Иногда я повержен, Иногда я бываю разбитым, Потому что этот город — один беспросветный туман. Я уже теряю всякую надежду, Расскажи мне, как жить в этом мире, Расскажи мне, как дышать и не чувствовать боль. (Us — James Bay)
Листья медленно опадали с деревьев, плавно кружились в воздухе и приземлялись на мокрый после дождя асфальт. Дожди уж слишком зачастили к поздней осени, становилось все холоднее и мрачнее. Почему-то такая погода не останавливала всех тех людей, в потоке которых можно было и потеряться. Конечно же, это скопление раздражителей жутко нервировало Йегера, который по-прежнему терпеть не мог пересекаться хоть с кем-то. Но к его недовольству Микаса успела привыкнуть. За какое-то время совместного проживания его хмурый и всегда отреченный вид стал нормой, над которой она иногда даже безобидно подшучивала. Нужно ведь было как-то разбавить эту тяжёлую и депрессивную обстановку. Благо, на контакт он уже шел чуть проще. Видимо, тоже свыкся, смирился и просто принимал реальность. Хоть и явно не сейчас. Именно в эту минуту Эрену хотелось провалиться под землю. Казалось, что все взгляды были направлены на него, но ведь на самом деле это было не так. У всех людей свои дела, коляска, если и приковывала к себе внимание, не дольше, чем на пару секунд. — Эрен, ладно тебе, просто расслабься и насладись прогулкой. Скоро совсем холодно ведь станет, зима на носу. — Везя перед собой пылающего ненавистью ко всему миру Йегера, Микаса тяжело выдохнула и закатила глаза. — Не обращай ни на кого внимания, тебя же не трогает никто. — Я не разговариваю с тобой, — словно маленький обиженный на жизнь ребенок, проговорил Эрен и укутался в свой красный шарф посильнее, пряча в нем красный от холода нос. — Мы договаривались с тобой, что не будем гулять там, где много людей. Ты опять нарушаешь обещание. — Эрен, — протянула Аккерман, едва заметно улыбнувшись с этой совсем детской и от того до жути милой обиды. — Я уже все книги, что брала с собой, дочитала. Со скуки ведь с тобой умру. Сейчас в библиотеке быстренько возьмём новые и вернёмся в твою берлогу. — Могла и без меня пойти. — Опустив взгляд на свои колени, лишь бы не встретиться глазами со случайными прохожими, Эрен сделал тяжёлый вдох холодного осеннего воздуха. — Ты взяла мои успокоительные? — обращаясь к Микасе, Йегер стал оттирать на своих брюках неизвестное пятнышко, отвлекаясь на что угодно, лишь бы только не видеть людей, окружающих его. — Я пока немного переживаю, оставить одного не могу. Хотя и очень хочу встретиться завтра вечером со своим другом. — Микаса вздохнула, все ещё путаясь в мыслях и не решаясь покидать Эрена. Было это простой рабочей обязанностью или она успела привязаться к нему? Они уже довольно долго остаются неразлучными, это тоже вполне ожидаемо. — Да, а тебе плохо? — чуть сведя брови, Аккерман немного наклонилась вбок, чтобы взглянуть на лицо Эрена и оценить его состояние. — Нет, просто вдруг станет. Все эти люди ужасно нервируют меня взглядами, — проговорил Йегер, наконец поднимая взгляд к солнцу, которое плотно затянули облака, не дающие и малейшей возможности лучам проникнуть в мир людей. — Я не против, отдохну от твоего каждодневного присутствия. — Устало поджав губу, Эрен ненароком задумался о том, приходился ли друг действительно всего лишь приятелем, но затем постарался скорее отогнать все мысли. В том, что у Микасы может быть молодой человек, нет ничего такого. Хотя, будь на его месте сам Эрен, точно бы уже высказал свое недовольство о столь редких встречах, а ещё о том, что она живёт с каким-то парнем. Пусть и с калекой. — Вот снова ты становишься таким противным. — Аккерман устало вздохнула, выравнивая спину и уводя взгляд куда-то в сторону. Не уж то она до сих пор его так бесит? И он до сих пор грезит только одиночеством, покоем? А ведь, казалось, они стали совсем немного дружнее. — Вот