Протокол «счастливый-конец-для-всех»

Когда взошло солнце, троица ребят покинула халупу, в которой ютилась всю ночь. Немного пройдясь по лесу, но так и не отходя далеко от ветхого домишки, они наткнулись на четвертого члена их группы. Тот сидел в корнях массивного дерева, приняв позу для медитации, и находился в неком подобии транса, отрешенно взирая перед собой пустым и холодным взглядом. К нему тут же ринулся самый улыбчивый из всей компании парень, приветственно махая ему рукой. — Эй, диди, ты чего расселся тут один, даже не удосужился с нами вчера посовещаться! А мы вообще-то и фамилию крутую выбрали! Теперь мы будем носить гордое имя Тяньчжу!!!* — радостно воскликнул он, сграбастав малоэмоционального парня в медвежьи объятия. Утончённый юноша удивленно уставился на нарушителя личного пространства, но спустя пару мгновений, осознав, что тот сказал, рывком отпрянул и гневно взглянул на явно забавляющегося брата в ответ. — Как быстро вы решили стать посмешищем во всех трех царствах, — ядовито выплюнул ребенок, из-под хмурых бровей оглядывая троих собравшихся около него детей. В ответ на это замечание, мальчишка, что только что принес эту новость, залился громким смехом. Девушка, удрученно выдохнув, потерла переносицу. А последний из трио, звонко хлопнув себя по лбу, обратился к пылающему праведным гневом брату: — Не принимай этот бред за чистую монету, конечно, мы бы не стали брать себе такую фамилию, этот придурок просто издевается над тобой, — Юань взмахнул серым рукавом в сторону самодовольно ухмыляющегося близнеца. — Мы согласились с твоим вариантом, теперь мы полноправная семья Гу. — А еще мы имена выбрали, я вот нынче буду зваться Гуанхуа,** — взбудоражено выпалил главный шутник. Блеск в его глазах явно показывал, что ему пришлось очень по душе новое имя. — Мое имя Куанхуа,*** — отозвалась девушка, прикрыв кончиками пальцев растянувшийся в мягкой усмешке рот. И тут назвавшиеся брат и сестра окинули ехидным взглядом третьего из их компашки, явно ожидая от того шоу. На ушах и щеках мальчишки, попавшего под изучающие взгляды детей, появился сильный румянец, и он смущенно отвел глаза, еле слышно буркнув себе под нос: — Имя этого недостойного теперь Хуанхуа.**** После чего по лесу вновь разнесся звук громкого смеха. После того, как Гуанхуа отсмеялся, он с искренним интересом обратился к последнему из их компании юноше. — Вот мы и представились, но как нам стоит обращаться к тебе, а, диди? — склонив голову набок, с озорными нотками в голосе, вопросил он. — Хуангуань.***** Равнодушный ответ прозвучал отрезвляюще, мгновенно заморозив царящую вокруг дружелюбную атмосферу. Спустя секунду, безэмоциональный парень развернулся и пошел прочь от ребят, направляясь прямиком в деревню. — Мда, похоже, Хуангуань будет у нас мини-версией оригинального Шэнь Цинцю, — поделился своими мыслями Шэнь Юань, ныне носящий имя Гу Хуанхуа. Развеянная этим словами атмосфера растерянности в воздухе переменилась на легкую и ребяческую. Гуанхуа вновь рассмеялся, а сестра согласно кивнула, прикрыв длинным светло-серым рукавом половину лица, не давая увидеть нервную улыбку, проступившую на ее лице. *** Прохаживаясь по улицам деревни, после того, как нагнали Хуангуаня, ребята осторожно стали выяснять у немногочисленных местных жителей, где они находятся, но те, в основном, старались игнорировать вопросы неизвестных, взявшихся из ниоткуда четырех одинаковых детей. Но, все же, им повезло наткнуться на более-менее сговорчивую семейную пару, у которой они выяснили, что в данный момент находятся вблизи пограничных земель. У этого населенного пункта не было названия, и здешние люди практически не контактировали с внешним миром, только их глава лишь изредка закупал семена и ткани у торговцев. О заклинателях тут знали только то, что те периодически могут спасать простой народ от нашествий темных тварей, но, так как не слишком опасных созданий, ни достаточных денег, чтобы заплатить заклинателям за работу, у местных жителей не было, те не видели таковых уже порядка шести десятков лет. Поблагодарив супругов за информацию и уважительно им поклонившись напоследок, дети пошли дальше, задавшись целью найти главу деревни и спросить его про ближайшие торговые пути. Пока ребята шли вдоль небольших улочек, они заметили, что на их группу все реагировали крайне настороженно, словно бы их присутствие несло какую-то угрозу местным. Дети, идя рядом друг с другом да сохраняя ровный шаг и невозмутимость на лицах, чувствовали на себе недовольные, изучающие взгляды. Внезапно, в затылок Гуанхуа прилетел камень, из-за чего тот покачнулся, едва не упав лицом в дорожный гравий, но, все же, смог удержаться на ногах, благодаря тому, что ухватился за руку Куанхуа. От удара перед его лицом замерцали искры, и он оказался на пару мгновений дезориентирован, после чего с шипением зажал рукой пострадавший затылок и присел на корточки, зажмурившись. Тут из-за его спины раздались гневные возгласы, заставившие всю группу обернуться. — Убирайтесь обратно в Царство Демонов, твари! — выкрикнул ребенок, бросивший камень. Компания из пяти мальчишек с готовностью ему вторила, поднимая с земли мелкую и крупную гальку, готовясь вновь атаковать непрошеных гостей. — Что за бред? Мы люди! Мы не … — не успела договорить Куанхуа, как в нее полетел второй камень, от которого она чисто рефлекторно смогла увернуться. — Только подлые демоны могли обернуться детьми и при этом вести себя, как взрослые! Думаете, мы не сможем отличить нормальных людей от замаскировавшихся уродцев? Пора бы вам уже