***
Попробовав все закуски, гостям позволили побродить по территории, оценивая виллу, пытаясь разузнать тайну. Мака смешалась с толпой и обнаружила себя в компании замечательных людей. Сарай действительно была знакома с самыми различными людьми, и казалось, что все они вполне неплохо сочетаются между собой. Были и диджеи-коллеги, профилировщики, несколько психотерапевтов, и даже Элена была в числе гостей. Зулема следила за каждым. Макарена следила за ней. Казалось, что независимо от того, где именно она находилась в саду, её глаза автоматически находили своего профессора. Она видела, как брюнетка смотрит на руки каждого, выискивая какие-либо признаки чувства вины. Но в большей степени, она сосредотачивалась на лицах. Она наклоняла голову и её глаза щурились в недоверии, разговаривая с другими людьми. Прямо перед тем, как на стол выставили основное блюдо, Макарене стало ясно, что Зулема была детективом. – Ты будешь отличным профилировщиком, – сказала Зулема, скрещивая руки на груди, – ты следишь за всем. Зулема говорила, исходя из своего опыта. На лице блондинки медленно начала появляться ухмылка. Принцип игры был хорош, но теперь… теперь Макарена была абсолютно восхищена идеей перехитрить Зулему Захир. – Она очаровательна, не так ли? – раздался голос за плечом Макарены. Она обернулась осторожно, поскольку бокал только что наполнили шампанским. – Кто на этот раз? Элена кивнула головой в сторону Зулемы, – Полагаю, это её загадочная натура. Она прилагает совсем небольшое усилие, чтобы заставить тебя думать, что она твоя, а после ты проводишь остаток жизни в раздумьях, была ли она твоей когда-нибудь на самом деле. – Прекрасное создано не для того, чтобы им были одержимы, – ответила Макарена, шокировав даже себя таким заявлением. Она не знала, откуда вообще это взяла, но было что-то в Элене такое, что раздражало её. – Конечно, не для этого, но удовольствие приходит с попытками. Мака неодобрительно хмыкнула, – и как это обычно работает? Брови Элены поднялись. Она только открыла рот, чтобы ответить, но их диалог прервала Кудряшка, положив руку на талию Маки. – Окей, насколько вам весело? – съязвила Кудряшка. – Ты мертва, какое веселье? – Я из-под земли пытаюсь узнать, кто мой убийца. – Есть предположения? – поинтересовалась Элена. – Пока не уверена, но если вы не против, то я украду Маку на пару фотографий в саду. – Оу, конечно. Вежливо улыбнувшись, Кудряшка повела Макарену от Элены. – Надеюсь ты не возражаешь, что я увела тебя, просто ты выглядела так, будто собираешься ударить её. Мака рассмеялась. Дойдя до сада, Кудряшка принудила Маку сделать ей кучу фотографий на фоне стены из роз, прежде чем Мака повернула камеру сама на себя. В конце концов, их согнали обратно за обеденный стол для основного блюда, Макарена села на своё место рядом с Зулемой. К её удивлению, Зулема первая начала диалог. – Ну, что думаешь о вечере? – скрещивая ноги, повернув корпус в сторону Маки, Зулема расположила предплечье на спинке её стула. Свободной рукой она теребила кольца на своих пальцах. Мака взглядом проследила за этими движениями, и представленная картина того, как эти самые пальцы схватили её за шею, моментально пронеслась в её голове. – Наслаждаюсь собой. – Наслаждаешься собой? Когда где-то рядом убийца? – драматично спросила Зулема, внезапно схватившись за сердце, на что Мака рассмеялась, – Есть подозреваемые? Мака хмыкнула, – я не успела поговорить с большей частью людей, но на данный момент мой список возглавляет Элена. Зулема склонила голову на бок, – О? Почему? Потому что она считает, что у неё всё ещё есть шанс с тобой. – У меня есть свои причины, – сказала Мака. Главное блюдо – жареная курица, приготовленная на мангале спаржа и жасминовый рис – стояло на столе вместе с хрустальными бокалами, наполненными дымящейся зеленого оттенка жидкостью. Некромант. – Сегодняшний ужин подан с коктейлями с абсентом. Пейте на свой страх и риск. Buen provecho.