возьму и назло останусь с тобой. Чтобы не расслаблялся. — Нет, иди со своим другом. Я не хочу, чтобы ты каждый день прикованная ко мне сидела. — Эрен даже пожалел, что сказал такие грубые слова. — Прости, я не хотел ворчать. Йегер вновь спрятался в своем шарфе, словно это помогло бы избавиться от лёгкого стыда. Он ведь уже свыкся с ее компанией, а временами она даже казалась приятной. — Ладно. Только если обещаешь позвонить, когда что-то случится. Вернув взгляд на Эрена, она осознала для себя, что злиться на него долго просто невозможно. Он ведь не виноват в своих эмоциях. Не виноват и в том, что живёт не просто. Именно это ведь провоцирует агрессию, срывы. Не от скуки он нервничает. — Я просто не могу это пропустить. — Микаса чуть приподняла уголок губ, разбавляя и эту неприятную ситуацию незамысловатой шуткой. Не хотелось затягивать напряжение. — Специально не позвоню и придёшь ты уже к разлагающемуся трупу, источающему запах гнилой плоти. — Эрен забавно сморщился от собственных представлений о том, как будет выглядеть его мертвая плоть, а затем усмехнулся. — Можешь задержаться на пару дней, чтобы я успел разложиться. Не смогу же я за твои жалкие пару часиков превратиться в стрёмного воняющего мертвеца. — Эрен, сейчас в кучу листьев тебя свалю. — Такие подробности заставили Микасу даже нахмуриться. Она не отличалась особым суеверием, но слушать о трупе Йегера все равно не желала. Представлять его тем более не планировала. Слишком неприятно и страшно. — Неужели собралась приблизить мой конец? — Было даже смешно слышать это недовольство в голосе Аккерман, а ещё забавнее стало, когда Эрен всё же чуть повернулся, чтобы увидеть ее лицо. — Вдруг перевернусь и задохнусь? — Он тихо засмеялся, глядя на ее съезжающие к переносице бровки. — Попой дышать научишься, ничего страшного. — Она нарочно натолкнула коляску колесом на небольшой камушек, чтобы Йегера встряхнуло, отчего тот вцепился в ручки и уже приготовился к падению, зажмурив глаза. Будет ему уроком. — Не смешно, — проворчал он, вновь устраиваясь в кресле удобнее и проверяя наличие перчаток в карманах. — Я ещё завещание не составил. Тебя придется самой первой из списка вычеркнуть. — Он поднял голову чуть выше и выдохнул небольшой едва заметный клубок горячего воздуха. — А ты разве вписывал? И что мне причитается? Какой-нибудь кусочек половой плитки в ванной? — Усмехнувшись с собственных предположений, Микаса взглянула в его глаза, уже даже привыкнув видеть это лицо вверх ногами. Был в этом особенный шарм. — Нестиранные трусы с Мики Маусом, — закатил глаза Эрен, но затем всё же улыбнулся, встречая пред своим лицом Микасу. Глазки ее блестели и слезились на ветру, щеки залились ярко-розовым морозным румянцем, а губы изогнулись в мягкой улыбке. Красивая. — О, так я постираю и буду сама носить. Люблю Мики Мауса. — Аккерман даже засмеялась, ненароком представив себе эту картину. — Хотя, уверена, тебе они к лицу гораздо больше. Она повела плечами, улыбаясь. Вот такие разговоры были гораздо приятнее. Когда Эрен улыбался, шутил, не пытался оттолкнуть ее. Таким мягким он ей нравился. — У меня они ведь реально есть. — Он прыснул от смеха, проследив за тем, как ее губы растянулись в улыбке ещё шире, но затем всё же поспешил отвести взгляд на похожего, которым оказалась миловидная старушечка, смотревшая на них с необъяснимой теплотой, которая даже заставила Эрена смутиться. — А ты говорила, что не смотрят. На нас та старушка смотрела, — прошептал он, а после вновь нахмурил брови. — Я обязана это увидеть. — Микаса тихо засмеялась, после чего быстро переключилась и перевела взгляд полный непонимания на ту бедную старушку, которая сумела каким-то образом напугать Эрена. — Она же такая милая, ты чего? — Поддержав тихий тон Йегера, она посмотрела на него все так же удивлённо. — И смотрела по-доброму так. Прямо обнять её