придумать другой трюк, чтобы разорять* нашу деревню, не думайте, что мы полные идиоты! — визгливо заорал самый старший в этом сборище юнец, метнувший камень в Куанхуа. Трое юношей и девушка переглянулись между собой, понимая, что произнесенная реплика явно указывала на их невыгодное положение в сложившихся обстоятельствах. Помимо детей, к компании с округи начали подтягиваться подростки и мужчины, держащие в руках подручные материалы, которые вполне можно было использовать в качестве оружия; типа вил или мотыг, а некоторые даже обнажили против ребят короткие, но от этого не менее опасные, охотничьи ножи. Ситуация с каждой минутой становилась все хуже. [Дзынь! Ваше первое задание: вы должны покинуть безымянную деревню в полном составе, срок исполнения — 20 минут, штраф за провал задания 400 баллов, награда: освоение любого навыка первого уровня на выбор или 100 дополнительных баллов. Отсчёт пошёл, удачи вам!] Перед внутренним взором детей загорелось табло с таймером, счет на котором шел в обратную сторону. Вся компания, не сговариваясь, схватила друг друга за руки и со всех ног рванула вперед. Позади них слышался шум от деревенщин, вознамерившихся расправиться с демонскими отродьями, что снова повадились лезть на их территорию. В случае, если бы эта группа юнцов действительно была бы демонами, возможно, они бы смогли пережить гнев толпы, состоящей из простых людишек, пусть и были бы изрядно побиты или покалечены, но обычные дети, коими они сейчас являлись, без большого запаса духовных сил – точно бы погибли. Поэтому единственное, что им оставалось: бежать прочь. Бежать и не оглядываться. *** [Поздравляю с завершением первой миссии! Пожалуйста, выберите награды за успешно выполненное задание!] — Солнышко, ты что, совсем с ума сошла? Смерть нам угрожала в любом случае, если бы мы не слиняли, так какого черта ты еще и подобный штраф назначила?! — раздраженно откликнулся на сообщение Гуанхуа, лежа на земле и тщетно пытаясь привести в порядок сбившееся от недавнего забега дыхание. Трое ребят, также страдавшие от отдышки, не могли мысленно не согласиться с самым шумным членом их новоявленной семьи. Все же, такие приколы, как выбор без выбора, злосчастная система не проворачивала с Шэнь Юанем уже давно. Система ничего не ответила четырем негодующим пользователям, лишь повторив, чтобы те выбрали причитающееся им награды. — Какие навыки нам доступны для изучения? — обратилась к системе Куанхуа, то и дело поглядывая на лежащего ничком брата — тот выглядел нездорово — его лицо было довольно бледным, а по вискам градом струился пот. Видимо, удар камнем оказался довольно сильным, и обычный человеческий мальчишка явно не смог бы безболезненно перенести подобную травму. Девушка подошла к брату и, плавным движением опустившись на землю, приподняла тому голову, осторожно устроив ее на своих бедрах, после чего начала аккуратными касаниями ощупывать пострадавший затылок. Ощутив влагу на пальцах, Куанхуа подняла их к лицу. Как она и думала – на ее руках остались капли крови. Не раздумывая ни минуты, она уточнила у системы, которая все это время перечисляла имеющиеся список различных специализаций, есть ли навыки, связанные с лечением ран, или хотя бы с облегчением боли, на что получила ответ: [В перечне навыков есть соответствие вашему запросу! Название особого навыка: целитель. Условия для самостоятельного приобретения первого уровня этого навыка: создание настойки от простуды на основе шалфея. Рецепт настойки стоит 50 баллов. С активацией навыка вам будет доступна информация о лечении пациентов с незначительными проблемами со здоровьем. По мере увеличения количества успешно вылеченных пациентов, уровень навыка будет расти, тем самым увеличивая для пользователя поле специализированных знаний, что будут доступны для спасения чужих жизней!] – подробно расписала все голосом Google Translate система. — Я беру этот навык, — новоявленая дева Гу, бывшая Шэнь, ни секунды не сомневалась в своем выборе, ибо в ней горело очень сильное желание помочь пострадавшему брату. Мелькнувший голубым светом перед внутренним взором экран сообщил ей об успешном усвоении навыка. Информация о лечении мелких ран в полевых условиях появилась на экране сразу, как только Куанхуа повернула голову доверившегося ей брата и внимательно осмотрела рану, убрав от повреждения напитавшиеся кровью длинные темные пряди. Ей повезло, что ее первый опыт в применении навыка затрагивал простое рассечение, ведь к сращиванию костей черепа или, к примеру, внезапной нужде в знаниях по нейрохирургии она сейчас была совершенно не готова. Так же ей повезло, что убегая от преследователей, они выбежали прямиком к реке, и сейчас она могла беспрепятственно промыть рану, что и начала делать в первую очередь, стараясь не затрагивать сам порез. У наблюдающих за ее манипуляциями братьев она попросила найти перечень листьев, нужных ей для лечения, и те, согласно кинув на ее просьбу, ушли на поиски. Через некоторое время мальчишки вернулись, в руках у каждого было по несколько пучков заказанных растений, безжалостно вырванных с корнем. Оба незамедлительно подошли к паре, сидящей у реки, и протянули ей свою добычу, проявляя при этом восхитительную синхронность в действиях. — Вот, Куан-мэй, я нашел водянистый клевер, не был уверен, сколько нужно, поэтому собрал все, что было, — смущено кашлянув в кулак, сказал Хуанхуа. Это звучало как оправдание, но он правда оправдывался, потому что вопросительно выгнутая тонкая бровь и пронзительный взгляд сестры, как бы спрашивающий, на кой ляд они приперли