Second chance for memories

— Погоди!.. Принцесса. — разносится голос по полупустому широкому холлу, освещенному дневным светом. Его передергивает от воспоминаний и Сяоцзюнь резко поворачивается в сторону голоса, хмурясь и сильно стискивая зубы. Он глубоко дышит, с каждой секундой закипая все больше. Омега не желал видеть его здесь, не хотел сейчас и, наверное, никогда не захочет. Все случилось слишком быстро и неожиданно. Он, слабый, не был готов к таким событиям в своей жизни. Длинная минута молчания все больше растягивается между ними и Сяо, не выдерживая, двигается с места, быстро шагая в направлении лифта. Какое-то время слышен стук туфель о до блеска натертую плитку и набирающее темп сердцебиение. Внезапно его останавливает крепкая цепкая хватка, заставляя дернуть рукой, но все безуспешно. Сильные пальцы до боли сжимают бицепс плеча, явно оставляя после себя красные следы. Цзюнь вновь поворачивается к генеральному директору, позволяя себе взглянуть тому в лицо. За эти годы Джено значительно изменился: лицо стало более утонченным, мускулистый, он стал выглядеть более мужественным. Его черные волосы уложены в сторону, а изящный костюм прекрасно подчеркивал статную подтянутую фигуру. Цзюнь сглотнул и несколько раз проморгал, смачивая губы языком. — Постой. Давай, отойдем поговорить. — Нам не о чем разговаривать, Ли Джено. — настойчивее дергая рукой, наконец-то ощущает, как хватка ослабевает, и его отпускают. Несколько минут он еще смотрит на альфу презрительным взглядом. Внезапно его охватывают судороги в пояснице и он, прикрывая рот ладонью поспешил в сторону уборной. Согнувшись над раковиной, мужчина опустошил желудок, сильно прижимая ладонь к животу. Горло горько щемит, а желудок сильно сдавливает, вызывая рвотные позывы. Скоро умывшись, Цзюнь наконец пришел в себя и успокоился. Волосы под конец растрепались (лак их уже не держал), а макияж слегка смылся, раскрывая все прелести его не совсем идеальной кожи. В следующий миг Децзюнь покидает этаж, скрываясь за дверью лифта. Заводя свой автомобиль и ощущая, как в салоне становится теплее, Сяо прикусывает губу. Нос предательски щипает, а на глазах блестят слезы. Как раз стоя в пробке на пути к центру города, он бьет руль кулаком, промахиваясь и случайно нажимая на гудок. Под конец не выдерживая, мужчина выплескивает эмоции, не стесняясь своих слез. Перед глазами до сих пор стоит он, отец его ребенка и бывший муж, с которым когда-то было все прекрасно. И его запах вишневых лепестков, когда-то принадлежащий ему самому. Кажется, в тот день солнце светило ярче всех, а на небе не было ни единого облака. Середина апреля радовала жителей солнечной погодой и зеленью вокруг. После пар Сяоцзюнь собирался пойти в парк почитать теорию «Основы рисунка, живописи и пласти ческой анатомии», так как было светло и хотелось пройтись, подышать свежим воздухом. Теплый вязаный свитер молочного цвета сильно растянулся за времена использования, а синие джинсы едва обтягивали стройные ноги юноши. Он сел напротив круглого фонтана, под вишней, которая сейчас цвела и невероятно пахла, время от времени пуская маленькие лепестки. Интенсивно вычитывая строки из учебника, парень не заметил, как над ним нависла тень. Чей-то палец коснулся его макушки, задерживаясь на несколько секунд. Децзюнь дернулся, поднимая голову и от испуга резко закрыл книгу, откладывая ее куда-то рядом. Смущенный взгляд пал на студента четвертого курса, высокого и стройного, спортивного и забавного Ли Джено. В его глазах сверкал игривый огонек, переплетающийся с влюбленным и спокойным. Он внезапно забрал руку и, присев на одно колено, изящно проделывая реверанс, взял ладонь младшего и коснулся губами, любезно целуя мягкую смуглую кожу. Затем, поднимая