захотелось. — Смотрит с какой-то жалостью на меня. Ненавижу, когда так смотрят. Словно я заслуживаю таких взглядов, — высказал Эрен свое недовольство. — Нет, я серьезно. Меня раздражают такие взгляды, раздражает, когда меня жалеют. Они будто чем-то помочь мне могут, если посмотрят вот так. — Не всегда ведь с жалостью смотрят. Иногда простое человеческое сочувствие. А эта бабуля, кажется, просто посчитала милым наш разговор о трусах. — Микаса пожала плечами. Она и сама, наверняка, окажись на месте Йегера, не стала бы терпеть жалости. Но сейчас его явная паранойя выставляла в негативном свете даже доброжелательных людей, что стоило исправлять. Люди ужасны, да, но ведь найдутся и адекватные, которые отнесутся с пониманием. — Я хочу домой. Очень холодно. — Эрен вернул взгляд на улицу, люди на которой постепенно то сходились к центру, то наоборот разбегались кто куда: одни на работу после обеденного перерыва, другие по домам, ведь дневная прогулка уже подошла к концу. — Где эта твоя библиотека? — Потерпи немного, тут минутку ещё идти. Она за углом вон там. — Кивнув вперёд, Микаса какое-то время смотрела на горизонт, а после снова опустила взгляд на Эрена. — Не вынуждай кутать тебя ещё и в мое пальто. Тогда я замерзну, заболею и придется уже мне завещать тебе трусы. С Мики Маусом у меня, конечно, нет, к сожалению. Но зато есть с милым зайчиком. Тебе подойдут. — Ты и в своем пальто задубеешь и помрёшь, даже не успев завещать мне трусы с зайчиком. Без шапки, шарфа и перчаток. Кто так ходит в такой холод? — искренне удивлялся Эрен, совершенно не понимая, почему Микаса так халатно относится к своему здоровью. — Я не люблю шапки, они неудобные. А горлышко у гольфа высокое, шея прикрыта ведь. — Аккерман подтянула ткань на своей шее немного выше, таким образом согревая ее. — Да и не зима ведь ещё. Дай хотя бы сделать вид, что лето ещё не ушло так далеко. — Она слабо улыбнулась, ведь по большей части просто скучала по теплу лучей летнего солнца. — Это твое горлышко тоньше моих трусов с Мики Маусом, оно тебя от холода не спасет. А если так к шапкам относиться будешь, то, когда похолодает, подцепишь какую-нибудь заразу с ослабленным иммунитетом и принесешь в дом. Я серьезно, прекращай раздеваться на улице в такой холод. — Это звучит как забота. — Микаса немного посмеялась с приведенного сравнения, а после улыбнулась мягче, но, вместе с тем, даже как-то хитрее. Вряд ли сейчас она говорила серьезно. Скорее просто хотела смутить Йегера. — А зараза со мной и так всегда катается, другие точно не прилипнут, — заверила она, подтверждая свои слова кивком. — Забота о себе. Я всего лишь волнуюсь, что ты принесешь заразу в дом и заразишь меня. — Даже сейчас Эрен постарался сказать как можно безразличнее, лишь бы отвести все подозрения о том, что он действительно волнуется за состояние здоровья Микасы. — На моей коляске есть ещё куча места для ангины и ларингита. — Ну, тогда придется тебя откормить чуток, чтобы места стало меньше. Как тебе идейка? — Она тихо засмеялась, осторожно поворачивая коляску за тот самый угол, о котором говорила. Отсюда вход в небольшую и уютную библиотеку уже было видно. — Вытесняешь своих подружек? — Эрен запрокинул голову назад, смотря на Микасу вверх ногами. И вновь ее лицо можно было рассмотреть так хорошо, что малейшие детали внешности тут же бросались в глаза. — Не подружки мне они, если к тебе прилипнут. Как я вас всей оравой возить то буду? Тяжёлые, должно быть. Аккерман слабо улыбнулась этому привычному ракурсу, снова рассматривая черты лица Эрена под интересным углом. Нельзя было не подчеркнуть его красоту. Даже с немытой головой, небритой щетиной, уставшим взглядом и покусанными губами, которым явно нужна помощь гигиенической помады, он все равно оставался чертовски привлекательным. — Чего ты так на меня смотришь? — непонимающе вскинув брови, заметил