столько этой бедной травки, заставил его почувствовать себя неуютно. Гу Хуангуань же молча передал в руки девушки собранный подорожник, абсолютно не уделяя внимания неозвученному вопросу в глазах сестры. Он в принципе вел себя так, будто ему совершенно безразлично происходящее вокруг. Выполнив чужой запрос, он скрылся в лесу, так и не проронив ни слова, и даже брошенная ему вслед благодарность за помощь не заставила его обернуться или хоть на секунду замелить шаг. Удрученно вздохнув и в который раз потерев переносицу, Куанхуа приступила к лечению раны притихшего Гуанхуа. С помощью двух камушков она перетерла необходимое количество заранее вымытых в речке листьев подорожника и клевера в однородную густую кашицу. Получившуюся субстанцию она нанесла на порез тонким слоем, а сверху прижала подходящий по размеру повреждения чистый лист подорожника, создав тем самым этакий импровизированный природный пластырь. — Куан-мэй, прости за вопрос, но зачем ты смешала клевер с подорожником? Ну, как бы, про то, что подорожник помогает при легких ранах — я знаю, но водянистый клевер разве не обычный сорняк? Я не помню, чтобы его так использовали в оригинальном романе, — Шэнь Юаню, который все это время наблюдал за врачеванием новоявленной сестры, стало интересно, для чего та использовала эти травы, ведь, по его мнению, обычного подорожника вполне бы хватило, а смысла в добавлении пускай и красивого, но бесполезного растения, он не видел. — Ну, Хуан-гэ, водянистый клевер хоть и сорняк, но он очень полезен в качестве основы для различных мазей, ну, то есть, в мире ПГБД, конечно. В перетертом виде по консистенции он сильно напоминает алоэ, а при высыхании он становится невероятно вязким. В общем, если объеднить подобную субстанцию с заживляющим и кроветворным соком подорожника и намазать на пострадавший участок — получится клей, который будет предотвращать попадание инфекции в рану, так как образует защитный слой на коже и окажет заживляющий эффект. Когда же рана затянется, этот клей можно будет просто смыть водой, — уверенным лекторским голосом поведала девушка, явно наслаждаясь чувством, что может с кем-то поделиться новообретенными знаниями. Удовлетворив свое любопытство и оставив в покое пострадавшего брата и погруженную в заботу о нем сестру, Шэнь Юань решил, что пора бы их компании разжиться едой, ведь, судя по состоянию их тел, голодали они уже довольно длительное время. Первой мыслью было наловить рыбу, хотя опыта у него в этом деле не было никакого, но это его не остановило. Именуемый себя Хуанхуа юноша рассудил, что, возможно, награда системы поможет ему с данным вопросом, и, найдя в окне навыков подходящий, незамедлительно принял его. *** Пока мальчишка возился в реке и периодически выкидывал на берег пойманных рыбешек, из леса вернулся Хуангуань. С собой он принес большую кучу всего: грибы, орехи, ягоды и всякое подобное — в общем, все то, что было знакомо Шэнь Юаню со страниц оригинала, ведь многое из этого ел главный герой и его разнообразные спутницы в своих бесчисленных приключениях. Находящиеся поблизости брат и сестра за это время успели развести небольшой костер, хоть им и пришлось изрядно повозится. Огонь был слабым, и Гуанхуа осторожно раздувал пламя, обмахивая его отколупанным от ближайшего дерева куском коры, из-за чего в воздух после каждого взмаха взметались ярко-оранжевые искорки. Куанхуа же периодически складывала в костерок сухие ветки валежника, но, так как их было немного, добавляла их крайне экономно. Наконец, когда огонь разгорелся достаточно, чтобы на нем можно было приготовить еду или согреться небольшой компанией, дети сели в плотное кольцо около очага. Ребята накололи на ветки рыбу и грибы и воткнули палочки в землю рядом с костром, так, чтобы нанизанная на них еда оказалась над пламенем. И через некоторое время, пообедав, группа детей стала думать над своими дальнейшими действиями. Самый насущный вопрос — как выйти к людям? В теории, река могла бы их вывести к другому поселению, но не было гарантии, что этот путь не приведет их в тупик. Они даже банально могли пойти не в ту сторону, и только сильнее удалиться от желанной цели. В конце концов, они обратились к системе. [За 200 баллов один пользователь может приобрести виртуальную карту местности, или за 100 баллов купить одноразовый поисковой маячок] Дети озадаченно переглянулись. — Система, что такое «поисковой маячок»? — раздраженно нахмурившись, спросил Хуангуань. [Поисковой маячок — это метка, которую видит только купивший ее пользователь, она указывает на определенное место, персонажа или объект, что ищет пользователь, и после того, как искомое будет найдено, исчезнет. Для активации маячка нужно в слух произнести точное наименование нужной цели] — дала ответ система. Определиться с приобретением было не просто. На данный момент, 200 баллов на личном счете было только у Хуангуаня и Гуанхуа, но потратить их было сродни самоубийству, а названия ближайших городов или деревень им неизвестны от слова совсем. — А мы можем перевести на счет определенного пользователя свои баллы? — вдруг подала голос Куанхуа. [Можно. При совершении данной операции, за транзакцию со счета отправителя спишется сумма баллов, равная количеству переведенных баллов] — Что?! Система, это грабеж!!! — вскричал, недовольный такой подставой, Шэнь Юань. [Простите, пользователь, ничем не могу помочь] — отозвался подчеркнуто вежливо механический голос. — Пхахах, ну что еще ожидать от Системы? Вы так беситесь, будто это в первый раз, — звонко рассмеявшись, сказал Гуанхуа, и тут