Оберегая радость

      Еще…       Чимину хотелось еще.       Еще поцелуев, еще прикосновений, еще ласки и еще удовольствия. Больше, ближе, сильнее.       Юнги взял его за руку, переплетая пальцы, поднял с кровати и повел по темной квартире. Чимин шел позади и видел лишь молочно-белые плечи, которые словно светились в окружающей мгле.       В ванной Юнги обернулся. Он прикрыл Чимину глаза ладонью и щелкнул выключателем. Сквозь сомкнутые пальцы просачивался электрический свет. Спустя пару мгновений прохладная ладонь скользнула к щеке, большой палец обвел ухо. Чимин открыл глаза и облизнул губы. Юнги стоял очень близко, в свете маленькой лампы над зеркалом он проследил движение языка, его зрачки расширились, а ладонь опустилась на шею, грудь, талию… Юнги притянул его к себе, прижал. На них не было одежды. Чимин своим телом, чувствовал тело Юнги и не чувствовал ни капли смущения, только восхищение, трепет и безграничное доверие.       Он целовал медленно. Сминал губы, касался языком, облизывал ласково. Никогда Чимину не было так сладко. Все мысли из головы улетучились, только Юнги, только его губы, только его глаза напротив, что смотрели с любовью. Он улыбнулся, погладил Чимина по спине и отступил.       — я включу воду, пташка, — еще одна улыбка.       Юнги повернулся и открыл кран. Маленькая комната наполнилась шумом воды.       — иди сюда.       Чимин сделал пару шагов и вошел под струи вслед за Юнги, вздрогнул и покрылся мурашками.       — холодная? — Он нахмурился и потянулся к крану.       — нет, все хорошо, приятно, — прошептал Чимин и положил руки ему на плечи, обвивая шею.       Они стояли обнявшись. Юнги гладил его по спине.       — ты мурлыкаешь мне в ухо или я фантазирую? — Улыбнулся Юнги.       — кажется, и правда мурлыкаю… Так хорошо…       Губы коснулись виска, Чимин не мог перестать улыбаться. Теплая вода струилась по их телам, перетекала от одного к другому, словно они на самом деле были единым целым.       Чимин открыл глаза. Лампа подернулась паром, и свет ее стал приглушенным и мягким. Комната наполнилась пряным запахом трав, когда Юнги опрокинул на ладонь бутылку с шампунем. Потом он вспенил его в ладонях, поднял руки и начал мягко массировать Чимину голову.       В глазах защипало, но не от того, что шампунь попал. Чимин смотрел на Юнги затаив дыхание. Тот медленно мыл ему волосы, путая свои длинные, невозможно красивые пальцы, в мокрых прядях. В груди сдавило от заботы, которую Юнги отдавал ему. Чимину никто не мыл волосы прежде. Может, мама когда-то, но он не помнил ее касаний. В голове мелькнула мысль, что странно сравнивать прикосновения Юнги с прикосновениями мамы. Но нет, не странно, слишком много любви, что обошла Чимина стороной, но словно вернулась назад, обрушивая все утраченное прежде.       Губы Юнги были влажные от воды, с отросших волос срывались капли.       — закрой глаза.       И Чимин закрыл и почувствовал, как пена стекает по шее и спине. Его руки были на талии Юнги, и он обводил пальцами выступающие косточки на бедрах.       — Юнги?       — ммм?       — можно я буду называть тебя хён?       Юнги помолчал, а Чимин ждал ответа, не открывая глаз.       — можно, малыш, — улыбка в голосе была такой же теплой как вода.       — наедине… — Прошептал Чимин, осторожно глядя из-под ресниц и заливаясь румянцем еще сильнее, чем от жара вокруг.       — мне нравится.       Юнги носом потерся о нос Чимина, и тот захихикал, прижимаясь теснее.       — теперь моя очередь.       Чимин прикусил губу и потянулся за шампунем. Юнги не возражал. Он снова начал гладить ему спину, а иногда, будто случайно, опускал ладони на ягодицы. Чимин делал вид, что не замечает, но внутри себя пищал и задыхался от такого внимания своего парня.       Своего парня… Это вообще реально?       