Эрен столь пристальный и изучающий взгляд двух серых в его зелёные. — Плохо выгляжу? Уж прости, в душ вчера мне было ходить слишком лень. — Послышался тяжёлый вздох, а затем Йегер положил ладонь на свою щеку, нащупывая колючую щетину. — Ужасно плохо. — Микаса кивнула головой и растянула уголки губ в улыбке. Она нежно коснулась головы Эрена, погладив ее, чтобы тот не подумал, что сейчас она говорит серьезно. Затем вернула ладонь на ручку и начала осторожно завозить Йегера в помещение по специальной дорожке. — А в душ ты обязательно сходи, а то заболеешь не ангиной, а какой-нибудь потничкой или чем-то вроде того. — Нужно будет. Наверное. — Эрен еле сдержал улыбку, когда Микаса коснулись его кожи. Аккуратно провела пальцами, а затем оторвала и вернула на ручки, чтобы завезти его в библиотеку. Даже обидно стало, что задержать это осторожное касание нельзя на подольше. — Если не вымоешься, я начну поливать тебя из шланга холодной водой. — Аккерман остановила коляску уже перед входом. Обойдя ее, она заранее открыла дверь и подперла ногой. Затем наклонилась к Йегеру и за подлокотники подтянула его к себе, завозя в здание и идя перед парнем спиной вперёд. — Смотри, чтобы на тебя кто-нибудь из шланга не полил, — вырвалась из него глупая штука, пока он наблюдал за тем, как Микаса старательно завозила его на крыльцо. Хотелось как-нибудь подсобить, но вот только с этим, Йегер понимал, что помочь не сможет. Даже при всем своем большом желании. — Это ты к чему? — Микаса подняла удивленный взгляд с колёс кресла на собеседника. Только сейчас осознавая, что находится к нему неприлично близко, Аккерман быстро выпрямилась и снова зашла за коляску, теперь толкая ее в глубь здания привычным образом. От этой неловкости руки ещё какое-то время подрагивали. И почему она сразу не обратила внимание на положение? Должно быть, это выглядело безумно глупо. — Забей, — махнул Эрен, проследив за эмоциями на ее лице. Как-то совсем забылся, что находится в общественном месте. И лишь после осознания в груди что-то неестественно сильно сдавило, а в ушах загудело. В закрытом помещении, окружённый совсем незнакомыми людьми он чувствовал себя оторванным от своей реальности. — Мне плохо, — на автомате выдал он, вцепившись в подлокотники. Хотелось сделать глубокий вдох, успокоить бешено колотящееся сердце, но голос будто застрял в горле, а вдох сделать, казалось, и вовсе невозможно. Быстро переключившись со смущения на волнение, Микаса отвезла кресло немного в сторону от прохода и довольно быстро нашла в сумке, что висела на одной из ручек, бутылку воды и пластинку нужных таблеток. Это все она протянула Эрену, чтобы тому стало легче. Аккерман все ещё не до конца понимала, что именно так напрягает его, но уже хорошо знала план действий в таких ситуациях. — Спасибо, — прохрипел он, уже привычным образом закидывая в рот нужную дозу двух таблеток и преподнося горлышко бутылки к губам. Закрутив крышку дрожащими руками, Йегер остановил взгляд на испуганном лице Микасы. Всегда она так волнуется, когда видит его в этом состоянии. Даже противно от себя становится. — Не пугайся ты так, нормально всё. — Точно? Становится легче? — уточняла она, стараясь взять верх над своими переживаниями и унять их. Йегер был не в таком уж и плохом состоянии. Возможно, это были лишь предпосылки панической атаки, ведь сейчас он говорил уже спокойнее и мыслил здраво. — Да. — Коротко кивнув, он прильнул щекой к прохладной бутылке с водой, что была наполнена на половину. Сердце пусть и колотилось всё с той же скоростью, но теперь уже он попытался контролировать. Контролировать свои эмоции и страхи — этому его и учили неврологи. — Поехали быстрее, возьмём твои книги и домой. — Хорошо. — Тяжело вздохнув, Аккерман вновь стала за коляску и направилась стойке администрации. Она заранее запланировала несколько книг, которые