Старец под луной

- Вы справились очень оперативно, должен сказать, - Ма Цзиньлун внимательно осматривал приведенного У Ченя, которого доставили в Холодную Пещеру. – На вас и царапин нет... Видимо, Печать подчинения ты освоил сравнительно легко? – удовлетворенно обратился бывший Глава к темному заклинателю. Вей Усянь лишь безразлично подернул плечами. – Ты был бы одним из моих лучших учеников... Да, говорю тебе это со всей серьезностью. Те, кто знает баланс силы и не боится экспериментов, – самые талантливые люди. Если бы я был жив... - Вы обещали помочь ему, - холодно прервал этот восхищенный монолог Лань Ванцзи. – Но если захотите обмануть... Зеркало Вас больше не спасет, - «И муки будут вечными». Ему не было нужды это договаривать. - Я сдержу свое слово. - Мы тоже, - последовал твердый кивок. - Хорошо, начнем. Сними с него Печать, - глазами господин Ма указал на застывшего израненного У Ченя, вид которого был очень жалок.       Вей Усянь, хоть и поддерживал видимость легкости, должен был признать, что техника Печати требует много сил, которых у него сейчас нет. Если бы он оставался Старейшиной Илин, то воспроизвести бы три-четыре Печати разом было бы под силу играючи, но сейчас... Техника выжимала все внутренние резервы до дрожи в руках от напряжения, потому что Вей Ин вынужден был использовать не столько духовную силу, сколько свою жизненную, компенсируя эту нехватку. Но Вей Усянь никому бы, кроме Лань Ванцзи, не признался в своей слабости или страхе. Собственно, его супруг был таким же. Однако они оба давно одно целое, поэтому стоило ли вообще произносить такие вещи вслух? Темный заклинатель подошел сзади к наставнику У и, прислонив к спине руку, подавил магическую энергию Печати. Как ни странно, блокировать ее оказалось легче, техника не отличалась от работы с талисманами. Все же, Ма Цзиньлун был гениален. У Чень тут же заморгал, а после закашлялся и принялся озираться. - Где я? – успел испугаться мужчина. В следующее мгновение дух Ма Цзиньлуна растворился, а застывшее тело У Ченя вдруг неестественно выгнулось. Глаза широко распахнулись, а из горла послышался клекот. Мужчину отбросило назад, и он рухнул безвольной массой, словно в его теле не было костей. Вей Усянь с интересом смотрел на манипуляции господина Ма, а Лань Ванцзи невозмутимо сел в правильную позу, ожидая, когда к нему присоединятся остальные. Перед собой он положил Тенгконг Цзянь. Лежавшего У Ченя еще немного поломало, но вскоре он затих. Через некоторое время господин Ма, подавив более слабую душу и окончательно взяв под контроль пострадавшее тело, тяжело поднялся на ноги, словно старый сгорбленный старик. Осмотрел себя. - Вы даже не представляете, что значит вновь ощущать себя живым, пусть даже в чужом теле... Да еще и с этой болью... - Э-э-э... Ну... – протянул задумчиво с усмешкой Вей Усянь. – Но если Вы могли захватывать тело, почему Вы не можете вернуть свою силу, свою жизнь? Многие бы так и поступили... - Я уже давно умер. Меня держит только сила проклятья. Я дух, запертый и практически лишенный сил. Да-да, - Ма Цзиньлун посмотрел на недоверчивое выражение лица Вей Усяня. – То, что ты видишь – это лишь малая часть моих возможностей... Мизерная. Зеркало спасает душу от мук, которые несет в себе «клык Байху». Мои силы ничтожны. Я хочу уже продолжить свой путь, освободиться. Хочу снова стать молодым. И пусть даже я начну с нуля, буду обычным смертным... Но сначала мы поквитаемся.       