***
Заниматься одной только бумажной работой утомляет. Уж тем более когда ты являешься заклинателем, что любит коротать время охотами и тренировками. Всё что остаётся так это тяжело вздыхать, продолжая подписывать документы.***
Его со всей силы впечатывают затылком в одну из стен Ордена, он цепляется пальцами в чёрную ткань. Глубокий поцелуй не позволяет произнести ни слова. Цзян Чэн приглушённо стонет, отчаянно сжимая в руках ткань до скрипа, возвращая остатки самоконтроля для того, чтобы разорвать поцелуй и злобно выплюнуть: — Что ты делаешь?! Вэй Усянь смотрит на него с хитрой и больно самодовольной ухмылкой, ведя пальцами во внутрь ближе к нижним одеяниям. С тренировочного поля слышится множество голосов и стуков, а за стенкой, всё ещё, кто-то работает. — Нам не впервой разочаровывать окружающих, да и правила нарушать тоже, — ведя кончиком носа по щеке посмеиваясь произносит Вэй Ин. — Тебе не впервой! — пытаясь говорить, как можно тише, но уж больно эмоционально произносит Цзян Ваньин. Сказав это, Цзян Чэн вздрогнул, когда почувствовал губы на своей шее, по телу прошла дрожь, а из-за неожиданного укуса громко гортанно вздохнул. Мысли летели из его головы так же быстро, как сейчас плыла картинка перед глазами, приходилось прижиматься к телу напротив сильнее, в попытке устоять ровно. Вэй Ин поглаживая руками торс, прошёлся по груди, ведя до пупка, где руки свернули к бокам. Цзян Чэн сдавленно застонал, впиваясь губами в его шею, пытаясь не повторить этот звук. Вэй Ин услышав звук шагов откинул голову, прислушиваясь, тем самым открывая больше пространства незакрытой кожи на шее, чем воспользовались и прошлись языком, прикусывая и сминая кожу. Вэй Усянь шипит и отстраняет партнёра от себя. Цзян Чэн усмехается, смотря на его выражение лица. Поцелуй, за которым они потянулись одновременно, был с хихиканьем и смешками, маленькими улыбками и фырканьем. Они сминали губы друг друга проходя по ним языком всё ещё создавая некое соревнование. — Значит теперь не зажимаешься? — смеясь спрашивает Вэй Ин. — Меня зажимают! — весело фыркает Цзян Чэн. Они толкались, пинались и долго обнимались, продолжая постоянно посмеиваться, время от времени вздрагивая и новостряя уши, когда казалось, что кто-то идёт. — Я тебя люблю, — тихо шепчет Вэй Ин. — Очень сильно, мой любимый А-Чэн. За эти слова он получает много мелких и быстрых поцелуйчиков по всему лицу. Висок, веко, бровки, нос и губки. Каждое место получившее лёгкое касание приятно покалывало, ощущалась приятная теплота. — Так ты уже не против, что мы сейчас так проводим наше свободное время? — произносит Вэй Ин чмокая в подбородок. — Против я был, пару секунд, в самом начале. Вэй Ин утянул его в новый глубокий поцелуй, отвлекая от болтовни. — Хитрец! — весело шутя, Цзян Чэн гладит плечи и шею. Цзян Чэн перехватывает инициативу, прижимая Вэй Ина к стенке, проводя коленом между ног, хватаясь за бёдра. Партнёр прикусывает ладонь, понимая, что совсем недавно, точно так же, картинка плыла и у Цзян Чэна. Хватается руками за стену выгибая их в локтях, будто это могло помочь. Лёгкие стоны вырывались, когда Цзян Чэн вжимал колено, двигая и дразня, сильно сжимал ладони на бёдрах и активно проходил языком по шее. Обоим приходилось кидать друг на друга затуманенные, возбуждённые взгляды. Хотелось свалиться на пол, причём обоим, хотелось уйти в покои и продолжить там или как минимум поваляться в обнимку, отвлекаясь на поцелуи. Но, как бы ни хотелось уйти, они этого не делали, оставляли нежные успокаивающие поцелуи, будто совсем недавно, у кого-то из них, был страшный кошмар. Им хотелось раствориться в поцелуе, остаться в этом мгновении, они нуждались в этом. — Я хочу сходить на пруд, — говорил Вэй Ин, водя пальцем по груди, лежа головой на плечо Цзян Чэна. — Сходим, когда будет время. Тёплые объятия, весёлые заигрывания, как не хочется возвращаться к работе. — Пойдём, пора, — вздохнув сказал Цзян Чэн. Приведя себя в порядок, они ушли, немного более отдохнувшие, чем могли быть, если бы были одни. В следующий раз они сходят на пруд. Можно придумать много разных развлечений о том, как хорошо провести время там.