****
Джисон вылетел из университета со скоростью пули, встретив лицом поток холодного ветра. Не справившись с воздухом, ударившим в нос, он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы восстановить дыхание. Будто рыбка, он открывал и закрывал рот, пока циркуляция воздуха по его дыхательным путям не пришла в норму. Он громко выругался себе под нос и направился к ближайшей остановке. Душа требовала сменить обстановку, абстрагироваться от всего и подумать. Просто подумать, отвлечься. Чувства мешались между собой, мысли путались. Джисон не знал, что ему делать. Обижаться на Минхо, злиться на Сынмина, жалеть себя или послать все на три весёлые буквы? Чем дальше он был от университета, тем больше ему хотелось вернуться и высказать всё, что он не сказал сразу Сынмину. Он его сильно задел, очень сильно задел. Сравнить Хана с Рюджи, сравнить Хёнджина с Минхо! Это же две совершенно разные ситуации! Минхо же, он не такой. Минхо его… любит? У них всё по-настоящему ? Ли сдерживал себя , Ли не забегал вперёд и не настаивал на том, чтобы быстрее затащить Джисона в постель. Ли был открытым по отношению к Хану, он всё больше и больше доверял ему и рассказывал личные вещи, которыми не каждый бы поделился. Приводя для себя все эти аргументы, Хан расчувствовался. Он, очевидно, обидел Минхо. Да ещё и в такой важный для него день! В день его рождения! Джисон почувствовал себя виноватым. Он замедлился и остановился на месте. Может, все же вернуться? Нет, нельзя. Не сейчас. Если Минхо увидит Хана в плохом настроении, а он всё ещё был зол на Сынмина, то от хорошего дня ничего не останется. Джисон уже испортил ему часть праздника своим уходом, но Хан же тоже имел право на то, чтобы обидеться! Почему Минхо не сказал ему о том, что Хёнджин поставил такое жестокое условие? Точнее, Ли, конечно же упоминал, что оно практически невыполнимое, но почему не рассказал о его сути? Сомневался? Боялся Хёнджина? Или того, что Джисон вытворит что-нибудь такое эдакое, что потом им всем будет не сдобровать? И если последнее два было вполне объяснимо, то первое пугало до чёртиков. Во-первых, Хан просто не мог представить, что в одночасье лишится человеческой жизни и станет ходячей бессмертной кровопийцей. Во-вторых, если он им станет, то для этого должен быть резон, причина, а у него ее не было. Остаться с Минхо на веки вечные? Что ж, звучало красиво, слащаво, с прекрасным «И жили они долго и счастливо», вот только .. Практически два месяца знакомства маловато для того, чтобы клясться друг другу в любви до гроба и строить планы на дальнейшую жизнь, ну или смерть. Тут уж сам выбирай, что по вкусу. Джисон пообещал себе обязательно узнать у Минхо, зачем Хёнджин собирался его обратить, а пока. А пока он стоял на остановке и ждал автобуса. Погода менялась, и всё указывало на то, что сейчас пойдёт дождь. И куда в такую погоду он собрался гулять, одному богу известно.. Он перевёл взгляд на фигуру, сидевшую на остановке. Боковым зрением он разглядел девушку, силуэт показался знакомым. Джисон пригляделся и действительно заметил Луну, свою подругу. Девушка с печальным видом сидела на остановке и смотрела в свой телефон. -Луна! Привет! - воскликнул Хан, и подруга посмотрела на Джисона. - Что-то случилось? Почему ты здесь? Девушка вздохнула. -Привет, Сони. Мы с Соён, моей двоюродной сестрой, договорились встретиться в кафе. Она приехала вчера из Сеула. У нас должно было быть двойное свидание, но … - девушка замялась, - человек, с которым я должна была идти, передумал. -Передумал? - возмутился Джисон. -Да, погода испортилась, он не захотел простудиться… Луна заливалась краской, рассказывая Джисону о том, как сорвалось ее свидание, потому что так с девушками поступали только настоящие мудаки. -Юн Су тоже не может составить мне компанию, потому что договорилась с Чанбином пойти в тренажёрный зал. -С Чанбином в тренажёрный зал? - переспросил удивлённый Хан. Луна кивнула. -Да. Так что я теперь думаю, стоит ли мне позвонить Соён и отменить встречу и пойти в общежитие или всё же пойти одной. Джисон помнил Соён смутно, она пару раз приезжала на каникулы к Луне в Пусан, когда та была маленькой. Двоюродная сестра Луны Хану не нравилась прежде всего своей заносчивостью. Дочка богатеньких родителей, обделённая вниманием, всегда тыкала носом сестру за любое её действие. Играть с мальчишками? «Фу». Сооружать из палок палатку в заброшке и тусоваться там? «Ты в своём уме?» Срывать вишню с дерева и сразу же съесть её? «Это всё равно, что облизать унитаз!» Старшая сестричка не раз обламывала веселье, и потому у Хана остались о ней не самые добрые воспоминания. Он не видел Соён много лет, но предполагал, что характером она сильно не изменилась, хотя кто знает? Учитывая причуды сестры подруги, Джисон задался двумя вопросами: зачем Соён устраивать двойное свидание и кого же в партнёры выбрала Луна, чтобы представить Соён? -И кто тот козёл, что тебя продинамил? - поинтересовался он. Луна помедлила, прежде чем ответить Джисону. По каким-то причинам, ей было не по себе от того, кого она выбрала себе в кавалеры. -Чоги, - тихо произнесла она, и Хан рассмеялся. Но не для того, чтобы пристыдить подругу, а потому что был немножечко в шоке. Хон Чоги был одним из самых популярных парней в университете, «скользкий прыщ с голивудской улыбкой», как называл его Джисон. Имея нетипичную привлекательную внешность за счёт того, что мама его была филипинкой, а папа корейцем, он был объектом для всеобщего обожания. Кто-то даже говорил о том, что из него вышел бы замечательный айдол, если бы не лень и отсутствие каких - либо талантов, кроме тех, как подбирать себе модный наряд на каждый день. Для Джисона он был просто слащавым мальчиком, который бесил своей популярностью, в то время как для других он был просто красавчиком, от которого сходили с ума. Почувствовав себя пупом земли, Чоги сузил круг своего общения, пустив в него только избранных. И Хан удивлялся, как туда попала Луна. Нет, не то чтобы она не заслуживала быть приближенной к одному из самых популярных парней университета, просто, как они сблизились? Неужели.. -Вы встречаетесь? - спросил Джисон, боясь, что Луна даст утвердительный ответ. -Нет, я его просто попросила