же с широкой улыбкой добавил: — Система, переведи от меня на счет диди Хуангуаня 95 баллов. Голубое окошко мигнуло, зафиксировав команду, и в следующий миг отчиталось о ее выполнении, отобразив остаток на личном счете в виде 10 баллов. Никто не успел отреагировать на это сумасбродное решение Гуанхуа, который одной незначительной фразой буквально перечеркнул себе шанс на выживание. А Хуангуань, чей счет в одно мгновение возрос до 295 баллов, был вне себя от гнева. — Блаженный идиот! Что ты творишь?! Помереть захотел? — разъяренно выпалил юноша, схватив собрата за края ворота и сильно встряхнув его несопротивляющуюся тушку. — Спокойней, диди, спокойней, этот гэгэ всего лишь хотел, чтобы ты смог без опаски купить карту! — с мягкой улыбкой поднял безоружные ладони Гуанхуа, надеясь, что вспыльчивый братец сможет принять причину его поступка. — Это я и так понял, придурок, но ты мог перевести мне хотя бы десяток! Я бы так же смог спокойно купить эту чертову карту и не обнулить счет, — разражено скрипнул зубами Хуангуань. — Я просто хотел быть уверенным, что тебе ничего не будет угрожать… Тихий и безжизненный шепот Гуанхуа словно ушатом ледяной воды окатил троих ребят. До этого молчавшая девушка тут же потянулась к сцепившимся мальчишкам и уверенно отняла руки Хуангуаня от одежды замершего Гуанхуа, а тот, лишившись опоры, в тот же миг упал коленями на землю. И если бы не Куанхуа, вовремя подхватившая его за плечи, он бы снова повредил свой многострадальный затылок. Сейчас Гуанхуа почему-то выглядел даже хуже ожившего трупа. Его тело будто бы сковал паралич, а светлая кожа на вид стала как тончайшая рисовая бумага, и как бы девушка не пыталась до него докричаться или же растормошить – толку не было. — Система! Что с ним?! Что произошло? — взволнованно бросил Шэнь Юань, вместе с сестрой пытающейся привести самотитулованного старшего брата в чувства. [Пользователь Гу Гуанхуа находится под влиянием травмы] — емко отозвалась та. — Что это значит? — о, небожители, как же Юань не любил эти моменты, когда информацию из системы приходилось едва ли не клещами тянуть. [В связи с большим количеством потрясений у пользователя, связанных с предыдущим прохождением, для более успешного перепрохождения и для того, чтобы психика пользователя не была разрушена окончательно, система при создании аватаров распределила его травмы на четырех персон, способных их перенести. В том же случае, если кто-то из вас встретиться с триггером своей травмы, то он в впадает в состояние, близкое по характеристикам к панической атаке. Однако то, каким образом это состояние будет проявлено, для каждого пользователя — индивидуально] — Ну охренеть теперь, великолепно просто, — бессильно прорычал Шэнь Юань, понимая, что никто из них троих пока не сможет помочь собрату в подобной критической ситуации. Припоминая собственный припадок, Юань осознавал, что уж если в его случае, он хотя бы слышал и реагировал на оказанную помощь Куан-мэй, то вот с реакцией Гуанхуа справиться такими обывательскими методами не получалось. Как на зло, сейчас у них даже не было необходимого количества подконтрольной Ци, которой бы можно было воздействовать на тело извне, для его введения в искусственное состояние покоя. Поэтому им оставалось только ждать. Приступ Гуанхуа длился долго, и все это время рядом с ним находилась Куанхуа. Девушка снова положила голову брата себе на бедра, и, пока он был в состоянии оцепенения, нежно гладила его по волосам и тихо напевала успокаивающую мелодию. Женская ипостась Шэнь Юаня делала все, что было в ее силах, чтобы брат поскорее восстановился. И настоящий Шэнь Юань, наблюдая за ней со стороны, только удивлялся: неужели он был настолько же заботливым и чутким человеком? Насколько он себя знал, но никогда не был таким стереотипным «белым лотосом», ставящим интересы окружающих прежде своих. Его всегда больше интересовал собственный комфорт… И это его качество привело прошлые жизни к краху. «Все, хватит! Не стоит думать об этом!» — потряс головой Хуанхуа, стараясь отогнать подальше пессимистичные мысли. Не время и не место было вспоминать собственные ошибки и заниматься самокопанием. Пока же Куан-мэй была занята Гуанхуа, он с Хангуанем готовил место для ночлега: мини-версия Шэнь Цинцю молча приносила материалы из леса, а он обустраивал из них на земле подстилку из листьев и травы и сооружал из хвойных ветвей вокруг нее подобие шалаша. — Пха! О боги, что это было!? — резко дернулся Гуанхуа, выходя из оцепенения, только когда время разменяло первую стражу и солнце скрылось на западе. К этому моменту, строительство укрытия для их компании уже успешно завершилось. Юань и Куанхуа сосредоточили свое внимание на старшем брате, а Хуангуань расположился неподалеку от них – у пруда – и медитировал. — Очнулся, наконец, гэгэ? Вот и славно. Хорошо, что не всю ночь так пролежал, у меня бы тогда точно ноги отнялись, — ворчливо пробубнила Куанхуа, руками начав растирать свои затекшие конечности, периодически морщась от неприятных покалываний. Крайне удивленный Гуанхуа перевел свой взгляд с нее на сидящего рядом Шэнь Юаня, как бы безмолвно спрашивая у того: «Хэй, братишка, не расскажешь, пожалуйста, что это такое со мной было? А то я ни черта не понимаю!» Не желая и далее тянуть резину, Шэнь Юань, стараясь не вдаваться в гневные рассуждения о проблемах, вкинутых системой, сухо поведал брату об новообретенных особенностях их психики. — Как я понял, пока ты был в отключке, твоим триггером, скорее всего, является страх потери кого-то близкого. По крайне мере, на эту