Волосы у него такие мягкие. Чимин массировал затылок, чувствительные места за ушами и шею, а сам неотрывно следил, как на лице Юнги появлялась довольная улыбка.       — хён, теперь ты мурлыкаешь?       — не исключено… Не думал, что это может быть так приятно. - Белая кожа Юнги покраснела от горячей воды и пара. Чимин прильнул губами к его шее, ощутил пряный запах и начал слизывать капельки воды, кончиками пальцев рисуя круги на подрагивающих плечах. — Теперь я только так хочу принимать душ, пташка.       — почему? — Вместо ответа Юнги резко развернул Чимина и прижал спиной к себе, выбивая из него весь воздух. — Юнги! — Сердце колотилось как бешеное, когда его сгребли в охапку и начали целовать в шею.       — ты сказал, что будешь называть меня хён, — мочка уха оказалась зажата между зубами.       — хён, что ты делаешь? — Чимин тяжело задышал.       — а на что это похоже?       Руки Юнги, губы Юнги, его запах и голос — он был везде. Вода все так же стекала по ним, и Чимин запоздало понял, что сам начал двигаться и скользить по его телу. И он почувствовал его эрекцию и задохнулся от возбуждения, но в этот раз еще и от смущения, но это не остановило его от того, чтобы прижаться сильнее.       — хён…       — как получилось, что от нежного мытья головы, мы перешли к этому?       — это ты виноват, — Чимин прикусил губу, пытаясь остановить стон, рвущийся из самого нутра.       — нет, пташка, это ты виноват, — Юнги лизнул выступающий позвонок на шее, — ты слишком сладкий.       — мне казалось, ты не любишь сладкое.       — а мне казалось, что ты не был таким дерзким, — и шлепнул по ягодице.       Чимина словно током прошибло. Он вздрогнул, шумно выдохнул, а перед глазами все поплыло.       — еще…       Это точно он сказал? Да какая разница, мозг был окутан жаром и плавился. Юнги хмыкнул.       — я уже слышал это сегодня, ты повторяешься, детка.       — блять, Юнги, заткнись и сделай как прошу!       Чимин не успел договорить, как получил шлепок сильнее предыдущего и рычание в ухо.       — мне нравится, как ты ругаешься, но не забывай, кто здесь хён.       Чимин пытался понять, как все это случилось с ними, но понял только то, что ему нравилось, и он хочет еще.       — хён, пожалуйста…       Юнги опустил руку на член Чимина. И было еще приятнее, чем в первый раз. Длинные пальцы легко скользили по влажной коже. Чимин слышал свои всхлипы и попытался прикрыть рот ладонью, но ему не позволили. Ноги ослабли, колени задрожали, Чимин ухватился рукой за шею Юнги и откинул голову ему на плечо. Остатки сознания сосредоточились на ощущениях, которые ему дарили.       — хён, Юнги… — Никаких других слов больше не существовало в его мире.       Юнги обхватил его за талию, пальцы впивались в кожу. Он все сильнее прижимался к нему бедрами и толкался вперед. От этого Чимин почувствовал, словно внизу живота свернулась пружина, он протяжно застонал.       — детка, ты так сладко стонешь, я хочу это слушать.       Тело Чимина задрожало и оргазм разлился по венам. Он тяжело дышал, опираясь спиной на Юнги, и почувствовал, как тот несколько раз резко провел рукой по своему члену и тоже вздрогнул, уткнувшись ему в шею.       — хён, я должен был помочь тебе, — зашептал он.       — ты ничего не должен, пташка, я хотел о тебе позаботиться.       Он повернул Чимина лицом к себе и нежными поцелуями осыпал его лицо, руками омыл его тело.       Юнги выключил воду и стало тихо, только одинокие капли падали на кафель и разбивались там вдребезги. Они вышли из душа, Юнги снял с крючка большое полотенце и накинул Чимину на голову, вытер волосы, потом плечи, грудь, наклонился и провел полотенцем по ногам. В маленькой комнате было жарко и пар висел в воздухе, а еще было много заботы и любви. Чимин почувствовал, как веки потяжелели и по телу растеклась приятная усталость. День был таким длинным и таким полным.       