дымовая шашка

Ветер ненавязчиво пробивался через щели между стеклами, заставляя Фрэнка поежиться от холода. Он не так часто открывал окна на ночь, однако в последнее время это было нужным шагом к тому, чтобы проветрить ещё и голову. Он лениво потянулся в кровати, уговаривая себя наконец проснуться и поднять отяжелевшие веки. Вчерашний вечер был странным и полным чувства стыда и вины. Айеро вообще не хотелось вставать и выходить из дома, прокручивая в голове одни и те же события по кругу уже не сосчитать какой раз. Он определенно не жил прошлым, возможно немного будущим, тревожась о своих целях, мечтах и планах. Фрэнк не сильно то знал, чего хочет от жизни на самом деле. Он был уверен только в одном. В том, что ни за что не бросит свою гитару. Думая о том, как подняться с кровати и взяться за инструмент, чтобы наиграть хотя бы пару аккордов, он посмотрел в окно, на проезжающий мимо школьный автобус и воспоминания быстро и жестоко вновь погружали его в пучину событий вчерашней ночи.                                     *** Фрэнк аккуратно пробирался сквозь ветки деревьев, всё дальше отходя от автобуса. Их импровизированного логова. Нужно было быстро проверить Джерарда и вернуться к остальным, иначе кто-то точно отправится за ними. Айеро не был уверен, где именно мог быть Уэй, но отчего-то знал, что он идет в правильном направлении, спотыкаясь о царапающие кусты малины. Гитаристу не нравилась идея, что на их поиск может отправится кто-то еще, хотя он так и не понял, почему именно. Придут и придут, ему то что. Он просто хочет помочь. Правда, врятли он смог бы чем-то помочь, но попробовать стоило. Айеро подумал, что парень мог отправиться в сторону озера, расположенного не так далеко от их угнанного железного монстра. Прокручивая перед глазами события последних десяти минут, Фрэнк всё никак не мог понять, что заставило Джерарда ломануться из автобуса. Он решил осмотреться, облокотившись плечом на кору стоящего рядом дерева. Это дерево само по себе чем-то отдаленно напоминало Фрэнка. Он вдруг понял, что если и был бы деревом - то именно таким. Маленьким, кривоватым, но от этого только более красивым и свободным, охотно протягивающим свои руки к небу и поеживающимся от ночного ветра. Подходя всё ближе и ближе к водной глади, парень наконец выискал взглядом объект свого волнения. Он нашел его. Уэй старший сидел на траве, у самого края небольшого холма, выходящего к воде обрывом высотой около метра. Этот обрыв скорее походил на большую кочку, с которой неугомонные дети прыгают под жарким летним солнцем, чтобы освежиться в воде. Летом это место было поистинне дружелюбным и гостеприимным. Мангалы, разноцветные одеяла и зонтики. Дикий пляж, немного заросший травой, привлекал жителей городка даже больше удобного и оборудованного. Но сейчас всё было не так. Сейчас от былого пляжа не было и следа. Траву покрыла холодная весенняя роса, водная гладь нежно укрывалась под глубокой ночной пеленой. Звезды поблескивали в воде, то и дело прыгая с места на место, меняясь местами. Этот пляж был отражением целого мира, не принимающего в себя шума. Иного шума кроме ветра, осторожно играющего в листьях деревьев. Звездам было весело, Фрэнк знал их на вкус и мог почувствовать их холодный апрельский запах. Запах луны, свежести и леденцов. Джерард сидел на краю склона, сливаясь с обстановкой. Хотя, нет. Он не сливался с ней, он был её частью. Это не бросалось в глаза, это не было очевидным и любой, проходящий мимо, не заметил бы в нем ничего интересного. Любой, но не Фрэнк. Он всё видел. Джерард был важной частью этого. Частью этого пляжа, этого леса, этой воды и этого мира, который не понимал никто, кроме самого Фрэнка. Никто не понимал его объяснений о красоте, звездах, вкусах и запахах. Они ограничивались простыми ответами, переходя к своим более важным делам. Дом Айеро был