Внимание и вынимание

      Алекс толкнула тяжёлую дверь. Свежая прохлада улицы, особенно ярко ощущаемая после бани, сменилась тёплым, слегка суховатым воздухом дома. После водных процедур хотелось есть, так что она направилась прямиком на кухню.       На кухне её ждали… Да никто её не ждал. Херобрин, как обычно заявившийся без приглашения, сюсюкался с её котом, а кот, разумеется, не возражал. Писемордый — так Алекс назвала кота за форму белого пятна на его мордочке — всецело наслаждался уделяемым ему вниманием, усердно мурчал и ласкался, а Херобрин — так он, по всей видимости, назвал себя сам за единственное его достоинство — тискал зверька, почёсывал за ушком и гладил его носик. Несмотря на всю эту идиллию, Алекс решила заявить о себе:       — Кхем. Я вам не мешаю?       — Вовсе нет, — отозвался Херобрин, не отвлекаясь от занятия. — Вот, соскучился по твоей киске, решил навестить.       — Это кот, — Алекс не обратила внимания на двусмысленность фразы или нарочно её проигнорировала. Питомец, учуяв её появление, самовольно спрыгнул с колен Херобрина, подбежал к ней и потёрся о её ногу. Алекс с глубоким удовлетворением осознала, что кот любит её больше, как хозяйку.       Хвостатый ушёл по своим делам, оставив их наедине. Спустя минуту Алекс уже была прижата грудью к столу, а в её ягодицы настойчиво упирались бёдра Херобрина. Их словесная перепалка не прекращалась, но в такой позиции приобрела иной оттенок. Злобное рычание сменилось томным шёпотом, неравный рукопашный бой — пожиманием покрытых синяками ляжек, а взаимные угрозы — похабными обещаниями.       — Сначала я тебя раздену, — прошипел Херобрин ей на ухо. — Нет, я порву на тебе одежду. Затем…       — Это всё, конечно, замечательно, — перебила его Алекс. — Но есть проблема.       В замешательстве Херобрин выдержал некоторую паузу.       — Какая?       Он не изменил позы, но Алекс заметила, что нажим его рук ослабился. Видимо, он готов был отпустить её, если бы ей захотелось встать. Однако она решила не двигаться.       — У меня… всё болит после прошлого раза, — призналась она.       Херобрин помедлил с ответом. Он взял Алекс за плечи, поднял её и повернул к себе, заглядывая ей в глаза. Он выглядел крайне довольным.       — Так это я, получается, натёр тебе мозоли? — с едва скрываемой улыбкой спросил он.       — Скорее набил синяки, — отшутилась она.       Алекс решила умолчать, что боль… не неприятная, как от ранения или болезни. Она ощущалась как томительное напряжение в мышцах после усердной работы: физически, может быть, и не самое лучшее чувство, но моральное удовлетворение от количества выполненных дел перевешивало досаду. Так и здесь — низ живота побаливал, будто при месячных, но Алекс вспоминала о причине этой боли и не могла сожалеть, даже если та накладывала на неё некоторые ограничения.       Херобрин хмыкнул, явно гордящийся своей победой, на что Алекс захотелось дать ему по губам. С другой стороны, она понимала, что именно он сейчас должен чувствовать огорчение — у его визита определённо была цель, которую разрушили неожиданные последствия их развлечений. Он пришёл за кое-чем конкретным, но он этого не получит; так ему и надо.       Однако Херобрин не планировал её отпускать. Он ослабил хватку на её плечах и двинул ладони вниз, оглаживая её руки.       — Чего, кончились планы? — съязвила Алекс.       — Не-а, — он не отреагировал на провокацию, двинув руки обратно, наверх. — Наоборот, ситуация развивается даже лучше, чем мне хотелось.       Херобрин накрыл своими ладонями плечи Алекс. Ещё до того, как он надавил, она поняла, чего он хочет. И с неудовольствием осознала, что того же хочется и ей. Она сделала вид, что поддалась, и села перед ним на колени, с некоторой торопливостью коснувшись руками ремня на его штанах.       Привычным движением расстегнув пуговицу и ширинку, она оттянула трусы и добралась до члена. Он был напряженным, но не до предела, что Алекс решила исправить. Она обхватила член ладонью и провела ею от основания до конца, затем обратно, растирая предэякулят, и расслабленным языком попробовала влажную головку. Солоноватый вкус напомнил ей, что она оказалась на кухне ради других сосисок.       — Ты сейчас так уязвим, — усмехнулась Алекс, чуть касаясь губами головки. — А я голодная. Не боишься, что я откушу тебе член?       — Не откусишь, — донёсся сверху серьёзный, уверенный голос.       — Ты прав, — с некоторой грустью признала она. — Это последнее из хорошего, что в тебе осталось. Если я откушу, ты потеряешь, как минимум, часть своего имени…       Алекс перевела взгляд на член. Она испытывала некоторое волнение: обычно удовольствие достигалось их взаимными усилиями, но теперь всё было в её руках. Решившись, она коснулась кончика головки губами, а затем приоткрыла их и втянула её, тут же пуская в ход язык: обвела им очертания уздечки, слегка надавила кончиком на уретру.       Несмотря на нежные, неинтенсивные ласки, ставший каменным член то и дело вздрагивал, норовя выскользнуть изо рта. Пришлось схватить его рукой; на крепкое сжатие Херобрин отреагировал прерывистым выдохом. Алекс явно была на верном пути.       Не то чтобы она не планировала этого… Но всё же ей захотелось проучить его.       Она вогнала член поглубже в рот, но не для того, чтобы сделать особенно приятно. Алекс легонько коснулась ствола зубами и двинула голову назад, проводя ими по нежной коже почти до крайней плоти, но не дотрагиваясь до головки. Пальцы Херобрина на её мокрой голове напряглись; она догадывалась, что такая манипуляция ничего ему не сделает, но могла посудить, что ощущения были не самые приятные.       — Я был нежнее с тобой, — с некоторым недовольством сказал Херобрин, когда Алекс вытащила его член изо рта и хитро посмотрела на него снизу вверх.       — Скажи это синякам в моей вагине, — она осклабилась и помахала членом в разные стороны, будто играясь.       — Ну не зубами ж я их оставил, — проворчал он.       Логично. Алекс-таки сменила гнев на милость. В качестве извинения она маняще медленно обвела головку расслабленным языком, затем чмокнула её, а потом вернулась к работе.       Алекс втянула щёки, лаская член теперь их внутренней стороной вместе с языком. Она резво двигала головой, пока слюна стекала по подбородку, причмокивала и сжимала губы, делала минет со всем усердием, что у неё было. Тяжёлое, сбивчивое дыхание сверху только подливало масла в огонь её энтузиазма, и она свободной рукой добралась до мошонки. Она осторожно перебирала яички, с удовольствием вспоминая, как однажды злобно сжала их, за что потом получила справедливое наказание.       — Я хочу кончить… Тебе на лицо, — изнемождëнно прошептал Херобрин, впиваясь пальцами в рыжую макушку Алекс. Та коротко угукнула, не отрываясь от дела — она была не против.       Когда она ощутила подрагивания его члена, то выпустила его изо рта и принялась быстро надрачивать. Результат не заставил себя долго ждать — горячая сперма выплеснулась ей на лицо, забрызгав нос и щëки. Херобрин утомлённо выдохнул, едва сдержав стон.       Алекс неторопливо поднялась и дотянулась до кухонного полотенца. Демонстрируя максимальную брезгливость, она вытерла сперму с лица. Херобрина её вид, по всей видимости, совсем не огорчил; напротив — его это только забавляло. Он лениво застегнул штаны и приблизился вплотную.       Когда его руки коснулись её бёдер, Алекс совершенно внезапно осознала, что и сама успела возбудиться. Тянущее ощущение в промежности обострилось, когда Херобрин дотянулся до её ягодиц и сжал; велик соблазн был поддаться, снова потрахаться, но она точно знала, что добром это не кончится.       — Уходи… — прошипела Алекс, безрезультатно толкая его в грудь.       — Так скоро прощаешься? — усмехнулся Херобрин, поглаживая её талию. Его ладонь опустилась на бëдра и проскользнула между ляжек Алекс.       Дыхание сбилось. Алекс вцепилась в голубую футболку, тихо охая, когда его пальцы двинулись вперёд, а затем назад, прямо по тому месту, где находился клитор. Ласки сквозь одежду раздразнили её, и она подумала, что Херобрин мог бы отблагодарить её за старания и без члена…       — Хорошо, — шепнул Херобрин, горячо выдыхая ей в шею. — В этот раз… я уйду.       Он распрямился, сделал шаг назад, развернулся в сторону выхода с кухни и, как ни в чём не бывало, бодрым шагом покинул комнату. Пару секунд Алекс стояла в оцепенении, а потом бросилась за ним. Херобрин повернул в коридор, она рванула следом, но за углом никого не оказалось. Сбежал, подлец!       Мерзавец получил, что хотел, и сразу же ретировался, не позаботившись о ней. К счастью, в этот раз Алекс не была управляема каким-то зельем, поэтому проблему можно было решить самостоятельно.       Хоть ей и придётся ругать, корить и упрекать себя за то, что она в очередной раз дрочит, думая именно о Херобрине.