Одна безрассудная ночь

Во время обхода доктор Поттс назначает Стива на случай предполагаемого экстрасенса. Возможно, она рассматривает это как наказание, приставляя его к пациенту, из-за которого врачи и медсестры либо уходят из палаты в слезах, либо хотят вырвать себе волосы в раздражении, но она не понимает, что это лучший сценарий для него. Если он настоящий, он станет свидетелем чуда, а если нет, то сможет диагностировать опухоль мозга. В общем, беспроигрышный вариант. Баки и Сэму, к сожалению, не так повезло, и, несмотря на все их старания дать ответы на все вопросы, они оказываются заняты своими собственными делами, оба скучные по сравнению с его собственным делом, поэтому на первую встречу с экстрасенсом он приходит в сопровождении Тони. Хотя, думает он, ему, наверное, стоит начать называть его настоящим именем, если он собирается провести с ним весь день. — Итак, — шепчет Стив, находясь в нескольких футах от двери в комнату пациента, — как ты думаешь, мы должны спросить его о чем-то, или он просто скажет нам? Типа, это часть сделки, что он уже знает то, о чем вы хотите знать? — Пожалуйста, скажи мне, что ты не думаешь, что все это реально. — Почему бы и нет? — Стив пожимает плечами. — Может быть. Я иду с открытым сердцем. — Ладно, хорошо, — Тони поднимает руки в знак капитуляции. — Если твой разум открыт, то и мой тоже, — Стив улыбается, а Тони продолжает: — А настоящий экстрасенс должен знать ответ, даже не слыша вопроса. — Ты так думаешь? — Думаю, — говорит Тони. — Иначе он просто угадывает ответы. Есть шанс, что он угадает его достаточно много раз, чтобы люди, которые хотят верить, что это правда, поверили. — Так о чем ты хочешь, чтобы он тебе рассказал? Если ты скажешь мне, тогда я буду знать, прав он или нет. У Тони появляется задумчивое выражение лица, и проходит несколько секунд, прежде чем он говорит: — Я не знаю. Я не думаю, что у меня что-то есть. — Ничего? — Тони качает головой. — Нет ничего, о чем бы ты хотел знать? Это может быть что угодно в мире. — Хорошо, что тогда твое? — Я… — начинает Стив, потом останавливается, нахмурившись. — Дай мне секунду. — У тебя тоже ничего нет. — Он будет знать без того, чтобы кто-то из нас знал, и так мы узнаем, что это реально, — решает Стив. — Это безумие. Ты ведь знаешь это, да? — Это звучит не очень непредвзято с твоей стороны. — Мой разум открыт на 73 процента. — А что делают остальные 27? — Смеются над тобой, — говорит Тони. — Здесь тоже есть неплохие шутки. — Давай просто зайдем. Тони жестом указывает ему дорогу, и Стив идет. Он стучит дважды, затем с улыбкой открывает дверь. Мужчина невзрачный — лет двадцати с небольшим, со светло-каштановыми волосами и следами пятичасовой тени на щеках. Это человек, на которого большинство людей не посмотрели бы дважды, но у него взгляд человека, привыкшего наблюдать. — Мистер Сандерсон, — приветствует Стив. — Я доктор Роджерс. Мне поручили ваше дело. А доктор Старк будет наблюдать. Мистер Сандерсон на мгновение сужает глаза, а затем переводит свой оценивающий взгляд на Тони. Стив внезапно чувствует беспокойство, как будто ему выносят приговор в суде. — Между вами двумя странная энергия. Стив смотрит на Тони, который, кажется, прячет смех за рукой. Он решает проигнорировать это замечание и продолжает заниматься своей работой. Взяв в руки планшет, он открывает его, чтобы просмотреть результаты анализов, которые они получили сегодня утром, и список симптомов с прошлой ночи. — Насколько я понимаю, у вас были головные боли, помутнение зрения и тошнота. — От моих видений, — отвечает мистер Сандерсон. — Верно, — медленно произносит Стив. — Как давно вы испытываете эти симптомы? — Как долго вы двое спите вместе? — спрашивает мистер Сандерсон, и Стив чуть не подавился воздухом. — Мы не спим, — легко лжет Тони, даже звуча в меру шокированно, чтобы это не показалось предположением, которого он никогда раньше не слышал. Мистер Сандерсон вздыхает, и его голова падает обратно на подушку: — Итак, вы слышали о моем даре и хотите опровергнуть их ложью. — Простите, не могли