, назвавший себя «Всемогущим», сражался со злодеем. Если Энджи правильно помнил, Всемогущий тоже учился в Юэй, но он уже закончил ее к тому времени, когда Энджи поступил на первый курс. В новостях говорилось, что Всемогущий отразил океанские волны силой своих кулаков и провозгласили его новым любимцем СМИ. Они были не правы. Энджи знал, что причуды увеличения силы универсальны в бою, но маленькие духи реки и ветра рассказали ему правду, правду, которую обычные люди не смогли бы увидеть. Это был лорд Аракава, который расколол море своим мечом. Чистая сила и никакой странной магии ёкаев, один взмах хранителя реки разделил приливные волны! Одна только мысль об этом заставила кровь Энджи биться быстрее. Забудьте о ранговой системе ГКОБ. Лорд Аракава был лучшим героем, даже несмотря на то, что обычные люди не могли видеть ёкая, если он этого не хотел. — Может быть, времена и изменились, но я не могу позволить смертному испортить мои воды, — сказал лорд Аракава. — Люди, сражающиеся… ваш вид может причинить гораздо больше вреда в наши дни. Неудивительно, что большинство ёкаев решили уйти в свои карманные измерения. — Извини, — Энджи не знал, за что извиняется, но чувствовал вину. Человечество так много взяло с этой земли, загрязняя воды и разрушая земли, чтобы удовлетворить свои потребности. Даже если Энджи не делал этого лично, современная цивилизация была построена на уничтожении природы. С ростом населения и увеличением площади жизни людей многие нечеловеческие существа решили создать свои собственные маленькие царства, скрытые от мира. По словам лорда Аракавы, им было нетрудно добиться этого. — Это не твоя вина. Тебе не за что извиняться. Энджи только кивнул. Он знал, что лорду Аракаве не нужны его жалость или сочувствие. У ёкаев были свои правила, и они сохраняли контроль над своими домами по-своему. Как, например, выше по течению, вся часть горы и реки была объявлена национальным парком, который необходимо было сохранить… просто потому, что правительству было проще обозначить его так вместо того, чтобы пытаться развивать это место. Они пробовали это раньше, но столкнулись с серьезными несчастьями. Сверхъестественные существа не относились благосклонно к тем, кто пытался грубо посягнуть на их земли. — Энджи, — внезапно позвала лорд Аракава низким, но мягким голосом. — Покажи мне свой огонь. Протянув руку, Энджи позволил огню поглотить свою ладонь. Оранжево-красный оттенок его пламени, казалось, растворился в сиянии заходящего солнца, все еще висящего в небе. Лорд Аракава какое-то время молча изучал его, прежде чем кивнуть. — Когда ты вернешься со стажировки, я отведу тебя на гору Оэ. Гора Оэ? — Не совсем на ту, о которой ты думаешь, — лорд Аракава покачал головой, словно читая мысли Энджи. — Недавно я нашел старого друга, он создал царство подальше от посторонних глаз смертных. Ты можешь называть это землей для óни, и вход в это царство находится на горе Оэ, более знакомой людям. — Вы серьезно? — глаза Энджи загорелись. Óни были разновидностью ёкаев, а точнее демонических орков. Энджи никогда раньше не встречал таких. В основном он видел озерных духов и водных ёкаев, живущих в реке, а также некоторых, рожденных из камней и растений. Иногда он встречал несколько морских существ, которые тоже плыли вверх по реке, чтобы найти лорда Аракаву. Лорд Аракава сказал, что у него есть талант, редкий дар, которому многие в старые времена позавидовали бы. Это были силы, используемые экстрасенсами, шаманами, оммёдзи и кем-то еще, что записано в этих религиозных писаниях… Энджи не особо заботило, как люди называли эту силу. Все, что он знал, это то, что это может помочь ему стать сильнее, поэтому, конечно же, он приветствовал это. — Да, если ты пообещаешь не сбегать на рынке óни, — предупредил лорд Аракава. — И никакого питья. Ликер óни не предназначен для употребления человеком. — Хорошо! — жесткие черты лица Энджи растаяли, когда его глаза сузились от радости, позволяя сиять мальчишескому очарованию. Он мог сколько угодно стараться сохранять властный вид и стоическое выражение лица, но все еще был подростком. Вспыльчивый и честолюбивый, парень был молод и целеустремлен, слишком упрям и слишком сосредоточен на своей цели, по словам его учителей… тем не менее, иногда ребенок в нем все еще затмевал все остальное. Однако он быстро спохватился и изобразил кашель, пытаясь скрыть свой румянец. — Я привезу тебе сувенир со стажировки! Он убежал, прежде чем лорд Аракава успел что-то сказать. Хранитель реки покачал головой, сдерживая тихий смешок, и снова повернулся лицом к воде. — Дети такие нетерпеливые, — зевнул кто-то позади него. По реке плыла девушка. У нее