хотела бы прочесть, потому, чтобы не тратить лишнего времени, сразу обратилась за помощью в поисках к библиотекарю. Женщина любезно выполнила свою работу и, когда Микаса заполнила специальный документ, передала их ей. Затем полученные книги уже отправились в сумку Микасы, а сама она повезла Йегера к выходу. — Вот и всё, сейчас поедем домой, — протянула она задумчиво. После того, как Эрену стало плохо, её веселью и глупым шуткам не осталось места. Возможно, Аккерман лишь сильно испугалась или даже почувствовала вину за то, что вытянула Эрена туда, куда он изначально ехать не хотел. — Останови меня. — Спустя пару минут тяжёлого молчания, которое, на удивление, такому неразговорчивому Эрену сейчас было совсем не по душе, он прервал его первым. — И иди сюда. — Оглянувшись за спину, он встретил непонимающее выражение лица Микасы и глубоко вздохнул. — Подойди, не заставляй ждать. — Что-то случилось? — осторожно уточнила она, совершенно не понимая такой резкости Эрена. Но послушно стала перед ним и подошла ближе, продолжая внимательно наблюдать за его действиями. Сосредоточив взгляд на ее непонимающем выражении лица, Эрен словно и вовсе не замечал того, что происходило вокруг него: ни спешащих людей, ругающихся на кого-то по мобильному, ни машин, проезжающих мимо и останавливающихся у светофоров, чтобы пропустить то мальчишку в забавных резиновых сапожках, то слепого старика с тростью и его жену. Мир, окутываемый яркой осенней листвой, холодным ветром и едва заметными лучами солнца, пробивающимся через плотные облака, будто остановился лишь для того, чтобы Йегер стянул с себя шарф и накинул его на Микасу. — На. — На секунду Эрен смутился от столь пристального и удивленного взгляда, прежде чем обернул шарф вокруг шеи Микасы, а затем закинул и на голову. — Дарю. Тут-то Аккерман растерялась ещё больше. Эрен ведь сейчас точно смутился собственного действия. И точно позаботился о ней, ведь шарф бы согревал в зимние холода и оберегал от простуд. Микаса прикоснулась к шарфу кончиками пальцев, будто не сразу поверив, что он сейчас на ней. — Тепло, — тихо произнесла она, благодаря судьбу за то, что подаренная ткань сейчас закрыла и покрасневшие от нахлынувшего смущения щеки. Было так уютно и комфортно. От предмета одежды исходил запах Йегера, который трудно с чем-то спутать. Он не пользовался дорогими парфюмами, не проводил в ванной часы, ухаживая за кожей и волосами с помощью каких-нибудь масок, но всё равно пах невероятно приятно. Как сосновый лес, смешанный со сладким медом. — Идём домой, — попросил Эрен, глубоко вздохнув и прикрыв глаза, чтобы совладать с собственным волнением. Приятным волнением. Не страхом больших скоплений людей, не боязнью высоты, пришедшей к нему совсем недавно. Это было совсем другое. Что-то непонятное, но такое позитивное и светлое. Микаса кивнула головой. Поправив шарф удобнее, она вернулась на свое место и повезла коляску в сторону дома, все прокручивая в голове произошедшее только что. И для неё ведь весь мир вокруг словно больше не существовал. Даже громкие голоса детей, шум машин и музыка из магазинов слышались словно из-под толщи воды. Все это совершенно не имело значения. — Спасибо за шарф, — решила все же подать голос она, говоря искренне, тихо. Громче и не нужно было, Йегер ведь находился прямо перед ней. — Теперь хотя бы не заболеешь. — Эрен удобнее расположился в своем кресле, дёрнув уголками губ вверх. Как же хорошо, что Микаса сейчас не видела его необъяснимо довольное выражение лица. — А сам не простудишься? Тебе и в шарфе холодно было. — Нарушив идиллию Эрена, Аккерман чуть наклонилась вперёд, намеренно взглянув на его лицо. Видеть улыбку было приятно, что бы не являлось ее причиной. Он крайне редко испытывал позитивные эмоции, гораздо реже показывал их. — Не простужусь. — Эрен покачал головой, вновь встретившись с ней взглядами