Парень в синем ханбоке

      Жизнь у Сынмина изменилась, и почувствовал он это сразу после того, как завершился спектакль. Почувствовал так отчетливо, что в груди защемило. Прошло три недели с того момента, как они с Хёнджином сцепились в классе живописи в словесной перепалке, едва не перейдя на кулаки, и Сынмин серьезно задумался. Задумался он о жизни своей и жизнях окружающих его людей, о их чувствах, переживаниях и важности для Кима. Впервые за долгое время Сынмин подумал о том, что никогда прежде он так не был рад счастливому Хану, убегающему на тайные встречи, заигрывающей Юн Су, которая так и пыталась добиться расположения парня,  Чанбину, который всерьёз задумался о правильном питании и теперь учился готовить, не раз превращая кухню в полнейший хаос, Феликсу, который всем улыбался и оставался самым солнечным мальчиком на свете. Сынмин, конечно же понимал, что за улыбкой Ли прячет внутреннюю грусть по общению с Хваном, но сделать он ничего, увы, не мог, а точнее, даже и не хотел. Без Хёнджина им всем будет лучше. Человек, который грозится лишить жизни других людей, не имеет права называться другом.        Все три недели Сынмин наблюдал. Наблюдал издалека, боясь того, что Хван-таки сдержит своё слово и навредит друзьям Кима. Конечно Джисон сказал ему о том, что Минхо пообещал их защитить, но насторожённость с его стороны никогда не была лишней. Поэтому Сынмин взял Хвана под свой прицел. Перед занятиями, во время и после них Ким незаметно для остальных следил за жизнью Хёнджина, и за всей этой слежкой парень заметил для себя то, что Хёнджин изменился. Или же перестал притворяться  и показал себя настоящего. А проявилось всё это в том, что Хван стал молчаливым, стал более отрешённым и погружённым в собственную работу. Некогда слащавая улыбка и показушная вежливость сменились простыми приветствиями и сухими прощаниями. Больше не было заигрываний со студентками, лживых комплиментов и той нарцистичности, которыми славился Хван. Его будто бы подменили. Сынмин заметил так же и то, что Хёнджин  теперь чаще задерживался в классе живописи, чтобы порисовать. За несколько недель он нарисовал так много картин, что это поражало. Казалось, меланхолия, коснувшаяся его души, поспособствовала творческому процессу. Хван окунулся в работу.        Сынмин стал ловить себя так же на том, что всё чаще находил повод оказаться где-нибудь поблизости от класса живописи, чтобы только взглянуть на новое творение Хван Хёнджина. Его картины Сынмину нравились. Он будто бы читал в них отражение его мыслей, его переживаний. Особенно ему понравилась та, на которой пожилая пара прогуливалась под дождем средь серого пасмурного дня в своих цветных плащах. Эти двое были, словно лучики солнца, подогреваемые своей любовью и освещавшие всё вокруг. Не о такой ли любви мечтают все люди? Не о такой ли любви мечтал и Хёнджин?       Нет. Сынмин находил мысль о том, что Хёнджин грустит по нему, полным абсурдом. Почему? Да просто потому, что у Кима не нашлось аргументов, чем же он мог ему так понравиться?  Парень пришёл к мысли о том, что Хёнджин просто обиделся.  Обиделся на то, что у него не получилось завладеть вниманием Кима, обиделся на то, что Сынмин его оскорбил, обвинил в том, чего тот не делал. На секунду парню стало даже неловко, и он почувствовал себя виноватым. Он бесился, что вообще может испытывать чувство вины в данной ситуации. Но разве он мог сделать иначе, когда перед его глазами появлялся задумчивый и немного грустный Хёнджин? Всё-таки что-то, да он с ним сделал. Сынмин сделал так, чтобы Хван изменился.        Парень прошёл несколько стадий принятия Хван Хёнджина, и это немного пугало. Сначала Сынмин был обозлён на вампира за слова, брошенные им в порыве гнева, и равнодушен к его накатившей меланхолии, позже он стал искать себе оправдания, почему не должен испытывать чувство вины, а когда Ким и вовсе успокоился, то поймал себя на мысли, что не будь они врагами, то может быть, даже подружились бы?.. Это была абсурдная мысль, но Сынмин долго ее не отпускал. Хёнджин был талантливым, эрудированным и отзывчивым человеком. Не считая некоторых его заскоков по поводу сексуального и морального контроля, он в целом сошёл бы за хорошего знакомого, с которым можно было бы выпить чашечку кофе после работы. Сынмин был тронут трогательной речью Хёнджина в конце спектакля и тем, что он похвалил всех декораторов, включая его самого. Хван вложился в дело, поставленное начальством так хорошо и так усердно, что это вызвало только восхищение со стороны студентов и преподавателей.        Но только за это Сынмин не мог простить Хвану ошибки прошлого. Да, он все ещё злился на него за то, что Хёнджин пытался его убить. Но если в начале сентября он испытывал к нему лютую ненависть, то сейчас находил ему какое-никакое оправдание. Хёнджин выбрался на волю спустя пятьдесят лет заточения и первое, что ему предстояло увидеть - новый мир, полный опасности и неизвестности. Не проще ли Хвану было убрать свидетелей? Что он и попытался сделать. Но если этот его поступок Сынмин мог объяснить, то угрозы жизням его друзей он ни за что Хёнджину прощать не собирается. Как бы ему не было обидно, он не имел права бросаться такими словами. И этот аргумент очень сдерживал Сынмина, чтобы не дать Хёнджину второй шанс на их дружбу.        Не сказать, что он так сильно её хотел, но глядя на счастливого Джисона, который открыто признался в том, что дружит с Минхо, Сынмину становилось немного завидно. Во-первых, открыть для себя нового человека и делиться с ним своими мыслями, было действительно замечательно. Особенно, когда этот человек живёт уже больше трёхсот лет. Он может рассказать тебе что-то такое, что большинство прочитают только в книжках и будут додумывать, как же всё было на самом деле. А во-вторых, Сынмин чувствовал, что  Джисон отдаляется от него, что чаще пропадает с вампиром, оставляя его в одиночестве. Пустоту не заполняли ни короткие встречи с Феликсом, который после учебы уезжал на работу, ни вечерние посиделки с Чанбином на кухне. Сынмин пришёл даже к мысли о том, что стоит пригласить Юн Су погулять и скрасить его серые будни лёгкими разговорами ни о чём, но первая же их встреча закончилась тем, что она предложила парню встречаться и даже оставила на губах его невесомый поцелуй. Такие активные действия со стороны подруги ввели Кима в ступор. Он не испытал отвращения, но и сердце его не екнуло. Почему-то в тот момент он представил нечто странное - он вспомнил Хёнджина, оставляющего на его шее влажный поцелуй. И