Легенда о пламени Дракона

Когда я открыла веки, мне в глаза бросился обшарпанный старый деревянный потолок. Вокруг горел тусклый свет, а в старом каменном камине переливалось сверкающее пламя. Я откинула тёплое колючее одеяло и встала босыми ногами на сыреющий пол. Всё вокруг выглядело слишком большим и чересчур громоздким. Я растерянно огляделась. Неподалёку в маленькой комнатке, в которой поместился лишь квадратный комод, на одной из стен висело небольшое круглое зеркальце в деревянной резной раме, а под ним на том самом комоде покоился мой прекрасный волшебный кулон. Я широко улыбнулась и подбежала к своему излюбленному украшению. Но шкаф оказался слишком высоким – как бы я ни старалась, дотянуться мне не удавалось. Мне несказанно повезло, что рядом очутился стул, хоть и пришлось протащить его по полу на пару метров. Этот гигантский деревянный предмет, соприкасаясь своими ножками с полом издал протяженный громкий скрип, от которого моё лицо непроизвольно морщилось. Взобравшись на стул, я наконец достала кулон и надела его на свою тонкую шею. Поглядев на украшение, свисающее практически до пупка, в зеркало, я смущенно убрала свою длинную янтарного цвета прядь за ухо и улыбнулась своему детскому личику. - Почему ты не спишь? – прошипел строгий голос. - Прости, -пролепетала я, - Мне приснился дурной сон. - Ничего, малышка, пойдем со мной, - женщина взяла меня за руку и повела обратно к кровати. Её мягкое бархатное платье касалось моих босых ног, а я изо всех сил старалась не наступить на его подол. Любимое платье Клариссы. Она всегда надевала его, когда уходила вечерами. Говорила, что у каждой женщины должно быть платье, которое подчеркивает достоинства и стирает с лица земли несовершенства. И она ничуть не преувеличивала. Это было великолепное темно-бордовое бархатное платье, в котором её щуплая хрупкая фигура становилась выражением настоящей грациозности. Она не любила брать меня ребенком с собой в людные места, но когда все-таки такое случалось, я ни раз замечала, как мужчины вокруг сворачивали шеи, когда Кларисса просто проходила мимо. У нее была необыкновенная внешность, ее кожа словно сияла изнутри, пепельные глаза блестели, а длинные черные волосы походили на изящный шелк. Но я так же помню, как однажды я заметили на её платье торчащую нитку. Потом еще одну. А затем увидела, как платье начало расходиться по швам, несмотря на то что сама она ничуть не прибавила в весе. Так я заметила изменения не только в платье, но и в самой Клариссе. Навсегда запомню день, когда она начала увядать. И если в свои пятьдесят она разбивала мужские сердца и терзала чувственность окружающих своей красотой и очарованием, то в пятьдесят восемь она встретила свою глубокую старость с впалыми глазами и глубокими морщинами. И с тех пор ее бордовое платье висело на плечиках в её спальне, залатанное и тоскливое, как и его владелица. Но что оставалось всегда неизменным, так это ее длинные густые волосы цвета ночи. - Теперь, когда я забрала кулон, кошмары мне не страшны, - хихикнула я. - Перестань, ты никому не должна о нем говорить, Оливия. - Нет, же, -возразила я, - Меня зовут… - Замолчи! – воскликнула женщина, - Отныне ты Оливия. Я вздрогнула от резкой смены тона, Кларисса шумно выдохнула, смягчив выражение лица. - Не плачь, - строго проговорила она и провела тыльной стороной ладони по моей щеке, утирая скатившуюся слезу, - Ты должна быть умницей. Помни, у сильной феи всегда есть план. - Мне страшно, -промямлила я и утонула в тёплых объятиях, погружаясь в резкий аромат пряностей и цветочного мыла. - Он проклятый богами, Несет две ноши – два крыла, - мелодичный голос растянулся рядом с моим ухом, - В его глазах пылает пламя, его судьба предрешена. Помещение вокруг стало в разы светлее. Снова распахнув веки, я оказалась в просторной изысканной светлой комнате, все еще заключив кого-то в объятиях. Отстранившись, перед моим лицом предстала удивительной красоты молодая женщина. Её рыжие волнистые волосы были собраны в замудренную высокую прическу, а её белоснежная кожа светилась чистотой и естественностью. - Закован вечными ветрами, - неумело продолжила я песню, - Чей грех замаливает он? - Спи, дитя, ненастными часами, -женщина с нежностью заключила моё лицо в своих тёплых мягких ладонях, - Хранит твой сон Земной дракон. По стенам прошёлся детский заливистый смех. С бесконечной любовью я взглянула в глаза женщины напротив, а она с широкой улыбкой кротко поцеловала меня в лоб. Через секунду её лицо помрачнело. Она упала на пол и ошеломленно отползла от меня подальше. Я подумала, что могла напугать её чем-то. Но не я. Она ужаснулась того, что было за моей спиной. Когда я обернулась, позади обнаружила размашистую местность с сотнями деревянных и кирпичных строений, пылающих огнем. Жар от пламени проникала глубоко в лёгкие, затрудняя дыхание, обжигая лицо. Я закрыла рот рукой, подавляя панические всхлипы, слезы градом скатывались по щекам. - Спрячь её! – крикнула женщина. Её измазанное в гари лицо искажалось в рыданиях. А былое, сияющее очарованием длинное платье оказалось все в прорехах и вымазанное засохшей кровью. – Спрячь её! Не дай им вас забрать, прошу тебя! – она указала на небольшую детскую кроватку, вокруг которой всё было объято огнем. Я медленно приблизилась к колыбельке, и уже почти заглянула внутрь, но вопль женщины заставил меня обернуться. Прямо над ней стоял один из Сожженных трупов и замахнувшись ударил женщину, откинув на несколько метров. Она лежала на земле лишь моля о пощаде, но монстр не собирался останавливаться, он поднял её за шиворот платья и словно дикий зверь впился зубами в её тонкую шею, заставляя тело женщины биться в конвульсиях. - МАМА! – последнее, что я успела завопить. Я широко распахнула глаза и подскочила в своей постели, прерывисто дыша. Моё лицо напрочь залито слезами, а сердце колотилось бешенным ритмом. Я встала, направляясь в ванную, спотыкаясь и врезаясь в каждый угол из-за заплывших глаз. Наконец взглянув на себя в зеркало, с облегчением выдохнула, увидев привычное свое отражение. На моей шее красовался кулон. Я не снимала его с тех пор, как тот устроил фейерверк в нашей спальне. Опустившись на пол, я забилась в угол ванной комнаты, содрогаясь в рыданиях от воспоминаний о прошедшем кошмаре. Я с самого начала мечтала вернуть свою память, но все происходило слишком медленно и неправильно. Может, потому что моё подсознание понимает, что эти воспоминания причиняют боль? Может я просто не хочу вспоминать?