и не по своей воле улыбнувшись лишь шире. Почему-то сейчас, даже когда Микаса увидела улыбку, которая не должна была попадаться на ее глаза, Йегер не отвернулся, не спрятал эмоции. — У тебя щеки горят. — Он заметил ее румянец, вызванный то ли холодом, то ли всем происходящис. — Морозно ведь, — быстро нашла отговорку она, пожимая плечами и невольно улыбаясь в ответ. — У тебя тоже вон горят. Ну, ничего, уже скоро дома будем. — Она стала ровнее, иногда поглядывая под колеса, чтобы доехал Эрен без приключений. — Ты во сколько завтра уйдешь? — решил спросить он, словно совсем незаинтересованно. — Просто если вечером, то я спать лягу. Дверь сама закроешь. — Вечером, думаю. — Микаса кивнула. — Я буду в кафе тут недалеко, чтобы возвращаться было недолго. Так что, серьезно, если понадоблюсь — сразу звони. Ладно? — уточнила она, чуть склонив голову. — Ладно-ладно. — Эрен подпер подбородок ладонью, наблюдая за тем, как на прилавках магазинов стали появляться таблички с оповещениями о перерывах длиной в несколько минут. — Мы же не пойдем сегодня гулять, да? Уже же ходили. — Ну, вообще-то мне ещё глину купить нужно было… — с непринуждённым видом протянула Микаса, едва сдерживая улыбку. Она перевела невинный взгляд куда-то на небо, рассматривая густые осенние тучи. — Нет, только не говори, что мы сейчас поедем ещё и в магазин, — послышался усталый вздох и бурчание Йегера. — Зачем тебе вообще это гончарное дело? Лучше смотри свои комедии и радуйся жизни. — Он высказал свое недовольство, после чего тут же последовал тихий смех Аккерман, который заставил и его усмехнуться с собственных забавных негодований.***
На следующий день Микаса, как и планировала, направилась на встречу со своим другом, по которому уже успела жутко соскучиться. Кафе встретило ее приятным теплом и резким запахом кофе, хлебобулочных изделий. В этом месте готовили очень вкусно, пусть здание и было небольшим. Оно завлекало к себе не яркими вывесками и дорогими рекламами, а добротой и отзывчивостью персонала. О таком заведении хотелось рассказывать знакомым и приводить сюда близких. Уют интерьера создавал такую домашнюю и родную обстановку. Свет не был слишком ярким, мебель была не новой, но всегда чистой и аккуратной. За одним из столиков уже сидел блондин, ожидающий Аккерман, которому она не могла не улыбнуться. Всегда такой милый, готов поддержать абсолютно во всем. Микаса безумно ценила, что именно Армин является ее лучшим другом. — Привет, — радостно протянула она, обняв друга после долгой разлуки. — Не долго ждал? — Отстранившись, Микаса расстегнула своё пальто и поправила на шее красный шарф, который из дома надела, даже не задумываясь. — Знаешь же, что прихожу намного раньше. Но не волнуйся, ты не опоздала, — Армин мягко улыбнулся Армин. Его привычка была известна каждому кто с ним общался: он никогда не опаздывал, а приходил порядком раньше, чем договаривались. — Как дела твои? Как рабочие дни протекают? — Точно, ты себе не изменяешь, — Микаса улыбнулась и присела за столик напротив друга. — Все отлично. Оказалось не так трудно, как я думала. Характер у Эрена — не подарок, но, похоже, мы нашли общий язык. Сейчас я уже привыкла к ворчаниям, недовольствам. Поэтому и проще гораздо. — После первого рабочего дня ты говорила, что его характер — это ужас, — посмеялся Армин. — Надеюсь, что сейчас действительно лучше у вас там всё. Тебе же, как-никак, с ним ещё какое-то время работать точно придется. — Повадки его остались прежними, но я взяла за привычку не принимать их близко к сердцу. — Микаса улыбнулась, подперев щеку кулачком. — А ты-то как? Давай рассказывай, что нового? — Ничего вроде. Вот на выходных планировали с ребятами встретиться. Ты с нами? Если хочешь, можешь взять и Эрена с собой. Не думаю, что кто-то будет против. — Армин пожал плечами, усмехнувшись. — Да и познакомимся с ним, может, не