Бывший Глава ордена Золотого Дракона неспешно подошел к своему мечу. По мере приближения тот все больше вибрировал, словно отзываясь на приближение истинного хозяина. А когда Ма Цзиньлун нагнулся и обхватил рукоять, клинок моментально засиял светло – зеленым отблеском, отзываясь легкой звуковой волной. Он словно встрепенулся и проснулся после долгих лет забытья. Если бы Ма Цзиньлун мог расплакаться, он бы это сделал. Однако все эмоции отразились сейчас в глазах У Ченя, через которые настоящий хозяин любовно и нежно рассматривал свое духовное оружие. Через некоторое время, он аккуратно поднес лезвие к запястью и сделал довольно глубокий надрез. Опустив руку, бывший Глава подождал, когда на кончиках пальцев скопится достаточное количество крови. И начал что-то рисовать. Лань Ванцзи абсолютно бесстрастно наблюдал за процессом, тогда как Вей Усянь был готов выпрыгнуть из своей робы слуги, лишь бы не пропустить ни одного штриха. На Земле такие техники считаются темными и запретными. Однако, когда это делал Ма Цзиньлун, это казалось чем-то естественным и нормальным. Вскоре перед ними предстал круг, внутри которого был начертан иньян багуа ту. Ослабленное ранами тело У Ченя тяжело дышало, но Ма Цзиньлун кивком указал на круг, приглашая войти в это нарисованное пространство. Дотронувшись до обнаженного лезвия Тенгконг Цзяня, бывший Глава ностальгически вздохнул: - В нем немерено силы. Не каждый сможет с ним сладить. Я отдам тебе его, Вей Усянь. Это будет мое извинение. - Мне не нужны Ваши извинения. Да и меч тоже, - поспешил отказаться Вей Ин. – У меня уже есть клинок. К тому же, меч – не моя сильная сторона с некоторых пор, - напомнил он, словно у Ма Цзиньлуна были провалы в памяти. - Глуп... Как же ты еще глуп..., - вздохнул господин Ма. – Возьми его с собой и отдай самому достойному человеку. Пусть служит ему верой и правдой. Я разрешу. Приступаем. У нас мало времени. Запомните: после ритуала я могу исчезнуть на несколько дней. У меня не останется никаких сил. Придется переждать в магическом пространстве Зеркала. Вей Усянь будет слаб. Вначале мы восстановим поврежденные и заблокированные меридианы внутри него. Будет нелегко. Процесс болезненный. Береги его, Линсюань. Когда уйдет боль и зародыш укрепится, вернется энергия. Тогда процесс можно считать завершенным. Влившийся в меридианы даотай полностью заменит исчезнувшее золотое ядро, даже сделает сильнее.       Лань Чжань встретил решительный взгляд Вей Усяня. Он был готов. Взявшись за руки, все трое закрыли глаза и сосредоточились на замкнутой в кругу энергии. Она была смешанной, быстро уплотнялась и разрасталась. По внутренним ощущениям заклинателей заканчивался Час Крысы или только начался Час Быка. Вскоре Тенгконг Цзян в кругу начал дрожать от силы воздействия. Напряжение нарастало. Вей Усянь почувствовал, как из носа пошла кровь. Казалось, что внутри разгорался все сильнее настоящий огонь, словно по всем венам текла не кровь, а кипяток. Нервные окончания одни за одним взрывались болевыми ощущениями. Вей Ин стиснул зубы и измученно откинул голову назад, словно задыхаясь. Но он не смел прервать процесс. Лань Чжань отдавал силу и за него, и за себя, стараясь уравнять энергию в круге, мысленно прося своего любимого человека продержаться еще немного. Меч через время медленно развернулся острием к телу У Ченя, посылая длинный энергетический луч в точку Лун гун. Дернувшись от пронзившего ощущения, Ма Цзиньлун продолжал поддерживать энергетический баланс триграмм. И Лань Ванцзи, и Вей Усянь ощущали, что сдерживать боль тела, пусть даже чужого, Ма Цзиньлуну все сложнее. Свет буквально разрезал его. Меч наполнился жизненной ци У Ченя, совмещая ее с мощной духовной энергией, которую активировал Ма Цзиньлун, выпустив ту из сути своего духовного оружия. Открыв глаза, молодые люди увидели, как над мечом смешивается в один клубок материализовавшийся