С благими пожеланиями.

             Лань Сичэнь сидел спокойно, мирно пока его любимые возились с верёвками. Он думал о многом. О том, что нужно будет сделать на ближайшем собрании. О том, как он согласился встречаться втроём. Но это были просто мимолётные мысли, чтобы прогонять время ожидания.       Цзян Чэн медленно и аккуратно повязывал верёвки, связывая их там, где Вэй Усянь считал нужным, где, как он говорит, не хватает силы трения. Цзян Чэн проверял всю сделанную работу, слушая, что-то что говорил его собеседник, он краснел и хмурился, но продолжал выполнять указания.       Лань Сичэнь считает, что его любовники слишком много уделают времени друг другу, он знает, что они так его дразнят, но быть связанным, сидеть на полу перед кроватью и слышать, как они трахаются — через чур.       Вэй Ин ласкает тело Цзян Чэна, вгоняет член так, чтобы тому было приятно. Цзян Чэна Вэй Ин никогда не трахал, он именно занимался любовью, он отдавал всего себя вылюбливая каждый его кусочек.       Цзян Чэн всхлипывает, стонет. Он любит давать место слезам в спальне, тогда, когда его сердце открыто принимает любовь, так себя вести он позволяет только с Вэй Ином.       Цзян Чэн стонет имя Вэй Ина, что-то любовно шепчет и эти звуки смешиваются со звуками их тел.       Лань Сичэнь сидит, взывая к собственному благоразумию, сжимая руки. Все эти картинки так и летят перед глазами, как же ему хочется, чтобы и ему поскорее уделили время.       — Н-нет! — раздаётся возмущённый голос Цзян Чэна.       — Всё хорошо, всё хорошо, — тихо шепчет Вэй Усянь. — Мой любимый, как же я тебя люблю, позволь я сделаю кое-что. Тебе нравится.       Всхлипы Цзян Чэна становятся громче, слышно, как он елозит по ткани, стонет:       — Да! Да, нравится!       Потом резко его затыкают, влажные звуки и чмоканья становятся слишком громкими.       Копошение по простыням становится слышно ещё лучше, их движения ускоряются и они оба одновременно издают громкий звук, слышится ещё пару вскриков и шум на кровати затихает. Становится слышно лишь их шумное дыхание.       Тело Лань Сичэня напряжено до предела, пальцы со всей силы сжимают эти несчастные верёвки, на запястьях уже остался лёгкий след от них, видимо прижимал и елозил руками. Он хочет сбросить это напряжение и пелену, что предстала перед глазами. Он сильнее взимается в верёвки, что едва помогает.       —... Чэн, — из-за гула в ушах Сичэнь не услышал начала фразы, но остаток не заставил его долго думать, Вэй Ин ласково шептал, и в воздухе оставлял звуки нежных поцелуев.       Цзян Чэн же лишь мычит, выдыхая, он уже утихомирил своё дыхание.       Лань Сичэнь и не знал, что его любовники могут быть так коварны, чтобы бросить его в таком состоянии и уйти нежится самим. Приходится слушать звуки объятий, нежных поцелуев, шуршания простыней и едва различимые звуки, словно кто-то водил руками по коже или волосам.       Лань Сичэнь знает, что они могут его видеть за всеми этими шторами кровати, в пологе всё же есть зазоры. Так что они знают, в каком он сейчас состоянии.       Проходит время, ничего не происходит, но сердце продолжает гулко биться, возбуждённое состояние никуда не делось.       Лань Сичэнь слышит шуршание и шептание, видимо они о чём-то переговариваются, возможно, Усянь передаёт одежду Цзян Чэну.       Лань Сичэнь видит, как они отодвигают полог. Вэй Усянь подходит к нему, растрёпанный, с той же весёлой улыбкой и отчего-то через чур гордый, ехидный.       Потом Лань Сичэнь переводит взгляд с его лица на обнажённое тело и видит, что Вэй Усянь всё ещё возбуждён.       В мыслях роится лишь то, что он довёл Цзян Чэна, сам не дойдя до конца, и хочет... хочет...       