сходить со мной. Когда-то я помогла ему с философией, и он сказал, что, если будет возможность, он обязательно окажет мне взаимную помощь, но когда я его попросила, он слился… Точнее, сначала согласился, а потом слился. -Но почему… -Не попросила тебя? - догадалась Луна. - Вообще-то я звонила тебе вчера, но твой телефон был отключен, поэтому я не стала тебя беспокоить. Вся эта встреча и идея с двойным свиданием оказались такими неожиданными, что я растерялась. -Вот как.. - Джисон чувствовал себя виноватым. Он и так не уделял подруге последнее время должного внимания, и тогда, когда Луне понадобилась его помощь, он просто не ответил, потому что проводил время с Минхо. Неплохое такое время. Киноночь Гарри Поттера прошла на ура. С субботы на воскресенье парни пролежали в обнимку, не отрываясь друг от друга, и посмотрели все восемь фильмов. Точнее, Минхо посмотрел. Джисон вырубился уже на Кубке Огня. А днём.. а днём парни просто гуляли по городу, и Ли рассказывал Хану различные истории из своей долгой жизни. Джисон бы не выключил телефон, если бы не навязчивые звонки Чанбина с просьбой помочь ему подобрать место для свидания с девушкой. Парень очень волновался, что было не свойственно для Чанбина, и потому сорвал Хану весь телефон, то и дело отвлекая его от собственного свидания. Не отключи Джисон телефон, что бы он ответил Луне? Сходил бы с ней на свидание в день рождения Ли? Или так же продинамил, как Чоги? Хан затруднялся себе ответить, и потому, коли ситуация сложилась у него не очень, и он хотел хотя бы чуть-чуть развеяться, в голову пришла мысль, от которой всем стало бы хорошо. -Не против, если я составлю тебе компанию? -Ты разве никуда не собирался? - уточнила девушка, а затем улыбнулась, когда Джисон покачал головой, протягивая ей руку. Луна с радостью приняла предложение парня составить ей компанию. Друзья дождались нужного им автобуса и сели в него, отправившись в пункт назначения. Дорога была недолгой. В пути Джисон и Луна успели переговорить о изменяющейся погоде и ее мерзопакостном ветре, о том, как все эти годы поживала Соён. А поживала она неплохо. Девушке недавно сделал предложение наследник огромной корпорации, и она согласилась. Собственно в Кванджу приехала она больше за тем, не чтобы увидеться с двоюродной сестрой, а чтобы лично похвастаться бриллиантом в двести карат и её прелестным женихом, ну заодно и пригласить на свадьбу. -А она всё такая же? - спросил Хан, когда они с Луной уже стояли перед дверьми дорогого ресторанчика с панорамными окнами, открывавшими вид на вечерний город. -Вот сейчас и узнаем.. - ответила девушка, завидев сестру - блондинку в конце прохода по коридору. Не узнать Соён было трудно. Девушка всегда умудрялась выделиться из толпы своим блеском, своим шармом, своей харизмой. На улице не светило солнце, но Соён была в огромных солнцезащитных очках, обрамлённых маленькими алмазами, фианитами или бриллиантами. Хан не понял. Единственное, что он запомнил, так это то, как ярко они светили. Помимо очков, на девушке была яркая леопардовая рубашка и строгие чёрные брюки, лаковые чёрные лабутены на огромных шпильках и куча золотых браслетов от Диор. И как она не боялась спокойно расхаживать такой яркой вороной по улицам. Если её похитить и разобрать на цацки, можно заработать целое состояние! Рядом с ней, не спеша, шёл высокий и крепкий молодой человек в чёрных обтягивающих его массивные бёдра, джинсах и кремовом поло. На руке его были большие золотые ролексы, а на шее толстая цепь. Завидев Луну, сестра с её женихом чуть ускорили шаг. Джисон посмотрел на подругу, Луна посмотрела на Хана в ответ. Оба громко сглотнули, почувствовав себя не в своей тарелке. Вечер обещал быть .. интересным. -Сестричка! - громко воскликнула Соён и обняла Луну так крепко, что та почувствовала, как у неё что-то хрустнуло. Блондинка сняла свои очки и ярко улыбнулась ей и Хану. Джисон поймал себя на том, что залип на огромных губах Соён. Он знал, что девушки порой прибегают к инъекционным процедурам, и не считал зазорным то, что они хотят изменить свою внешность посредством введения филлеров или ещё каких-нибудь веществ, но Соён.. Похоже, она не имела чувства меры. И этот момент ещё раз напомнил ему о том, как им с Луной придётся постараться пережить эту встречу. -Соён, это Хан Джисон. Мой друг. Надеюсь, ты его помнишь, там в Пусане.. - начала Луна, но сестра её перебила. -Тот облезлый? Конечно, помню! - рассмеялась девушка и похлопала Хана по щеке. - А ты сейчас намного симпатичнее, чем был. Так возмужал.. - Соён принялась трогать бицепсы парня, переходя на грудь и спустившись к паху. От того, чтобы не потрогать и чужое достоинство, ее остановил только рассудок и серьёзный взгляд будущего мужа. Она глупо похихикала, в то время как Хан залился краской. Его чуть не потрогали «там». -Девочки и мальчики, представляю вам своего жениха. Это Хёнсок. Хёнсок, это моя двоюродная сестра - Луна и ее дружок Хан. Брюнет с серьёзным лицом со шрамом над бровью кивнул головой в знак приветствия. По его виду можно было понять, что и он не в особом восторге от предстоящей встречи. Возможно именно сейчас у него прогорали воны, в то время пока он бегал по каким-то ресторанчикам в чужом городе со своей немного ненормальной невестой. Официант, стоящий в дверях, пригласил молодых людей, и парни с девушками прошли внутрь к заранее заказанному Луной столику. Джисон огляделся по сторонам, оценил обстановку, прикинул, понравился бы этот ресторанчик Минхо. Парень пришёл к мнению, что вряд ли. Вид из окна, конечно, был неплохой, вот только всё остальное было как-то безвкусно. Бордовые стены, небольшие деревянные столики, за которыми сидело человека по два, слишком изысканная на вид еда, которую не знаешь, то ли есть, то ли зубы ей ломать, спокойная ненавязчивая музыка рояля и саксофона. Вроде бы неплохо, но всё равно что-то не то. Может быть потому, что Джисон находился не в обществе Минхо, а людей, от которых за километр несло пафосом и Шанель номер 5? Компания села за зарезервированный столик у окна и принялась выбирать себе блюда из списка. Джисон старался не показывать того, в каком же шоке он находится от цен, но очень сомневался, что у него получается. Решив