мысль меня натолкнули твои последние слова и мои собственные ощущения, но я могу ошибаться. В моем же случае, эта дрянь произошла, когда я начал думать о Ло Бинхэ… И о своих промахах, что привели всё к этому исходу, — тяжело сглотнув, завершил свой монолог Гу Хуанхуа. На некоторое время вся компания погрузилась в скорбную тишину. Воспоминания у них всех были одинаковыми, и напоминание, касающееся их прошлой жизни, мгновенно всколыхнуло едва притупившуюся боль. В следующий момент, Куанхуа, внешне оставаясь отстраненной и будто бы глубоко погруженной в свои мысли, подползла к братьям, и неожиданно для тех, порывисто обняла обоих, прижав одинаковые темноволосые макушки к своим плечам. — Мы все исправим. В этот раз мы не имеем права облажаться. Мы знаем будущее. Мы знаем, что не обязательно во всем следовать идиотскому сюжету оригинала. И мы больше не одни — теперь мы есть друг у друга, чтобы помочь, если кто-то из нас оступится или совершит ошибку. Мы больше не должны сражаться в одиночку, — уверенным тоном завершила девушка, отстраняясь, и ровным, не дрожавшим взором встретила преисполненные не меньшей уверенностью взгляды собратьев. Они со всем справятся. Нет, не так, они должны справиться. *** Утром Хуангуань приобрел у системы карту, и, в то же время, Куанхуа и Хуанхуа перевели на счет Гуанхуа по 20 баллов. Теперь у того числилось 50. Пусть и минимально, но эти баллы обеспечивали ему хоть какую-то безопасность в случае, если бы система снова начала лютовать. Однако, Хуангуань после вчерашнего импульсивного поступка старшего брата даже не смотрел в его сторону, полностью игнорируя его попытки перекинуться с ним хоть парой слов. Не удостоившись внимания от диди, Гуанхуа в расстроенных чувствах отправился в лес – сегодня вопрос по обеспечению своей родни едой он решил взять на себя. Шэнь Юань же снова ловил рыбу, а сестрица Куанхуа единолично занималась костром, пока Хуангуань с полным отчуждения лицом изучал карту, что-то прикидывая в уме. Через некоторое время вернулся старший брат, неся полные руки лесных яств. В прочем, тех же самых, что вчера принес Хуангуань. Было бы крайне странно, если за эту ночь в лесу бы выросло что-то новое и, мало того, пригодное в пищу. Поэтому их сегодняшний завтрак был точно таким же, как и вчерашний ужин. Но в этом не было ничего плохого. Если только не считать того, что за почти столетие обеспеченной и размеренной жизни, изобилующей разнообразим блюд, изготавливаемых искусными руками Ло Бинхэ, бывший Глава Цинцзин совершенно отвык от пресной и однообразной еды, о которой еще и надо было позаботиться самостоятельно. А ведь еще даже неизвестно, когда он снова сможет попробовать стряпню своего мужа… Гадство. Просто гадство. После завершения трапезы, Гу Хуангуань посвятил остальных членов группы в свои рассуждения о том, куда им стоит направиться: — Вы вроде должны помнить, что Цанцюн располагается на востоке, Башня Тяньъи на западе, Храм Чжаохуа на севере, а территория Дворца Хуаньхуа на юге. Так вот, вчера я рассмотрел расположение созвездий, и могу сказать, что нас, скорее всего, выбросило на западной границе с Царством Демонов. И, судя по всему, добираться до Цанцюн нам придется еще очень долго. Ближе всего к нам сейчас секта Тяньъи, но ее мы не рассматриваем для поступления, ведь так? Но зато там мы сможем узнать, в какой временной отрезок нас забросило — система так и не дала мне четкого ответа на этот вопрос, — ровно завершил повествование юноша, внимательно наблюдая за собратьями. — Соглашусь, перед тем, как попасть в секту, мы должны быть готовы как к тому, что Бинхэ уже был сброшен в Бездну, так и к тому, что еще прошлое поколение Лордов до сих пор занимают свои посты, — поддержал мысли самого сдержанного члена группы Шэнь Юань. — Да, верно. И еще, если я правильно оценил наше местонахождение, то до ближайшего города нам примерно шесть дней пути. Так же, мы должны будем пройти мимо заброшенного поселения через два дня — это будет наш ориентир, правда, только притом, что выберем правильную дорогу. Сейчас же нам требуется двигаться на восток. Повезло, что солнце только недавно взошло, и нам будет с этим проще, — взмахнул в сторону небесного светила Хуангуань длинным рукавом, обозначая цель для их небольшой компании. Дети, единодушно покивав в знак согласия на предложение собрата, поднялись со своих мест и стали собираться в путь. Дорога предстояла нелегкая. *** Неделя беспрерывного дрыганья ногами грозила вот-вот убить отвыкшего от тяжелого физического труда Шэнь Юаня, да и его три дополнительные ипостаси тоже. Больше всех из их копании ныл Гуанхуа — он постоянно выражал вслух, как у него болят ступни, как ноет спина, как кружится голова, и едва ли не ежеминутно просил остановиться на привал. Все его причитания полностью игнорировал Хуангуань, не отклоняясь из-за капризов самого шумного собрата от намеченного маршрута. Однако, было видно, что это он делал, в первую очередь, потому что сам уже желал поскорее очутиться в цивилизации. А во-вторых, похоже, он все еще злился на поступок Гуанхуа, и не собирался так просто его прощать. Из-за этого в их группе часто вспыхивали конфликты. Куанхуа и Хуанхуа были между спорящими братьями, как меж двумя огнями. Иногда они были больше согласны с Хуангуанем, и, стиснув зубы, продолжали путь, чтобы как можно раньше достигнуть намеченной цели, но иногда усталость брала над ними верх, и они, вместе с Гуанхуа, просили Хуангуаня остановиться и перевести дух. Тот, правда, редко к ним прислушивался, а они не особо настаивали. После того, как