Здравствуй, Дора! Недавно мы получили твое письмо. Оно не успело прийти к нашей годовщине, но это не беда! Фридрих и я все равно были очень рады. Спасибо, что не забываешь о нас и так часто пишешь. Ты писала, что, возможно, сможешь навестить нас в ноябре. Мы будем ждать вас с Лоуренсом. Фридрих даже грозился приготовить для вас что-то особенное — я сам заинтригован. У нас все хорошо. Правда, Фридрих в последнее время редко покидает дом. Он расстроен: хочет играть, быть музыкантом, а ему часто отказывают. Но мы не сдаемся. Я хочу, чтобы он занимался музыкой, ведь это действительно то, что ему нравится. Впрочем, ты и сама слышала его игру и все хорошо понимаешь. Кстати, Фридрих должен скоро вернуться — пошел в наш оперный театр. Правда, пришлось его долго и упорно уговаривать, ты же его знаешь. До этого он пробовался только в кабаки и рестораны, но там редко нужны музыканты — своих хватает.
Курт, когда писал это письмо, сидел за столом у окна. Солнце светило ярко, даже как-то особенно. Парень чаще писал Теодоре, чем сам Фридрих. Пусть и не находясь рядом, но они сумели подружиться. И ему не хотелось обижать девушку долгим молчанием. Хлопнула дверь, послышались тихие, робкие шаги. Курт улыбнулся во все тридцать два, когда увидел своего партнера, что почему-то мялся, стеснялся, прятал глаза. Он подметил, что его возлюбленный держал руки за спиной. А потом оглушительно громко чихнул, после чего все вдруг стало понятно. — Фридрих, — удивленно ахнул Курт, когда послышалось еле слышное мяуканье. Да такое жалобное, что сердце в груди затрепетало. Парень неловко выставил перед собой маленький черный комочек с янтарными глазками, что смотрели на окружающий мир со страхом и любопытством одновременно. Фридрих невесомо погладил котенка, который сначала сжался, весь напуганный, но после, немного привыкнув, уже сам подставлял голову под руку немца. Курт осторожно приблизился, все еще не очень понимая происходящее, но только молча наблюдал, ничего не говоря. — Он л-лежал у д-дороги, — рассказывал он, заикаясь от волнения. — Мне с-стало его жаль... — Мы можем его оставить, если хочешь, — предложил Курт, накрыв ладонь возлюбленного своей. Он видел, как сильно Фридрих этого хотел, как загорелись его глаза после его предложения. — Мы п-правда можем? — переспросил он, будто бы сомневаясь в том, что он услышал. — Да. Только надо придумать, что можно сделать с твоей аллергией… Парень не удержался и крепко обнял своего возлюбленного, что был так добр, что легко согласился приютить кота. Это было его заветной мечтой: вновь иметь кота.Фридрих смог устроиться в оперу — он только что рассказал мне и я спешу поделиться с тобой этой новостью. Решили это отметить фирменным чаем Йоке. В нашей семье произошло неожиданное пополнение. Фридрих нашел на улице котенка, видимо, оставленного хозяевами. Маленький такой, черный, забавный очень. Назвали Феликсом — идея Фридриха. Говорит, потому что удачливый. Ему и правда повезло: его чуть не задавило машиной, но Фридрих вовремя подоспел. Мой герой. Я сделал для Феликса большой домик, который стоит у нас на заднем дворе, игрушек прикупил. Правда, он больше любит спать с нами, в доме. Причем, чаще всего в моих волосах. Я пытаюсь его от этого отучивать, ведь у Фридриха (как и у тебя) аллергия. Но оба меня урезонивают, увы. Теперь живем все втроем, счастливой семьей. А какие у вас новости? Пиши, если будет время. И до встречи в ноябре! С любовью, ваши Курт, Фридрих и Феликс!
Теодора, еще раз скоро пробежавшись по строчкам глазами, отложила письмо. Она улыбалась, явственно представила то, как выглядел тот котенок, как он гулял по дому их друзей, как они вместе спали, как Курт и Фридрих играли с ним. Эти двое заслуживали счастья по-настоящему. И она была невероятно счастлива, когда стала получать, наконец-то, хорошие новости от друзей, у которых все долго не получалось. И желала им только самого лучшего.