заказать себе лёгкий салат и стакан воды, он с грустью снова вспомнил Минхо. А ведь это он за него всегда платил. Как хорошо быть содержанкой! Брать же на себя роль главы в паре такое себе занятие, но за Луну он непременно заплатит, ведь она же его подруга. Которая, между прочим, заказала то же, что и Джисон. Сидящая напротив них парочка странно на них покосилась. -Вы точно больше ничего не хотите? Если что, мы заплатим, - предложила Соён. -Да нет, спасибо, лягушачьи ножки и свиные ушки как-то не в нашем вкусе. А тараканов мы принципиально не едим, у нас договорённость с их сородичами из общежития, что мы за мир во всём мире, - без задней мысли пошутил Хан, отчего Соён выставила на него свои глазюки, а Луна тихо хихикнула себе под нос, толкнув Джисона ногой под столом. Да, вечер начинался, что надо. Пропустив речь Хана мимо ушей, Соён обратилась к Луне: -Ну что, рассказывай, как у тебя дела? -У меня.. Но не успела сестра что-либо ответить, как Соён перевела тему на себя и её предстоящую свадьбу. Она в красках рассказывала о том, как они Хёнсоком познакомились, как влюбились друг в друга, как у них всё закрутилось, и как тот сделал ей предложение. Луна не успевала что-либо вставить в разговор, потому что Соён болтала без умолку. Хан же и Хенсок сидели молча, не встревая в женские разговоры. Молодой бизнесмен большую часть времени проводил в своём телефоне, и Хан не спешил завязать с ним разговор. Интересно, подумал Джисон, если бы на его месте сидел Чоги, начал бы он разговор с Хенсоком или ждал бы, когда все переключат на него внимание? Наверное, подумал Хан, второе. Еду готовили около сорока минут, и Хан успел заскучать. Луна сочувственно посмотрела на парня, как бы говоря: «Потерпи ещё пару часиков», и Джисон кивнул головой. Одну он её оставлять не собирался. Наконец, появились официанты и привезли на передвижных столиках целую гору блюд, которую заказала Соён. Хан тогда ещё подумал, а кому столько привезли? Соён или ее жениху? В любом случае, он с радостью накинулся на овощной салат, который ему принесли, потому что есть хотел жутко. С утра он успел только позавтракать, после они с Минхо поехали в университет, с расчётом на то, что Ли заберёт бумаги, и они поедут домой, куда закажут доставку и продолжат свой киномарафон, но теперь уже с Властелином Колец. Увы, планы поменялись, Джисон ушёл и пока время прошло, он успел проголодаться. Хан надеялся, что когда они все начнут есть, Соён хотя бы на пять минут замолчит, но не тут - то было.. Блондинка умудрилась устроить скандал по поводу того, что её паста оказалась пересоленой, а салат недосоленым. Бедные официанты даже растерялись от такой вспыльчивости и поспешили уладить конфликт, пообещав, что немедленно всё исправят, но Соён была непреклонна. Она не захотела ждать, пока ей ещё сорок минут будут нести блюда, которые, возможно, окажутся не лучше. Блондинка завелась ни с того, ни с сего на ровном месте, от чего все присутствовавшие в заведении пришли в немой шок. Отказавшись платить, Соён выскочила из ресторана, а за ней, поспешил и её будущий муж, который с раздражением бросил огромную купюру на стол, заплатив тем самым за всю компанию, пусть к еде она так и не притронулась. Луна с Ханом несколько раз откланялись официантам, прося прощения за выходку сестры, и так же покинули ресторан. Джисон посмотрел на подругу, та лишь пожала плечами. Что произошло в ресторане, оба не поняли, поняли лишь то, что у Соён крыша поехала, и из-за этого они не успели насладиться овощным салатом и стаканом с водой. Эх, а ждали то их целых сорок минут! Приблизившись к парочке из Сеула, которая что-то выясняла между собой, Джисон и Луна остановились. Вставал вопрос - что делать дальше, и Соён, улыбнувшись, как ни в чём не бывало, сказала, что сейчас быстренько найдёт в интернете ресторан с хорошим рейтингом, где их обязательно хорошо покормят. Друзья тяжело вздохнули, но послушно принялись искать место, которое могло бы понравиться Соён. К сожалению, такого не находилось. Живот Луны издал громкий стон, и живот Хана поспешил сделать тоже самое. Друзья были голодны, они потихоньку перенимали настроение Соён, и это ни к чему хорошему не вело. Наконец, Джисон сдался, решив взять всё в свои руки. -Неподалёку отсюда есть торговый центр, и на втором этаже располагается неплохое Арт - кафе. Чизбургеры там подают просто пальчики оближешь! Мы с Луной пойдём туда, покушаем, а вы пока решайте, куда ходите сходить, если конечно, не желаете присоединится к нам.. Хан не рассчитывал, что Соён и Хенсок согласятся, но на удивление, блондинка мечтательно округлила глаза. -Чизбургеры, бургеры.. Я так давно не ела этой отравы! Хённи, мы обязательно должны посетить это место! Хёнсок покрутил пальцем у виска, но спорить не стал. Компания двинулась в сторону торгового центра. Кафе, в которое привёл их Джисон, было действительно необычным Арт-местом с отличной кухней. Каждому посетителю выделялась отдельная комната, где ты мог не только покушать еды, но ещё и попеть в караоке, сыграть в настольные игры или даже поиграть на гитаре. Однажды Хан посещал это место со своими друзьями, ему понравилось. Он очень надеялся, что не испортит впечатление об этом кафе тем, что пришёл сюда с Соён и её будущим мужем. Девушка, на удивление, примолкла и с удовольствием съев свой чизбургер, повеселела. Как и все остальные. Джисон почувствовал себя чуточку лучше, и уже они с Луной стали вести беседу, завлекая в неё Соён и неразговорчивого Хёнсока. Беседы сменились шарадами, звонким смехом и песнями. -Какая же вы хорошая пара! - воскликнула Соён, мечтательно положив голову на плечо будущему мужу и взглянув на Хана с Луной. Двое ребят покрылись краской. -Вообще-то мы.. -Только не заливай, что вы не встречаетесь, - отмахнулась Соён. - Я в это просто так не поверю. На «просто друга» такими глазами не смотрят. -Соён! - возмутилась Луна таким замечанием со стороны сестры. Не хватало ещё, чтобы та раскрыла её перед Джисоном. -Что? - развела руками в сторону блондинка. - Действительно не встречаетесь? Тогда вы просто дурачки, деточки! И ты, Луна в особенности! Парнишка вокруг тебя хвостиком крутится с самого детства, а ты так и не догадалась. -Ещё недавно ты