белый и золотой свет. Вскоре даотай полностью успокоился, стал меньше и четче. Ма Цзиньлун открыл ставшие ярко-зелеными глаза и в тот же момент клинок, резко развернувшись в сторону Вей Усяня, направил сформированный световой поток в его даньтяни, начиная от верхнего, проскальзывая через средний и останавливаясь окончательно на нижнем, откуда когда-то было извлечено золотое ядро. Световой сгусток вонзился вслед за этим потоком с такой силой в нижний даньтянь, что темный заклинатель едва не захлебнулся кровью, тут же лишившись сознания. Тело обмякло и моментально было подхвачено заботливыми руками побледневшего Лань Ванцзи. Ма Цзиньлун через силу дышал. Ресурсы этого тела были исчерпаны в один миг. Казалось, бывший Глава говорит из последних сил: - Позаботься о нем. Организм привыкает и восстанавливается, – слова слышались едва различимо. – Не трогай У Ченя. Он не должен оставаться в живых. Иначе все напрасно, - Лань Ванцзи напряженно посмотрел на господина Ма. – А чего ты ожидал? Что У Чень встанет и забудет? Его мысли и намерения темны. Вам ни к чему еще один сильный противник. Вы уже победили его. У Шэн Юя есть духовная темница душ. Знаешь, сколько людей он убил так? – Лань Ванцзи опустил глаза, принимая правдивость слов первого Главы. - Я сам это закончу.       Еле встав на непослушные ноги У Ченя, Ма Цзиньлун, шаркая, двинулся к выходу из Холодной Пещеры. Лань Ванцзи продолжал сидеть с бессознательным телом Вей Ина на руках, обеспокоенно вглядываясь в измученное любимое лицо. Только сейчас он заметил, что иньян багуа ту, выведенный из крови, почти исчез, растворившись в призванной энергии. Лань Чжань медленно с силой зажмурил глаза: «Пусть все получится»...       Го Минчжу было не спокойно с самого утра. Девушка не могла сказать, что не так, но какое-то напряжение витало в воздухе. Вей Усянь все время, казалось, избегал ее. Виновато улыбался, а потом вдруг вообще заявил, что, может, не будет попадаться ей на глаза пару дней. Го Минчжу понимала, что господин Вей не рассказывает ей практически ничего. Девушку бы это обидело, если бы она не знала, кто такой Шэн Юй. Вей Усянь оберегал свою шимэй, как мог. Вечно крутился возле господина Линсюаня, хотя он за ним ведь сюда и пришел. Но, все равно, этот факт расстраивал Го Минчжу. Он словно не давал ей даже шанса...       Возвращаясь с пополненным запасом свежих трав и корней лотоса, девушка увидела вдруг, как к краю высокого горного обрыва еле шел израненный и полностью сломленный наставник У Чень. Горный обрыв был защищен магическим барьером для безопасности, но У Чень даже не остановился, столкнувшись с ним. Это было невероятно. Девушка, очнувшись, побежала к нему, крича из последних сил: - Господин! Господин У, остановитесь! У Чень, казалось, замер перед обрывом, повернулся и снисходительно посмотрел на бегущую служанку. Криво улыбнувшись, он, долго не раздумывая, шагнул в пропасть.       Го Минчжу в ужасе упала. Она совершенно не понимала, что нашло на этого человека. Не сказать, что девушка видела от него что-то хорошее. Но и ничего особо плохого он ей не сделал. Шэн Юй безмерно ценил способности и верность У Ченя. Это было желание Главы ордена? Нехорошее предчувствие вернулось, и Го Минчжу, проворно поднявшись, не обращая внимания на пульсирующие ссадины на коленях, бросилась бежать по направлению к Холодной Пещере. В голове возникло лицо улыбающегося Вей Усяня. Лишь бы с этим ярким и добрым человеком все было хорошо!       