Юнги поднялся, накинул то же полотенце на себя и быстро вытерся.       — идем, малыш.       Они прошли по темному коридору в спальню. Кожа Чимина покрылась мурашками после жара ванной. За окном небо окрасилось в серый цвет осеннего рассвета. На полу лежала их одежда, простыни на кровати смяты. Юнги уложил Чимина, лег рядом, укрыл и крепко обнял.       — теперь можем обниматься, как ты и хотел.       Чимин улыбнулся и сладко зевнул.       — доброе утро, Юнги.       — доброе утро, Чимин.              ***              Комнату заливал дневной свет. Чимин посмотрел на часы — за полдень. Юнги лежал на боку, подложив одну ладонь под щеку, и выглядел чертовски мило. Волосы растрепались и пряди падали на глаза. События прошлой ночи вихрем пронеслись у Чимина перед глазами, и он улыбнулся, поджимая губы. Это все точно случилось с ними? Его волосы пахли шампунем Юнги, значит не приснилось.       Осторожно выбравшись из кровати, Чимин нашел свой телефон в кармане куртки. Он вышел из комнаты, плотно затворил дверь и прислушался. Тихо. Страх встретить госпожу Мин никуда не делся, а в этот раз на нем, на минуточку, не было даже трусов. И хотя Юнги заверил его, что она не вернется еще пару дней, Чимин не стал отходить от двери, дабы было куда спрятаться. Словно пугливый зверек, подумал он, и поморщился.       Надо было позвонить дедушке. Чимин набрал его номер, как всегда, послушал много гудков, прежде чем господин Пак взял трубку. Дедуля похихикал, когда Чимин сказал, что остался ночевать у Юнги после вечеринки, потом велел не шалить и снова похихикал, отчего у Чимина покраснели уши. Он обещал вернуться вечером и приготовить что-нибудь вкусное.       — пусть твой парень тоже приходит на ужин, — сказал дедушка с улыбкой.       — я приглашу его, — пропищал Чимин, еще больше краснея. Он еще сам не привык называть Юнги своим парнем, а тут дедушка подлил масла в огонь. И вот кто из них взрослый!       Господин Пак в своей привычной манере повесил трубку не прощаясь. Вернувшись в комнату так же тихо, Чимин забрался обратно в кровать, где его тут же сгребли в охапку.       — я подумал, что ты сбежал от меня, — хриплый ото сна голос нравился Чимину безумно, — мне не понравилось просыпаться и видеть пустое место там, где должен быть ты.       — прости, хён. Мне нужно было позвонить домой, а ты спал как ребенок, подложил ладошку под щеку, ничего более милого я в жизни не видел.       Юнги что-то промурлыкал и зарылся Чимину в волосы.       — ты пахнешь мной, пташка.       Мерное сопение в ухо, тепло обвивающих рук, тишина комнаты — Чимин начал проваливаться в сон. Ему было так уютно, так хорошо. Он чувствовал себя в полной безопасности. Все тревожные мысли, что постоянно терзали его изнутри, были изгнаны, пусть хотя бы на время. Чимин ценил эти мгновения истинной радости. Он знал, что сохранит их, будет беречь всю жизнь, как-то ценное, что никто не сможет отнять.       — малыш? — Юнги выводил узоры у него на животе. — Ты спишь?       — уже нет, — Чимин улыбнулся.       — извини, — он замялся, — я хотел спросить. То, что мы вчера делали… Все нормально? В смысле, тебе было комфортно? Ну… блять…       Юнги застонал и спрятал лицо у Чимина на плече.       — хён, — Чимин повернулся в кольце рук, — ты чего? Сомневаешься? Разве было не заметно, что мне понравилось? — Он тихо засмеялся.       — у тебя же это было впервые, да еще с парнем. Я не хочу навредить тебе, понятно, — Юнги нахмурился и даже начал злиться, — не хочу стать тем, кто сломает тебе психику или типа того!       