***
После очередного чудом удавшегося спасения от Принца Козлов, каким-то образом снова нашедшего и едва не поджарившего их, Сокка находится в поисках чего-то обыденного. В безопасности на спине Аппы ему явно не помешало бы заиметь то самообладание, которое не пришлось бы усердием сдерживать. Аанг и Катара слишком уж поглощены беседой о движениях, которые почти сработали во время их побега, обговаривают удачные познания. Слышится знакомая интонация подшучивания или споров. Должно быть, разговор идёт скверно, поскольку в итоге Катара перемещается в дальний угол седла Аппы и принимается вращать воду снова и снова, словно принуждает себя учиться с помощью явного упорства и воли. Аанг усаживается на голове Аппы, угрюмый от пребывания в конфликте с кем-либо — Сокка не знает, дело в Катаре или принце Народа Огня. Поэтому мысленный ответ выходит немного… язвительнее обычного, раз ему не удалось позлить окружающих людей. И как только они приземляются, он до сих пор неважно себя чувствует и не в силах обуздать себя, когда мажет чернилами по бумаге. Дорогой друг из Народа Огня, Нет, я не из Народа Огня и не из колоний. На мою деревню напали не так давно, но мы никогда не стоили затраченных усилий на колонизацию. Я и не возражаю. Лучше умереть, чем жить под флагом Народя Огня. Особенно если это будет означать ежедневные уроки каллиграфии. И чем я занимаюсь в своё свободное время не касается сестры. Мы не делимся друг с другом всем. За время нашего путешествия (формально мы покинули нашу деревню, это делает нас беженцами?) я много чего проделываю, о чём она даже не подозревает. Наверное, я бы умер, если бы она знала обо всём происходящем в моей жизни, как твоя сестра. У меня тут недавно был познавательный опыт, и я бы предпочёл, чтобы она ни за что не узнала о нём. Раз уж мы больше не переживаем, что можем обидеть друг друга, то опираясь на твоё последнее письмо… Что не так с твоей семьёй? Тебя отослали в тринадцать лет из-за разногласия? Это нелепо. Я не понимаю, как случившееся может быть твоей ошибкой, если ты был так молод. Разве родители не должны быть понимающими в таких ситуациях? Как ты вообще учишься чему-то без прощения? А твоя сестра… Не знаю даже, что сказать. Мы ругаемся с моей, но всегда миримся. Хотя бы твой дядя кажется замечательным. Какие тренировки ты проводишь? Я тоже тренируюсь с оружием… Ну, я по большей части самоучка, но прилагаю все усилия и неплохо справляюсь с бумерангом, как мне кажется. Я хочу быть способным защитить себя и свою сестру. И принимать участие в сражениях, понимаешь? Она и мой друг маги, а я нет. Порой трудно представить, что я так же значим. Твой безымянный друг по переписке***
Доставленное несколько дней спустя ответное письмо… занятное. Видимо, они не перешли ту грань, когда перестаешь бояться задеть другого. Не смей говорить о моём отце. Ты ничего не знаешь о моей семье и о случившемся. Это была моя вина. Из-за меня отцу пришлось вмешаться. Он великий человек, нам нельзя пятнать честь семьи. Ему оставалось только отослать меня. Мне повезло заполучить такой шанс. Я должен совершенствоваться, и он предоставил мне эту возможность. Не каждый получает её. Мне повезло. Кроме того, у меня есть ощущение, что я близок к выполнению порученной им миссии. Пару дней назад я нашёл кое-что, что изменит ход событий. Мне всё ещё предстоит узнать, как именно.***
На следующий день Сокка пробует выбросить из головы своё письменное обращение. Ему нравится обдумывать, гадать, собирать по кусочкам что же происходит в семье его друга, подбирать интонацию, значение толщины чернил и аккуратность символов. Но Сокка не желает чрезмерно много рассуждать над письмом, ответ на которое уже отправлен. И когда он осознаёт, что в уме переписывает высланное письмо… Кажется, самое время просмотреть карту снова. Или подумать о тренировке — Сокка давненько не вспоминал о моменте, когда Суюки скрутила его на острове Киоши… — Ой, что это? — Знакомая фраза Аанга заставляет руки