большим, чем просто его квартира. Его домом был целый мир. Он никогда не пускал в этот мир кого-то еще, но сейчас понял, что Джерард тоже является его неотъемлемой и независящей от Фрэнка частью. Он видел вещи так же, как Фрэнк. Это понимание блестело в его глазах и отражалось росой на его ботинках, стремительно капающей вниз, чтобы слиться в единое целое с большими водами озера. Кофта смялась, рваные джинсы покрылись влажными пятнами грязи. Силует Джерарда расплывался на фоне воды. Он мелькал, словно был полупрозрачным и слегка пошатывался из стороны в сторону, как если бы вы смотрели на мир через призму танцующего огня. Фрэнк же смотрел на мир через призму своих мечтаний. И от чего-то он понял — Джерард делал также. Он кидал камешки, оставляя блинчики на воде, и мелко трясся от холода, что Фрэнк заметил уже подходя к другу вплотную. Он был одет в легкую ветровку. Довольно опрометчиво, учитывая жестокий холод апрельских ночей. — Всё в порядке? — Фрэнк аккуратно присел рядом. Покрытая росой трава оценивающе шелестела, переливаясь под лунным светом. — Абсолютно, а теперь можешь вернуться. — Джерард уставился на темную, покрытую звездами водную гладь. Он не отводил от нее взгляда и был явно не заинтересован в разговоре, сминая травинки в кулак. Джерард не злился. Уж на Фрэнка точно. Он просто хотел защитить себя и отправить его восвояси. — Я не оставлю тебе здесь, окей? — Айеро оценивающе оглядел друга, аккуратно кладя ладонь ему на колено в попытке привлечь внимание. Заметив отсутствие реакции, Фрэнк начал шариться в карманах, ища сигареты, — Курить будешь? — Мне ничего не нужно, просто уходи, разве непонятно? Джерард по кирпичикам выстраивал стену. Огромную стену между ними, чтобы не высказаться. Не сорваться. Не открыться. Это всё ему было не нужно. По крайней мере, он так считал. Фрэнк не хотел вторгаться в чувства Уэя, но искренне надеялся, что может ему помочь. Может и хочет. Он пытался подойти к этому максимально осторожно, молчал и думал, что ему стоит сделать. Айеро просто сидел. Молча сидел рядом, пытаясь показать Джерарду хоть капельку своей заинтересованности. Уэя, казалось, начало это нервировать, так что он снова подал голос, прервав долгое молчание. — Уходи, Фрэнк, просто уходи. Но он не мог, просто не мог оставить его здесь. Он видел, что что-то не так и просто боялся бросать вокалиста в таком состоянии. — Почему? Зачем ты так отгораживаешься? Прости, я правда не понимаю. — Айеро растерялся. Когда он выходил из автобуса, был точно не готов к прямым просьбам уйти, попадающим пулями в его лоб последние несколько минут. Он не знал, что сказать, поэтому выпалил первое, что пришло на ум, хотя понимал, насколько бессмысленный вопрос задал. — Потому что я ни с кем, блять, не разговариваю по душам, и ты не будешь исключением. Я не беседую и не открываю душу даже Майки. Просто возвращайся если не хочешь, чтобы я на тебя кричал, потому что лично я вообще не хочу этого делать и причинять тебе вред. Голос Джерарда срывался, становясь оглушительно громким в сравнении с тишиной ночного леса. Он не злился на Фрэнка. Он злился на себя, за то, что кричал на него. Он злился, но просто не мог поступить по-другому, потому что чувствовал буквально каждой клеткой своей кожи то, что скоро не выдержит и выскажет всё, что сейчас крутится в его голове. Нужно было прогнать Фрэнка и успокоиться. Нужно было молчать. Ребята в автобусе врятли слышали их, но Фрэнк все же успел испуганно вздрогнуть. — Так а зачем кричишь, если не хочешь? Я могу посидеть с тобой, не выговаривайся, но я не брошу тебя на опушке леса посреди ночи, Джи. Я... Я просто не понял, что заставило тебя сбежать и решил проверить всё ли в порядке. — Айеро не собирался отступать. Он понимал, что уже зашел за грань, когда мог просто встать и уйти обратно. Пути назад не было. Джерард молча рассматривал