Потребовалась большая выдержка, чтобы не сжать щеки Юнги в ладонях, не издавать умилительные звуки и не ворковать от того, какой его парень милый и заботливый. Вместо этого Чимин улыбнулся, засмеялся счастливо и начал целовать его через слово в нос, щеки, глаза, подбородок — везде, где только мог:       — Юнги! Я люблю тебя! Мне кажется, в прошлой жизни я спас планету, возможно, целую галактику, иначе я не могу понять, за что со мной случилось такое счастье, как ты!       Скулы Юнги заалели, он улыбнулся сначала несмело, но потом все шире, и Чимин наконец был удостоен радости увидеть ту самую улыбку с деснами. Он залюбовался, а потом взял лицо Юнги в ладони и нежно прижался к губам, целуя все глубже и горячее, чувствуя, как объятия становились все крепче, а дыхание тяжелее.       — хён, мне с тобой было очень хорошо, — зашептал Чимин между поцелуями, — и я хотел бы сделать хорошо и тебе.       — только если ты хочешь, пташка.       — я так и сказал, что хочу. Ты не слушаешь меня? — И укусил за губу.       — твоя дерзость доведет тебя до греха!       — может я туда и хочу.       Юнги отстранился и через полуприкрытые веки, как кот, посмотрел на Чимина. Потом он облизнулся, и ухмылка разрезала красивое лицо и сердце одной маленькой пташки.       — за секунду перекидываешься из ангелочка, в чертенка. Это так заводит. — Чимин хитро улыбнулся. — Нам надо купить смазку, детка. Какой вкус тебе нравится?       — мне на вкус абсолютно похуй, — Он хмыкнул и опустил руку на член Юнги.       — блять… — Он задохнулся и закатил глаза, от руки Чимина или его слов — об этом надо будет обязательно спросить позже.       Чимин потянулся за поцелуем…       В дверь позвонили.       От неожиданности он дернулся и убрал руку, сердце чуть не выпрыгнуло через горло.       — какого хуя, — процедил Юнги сквозь зубы.       — это твоя мама? — Чимин подтянул одеяло к самым глазам.       — у нее есть ключ. — Трель звонка снова разорвала тишину квартиры, а вслед за этим на полу завибрировал телефон. — Если это… — Юнги приподнялся и начал шарить рукой под кроватью, посмотрел на экран и злобно прошипел в трубку, — Хосок, иди в жопу!       После этого он сбросил вызов и откинулся на подушку. В дверь снова позвонили и телефон опять завибрировал.       — блять, ты суицидник что ли?! — Юнги прижал трубку к уху.       Чимин лежал близко и услышал слова Хосока:       — я принес кофе и еду! Открой!       Юнги потер переносицу и вопросительно посмотрел на Чимина, он пожал плечами. Закрыв лицо руками, парень разочарованно застонал. Чимин хихикнул, подвинулся ближе и лизнул ему ухо:       — мы продолжим позже, хён…       — ты знаешь, что не делаешь сейчас лучше? — Из-за пальцев сверкнули глаза. — У меня стоит колом.       Во входную дверь словно кто-то поскреб.       — серьезно?! Жди.       Юнги встал и пошел к шкафу. Он надел широкие спортивки и длинную кофту, оттягивая ее чуть не до колен. Волосы торчали в разные стороны, вчера они не потрудились высушить их нормально. Юнги, даже хмурый и помятый, выглядел для Чимина идеально, так, что до трепета в груди.       — возьми любую мою одежду, малыш, — и вышел, плотно закрыв дверь.       Подниматься с постели откровенно не хотелось, но зная, что Хосок может бесцеремонно вломиться в любую минуту, Чимин пошел искать в шкафу что-то подходящее. Потом он собрал вещи, разбросанные на полу, и повесил на спинку стула. Письменный стол был завален тетрадями и учебниками, Юнги не утруждал себя наведением порядка после подготовки к экзаменам. Но посередине, аккуратной стопочкой лежали знакомые Чимину листы. Это те самые письма, которые он писал по просьбе Юнги. Он даже не думал, что написал уже так много. Чимин аккуратно перелистнул пару страничек и заметил, что Юнги делал пометки, подчеркивал строчки карандашом и даже писал что-то на полях.       Послышались громкие крики из прихожей. Чимин поспешил вернуть листочки на место и вышел из комнаты. Хосок все еще стоял у входной двери с подставкой для кофе в руках и пакетом на локте.       — Чимини! — Он всучил подставку Юнги, который еле успел разомкнуть сложенные на груди руки и взять стаканы, и кинулся Чимину на шею. — С тобой все хорошо, пирожочек? — Отошел на шаг и оглядел со всех сторон. — Этот дикарь тебя обидел?       — он не дикарь, — улыбнулся Чимин.       — боже мой… — Хосок прижал руки к губам. — Ты уже защищаешь его…       — ты переигрываешь. Опять. — Юнги закатил глаза и голыми пятками прошлепал мимо них в гостиную. Там он сел на диван, взял стаканчик и сделал большой глоток. Нахмурился, посмотрел на стаканчик, потом на Хосока. — Ваниль?       — милая девушка сказала, что в прошлый раз ты брал именно ванильный капучино, — Хосок плюхнулся на диван рядом с Юнги и заворковал, прижав руки к груди. — Вы такие сладкие булочки, сил моих нет!       Чимин зашел в комнату и присел на пол у дивана перед ними. Юнги тут же спихнул Хосока, а его усадил рядом с собой и подал ему второй стаканчик.       — зачем пришел? — Юнги все еще оттягивал край кофты вниз. — Только не говори, что кофе нам принести, я не верю в альтруизм с твоей стороны.       — я думал вам интересно, что произошло вчера вечером, когда вы смылись на зов гормонов!       — это не так интересно как спокойно спать, — Юнги проигнорировал колкость Хосока, но Хосок не смог сделать то же самое.       — спать? Ты серьезно хочешь заставить меня поверить, что прячешь под кофтой утренний стояк, если учесть, что сейчас три часа дня!       Чимин уткнулся в стаканчик и отчаянно краснел. Юнги выдержал взгляд друга и спустя минуту процедил:       — ты получил роль?       Хосок тяжело вздохнул и откинулся на спину, распластавшись звездой на полу.       — почему? — Чимин хотел подойти к нему и утешить, но Юнги удержал его и дал сэндвич, который достал из пакета.       — план изначально был провальный, — Юнги не потрудился прожевать.       — план был нормальный! Но мы его забраковали, потому что слишком честные. А в серьезных делах все средства хороши!       — именно! Зачем ты лезешь на сцену, Хосок! Тебе бы в бизнес!       Парень замолчал и надулся. Тишину в комнате нарушали только звуки еды.       — короче, вчера Сону познакомился с каким-то парнем и уехал с ним. Я подумал, что дело в шляпе! Бурная ночка и все дела, — продолжил свой рассказ Хосок уже без театральных замашек. — А сегодня утром он пришел на репетицию сияющий как маков цвет, блестяще отыграл все, что его попросили и получил роль.       — дружище, — голос Юнги звучал мягче, — ты все равно лучше него. А еще я очень удивился, увидев вчера Сону, вы совсем разные, чтобы претендовать на одну роль.       — и я получил другую! — Хосок подскочил и начал плясать по комнате, напевая только ему одному известную песню.       Чимин краем глаза увидел, как Юнги тепло улыбнулся и покачал головой:       — так вот зачем ты пришел на самом деле, хотел похвастаться.       — хотел поделиться своей радостью! Это совершенно другое! — Хосок схватил Чимина и начал вальсировать с ним по комнате.       Смех парня был таким заразительным, его энергия распространилась и поглотила все вокруг. Чимин тоже начал смеяться и даже пытался попадать в шаги, но Хосок откинул его назад, потерял равновесие, и они вместе свалились на пол, не переставая хохотать.       — роль, которую я получил, не главная. Но! Я сыграю ее так, что все аплодисменты будут звучать только для меня!       — не сомневаюсь! А теперь слезь с моего парня! — Проворчал Юнги вытаскивая Чимина из-под тушки Хосока и снова усаживая рядом с собой.       — твоего парня! — Захихикал Хосок. — Вы такие цветочки! Или твой цветочек, Чимини, уже был сорван этим варваром, — и он заиграл бровями.       Чимин почувствовал как вспыхнул, и чуть не подавился глотком кофе.       — я сейчас тебе что-нибудь оторву, — угрожающе процедил Юнги.       — полегче, альфач! Мне просто интересно! Волнуюсь за близких друзей, интересуюсь вашим благополучием! — Хосок поднял руки и растянул лыбу еще шире.       Чимин откашлялся:       — Хосоки, ты лучше беспокойся о своем цветочке. Лисица из кафе хитра и непредсказуема, да еще и старше тебя.       Юнги согнулся пополам, а Хосок только открывал и закрывал рот.       — Чимини, каждый раз удивляюсь, как ты можешь быть таким милым и при этом таким бич…       Губы Юнги оказались очень близко к уху Чимина, и он тихо шепнул:       — я тоже удивляюсь, детка, но это так горячо…       — эй! Хватит заигрывать! Я еще тут!       — ты еще тут? — Юнги удивленно поднял брови и положил руку на колено Чимина.       Хосок задохнулся от такой наглости, но ненадолго, эти двое стоили друг друга.       — я смогу звать ее нуна, — он прикусил губу и томно вздохнул.       — фу, блять, Хосок! Мерзкий ты извращуга!       — это я то мерзкий извращуга! Твой стояк даже кофта прикрыть не может! Ты на Чимини, как на десерт смотришь, слюна только еще не капает!       — это потому, что ты пришел невовремя!       — умоляю! Избавь меня от подробностей!       Чимин захохотал в голос. Уже не было неловкости или смущения, просто невыносимо смешно наблюдать за перепалкой двух друзей, когда ни один не готов уступить другому. Хосок, глядя на Чимина, тоже начал хихикать, а Юнги ухмыльнулся уголком рта.       В кармане у Юнги ожил телефон. Чимин увидел сообщение от «папа» и отвел глаза, чтобы не влезать в чужую переписку. Он знал, что Юнги начал общаться с отцом, но без подробностей.       — папа зовет меня сегодня к себе на ужин.       — тебе пора собираться? — Чимин улыбнулся и попытался встать.       — ты не против?       — конечно, нет! Это здорово, что ты проведешь время с папой!       — я не смогу проводить тебя домой.       Это было так мило. Чимин еле сдержался, чтобы не расцеловать Юнги и затискать до смерти.       — Чимини провожу я! Иди приведи себя в порядок и шуруй знакомиться с младшим братом! — Хосок поднялся с пола и стал собирать пустые стаканчики и пакеты от еды.       Юнги замер, его глаза расширились, и он даже чуточку побледнел.       — все будет хорошо, хён, — последнее слово Чимин сказал очень тихо, чтобы услышал только он. — Не бойся, я уверен, что твой младший братишка будет в восторге от тебя, — и вложил в улыбку все тепло, которым хотел окутать Юнги и сжал его руки в своих.       — конечно! Все малявки любят хмурых страшил! Но если сомневаешься, купи ему вкусняшек, и точно все пройдет как по маслу!       — ты не помогаешь, Хосок.       — ой да ладно тебе! Будь проще! Улыбайся, поиграй с ним и разрешай все, что он захочет! Это же ре-бе-нок! — Последнее Хосок проговорил по слогам, словно ребенком был Юнги.       Он ничего не ответил и ушел одеваться.       — меня не обязательно провожать, ты же понимаешь?       — еще чего! Чтобы Юнги мне потом шею свернул? Я еще должен уделать всех, кто сомневается во мне. — И Чимин не сомневался, что Чон Хосок уделает всех. — Я принес твою одежду, которую ты вчера оставил. — Он достал из рюкзака джинсы и толстовку.       — спасибо! Я постираю твои вещи и сразу верну!       — не парься.       Они еще около часа тусовались дома у Юнги, пока тот собирался. Он сходил в душ, уложил волосы, переодевался пару раз. Чимин еще никогда не видел его таким взволнованным. Но сам не волновался, а только радовался, что-то подсказывало ему, что все будет в порядке.       Хосок щелкал пультом и переключал каналы, ни на одном не задержавшись дольше минуты, нашел музыкальный, оставил, но тут же залип в телефон.       У порога перед уходом, когда Хосок уже вышел, Чимин задержал Юнги, чмокнул в щеку и шепнул:       — я с тобой.