Уши краснеют, Лань Сичэнь переводит взгляд на Цзян Чэна, всё ещё сидящего на кровати, в одной распахнутой рубашке, с распущенными волосами. Цзян Чэн смотрит как-то странно, хмурится, но огонёк в глазах выдаёт то, что идея Вэй Усяня ему пришлась по вкусу.       Лань Сичэнь видит, как Усянь улыбается, что-то обдумывает.       — Отсосёшь мне? — бесстыдного спрашивает Вэй Ин, зная, что Сичэню долгое время не позволяла этого сделать гордость.       Ладони Сичэня сжимаются и глаза под веками быстро бегают.       — Ответь. Скажи мне, — распевает гласные Вэй Ин.       Лань Сичэнь закусывает губу, после чего отпускает её, отдёргивая себя от дурной привычки.       — Хорошо, — он тихо и хрипло отвечает.       Как же было хорошо слышно усмешку Вэй Ина и весёлое фырканье Цзян Чэна.       — Открой рот, — командует Вэй Усянь, и Сичэнь медлит.       Лицо полыхает, когда он медленно размыкает губы, рот уже наполнился слюной.       Сичэнь по-прежнему не открывает глаз. Он не может смотреть на них прямо сейчас.       Что-то тяжелое опускается на нижнюю губу, и Сичэнь с пылающим лицом подается вперед, пытаясь обхватить это губами.       Но Сичэнь замирает и слышит в ответ:       — Ну же, — недовольно выдыхает Вэй Усянь.       Руки Лань Сичэня дергаются, крепко сдерживаемые толстым слоем веревок. Он нервно облизывает свои губы, выполняет.       Его крепко хватают за волосы тянут. Он дрожит в этой хватке. Он медленно касается языком гладкой горячей поверхности и чувствует горечь во рту, судорожно сглатывает.       Он не знает, что делать с руками, что пытаются вырываться, но всё же руки связаны за спиной.       Он нервно выдыхает и принимается ублажать Вэй Ина.       Слышит тяжёлый выдох Цзян Чэна, что явно неотрывно смотрит за ними.       Сичэнь давится тихим стоном, поворачивает голову, так, чтобы третий человек в этой комнате получил лучший угол обзора.       Усянь проталкивается несколько дальше ему в рот, лишая его любой возможности, что-то контролировать.       Сичэнь тихо стонет, спешно пытаясь подстроиться, не понимая, что нужно делать, ведь всё это для него происходит впервые, и абсолютно не успевает спрятать зубы.       Усянь шипит и выдергивает член из его рта, длинная нить слюны тянется за ним. Сичэнь открывает глаза, удивляется, что в нем так много слюны.       — Прости, видимо моя ошибка. Я забыл, что это для тебя в первый раз. Цзян Чэн очень хорошо отсасывает, я видимо слишком к этому привык, — говорит Вэй Усянь посмеиваясь, зная, что задел этим сразу нескольких человек в комнате.       Можно было даже увидеть, как Цзян Чэн давится, краснеет от смущения и хмурит брови в гневе и негодовании.       — Хорошо, попробуем снова, — весело тянет Усянь. У Сичэня есть только секунда, чтобы собраться, прежде чем член снова толкается в его рот.       В этот раз он успевает убрать зубы, но его челюсть размыкается до предела, он пытается не царапнуть вновь.       Усянь останавливается, дает ему несколько секунд привыкнуть, а потом подается назад и снова толкается вперед.       Лань Сичэнь довольно стонет, возбуждаясь ещё сильнее в глазах пелена, в ушах гул.       — Извращенец, — тихо шепчет Цзян Чэн, смотря на Лань Сичэня, зная, что точно так же улетает в себя, когда Вэй Усянь делает так.       Усянь тихо посмеивается, медленно двигая бедрами. Он выпускает волосы Лань Сичэня и скользит рукой по груди, поддевает веревки, соски, проводит рукой по грудным мышцам.       После чего его рука возвращается к его волосам, подтаскивает его голову вперёд, грубо хватая и сжимая его волосы в кулак.       Вэй Ин заставляет нагнуть голову, и Лань Сичэнь, не находит сил сопротивляться.       Сичэня насаживают на член, тащат его за волосы, пальцы впивают в кожу головы. Его рот растянут до предела, тяжесть чужого члена на языке так непривычна.       