бы мы вернуться к вашим симптомам, мистер Сандерсон? — вмешивается Стив, прежде чем Тони успевает ответить. — Как давно вы их испытываете? — Головные боли в течение нескольких месяцев. Остальные — пару недель, — отвечает он. — Не так долго для вас двоих, я бы сказал. Месяца два, наверное. — А приступ, который у вас был сегодня утром, тот, из-за которого вы попали сюда, был первым? — Припадки иногда приходят с особенно сильным видением, — пренебрежительно говорит он. — Вас должно больше волновать то, что ваш парень скрывает от вас, чем мои приступы. — О чем вы говорите? — он не может не отреагировать на это. — Его секреты настолько глубоки, что их трудно разглядеть, — таков загадочный ответ. Стив смотрит на Тони, выражение лица которого представляет собой смесь раздражения и нервозности. Он не может понять, нервничает ли он из-за того, что было сказано, или из-за того, как Стив может на это отреагировать. — Сколько приступов, по вашим подсчетам, у вас было, мистер Сандерсон? — Интересная реакция на то, что ваш парень вам лжет. — Я не верю, что он лжет, — терпеливо говорит Стив. — А теперь скажите, пожалуйста, сколько у вас было приступов? — Но он ваш парень, — хмыкает мистер Сандерсон. — Я очень признателен за подтверждение. Стив щиплет переносицу и жалеет, что Тони молчит. Почему он не помогает ему разобраться с этой неразберихой? — Приступы, пожалуйста, — снова говорит Стив. — Важно, чтобы у нас была эта информация, чтобы мы могли диагностировать их причину. — Их было несколько. Я не очень-то слежу за ними. — Сколько это — несколько? Раз в месяц? Или чаще? — У вас была ссора сегодня утром? Говорю вам, здесь есть некоторое напряжение. — Ладно, думаю, я здесь не нужен, — наконец говорит Тони. — Я собираюсь просто уйти, — он поворачивается, чтобы уйти, но останавливается в дверном проеме и оборачивается: — Для протокола, однако, это не было ссорой. У нас все в порядке. Мистер Сандерсон смеется, когда Тони выходит, и спрашивает: — Если у вас действительно все в порядке, имеет ли значение эта информация? Стив долго смотрит на него, размышляя, где здесь грань. Какая-то его часть хочет попросить большего, в то время как другая часть хочет просто сделать свою работу и уйти. Размышляя об этом, он понимает, почему доктор Поттс рассматривает это как наказание. — Мистер Сандерсон, — вздыхает Стив. — Вы можете называть меня Кевином. Я знаю о вас достаточно, чтобы мы общались по имени. — Кевин, я не сомневаюсь в ваших экстрасенсорных видениях, — говорит Стив, но сам он не уверен, лжет он или нет, — но мне действительно нужно больше узнать о вашей истории припадков. Мы можем оставить анализ на потом? — У меня был один на прошлой неделе, и две недели до этого, — произносит пациент. Они происходят уже некоторое время. — Вы уже обращались к врачу по этому поводу? — Кевин качает головой, и Стив говорит: — Я посоветуюсь с ординатором, но думаю, что лучше всего будет сделать МРТ мозга, чтобы убедиться, что есть что-то, что их вызывает. — Это просто мои видения, — вздыхает Кевин. — Возможно, — не стал спорить с пациентом Стив. — Но мы все равно сделаем все необходимое. Стив уже готов выйти из палаты, засунув карту под мышку и взявшись за ручку двери, когда Кевин говорит: — Ты все еще думаешь об этом доме как о доме своего отца, не так ли? — и Стив останавливается на месте. — Что? Кевин больше ничего не говорит, но на его лице появляется понимающая улыбка, от которой Стиву становится не по себе. Он понимает, почему так много людей бросили его дело за те несколько часов, что он пробыл в больнице. В его словах нет ничего особо личного, но все же это более интимно, чем должно быть для человека, с которым он только что познакомился. Стив идет по коридору с картой в руках, намереваясь найти доктора Поттса. Лучшим вариантом для него является скорая помощь, поэтому он направляется туда. На лестничной площадке он почти буквально сталкивается с Баки, который открывает дверь на площадку третьего этажа, когда Стив переступает порог. — О, черт, — восклицает Баки, балансируя на руке