Сокки стиснуть карту и график на оставшуюся часть недели. — Похоже на остатки лесного пожара, — откликается Катара, перегнувшаяся через край седла Аппы, словно благодаря нескольким сантиметрам лучше увидит. — Может, ударила молния? — Или костёр вышел из-под контроля? — Или Народ Огня, — мрачно говорит Сокка, прослеживая чёткую линию, где процветающий лес сменяется скелетными ветвями и серым пеплом. — Молния никак не могла ударить так ровно. — Это может быть из-за фермерства, — утверждает Аанг. — Один друг из Царства Земли рассказывал мне о таком методе. — Слегка хмурится от вдумчивости. — Сожжение старого для создания нового. Хотя я считал, что затрагивается меньше земли… — Что бы ни случилось, было приятно посмотреть, а теперь пора попрощаться. — Сокке не нравится настрой Катары и Аанга прямо сейчас. Он ощущает… воодушевление. Схожее энергетикой с исследованием водопада. — Мы должны разузнать! — предлагает Аанг, будто Сокка ничего и не сказал. Уже тянется за своим планером, словно не может дождаться момента, когда окажется среди громадной кучи тлеющих обломков и чего-то ещё. — Или можем следовать графику! — напоминает Сокка, размахивая им для пущей убедительности. Никто из них не смотрит в его сторону. Он сердито вздыхает. — Что там в принципе «узнавать»? — Что-то новое, — пожимает плечами Аанг, абсолютно не обеспокоенный возражениями Сокки. — Будет весело! — А как насчёт… не делать этого? — Не веселиться? — Аанг пугается этой мысли. — Почему нет? — Потому что мы летим в Северное Племя Воды? — подсказывает Сокка, пытаясь повлиять на Катару. Почему Аппа вдруг набирает темп и петляет, обычно летающий бизон не такой быстрый. — Чтобы обучиться магии воды? — Одна быстрая остановка не навредит, — говорит Катара с тёплой улыбкой, и Аанг весь расцветает при её одобрении. — Не уверен, стоит ли нам разбираться с лесными пожарами, ребята, — вздыхает Сокка, разум тотчас подкидывает все варианта провала. — Как хорошо, что этот лес больше не горит, правда же? — произносит Катара с приторной улыбкой, и Аппа снижается к земле.***
Сокка вынужден признать — лишь самому себе, — что внизу вид последствия пожара захватывает дух в ужасающем смысле. Тишина немыслима, однотонность цвета напоминает ему искажённую версию ледяного покрова дома. Пепел противно проминается под ботинками, сжатый и уплотнённый, отличающийся от того слоя снега, которое его тело машинально ожидает прочувствовать. Струйки дыма в некоторых местах ещё завиваются в воздухе, плывут в потоке ветра, который Сокка не ощущает, разглядывая фигуры вокруг. Для своего же блага, потому что здесь необыкновенно жутко. — Как думаете, что произошло? — изумляется Катара инстинктивно приглушённым голосом. Атмосфера кажется тягостной, даже обычная оживлённость Аанга значительно утихла: маг воздуха неуверенно проходится по округе, планером вороша кучки пепла. Сокка медленно оборачивается вокруг своей оси, принимая в расчёт степень ущерба, пострадавший лес и существенное увечье поляны, где они пребывали. Единственными выстоявшими существами являются они, вокруг простирается ровная плоскость, синий и оранжевый цвет их одежды ослепителен по сравнению с пеплом. — Слушайте, надо убираться отсюда. — Сокке не по душе окружающая обстановка. — Наверное, — бормочет Катара в неполном согласии, пиная пепел ногой и осматриваясь с беспокойным трепетом. — Ребята, — голос Аанга сопровождается непредвиденным звуком дерева по металлу, звенящим в воздухе, — мне кажется, здесь что-то случилось. Аанг указывает на что-то в пепле, с помощью планера поднимает вещицу и очищает её. Кусок металла? Сокка спешит к ним, и все трое всматриваются в сломанное, потемневшее от сажи лезвие меча. — Случилось вне всякого сомнения, — угрюмо проговаривает Сокка, приглядываясь к комочкам… под пеплом? Это ведь не просто бугорки? Не сговариваясь, они принимаются изучать землю, сдувая пепельный покров, из-за ветра осевшего в виде холмиков и разводов, которые могут быть ничем — прямо как