Хуангуань взял шефство над группой в свои руки, он зарекомендовал себя крайне деспотичным лидером. Двое братьев и сестра, уже после первого дня под его командованием, поняли, что позволить мини-версии Шэнь Цинцю встать во главе их скромного отряда – было далеко не самой блестящей идеей. Но метаться было поздно. Все равно, никому из них не хотелось впустую тратить драгоценные баллы на покупку, что уже не потребуется после того, как они попадут в город — там-то уж они смогут разжиться обычной бумажной картой, которой спокойно сможет пользоваться каждый из них. Ко всему прочему, не менее ужасным для четверки также оказался опыт мытья в реках и озерах. Мало того, что вода могла быть просто ледяной, так еще и факт того, что один из них имел женское тело, затруднял всё. И это ещё не конец! Естественно, что у них не было ни мыльного корня, чтобы нормально смыть пот и грязь, ни гребня, чтобы расчесаться после — так что уже через пару дней волосы ребят выглядели, будто мягкие сосульки. Просто отвратительно!.. А ведь в бытность Шэнь Цинцю, единственным разом, когда его неизменно изысканный внешний вид был настолько же запущенным, как сейчас, случился только тогда, когда он выполз в растительном теле по прошествии пяти лет из-под земли! Дикое желание попасть к людям крепло с каждым мгновением. Сейчас им просто нужно было еще немножко потерпеть, город наверняка уже где-то поблизости… Наверное. — Все! Больше не могу! — вдруг воскликнул горестно Гуанхуа и, упав на землю, раскинул руки и ноги на манер звезды. — Дальше идти не собираюсь! Я устал! — Поднимайся идиот, — тут же ощетинился Хуангуань, одарив его полным праведного гнева взглядом. — У тебя совсем нет достоинства? Ведешь себя хуже, чем трехлетка. Живо поднимайся! — Да кому это достоинство упало? — безразлично отозвался Гуанхуа и неопределенно взмахнул рукой. — Я, Хуан-ди и Куан-мэй уже на пределе! Не знаю, что уж там на счет тебя, но вот Куан-мэй начала хромать уже как час назад, а тебе все равно! Нам нужен отдых, и, желательно, чтобы он продолжался, пока не сменятся две стражи. Не забывай, сейчас мы — обычные люди, даже не взрослые, а дети… И мы можем откинуться от любого пустяка! Так. Что. Пожалуйста. Будь. ОТВЕТСТВЕНЕЕ. — последние слова Гу Гуанхуа практически выкрикнул. Вся компания после его речи потрясенно замолкла. Они действительно были очень измотаны, но не хотели в этом признаваться, боясь потерять лицо перед… Собой же? Мда… Единственные тупицы здесь — это они, а не Гуанхуа. Эта мысль обухом ударила троице по преисполненным ненужной гордости головам. Уязвленный больше остальных Хуангуань взглянул сперва на занервничавшую сестру, что стояла, привалившись плечом к дереву. Он с неудовольствием для себя заметил, что лишь только сейчас обратил внимание на то, в каком изможденном состоянии она находилась, а потом перевел взгляд на смущенного Хуанхуа, чей облик тоже не отличался свежестью и здоровьем. Лицо Хуангуаня приняло сложное выражение. Остальные с замиранием сердца ждали его вердикта. — … Хорошо… Остановимся здесь, — к непомерной радости для всех, согласился Хуангуань, и, с неестественно прямой спиной развернувшись на девяносто градусов, сошел с тропы прямиком в лесную чащу. — Эй, куда ты?! — только и успел выкрикнуть потрясенный Хуанхуа, как собрата уже и след простыл. Ребята в панике переглянулись. Неужели этот экзотический фрукт на них так обиделся, что просто решил свалить, куда глаза глядят? Да не, не может этого быть… Или может? В конце концов, они все могли признаться честно, что у них в прошлом действительно была такая дурная привычка: если что-то не устраивает — молча уходить в закат. Но неужели им придется на своей шкуре прочувствовать последствия собственного инфантильного поведения? Вот правду говорят люди — хочешь понять, что ты за человек, задай себе вопрос «водил бы я дружбу с самим собой, если бы была такая возможность?». С ответом и придет осознание, достойным ли человеком ты являешься на самом деле. И, как не печально, но Шэнь Юань теперь думал, что человеком он был явно таким себе. Не очень все это обнадеживало его; если такие тараканы водятся в голове у, как он думал, самого рационально члена команды, то что могу выкинуть оставшиеся двое — эмоциональная девушка и парень с шилом в одном месте? Неизвестно. Хоть троица и была взволнованна, но, тем не менее, никто из ребят не спешил отправиться за братом — в их положении разбрестись и потеряться было проще простого, да и, к тому же, они и так едва ли не валились с ног от усталости — какие уж тут поиски в непроглядном лесу? Так что, они приняли единственное возможное решение — ждать и отдыхать. Если брат, все-таки, не вернется, у них хотя бы появятся силы на его выслеживание. Разместившись на травке у обочины дороги впритирку друг с другом, дети, периодически морщась от боли, растирали свои многострадальные ноги и спины. А что вы хотите? Даже в столь юном возрасте детишки могут почувствовать, какого быть стариками, если гонять их до седьмого пота почти неделю к ряду! У них даже обуви не было! Конечно, после таких испытаний их стопы пребывали просто в кошмарном состоянии, ведь о комфорте дорожного покрытия говорить абсолютно не приходилось! — Черт! Черт! Да чтоб вас… Чем же я так Небожителей прогневала, что столько напастей взялось по мою душу? — тихо всхлипнула Куанхуа, баюкая правую ногу. Парни тотчас подобрались — больше всего они испугались, что девушка сейчас заплачет. — Что случилось, А-мэй? — осторожно спросил Хуанхуа, в то время как Гуанхуа без промедления принялся поглаживать сестру