были бледно-голубые волосы, которые, казалось, сливались с речной водой, и она была одета в темно-синее кимоно, которое было изменено так, чтобы спускаться до колен. Ее глаза были темного оливкового цвета с оттенком золота. — В молодости ты была еще хуже, — легко заметил лорд Аракава с невозмутимым видом. — Не то, чтобы ты и сейчас лучше. — Арх! Тебя и твой рот никогда не исправить! — Девушка встала, и вода заплескалась вокруг нее, словно почувствовав ее гнев. Тонкие голубые брови сошлись вместе, когда она нахмурилась. Ее звали Кингё Химэ, ёкай золотой рыбки, которая взяла на себя обязанности лорда Аракавы после битвы, в которой он был ранен. С тех пор как хранитель вернулся, она суетилась из-за долгого отпуска. Честно говоря, она могла утверждать, что не любит лорда Аракаву, но была одним из самых счастливых ёкаев, увидев его возвращение. — Ты делал это с незапамятных времен! Всегда такой злодей! Бьёшь нас своим дурацким веером, в том числе по голове! Только этот смертный мальчишка может любить тебя так сильно, в конце концов, он не выглядит слишком умным. — Однако у него есть воля и душа, которые ярко сияют, что не так уж часто встречается в наши дни, — лорд Аракава шевельнул пальцами, и возник стул, сделанный из воды, что позволило ему сесть. Он вытащил из реки банку с алкоголем и маленькую чашку для саке. Кингё подплыла к нему. — Я все еще думаю, что для тебя странно учить его приемам оммёдзи. У него позднее начало, он человек, и он хочет быть одним из тех героев в их безвкусных нарядах. Не похоже, что у него будет время, чтобы сосредоточиться на нас, когда он женится. — Женится? — повторил лорд Аракава, и в его тоне смешался намек на замешательство. Кингё посмотрела на лорда Аракаву, вопросительно скривив рот. — Да, большой болван. Ты разве не помнишь? Люди взрослеют, женятся, а потом у них быстро заводятся дети. Ему почти восемнадцать, что означает, что он почти взрослый по смертным годам, поэтому нет ничего необычного в том, что он захочет кого-то найти. Он выглядит тупым, как кирпич, но, может быть, когда он на этот раз вернется со стажировки, он расскажет тебе все о девушке, с которой столкнулся… Чашка сакэ в руке хранителя реки разбилась, когда он сжал ее крепче, рассыпавшись в пыль, и бледно-медовый ликер запачкал часть синего шелка. Нахмурившись, он махнул рукой, и пятно исчезло с его одежды. Девушка взглянула на разрушенную чашку. Она уже не была так молода, чтобы не понимать атмосферу, и прямо сейчас ее инстинкты подсказывали ей, что ей, вероятно, не следует злоупотреблять гостеприимством. Лорд Аракава редко улыбался и всегда казался серьезным и снисходительным, но она знала, что он не из тех, кто выплескивает свое дурное настроение на окружающих… и все же она не чувствовала, что хочет быть рядом с ним в этот момент. — Ты ведешь себя странно, — заявила она и прыгнула в воду, воздав всплеск, который испугал бабочек, собравшихся возле цветов, растущих у реки. — Я собираюсь поиграть с русалками. Ты! Не расслабляйся и поторопись с патрулем. Эти люди всегда скрытно сбрасывают отходы нелегально! Она опустила голову под воду и исчезла. Оставшись один, владыка реки взял еще одну чашу и налил себе новый напиток. Небо полностью потемнело, крошечные мерцающие звезды поднимались в небо. А серебристая луна выглядывала из-за слоев облаков. Если бы кто-нибудь спросил его, о чем он сейчас думает, вероятно, даже сам владыка не смог бы дать вразумительного ответа. Он был ёкаем, чудовищем, которое делало все, что ему заблагорассудится, и он уже сыт по горло юными днями, состоящими из славных приключений, полных опасностей. Этот мир, в котором он проснулся, тоже больше не терпел подобных ему. Это был мир смертных. Их правила и их законы. Его старый друг óни сказал ему, что этот мир больше не может допустить рождения ёкаев их уровня. Когда человечество обрело свои сверхспособности, казалось, всему мистическому не осталось места в их мире. Ёкаи отступают в свои маленькие миры, боги и богини забыты, духи сбиваются с пути, связь между людьми и сверхъестественными созданиями умирает… это больше не их царство, где шаманы и демоны могут выпить вместе или обмениваться ударами на поле битвы. Он не должен был просыпаться. Этот мир не позволил бы ему, ведь его сила могла нарушить хрупкое равновесие, на создание которого он потратил сотни лет. Новому веку больше не нужны были ёкаи. Но ему повезло, посчастливилось случайно услышать зов из уст талантливого мальчика. Итак, какое место он должен занять в этой загадке современного мира, выкованного из металлов и сверхчеловеческого? Под звездным небом и с флягой с алкоголем рядом лорд Аракава начинает размышлять.