Тьма поглотит твою улыбку.

      Лицо, которое я увидел, много раз снилось мне все то время, пока его обладатель был в коме. Я судорожно вдохнул и одновременно с этим сглотнул, чуть не поперхнувшись воздухом, совершенно точно не ожидая встретиться с ним вот так. Ноги вмиг подогнулись, но от падения я спасся благодаря сильной руке, вовремя ухватившей меня за предплечье.       — Осторожнее.       К этому я был не готов. Я не смог выдавить из себя ни звука, боясь шелохнуться, лишь молча наблюдал за тем, как двигались родные мне губы, как щурились его чудесные глаза. Вегас выглядел бледным, но таким живым, черт возьми. Таким, каким я грезил увидеть его все эти бесконечно долгие дни.       Вегас пристально посмотрел на меня, на секунду позволив мне заметить что-то теплое и нежное в его взгляде, словно он и не терял память. Но я понял, что ошибся, покачнувшись на месте, когда он резко отпустил мою руку. Последняя частичка надежды рассыпалась на крупицы, стоило только родному голосу внезапно сменить интонацию, и с презрением прозвучать у меня над ухом:       — Разве я не просил меня не беспокоить?       Он точно меня не помнит.       Кажется он понял, что я был телохранителем основной семьи, так как лицо Вегаса незамедлительно исказила гримаса раздражения, видимо, из-за того, что его потревожил кто-то вроде меня. Я клацнул зубами, с грустью развеивая последние надежды на хороший исход.       Нужно взять себя в руки, ну же, давай.       — П-простите. — взять под контроль собственный голос не получилось и он предательски сорвался. — Я ищу Порша.       Я сказал первое, что пришло мне в голову, в ответ на эту ложь Вегас закатил глаза:       — Всем скопом будете ко мне таскаться? Он ушел уже. Иди, может, догонишь.       Он отошел в сторону, пропуская меня вперед, но я не сразу сообразил, что нужно было уходить, чтобы не разозлить его сильнее. Кажется, то мгновение, пока я стоял в проходе, как вкопанный, а может, то, каким взглядом я смотрел на Вегаса, его выбесило.       Внезапный переход от презрения до злобы заставил меня вздрогнуть:       — У меня что-то на лице? Или ты не понимаешь по тайски? Go away. — смакуя последние слова, Вегас попытался прогнать меня по английски.       Указной тон с властными нотками, его пусть и усталый, но высокомерный взгляд, такой, каким он не смотрел на меня очень давно, внезапно привели меня в чувство. Вегас кивнул головой в сторону двери, а я наконец нашел в себе силы сдвинуться с места. Не забыв о формальности, поклонился ему, ощущая пристальный взгляд на своей макушке.       — Извините за беспокойство. — не поднимая головы из-за страха посмотреть в его глаза — чужие и высокомерные, этим и пугающие — я выскочил из палаты.       Оборачиваться было страшно, но я все-таки повернул голову, последний раз взглянув на него, до того, как перед моим носом захлопнулась дверь. После хлопка я еще долго смотрел на нее, желая обрести способность видеть сквозь стены, чтобы посмотреть на Вегаса подольше. Кожа на руке все еще горела из-за его прикосновения.       Теряешь хватку, Пит.       Прислонившись спиной к стене, я тяжело вздохнул. Мог ли я представить, что все будет так? Определенно нет. Нашу первую встречу после пробуждения Вегаса я планировал очень долго, но сейчас, столкнувшись с суровой реальностью, я начал понимать всю свою никчемность и беспомощность. Но принимать ее мне не хотелось.       Я так и стоял у его двери, и после всевозможных ужасных мыслей в мою голову стали пробираться и другие, светлые, но несбывшиеся. До сегодняшнего дня я думал о том, как долго буду стискивать Вегаса в объятиях, какими влюбленными глазами буду на него смотреть. И, конечно же, какую любовь он будет дарить мне в ответ, когда, казалось бы, все самое страшное позади…       Раньше я представлял, как, наконец, поделюсь с ним всем: своей болью, переживаниями, своими чувствами, которые переполняли меня, буквально лишая мою голову мыслей обо всех и всем, кроме него. Я так сильно изголодался по его теплу, светлой улыбке и мягкому, бархатистому голосу, с особенной нежной интонацией, которую Вегас использовал лишь при обращении ко мне.       Получается, то, через что мы прошли, больше ничего не значит?       Теперь все это превратилось в пепел, развеянный буквально у меня на глазах; когда я пересекся с раздраженным взглядом Вегаса, обращенным ко мне. Он смотрел, скорее, сквозь меня; смотрел так, словно я — пустое место. Хотя, можно сказать, теперь я именно им и являлся.       Теперь я — никто.       Все ужасные мысли, которые я успел обдумать, закрутились в один бешеный круговорот, нагнавший на меня внезапную панику. Из-за резкого прилива тревоги я ощутил давление в груди, словно ее зажали в тиски, и у меня слегка закружилась голова.       Мне страшно, Вегас.       Воздух выбило из легких, и я стал отчаянно хватать его ртом, но вдохнуть не получилось; мгновенно стены коридора больницы увеличились и начали давить на меня, из-за чего я ощутил себя совсем крохотным и беспомощным. Голова закружилась, вихрем закрутившееся окружение внезапно сбило меня с ног.       Не оставляй меня, Вегас.       Опора в виде стены не помогла, и я, безуспешно пытаясь за нее ухватиться, скатился вниз. Попытки позвать на помощь не увенчались успехом, на горло словно легла чья-то фантомная рука, сдавившая его с силой, превращая все попытки вдохнуть в дикую боль. Я ухватился за горло руками, щекой прижавшись к холодному кафелю, ощущая дикий спазм.       Вегас. Вегас. Вегас.       Кажется, я не заметил момента, когда стал беззвучно произносить его имя, валясь у двери его же палаты.       Находясь на грани между падением в неизвестность и слабым бодрствованием, я почувствовал на плечах чьи-то руки, пытающиеся привести меня в сознание слабой тряской. Знакомый голос что-то говорил мне, и я подумал, что брежу, когда узнал в нем голос Вегаса, а после к нему прибавился еще один, обладателя которого я определить не смог.       Меня, практически без сознания, подняли с пола. Перекинув мою руку через плечо, повели прочь, пока я, беззвучно, или же нет, шептал одно единственное имя, повторяя его, как мантру.       Вегас.       Пожалуйста, вспомни меня.