почему-то именно это воспоминание заставило ладони вспотеть, а сердце забиться чаще. Сынмин извинился перед Юн Су за то, что не испытывает похожих чувств и что он вынужден ей отказать. Пообещав, что они останутся хорошими друзьями без какой-либо неловкости, Сынмин ушёл домой, оставив Юн Су наедине с собой, чтобы та могла спокойно погрустить и проплакаться. Больше на прогулки парень ее не звал. И тогда за отсутствием какого-либо общения Сынмин решил разнообразить свои повседневные однообразные дни прогулками в обществе самого себя в новых для него местах. Сперва он сходил в кино, после посетил концерт малоизвестного исполнителя, а во второй половине октября он и вовсе решил посетить выставку современного искусства, которая приезжала в Кванджу всего на пару дней. Стоит ли говорить о том, что Ким совершенно не удивился, когда увидел Хёнджина, рассматривающего одну из картин? Зал был довольно просторным, и парни могли спокойно сделать вид, что друг друга не заметили и разминулись в одной из секций, но они этого не сделали. Даже наоборот, оставшись в одном здании на нейтральной территории, Сынмин - таки решил узнать то, что уже долго его мучило.  -Ты передумал? - спросил он, встав с Хёнджином плечом к плечу.  -И тебе здравствуй, Сынмин, - ответил Хван и перешёл к следующей картине, заставив Кима прийти в замешательство и последовать следом за парнем. Всё выглядело так, будто Хёнджин был слишком занят для того, чтобы разговаривать с парнем.  -Привет, - ответил Сынмин и смерил вампира серьёзным взглядом, тот даже не оглянулся.  -О чём я должен был передумать?  -О своих словах, которые сказал мне месяц назад.  Хёнджин нахмурился и отвёл взгляд в потолок, будто вспоминая, что же он такого сказал.  -Не делай вид, что не помнишь. Когда на лице Хвана появились признаки озарения, он несколько раз кивнул головой, что начало выводить Сынмина из себя.  -Ах, ты о том, что я обещал лишить жизни твоих друзей?  -Именно, - зло процедил Ким. - Мне нужно знать, что ты решил. Стоит ли мне ещё беспокоиться.  -Конечно, стоит, - просто ответил Хёнджин. - Но если тебе будет легче, то пока я не собираюсь предпринимать каких-либо действий. - Сынмин напрягся. Что значит «пока что»? И Хван пояснил. - Дело в том, что я связан договором.  -С Минхо? - догадался Сынмин.  -С Минхо, - повторил Хван.  -И насколько силён этот ваш договор? Ты гарантируешь, что сдержишь слово?  -Я то сдержу, а вот Минхо.. не могу быть уверенным, что он выполнит свою часть сделки. Так что.. все зависит от него, - пожал плечами Хван и перешёл к следующей картине.  -Что же такого ты у него попросил, что Минхо тяжело выполнить свою часть сделки?        Наконец Хёнджин развернулся к Сынмину, который, как настоящая прилипала, сыпал вопросами.  -А вот это уже тебя не касается.  -Это не может меня не касаться, когда под угрозой стоят жизни моих друзей. Если есть хоть что-то, чем я могу помочь Минхо с выполнением его части договора, то я это сделаю.        Хёнджин рассмеялся. Это выглядело так странно. Светлый зал, заполненный множеством картин, тихий гул голосов людей, которые переговаривались по поводу выставки и наслаждались произведениями искусства  и хохочущий до слез парень, который полностью выбивался из общей атмосферы своим весельем.   -Что смешного?  - разозлился Сынмин.  -Да просто представил себе такую картину:  ты приходишь к Минхо и говоришь ему, что хочешь помочь ему выполнить нашу сделку. Какое же у Ли будет глупое выражение лица! Это невероятно забавно, - брюнет вытер выступившую от смеха слезу.  -Почему ты такой? - не выдержал Ким. - Я думал, ты изменился, я думал, ты хоть о чём-то сожалеешь!  -Да. Я само зло. Эгоистичный, жестокий Хёнджин, которому на всех всё равно, а если меня обидеть - пеняйте все на себя. Нет у меня души! - с иронией произнёс парень.  -Прекрати! Это не поможет. Называя себя такими словами, ты не вызовешь у меня жалость и не заставишь сказать, какой ты на самом деле хороший. Я действительно думаю, что ты просто отвратителен, и сегодня, когда я подошёл к тебе, чтобы поговорить, я надеялся, что ты скажешь, что передумал. Только в моём сознании появляется сомнение по поводу тебя, по поводу того злодея, в которого ты играешь, как ты снова доказываешь, что тебе верить не стоит. Тот грустный и задумчивый Хёнджин, что был весь этот месяц - неужели это просто притворство? Да я тебя обидел, и, черт, мне даже стыдно за это! Но.. но неужели в тебе нет ни капли сочувствия? Нет ни капли жалости?        Лицо у Хёнджина изменилось. Безразличие сменилось озадаченностью и болью. Сынмин сорвал пластыри с ещё не зашивших ран, вызвав у Хвана только негативные чувства.  -Нет, - ответил Хёнджин, соврав и себе, и парню напротив.  -Не верю, - сказал Сынмин, чуть ближе подойдя к Хвану и встав к нему практически нос к носу. - Ты, блин, просто одинокий мудак, который вместо того, чтобы показать себя настоящего, постоянно  притворяешься слишком крутым и причиняешь боль окружающим тебе людям. Если копнуть поглубже, то, я уверен, мы найдём маленького ребёнка, который хочет любви и дружбы, но не умеет их добиваться по-человечески.        Хёнджин не отводил взгляда от стоявшего напротив Сынмина. То, что говорил парень, было до такой степени неприятно, что в уголках глаз защипали накатившие слёзы. И действительно, чем Ким понравился Хвану? Ничего хорошего, кроме оскорблений, он ему ещё ни разу не говорил. Даже сейчас, парни играли на чувствах друг друга.  Три недели взаимного игнорирования и спокойствия снова привели их к неприятному разговору.  -Ты снова блистаешь своими удивительными способностями чувствовать людей, Ким Сынмин! Не зная человека, ты делаешь умозаключения и пытаешься наставить всех на путь истинный, хотя со своими проблемами разобраться не можешь! В тебе столько храбрости и глупости одновременно, что меня это поражает! Ты который раз приходишь к старому вампиру и говоришь ему, какой он плохой! Ты головой-то думаешь, прежде чем разбрасываться такими громкими словами? Что ты о себе возомнил?        Хёнджин закипал на глазах. Ещё чуть-чуть и окружающие его люди увидят настоящую природу вампира.  -Если бы ты хотел меня убить, ты бы давно это сделал.. -Да! Именно это я и сделал бы, если бы не Минхо, которому я пообещал не трогать тебя и твоих друзей. Молись, чтобы у него  с Джисоном всё получилось, иначе вам всем будет очень “не очень”.   -При чем здесь Джисон? - не понял Сынмин, напрягшись и округлив глаза.  -Может, при том, что он часть моего плана, - пожал плечами Хван и, грубо толкнув Кима, покинул выставку. 

