Тьма поглотит твою улыбку.

      Яркие лучи в одно мгновение начали светить мне в лицо, заменяя собой уютную темноту, в которой я спал до этого, и мне пришлось медленно поднять тяжелые веки. Из-за солнечного света, ослепившего меня, я быстро заморгал. Кто-то, видимо, приоткрыл шторы, потому что свет стал слишком ярким, вынуждая меня натянуть одеяло на голову. Однако, продолжить спать мне не позволила жажда, которую я ощутил, и я снова высунулся из-под одеяла, медленно привыкая к свету.       Человеком, отодвинувшим штору с окна, был Порш. Он заметил мое пробуждение и подошел к столу, стоящему около моей кровати. Суетливо начал перекладывать что-то из пакета и, перед тем, как я открыл рот, чтобы узнать, где нахожусь, атаковал меня вопросами:       — Как ты себя чувствуешь? Голова болит? Хочешь есть? Или пить…       — Пить. — куча вопросов сбила меня с толку, но на предложение попить я откликнулся сразу же. Порш взял стакан и отошел, чтобы набрать в него воды. Когда он вернулся, я слегка приподнялся на локтях, оглядывая помещение. Интерьер светлой, просторной комнаты и широкая кровать, в которой я находился, показались мне знакомыми.       Порш помог мне попить. Утолив жажду, я вновь рухнул на кровать, головой утонув в мягкой подушке. По моему телу разлилось что-то, похожее на блаженство. Я медленно прикрыл глаза.       Человек, которого я увидел на изнанке век, стоило мне опустить их, заставил меня вскочить в кровати, напугав стоящего рядом Порша.       — Как ты себя чувствуешь? — переспросил Порш, замечая промелькнувшую на моем лице панику.       — Где мы?       Я вновь осмотрел помещение, взглядом цепляясь за недешевые диванчики и знакомые светло-зеленые шторы, а кровать, на которой я лежал, определенно была похожа на больничную койку.       — Мы в больнице. — Порш присел на стул рядом со мной, подтверждая мою теорию.       — В какой больнице?..       Я сильно нахмурил брови, когда Порш озвучил название больницы. Да, это определенно те самые диванчики, и те самые шторы. Похожий вид открывался мне, когда я навещал Вегаса в такой же палате.       Вегас?..       Моя голова немного болела, либо после долгого сна, либо по какой-то другой причине, отчего мой мозг не мог восстановить хронологию последних событий, словно вытесняя из нее какие-то факты. На помощь снова пришел Порш, объясняя:       — Вчера ты пришел в больницу, помнишь? Тебе плохо стало и ты сознание потерял, потом еще и температура поднялась. Нам порекомендовали не отвозить тебя домой.       — То есть, я в этой больнице? — спросил я, делая акцент на предпоследнем слове. Порш кивнул мне, и я неуверенно продолжил: — А Вегас?..       — Тоже тут.       — И как он?       Порш шумно выдохнул, явно недовольный тем, что даже в такой момент я первым делом спрашиваю о нем. Именно это он и озвучил:       — Ты о себе сначала подумай. — сердито отчитал он меня и поднялся, направляясь к столу и перебирая размещенные на нем вещи. — Так напугал меня. Хочешь есть? Я тут купил немного закусок. Если ты чувствуешь себя лучше, то сегодня можем вернуться, и уже дома я хорошенько тебя покормлю.       Мои губы сами растянулись в улыбке из-за искренней заботы Порша, который сейчас распаковывал маленький онигири, освобождая его из пленки. Друг передал мне еду, и я принялся за то, чтобы быстро с ней расправиться: внезапно меня одолел голод, поэтому я ел быстро и жадно. Это было неудивительно, ведь, если вспоминать вчерашний день, ел я только утром. Порш налил мне сока и в нужный момент хлопал по спине, когда я давился едой.       — Ну, ешь медленнее.       Закончив с едой, я какое-то время смотрел в одну точку, пока Порш был занят тем, чтобы написать сообщение Кхун-Кинну. Сейчас в мою голову снова проникла сотня мыслей о произошедшем вчера, и мой взгляд непроизвольно скосился в сторону двери: где-то там, возможно, в соседней палате, сейчас находился Вегас. Тот самый Вегас, которого я люблю, но который не любит меня.       