блестящие темные глаза напротив, застенчиво усмехнулся и произнес: — Сяо Децзюнь, будешь моим парнем? Кажется, в тот миг мир Цзюня разделился на до и после. Как такой задиристый и легкомысленный парень, как Ли Джено, может влюбиться в юношу, любящего сидеть в своей комнате и зубрить учебники наизусть? Сяо понял, что дело не в материальном и не в том, что тот видит, а в том, что он чувствует к нему. И эти чувства были взаимны. — Д-да, конечно. — робко кивнув, омега улыбнулся. Он поднялся и обвил шею старшего руками, обнимая крепко, как никогда раньше. Дрожащей ладонью молодой человек потянулся к гаджету, доставая из сумки телефон и бегая пальцем по экрану. С того момента он смог двинуться лишь на 600 метров, дороги были переполнены машинами, автобусами и мотоциклами. Время от времени какой-то водитель сигналил и орал что-то неразборное в окно. Задыхаясь от слез, Сяо пытался утихомириться, но получалось, честно говоря, скудно. Моментально промокнув салфеткой губной желобок, откинул шелк и приложил к уху телефон, слушая угнетающие гудки. — Да? Сяоцзюнь? — Да. Привет, Тэн. У тебя есть время? Мне нужно с тобой встретиться. — Почему ты плачешь? Что-то случилось? — Ли Джено случился. Встретимся на Мичиган авеню 875 в ресторане напротив. — отключив телефон, омега откинулся на спинку кресла, тяжело выдыхая. Ему нужно передышка. Немедленно.

***

Он был на месте где-то через сорок минут. Пробки значительно уменьшились, давая мужчине возможность доехать до ресторана. На месте Читтапона не оказалось, поэтому Децзюнь, заранее забронировав место, пошел в уборную привести себя в порядок после столь насыщенного дня. В уборной оказалось двое молодых людей, но Цзюнь не стал обращать на них внимания. Подошел к умывальникам и взглянул напротив. Уставшее, морально избитое существо с покрасневшими от слез глазами смотрело на него из зеркала. Омега деловито сомкнул губы, опуская взгляд на текущую из крана воду. В какой-то степени ему было стыдно за свой вид — тональный крем стерся, показывая темные круги под глазами, а засохшая под веками тушь еще больше прибавляла мрачности. Плюнув на все, Сяоцзюнь умылся, следом вытирая лицо бумажными полотенцами. Ему стало абсолютно наплевать, что про него подумают другие. Его беспокоил Ли Джено. Вернувшись, на стуле напротив Сяоцзюнь заметил взволнованного друга, что тут же поднялся и коснулся его плеча: — Господи, Цзюнь, неужели все настолько плохо? — спросил Читтапон, разглядывая внешний вид омеги. — Да. — коротко ответил китаец, садясь на свое место. — Это из-за него, ведь так? — осторожно спрашивает Личаяпорнкул, выискивая во взгляде бывшего одногруппника какой-то скрытый смысл. — Из-за того, что я тебе вчера наговорил? Ты прости, это… — Ты часто разбрасываешься фактами, я тебя не виню. Но, по правде говоря, да. Моё состояние, моральное и физическое, зависит от него. Подошёл официант, высокий и стройный, одетый в шикарный смокинг, состоящий из черных брюк, жилетки такого же цвета, идеально белой рубашки с элегантным атласным галстуком и кожаные оксферды, натертые до блеска. Он, придерживая в руках маленький блокнот и ручку, обратился к мужчинам, спрашивая, что те хотят заказать. Молодой парень ушёл, как только заказ был сделан. И когда они вновь остались наедине, Тэн сказал: — А с чего это ты вдруг его вспомнил? Раньше для тебя это было табу. Или я что-то путаю? — раз за разом спрашивает таец, расслабляясь на стуле. Он все еще не сводит взгляда с Децзюня, словно психолог, разглядывает его мимику и жесты. — Тэн, я сегодня был на новой работе и не поверишь, он мой босс. Некоторое время между ними витала необъяснимая тишина. Тэн не знал что сказать. Не имел представления, поскольку не ожидал такого поворота событий. — Позвольте, я