***
Какое-то время он стоял перед дверью архива. Было несмешно, что Гарт уже долгое время не решался открыть дверь. Был страх того, что он снова наткнётся на преграду, что у него ничего не выйдет в этот раз. Было страшно узнать, что там уже никого нет и он зря старался. Но ещё страшнее было оказаться трусом, поэтому Гарт дёрнул ручку двери. Та с лёгкостью поддалась, и он вошёл внутрь. Архив остался прежним: груды макулатуры, свёртки, стопки книг и пыль. Снова садилось солнце, снова пространство доверху заполнено тишиной. А ведь буквально неделю назад он сидел здесь вместе с ней. Видел её уставший, но полный решимости взгляд. У Агаты всё время дрожали руки, и Гарт грел их своими, хоть и прекрасно знал, что дело вовсе не в холоде. Теперь же на месте охотницы сидел Вард и, честно сказать, лучше бы у него были галлюцинации: до последнего теплилась надежда увидеть именно Агату. При виде медного у него возникло чувство дежавю, потому что он сидел точно так же, как в тот день, когда накинулся на него со своими бреднями. Громко сказано, конечно, но он уверен, что если Вард захотел, то прыгнул бы на него тогда, даже учитывая все его сказки про инвалидов. Гарт прикрыл дверь и подошёл к столу, протягивая железную коробочку из-под чая. Рыжий приоткрыл один глаз, поглядывая за его действиями. — Это тебе за помощь, — проговорил без приветствия краевик. Он не испытывал уже злости по отношению к Варду. Для него было вполне привычно с кем-нибудь подраться, а после отдохнуть и пропустить стакан с этим же человеком в клоповнике, будто ничего и не было. А тут тем более и намека на обидку не было. Гарт назвал бы это недопониманием. — Что, уже не побежишь к Агате? — с ухмылкой пробасил мужчина напротив, так и не принимая во внимание презент. «Иди нахуй». Краевик передумал: Варду хотелось по-братски въебать. Пришлось взять паузу, чтобы, как минимум, не плюнуть ему в лицо, и ответить спокойно: — А смысл? Её тут нет. Как минимум, его бы так легко сюда не запустили, если бы охотница была тут. — Неужели пришел только сказать спасибо? — Вард приоткрыл ещё один глаз, уже с интересом поглядывая на коробочку. — Разумеется, нет, — Гарт еле сдержался, чтобы не сказать: «Заебали». — Ты открой, посмотри. Не понравится — другое что-нибудь притяну. Медная башка нехотя начал размыкать руки на груди и придвинулся ближе к столу. Он словно закостенел в одной позе и теперь с трудом совершал хоть какие-то движения. Краевик не определился, чувствовать ли ему дискомфорт от того, что потревожил, или от того, что в принципе увидел такое зрелище. Всё равно что смотреть на больного человека и как он своими силами пытается что-то сделать. У Варда не болезнь, но что-то в нём такое прослеживалось. Хотя если вспомнить, с какой силищей он столкнулся по ту сторону двери, то закрадывались сомнения: а настолько ли он немощный, каким хочет казаться в глазах окружающих? Мужчина заграбастал себе коробочку и сразу же открыл, рассматривая содержимое. Гарт ухмыльнулся, когда увидел в зелёных глазах осознание. Всё-таки Вард знаком с этой темой. — Чего надо? — грубовато прилетел в него вопрос. Естественно, от того, что краевик притянул ему в качестве благодарности, невозможно отказаться, но и взять за простое спасибо никак. — Скажи, где… Хьюз. Она болеет? Отдыхает? Мне одного раза будет достаточно посмотреть. — Уорд разве ничего не сказал? — не без ухмылки ящерицы спросил Вард, с интересом перекатывая в своих пальцах капсулу из серого скотча. — Мне сказали, что она уходит в лес, — мужчина старался сохранять хотя бы видимое спокойствие, — не буду говорить о том, насколько это глупо звучит. Она на дереве ночует? Или выкапывает землянку и зимует? — Твоя воля так думать, — Вард начал копаться на дне коробочке, что-то выискивая. — Подожди месяц, никуда она от тебя не денется. Гарт немного занервничал, ведь на дне находилась капсула с маячком для отслеживания передвижения. Медный слишком долго копошился… — Конечно, никуда не денется, это ведь её работа. Она в любом случае вернётся на своё рабочее место. А вот ко мне ли остаётся под вопросом, — краевик уже чувствовал, как со стороны выглядит