называла меня облезлым, - подметил Хан. - Чего это вдруг рекламировать начала? Соён рассмеялась. -Так ты же в детстве облезлым был, а сейчас ничего так себе мужчинка, - игриво подмигнула она, отчего Джисон сконфузился, но взгляд от девушки не отвёл. - А вообще, настроение у меня сейчас такое, переменчивое. Не обращайте внимания, - отмахнулась она и расстегнула туфли у щиколотки. Оно и было видно. Странное поведение в ресторане, необычно быстрое согласие пойти в кафе с фаст-фудом, эмоциональная нестабильность, отёкшее тело. -На каком ты месяце, Соён? - спросил проницательный Хан. Луна подавилась напитком, а её сестра чуть приподнялась с плеча мужа. У обеих девушек от удивления округлились глаза. -На четвёртом, - медленно, по буквам произнесла Соён. - Но как ты догадался? Джисон улыбнулся. -Не знаю. Просто почувствовал. И он привёл свои доводы, на которых и построил теорию того, что девушка беременна. И как оказалось, не прогадал. Соён перевела взгляд на свою сестру ещё в большем удивлении. -Он, оказывается, ещё и чуткий.. - произнесла она. - Не каждый день найдёшь такого парня, Луна! Джисон бы поспорил. Они ещё не встречались с Минхо, его парнем. И тем не менее, как бы он периодически не возвращался к мысли о нём, видеть смущенную речами Соён Луну он больше не хотел, потому что та только и делала, что выставляла сестру в неловкое положение. Хан взял Луну за руку и переплел их пальцы вместе. -Давайте мы сами решим, когда, как и с кем встречаться. Не лезьте в наши отношения, - грамотно закончил разговор Хан, не выпуская руку краснеющей Луны из своей руки. Переплести с ней пальцы было приятно, ещё несколько месяцев назад он мечтал так сделать не для того, чтобы кого-то заткнуть, а потому что хотел быть парнем для девушки. Сейчас же, изображая её потенциального бойфренда, он не испытывал похожих чувств. Он делал подобные вещи скорее из любви дружеской, нежели какой-то симпатии. Соён была настолько нетактичной во многих вопросах, что Луна испытывала дискомфорт в её компании и по сей день. И сегодня было проще притвориться настоящей парочкой, нежели постоянно выслушивать её бредни о том, что Хан с Луной ведут себя, как последние дурачки. -Ну как знаете, - обиженно отмахнулась Соён, и Луна поспешила перевести тему, зацепиться за новость, которая её очень обрадовала. -Так значит, вас с Хёнсоком можно поздравить! Вы ждёте малыша! И дальше пошли женские разговоры о том, как страшно и волнительно быть мамой. Соён то и дело вздыхала от мысли о том, что ей ещё пять месяцев мучиться от тяжести в ногах и пояснице, от отёков по всему телу, от постоянных перепадов настроения и желания съесть чего-то такого ужасного, что она и в жизни-то никогда не ела. После этих слов Соён заказала себе ещё чизбургер. Постепенно волнения по поводу беременности переросли в страхи будущего материнства. А вдруг то, а вдруг это? Тысяча вопросов, один хуже другого. Соён накручивала себя на ровном месте, и Луна пыталась сестру успокоить. Но пока что тщетно. Джисон перевёл взгляд на Хёнсока и попытался понять, что тот чувствует, но ничего, кроме безразличия, тот не увидел. Собственный телефон интересовал жениха Соён больше, чем переживания будущей жены, которая ждёт от тебя ребёнка. На минуту Хану даже стало жалко сестру Луны. Обделённая вниманием в детстве со стороны родителей, и прежде всего отца, она нашла себе в спутники жизни точную его копию, которая не выдержав и полчаса разговора, вышла из кафе куда-то наружу. Никто догонять Хёнсока не стал. -Спасибо, что выслушали, - грустным голосом произнесла Соён. В отсутствие своего жениха она изменилась, стала более серьёзной, задумчивой. -Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, - подбодрила сестру Луна. -На нашу помощь, - поправил Хан. - Если что, я с детьми обращаюсь не хуже любой няньки. Я с детства одного пацана воспитывал, когда его мама на работе была. Запросто могу показать, как пелёнки менять, как детей подмывать, как смеси мешать. -Правда? - рассмеялась Соён. -Да, это так! - подтвердила Луна. - Я когда первый раз увидела, как он Уёна нянчил, так удивилась. Джисон и правда та ещё нянька! Однажды он спел ему Снуп Дога, чтобы тот заснул, и Уён сделал это так быстро! Соён рассмеялась снова. Её настроение медленно возвращалось в норму. Страхи отошли на второй план. -Решено! Вы оба будете крёстными моего малыша! - радостно захлопала в ладоши блондинка. - А потом, когда он или она подрастёт, то будет кидать лепестки роз на вашей свадьбе, прямо перед выходом невесты к алтарю. Разве это не здорово? Джисон с Луной глупенько улыбнулись. Что бы они не делали, все разговоры сводились к ним. В кафе вернулся серьёзный Хенсок. -Снова к ним пристаешь? - буркнул он, на что девушка недовольно надула пухлые губы. -Не пристаю, а общаюсь со своей сестрой и её будущим мужем! Мне что же, нельзя этого сделать? В кои-то веки встретилась с Луной, и ты портишь всё своим бурчанием - Хенсок покачал головой. Его невеста была невыносима. - Кстати, где ты был? Ушёл себе тихо погулять и нам ничего не сказал. Хотел уйти, не расплатившись? -Кроссовки я тебе покупал, глупая. Приперлась на своих лабутенах на отёкшие ноги! - упрекнул парень блондинку и протянул ей коробку с Найками. Невеста удивлённо взглянула на обувь. Тоже самое сделали Луна и Джисон. А Хёнсок, оказывается, был не таким чёрствым, как казался, и проявлял заботу по-своему. Тогда-то Хан понял, что у этих двоих не всё так плохо, как он себе там надумал. - Обувайся и пойдём. Нам завтра рано вставать. -Но.. -Ты и так сегодня вредной еды наелась, теперь всю ночь с толчка не слезешь. Побереги себя, пойдём - ка в отель и ляжем пораньше, - настаивал Хёнсок, и его невеста сдалась. -Хорошо, - выдохнула она. - Вот только перед тем, как мы уйдём, я хочу, чтобы Джисон спел для малыша Снуп Дога. Посмотрим, понравится ли это ему. Хану ничего не оставалось, кроме как спеть ещё одну песню в караоке. Публика из****
