С благими пожеланиями.

***

      Первые шрамы для юных адептов были чем-то необычным, интересным и, как бывает это у младших, считалось чем-то, что нужно носить с гордостью, пусть ты получил его по пустяку.       В Ордене Лань же, шрамы были для младших и послушных адептов, вообще чем-то настолько редким, например, как встретить в городе, полным шумных людей, настоящую фею.       В Ордене Юнмен Цзян же, шрамы — в пределах нормы, они есть почти у всех, это нормально. Тренировался, неправильно поставил ногу и тебя ранили, появился шрам? У тебя таких ещё много будет. Купался в пруду, за корягу ногой зацепился? Промой ещё раз, да иди.       Ничего необычного не было и в том, что, энергичный и любящий совать свой нос куда не надо, Цзинь Лин тоже получил когда-то парочку шрамов.       — Да, что вы прицепились! — кричал, сидя на кровати Цзинь Лин. — Шрамов что-ли никогда не видели?!       — Шрамы, конечно, и в нашем Ордене не редкость. Но у младших адептов их обычно нет, — сказал Лань Сычжуй проводя пальцем по шраму на ладони.       — Да, это так, расскажешь, как каждый получил? — говорил Лань Цзинъи, поглаживая шрам на локте.       В ответ на всё, в том числе их действия, прилетел фырк и злобный взгляд, но больше ничего.       — Значит не расскажешь? — тихо шепнул Лань Цзинъи тому на ухо, проводя пальцем уже по шраму на задней части шеи. — Жаль.       Сычжуй водил пальцами по шрамам с предплечий, увлекаясь не заметил, как полез под нижние одежды, чтобы провести пальцем по шрамам с плеч.       Цзинь Лин краснел и дёргался, но вновь ничего не говорил. Иногда взвизгивал, когда Цзинъи проводил по шраму с шеи, видимо было щекотно.       Он не успел ничего сказать и тогда, когда две пары рук сняли рубашку, чтобы посмотреть есть ли шрамы на торсе.       Их глаза блеснули, когда увидели, что они есть. Четыре прелестных шрама, уже совсем бледные, немного рельефные, как они узнали.       — Цзинь Лин, — позвал Сычжуй вновь проходясь пальцами по шрамам с плеч. Сами плечи были напряжены, казалось румянец с щёк перебрался и на них, потому что шея точно была вся красная.       — Что? — тихо спросил тот в ответ, пыхтя и елозя на кровати.       Ответ не последовал, но Цзинь Лин ощутил прикосновение губ к шраму на предплечье.       Следом и Цзинъи сделал тоже самое, проводя руками спереди по рёбрам, целуя шрам у шеи.       Удивлённый вздох. Сжал руки в кулаки у себя на коленях.       — Что вы!? — не успел договорить, как по шрамам прошлись языками.       Горячие языки, тёплые дыхания и последующее холодное ощущение для Цзин Лина было слишком.       Шрамы? Пожалуйста, они есть. Слушать как кто-то тебя ругает? Уже не в первой. Но это! Это слишком странно!       Ему не хотелось думать, что раз они так ловко понимают, что нужно делать, быстро соображают, что делает партнёр по другую сторону, значит до Цзинь Лина они так уже делали. Как минимум друг с другом.       Странно было и от того, что шрамы стали второстепенным о чём они заботились.       — Цзинь Лин? — сказал Цзинъи поворачивая названного головой к себе, аккуратно опускаясь, чтобы удобно сесть.       — Что!? — краски с его лица бежали на всё тело, щёки отдавали теплом, когда Цзинъи положил на них руки.       Он поцеловал Цзинь Лина, проходя во внутрь языком, когда тот открыл рот от удивления.       Пока Цзинъи развлекался с верху, Сычжую вполне нравилось наблюдать за ними, он подметил, что Цзинь Лин, немного, повернулся боком ухватываясь за талию целующего и пытался повторять за ним.       