Что же мне теперь делать?       Порш, убрав телефон, снова обратился ко мне, заметив мое хмурое лицо:       — Пит, точно хорошо себя чувствуешь? Может, останешься еще на сутки? Кинн оплатил медицинский счет.       Я тут же замотал головой:       — Нет, я в порядке. — моя рука сильно комкала одеяло, пока я подбирал слова, но мой вопрос, в итоге, снова перерос в банальное беспокойство: — А Вегас… Как он?       — С ним все прекрасно, знаешь, даже слишком. Вроде очнулся только вчера, а находит в себе силы препираться со всеми, с кем только можно. Вчера они с Кинном погрызлись, да и мне досталось ни за что. «Кто это рядом с тобой, Кинн, это твой водитель?», — Порш изобразил высокомерное выражение лица, пародируя Вегаса. — Водитель?! Я что, похож на шофера?       Он возмущенно вскинул руки, а я тихо рассмеялся, глядя на недовольного поведением Вегаса Порша. Это позволило мне немного расслабиться, ведь, раз уж Вегас умудряется влезать в перепалки, то с ним определенно точно все в порядке.       — Когда его выписывают?       — М-м, где-то через неделю или чуть больше. Сегодня он проходит обследование, остальное время уйдет на реабилитацию.       Кивнув, я понял, что, в общем-то, это все, что мне необходимо было знать. С Вегасом все хорошо, его здоровью ничего не угрожает, и совсем скоро он вернется к своей прежней жизни. К жизни, в которой не будет меня. Черт, Пит, может, хватит сводить каждую свою мысль к негативному исходу? Хотя, не то чтобы здесь был хоть какой-то позитивный вариант развития событий.       У Порша зазвонил телефон, и по теплому выражению его лица я сразу понял, что звонил ему Кхун-Кинн. Друг поднялся с места и отошел к окну, отвечая на звонок.       — Да? Да, я сейчас с Питом… Да. Нет, не говори Танкхуну, что Пит в больнице, иначе он мигом явиться сюда, как на похороны, и перепугает пациентов. Нет…       Я не собирался подслушивать, поэтому постарался сконцентрироваться на чем-то другом. Как назло, кроме Вегаса, в голову ничего не приходило. Мне снова захотелось увидеть его, и я ничего не мог поделать с этим желанием. — …И что нам делать? Не знаю, Вегас против, мне кажется, это бесполезно. Нужно поскорее узнать, кто за этим стоит…       Выцепив из слов Порша его имя, я навострил уши. Они с Кхун-Кинном обсуждали что-то, определенно связанное с Вегасом, и мне стало интересно. Я повернул голову в сторону друга, но понять контекст их разговора не смог, поскольку Порш почти сразу завершил вызов, попрощавшись с собеседником.       Он повернулся в мою сторону и подошел, обессиленно плюхаясь на стул. По выражению его лица было понятно, что он хочет поделиться какой-то информацией со мной, поэтому я не выдержал и поинтересовался:       — О чем вы говорили? Что-то про Вегаса?       Порш не выглядел так, словно собирался от меня что-то скрывать, поэтому сразу начал с объяснений:       — Кажется, на Вегаса готовится покушение. Ну, Кинн так считает. Он думает, что итальянцы теперь захотят либо переманить Вегаса на свою сторону, чтобы использовать его против Корна, либо устранить.       — Что? — в моем горле вмиг пересохло, нахмурив брови, я пытался понять, какую деталь истории я упустил. — Итальянцы?       — Да. — Порш придвинулся ближе к кровати, наклонив голову ко мне. — Последнее время у больницы трется куча подозрительных типов. Кинн думает, что это не просто так. У них определенно есть какой-то план.       — Ну, у Вегаса же есть достойная охрана, так?       Порш вяло махнул рукой:       — Ага, пара оболтусов из побочной семьи, которых и ребенок обхитрить может. Я думаю, этого недостаточно. Нужно приставить к нему кого-то из наших. Уверен, он будет против, но ничего не поделать.       Зная Вегаса, вариант приставления к нему приближенных Кхун-Кинна он, вероятнее всего, воспримет в штыки. Вегас сейчас, наверное, был сильно обозлен на основную семью, плюсом ко всему шел еще и его гордый и упрямый характер.       