налью вам красное полусухое. — произнес официант, подошедший к столику и, расставив бокалы, демонстративно разлил алкоголь в стеклянные сосуды. Делая глоток вина, Децзюнь смотрит прямо на приятеля, который, застыв в одной позе, смотрел в одну точку. — Черт, я семь лет жил без него, выкарабкался из дна, чтобы обеспечить и воспитать сына в нормальных условиях. А тут является наш дорогой Ли Джено и просит, чтобы я с ним поговорил! Чего ж он раньше это не сделал? Струсил? Почему именно сейчас? — спрашивал сам себя омега, повышая голос и дирижируя руками. Через пятнадцать минут принесли еду, состоящую из салатов, жареных устриц и овощей на гриле с кусочками курицы. Некоторое время они спокойно ели, наслаждаясь заказами, которые действительно были очень вкусными. Выливая содержимое устрицы себе в рот, Читтапон сглатывает и, промокнув губы салфеткой, спрашивает: — И что ты собираешься с этим делать? — Тэн, честно, я без понятия. Он так внезапно вернулся, мне хотелось провалиться сквозь землю к чертям собачим! Являться на работу желания вовсе нет, сил на то, чтобы видеть его, понимать, что он смотрит, что все помнит, тоже нет. Я как будто снова схожу с ума! — А как он отреагировал на твоё появление? — Конечно, он, как и я, не готов был так внезапно встретиться. Я это понял по его расслабленным мышцам и взгляду в мою сторону — он обмяк. Потом захотел со мной поговорить. Но о чем мы могли говорить?! Наши пути разошлись! Каким образом дорога снова свела…нас? Ответа вновь не последовало. Лёгкая музыка, доносящаяся из подвесных колонок, расслабляла и успокаивала. Цзюнь посмотрел в панорамное окно — небоскребы и дома возвышались в небо, а где-то далеко виднелось озеро Мичиган, тёмное и широкое, но не менее красивое, чем сам город. Хлебнув ещё вина, Читтапон с едва заметной ухмылкой спросил: — А что насчёт тебя и твоих чувств? Ты ещё любишь его? Сяо и сам не знал ответа на этот, казалось бы, лёгкий вопрос. В глубине души, в недрах его подсознания он все еще скучал за бывшим мужем и любил его всем сердцем, любил забавного, смешного и озорного Ли Джено. Но в данной ситуации сердце решило, что больше способно на ненависть и отвержение человека, которому он отдал несколько лет своей жизни. Децзюнь не стал отвечать на вопрос, тихо поникнув над тарелкой салата и безэмоционально ковыряя вилкой овощи. — А Ёнджэ? Что насчёт него? — Я пытаюсь не думать об этом, поскольку это очень больная тема и я… — преступные слезы вновь подступили к и без того красным глазам и Сяо, отвернув голову, прикрыл рот пальцами, сдерживаясь, чтобы не разреветься перед другом. — Ёнджэ, он…я вижу, что он интересуется мною, моим состоянием. Но я не могу сказать ему, что я чувствую к его отцу, поскольку эта тема для нас закрыта. — А если вы вновь сойдетесь, то что тогда? Что ты ему скажешь? Как объяснишь то, что его папочка-эгоист одумался и вновь решил вернуться в семью? Децзюнь испепелил друга мрачным взором, ощущая, как сильно загорается в сердце злость на «случайно» брошенные словечки в предложениях. — Думаю, Джено сам захочет объясниться перед сыном, поскольку на моей памяти он всегда любил Ёнджэ. Думаю, сейчас его чувства к нему все те же. Читтапон понятливо кивнул и допил бокал вина. Немного подумав, бросил: — Знаешь, что, дружище? Тебе бы не помешало забронировать сеанс в спа-салоне. С такими темпами ты точно слетишь с катушек. Они выпивали ещё два часа, закусывая алкоголь вкусными морепродуктами. И когда тарелки опустели вместе с бутылкой вина, под конец Децзюнь расплатился. Поблагодарив Тэна за то, что выделил половину своего дня на бывшего одногруппника и попрощавшись с ним, омега направился к своему авто. Захлопнув дверцей, он вновь погрузился в тишину и гнетущее одиночество. Мужчина тянется