капризным ребёнком. Он лучше всех понимал, что ему никто ничего не должен и требовать с бухты-барахты что-то не имеет права. Но не мог он совсем не говорить об этом. Это болело, кровоточило, и было не в его силах хоть как-то облегчить свои метания. Хотелось у каждого второго спрашивать, куда она пропала, а ещё лучше — у неё самой. — Надоедливый какой, — проворчал Вард, но не смог скрыть удовольствия, оценив в полной мере «подарок». — Подумай сам, если тебе безразличен человек, то ты бы отшил его сразу или же ходил вокруг да около, не давая однозначного ответа? — Ну-у, всё зависело бы от обстоятельств и многих условностей, но, скорее, отшил бы сразу, чтобы не мозолить глаза, — Гарт сразу же задумался над тем, что ему пытались сказать. — То, что от меня не отказалась напрямую, о чём-то говорит? — Неужели тебя посетили умные мысли? — Вард начал укладываться обратно в свою позу, как по инструкции, показывая, что разговор подходит к концу. — Перетерпи ты уже этот месяц. Можешь заняться архивом, сделай приятно Агате. «Насмешил…» С учётом того, что в обязанности Агаты совершенно не входит подобное, «сделать приятно» таким образом он мог только рыжей заразе, которая сейчас пыталась его использовать под прекрасным предлогом. Гарт закончил диалог своим согласием, мол, это разумная идея, и, пока ему нечем заняться, стоило бы позаботиться о любимом убежище охотницы. Основа была положена: краевик теперь мог отслеживать передвижение Варда. Если, конечно, он не выложит коробочку дома, а сам будет странствовать без её присутствия или переложит содержимое в другое место. Для того, чтобы проверить, понадобится несколько дней, как раз столько, сколько помощник будет находиться в пределах города. Для уверенности Гарт подкинул маячки в машину, которой пользовался рыжий. Всё работало исправно, и теперь краевик мог довольствоваться догадками, для чего же Вард посетил несколько клубов, магазинов продуктов, клоповник и постоянно мотался на границу. Мужчина был достаточно активным в отличие от того впечатления, что так настойчиво втюхивал каждому. Краевик поделился результатами своей работы с Костюмчиком и получил следующее распоряжение: взять машину, снабдить всем необходимым, по его мнению, и выдвигаться по возможности за Вардом, если тот надумает ехать за пределы города. Ему выдали все нужные пропуски, чтобы на блокпосте его не задержали и без проблем пропустили наружу. Следующим днём Гарт закинул в багажник надёжную лопату и трос, потому как по дороге могло случится всякое, к тому же в машине была рация — можно надеяться на помощь. Из защиты прихватил УФ-лампы и привычное снаряжение. По стандарту организовал свежий провиант на несколько дней и более-менее сносную еду на долгий срок. Несколько бутылей воды туда же, бинты и ампулы на все случаи жизни, сменную одежду, горелку, топливо… Тачка есть тачка, и не такое количество запихнуть можно. Гарт подумал о том, что, ко всему прочему, взял бы алкоголь и сигареты. Он вообще не представлял, куда его приведёт Вард, но очевидно, что выжить в лесу с голой жопой целый месяц ежегодно не получится, как ты там розочкой ни выворачивайся. Где-то они живут, питаются, отдыхают же в тепле, защите и комфорте… Месяц!!! Краевику до сих пор с трудом в это верилось. Так что по-любому, как минимум, дом, весьма недурно укрепленный от нападения существ, точно имеется. Никогда не знаешь, что именно тебе поможет при переговорах, но алкоголь и сигареты были в своём роде универсальны. Весь подготовленный и собранный, он ждал несколько часов, как Вард наконец-то начал шевелиться в направлении от границы. Гарт не реагировал сразу, угадывая удачную дистанцию для слежки. Всё же машину будет слышно на далёких расстояниях даже на границе, что уже говорить про лес. Это первый его такой опыт — на машине по лесу, да ещё и за пределами города. Рыжий, видимо, ждал, как солнце встанет и можно будет безопасно передвигаться. Было пугающе и одновременно интересно проворачивать что-то подобное. Здесь он мог рассчитывать только на себя, свою смекалку и возможности. Гарт отправился в лес в неизвестном направлении, преследует человека, цели