– сказала Сарай и всё приступили к еде. – Что насчет тебя? – поинтересовалась Макарена. – Что насчет меня? – Подозреваемые? – Каждый. – Даже я? Голос Зулемы, казалось, опустился на октаву ниже, отвечая – особенно ты, rubía. Макарена улыбнулась, – Ну, можешь расслабиться. Я просто невинный свидетель. – Звучит так, будто бы так и сказал убийца. – Или свидетель. Посмотри на это лицо, – Мака обвела своё лицо пальцем, – разве это лицо убийцы? Зулема воспользовалась предоставленной возможностью, пристально осматривая её черты, – у Теда Банди тоже было красивое лицо, но мы обе знаем, чем это закончилось. Губы Макарены дрогнули, озаряя лицо улыбкой и, кажется, Зулема осознала смысл того, что сказала. Она считает меня красивой, – счастливо подумала Макарена. Зулема подавила собственную улыбку, прежде чем тряхнуть головой и вернуться к своей еде, – не знаю, какой у тебя секрет, Макарена Феррейро, но я собираюсь его разгадать. – Что ж, тогда, как выразительно выразилась Сарай, – сказала Мака, разрезая кусочек курицы, – счастливой охоты. Сидевшие по другую сторону стола Кудряшка и Сарай, наблюдавшие за диалогом, понимающе посмотрели друг на друга.***
Макарена Феррейро была далеко не слабой к алкоголю. Она могла пить текилу до посинения, и при этом оставаться достаточно вменяемой, чтобы пройти тест на трезвость. Абсент, как оказалось, был совсем не похож на текилу. Первое, что заметила Мака, было то, что цвет казался более… красочным. Ее движения казались замедленными, несмотря на то, что она говорила и двигалась в совершенно нормальном темпе. Но самым волнующим эффектом было то, что она чувствовала, как каждое, даже легкое прикосновение будоражит ее нервные окончания. Легкое прикосновение к ее запястью, чтобы привлечь ее внимание или рука на пояснице, чтобы протиснуться мимо нее, – всё это приводило к одному: возбуждало Макарену. Она как раз повернулась, чтобы прошептать об этом Кудряшке, когда всеобщее внимание привлек стук ножа по стакану. – Будьте любезны пройти за мной в дом, у нас есть для вас особый жест. Когда Кудряшка сказала, что хэллоуин был вторым любимым праздником Сарай, она не преувеличивала. Весь первый этаж виллы идеально сочетался с вечерними мероприятиями. С окон от пола до потолка свисали темные гобелены. Верхний свет был идеально приглушен, чтобы направить луч прожектора на мерцающие десятки канделябров, стратегически расставленных по всем комнатам. Они оказались в просторной комнате, где стоял небольшой рояль и сверкали мраморные полы. Свет был просто намного тусклее, а свечи, казалось, придавали комнате немного более интимный вид, чем это было на самом деле. Сарай села за пианино и начала играть. Ты опираешься на край барной стойки И смотришь на меня С такими глазами, и что, если это лишь сон Ты проходишь мимо и говоришь Здравствуй, улыбаешься как маленькая девочка Преступление ли это? Когда ты касаешься моей руки А я чувствую небосклон. Зулема появилась из неоткуда и начала следующий куплет, она не спеша подошла к пианино. И мне интересно преступление ли это Когда ты прошла позади Коснувшись бедра с лучшей его стороны Всё изложено ясно И когда я прохожу позади И эта игра, в которой мне запретили участвовать И после этого ты развеиваешь мои сомнения, говоря «улыбнись» Затем, сжимаешь мою руку сильно Ты заполучаешь, берёшь и ломаешь меня. Ох, что за сладкий суицид Зулема обошла пианино и наклоняясь на него, пропела несколько следующих строчек вместе с Сарай. Это было медленно, мрачно, и даже меланхолично и Макарена хотела, чтобы этот момент не кончался. Обе девушки были одинаково талантливы, наделены знойным, прокуренным голосом, который заполнял пространство комнаты. Закончив, комната взорвалась аплодисментами, звук эхом раздавался повсюду, а Мака и Кудряшка были громче всех. Сарай встала, и взяв Зулему за руку, они вместе несколько раз поклонились. Сарай подошла к Кудряшке, чьи руки были раскрыты, приглашая в объятия. – Ты была так хороша! – последнее что услышала Макарена, перед тем как заметила, что Зулема пропала из комнаты.***