по острым плечикам и ласково утешать её. — Щепка распорола пятку, больно, — расстроено буркнула в ответ та, и, повернувшись к суетящемуся около нее Гуанхуа, спрятала свое лицо у него на груди. Она без лишнего смущения обхватила изящными руками чужую талию и притянула к себе ее обладателя, желая получить поддержку от родного человека. И тот со всей возможной заботой ответил на ее объятие, по-отечески гладя миниатюрную девчушку, которую, правда, едва ли превышал в росте, по волосам, и тепло посмеивался. Глядя на них, Хуанхуа мог только изумленно выдохнуть. По непонятным для него самого причинам, его сердце преисполнилось печалью, хотя, по идее, он должен был порадоваться, что сестре помогли и та не стала лить слезы, а взбалмошный Гуанхуа показал довольно-таки взрослую сторону своей личности… Но его, почему-то, это не успокаивало. Хуанхуа… Почувствовал себя одиноким. Нет, даже не так — брошенным. Так же, как когда-то очень-очень давно, так давно, что впору было бы и подавно забыть это чувство. Ведь оно было ему знакомо еще со времен первой жизни. Тогда, когда он все еще являлся Шэнь Юанем. Еще тогда, когда у него была состоятельная семья, в которой оба родителя были живы и здоровы. Тогда, когда было и двое добрых старших братьев, готовых всегда помочь в трудную минуту, и тогда, когда рядом еще была очаровательная младшая сестрица, с которой он действительно любил обсуждать популярные интернет-новеллы, даже несмотря на то, что литературные вкусы у них сильно разнились. У него было все, чтобы жить счастливо. Самое же главное — это близкие люди, с которыми его связывало кровное родство и хорошие отношения. Пусть даже если те и не имели особых возможностей уделить ему чуть больше, чем полчаса в день — он все понимал. У родителей — работа, у братьев — усердная учеба, чтобы унаследовать семейное дело, у сестры — собственные интересы и круг общения. Он не имел права жаловаться. Многие люди бы мечтали оказаться на его месте, и Шэнь Юань на самом деле ценил то, что имел. В их загородном доме было много слуг, что относились к нему с почтением и теплотой, и этого ему было достаточного. И когда он переехал в отдельное жилье — тоже не задумывался, что что-то не так. Потребности в друзьях у него особо не имелось. В деньгах он тоже не нуждался. Ему было комфортно быть самому по себе, и жить, как перекати-поле — не имея ни с кем глубоких связей. Так он считал до тех пор, пока не проснулся в один прекрасный день в теле Шэнь Цинцю и не повстречал на своем пути Ло Бинхэ. Этот ребенок, что всюду ходил за ним хвостиком и преданно заглядывал в глаза, этот ребенок, что в любое время дня и ночи с радостью кормил его своей божественной стряпней, этот ребенок, что при малейшей угрозе вставал на его защиту и он же, выросший в невозможно-прекрасного мужчину, и, любивший его так сильно, что это было больше похоже на одержимость; безжалостно разбив стены, которые Шэнь Юань незаметно для себя выстроил вокруг своего сердца, показал ему, что любить — не страшно. Иметь близость — приятно. И жить с кем-то бок о бок, доверяя ему свои самые сокровенные мысли и страхи, не ожидая, что тебя предадут или бросят — естественно. Шэнь Юань осознал, что то, что он всю жизнь до этого ощущал, но не обращал внимания, на проверку оказалось одиночеством. И, хоть он и не стремился обзаводиться связями, он, все же, страдал из-за этого, но, как бы глупо это не звучало, даже не понимал причину своего извечного напряжения и недовольства. Он старался не волновать вечно занятых родственников, добровольно отказался от друзей, не имел отношений — вот все, чем он мог похвастаться к почти тридцати годам в реальном мире. Печальный итог, не правда ли? И если бы его не забросило в роман, он так бы и гнил в своей квартире, будучи неисправимым затворником, общаясь только с пользователями Чжундяна. Строчил бы полные яда комментарии, выливая на начинающих авторов тонны помоев, вместо того, чтобы просто бросить читать не понравившуюся книжонку — как не погляди, это не похоже на действия довольного жизнью человека. Все изменилось лишь благодаря Ло Бинхэ, и, в какой-то степени, брату-самолету. Ну и системе… Немного. Но он в этом ни за что не признается! А сейчас, ему предстояло пройти этот путь заново. Снова встретиться с этим ощущением пустоты и боли, от которого спрятаться невозможно, можно лишь перетерпеть, сцепив зубы, и постараться дождаться того, кто избавил тебя от этой муки в прошлый раз. Жаль только, неизвестно, сколько придется терпеть на этот раз. Ведь неприятное чувство бесцеремонно начало сжирать его уже сейчас, без каких либо обоснованных причин — просто от одного только взгляда на семейную идиллию… К которой он будто не имел никакого отношения. Так… Глупо и знакомо. Это чувство… Словно ты единственный оставшийся пазл в давно собранной мозаике — лишний и ненужный — портящий своим присутствием всю картину. — Эй, диди, чего ты там застыл? Давай, иди к нам! — веселый голос Гуанхуа вырвал Хуанхуа из круговорота пессимистичных дум. Недоуменно вскинувшись на привычно улыбающегося собрата, Хуанхуа только успел бросить краткое «Что?», пред тем, как его ловко схватили в четыре руки и зажали с двух сторон. Он в тот же миг замер. На макушке вдруг появилась ласково похлопывающая ладонь, а на спине почувствовались легкие, как перышко, заботливые прикосновения девичьих рук. «Так приятно» — мелькнуло в поддернутом усталостью разуме Хуанхуа; на него в одночасье навалилась дикая сонливость. Он уже которые сутки не мог нормально выспаться — просто не привык к таким спартанским