которого также неизвестны, и, вне всякого сомнения, подвергает свою жизнь опасности. Знает об этом он и Уорд… Нужно было отжать побольше денег. День хоть и был холодным, но щедрым на солнце: в поле зрения всюду мелькали подвижные проблески света, которые ограничивали только деревья да их тянущиеся во все стороны ветки. Ехать было пока комфортно, потому что дорога ровная, без сюрпризов. Краевик понимал, что это ненадолго, ведь отъехать успел всего на пару километров, а охотники и торгаши хорошо натоптали себе тропы всем чем только можно. Свежий воздух и вкус природы, где сочетались звуки, сырость и серые виды голой растительности, тихое гудение машины и точка на экране телефона, что двигалась на приличном расстоянии от его местонахождения. Что-то во всём этом было нечто запоминающееся и особенное. Дальше пробираться уже было сложнее: встречались блуждающие уродцы и не совсем понятная дорога, ведущая в самые заросли. Гарт старался сохранять спокойствие, вспоминая слова охотницы о том, что все они безобидные до тех пор, пока их не «потрогать». Да, тогда краевик это во всей красе ощутил на своей шкуре. Кажется, произошло это так давно, а времени прошло всего ничего… Всю дорогу он вспоминал, что успело произойти с ними за это время, как будто кошмарных снов было мало. Но хотя бы так Гарт мог находиться в состоянии некого спокойствия, чем носиться с горячей головой и зарабатывать себе хлопоты. На фоне беспокоило только то, какой дорогой ехал Вард. Путь становился всё более непроходимым и неподатливым для колёс. Не оставлял краевика также вопрос того, куда всё-таки рыжая башка направлялась, что за место или даже кто там будет. Ещё он пытался максимально избегать мыслей о нынешнем положении Агаты, но от осознания того, что она была в чёртовой тачке помощника, его подтрясывало. Так легко было до неё дотянуться… Искушение оставалось сильным, и Гарту приходилось себе напоминать о том, как с ним все-таки поступили, чтобы хоть как-то остыть. Он много об этом думал, не исключал возможности, что она попросту не успела с ним поговорить, потому что всё навалилось в последний момент, но охотница же очнулась, иначе не смогла бы передать информацию о Томе. И, более того, Агата находилась несколько дней в сознании… Почему-то его не хотели видеть, говорить с ним и объясняться. Поначалу Гарт ужасно злился, а после просто перестал развивать свою цепочку размышлений: не хотел себе надумать лишнего без участия самой виновницы его беспокойства. Радостная новость пришла ближе к вечеру: Вард остановился. Точнее, сама машина стояла на месте, а мужчина относительно активно передвигался от неё к другому месту, скорее всего, ночлегу. Хороший знак. Всё же он носил собой коробочку с презентом, раз краевик мог наблюдать лично за рыжим. Получился приблизительно час времени, чтобы нагнать точку, на которой он остановился, но Гарт не переживал: осталось около двух часов до захода солнца. Мужчина не пытался уже скрыть своего существования в лесу, ибо всё равно будет слышно, как приближается машина, а кидать её за три пизды от точки он не собирался. Лучше уж пожертвует своим местоположением, чем лишится всего багажа. Когда Гарт подъехал, то взял с собой необходимый минимум на случай, если вдруг получится, что доступа к тачке не будет. Без стеснения хлопнул дверцей и двинулся по направлению к красному пикапу. В руках, не опуская вниз, держал револьвер и передвигался осторожно с расчётом на то, что медный может выкинуть что угодно и из любых соображений. Под ногами проваливался пышный мох, и всякая мелкая растительность хваталась за одежду, но Гарт продолжал упёрто двигаться дальше. Такие мелочи — последнее, что его сейчас беспокоило. В машине очевидно никого не было: точка Варда стояла чуть дальше. Но проверил на всякий случай, вдруг… Там никого не оказалось, поэтому стоило двигаться дальше. Обойдя машину, краевик снова осмотрелся. Предзакатное золото ложилось всюду, и если высоко поднять голову, то всё равно приходилось жмуриться: солнце не собиралось уступать своё место и пока светило насыщенно, ярко. Многолетние стволы хвойных окутаны мелкими и гибкими