сугробы — или же чем-то худшим. Они находят чугунную сковороду, острие копья, несколько надломленных частей доспеха, слишком сильно потускневшего от пламени, чтобы его можно было отнести к определённой армии. Кухонный нож, глиняную тарелку, расщепленную на кусочки жаром огня. С каждыми обнаруженными ими несгоревшими останками у Сокки складывается более чёткая картина, и она нравится ему всё меньше и меньше. «По крайней мере, это всего лишь вещи, — пытается заверить он себя, ужас охватывает горло. — По крайней мере…» — О. — Тихий и севший голос Катары повисает в воздухе, как шепчущий дым. Она вглядывается в землю, застывшая в процессе расчистки чего-то. — О нет. Сокка торопится к ней, подготавливаясь к наихудшему, поэтому ему требуется мгновение, чтобы различить в маленьком, мучительно безупречном черепе у ног Катары козлопса, а не ребёнка. Не приносят облегчения мысль о том, что это крохотное создание оказалось в ловушке дома без возможности сбежать от настигающего пламени… — Что произошло? — выдавливает Аанг, резко разворачиваясь. Взгляд мечется между первым найденным мечом, доспехом, острием копья. — Неужели кто-то… кто-то устроил пожар? — Народ Огня, — выплёвывает Катара, её руки сжаты в кулаки по бокам, глаза блестят от слёз и ненависти, когда она отрывает взгляд от маленького черепа. — Несомненно. — Давайте уходить, — решительно вмешивается Сокка, прежде чем они оба распалятся ещё сильнее. Позлиться хватит времени и на спине Аппы. — Надо убираться отсюда. — Уходить? — с негодованием переспрашивает Аанг. — Как мы можем просто уйти? Нам даже неизвестно, что здесь случилось! — Нам известно достаточно. — Голос Сокки непоколебим. — Мы знаем, что здесь произошла битва — мечи не ломаются по собственной воле. Знаем, что тут находился как минимум один дом. И что не было времени спасти хоть что-нибудь, — он заминается, — до того, как огонь поглотил всё. Что ещё нам требуется узнать? — Кто сотворил это! — восклицает Аанг. — И почему! — Они могут быть где-то рядом. — Катара оглядывается, словно кто-то крадётся по краям поляны в этот момент. — Что, если они снова сделают это? — настоятельно спрашивает Аанг, подпитываясь настроем Катары. — Это не наша проблема. — Сокке удаётся не вздрогнуть под двумя взглядами, направленными в его сторону. — Мы не осведомлены об их местонахождении. — Сокка старается говорить спокойно, уравновешенно и здравомысляще. — Мы не знаем, кто это сделал. Не знаем, откуда пришли, куда отправились или чего хотели. Нам ничего неизвестно. Даже не догадываемся, где начинать поиски. — Можно осмотреть лес! — возражает Аанг. — У нас есть Аппа, у меня — планер. Вы с Катарой обойдёте территорию… — Нельзя разделяться ради поимки кучки поджигателей, — прерывает Сокка. — Не в том случае, если не знаем, маги огня они или нет. Предположительно маги. — И даже если мы разделимся, поиски займут много времени. — Займут много времени! — Аанг глазеет на него так, словно это Сокка тут злодей. Как ножом по сердцу. — Почему тебя волнует как много времени это займёт? Люди могут нуждаться в нашей помощи! — Стоит попробовать! — настаивает Катара. — Мы не можем ничего не сделать. — Мы и не будем, — сквозь зубы выговаривает задетый Сокка. — Продолжим нашу миссию… Катара закатывает глаза. Сокка будет сохранять спокойствие. — …нашу миссию добраться до Северного Племени Воды, чтобы Аанг, Аватар, обучился магии воды. Чтобы ты обучилась. — Взгляд на Катару. — Чтобы мы сразили Хозяина Огня и грёбаный Народ Огня и устранили источник всех этих проблем! После его крика наступает звенящая тишина. Аанг смотрит на него, прижав планер к груди мёртвой хваткой, словно деревяшка защитит его от слов Сокки. Катара прикрывает глаза, опустив голову. Невыносимо видеть её такой повергнутой. — Мы не можем помочь всем, — в конце концов тихо заговаривает Сокка, прочистив горло. — Лучшее, что мы можем сделать для многих людей — как можно скорее прилететь в Северное Племя Воды. Ему хочется услышать их ответ, согласие, чтобы