Джисон возвращался к Минхо, прокручивая в своей голове разные варианты сценария, как Ли его встретит. Он будет грустным, радостным, раздражённым, злым или безразличным? Побеспокоится ли о том, где Джисон пропадал целый вечер? Обидится ли, что Хан продинамил его в день рождения? Оставалось только узнать. Он неуверенно нажал на кнопку звонка на калитке, и ему сразу же открылась дверь. Минхо ждал его. Минхо сидел в гостиной и ждал, пока Хан вернётся. Мокрый, он поднялся по ступенькам на второй этаж в надежде, что не запачкал собой весь пол. Минхо стоял у окна и слушал, как капли дождя барабанят по крыше. Звук был успокаивающим, правда оказаться на улице не хотелось. Всё же был конец октября, середина депрессивной осени. -Ты же собирался сказать мне о том, что задумал Хёнджин? - спросил Джисон вместо «Привет. Как дела? Ты не злишься?» -Собирался, - ответил Минхо. -И когда? -Не знаю, - этот ответ не удовлетворил Хана и он подошёл к Ли чуть поближе, чтобы увидеть его отражение в окне. А оно было задумчивым. - Я не хотел говорить тебе сразу, потому что это всё бы испортило. Ты бы ушёл в себя и стал ненавидеть Хёнджина ещё больше, чем Сынмин, ты бы давал мне свою кровь с мыслью, что я и Хван - самые отвратительные существа на свете. А я не хотел, чтобы ты так думал. Я стал слишком ценить наши встречи, чтобы закончить всё так, разом. -Ты хочешь меня обратить? - задал новый вопрос Джисон, рассчитывая на правдивый ответ. -Хочу, - честно сказал Минхо. - Но не сейчас, не тогда, когда мы оба не знаем, чего хотим от нашего будущего. Я иногда представляю тебя вампиром, представляю нашу долгую бессмертную счастливую жизнь вместе, но всё это глупости.. -Почему? -Потому что всё это лишь мои мечты, сошедшие до уровня сказок. Я не обращу тебя, пока ты сам не захочешь. А ты не захочешь.. -Откуда столько уверенности? -Твои глаза сегодня сказали о многом. Ты испугался. Ты представил, как я заберу твою жизнь, и все мечты и планы, которые ты когда-то строил, могут в миг испариться. Мы с тобой уже разговаривали на эту тему. Невзначай, там в Чайной Розе. Ты еще тогда дал понять, что бессмертие не для тебя. Ты хочешь семью, детей, обычной людской жизни, и я тебе в этом, увы, не помощник. Минхо тяжело вздохнул и повернулся к промокшему до ниточки Джисону. В глазах его читалось что-то между гневом и обожанием. -Я хочу быть с тобой. На два года, на пять лет или всего на двадцать минут. Я выбираю тебя, хотя и сам понимаю, что переступаю через свои мечты и желания. Хотя откуда мне знать, что они не обманчивые? Ты прав, вампиром становиться я не хочу, и мне страшно представить, что однажды ты просто так заберёшь мою жизнь, но я просто не могу вынести мысли, что сейчас же резко всё с тобой оборву. Я блин, люблю тебя! И пусть меня считают идиотом, за то, что я делаю такие громкие заявления спустя два месяца нашего знакомства. Мне всё равно. Я влюбился в тебя, как только увидел в гробнице. Сынмин прав. И увы, я ничего не могу с этим поделать.. - на чувствах выпалил Хан, готовый расплакаться от собственных пылких речей. Минхо больше не мог его слушать. Не мог смотреть на такой милый комочек чувств в виде Хан Джисона, и потому быстро заткнул его рот поцелуем, таким страстным и чувственным, что Джисон забыл, как дышать. Схватив парня под ноги, Минхо понёс Хана к себе в спальню и резко бросил на кровать. Оглядев мокрого Джи сверху вниз, Ли облизнулся. -Ты такой мокрый.. Хочу снять с тебя всю одежду и вылизать. -Как кот? - игриво спросил Хан, чуть привстав на локтях и хитро улыбнувшись Минхо. -Как кот, - с придыханием повторил он. -Кот и белка. Хм.. это что-то новое. Займёмся разведением нового вида? - пошутил Хан, наблюдая за тем, как блуждают по нему глаза Минхо. -Хочу, чтобы у него были твои щёки. -И твоя улыбка.. -Твой смех.. -Твои глаза.. Минхо не продолжил. Он приступил к раздеванию парня под собой. Мокрая одежда полетела в разные углы комнаты и приземлялась там, где ей было удобно. Лишив Хана верха, Ли любовно принялся гладить соски Джисона, которые словно кол встали на прикосновение парня. Встали не только они, и Минхо, будучи сверху на Хане, почувствовал своим бедром небольшое, но явное желание парня. Он улыбнулся Джисону и губами спустился по шее вниз. Минхо прошёлся языком по одному соску, затянув его в рот, затем по другому. Не ожидавший такой феерии, Джисон простонал. -Ты и правда собрался меня вылизать.. -Каждый сантиметр твоего тела, если ты не против. -Я не против, - тихо ответил Хан, запустив свою руку в волосы Ли, тем самым плотнее приблизив его голову к своей груди, хотя куда ещё ближе? Желание разгоралось в нем больше и больше с каждой секундой. Недавнее признание, произнесённое им, только сильнее заставило прочувствовать интимную обстановку, воцарившуюся в комнате. Джисон пришёл к мысли о том, что именно сейчас идеальный момент для его первого раза. И пусть день пошёл в начале не самым лучшим образом, его конец обещал быть прекрасным. Откинувшись на мягкие подушки, Джисон предоставил всего себя для Минхо. -Ты дрожишь.. - заметил старший. -Твои поцелуи сводят меня с ума.. - прошептал Хан. -Нет. Ты промок, и теперь тебя знобит, - оторвался от Джисона Минхо, вдруг став серьёзным. - Не хватало, чтобы ты ещё заболел! - Парень встал с кровати и протопал к шкафу. Найдя там парочку тёплых вещей, он бросил их полуголому Джисону. - Оденься, а я пока наведу чай. -Но.. - удивился Хан такой перемене настроения, резко вернувшись в сидячее положение и глупо посмотрев на Минхо. Тот не шутил. Ли действительно забеспокоился о состоянии здоровья парня и потому прекратил какие-либо ласки, приказав Джисону одеться. Кажется, секс отменялся. Хан расстроенно переоделся - снял мокрую одежду и надел чистые, свежие вещи, лёг под тёплое одеяло и принялся ждать Минхо. Тот вернулся через пятнадцать минут с подносом, на котором стояла чашечка горячего чая с липой и кусочек шоколадного торта. -Такое ощущение, что это не у тебя сегодня день рождения, а у меня.. Ли ничего не ответил. А что он мог сказать? «Триста сорок шесть. Очередной день рождения. Старею по годам, а вот внешностью не меняюсь. Стоит ли вообще его отмечать? Торт я не ем, подарки уже не интересны, потому что всё, что можно, мне подарили. Но ради Джисона я готов сделать этот день запоминающимся» Откусив кусочек торта и запив его чаем, Джисон сорвался с места, вспомнив, что в рюкзаке у него есть подарок для Хо. Банальный такой, маленький подарочек. Он протянул Ли что-то квадратное, в синей праздничной упаковке. Ли улыбнулся. Что бы это не было, ему уже было приятно, что Джисон сделал для него подарок. Он аккуратно открыл упаковку и достал из картонной коробки их с Ханом фотографию, сделанную накануне спектакля. Два парня в ханбоках смотрели в камеру и показывали знак «Пис». Распечатанное фото было в красивой рамочке. Ли улыбнулся. Это было их первое совместное фото, которое хотелось хранить где-нибудь на видном месте. Минхо поставил рамку на тумбочку. -Теперь, просыпаясь по утрам, я буду видеть твою улыбку. Это самый лучший подарок, который я мог получить. Ли потянулся для поцелуя, но Джисон быстро измазал губы в крем, чтобы Минхо его ещё повылизывал. -Если мы с тобой когда-нибудь съедемся, то я тебе ещё и песни по утрам петь буду, - сказал Джисон в поцелуй. -Я обязательно об этом подумаю.. Крепко обняв своего маленького парня, Ли затянул его в поцелуй. Остаток вечера прошёл в теплоте и объятиях друг друга.****