кустами деревьев, которые сплетались с какой-то травой, зáросли одним словом. Похоже, рыжему пришлось расчистить дорогу, что пробраться дальше. Гарт пошёл по следам, пару раз глянув, где же находился Вард, пока не увидел внушительный холм с бетонной вставкой и металлической дверью. Открытой… Краевик снова достал телефон и посмотрел местоположение медного. Судя по всему, он находился внутри и сменил положение. Если его так «шумно» встречали, то не были настроены на открытый диалог и, возможно, даже рассчитывали обезвредить незваного гостя. Гарт двинулся вперёд, разглядывая заросший и позеленевший бетон, где выделялась массивная, перекрашенная неизвестным слоем краски дверь. Чтобы его не приняли уж за совсем левого человека, он решил подать голос: — Вард, дружище, а чего не встречаешь? — громко спросил краевик. Точка оставалась неподвижной, и краевик сделал ещё несколько шагов, пряча телефон в карман. — Давай поговорим нормально, без пряток, а то создаётся впечатление, что ты меня боишься. Что думаешь? — продолжал громко спрашивать мужчина. Гарт подошёл достаточно близко к двери, чтобы рассмотреть, что скрывалось за ней. Тёмное пространство и засоренные бетонные ступеньки уходили глубоко вниз, где можно было разглядеть очертания ещё одной двери. Мужчина сделал вдох и выдох и стал медленно спускаться. Под ногами хрустели мелкие ветки и листья, звук шагов отражался от всех углов, будто он спускался в подвал. Было спокойно, пока не услышал, что в такт его ходьбы были и чужие шаги. Заметил слишком поздно, чтобы среагировать, и в затылок с угрозой уткнулось что-то холодное. — Дробовик, — любезно подсказал ему голос Варда сзади. — Будь другом, не заставляй меня убирать твои мозги, поэтому без резких движений. Гарт присвистнул бы, но потом ему по затылку свистнут в лучшем случае, в худшем — останется без головы. Ладно, кажется, ситуация была не совсем забавной. Откровенный страх ползал вдоль позвоночника, вынуждая тело задеревенеть. Страшно двинуться из-за того, что любое движение может послужить спусковым крючком для Варда, рыжего ублюдка, наёбывающего в который уже раз. Краевик нервно усмехнулся: — Я просто искал… — Своё умение пиздеть? Ага, слышали, — для убедительности дуло ружья упёрлось в череп. — Выкидывай свою пукалку, не смеши. У Гарта было не то положение для возмущения, что его килограммовый пистолет назвали «пукалкой», но всё равно хотелось этим железом проехаться по роже Варда. Краевик не без сожаления скинул оружие на ступеньки. — Руки поднял, чтобы я их видел, — после выполнения рыжий продолжил. — Отвечай: тебя отправил Уорд? Чтобы обмануть человека, нужно дать то, что он хочет, в чём убежден, но немного под другим углом. Скорее всего, рыжий прятался на холме и видел машину краевика. Возможно, понял, кто его таким обеспечил. Уорд же не рассчитывал, что Гарт будет незаметно наблюдать целый месяц в лесу и при этом его не вычислят? Скорее, даже рассчитывал, что его примут как своего, и он тут будет все активно разнюхивать под прикрытием. — Да, — коротко ответил Гарт и услышал, как за спиной хмыкнули, — но я это использую в своих целях. Не могу я ждать месяц и не знать, что происходит с Агатой. Последнее Гарт сказал, как будто вырвал из себя. В очередной раз ему было больно говорить об этом. — Балбес, — искренне прокомментировал Вард, — на что оно тебе? Я ещё мог понять, почему хвостом бегал за Агатой в штабе, но чтобы идти за ней в лес с уродцами и узнать, где находится и чем там занимается? Идти за тем, не знаю чем? — Да, — спокойно сказал Гарт. Мужчина уже смирился со своей странной одержимостью, по этому поводу никаких комплексов не испытывал. Его волновало больше, увидит ли он её или нет. Поговорит наконец-то или его снова сбросят. — Молодые и оба безмозглые, — вздохнул рыжий, видимо, тоже смиряясь с выходившим положением. — Выкладывай всё, что знаешь. Гарт рассказал полную историю про Тома и как помогал Агате с этим делом. Припомнил Варду свои суточные сидения под дверью и что тот как ни в чём не бывало сообщил о отпуске с месяц. Рассказ Уорда, что ему требовалось, какой тот информацией владел. Краевик всё