они заставили перестать чувствовать себя бездушным придурком, лишённым сердца. Духи, временами Сокка ненавидит быть самым рассудительным. — Можем ли мы… сперва сделать кое-что? — Голос Аанга такой тонкий и молодой. Духи, ему всего лишь двенадцать, так легко забыть об этом. — Поставим указатель или… Или закопаем… — Конечно, — быстро соглашается Сокка. — Разумеется. Отличная идея. — В лесу, — предлагает Катара. — Если они жили в лесу, думаю… хорошо было бы, если бы память покоилась под деревьями. Сокка и Аанг вполголоса соглашаются, после чего каждый из них выискивает что-то немаловажное. Катара подбирает кухонный нож, что был частью повседневной жизни. После секундного сомнения Аанг хватает глиняную тарелку, аккуратно поддерживая разломанные частички. Сокка знает, что возьмёт, но ему всё равно трудно подойти к Катаре, наклониться и осторожно прихватить маленький череп козлопса. В его руках тот выглядит таким хрупким; всегда ли кость настолько ломкая или только после пожара? И чёрт, на нём есть металлический жетон от ошейника… Шествие в лес происходит в мрачной атмосфере, нарушаемое лишь шумным дыханием Аппы, что ощущается… уместным. Даже Момо затих, свернувшись на голове Аппы с большими серьёзными глазами. Они не разговаривают, когда ступают под кроны деревьев. Аанг молча расчищает руками участок на земле, не используя магию. Катара опускается на колени и вырывает неглубокую яму, пока Сокка собирает небольшие, гладкие, подходящей формы камни. Под мелким слоем грязи они закапывают нож, тарелку и маленький череп. Этим Сокка не стал бы заниматься дома, но так они поступают в Царстве Земли. Ровное расположение камешков обозначает место, невысокое и малозаметное, но всё же примечательное. Он представляет, как через несколько лет оно обрастёт мхом и, быть можем, лианами и цветами. Будет выглядеть прекрасно. Аанг первым нарушает скорбную и почтительную тишину. — Мы не знаем ваших имён или что произошло с вами. Но мы знаем, что вы жили и не хотели уходить. Мы будем помнить о вас, даже не будучи знакомыми лично. Память о вас будет жить вечно. Последние слова несут в себе значение обряда, и Сокка кивает в знак согласия, безмолвно подтверждая, что не забудет. Когда настанет время Народу Огня воздать должное, они вернут долг и за это.***
Позднее все они находятся в немногословном и подавленном расположении духа, и Сокка не находит в себе сил воспротивиться, когда короткое время спустя они приземляются. Они сравнительно следуют графику, а относительно скоро стемнеет. Желательно найти надёжный уголок и разбить лагерь. Ещё час или два полёта не отдалят их от происшедшего… Сокка поглощён оцениванием безопасности периметра и защищённости расположения палаток. Лучше всего обследовать окружение до установления лагеря. Катара закатывает глаза на его действия, так что он ещё немного подчёркнуто осматривается. Что-то тугое разматывается в груди, когда он слышит её привычное фырканье. Аанг тоже постепенно приходит в норму, по-прежнему безрадостный, но разговаривающий будничным тоном и слабо улыбающийся проделкам Момо. Весь процесс установки лагеря проходит гораздо тише, чем обычно — и это, возможно, объясняет, почему у Сокки уходит порядком много времени на распознавание внезапной неподвижности позади. Хотя именно голос Катары привлекает его внимание. — Это что… Это Соколик? Сокка резво поворачивается. Сердце уходит в пятки, как только он прослеживает её недоверчивый взгляд и… Прямо напротив них на уровне глаз примостился знакомый бордовый силуэт с тёмно-жёлтыми глазами и величественной позой. Это однозначно Соколик. Но… — А вдруг это… другой почтовый ястреб? — Нет, это точно Соколик, — уверенно говорит Аанг, приближаясь для лучшего осмотра птицы. — Что ты здесь делаешь, малыш? Сокка словно переживает внетелесный опыт. Его подсознательная радость при виде Соколика сбивается липким беспокойством, что птица Народа Огня находится так близко от той поляны. Безымянный друг по переписке — маг