таким уж и вредным он окажется. — Мне кажется, заводить новые знакомства он на отрез откажется. — Микаса неловко улыбнулась, отводя взгляд куда-то в сторону. Хорошо запомнила, что Йегер такие толпы не любит. Незнакомые люди, которые могут осудить его, пожалеть, все они приносили ему дискомфорт. — Но спасибо за приглашение. — Поправив свои волосы, Аккерман снова взглянула на друга и растянула уголки губ чуть шире. — Он всегда был таким нелюдимым, избегающим новые знакомства? Просто, если да, то тут его уже точно не переделать. А если нет, то и вернуться к новой жизни можно. Пусть и на инвалидном кресле. Жизнь ведь не заканчивается. — Этого я не знаю. — Микаса чуть замялась, ведь именно это Йегер скрывал так тщательно и упорно. Ей очень хотелось вытянуть его на свет, закрепить на лице искреннюю улыбку, но он никак не подпускал ее достаточно близко. — Мне не говорили, что с ним было до травмы. А сам точно не планирует посвящать меня в это. — Ты не жалеешь, что устроилась к нему? — Армин склонил голову, до сих пор не понимая, почему с человеком такого характера Микаса продолжала работать. — Дело в деньгах? Хорошо платят? — Ни капли! — Микаса среагировала сразу, ведь о сожалении не могло быть и речи. Ей нравилось все происходящее. Даже грубость, резкость, их можно было понять. — Просто наши матери общаются и его попросила о помощи. — О, понятно. — Арлерт кивнул, раздумывая над приведенными Аккерман аргументами. Как-то не очень верилось в то, что причиной была лишь просьба его матери. — А он хоть как реагирует на тебя? Всё такой же отрешенный ворчун, ругающийся при любом поводе? — Ну, — задумчиво протянула Микаса, едва заметно улыбнувшись. Эти ворчания ведь были даже милыми, но только когда вспоминаешь о них спустя какое-то время. — Сейчас мы часто шутим, ругается он не всегда слишком жёстко. В общем, все хорошо. — Вы прям как Красавица и Чудовище. — Армин тихо засмеялся, на мгновение уловив то, как зарумянились, будто наливные яблочки, щеки Микасы. — Ты что, засмущалась? — подловив ее, он расплылся в широкой улыбке, и их смех уже в следующую секунду наполнил кофейню теплом, уютом, которое создавало присутствие близкого друга и вот такие лёгкие разговоры, не имеющие логической концовки. — Смотри, какие салфетки сегодня красивые. — смеясь, Микаса приподняла со стола салфетницу, с наигранным интересом рассматривая её, словно именно сегодня она была не такой, как в прошлый раз. Это было лишь попыткой отвести внимание друга от своего смущения, которое Аккерман даже не попыталась скрыть.***
Пустота. Словно зияющая, незатянутая рана, к которой Эрен, должно быть, уже давно привык. К тишине, нарушаемой лишь едва слышным тиканьем часов, так сильно действующем на нервы. Как никогда раньше, чувство спокойствия не приносило удовольствия. Оно никогда и не приносило, сколько бы Йегер себя не обманывал и утверждал, что тишина — его лучшее лекарство, спасающее от всех невзгод и болезней. Почему-то сейчас, как никогда раньше, хотелось услышать шум машин, пролетающих под окнами, разговоры продавщиц на кассе и такой надоедающий голос Микасы Аккерман. И почему сейчас так хочется услышать, как она разговаривает, ругается или просто присутствует рядом? Слышать ее шаги, наблюдать ее медленные, грациозные движения? Всё так непонятно и странно. Разве не он раздражался, стоило ей нарушить этот покой своими глупыми шутками? Не он грубил, чтобы она замолчала? А теперь, добившись желаемого, Эрен чувствовал дискомфорт. В доме, где царил его собственный порядок и уникальный уют, сейчас стало так холодно, мерзко. Даже уснуть не удавалось. Теперь не хватало того шуршания из соседних комнат, тихого бубнежа из телевизора, который Аккерман смотрела допоздна. Разве можно было вот так быстро переучить Эрена на новый стиль жизни? Совсем неправдоподобно, он же не сменил своих взглядов. Тогда чем эта