kinktober, 2022-2023

Бархатистый стон в один момент срывается на тяжелый болезненный писк. — Саша! — восклицает Миша не столько раздраженно, сколько испуганно. Питер с силой цепляется пальцами за Мишины руки, голову тяжело роняет на его плечо, сдавленно дыша с присвистом. — Я же говорил: ты недостаточно растянул себя, — недовольно шикнул он, бережно вплетаясь в волосы Саши, успокаивающе поглаживая. — Слезай, надо добавить смазки. — Я сейчас привыкну, всё хорошо, — уверяет Питер, выдав фразу на одном дыхании. — Поторопился, ничего критичного. Просто очень узко. В подтверждение своих слов он слабо качнул бёдрами. Миша сквозь зубы застонал: конечно, если Саше узко, то ему-то тем более. — Сними маску, я хочу видеть тебя, — строго произносит Москва, Питер даже может представить, как грозно он нахмурился. — Нет-нет, — тут же реагирует Саша, накрывая ладонями и так скрытые за черной тканью глаза. — В ней весь смысл. Не лишай меня радости. На последней фразе выдавил из себя смешок. Миша на это показательно цокает, бережно подхватывая Сашу под бёдра. Питер, вопреки попыткам его поднять, ёрзает на коленях Москвы, только глубже принимая его член в себя. На лице на мгновение отразился дискомфорт, но Мише, слава богу, не было суждено это увидеть. — Тогда не спеши, — сдаётся Москва, с тяжким вздохом откидываясь на мягкую спинку дивана. Саша тянется за ним, тесно приникает к груди, обвив руками его шею. Миша дышал размеренно, почти укачивая Питер на себе, но вот сердце билось спешно и тревожно — Саша, прижавшись к Москве, слышал, ощущал его отчетливее всего. В какой-то момент это стало единственным, что разбавляло для него тишину. До тех пор, пока он, осторожно приподнявшись, сам не рассёк её новым стоном. Опускаясь, задержал дыхание, чувствуя каждый миллиметр внутри себя. Мышцы уже не так сильно сопротивлялись, Саша сам себе признал, что поймал ту самую золотую середину мазохистского удовольствия. В голове единственной осознанной мыслью всплыла последняя сказанная фраза. Питер, практически улегшись на Мишу, медленно двигал бёдрами, совсем едва поднимаясь и опускаясь. — Да, нам уже некуда спешить, — шепнул Саша, опаляя жарким дыханием ухо. Москва шумно задышал, приоткрывая рот в немом стоне. Саша двигался всё ещё плавно. Это отличалось от их обычного секса, когда темп задает Москва и обязательно ускоряется, пытаясь довести и себя, и Питер быстрее до оргазма. И Саша ничего не имеет против: он в восторге, он в экстазе, ему так хорошо от той формулы идеальной ебли, которая исторически у них сложилась. Но иногда надо кардинально менять положение дел и тел на плоскости, чтобы не заскучать и не утонуть в рутине. Для Саши это — лучшая возможность взять Мишу, его чувства, его ощущения под свой контроль. Не слушаться его мягких указаний, не позволять перехватывать инициативу — видеть, как Москва расслабляется и растекается податливым тестом. Миша даже губу прикусывает, когда Питер так медленно, сантиметр за сантиметром, опускается на член, плотно сжимая его внутри. Москва откидывает голову и слегка прогибается — заданный темп изводит его, сводит с ума. Чёрная повязка на его глазах смотрится красиво: изящный контраст светлых волос, лихорадочно румяных щёк и тёмной ткани. Миша с ней всё острее ощущает: по-особенному вздрагивает, когда Саша, водя руками по горячему телу, нежно касается подушечками пальцев и прикусывает эрогенную мочку уха. Саша уверен, что теперь будет надевать маску на Москву гораздо чаще. Он просто не может как раньше смотреть в алеющие глаза.