озеро, оставив траву и спрятав руки в карманы. Он не был готов раскрыться Фрэнку. Он впринципе не был готов раскрыться кому-либо. Джерард не сделал бы этого в любое другое время, если бы прямо сейчас мысли и сомнения невыносимым грузом не висели в его голове. Если бы за последние месяцы он мог поговорить хоть с кем-то вместо того, чтобы засовывать чувства на дно очередной бутылки, он бы просто смотрел на водную гладь, гадая какого на самом деле вкуса звезды. Ванильные? Или, может, солоноватые? Но он этого не делал. Поэтому просто не мог больше молчать. Ему всегда удавалось проглатывать чувства и мешать их с градусом. Но когда он сам отнял у себя даже это, слова тяжелым потоком полились из него, отчаянно ища одобрения. - Фрэнк, я алкоголик в завязке, который совсем недавно снова сорвался и ушел в запой. Как я должен реагировать на то, что Боб принес кучу полторашек пива? - Он сжал ладонь в кармане в кулак, продолжая. - Я невыносимо устал так жить, я не хочу больше напиваться до потери сознания и просыпаться утром в обблеванной грязной подворотне. Знаешь сколько раз такое происходило? Знаешь сколько раз на утро я оказывался непонятно где и непонятно с кем? Знаешь как я завидовал тем, кто после этих пьянок просто отсыпался и продолжал работать, приходя в привычныхй ритм жизни, в то время как я не мог даже просто жить, не запивая любые эмоции? Я не могу так жить, Френк. Я ни за что не буду больше пить. Никогда. - Уэй опустил голову на согнутые колени, пряча глаза, которые начинало невыносимо жечь. Ему просто нужно было выговориться, чем он и решил заняться прямо сейчас. Это была проверка на прочность и если бы Фрэнк прямо посреди его монолога молча встал и ушел прочь, он бы не удивился. Джерард был готов ко всему и этот поступок был плевком в свои собственные чувства, которыми он вовсе не хотел делиться. — Почему я снова сорвался, почему я блять не могу просто бросить и вынужден чувствовать все это. Почему я портил жизнь своим близким, своей семье и даже не задумывался об этом. Я просто жил над бутылкой. Я не думал о родных, не думал о Майки. Он даже не знает насколько далеко зашла моя зависимость, и я не хочу чтобы он знал. Фрэнк, что блять со мной не так? — Джерард... — Фрэнк молча придвинулся ближе, поддерживающе сжимая его плечо. Этот жест был чем-то искренним и полным заботы. На самом деле Фрэнк чувствовал невероятную неловкость и все, на что ему хватило сил — схватить парня, который видел его мир, своими руками, в попытках защитить от него самого. — Джерард, с тобой всё так. Это всё звучит ну... Знаешь, тяжело и я действительно не знаю, что лучше сказать, но... Ты смог осознать то, что нужно бросать алкоголь и правда делаешь это. Ты можешь все изменить, извиниться перед теми, перед кем виноват. Зависимость не делает тебя плохим человеком, если ты пытаешься с ней бороться. И, знаешь... Это всё не просто процесс, идущий прямо вверх. Спады и подъемы будут всегда, они не отменяют твоей выдержки и достижений, твое осознание — самое важное и... Блять, прости я правда не знаю, что сказать, но наверное ты понял, что я имел ввиду и ну... Джерард поднял голову, уставившись на Фрэнка своими звездными глазами. Он был удивлен тому, что Фрэнк остался. Тому, что обнял его. Он не разговаривал с кем-то по душам, казалось, со средней школы. Уэй никогда не стремился к близкому общению с людьми. Не стремился к пониманию, потому что никогда не сталкивался с ним. Джерард боялся. Боялся больше всего того, что доверился кому-то настолько новому. Фрэнк не был похож на его старых друзей. Честно говоря, друзей у Джерарда практически не было, а если и были — их беседы не отличались особой глубиной. Фрэнк вызывал у него другие чувства, и это пугало. И правда пугало, потому что Джерард совсем не хотел что-либо менять. Он бы ни за что не сказал ему ни слова, если бы не сидел перед