огня… — Что же его привело сюда? — задумывается Катара с лёгкой нахмуренностью бровей. — Мы ужасно далеко от места, где ты отпустил его, Сокка. — Может, он скучал по такому поразительному партнеру по охоте. — Легкомысленный ответ вырывается машинально, и Сокка не горит желанием, чтобы они заметили: шлея Соколика не просто для красоты. К ней почти наверняка прикреплено сообщение… чёрт, при написании того письма Сокка не раздумывал. В зависимости от содержания ответа, может оказаться предельно ясно, кому он адресован… К Сокке приходит молниеносное осознание, что это тайна. Это не то, по поводу чего Аанга и Катара не высказались — это то, что Сокка активно скрывает. Осознание не успокаивает. Вновь Сокка заговаривает не подумав, слова срываются, будто другой Сокка — тот, хранящий тайны, — берёт бразды правления в свои руки. — Ну что скажешь, приятель, прилетел сюда ради отменной охоты? — Он выжидающе поднимает руку, и слава Духам, Соколик улавливает намёк, взлетает и приземляется на предплечье. Сокка отрешённо радуется, что стал отжиматься: не уверен, что смог бы справиться с дополнительными усилиями и не трястись заметно под весом почтового ястреба. — Он мог прилететь сюда не ради охоты. — Непреклонный тон Катары ускоряет сердцебиение Сокки. — Народ Огня использует почтовых ястребов, так ведь? Ты сказал, что лесной пожар устроили маги. Сокка смотрит на эмблему Народа Огня посреди груди Соколика. — Но Соколик такой хороший парень! Он наш друг! — Сокка обращает взгляд огромных глаз на Аанга с Катарой. — Приятель по охоте всегда прикроет спину! — Хм-м. — Катара приподнимает бровь на выступление Сокки, но её поза «сейчас-раздую-из-мухи-слона» смягчается, и она оборачивается вполоборота, чтобы заприметить их ситуацию с хворостом. — Раз уж он здесь, то может помочь восполнить наши запасы. У тебя однозначно лучше выходило охотиться вместе с Соколиком. Сокка… не вправе обижаться на это сухое замечание, даже если бы и хотел. Ведь вместе с Соколиком он успешно завершает многие охотничьи вылазки. Просто не по тем причинам, о которых думает Катара. В одиночку охотиться здорово, но в последнее время главным образом из-за уединённости. — Интересно, есть ли у него письмо. — Аанг уничтожает зародившееся зерно облегчения в груди Сокки. — С чего бы ему иметь при себе письмо? — выпаливает он чересчур быстро и необдуманно, поскольку Соколик — почтовый ястреб, конечно же у него будет письмо. — …Потому что он почтовый ястреб? — Аанг в замешательстве глядит на него. — Разве Соколик не разносит сообщения? — И ещё охотится! — вставляет Сокка. — Не стоит недооценивать его навыки. — Ладно, — медленно проговаривает Аанг. — И охотится. Но если он прилетел откуда-нибудь?.. — Да он просто на ночной охоте. — Сокка прибавляет к голосу безразличие и пренебрежение, отказываясь смотреть в сторону Аанга, когда с выверенной беззаботностью направляется к рюкзакам. — Готов поспорить, он услышал наши голоса и решил навестить старых друзей. Правда, дружок? Ответный писк Соколика определённо значит «нет», но Сокка лишь рассчитывает на то, что Аанг и Катара не особенно хорошо знакомы с его звуками, чтобы распознать его. Сокка решительно не оглядывался назад, принявшись одной рукой копаться в своей сумке в поисках лакомства. Напряжение пробирается вверх по спине — он ждёт, пока Аанг не прервёт молчание. Надеется, что маг воздуха просто… оставит эту тему. — А почтовые ястребы обычно не охотятся днём? — снова вопрошает Аанг, хмурясь в смятении. — Не знал, что они ночные птицы. — Соколик особенный, — пожимает плечами Сокка. Неподвластная часть его сознания потрясена тем, что он вытворяет в этот момент, как моментально и напористо утаивает кое-что, что до этого мгновения делал бессознательно. — Единственный в своём роде. — Ребята, — вдруг требовательно окликает Катара. Сокка хватается за бумеранг, Аанг выставляет планер. — Вы слышали? Они затаивают дыхание, силясь услышать хоть что-нибудь сквозь привычный лесной шум. Даже