Он бы так и продолжил смотреть, но Цзинъи видимо, что-то сделал и Сычжуй, который сидел у колен, был прижать этими самыми коленями. Голова Сычжуя была между бёдер, утыкаясь в пах.       — Цзинь Лин! — попытался позвать Сычжуй, но получил лишь то, что его голову бёдрами сжали сильнее, Цзинь Лин положил ему на затылок руку и придвинул вперёд к себе ещё ближе.       Видимо, пелена в сознании нагнала его или делает это он осознанно, что могут подтвердить всё ещё, иногда, подёргивающиеся ресницы, он сосредоточен и нервничает.       Сычжуй положил руки на бёдра и подался вперёд, поглаживая носом и проходясь губами.       Цзинь Лин убрал руку, потянулся стаскивать штаны. Пальцы путались, каждый раз когда Цзинъи касался его груди, проходил языком по губам и прикусывал его щёку после небольших поцелуев.       Сычжуй всё ещё находящийся в захвате из бёдер потянулся помочь стащить штаны до колен. Цзинь Лин ненадолго отпустил Сычжуя, чтобы он мог скинуть штаны на пол и вновь поймал его бёдрами.       Сычжуй целовал, проходил языком и помогал немного руками, насколько позволяла поза. Цзинь Лин не выдержал и всё же вновь выпустил его. В благодарность за это Сычжуй снова наклонился к паху прошёл ещё пару раз по кончику, услышав заглушенный стон, заглотил продолжая массировать и посасывать.       Цзинъи бродил руками по груди, пощипывая кожу в разных местах. Целовал и ловил губами каждый стон и вздох.       Цзинь Лина начало потряхивать. Он крупно дрожал, стал чаще сбиваться, и дышать прерывисто.       Сычжуй погладил внутреннюю сторону бедра, заглотил поглубже и Цзинь Лина тряхнуло в последний раз.       Они тяжело дышали. Цзинь Лин упал спиной на подушки, Сычжуй всё ещё сидел у ног, а Цзинъи сходил к столику, где стояла питьевая вода в кувшине, налил и принёс им попить.       Валялись так прилично, но в конце концов тишину прервал Цзинъи:       — Надо будет так ещё раз шрамы посмотреть. Только чур у меня.       — У тебя их нет, — сказал Сычжуй лёжа на груди у Цзинь Лина.       — Ну, это так, для слова, — ответил посмеиваясь.       Сычжуй вскочил с належенного места и смеясь повалил Цзинъи.       — Ну всё-всё. Хватит, — уставшим сонным голосом говорил Цзинь Лин. — Я в следующий раз не поведусь на ваше: Это для развития отношений! Я уже понял, что у вас на уме.       Цзинъи захохотал ещё громче, пока Сычжуй тихо посмеивался.       — Это для развития отношений! — вторил Цзинъи. — Мы же их развиваем!       Сказав это он плюхнулся на кровать спиной и утянул в поцелуй Сычжуя.       — Я устал, так будто пробежал сто кругов вокруг пристани Лотоса, подгоняемый дядей!       — Не преувеличивай, да и не бегал ты явно столько, — сказал Цзинъи поглаживая по голове Сычжуя, что теперь лежал у него на груди.       Лениво препираться было весело, было приятно, было так по родному.       — Ну может сто и не бегал, но пятьдесят было. Дядя тогда очень злой вернулся, заставил всех так отбегать.       Всё трое засмеялась, Цзинь Лин подполз к ним и упал на Сычжуя, обнимая всех троих.       — Я вас люблю, — тихо сказал Сычжуй, зажатый между двумя телами.       — Я тоже! — вновь счастливо хихикал Цзинъи.       Цзинь Лин же фыркнул, но чмокнул каждого в губы. Губы к слову ужасно покраснели и было ощущение будто он себе пообкусывал кожу с них.       Но такие мелочи сейчас были для них не важны.