Увиденная картина ее потрясла. Она вскрикнула и в ужасе застыла. На руках господина Линсюаня лежал без движения измученный Вей-гэгэ. Лицо было бледным, в крови, глаза закрыты. Осторожно девушка подошла к странной паре, опускаясь рядом на колени. Ее взгляд был полностью прикован к красивому изможденному лицу. - Что с ним, господин Линсюань? - Потерял сознание, - пальцы нежно дотронулись до закрытых глаз, провели по изгибу бровей. – Практика была немного более интенсивной. - Практика? – непонимающе выдохнула Го Минчжу. Что за чушь?! – Он скоро очнется? - Не знаю. Может, через пару дней. Девушка неосознанно протянула руку, чтобы стереть струйку крови с уголка губ, но дрожащую ладонь решительно перехватили. - Не трогай. Го Минчжу вздрогнула, снова задаваясь вопросом, почему господин Линсюань так себя ведет в ее присутствии? Что плохого в ее общении с господином Веем? - Я хочу помочь, - в голосе явственно проступило раздражение. - Если хочешь помочь, сделай укрепляющий отвар, дающий силы. - Вы, разве, будете здесь? Вам нельзя долго отсутствовать. - До возвращения Главы ордена я буду здесь. - Вас хватятся, господин Линсюань. Доверьтесь мне. Я сделаю все, что нужно для господина Вея, - покорно произнесла тихим голосом Го Минчжу. – По дороге сюда я видела, как господин У прыгнул со скалы в пропасть. Все мои попытки докричаться до него и остановить окончились провалом... Что произошло, господин Линсюань? Я беспокоилась за... - Спасибо, что спасла его тогда... – вдруг перебил Линсюань. - Он обещал вывести меня отсюда... Он – моя надежда. Я буду с ним, - внезапно твердо сказала Го Минчжу, с вызовом глядя в эти льдистые светлые глаза, которые, как ей показалось, опасно вспыхнули на это отчаянное и храброе заявление. Но Линсюань продолжал хранить молчание, сжав губы. Ему пришлось проявить чудеса выдержки, чтобы вновь не нагрубить. Его сдерживали врожденная воспитанность и, конечно, глубокая благодарность этой тихой, но храброй девушке. Темная инь-ци моментально взвилась в сердце, обдавая холодом и порождая мрачные ревнивые мысли. Когда они выберутся отсюда... Лань Чжань поклялся самому себе, что не даст Го Минчжу приблизиться к Вей Ину. Какими бы невинными глазами тот на нее не смотрел. Никто... Никогда больше... Не встанет между ними. Даже смерть... Он нежно дотронулся до темных шелковистых волос: «Только поправляйся».       Прошло много времени, прежде чем Лань Ванцзи смог успокоиться и вернуть энергетическое равновесие, нарушенное все еще до конца не укрощенной иньской тьмой в обретенной силе. Сколько он просидел со своим сокровищем на руках, мужчина не знал, но очнулся, лишь увидев пиалу с отваром, которую держала смущенная Го Минчжу. Заклинатель удивленно моргнул – он даже не заметил, когда та ушла. Осторожно напоив пребывающего без сознания Вей Ина, Лань Чжань аккуратно уложил его поверх одеяла, на котором тот все время спал, и сверху накрыл темным плотным ханьфу, которое Вей Ин, не задумываясь, променял на грубую одежду рабов и слуг. Ради него. С тяжелым сердцем Лань Ванцзи отвел взгляд от любимого лица и направился в учебную комнату адептов, чтобы объяснить свое отсутствие и дать себе время. Обернувшись, мужчина увидел, как чужие тонкие руки обхватили голову его супруга и положили к себе на колени для более комфортного положения. В руке моментально сконцентрировалась ледяная сосулька, готовая выплеснуть раздражение своего хозяина. Но Лань Ванцзи понимал, что все это необходимо. Го Минчжу спасала и помогала Вей Ину не раз. И такая минимальная забота не является чем-то большим, повторял он себе. Лань Чжань, встретив решительный взгляд девушки, благодарно кивнул. Однако темная энергия внутри, обостряя собственнические инстинкты и злость на Шэн Юя, как виновника всех бед, все-таки, дала острому ледяному лезвию рассыпаться в мелких брызгах от удара о стену скалы в темном коридоре.