бутылкой весь вчерашний вечер, прожигая её взглядом с осознанием того, что никогда к ней не прикоснется. Если бы не чувствовал жгучую тяжесть в груди, не желая даже существовать в мире, где есть алкоголь. Он хотел бросить, он был готов бросить и он не пил до того злополучного вечера перед первой репетицией. А потом пьянка у Фрэнка... Пьянка у Джерарда дома в одиночестве, когда ему пришлось тщательно прятать от Майки бутылки и запах алкоголя. Он скрывал то, что сорвался и делал вид, что всё по прежнему нормально. Что ночевка у Фрэнка никак на него не повлияла и он не продолжил пить, снова попав туда, откуда так долго и сложно выбирался. Он был в завязке почти год. На притворство уходили все его жизненные силы и вчера, рассматривая полупустую бутылку виски, Джерард наконец осознал, что его двухнедельный срыв подошел к концу. Он больше не притронется к этой дряни. Увидев алкоголь в автобусе и понимая, что все остальные снова напьются, ему стало страшно. Страшно видеть их, страшно не выдержать и пойти на поводу большинства. Поэтому он не нашел варианта лучше бегства и замуровал в самую глубину своего сознания мысли о том, чтобы выпить. Джерард просто сидел, продолжая мять травинки у берега озера. Он обреченно смотрел прямо в глаза Фрэнку, заставив мурашки разбежаться по его спине. Айеро не понимал что делать в такой ситуации. Что делать с таким открытым, ранимым Джерардом, которого он никогда не видел в таком состоянии. Уэй открыл всю свою душу человеку, в котором не был уверен до конца. Вчерашние мысли просто не давали ему покоя, он не мог не высказаться, хотя точно не собирался говорить всего этого Фрэнку. Он просто оказался в нужном месте и в нужное время. Айеро отвернулся, рассматривая озеро, всё так же сидя рядом и сжимая рукой его плечо. Джерард казался таким хрупким, его не хотелось отпускать, словно иначе он просто рассыпется на мелкие кусочки и рука Фрэнка — единственное, что держит его в этой реальности. Привычный вампирский образ Джерарда никуда не уходил, сейчас его загадочность ломали только глаза. Глаза расстроенного мальчика, который хочет узнать, какие на вкус звезды и забыть, какой на вкус алкоголь. Джерард был похож на воду озера. Большую, невозмутимую, двигающуюся по своему пути несмотря ни на что. Хотя сейчас он скорее сравним с камешками, которые булькают, падая и создавая блики. Фрэнк не знал, как его поддержать. Ему хотелось обнять Уэя ещё сильнее, удержать его в своих руках, даруя чувство надежности и безопасности. Но он этого не сделал. Он сделал кое-что похуже. Кое-что, о чем еще долгое время будет жалеть в будущем.                                        *** Фрэнк махнул головой, выбираясь из воспоминаний, погружавших его с головой. То, что было дальше ему совсем не хотелось вспоминать и Айеро был готов пойти на всё, чтобы этого не делать. Фрэнк наконец поднялся с кровати, и потянулся к чехлу от гитары, которая грустно покоилась в углу возле кровати. Сыграв буквально пару песен, живот Айеро начал накручивать спирали из его внутренностей, напоминая о потребности поесть. И возможно выпить таблетки. Музыка помогала Фрэнку, обволакивала его и учила вере. Вере в себя, в мир, с людей. Но, к сожалению, не могла отключить желудок. Холодильник все также был полупустым, однако пару пончиков, которые можно запить чаем, парень все же нашел, что не могло не радовать. Фрэнк не останется голодным, но сегодня придется выйти из дома за продуктами. Да уж. Осмотрев комнату, он понял, что уборка точно не будет лишней. Однако его размышления о том, с чего лучше начать прервал звук уведомления на телефоне. Разблокировав экран, Айеро увидел порядка десяти пропущенных от Майки и двадцать сообщений от него же. Осознание почему Уэй младший так отчаянно хотел связаться с Фрэнком заставило его провалиться обратно в темноту событий вчерашнего вечера и вспомнить то, что он так отчаянно стремился выбросить из головы.                                   *** Айеро снова сфокусировал взгляд на Джерарде, который всматривался в черты его лица. В тот момент все мысли и эмоции вспыхнули и отключились, словно ток при коротком замыкании, и Фрэнк среагировал молниеносно, не успев и секунды подумать о том, что и зачем собирается сделать. Резко наклонившись к лицу Джерарда, он с неосознанным, чисто подсознательным порывом впился в губы Уэя старшего. Фрэнк поцеловал его быстро и напряженно, все еще не включив мысли и чувствуя, как эмоции взрывными волнами ударяют по вискам. Это продолжалось не более трех секунд, прежде чем Фрэнк понял, какую глупость совершил. Он не осознавал, просто чувствовал покой, безопасность, тепло и желание поддержать. Ему хотелось защитить Джерарда, и этот странный поцелуй был чисто физической реакцией. В этот момент мысли и чувства в полном объеме вернулись к нему, заставляя резко отстраниться и буквально отпрыгнуть от Уэя на пару метров. Жгучий стыд и вина за этот странный поступок накрыла Айеро с головой, заставляя забагроветь и буквально броситься бежать обратно, даже не посмотрев в сторону Джерарда. Блять. Почему это только что произошло? Он быстро пробирался через деревья в сторону автобуса, не обращая внимания на ветки, успевшие исцарапать его руки и щеку. Дома он снова покроется цветным коллажом и пластырей, но сейчас это не имело значение. Сейчас имело значение лишь то, что Айеро безнадежный идиот и теперь Джерард наверняка не захочет даже видеть его. Ведь так? Фрэнк оставил внутри свою сумку. Её нужно было обязательно забрать прежде чем уходить, хотя Айеро безумно не хотелось этого делать и встречаться в одном помещении с кем то из группы. Ему казалось, что сейчас буквально любой, кто увидит его, по одному только виду узнает все, что только что произошло и будет прожигать его осуждающим взглядом. Распахнув дверцу автобуса, Фрэнк молча схватил свои вещи и выбежал, игнорируя вопросы и удивленные взгляды всей компании. — Эй, Фрэнк ты куда? Что случилось? Но Фрэнку было уже все равно, он на всех порах мчался в сторону дома.                                     *** — Джерард, — Майки сидел в подвале, сжимая в руке уже остывшую кружку кофе, — что ты ему сказал? — Ничего, откуда мне знать почему он убежал? Майкс, хватит меня допрашивать. Темнота и затхлость комнаты сегодня сменились прохладой из открытой настеж двери. Родителей не было дома и Уэй младший не стесняясь давил на брата, пытаясь узнать правду. — Я знаю Фрэнка уже не сосчитать сколько лет, а ещё я знаю тебя. Он бы ни за что не сбежал просто так. Джерард, что произошло? — Я не в настроении что-то объяснять. Скажу только то, что ничего плохого я не сделал. Все остальное — только наше с ним дело. Фрэнку бы точно не понравилось, если бы ты узнал всё от меня. Может он сам тебе расскажет. — Джи, он не берет трубку. — Майки бродил по комнате кругами, рассматривая плакаты на стенах. — Ладно, я рад, что ты в порядке и не натворил дел, но блять, почему он даже не удосужился ответить... — Знаешь, мне кажется тебе пора перестать нянчиться с ним. Фрэнк не маленький и сам решит, что и как ему сделать. Успокойся, он должен сам захотеть попросить помощи, если она понадобиться. — Хорошо. — Взяв кружку со стола, Майки направился к выходу из комнаты, — Джерард, поможешь мне с одной вещью? — Конечно, братец. Как будто я хоть раз тебе отказывал. — Отказывал!                                     *** — И что ты об этом думаешь? — Я думаю, что мне не нравится сторона, в которую перевешивает моя жизнь. — Джерард сидел на краю кровати, в привычном жесте положив голову на плечо друга. — У нас с тобой до боли странное общение. Ты ничего не рассказываешь, ничем не делишься и вваливаешься ко мне домой, ограничиваясь фразами вроде: Я запутался, не против если зайду? — Хочешь сказать, ты мне что-то рассказываешь? Хотя, знаешь, я и не спрашиваю. Я здесь не за этим. — Вот и я о том же, странно это всё. — Парень уткнулся носом в волосы Уэя, закрыв глаза. — Мне кажется наши встречи скоро придется сократить, мне нужно кое-что обдумать. Сегодня я пришел сам, но... — Джерард сверлил взглядом темный потолок, бегая глазами вверх-вниз. — Без проблем, Джи, ты же знаешь.                                         *** Закуривая на лавочке перед самыми дверями студии, Фрэнк все никак не решался войти внутрь. Он уже опаздывал на полчаса, но встреча с Джерардом была бы равносильна самоубийству. Айеро не знал что чувствовать, но самое страшное в том, что он не знал, что чувствовал Уэй. С того вечера он много думал о произошедшем. Зачем он это сделал? Почему? Как себя вести, как реагировать? Ему было безумно стыдно. А вдруг Джерард рассказал? Вдруг все уже об этом знают, и встретят его с издевательской ухмылкой? Айеро думал, что Уэй теперь либо искренне его презирает, либо не так понял этот жест. Это ведь чистая случайность, Джерард просто был таким расстроеным, что Фрэнк срегировал не задумываясь. Это ничего не значит, они же друзья. Хотя Фрэнк после этого не стал бы дружить с человеком, вроде него. Может стоит извиниться и все объяснить? Точно стоит, но не сейчас. Не при всех. Бросая уже третий сигаретный фильтр в урну, Фрэнк почувствовал, как телефон зазвонил в его кармане. Рэй. — Алло? — Фрэнк, черт возьми, где тебя носит? — Голос Торо даже в такие моменты не казался злым. Иногда у Айеро создавалось впечатление, что он вовсе не умел злиться, хотя сейчас определенно не был доволен его поведением. — Уже подбегаю! Простите, что опаздываю. Забыл гитару дома и пришлось возвращаться. Чехол висел в руке непосильным грузом, пока Айеро медленно спускался по лестнице. Перед самой дверью, за которой доносились звуки гитары Рэя и барабанов, он замялся, не решаясь войти. Картины смеющихся людей, указывающих на него пальцем так и продолжали мелькать перед глазами, заставляя мурашки на его теле взбеситься, рассыпавшись по спине ордами колючих игол. Он глубоко вздохнул, борясь с желанием остаться здесь и просто пропустить репетицию и, пожалуй, стоял бы так весь оставшийся день, если бы не звук открывающейся уличной двери за его спиной. — Фрэнк! — Майки быстро шел по лестнице, оглядывая друга. — Рад, что с тобой всё хорошо. — Привет! Прости, что не отвечал вчера. Я спал. — Фрэнк слегка улыбнулся, осознавая, что бояться ему точно нечего. Они ничего не знают, можно вздохнуть с облегчением. — Хорошо, пойдем, а то все тебя уже заждались. Распахнув двери, Майки и Фрэнк наконец зашли к группе, пока работа шла полным ходом. Джерард расположился на кресле, допивая воду из бутылки. Боб настраивал высоту своего стула пока Рэй объяснял ему, какую барабанную партию хочет под риф, который недавно придумал. — Привет ребята. — Фрэнк! — Рэй отложил гитару в сторону, подходя к Айеро, и потрепал его по волосам. — Если еще раз опоздаешь, клянусь, я отгрызу тебе голову. — Он загадочно ухмыльнулся, возвращаясь на место, чем вызвал у Фрэнка улыбку. — Хах, хорошо, чувак. Репетиция проходила спокойно. Она мало чем отличалось от предыдущих, за исключанием странного поведения Фрэнка. Он всеми силами избегал зрительного контакта или разговоров с Джерардом, чем вызывал у всех вопросы, которые никто так и не решился спросить. Только Уэй старший знал в чем дело, никак не реагируя на поведение Фрэнка. Он казалось и вовсе этого не замечал, чем заставлял гитариста волноваться ещё больше из-за того, что он не мог считать его реакцию. Черт, да даже если бы Уэй засмеял его, принять это было бы проще, чем полное безраличие. Будем честны, Джерард всю прошлую ночь провел в размышлениях. Поступок Айеро не вызывал у него смущения, уж слишком много опыта за его плечами, чтобы