условиям. Земля была холодной. Открытая местность — шумной. Отсутствие должного уровня Ци в теле — пугающим из-за беспомощности. Не было ничего, чтобы способствовало здоровому сну взрослого в теле беззащитного ребенка. Какая ирония: если бы он на самом деле был ребенком, вряд ли бы настолько переживал — у детей инстинкт самосохранения зачастую бывает притуплен, в отличие от взрослых, что вполне могут осознать всю опасность ситуации, в которой очутились, так же, как и её возможные последствия. Дети же, в силу возраста и за неимением опыта, редко способны распознать угрозу для жизни, из-за чего и лишний раз и не волнуются, в то время как взрослые могут трястись из-за любой мелочи. Действительно ирония. Однако, сейчас Гу Хуанхуа иррационально почувствовал себя в безопасности — в этом плотном кольце рук брата и сестры. Забавно, нынче они такие же дети, как и он сам, и в случае опасности вряд ли смогут что-то предпринять, но Хуанхуа, или же Шэнь Юань, в их теплых объятиях на самом деле ощущал себя защищенным. Он будто бы внезапно оказался в кругу семьи, которой был по-настоящему нужен. Это… Согревало. Незаметно для себя, бывший Горный Лорд задремал, а обнимавшие его юноша и девушка довольно друг другу улыбнулись: они прекрасно знали, что за кошки скребли у третьего брата на душе, и не собирались оставлять этого замкнутого на проблемах парня и дальше вариться в своем котле нерешительности и самобичевания. Все-таки, это было его типичным поведением, тут уж ничего не поделаешь — нужно действовать самим, а не ожидать, когда он соизволит сказать, что что-то не так. Девушка уже привычным движением положила чужую голову себе на бедра, а мальчишка, с глупой улыбкой на лице, начал подготавливать место для ночлега – все равно в таком состоянии они сегодня уж точно никуда не пойдут. В это же мгновение, неподалеку от их лагеря задрожали кусты и, продравшись сквозь них, на дорогу вышел изрядно потрепанный Хуангуань. В руках он нес плотно свернутую в конус большую кувшинку. Его осанке и твердой поступи мог позавидовать сам император — даже не скажешь, что эта манерная особа только что шаталась по лесу, как какое-то дикое зверье. Его триумфальное появление не на шутку обрадовало ребят. Подойдя к Куанхуа, которая приложила палец к губам, показывая, чтобы он говорил тихо, Хуангуань передал ей в руки кувшинку, емко бросив: — Вода. И, освободив руки, залез в один из длинных рукавов своего изношенного платья, выудив из его глубины несколько листьев водяного клевера и подорожника, которые так же передал сестре. Потом таким же выверенным движением достал из второго рукава тушку какой-то птицы и кинул ее копошащемуся у недавно вспыхнувшего костра Гуанхуа, что благодаря отточенной реакции ловко ее поймал. — Ей! У нас будет ужин! Спасибо, Гуань-ди! — даже если Гуанхуа говорил шепотом, было впечатление, что он кричал — лишком уж эмоционально себя вел — у него будто и не было ни малейшего понятия о сдержанности. Ответом ему было молчание. Хуангуань лишь неуловимым для глаза движением сел на землю, и, полностью игнорируя собрата, растянулся на траве. Слегка стушевавшись, паренек принялся безмолвно ощипывать птицу — все равно в прикуску с паленными перьями ее бы точно никто есть не захотел, даже если б испытывал лютый голод. Какое-то время, их компания провела в тишине. Куанхуа успела немного попить, промыть рану на ноге, сделать заживляющую мазь и обработать место повреждения — на это ей потребовалось от силы одна палочка благовоний. Гуанхуа к тому моменту завершил ощип несчастной недо-курицы и расположил ее тушку, нанизанную на крепкую ветку, над огнем. Когда по округе начал дразняще витать запах жареного мяса, проснулся Хуанхуа. С несказанным душевным облегчением он, обнаружив, что Хуангуань вернулся, вместе со всеми приступил к еде. Сегодняшняя трапеза выдалась скудной, но, чтобы на некоторое время заполнить желудок, хватило и ее. Уже начали сгущаться сумерки, но дети, не желая проводить еще одну ночь на промозглой земле, двинулись в путь. Дорога впотьмах оказалась тяжелым испытанием, и, если бы не знания о том, как концентрировать Ци в ладонях для создания небольших огоньков, освещающих окружение, подобно бумажным фонарикам, то их четверка давно бы переломала себе все ноги, а то и шеи — слишком уж непроходимыми были некоторые места. Но, наконец, на горизонте забрезжил рассвет, а в его лучах неразлучной компании представился скромный город, до которого им осталось пройти еще где-то с десяток ли. Гу Гуанхуа, левой рукой все это время придерживающий сестру, чтобы та не теряла равновесия из-за своей травмы, резко вскинул сжатую в кулак правую руку в воздух и заголосил: — Мы сделали это!!! Вы понимаете?! Мы сделали!.. Мы смогли… — договорив, он звонко и счастливо рассмеялся, да так сильно, что на его длинных ресницах выступили прозрачные бисеринки слез. Наверное, в глубине души, он боялся, что их дорога обернется чем-то ужасным. Новой потерей, от которой он бы уже не смог оправится. Но теперь, когда все они в целости и относительной сохранности добрались — с его плеч словно свалился громадный камень. Опирающаяся на него Куанхуа также весело и обрадованно рассмеялась; ее нежный голос был похож на приятное уху журчание горного ключа, своей живительной влагой орошающего растущие вдоль его берегов дикие травы и прекрасные полевые цветы. Хуанхуа позволил себе тоже присоединиться к их восторженному настроению парой мягких смешков. И даже на тонких губах Хуангуаня появилась едва заметная, но, все же, первая и искренняя… Улыбка. Они и в самом деле дошли.