Сынмин не разговаривал с Ханом, Хан не разговаривал с Сынмином. Оба объявили друг другу бойкот, потому что каждый затаил обиду. Сынмин злился из-за того, что Джисон ему ничего не сказал, а когда Ким пришёл, чтобы вызволить друга из беды, то тот выставил его виноватым за излишнее беспокойство с его стороны. Плюсом к тому, Сынмин был обижен так же и на Минхо, который придушил его в классе. Он надеялся на то, что хотя бы Хан извинится за своего парня, но нет, тот молчал. Джисон же бесился с того, что Сынмин залез в его личную жизнь и обозвал придурком, агрессивно восприняв их с Минхо связь. Конечно, Хан понимал, что и сам виноват в том, что произошло в воскресенье, надо было сразу рассказать другу правду, но он боялся . Боялся именно такой вот реакции. Теперь же они имели то, что имели, и чтобы пойти на встречу друг другу им нужно было всего-лишь немного времени. Разойдясь по разным углам, парни нашли для себя тех, кто мог бы скрасить их одиночество. Ну точнее, как нашли.. Они и не теряли, только вот теперь стали общаться с ними более плотно. Под «ними» автор имеет ввиду, конечно же, всеми любимых вампиров. Джисон, разумеется, проводил время в обществе Ли, что было не удивительно. Эта парочка не отлипала друг от друга ни на минуту ( вне учебное время). В учебное время этим двоим приходилось тщательно маскироваться, потому что разговор с Луной заставил Хана задуматься о том, что их роман - это действительно не шутки. А вот Сынмин стал чаще проводить время в обществе Хёнджина, что, наоборот, было крайне удивительно, потому что ещё недавно Ким ненавидел вампира лютой ненавистью. Их разговор в мастерской многое расставил по своим местам, они обьявили перемирие и по-хорошему на этом стоило бы и закончить, но нет, у этих двоих всё только начиналось… И первым, кто сделал шаг в новом этапе их не хорошо складывавшихся отношений, был никто иной, как Ким Сынмин, что опять же было крайне удивительно по известным нам всем причинам. После того, как оба парня всё для себя выяснили, Сынмин продолжил свой ритуал слежки за Хван Хёнджином. Он каждый день проходил мимо класса живописи, чтобы только застать за работой вампира. Он делал это не потому, что не доверял Хвану и ждал подвоха, просто наблюдать за тем, как он рисует стало привычкой. Как будто почистить зубы по утрам или зайти в Инстаграм перед сном. Конечно же, это не могло укрыться от самого Хёнджина. -Сынмин, так и будешь стоять в дверях? Заходи. Нерешительно ступив на порог класса живописи, парень прошёл в сторону вампира. -У него глаза что ли на затылке? -Да, и уши, как у слона, - ответил Хёнджин. Сынмин почувствовал себя смущенным, как будто его спалили за подглядыванием чего-то постыдного. По сути его и спалили, вот только рисование - постыдным не являлось, но объясните это краснеющему Сынмину, который с лицом лица сел на стул рядом с Хёнджином. Он молча наблюдал за тем, как брюнет рисовал гранёный стакан, переливающийся в свете лучей заходящего солнца. Рядом с ним, на белой шёлковой простынке лежала красная Роза, отдающая своим цветом на стенки стакана. Композиция была такой простой и такой сложной одновременно. Прежде всего, из-за цветов, которые Хёнджин умело смешивал между собой. -Так ты говорил об этом? - спросил его Сынмин, завороженно следя за работой и одновременно ненавидя себя за такую заинтересованность. -М? - не понял Хван. -Передавать настроение картины. Через цвета. Чтобы она не казалась скучной, чтобы казалась живой. -Может быть, - улыбнулся Хёнджин. Искренне так, по-доброму, без какого-либо притворства, и Сынмин громко сглотнул скопившуюся слюну. - Не хочешь попробовать? Свет сейчас просто идеальный для того, чтобы передать настроение. Ким растерялся, забегал глазами по классу, как будто ища одобрения у рядом сидящих. А их было немного. Всего два человека, пришедшие для того, чтобы закончить свои работы, которые они не успели дорисовать на паре. Этим двум людям было далеко не до Сынмина и не до Хёнджина. Их задача была прямо перед ними и потому они просто не обратили внимание на смутившегося Кима. Он неуверенно встал с места, поискал материалы и сел рядом с Хёнджином. Дрожащей рукой сделав первый штрих, Сынмин приступил к работе. Класс живописи погрузился в царство тишины. Было уже около шести вечера, когда Сынмин наконец оторвался от работы и посмотрел на время. Он провёл за рисованием около трёх часов и даже не заметил этого. Рядом с ним всё так же сидел Хёнджин, вот только теперь парень не рисовал, а наблюдал за Сынмином, который с серьёзным выражением лица делал мазки на холсте. -Ты напряжен, - сказал ему Хёнджин, - ты думаешь о том, как бы хорошо нарисовать работу и не сделать ошибок, но ты не наслаждаешься процессом. -И из-за этого выходит полная хрень? -Да, выходит хрень, - согласился Хёнджин и рассмеялся с того, как расстроился Ким. - Но этот рисунок не плох. Ты чуть-чуть ошибся с цветами, потому что солнце уже ушло, но в целом .. -Я сфотографировал себе на телефон, так что потом дорисую, - Сынмин показал снимок Хёнджину и тот удивлённо ахнул. Настолько ему понравился кадр, который успел поймать Ким. -Я хочу себе эту фотографию. Ты можешь её проявить? -То есть, распечатать? - поправил Сынмин, и Хёнджин кивнул. - Если она тебе так сильно понравилась, я могу скинуть её тебе на