выдал с мыслью, что это и так медной башке известно и он просто проверял, не соврёт ли где-то Гарт. Краевик на самом деле не планировал много докладывать Уорду, хотел лишь воспользоваться возможностями и деньгами, которые он давал. — Не можешь ждать, говоришь… — это прозвучало ещё страшнее, чем его предупреждение о дробовике. — Тебе не понравится то, что ты увидишь. — Поживи в краевой и не такого насмотришься, — несмотря на обеспокоенность уверенно заявил краевик. — Что бы ни было, я готов это увидеть. — Запомни свои слова, — Вард надавил ружьём ему на затылок, намекая спускаться вниз. — И без неожиданностей, ружьё не любит резкости. Намёк понятен: шаг влево, шаг вправо — расстрел. Очень доходчиво, особенно когда ощущаешь холод дула на затылке.***
— Давай-давай, двигай дальше, — подгонял его Вард, когда краевик слишком долго засматривался. Было на что… Но его больше беспокоило, что это всё попахивает пиздецом. Какое-то подземное убежище, бункер, землянка, только круто обставленная, бомбоубежище… Чем это являлось на самом деле? Всё смешивалось: мебель, разные материалы стен, пола и потолка, плохое освещение, мусор. Такая невообразимая мешанина, что он толком не мог понять, что в итоге увидел. Пока шёл, отчетливо заметить смог только одну одну странность: чем дальше заходили, тем больше становилось перьев. Самых разных, длинных и коротких, пушистых и гладких. Мелкие пёстрой расцветкой рябили в глазах, и только на более внушительных экземплярах был отчётливо виден основной цвет: коричневый. Насыщенный коричневый цвет, созданный природой, заполнял всё перо, и белая каёмка контрастом обрывала его. У Гарта уже закрадывались мысли, что они питаются здесь тем, что было в силах добыть в лесу. И, похоже, сегодня у них в меню была какая-то птица. Ему было жутковато об этом думать. Что Агату заставляет уходить в такой отпуск, где практически выживаешь? Ещё Гарт заметил, что они чётко идут по следу из перьев. Они были везде, но также имели свой путь. Мужчина успел себе придумать самые сумасшедшие сценарии, дойдя уже до того, что представлял, как Вард покажет ему одичавшую Агату, которая ест птицу живьём и после здоровается с ним, словно это общепринятая норма, просто он дилетант, не понимает тонкостей. Краевика остановили перед одной дверью, вызывающей страх и мурашки: всем своим внешним видом она показывала, что за ней ничего хорошего не ждёт. Железная, вся в глубоких бороздах, словно по ней прошлись металлическими когтями, оставляя целые росписи забившейся в эти расщелины старой крови. Она хранила целую историю. Судя по всему, пытались как пробраться туда, так и выбраться оттуда, потому что, помимо самой двери, был расцарапан и сам дверной проём, если его можно было таковым назвать. — Открывай, — сухо приказали ему сзади. Или не ему? Гарт помедлил какое-то время, надеясь на чудо, но его не произошло. Мужчина глубоко вздохнул и нажал на ручку. Его настойчивее пихнули в спину, и он открыл её полностью, впуская свет извне. Было темно, и пахло просто блевотно. Вард чем-то щёлкнул сзади, и сверху вяло вспыхнула лампочка, висящая на проводах. Внимание сразу привлекло скопление около стены. Ворох каких-то тряпок и одеял сплетался с комьями чёрной слизи и перьев. Они покрывали собой то ли палки, то ли мусор какой-то, непонятно из-за херового освещения. Гарт скривился, не совсем понимая, зачем его сюда привели. Чем-то напоминало историю Тома. Неужели ещё один пострадавший? Каждый год отпуск, да?.. Ему решили показать, ради чего его бросили? — Присмотрись, — подсказали ему. И лучше бы он не вглядывался в то, что лежало. Выцветшие тряпки оказались расползавшейся бледной кожей, палки костями, а слизь кровью. Труп, причём человеческий. От осознания Гарта резко замутило. За его недолгую жизнь ему довелось всякое повидать, но, чтобы увидеть такую смерть воочию, впервые. Но ему стало хуже, когда он понял, что труп дышит. Мясо двигается, расползается и сдвигается обратно при каждом еле заметном вдохе. Краевик отвернул голову, не в силах смотреть на подобное. Живой, блять, труп. — Чего отворачиваешься? Ты ж так хотел увидеть Агату, иди обнимайся.