Он чувствует, как возбуждается ещё сильнее. Все мысли разбегаются, веки тяжелеют. Он неловко сглатывает, насколько это возможно с забитым членом ртом, и Усяню это нравится, он крепче сжимает его волосы.       — Да, ты понял, что нужно делать, — бормочет он, удерживая Сичэня на месте. — Начинай сосать, сильнее сжимая рот.       И он прикрывает глаза, делает то, что ему велят.       — Хорошо, — спустя несколько минут говорит Цзян Чэн. Руки Лань Сичэня дрожат за спиной.       — Он уже заслужил, чтобы его выебали? — спрашивает Усянь.       — Да. Думаю да, он отлично справляется, — спокойно добавляет Цзян Чэн. — Ты можешь.       Усянь застывает, оставляя член глубоко в глотке Сичэня. Улыбается.       Живот сводит от предвкушения. Он невыносимо долго находится в состоянии крайнего возбуждения, и за все это время его даже ни разу не коснулись. Вэй Усянь возьмет его сейчас, Сичэнь чувствует, что скорее всего он кончит позорно быстро.       Лань Сичэня бросили на кровать, а понял он это только тогда, когда там оказался, когда увидел, как на него пялится Цзян Чэн, рассматривает каждый уголок кожи, оценивая.       Сичэнь слышит многообещающий звук открывающегося флакона с маслом, и да, спустя пару секунд пальцы касаются его входа, кружат вокруг, проскальзывая внутрь.       Сичэнь тяжело выдыхает, его ноги разъезжаются сами по себе. Он напрягается, понимая, что сделал, он похотливо развел ноги прямо перед лицом Цзян Чэна. Это всё слишком смущает. И его дыхание учащается.       Ощущения накалены до предела, ему кажется, что сейчас он сможет кончить от единственного прикосновения к его члену.       Вэй Усянь и Цзян Чэн умеют вводить в транс и отчаяние.       — Что-ж. Теперь я могу? Не хочешь ещё поиграть? — спрашивает Вэй Усянь Цзян Чэна, положив ладонь ему на поясницу, целует.       Цзян Чэн кивает, заставляя Лань Сичэня напрячься.       Сичэнь выдыхает, замирая в предвкушении, и спустя несколько секунд ожидания он наконец чувствует, как Усянь начинает входить в него.       Цзян Чэн сидит у его головы, держа за связанные руки.       Вэй Ин ложится вперед, внутри проскальзывая глубже. Сичэнь чувствует, как его тело с легкостью выпускает его в себя, как раскрывается перед ним и жаждет, чтобы его заполнили до конца, чтобы выбили из его головы все мысли.       Усянь продолжает медленно трахать его, Сичэнь окончательно задыхаясь, поворачивает голову на бок, прижимается щекой к простыням.       Он не может. Он уже на грани спустя каких-то пару минут. Его член до сих пор остается нетронутым, а он уже крупно дрожит, ощущение беспомощности связанного тела уносит его все дальше и дальше.       Он кусает губы, ловя срывающийся стон, и в этот момент чья-то рука убирает волосы с его лица. Это был Цзян Чэн, ведь Усянь крепко сжимает его бёдра, оставляя красные отметки под пальцами, втрахивая Сичэня в кровать.       Цзян Чэн водит пальцами по коже головы, пуша и раскидывая волосы, затем снова собирая их, так чтобы не мешались.       Отвлечённый этим Сичэнь даже и не понял, что Вэй Усянь смотрит на них, хитрым взглядом, а потом внезапно врезается в него гораздо, гораздо сильнее в нужную точку, и Сичэнь снова закусывает губу в тщетной попытке удержаться.       И всё же. Он не может сдержать вылетающих из него стонов, не может сдержать свои бедра, вертящиеся навстречу члену, он кончает неистово бурно.       Усянь продолжает трахать его сквозь оргазм, выбивает из него стоны, пока он не иссякает. Сам же кончает, стонет, всхлипывает и тянется с поцелуем к Цзян Чэну. Тот чмокает их обоих, выцеловывает каждый сантиметр лиц.       Цзян Чэн ложится на живот, голову кладёт на руку, и вновь поглаживая Сичэня по волосам, смотрит на то, как Вэй Ин выходя из уставшего тела, укладывается поверх Сиченя.       Он видит, что Сичэнь уже вырубился и думает, что тоже хочет спать.