телефон, и ты поставишь фотку на экран блокировки, чтобы смотреть на неё каждый день. Хёнджин немного не понял, и тогда, Сынмин, выхватив мобильник у него из рук, принялся выполнять нехитрую операцию. В галлерее всё так же висели чужие фотографии, что напрягло Кима. Когда-то он пообещал себе, что непременно выяснит, чей телефон в руках у Хёнджина. -Кто это? - спросил он, указав на молодую пару. -Вроде бы сестра Чу Чвона. Это он отдал мне телефон. Сказал, без него я буду, как без рук. Новый он покупать не стал, сказал, что и старый сойдёт на первое время. -Наш мистер Чу? Как ты вообще оказался с ним связан? То есть. В августе вы выбрались из своей гробницы, а потом.. Как вы вышли на нас и наш университет? И Хёнджин рассказал. Рассказал всё без прикрас. О том, как они с Минхо проснулись в чужом доме, о том, как нашли письмо, о том, как встретились со Своном и как тот вывел их на Джисона, о том, как старик помог им взять на себя роль ассистентов и подговорил коллегу Чу взять красавца-блондина на роль преподавателя, как оба старикашки мало-мальски помогли разобраться вампирам с современным миром, и если Свон в качестве наказания коротал свои дни в холодном подвале, становясь пищей для Ли Минхо, то Чу Чвон давал свою кровь Хёнджину добровольно, потому что, как и его коллега, был слегка отмороженным малым, любящим молодые тела. От услышанного Сынмин был немного в шоке, но это многое объясняло. Теперь он боялся не гнева Хёнджина, а гнева Минхо, потому что тот действительно был жесток. -Всё. Сынмин протянул Хёнджину мобильник, и тот заглянул в него. В его галерее осталось всего пятнадцать фотографий. Первые - это те, что были сделаны на парковке в день их встречи. На одной Минхо с недовольным лицом взирал на Хана. А на второй Хёнджин глупо уставился в объектив. Ещё несколько были сделаны самим парнем в течение двух месяцев. Хёнджин фотографировал какие-то детали вокруг себя, которые видел каждый день: в виде парка, мимо которого проходил, возвращаясь с работы, в виде картин, которые рисовал, в виде студентов, кропотливо подготавливающих декорации к спектаклю, в виде Сынмина, с улыбкой на лице разгуливающего в чёрном ханбоке за кулисами. Теперь, ко всеобщему набору собственных фотографий, Ким докинул ему фото со стаканом и розой и их общее фото со спектакля, на котором Хёнджин, Сынмин и группа декораторов были вместе. Остальные фото, не принадлежавшие Хвану, Ким удалил. Они просто занимали память. Хёнджин взглянул на экран блокировки и улыбнулся. Это фото теперь всегда будет напоминать ему о времени, проведённом с Сынмином, о времени, когда оба парня просто сидели в тишине и занимались любимым делом. Кажется, это был первый день, когда Сынмин не спорил с Хваном, когда оба парня не задевали и не оскорбляли друг друга. Брюнет сделал для себя это заключение, но вслух говорить не стал. Хван с грустью отметил, что хотел бы повторить этот день снова. Он хотел бы ещё посидеть так с Сынмином и пообщаться. Или же просто порисовать картины в тишине. Он хотел бы, но о своих желаниях промолчал. Парни разошлись по домам, не договорившись встретиться снова. И тем не менее, они встретились. На следующий день Сынмин пришёл к Хёнджину в то же самое время и без каких-либо вопросов поставил стул рядом с вампиром. -Что рисуем сегодня? - спросил он, и Хёнджин удивлённо на него уставился. Нет, он был совершенно не против таких приятных перемен в их общении, но чтобы вот настолько!? Невольно оба парня стали членами кружка по рисованию, состоящего всего из двух людей. И это сообщество по интересам приносило удовольствие им обоим. Просто пока каждый из них боялся себе в этом признаться. -А что бы ты хотел? - спросил Хёнджин, и Сынмин призадумался. -Я думал, мы снова будем рисовать композицию из предметов, - пожал плечами парень. -Нет. Давай сегодня попробуем что-нибудь другое, что-нибудь непривычное для тебя. -Если ты о портретах, то я пас, - сдался Сынмин. Это дело всё ещё выходило у него плохо, пусть он и мечтал добиться в этом совершенства. Хёнджин покачал головой. -Нет, я о твоей фантазии. Нарисуй то, что у тебя в голове. -Но у меня нет ничего в голове.. - не понял Ким, сведя брови на переносице. Вся эта затея казалась ему какой-то странной. Хёнджин улыбнулся. Звучало и правда забавно, но Сынмин поправляться не стал, что у него не мозгов нет, а идей для рисунка. -Давай попробуем так: ты закроешь глаза и представишь что-то такое, что вызывает у тебя счастье при упоминании об этом. -Вкусная еда, полноценный сон и хороший фильм. -Нет! - топнул ногой Хёнджин. - Это не то. Не будь таким рационалистом, как сейчас. Расслабься, отпусти мысли, закрой глаза и представь.. Ведь что-то же должно вызывать у тебя радость? Сынмин закрыл глаза и попытался подумать о том, что же действительно делало его счастливым. Конечно, в голову приходили и лучшие друзья, и вкусное карри, и первые пары в университете, но всё это не складывалось в определённую картинку. Он решил оттолкнуться от того, почему вообще начал рисовать и почему это приносит ему удовольствие, и это самое решение привело его к воспоминаниям из детства, к тому времени, когда ему было шесть. -В шесть лет родители отвезли меня на море. Чеджу, может быть, знаешь. По утрам мы обычно купались и загорали, а вечером, после того, как обсохнем, мы выбирались гулять. Мы каждый вечер гуляли и по Набережной и любовались пейзажами. Было красиво: закат, морские волны, переливающиеся в свете уходящего солнца, птицы летают. Всё в этом роде. Мне это очень нравилось. Но ещё мне нравились люди, что сидели с мольбертами и рисовали. Кто-то море, кто-то других людей. И меня так затянула их работа, что я попросил отца, чтобы он сказал им меня нарисовать. Я хотел посмотреть на себя на бумаге. Но чтобы это была не фотография, а рисунок. Отец посмеялся, сказал, что у него, увы, нет так много денег, чтобы заплатить художнику за мой рисунок. Тогда и правда были тяжёлые времена. Родители копили на отпуск целых три года. Но я был маленький и не понимал этого. Я расстроился и заплакал. И тогда папа пообещал мне, что нарисует меня не хуже, чем все эти художники вместе взятые. Я ему поверил и успокоился. Прошло полгода, но он так и не нарисовал меня, потому