к бардачку, чтобы позже выудить оттуда бальзам для губ и солнцезащитные очки. Но по случайности слишком сильно и резко дергает крышкой, от чего та сильно бьет по пальцам. Молодой человек задевает бардак, «сложенный» внутри темного бардачка. Несколько сложенных листов бумаги упали на пассажирское сидение, следом на пол упало несколько фотографий. Сяоцзюнь даже не помнил, когда он их туда положил. Подняв бумагу и старые снимки, собирался забросить их на былое место, но зацепился за одну из фотографий. Всего их было три — первой насчитывалось более четырнадцати лет. На ней Джено готовит панкейки, но, как сейчас помнит, тогда альфа испачкал майку мукой и решил скинуть ее, порадовав своего парня идеальным телосложением и возбуждающим прессом. Тяжелый вздох, напоминающий стон, расплылся по салону автомобиля. Децзюнь взглянул на следующую фотографию — Ли Джено, лежа на кровати и поддерживая корпус левой рукой, игрался с пятимесячным Енджэ. Усмехнувшись сквозь слезы, Сяо откинул эту фотографию, переводя взор на последнюю. Она была сильно истерта, а снимок на ней выцвел. Тогда они, юные студенты, решили посетить пляж у озера Мичиган, как следует расслабиться и искупаться в теплых водах. Людей было много — летний сезон, жара, не было проходу из-за туристов. Омега лет двадцати облокотился на красное покрывало, которое они постелили на горячий песок. Рядом расположилась корзинка с закусками по типу фруктов, газировки со льдом и соленой кукурузы. Децзюнь достал из корзины книгу какого-то зарубежного автора и пролистал до места, где остановился. Прежде чем начать читать, он взял кепку своего парня и повесил себе на макушку. — Я пойду окунусь. — сообщает четверокурсник, скидывая с себя джинсовые бриджи, оставляя на себе лишь синие плавки. — А ты, смотри, не сгори. Ты ведь солнцезащитный крем взял? — Взял. Не волнуйся, не обгорю. Но мне нравится, что ты обо мне беспокоишься. — Сяо улыбается милой улыбке старшего и смотрит ему вслед, когда Джено поворачивается и бежит к берегу, сразу же заходя в воду. Омега смеется, наблюдая, как альфа слегка колеблется, но вскоре погружается в воду, плывя вдаль. Почитать книгу студент так и не смог. Причиной тому стал Ли Джено. Сяо все никак не мог оторвать взгляда от собственного парня. Высокий, мускулистый и сильный. Цзюнь сглатывает. Руки самопроизвольно тянуться за фотоаппаратом, следом делая несколько снимков озера. Омега поднимает торс, садясь и все еще жадно пожирая стройное тело альфы. Тот, словно в медлительной съёмке, зарывает руку в волосы, заводя темные мокрые волосы назад. Капельки быстро стекают по его лицу, к ключицам, к плечам, потом к груди и к прорисовывающимся кубикам. Снимок за снимком и Децзюнь наконец откидывает фотоаппарат с легким стоном откидываясь назад на надувную подушку. — Ты чего? — хихикает Ли, присаживаясь и подбирая полотенце. — Ты слишком идеальный. У тебя красивая фигура. — признает младший, многозначительно посматривая на сжатый живот молодого человека. — Спасибо, дорогой. — Джено пальцами ласково подводит чужой подбородок к своему лицу, следом чмокая Децзюня в губы. — Все же я обгорел. Из-за тебя. Тяжёлый громкий стон пронзает тишину в салоне. Сяо, царапая ногтями кожаное покрытие на сидении, кончает себе на ладонь, переставая двигать рукой. Фотографии красуются на бардачке вместе с солнцезащитными очками и гигиеничной помадой. Все еще с трудом дыша, Децзюнь вытирает влажную руку атласным платком и бросает его на пассажирское сидение. Некоторое время мужчина смотрит вперёд, невозмутимо разглядывая людей, идущих в разном направлении. Пора бы возвращаться домой. — Ли Джено, сукин ты сын! — бьёт ни в чем не винный руль. Разворачиваясь, омега выезжает на дорогу, вновь попадая в длительные пробки.