– Ну и ну, разве ты не полна сюрпризов? – сказала Мака, обнаружив Зулему снаружи в задней части сада, зажигающую сигарету. Зулема усмехнулась. Она затянулась и выдохнула непрекращающийся поток дыма. – Доктор психологии, профилировщик, профессор и певец? – Макарена сократила небольшое расстояние между ними и улыбнулась, – есть ли что-то, чего ты не можешь? – Тригонометрия. Для меня это просто не имеет смысла, – пошутила Зулема, махнув рукой на эту идею. – Нет? – Ну, теперь ты завладела моим вниманием. Чего ещё ты не умеешь? – спросила Мака, вынимая сигарету из пальцев Зулемы. Она на мгновение была обезоружена этим ходом и единственным способом вернуть себе превосходство было сделать свой ход. – Дай подумаю, – притворяясь что думает, Зулема оттолкнулась от каменной колонны на которую опиралась, и двигалась до того момента, пока не встала прямо перед Макареной, – я не могу отстричь себе волосы. Пробовала пару раз. Первый раз кончился катастрофически. – Какая жалость, – изобразила Макарена сожаление. – Не могу кататься на велосипеде очень долго. – Нет? – Боже, нет. Боль в боку такая сучка. – Ну, у каждого из нас свои слабые и сильные стороны. – И хоть убей, – закончила Зулема, – но кажется я не могу держаться подальше от тебя. И тогда, только тогда, Макарена осознала что спиной она упиралась в ту колонну, на которую упиралась сама Зулема несколько минут назад, и теперь лишь пару сантиметров их разделяли. – А почему хочется? – Конфликт морали и этики? – Зулема сделала шаг ближе и уперла руку возле головы Макарены. Она глубоко вдохнула и выдохнув, позволила своему взгляду упасть на губы Макарены, на её вздымающуюся грудь, ноги на каблуках и снова вверх. – Противная мораль, – выдохнула Макарена. Зулема забрала свою сигарету обратно и сделала ещё одну затяжку с твердым намерением выдохнуть дым в губы Макарены. Она медленно наклонилась, переводя взгляд с губ Маки на её глаза, давая девушке достаточно времени, чтобы принять решение. Так. Близко. И тогда кто-то кашлянул, вынуждая их отойти друг от друга, будто бы они были пойманы за планированием ограбления ювелирного магазина. – Простите, что прерываю, – сказала Элена. – Уверена, так и есть, – ответила Зулема. Мака обошла Зулему, промямлив, – мне надо идти. Она быстро прошла по дому, проходя мимо гостей. В конце концов она добралась до парадного холла, который больше напоминал вестибюль отеля, чем настоящий дом. Там, под прикрытием и тишиной пустой комнаты, Кудряшка и Сарай сидели по левую сторону парадной лестницы. – Подожди, Мака, ты куда? – крикнула Кудряшка вслед. – Да, мы ещё не узнали кто убийца! – прокричала Сарай. Но это было бесполезно. Мака просто хотела сохранить как можно большую дистанцию между собой и Зулемой Захир. Направляясь по темной дорожке к фасаду дома, она вспомнила, что не умеет водить. Блять. Она потянула руки за клатчем, чтобы достать телефон. Но в руках ничего не было. Так держать, Золушка, – выругалась она. Кудряшка, конечно же, вышла вслед за ней, особенно видя, насколько она расстроена. Но она ни за что не собиралась возвращаться внутрь. Пользуясь моментом побыть в одиночестве, чтобы глубоко вздохнуть и попытаться прояснить свои мысли, Мака уперла руки в бока и посмотрела на небо, расхаживая взад-вперед по узкой дорожке. – Соберись, Феррейро, – поддержала она сама себя. И естественно, спустя пару секунд она услышала клацанье каблуков по дорожке позади себя. Наконец, Кудряшка пришла спасти её, желательно, с клатчем в руках. Правда, ещё даже не обернувшись, она как-то поняла, что это была не Кудряшка. – Кудряшка хотела, чтобы я отдала тебе это, – сказала Зулема. Мака повернулась и забрала серебряную сумочку из протянутой руки Зулемы. – Спасибо. – Не за что. Зулема не уходила. Мака заметила. – Мака, смотри, я знаю что это сложно, но я обнаружила, что не могу перестать ждать понедельников. И да, наверное есть… нет, определённо какие-то этические причины, по которым я не должна, но… Что бы она ни собиралась сказать было прервано блондинкой, бросившейся вперед; руки обхватывают шею и Макарена прижимается губами к губам Зулемы.