Порш наклонился ко мне ближе, зачем-то перейдя на шепот, хотя в палате мы были одни:       — Если честно, сам Корн приказал приставить к нему кого-то из наших. Кинн сказал, что у нас нет уверенности в том, что Вегас не предаст основную семью, чтобы отомстить за отца.       — Но это же бред! — возмущение сорвалось с моих губ прежде, чем я углубился в мысль о сказанных Поршем словах.       Вегас делал всякое, как минимум то, из-за чего я сам попался в его сети — попытка продажи информации основной семьи итальянцам и предательство. Последствия я смог предотвратить, к счастью, пусть и угодив в плен. Дальнейший его поступок был еще хуже — нападение на основную семью под предводительством отца.       Так что же помешает Вегасу поступить так снова? Особенно после того, как он узнал, что Кхун-Корн убил его отца. Наверное, месть — самый очевидный исход, который мог прийти в его голову в этой ситуации.       — Все возможно, Пит. — выдохнул Порш, поджав губы. Казалось, он не хотел меня обидеть, но я и не мог на него обижаться.       В конце концов, Вегас, сейчас лежащий в соседней палате, был тем самым Вегасом, чья жестокость тенью покрывала наше с ним общее прошлое. И, наверное, он был способен на то, чтобы, поддавшись отчаянию из-за смерти отца, свернуть на неверную дорожку.       Я вздохнул, соглашаясь с Поршем:       — Тогда, нужен кто-то надежный из основной семьи, кому можно доверять. Тот, кто смог бы защитить Вегаса и, по возможности, не позволить ему совершить глупость.       Порш кивнул, и мы начали продумывать варианты. Я сразу же задумался о том, кто может подойти на эту кандидатуру. Порш, видимо, тоже поддался своим размышлениям.       Нужен кто-то, имеющий превосходные навыки, тот, кому можно было доверять. Перебирая всевозможные имена телохранителей основной семьи, я выделил нескольких человек, отлично подходящих на эту роль. Их было не так много, и им всем я мог доверять, как себе.       А что насчет меня?       Направив поток своих мыслей в другое русло, я мысленно посмотрел на ситуацию под другим углом. Человеком, идеально подходящим для выполнения этой задачи, определенно был я. Я знаю о Вегасе больше, чем кто-либо другой. Я отличный телохранитель, так? Я умею быть невзрачным, чтобы лишний раз не раздражать его своим присутствием.       Это будет сложно, но я уверен, что смогу приспособиться.       В конце концов, человеком, способным закрыть Вегаса своим телом в случае опасности — был я.       — Может, Арм? Он умный и…       — Как насчет меня? — перебив Порша, я проследил последствия моего решения, отразившиеся на его лице легким недовольством.       Очевидно, от этой идеи он был не в восторге. Сведя свои тонкие брови к переносице, Порш постарался меня отговорить:       — Ты уверен? Не думаю, что это хорошая идея. Как ты будешь постоянно находиться рядом с ним, зная, что… Ну…       — Думаю, я смогу что-то сделать со своими чувствами. Я хочу быть тем, кто защитит его в случае опасности. Может, в течении этого времени он меня вспомнит?..       Мои слова вызвали у Порша двоякие ощущения, это можно было понять по тому, как он одновременно хмурился, и, за неимением других достойных вариантов, вздыхал. Почесав подбородок, он все-таки поддержал мою затею:       — Вообще, если так подумать, ты подходишь больше всех. Да и, к тому же, не исключено, что из-за вашего постоянного нахождения вместе Вегас может вспомнить тебя.       И ведь правда.       Кончики моих пальцев начало покалывать от волнения, вызванного этим фактом. Я так рано опустил руки, но ведь, еще не все потеряно, так? Я не хочу отступать, а эта ситуация — отличный шанс, чтобы не только защитить Вегаса, но и постараться заставить его вспомнить себя.       Я не собираюсь часто мельтешить перед его взором, чтобы не злить, но буду внимательно следить за тем, чтобы вокруг него не появился кто-то подозрительный. И, если вдруг что-то случится, я обязательно его защищу.       Обдумав эту идею, мы с Поршем пришли к общему выводу об успешности нашей затеи.