что всё время был занят. И тогда я снова применил свой приём - я заплакал. Он снова посмеялся, но открутиться уже не мог. Мы тогда жили в частном доме, и чтобы создать рабочее настроение, поднялись на чердак. Я сел на табуретку посреди комнаты и замер. Папа неплохо рисовал, но художником уж точно не был. Мы просидели не больше полутора часов. Спина у меня и у него устали просто нереально. Я с замиранием сердца ждал свой портрет. И потом отец его показал. Это было.. - Сынмин рассмеялся. - Это было так себе. Я походил на лягушку. «Ну тут ещё немного подправить, здесь доделать, и будет лучше» - сказал он, и я поверил. Я был счастлив и расстроен одновременно. Счастлив потому, что имел свой первый собственный портрет, но он был далеко не идеальным, и это меня расстраивало. Я понимал, что папа постарался, и мне было приятно, поэтому я не стал говорить ему, что не совсем доволен его работой. Я бегал по дому и показывал маме и бабушке рисунок и кричал: «Смотрите, это я». Они не стеснялись в выражениях и говорили, что красиво, но я не похож. Меня это расстраивало, папа улыбался, но я видел, что он смущён. Мне было обидно за него, и тогда я решил, что буду любить этот рисунок всем сердцем не смотря ни на что, решил, что буду учиться рисовать, чтобы нарисовать свой собственный портрет и портреты всех из своей семьи. Так я и пришёл к тому, чем сейчас занимаюсь. Если бы не отец и не его творческие идеи, которыми он меня вдохновлял, кто знает, что бы я выбрал после школы… Самое счастливое воспоминание, наверное, это. Сынмин закончил, и послышался звук камеры телефона. Парень открыл глаза и уставился на Хёнджина, который фотографировал его в упор. -Что ты делаешь? - возмутится он. -Прости! - улыбнулся Хван. - Ты просто был таким счастливым, когда рассказывал. Я не мог это не запечатлеть. Посмотри. - Он протянул свой телефон Сынмину. На фотографии, которую сделал Хёнджин, Сынмин и правда выглядел супер - довольным щеночком, улыбающимся во все тридцать два. Даже его брекеты, которых Сынмин обычно стеснялся, не смущали его теперь. Тем не менее Ким не упустил возможность побухтеть. -Вообще-то, фотографировать людей без их разрешения грозит административным правонарушением! -Но я не мог не сфотографировать! - снова попытался оправдаться Хёнджин. - Мне было сложно удержаться, когда ты такой.. «Такой». И снова эти комплименты из разряда «Слов не хватает». «А тут ты» и «Такой» явно приходились Киму по душе. Он обязательно запишет их в цитатник Хван Хёнджина, а пока стоило его остановить, чтобы вампир не разрушил ту дружескую связь, которая между ними образовывалось. Одно навязчивое действие со стороны Хёнджина, одна пошлость или, не дай бог, флирт, и всё пойдёт по одному месту, потому что Сынмин не готов. Не готов чувствовать себя объектом чьих-то желаний и снова говорить «нет», расстраивая тем самым и себя, и влюблённого в тебя человека. Хёнджин чувствовал эти самые сомнения со стороны Сынмина и потому выдержал грань, поскорее попытавшись исправить ситуацию. -Ладно. Можешь удалить. Но Ким этого не сделал. Вместо того, чтобы стереть своё фото с телефона Хёнджина, он перекинул его себе на телефон, на память. Таким образом, они уже второй день подряд дополняли галлерею друг друга. -Только на экран блокировки не ставь, - попросил Сынмин и вернул телефон Хвану. Тот, как счастливый хорёк, забрал мобильник обратно. -А я и не умею. -Тем - то лучше! Они замолчали. Пустой холст смотрел на Сынмина в упор, как бы призывая к тому, чтобы тот наконец начал рисовать, но Ким не спешил. -Ты рассказал замечательную историю. Мне она понравилась. И всё же, что ты хочешь нарисовать? Портрет отца? Море? Или свой старый частный дом? -Всё, наверное.. - тяжело вздохнул Ким. -Но с этим есть проблемы, не так ли? - догадался Хёнджин. -Всё, что я воспроизвожу на рисунок, начинает терять свой смысл. Я вижу то, что является искажённой реальностью. Мои рисунки не отображают того, что было на самом деле. Я косячу, и меня это очень расстраивает. Поэтому мне проще что-нибудь срисовать, начертить схему, придумать и сказать, что так задумано, даже если это так не задумано, нежели рисовать то, что мне действительно хочется.. Хёнджин озадаченно посмотрел на Сынмина. Он прекрасно понимал, о чём говорил парень. Однажды, он и сам столкнулся с подобной проблемой. Это было как раз после смерти родителей. Он хотел оживить память о своём старом доме, о дворце, в котором вырос, о привычном укладе жизни, который резко поменялся, когда четверо вампиров покинули Корею, но Хёнджин не смог. Он переживал творческий кризис, который не помогла пережить даже собственная семья в лице Чонина, Минхо и Уджина. По правде говоря, последний всегда с прохладой относился к увлечению своего парня, потому что не цеплялся за вещи, как за воспоминания, а картины именно ими и были. Ещё одно различие, которое заметил Хёнджин между Сынмином и Уджином - это их круг увлечений. Но помимо этого, Сынмин ещё был и тем, кто испытывал страхи. Страх чистого листа, страх обесценить важные для него вещи, страх потерять друзей и близких. Уджин же не боялся ничего и никогда. Хёнджин задумался, и из мыслей его вырвало покашливание Сынмина. Он встал со своего места и поспешил собраться и уйти. Очевидно, занятия кружка по рисованию на сегодня отменялись. Хван легонько ухватил Сынмина за рукав рубашки. -Приходи завтра. Нарисуем с тобой море. Я тоже скучаю по нему.. -Но я.. -Я помогу. Не бойся обесценить то, что тебе дорого. Дай себе шанс попробовать и ошибиться. А вдруг у тебя получится? «А вдруг у меня получится?» - повторил Ким раз десять, покидая класс живописи. Он задавался этим вопросом и по пути домой, и даже в собственной комнате, оставшись один на один со своими чувствами. А они были странными, непонятными, поднимавшимися откуда-то из глубины души. Восторг мешался с волнением и собственными страхами. Руки чесались, чтобы сесть и что-нибудь нарисовать. Сынмин взял телефон в руки и выбрал контакт из телефонной книги. -Алло, привет, пап. Как у тебя дела? Вечером Сынмин повесит над своим рабочим столом несовершенный, но такой уютный портрет отца, нарисованный им за какие-то полчаса. Он сфотографирует его на телефон, чтобы завтра показать Хёнджину.