****

      Джисон и Минхо решили остаться друзьями, но откровенно говоря, выходило у них это так себе. После того, как парни окунулись в прошлое вампира, их жизнь изменилась, изменилось и отношение друг другу, они будто бы вышли на новый уровень. Ли доверился Хану, что вызвало у последнего чувство гордости и собственной важности, и звание «друг», которое он носил, было для него больше, чем просто «друг». Джисон чувствовал себя одной из главных составляющих жизни Минхо, а потому стёр все границы субординации, которые у него до этого были. Если раньше Джисон кусочком подсознания и понимал, что Ли, прежде всего его преподаватель, то сейчас это благополучно им забылось. Минхо - его недопарень, который пьёт раз в неделю кровь Хана. Вот именно такое определение ему подходило.        Отныне Джисон стал себя вести чуточку раскованнее, спокойно зависая на парах и иногда пропуская мимо ушей, что Минхо говорил, что злило последнего. Он не позволял ему такого поведения и не желал мириться с властью, которую тот на него оказывал. Оставив Хана после занятия у себя, Минхо принялся было читать нотацию о том, что Джисон забывается, на что довольный Хан лишь улыбнулся.  -И что ты мне сделаешь? Накажешь?  -Накажу. С тебя три реферата и три презентации. Не выполнишь, отправлю сведения в деканат о твоей неуспеваемости, и ты мигом вылетишь из Университета.  -Ну блин, - Джисон сделал грустную мордочку, - я же пошутил, а ты и всерьёз решил меня наказать. Что за темы?        Минхо указал на лист бумаги на столе, на котором был обозначен план их занятий со списком дополнительного материала. Студент прошёлся по нему глазами и сфотографировал себе в телефон.  -Ладно, - сказал Хан, подняв мобильник вверх, - подготовлю я твои доклады.        Обижено покрутив головой, Джисон развернулся на выход, но тут же почувствовал лёгкий удар по ягодицам, застыв при этом на месте. Рука Минхо немного задержалась на джинсах Хана, после чего парень довольно хмыкнул.  -В этот раз обойдёмся таким наказанием, обиженка, но на всякий случай фотографию из телефона не удаляй, - сказал Минхо над ухом, от чего Джисона прошибло током. Ох, Ли, зря ты начал эту игру, зря показал Джисону, как выводить тебя  из себя.        Словив первый лёгкий флирт, Хан решил, что надо добивать Минхо до конца. Искусанная на паре ручка, которую Джисон не доставал изо рта, случайное прикосновение бёдрами за столом в рабочей каморке Ли, невинные шлепки от Минхо плавно перерастали во что-то большее. Парни не обсуждали то, что они делают, они просто плыли по течению, с каждым днём становясь всё ближе и ближе друг к другу. Аудитория четыреста двадцать пять стала для них вторым домом, и они большую часть времени проводили там вместе, после чего непременно шли в кафе кормить Джисона, а после расставались поздно вечером, чтобы завтра снова встретиться в университете. Пытливые взгляды, счастливые улыбки, переплетенные под столом пальцы, мягкие поглаживания по колену, тесные прикосновения пахом в узких пространствах, язык, гуляющий по пересохшим губам, чуть заниженные голоса и взаимные подразнивания - это всё  были Минхо и Джисон. Словив конфетно-букетное настроение, они оба предавались нарастающим чувствам, давая волю своим желаниям. -Хани, у тебя опять встал, - прошептал Минхо, когда в привычный для них четверг они остались после занятий в лекционном зале для уже обыденной им процедуры отпития крови Джисона. -Прости, ничего не могу с собой поделать. Постоянно хочу кончить, как только ты меня кусаешь.        Минхо придвинулся ближе, плотнее прижавшись своим пахом к возбужденному паху Джисона. Слова последнего его заводили. Он плотно обхватил бёдра парня, расположившиеся по бокам от своих собственных, и медленными напористыми нажимами пальцев двинулся к упругим ягодицам. Джисон от удовольствия закинул голову вверх, оголив шею, с выступившими на них венами, подставив тем самым её для желанного поцелуя. Или укуса. Выбирать Минхо. Ли тихо прорычал себе под нос и влажным языком прошёлся по пересохшим губам.  -Хани, кажется, мы ведём себя не по - дружески.. -Да нет, - прошептал Джисон, у которого от накатывающего желания кружилась голова. - Всё очень даже по-дружески. Отдружи меня прямо здесь, на этом столе.        Минхо на секунду замер, глупо уставившись на такого открытого Хана, который говорил не свойственные для него вещи.  -Джисон… Маленький извращенец.. Не ты ли мне говорил, что у тебя никогда не было, и тебе нужна подготовка в более подходящем месте?        Хан тихо хихикнул. Да, было время, чувствовал себя недотрогой. Но чем больше он сближался с Минхо, тем сильнее чувствовал необходимость в его прикосновениях. Руки, губы, ноги. Этого было мало. Хотелось большего.. -Подготовка в моем рюкзаке. А место.. - Хан оглядел большую аудиторию четыреста двадцать пять, - .. мне нравится. Меня возбуждает мысль, что мой первый секс будет в университете, на преподавательском столе.. -Ты не знаешь, о чём говоришь. Первый раз, он… это некомфортно, это может быть больно. Понадобится много времени на то, чтобы расслабиться, разработаться.. -Но я уже пробовал ввести в себя два пальца, - стыдливо начал Джисон, отводя взгляд в пол и краснея, - это терпимо..       Минхо улыбнулся. Хан был таким маленьким и глупеньким, когда дело касалось таких важных вещей, как первый секс. Он взял руку парня, согнул его большой палец и мизинец, оставив указательный, средний и безымянный в выпрямленном положении.  -А теперь утрой это в объёме и удвой в длине.. - мягко намекнул он на то, что всё будет не так просто. Хан подавился воздухом, представив, как Минхо с таким добром заходит в узкого Хана.  -Ладно. Ты меня отговорил. Секс отменяется.  -Ты действительно хотел секса? - поинтересовался Минхо.  -А ты нет?        Ли посмеялся, наблюдая за тем, как Джисон надувает щеки и обижается. Картина маслом под названием «Мальчику не дали конфетку». Минхо хватает Хана за подбородок и поворачивает на себя. Джисон с трепетным ожиданием осматривает внимательное лицо старшего, а затем чувствует, как последний со всей страстью впивается в его губы, вышибая из лёгких весь воздух. Дыхание Минхо тёплое и прерывистое, губы мягкие и вкусные, а язык… Хан теряется в чувствах, когда кончики их языков проходят  друг по другу. По спине пробегает приятная дрожь, а в животе кружит тысяча бабочек, заставляя Хана выдохнуть тихий стон в поцелуй, от которого у Ли сносит крышу. Он запускает свою руку в волосы младшего, вводит большими пальцами по щекам, гладит его шею, к которой немедленно спускается языком, ведя от щеки до ключицы. Хан тает в руках старшего, в его поцелуях и сильнее обвивает Минхо ногами, гуляя руками по массивной спине, он трётся своим возбуждением о пах вампира, заводя и его, и себя ещё больше. В аудитории становится жарко, воздуха не хватает для того, чтобы дышать. Дверь не заперта на ключ, да и всё равно, человек напротив сейчас намного важнее, чем незакрытая аудитория, в которой парней могут спалить излишне любопытные глаза. Два возбужденных парня целуются долго, изучая каждый сантиметр тела оппонента руками, им мало, и они хотят продолжения, но сейчас не самый подходящий момент. Им нужно остановиться, и первым это делает Минхо. -Если мы сейчас не остановимся, то совершим глупость.  -Это будет самая лучшая глупость из тех, что я совершал, - прошептал Джисон в искусанные малиновые губы напротив и потянулся, чтобы снова затянуть их в поцелуй.  -Нет, я не позволю, - Минхо нежно прошёлся тыльной стороной ладони по мягкой щеке Хана, заглядывая тому прямо в глаза. - Твой первый раз должен быть самым прекрасным и запоминающимся событием в твоей жизни. И, поверь, холодный преподавательский стол для этого не подойдёт.  -Тогда как же.. -Я приглашу тебя на свидание. Мы вкусно поужинаем, а потом поедем ко мне. Я уложу тебя на мягкую кровать и буду целовать до того момента, пока ты не расслабишься, дам тебе своей крови, чтобы ты почувствовал себя лучше, подготовлю тебя. И только тогда, когда ты будешь готов, мы сделаем это. Поверь, удовольствие можно получить и без проникновения.. - шептал вампир округлившему глаза от таких мягких и нежных слов Джисону.  -Минхо… - испуганно пропищал Хан. -Что?  -Я кончил.       Вампир перевёл взгляд на пах парня, где буквально через минуты три должно было нарисоваться мокрое пятно. Он почувствовал запах спермы, и мягко улыбнулся. Джисон такая ромашка.. От одного только разговора так завёлся и кончил в штаны. Что будет, когда они дойдут до постели?.. -У меня нет запасного нижнего белья или брюк.  -Твою же.. -Придется снять трусы, пока они не пропитали джинсы, и идти без них. Можешь воспользоваться моим кабинетом.        Джисон согласно кивнул и пингвиными шагами убежал в сторону маленькой каморки Минхо.  -Только не подглядывай, - сказал он перед тем, как закрыть дверь. -Не буду, - ответил Минхо и тихо рассмеялся себе под нос.

**** 

      Выбежав вслед за Хёнджином, Сынмин принялся набирать номер Джисона, но тот не брал трубку. Конечно, он снова убежал на очередную обедню с Минхо. Гребанные друзьяшки! И как Сынмин позволил ему сблизиться с вампиром так быстро? Он же чуял подвох, он же знал, что не стоит допускать этой дружбы! Минхо, и просто так решил помочь Джисону с Сынмином избежать гнева Хван Хёнджина? Ха-ха. Ищите дураков! И ежу понятно, что у него были какие-то цели, какие-то мотивы, и вот тебе ответ - Хан для него часть плана Хёнджина. Сердце выпрыгивало из груди от мысли, что бедного доверчивого Джисона просто так взяли и обманули. А Минхо! Ох уж этот жук! Он и правда казался Сынмину нормальным, и тот даже проникся к нему маленькой симпатией. Но за его обманчивым добродушием скрывался коварный план. Никогда нельзя доверять вампирам!        Сынмин принялся судорожно       размышлять о том, где же ему искать друга и что же делать, но затем понял, что предпринять что-либо сейчас у него не получится. Даже если ему удасться дозвониться до Хана, то что он ему скажет? «Джисон, прекрати общаться с Минхо! Он не тот, за кого себя выдаёт!» Да, конечно же Хан послушается и прибежит домой по зову Сынмина. Ну давайте не будем никого обманывать - Джисон на это не купится.        Сынмин решил вернуться домой и подождать Хана там, тщательно обдумывая , как преподнести ему полученную сегодня информацию, но друга он в тот день так и не увидел. Часов в десять вечера ему пришла смс-ка о том, что Джисона сегодня ждать дома не стоит. Обеспокоенный тем, почему Хан решил не возвращаться в общежитие, тот снова набрал номер друга. И в этот раз Джи ответил. Голос его был бодр и весел.  -Привет, Минни, ты мне сегодня звонил? Прости. Телефон был на беззвучном. Ты что-то хотел ? -Джисон! - испуганно воскликнул Ким. - Ты где? Что за сообщение? Почему ты не придёшь домой?  -О, так ты просто волнуешься! Я у Минхо. Мы сегодня собираемся устроить кино-ночь. Буду показывать ему Гарри Поттера. -Ты что? - не поверил своим ушам Сынмин. В телефоне послышался звук открывшейся двери и чьих-то шагов.  -В красной тарелке сладкий поп-корн, в синей - солёный, - сказал Минхо Хану и поставил на тумбочку закуски к фильму. - Холодный зелёный чай, кола или спрайт? - спросил он.  -Зеленый чай. Спасибо, - ответил Джисон и по звуку было понятно, что он улыбнулся заботливому Минхо. - Сынмин, всё потом. Ни о чём не волнуйся. Мне надо бежать. Я тебе позже всё - всё расскажу, обещаю.        Сынмин не успел и слова сказать, как Хан повесил трубку. Упав на подушку, он уставился в потолок. Всё, приехали. Джисон остался у Минхо с ночёвкой. Оставалось только надеяться на то, что тот ничего с ним не сделает. Но как вообще можно было надеяться на это? Сынмин сорвался с места и заходил по комнате. Надо было срочно что-то придумать! Но что? Сынмин снова позвонил Хану, но тот не ответил. Телефон был вне зоны доступа.  -Какой идиот! Ещё и телефон отключил!       Надо было узнать, где же живёт Минхо, чтобы прийти к нему домой и забрать оттуда Хана. Вот только у кого он собрался узнавать? Тем более, ночью. Позвонить в полицию или куратору курса? «Извините за беспокойство, но мой друг пропадает со своим преподом у него дома и смотрит вместе с ним Гарри Поттера. Не могли бы вы их найти?» Глупость! Какая глупость! И новая волна слухов. Теперь уже вокруг Джисона. Сынмин на своей шкуре знал, какого это - быть объектом обсуждения порочного романа с преподавателем. Для Хана он ни в коем случае не мог этого допустить, пусть тот сам закапывал себя в яму.        В итоге, после длительных размышлений, Сынмин пришёл к выводу о том, что только Хёнджин мог знать, где Джисон и Минхо сейчас могут находиться, но вот вопрос - где взять номер Хёнджина и как вообще к нему обращаться с просьбой узнать, где же его друг, учитывая, что Хвану только и надо, чтобы у Минхо и Джисона всё получилось? Голова подкинула не самую лучшую идею, а именно ту, в которой Феликс узнаёт у Хёнджина всю информацию. Но как же это было с его стороны эгоистично - использовать друга для своих целей после того, как этому самому другу пришлось оборвать все связи с Хваном по твоей же инициативе! И потом, Феликс захочет знать правду. И какую же правду Сынмин ему преподнесёт? «Да тут Джисон застрял дома у Минхо, а это нехорошо. Давай его выручать». Что ж, как ни крути, а Хану придётся вскрыться.       Звонить другу - всезнайке Ёну было не вариант. Вечер субботы, и он явно не сорвётся с места, чтобы найти какого-то там Ли Минхо. Да и потом, от Сынмина последнее время было слишком много вопросов, которые могли натолкнуть на интересные размышления, и если Ён захочет провести параллели между тем, о чём спрашивал его Ким, то наверняка может догадаться о том, что ему знать не обязательно.        Прошёл час. Сынмин так ничего и не придумал. Сначала он попытался забить, мол: «А что я вообще парюсь?», но потом сердце забилось в тревоге. Снова. А что, если Минхо сделает что-то ужасное? Всё же он вампир. От этой мысли стало уж очень плохо, и Ким не выдержал и позвонил Феликсу, который, о удивительно, несмотря на громкую музыку в своём клубе, взял трубку. Даже он умудрился ответить на звонок! А Джисон, будь он не ладен, так и игнорил Сынмина.  -Сынмин? Что-то случилось? - спросил Ли и отошёл в место потише.  -Феликс! Привет. С чего ты взял, что что-то случилось? Хотя да, я же не звоню тебе вечерами, когда ты на работе, так что, ты прав. Мне нужна твоя помощь.. -Конечно. Рассказывай.        И Сынмин рассказал. Рассказал вкратце о том, как обеспокоен тем, что Джисон у Минхо, и что тот не берёт трубку. Что не знает, где его искать, и очень волнуется.  -Сынмин, - улыбнулся Феликс, что не ушло от ушей Кима, - ты ведёшь себя, как мамочка. Успокойся. Джисон уже взрослый, и сам решит, у кого ему оставаться и чем заниматься.  -Но ты же не понимаешь! - как же Сынмину хотелось рассказать всё, чтобы Феликс понял, чтобы встал на его сторону. Но он не мог. До того момента, пока Ли не узнает, что Хёнджин и Минхо - вампиры, всё будет очень сложно. - Минхо.. я боюсь, что он сделает то же, что и Хёнджин сделал со мной..       Феликс замолк, на противоположном конце трубки послышался тяжёлый выдох.  -И что ты предлагаешь?  -У тебя нет номера Хёнджина? Я позвоню ему и .. -Нет. Я удалил его сразу же, как ты рассказал мне о том, что он сделал.       Сынмин раздраженно цокнул и затопал ногами. Ну почему? Почему всё так выходило? Ким сам же сделал так, чтобы Феликс и Хван оборвали концы, и теперь страдает от этого.  -Пиздец… -Повиси немного, - сказал Феликс, и Ким услышал, как он куда-то пошёл. Басы становились всё громче и громче, а позже  послышалось «Это тебя». Секундное молчание сменилось пронзающим душу «Алло». -Хёнджин? - выдохнул Ким, не веря своим ушам.  -А, это ты Сынмин. Снова звонишь, чтобы погавкать?  -Что ты делаешь в клубе?  -О, так ты звонишь, потому что интересуешься, где я и как? Это мило. Да, я в клубе, а что, запрещено законом?        Сынмин снова напрягся. Джисон с Минхо. Феликс с Хёнджином. А он сидит дома и за всех переживает. -Ты же не собираешься делать что-нибудь с Феликсом?  Хёнджин раздраженно выдохнул.  -О-о-ох…ты снова заводишь старую пластинку. Всё, давай мне не интересно, - Хван уже собирался отдать телефон Ли, как Сынмин поспешил вернуться к вопросу, который так его волновал. -Постой - постой. Вообще-то я звоню по другому поводу. Я хотел бы узнать, где живёт Минхо.  Хёнджин прыснул.  -И зачем тебе об этом знать?  -Потому что.. потому что, - Сынмин не знал, что ему придумать и сказал правду. - Потому что с ним Джисон.  -И? - Ким промолчал. - Оставь их наедине. Ничего Минхо с ним не сделает. А если и сделает, то Джисон будет на седьмом небе от счастья, или на седьмом оргазме.. В общем, это не твоё дело, чем они там занимаются. Всё, отключаюсь.        Хёнджин сбросил трубку, оставив немого Сынмина в полнейшем недоумении. Вот и поговорили! Он тут же перезвонил Феликсу.  -Феликс, что он делает в клубе? - чуть ли не на самых высоких нотах произнёс Сынмин.  -А я откуда знаю? Отдыхает. Месяц подряд сюда приходит и глазами меня съедает. Я уже говорил своим охранникам, чтобы его не пускали, но он всё равно оказывается здесь!  -Что он хочет? Он тебя достаёт?  -Да нет, один раз только попытался завязать со мной разговор, но я не повёлся. Он просто сидит и пьёт коктейли. В одиночестве. Выглядит жалко, - теперь Ли вздохнул опечалено. По голосу было понятно, что он грустил вместе с Хваном.  -Ладно. Спасибо за помощь. Я пошёл спать. Спокойной ночи!        Сынмин действительно плюнул на всё и лёг спать, вот только ночь у него была далеко не спокойная. Он то и дело ворочался в своей кровати, потому что ему снились кошмары. Обычный человек, не зная ситуации и чувств, которых испытывал парень, сказал бы, что кошмаром его сны вряд ли можно назвать, но он считал именно так и не иначе. А приснилась ему довольно миловидная встреча в кафе.        Солнечный день. Улица Перемены. Небольшое уютное здание, в которое однажды Джисон и Сынмин попали, когда были на первом курсе, прогуливаясь по городу после учёбы. Маленькое кафе, где готовят потрясающий кофе и делают самые вкусные кондитерские изделия на всём белом свете : от пирожных, мороженых, маффинов, ванильных трубочек и чизкейков  до трёхметровых тортов любой сложности. Именно туда Ким и забрёл в своём сне. В самом углу, среди декоративной зелени, сидело четверо парней. Все они весело о чём-то переговаривались и смеялись. Минхо с ложечки кормил счастливого Хана чизкейком и умилялся тому, как тот набивал свои щёки лакомством. Напротив них, поедая мороженное, сидели Феликс с Хёнджином. Первый на коленях второго. Обняв Ли сзади, Хван набрал на палец мороженного и дал младшему слизать его со своей руки. Играясь, Феликс испачкал нос Хвана в пломбире и тут же его поцеловал, оставив на губах остатки лакомства. Хёнджин задержался на губах блондина и жадно облизнул свои, после чего потянулся для поцелуя. Стоящего в дверях Сынмина передернуло. Он громко сглотнул вязкую слюну и схватился за сердце. Всё это выглядело так по-настоящему, что ему стало плохо. Над входом звякнул колокольчик, оповещающий о том, что кто-то вошёл. Ким неловко потоптался на месте и отошёл в сторону, чтобы не мешать вошедшей парочке. Счастливые Чанбин и Юн Су прошли за соседний от друзей столик. Вернувшись к объекту своего наблюдения, Сынмин заметил, что все четверо так же уставились на него в ответ, прервав свои кошачьи ласки.  -Сынмин! - крикнул Джисон. - Иди к нам!        Сынмин бы и хотел сделать шаг вперёд, но ноги прилипли к полу, тело ослабло, застыло на месте, не имея возможности пошевелиться. Ким повернулся в сторону Хвана и заметил, как тот на него смотрит теми же грустными глазами, какими смотрел в галерее на выставке. «Ты снова пришёл разрушить моё счастье? Ты снова пришёл меня оскорблять и говорить, какой я плохой?» - читалось в них. Сынмину стало даже немного стыдно, что Хван о нём так думает. Он развернулся, чтобы уйти и оставить парочки наедине, но как только он толкнул дверь (удивительно, уйти прочь от друзей у него выходило без проблем, в то время, как сделать на встречу шаг совершенно не получалось), чья-то сильная рука обхватила его за талию сзади. Ким прекрасно помнил это прикосновение и тёплое дыхание над ухом. -Ты куда? - прошептал Хёнджин. -Ухожу, - сквозь слёзы обиды произнёс Ким, - я здесь лишний.  -Дурачок. Прекрати такое говорить, - ответил Хван и поцеловал парня в висок.  -Но.. - Сынмин развернулся и посмотрел Хёнджину в глаза. Он был всё так же близко, и так же его обнимал. - Ты же с Феликсом.. -Тебя я люблю больше.        Последнее, что помнил Ким, так это то, как Хван Хёнджин лез к нему целоваться. Он не успел прочувствовать сам момент, потому что проснулся в горячем поту, быстро вскочив с кровати.  -Нет! Нет! Нет! Это всего - лишь сон! Это не по-настоящему!  - твердил он себе. На часах было около трёх. Общежитие уже частично погрузилось во тьму. Ошарашенный своим же сном, парень ходил кругами по комнате. Воспоминания детально рисовались в его голове и дарили странное чувство. Чувство нужности, чувство счастья от того, что ты кем-то любим, чувство приятного наслаждения от того, что тебя кто-то нежно касается.  -Нет, ты не можешь быть таким в реальной жизни! Это плод моей фантазии!       Плод фантазии Сынмина подкинул ему так же и то, что Хёнджин и Феликс были в близких отношениях. И если на Минхо с Джисоном Сынмин закрыл глаза, эти двое доводили его до трясучки.  -Я не ревную, я не ревную.. - шептал себе под нос Ким, чтобы его никто не услышал, хотя в комнате был только он. Вспомнив пытливые взгляды вампира и Феликса, Сынмин всё же выругался себе под нос. - Блять..       Признать было тяжело, но это действительно было так - осознание, что между Хваном и Феликсом могут быть отношения, его задели. Задели так сильно, что хотелось наорать на одного и второго, чтобы больше никогда не смели делать такие постыдные вещи, даже у него во сне!  Присев на холодный пол, Сынмин тихо заплакал.  -Я тебя ненавижу, блин, Хван Хёнджин! Или.. наоборот..