Соколик настораживается. Сокка едва улавливает тихий скрип качественной кожи, когда ястреб смещает вес. А потом он слышит это: неспешный хруст веток, сопровождаемый другим звуком. Приближающимися шагами. Катара откручивает крышку бурдюка, Аанг встаёт в стойку, тогда как Сокка готовится подбросить Соколика в воздух. Потянет ли почтовый ястреб третью обязанность воздушной поддержки в дополнение к охотничьему приятелю и разносчику писем? В лесных сумерках начинает проявляться фигура, подходит ближе, сгорбленная, ниже, чем ожидал Сокка, пока не становится очевидно… — Эй, кто вы? — Сокка расслабляется, недоверчиво всматриваясь в стоящего перед ними пожилого мужчину. Для долгого скитания в лесу его зелёная мантия слишком опрятная, а значит где-то неподалёку есть поселение, которого не было на карте. Старик не обращает внимания на Сокку, его взгляд с чем-то приближённым к благоговению прикован к Аангу. — Увидев летающего бизона, я подумал, что это невозможно. Но эти татуировки… ты ведь Аватар, дитя? Озадаченный выразительным взглядом мужчины, Аанг косится на Катару, затем выпрямляется и с уверенностью твёрдо кивает. — Да. Я — Аватар. — Хорошо. Моей деревне нужна твоя помощь. У Сокки нет оснований быть недовольным заверениями старика, что у его деревни возникли какие-то проблемы с бесчинствующим духом. Он не разочарован необъяснимой убеждённостью мужчины в способности Аанга как Аватара разрешить вопрос с буйствующим монстром. Он даже не злится при мысли об очередной задаче второстепенной важности, пока они пробираются через лес в направлении деревни. Потому что разговоры о свирепствующих духах весьма обстоятельно отвлекли всеобщее внимание от Соколика. Немедля Сокка пользуется возможностью вытащить свиток из шлеи Соколика и запихнуть его в карман к другим письмам, шагая автоматически и пренебрегая тихим голосом, выразительно интересующимся, почему ему требуется делать из этого тайну. После мгновения раздумий он обнаруживает ещё один шанс полностью стянуть шлею Соколика. Нет нужды подвергать своего приятеля риску, если они не знают, насколько враждебно относится деревня к вражеским мирным жителям. Сокка сознательно приходит к заключению, что подумает обо всём позже. Может, в следующий раз у него будет уйма времени в седле Аппы. Он признаёт, что поступает действительно подло. У него есть на то причины и нет намерений обманывать, пускай в моменты, когда он пытается замалчивать, он отбрасывает эти мысли прочь. Ему не хочется поневоле объяснять письма, особенно после сгоревшей поляны — Катара до сих пор взвинчена. У Сокки не осталось столько душевных сил, чтобы пояснять, почему абсолютно нормально иметь друга мага огня и с какой стати он сам считает правильным продолжать писать ему. И сказать, что тот кажется довольно неплохим парнем под колючестью… Почему-то Сокке кажется, что сейчас эта новость не воспримется хорошо Катарой. Ему придётся провести много разъяснений, чтобы заставить её понять, так что лучше всего подождать более спокойного момента и ясного ума, дабы она увидела ситуацию с точки зрения Сокки. Ему надо подобрать слова, которые не расстроят её. Потому что чем дольше он размышляет над этим, тем сильнее убеждается: не так уж плохо хотеть чего-то только для себя, а не для них. У всех уже есть что-то своё: у Катары — магия воды, у Аанга — способности Аватара. И если уж так рассудить, то Сокка знает, что у Катары есть также Аанг. Что ужасного в желании Сокки оставить кое-что для себя? К тому же, так чудесно писать человеку, который слушает, вроде бы понимает тебя и ничего не ожидает в ответ, помимо последующего письма. Прежде всего если этот человек — парень его возраста. За два года Сокка ни с кем не общался, не считая младшей сестры и детей племени. Пока они бредут по лесу в ночной мгле, вес Соколика ощущается внушительным на его плече. Столь долго на всём Южном Полюсе Сокка был единственным мужчиной. Он не готов рискнуть потерять своего товарища и вновь остаться в одиночестве.