девушка так привлекла его и привязала к себе? Должно быть, ответ скрывался в её комнате. Это ведь как заглянуть в душу. Там все ее увлечения, секреты. Стоило приоткрыть дверь и въехать в уютную комнатушку, в нос сразу ударил запах Микасы. Ее духи, шампунь, словно Йегер действительно попал в её нутро. На письменном столе у входа лежала открытая книга. Он сразу узнал ее, когда покрутил в руках. Это одна из тех книг, что вчера Микаса взяла в библиотеке. Какой-то научный роман с красивым и мрачным озером на обложке. Ничего удивительного, в стиле Аккерман. После Эрен переключил внимание на небольшое комнатное растение, за которым она точно ухаживала. Горшок чист, земля влажная, а листья ровные и яркие. Эта девушка точно делает идеально все, за что берется. И все доводит до конца. Как картину, что висела над столом. Похоже на раскраску по номерам, на которую особые художественные навыки не требуются, зато сколько терпения и старания. Бурый медведь в естественной среде обитания выглядел почти как живой, что даже заставило улыбнуться. А прямо рядом с ним висела фотография. На ней мама Микасы так счастливо улыбалась полученному от дочери подарку. Похоже, это был какой-то праздник, который точно навсегда остался в памяти Аккерманов. На столе, как и на любом предмете мебели здесь, не было ни пылинки. На нем стоял металлический гончарный круг, педаль от которого располагалась рядом на полу. Аккерман говорила ранее, что увлекается этим, но саму установку Йегеру не показывала. Да и он не особо интересовался. Сейчас все было иначе. Он провел кончиками пальцев по поверхности, заставляя ее покрутиться. Вылепливать что-то из глины это такая кропотливая работа. И требует все того же терпения, усидчивости. Теперь понятно, почему с Эреном она такая спокойная, даже когда он старается ее задеть. Он точно такой же глиняный горшочек в ее руках, которому она так старательно придаёт форму. Пусть и пока безуспешно. Хватит у нее терпения на него? — Что, интересно? — Микаса показалась в дверном проёме, слабо улыбаясь. Она облокотилась плечом об откос, наблюдая за Йегером, что, вздрогнув от неожиданности, тут же отдернул руку от гончарного круга. — Нет, — тут же соврал он, даже не зная как выразиться. Слишком странно было аргументировать свое присутствие в ее комнате. — Просто хотел посмотреть, я уже уезжаю. — Вернув ладони на коляску, Эрен поспешил выехать из комнаты, как неожиданно его оборвала Микаса. — Хочешь, научу тебя? — Она склонила голову набок, скрещивая руки на груди. Эрен вел себя так резко, что ложь было просто нереально не заметить. Правда ведь заинтересовался. Только неизвестно, гончарством или самой Микасой. А возможно, и тем, и другим. — Зачем мне это? У меня кривые руки, я тебе ничего слепить не смогу. — Он поднял на нее взгляд, смотря уже с привычного ракурса. — Можешь меня пропустить? Мне неинтересно это твое гончарство. — Отведя взгляд куда-то в окно, Эрен тяжело вздохнул. — Кривые руки? Ты слишком самокритичен. — Аккерман слабо усмехнулась, качнув головой. Затем она упёрлась ладонями в свои колени, дабы быть с Йегером на одном уровне. — Ты забрёл в капкан, выбраться из него будет уже не так просто, — протянула Микаса тихо, даже как-то зловеще, но после снова засмеялась, ведь просто шутила. — И как можно быть таким вредным? — все ещё улыбаясь, совсем не в обиду Эрену, поинтересовалась она, выпрямляясь. Затем послушно отошла в сторону, ведь знала, что он точно устроит скандал, если не получит свободы. — Ты… — Эрен остановил свой взгляд на ее лице и поджал губу, не представляя, что нужно говорить в такой ситуации. Ведь хотелось, а признавать было слишком стыдно. — Ты покажи, как это работает. А я просто посмотрю. — Быстро опустив взгляд на свои ноги, Йегер попытался сделать вид, что говорил всё это лишь из уважения, а никак не из-за желания увидеть Микасу за работой.