****

      Утро не принесло облегчения. Невыспавшийся, с головной болью и с пустотой на душе, Сынмин отправился на кухню, чтобы что-то приготовить себе поесть, но несмотря на то, что организм требовал питательных веществ, желудок отвергал любые попытки что-то в него засунуть. Не хотелось ничего. Только может немного воды. Даже идеально приготовленная Чанбином яичница не вызывала желания хотя бы немного подкрепиться. А расспросы от Со, почему Ким такой грустный и вовсе усугубили ситуацию. Когда тебя спрашивают, что случилось, а ты говоришь «ничего», хотя на самом деле на душе будто кошки нагадили, это добивает тебя окончательно, и ты начинаешь жалеть себя ещё больше. Побоявшись, что снова расплачется перед Чанбином, Сынмин ушёл к себе в комнату и пролежал в ней до самого обеда, тупо уставившись в потолок. Джисон не возвращался, и он, похоже, и не планировал. В компании Минхо было, очевидно,  интереснее, чем у себя дома, и потому Ким уже не надеялся застать его в общежитии до конца дня.        Страдать было «прикольно». До определённого момента, пока Сынмин не решил, что ему надо проветриться. Прогуляться. Отвлечься. Набросив на себя первые попавшиеся вещи, он вышел из кампуса и направился, куда глаза глядят. Ноги вели его по знакомым маршрутам, в итоге приведя парня к университету. Он устало бросил на него взгляд. В прошлом году всё было иначе. В прошлом году в их с Ханом жизни не было вампиров и тех драм, которые из-за них происходили. Сынмин задержался глазами на огромных окнах класса живописи и почему-то захотел ещё раз взглянуть на картины Хёнджина. Быть может, они дадут ответ хотя бы на один вопрос. Сынмин пошарил по карманам куртки и брюк и нашёл в одном из них кошелёк с пропуском. Наверное,       охранник удивится, что забыл юноша в воскресенье в университете, но прогнать его вряд ли сможет. Для особого контингента задротов посещать универ на выходных было привычным ритуалом.        Зайдя внутрь, Сынмин, как и ожидал, наткнулся на крупного скучающего мужчину в очках и форме. Он восседал на своей табуретке и поднял на Кима безразличный взгляд, когда тот пикнул своим пропускным.  -Вас сегодня прорвало что ли? - спросил он, не ожидая ответа на вопрос, и снова уткнулся в газету. Что значило его обращение, Сынмин не понял, да и задумываться не хотел. Он сразу же прошёл к своей цели - к классу живописи. Перед входом в комнату, он немного помедлил, потому что ему показалось, что он был не один и что класс уже был кем-то занят. И действительно, буквально через минуты две раздался голос Хёнджина.  -Да, до понедельника. Хочешь, не делай. Плюнем на свои обязанности и расстроим старую маразматичку. Я в курсе, что выходные. Если честно, я подумываю забить. Чисто из принципа. Я ассистент, а не преподаватель. Пусть отдувается Чу. А тебе да, не повезло. На Свона теперь не свалишь свою работу. Дедуля в пансионат загремел. И кстати, ты знаешь по чьей вине, борец за справедливость, Ли Минхо. О, ты уже здесь? И Сони с собой прихватил? Вам что, нечем было заняться дома, что вы решили припереться в университет? Ладно. Так я могу вернуться домой? Пфф. Не лей мне в уши. «Ты и вчера мог спокойно это сделать». Если бы я вчера вернулся, то оборвал бы вам весь вечер. А так, могли спокойно себе поголосить.. - Хёнджин рассмеялся. - Сони, привет! Как? Вы ничего не сделали?        Дальше слушать Сынмин не стал. Ему хотелось узнать, чем же закончилась история с его другом, но пошлые намёки от Хвана выводили его из себя. Если Джисон действительно здесь, то необходимо забрать его из рук Ли Минхо и отвести домой, чтобы всё рассказать. Тихими шагами Сынмин двинулся через пролёт в соседнее крыльцо, где была аудитория четыреста двадцать пять, именно та, в которой преподавал Минхо. Перед тем, как войти внутрь, он снова замедлился. Боялся потревожить кого-нибудь внутри. Но ведь этот кто-то был его друг! Сынмин остановился у двери, чтобы прислушаться. Он постарался не дышать, чтобы не выдать своего присутствия.        Заглянув в щелку в дверном проёме, он никого там не увидел, но в каморке мистера Свона явно что-то происходило, потому что оттуда доносились непонятные звуки. Сконцентрировавшись на них, Сынмин различил голос друга и Ли Минхо. Первый смеялся, второй что-то говорил, но отчетливо его было плохо слышно.  -Ахаха, почему это всегда так щекотно?  -Почему тебе щекотно? Я ещё даже ничего не сделал!  -Не знаю. Когда чувствую, что твои губы близко, меня начинает передергивать. В хорошем смысле, - исправился Джисон после пятисекундного молчания.  -Не болит?  -Немного…        Послышалось шевеление и Джисон громко вскрикнул, что стало последней каплей для Сынмина, который, как ошарашенный, влетел в каморку к Свону, готовясь вступиться за друга.  -Джисон!        Его глазам предстала странная картина: Джисон, восседающий на письменном столе, поставивший одну ногу на стул, а второй обвив талию Ли Минхо, отодвигал ворот рубашки, оголив свою шею с недавно поставленным укусом и вампир, задержавшийся губами на этом самом месте. Он не кусал Хана, нет, скорее хотел оставить целебный поцелуй на ранке на шее. Увиденное повергло Сынмина в шок. Он несколько раз похлопал глазами, прежде, чем повторить:  -Джисон?  -Сынмин? - испуганно воскликнул Хан. - Что ты здесь делаешь?  -Это ты что здесь делаешь? - переспросил он, бегая глазами с вампира на Хана и обратно. - Что здесь происходит?        Джисон виновато хихикнул и, опустив свои ноги, спрыгнул со стола, собираясь с мыслями. Он кивнул Минхо в знак того, что всё будет в порядке, и, немного покраснев, сказал Сынмину то, чего он так боялся услышать: -Сынмин, мы с Минхо теперь встречаемся, - он взял вампира за руку и тот переплел их пальцы между собой.  -Зачем? - взвизгнул Ким, с ужасом глядя на друга и стоящего рядом вампира. Его сон, он же оказался вещим! Он оказался таким реальным!  -Ну.. не мне тебе объяснять.. Люди влюбляются и всё такое.. -И ты уверен, что он действительно тебя любит? - переспросил Сынмин, закипая от злости. Он приходил в ярость от мысли, что у Джисона с Минхо всё настолько запущено.  -Ну любит - это конечно громкое слово.. - стыдливо начал Хан, но ему договорить не дал стоящий рядом парень, который чувствовал в интонации Ким Сынмина что-то неладное.  -С чего такие вопросы? - перебил его Хо, крепче сжимая ладонь младшего.  -С того, что Джисон должен знать, что он является частью вашей с Хёнджином сделки, и все твои чувства - это только притворство!        Минхо напрягся, в то время как Хан попытался развеять напряжение, вставшее перед его другом и парнем. Он знал, что когда-то наступит тот момент, когда ему придётся рассказать правду Сынмину.  -Конечно я являюсь частью сделки! Когда я пришёл к Минхо за помощью, то он поставил условие: я становлюсь для него донором, а он сдерживает Хёнджина. -Так вот значит, какие у вас отношения… -Нет! Всё не так. Точнее, сначала нас действительно связывал только договор, но потом мы сблизились. И сейчас мы.. - Джисон перевёл неловкий взгляд на Минхо. - Мы встречаемся, Сынмин. И я даю свою кровь добровольно. Можешь меня не отговаривать, я уже всё для себя решил.  -Ты придурок, которого используют. И закончишь так же, как Рюджи.       Такого Джисон от своего друга он не ожидал. Слова были не просто обидными и оскорбительными, они плескались желчью и злобой. Хан конечно ожидал, что их с Минхо союз вызовет у Сынмина не самую радужную реакцию, но чтобы настолько… Чувство вины мигом исчезло. Да за что он вообще себя должен был чувствовать виноватым? Он хотел помочь другу, он хотел, чтобы Сынмин не переживал и жил спокойную жизнь, он пошёл на сделку с Минхо, он всё сделал для того, чтобы исправить свои ошибки августовской ночи.  -От придурка слышу! Вместо того, чтобы обзываться, поблагодарил бы!  Я ради тебя на жертвы пошёл.        Оба парня закипали на глазах. Ли молча стоял в стороне, выжидая определённого момента, чтобы вмешаться. Но пока что он делать этого не собирался, друзья должны были разобраться во всём сами. -А я просил? - крикнул Сынмин. - На жертвы он пошёл! Да ты сделал это для себя, потому что с первого дня в него втрескался!  - парень указал на Минхо, и у Хана в уголках глаз защипало. Ощущение было, что его отчитывают перед родителями за какую-то пакость, и Ли это почувствовал.  -И что, если так? Тебе - то какая разница, кто мне нравится и с кем я встречаюсь?  -Ты мой друг! - воскликнул Сынмин, но этой фразой уже нельзя было исправить то, что между ними произошло.  -Друзья не желают друг другу зла. - Толкнув Кима в плечо, Хан вышел из каморки Свона. - Минхо, забери уже свои бумаги и поехали отсюда.        Ли согласно кивнул и указал Сынмину на то, что ему нужно покинуть комнату первым. Ким перевёл свой взгляд на Минхо. Пазл в его голове всё равно не складывался. Что-то было не так. И он задал свой вопрос старшему.  -О чём же тогда говорил Хёнджин? Какую часть сделки тебе тяжело выполнить? И это что-то связано с Джисоном. Не думаю, что он просил пить тебя его кровь. Это ты выполняешь, похоже, на ура.       Ли хрустнул челюстями и, задержавшись в дверях, серьезно посмотрел на Сынмина.  Хан перевёл взгляд сначала на друга, затем на Минхо. Казалось, оба парня знают о том, во что его не посвятили, и от этого на душе становилось неспокойно. Минхо молча сверлил Кима взглядом и ничего ему не отвечал, в то время, как тревожность Хана росла в геометрической прогрессии.  -Минхо, о чем он говорит? - жалобно спросил он. Ли было тяжело проигнорировать его вопрос и в то же время дать на него ответ. Собравшись с мыслями, он всё же произнёс: -Условие, которое поставил Хёнджин, я уже сказал тебе о том, что оно практически невыполнимое, и я не собираюсь его исполнять до того момента, пока он не передумает. В противном случае, мне придётся разбираться с Хёнджином по-другому… -Не говори загадками! -Он сказал мне тебя обратить.        Слова разразившие аудиторию, словно гром среди ясного неба, заставили Хана потерять равновесие и упасть на ровном месте. Он забыл как дышать, нащупывая под собой пол. Рядом с ним тут же оказался Минхо, он помог парню встать и посмотрел тому прямо в стеклянные, влажные от слез глаза. Это условие и отношения, которые завязались между Джисоном и ним, всё и правда выглядело так, будто Хана используют.  -И ты собирался? .. - вымолвил он.        Минхо погладил его по щеке и попытался перевести всё внимание на себя, но Джисон был уже где-то не с ним и не с Сынмином. Он пытался переварить тот факт, что Минхо пошёл на такое условие с Хваном потому, что Джисон просил защиты. И кто кого и от кого защищал в данном случае?  -Конечно, нет! Поехали домой, я тебе всё расскажу. -Нет! - Джисон отбросил руку Минхо от своей щеки и со злостью на него посмотрел. На лице старшего читалась печаль и обида, большая обида от того, что его снова предают и отвергают. Он вспомнил рассказ о Бан Ю-Ко, о Бан Пане, и сердце его наполнилось болью. Джисон же выглядел сейчас совершенно не лучше их! Но и он был обманут! Разве он мог выглядеть по-другому? Разве мог он игнорировать свои чувства? Тем не менее, Хан поспешил извиниться. - Прости! Я.. мне нужно немного побыть одному. Мне нужно всё обдумать.        Хан выскочил из аудитории, оставив Сынмина и Минхо наедине. Как только Джисон добежал до конца коридора, то Минхо тут же впечатал Сынмина в стенку, перекрыв ему доступ к кислороду своей рукой. Как же вампиры любили это делать! Киму было не привыкать.  -Да что с тобой не так? Почему ты каждый раз закатываешь скандал, как какая-то истеричка? Своей личной жизни нет, так другим не мешай!  -Джисон не заслужил быть обманутым! Я просто хочу, чтобы мой друг был счастлив, - с трудом произнёс Сынмин.  -Его никто не обманывает, дурень! Я люблю его! И не позволю никому причинять ему страдания. В особенности, тебе. Если хочешь спеть мне байку о том, что я вампир, который уже приносит страдание своим существованием, то можешь не утруждаться, я это всё прекрасно знаю сам, живу не первый век. Но я буду с Джисоном столько, сколько он захочет. И если ещё раз ты заикнёшься ему о том, что он сделал неправильный выбор, что он виноват в том, что освободил меня, клянусь, я перегрызу тебе глотку. Позволю себе напомнить, проблем у нас не было, пока ты не решил построить из себя крутого мальчика, сцепившись с Хёнджином.  -Я.. не виноват.. что не захотел быть с человеком, который мне противен.  Сынмин потихоньку терял сознание. Минхо так сильно сжал его шею, что тёмные точки перед глазами стали сменяться белой пеленой и отсутствием связи с реальностью. -Да, наверное, это так. Но именно из-за твоего несдержанного языка всё зашло так далеко, как зашло. Хёнджин всегда выбирал таких, как ты - тех, кто его не ценит, грубых и бесчувственных партнёров. Боже, да ты же вылитый Уджин! Не удивительно, что он до сих пор по тебе страдает. Разберись с этим, иначе мне придётся действовать по-другому..       Минхо отпустил Сынмина, и тот скатился по стенке, тяжёлым грузом упав на пол аудитории четыреста двадцать пять. Он потерял сознание, и Ли не собирался приводить его в чувства. Переступив через бледного Кима, Минхо вышел из класса, выключив свет и прикрыв дверь. Пусть Сынмин отдохнёт, а то судя по его виду, спал он ночью не очень хорошо.