хоть как то реагировать на подобный короткий поцелуй. Его волновало не это. Его волновала мотивация Фрэнка это сделать. — Парни, может зайдем в ту забегаловку в центре? — Какую? — ничего не понимающий Джерард уставился на сказавшего это Рэя. Они давно покинули студию и бездумно прогуливались по улицам, пока закат переливался оттенками желтого и красного, предупреждая о скором наступлении ночи. — Неужели Фрэнк тебе не рассказывал? Это просто непростительно! — Торо усмехнулся, смотря на замявшегося и молчаливого Айеро, который был совсем не похож на себя обычного и усиленно смотрел вперед, не оглядываясь ни на кого из них. Рэй заметно помрачнел, но принялся рассказывать Джерарду об их любимой закусочной, стараясь особо не терять энтузиазма. Кафешка была маленькой, поцарапанной и с довольно скудным меню. Но был в ней один большой плюс. Она находилась недалеко от водоема, проезд через который проложен по огромному мосту, на котором по вечерам зажигали несчестное количество фонарей. Из-за возвышения, на котором было расположено здание, с платформы открывался вид на лес, глубоко в котором мелькали тени заблудившихся кошек. — Серьезно? Так ты художник? — Боб удивленно повел бровью, смотря на Джерарда в упор и дожевывая бургер. — Почему не рассказывал? — Так вы и не спрашивали. — Он слегка ухмыльнулся, боковым зрением наблюдая за Фрэнком, сверлящим взглядом мост. — Я позову вас домой и покажу парочку его работ, когда родителей не будет дома. — Майки рассмеялся, получив от брата легкий удар в бок. — Ну же! Не тушуйся, парням понравятся твои рисунки. — О да, думаю у вас мы оторвемся не только засчет картин Джерарда. — Боб довольно хмыкнул, беря в руки бутылку колы, стоящую на столе. — Если вы понимаете о чем я. — Нет. — Коротко и резко ответил Фрэнк, впервые самостоятельно подав голос за весь сегодняшний день. — Никакого алкоголя, Боб. Ошарашенный Брайер уставился на гитариста, не понимая его неожиданных мыслей. — С чего бы это? — Просто нет. — Его голос стал чуть громче и серьезнее, хотя всё еще был спокойным. Фрэнк уставился на Боба, сверля его невозмутимым взглядом. — Смотреть не могу на эту дрянь, будь добр, не бухай в моей компании. Ему явно не нравился тон и настрой Айеро, отчего парень вскочил со стула, сделав шаг в его сторону. — Теперь из-за тебя все должны стать зожниками? Ты так себе это представляешь? Рэй наконец не выдержал повисшей в воздухе атмосферы и, тоже поднявшись со стула, громко сказал. — Успокойтесь оба! — Боб презрительно сощурился, но промолчал, молча садясь на место. Фрэнк вздохнул и осмотрелся вокруг, позволя себе впервые за день встретиться взглядом с Джерардом. Уэй благодарно улыбнулся, заставляя плясать ямочки на своих щеках. — Хорошо, Фрэнки. Мы уважаем твое решение и не будем лишний раз напоминать тебе об алкоголе. На такую реакцию у тебя определенно есть причины, верно? — Рэй вздохнул, ковыряя свою еду вилкой. Фрэнк кивнул, снова уткнувшись в тарелку. Он не хотел и дальше развивать эту тему или случайно проговориться о том, кто на самом деле не хотел иметь дел с алкоголем. Собираясь выходить из кафе, Айеро замешкался, допивая колу из своей бутылки. Он шел медленнее остальных, держась позади. Джерард делал тоже самое, просто идя рядом с ним и засматривался на ночное небо, усыпанное веснушками звезд. Он улыбался, соединяя взглядом созвездия. Улыбался и звезды отражались в его зрачках, намертво впечатываясь в них. Его глаза были ничем не хуже звезд, Фрэнк был в этом уверен. Закрыв бутылку, Айеро все же держался позади, когда Джерард, убедившись, что никто этого не видит, подошел на шаг ближе и шепнул ему на ухо короткое "Спасибо". Шепнул, обдавая теплом холодное ухо и заставляя мурашки пробежать по шее, а после улыбнулся своей самой обворожительной, но чуть печальной улыбкой. Спасибо. Просто спасибо. Выходит, он всё-таки не злился?