Стива. — Прости. — Все нормально, — отмахивается Стив, и Баки начинает спускаться по лестнице рядом с ним. — Так что, каким был экстрасенс? Он тебе что-нибудь рассказал? Пожалуйста, скажи мне, что он сказал тебе что-то безумное, мне очень нужно выиграть это пари. — Честно говоря, он немного раздражает, — говорит Стив, и тревожное чувство возвращается. — Как будто он отчаянно пытается доказать, что это реально, поэтому он только об этом и может говорить. — Но было ли это на самом деле? Что он сказал? — Он догадался, что мы с Тони встречаемся через двадцать секунд, сказал, что Тони что-то скрывает от меня, и он думает, что мы поссорились сегодня утром. О, и он знал, что я живу в старом доме моего отца, что было странно. — О боже, я выигрываю это пари, — широко раскрывает глаза Баки. — Ничего из этого не делает его экстрасенсом, — возражает Стив. Странно, что всего за десять минут он перешел от желания, чтобы все было по-настоящему, к надежде, что это подделка. — Но подожди, разве вы с Тони поссорились сегодня утром? Я этого не видел. Он толкает дверь на второй этаж, и они вместе идут в сторону скорой помощи, независимо от того, собирался ли Баки туда изначально или нет. — Вроде того? Не знаю, может быть. — Как ты можешь не знать? — спрашивает Баки. — Ты либо поссорился, либо нет. Стив вздыхает и проводит рукой по волосам. — Это был спор как таковой, но это был и не спор. Он просто — он странно ведет себя, не желая показывать мне, где он живет. — Ты еще не видел его дом? — Не говори, что ты не заметил, что он буквально всегда у нас. Он каждое утро на нашей кухне. Мы все вместе ходим на работу, — замечает Стив. — Да, я знаю, но я предполагал, что в какой-то момент вы ходили к нему, — пожимает плечами Баки. — Я просто подумал, что вам обоим больше нравится быть у нас. Знаешь, из-за прекрасной компании. — Нет, — качает головой Стив. — Он вообще никогда не говорил о том, чтобы пойти к нему. Я даже не знаю, где это. — Хм, а теперь экстрасенс говорит, что он что-то скрывает от тебя. Думаешь, это оно? — спрашивает Баки, затем он останавливается и кладет свою руку на руку Стива. — О, нет, Стив. — Что? — спрашивает Стив, озадаченный внезапной остановкой посреди коридора. — Что, если он барахольщик? — Он не барахольщик, Бак, — удивленно смеется Стив. — Ты этого не знаешь! — Стив снова начинает идти, и Баки приходится пробежать пару шагов, чтобы догнать его. — Это вполне возможно. Какая еще может быть причина? — Наверное, дюжина других. — Назови хоть одну, — говорит Баки. — Не знаю, он сказал, что это может быть пугающим. — Пугающим? — повторяет Баки, нахмурившись. — Что, черт возьми, это значит? — Я ни черта не понимаю. Они уже у входа в «Скорую помощь» и останавливаются рядом с дверями, чтобы закончить разговор. — Итак, — говорит Баки, — для ясности: экстрасенс сказал, что вы с Тони встречаетесь, и это правда. Он также сказал, что Тони что-то скрывает от тебя, что, несомненно, тоже правда. Затем он сказал, что вы поссорились сегодня утром, и мы просто скажем, что это правда, но ты не хочешь этого признавать. — Это были не совсем трудные выводы, — возразил Стив. — Люди здесь постоянно сплетничают. Он мог услышать наши имена от кого угодно. — А как насчет ссоры? — Пары ссорятся. — Ладно, хорошо, но как насчет того, что он знал о твоем отце? — Баки щелкает пальцами, как будто он что-то понял. — Это не то, о чем можно просто догадаться. У Стива нет ответа на этот вопрос, и он так и говорит. Баки торжествующе ухмыляется. — Как ты думаешь, что я должен заставить Сэма сделать после победы? — О, Боже, — простонал Стив. — Разве ты не можешь просто забыть об этом? Пусть победа будет достаточно хорошей? Ты же знаешь, что когда вы с Сэмом мучаете друг друга, это мучение и для меня. — И просто позволить этой возможности пропасть? — Баки выглядит оскорбленным этим предложением. — Я могу пожелать буквально все, что захочу. Он дал мне карт-бланш, как проклятый дурак, и он усвоит урок, Стив. — Разве ставка была не на то, чтобы Сэм опроверг это сам? Ты еще даже близко не подошел к победе. — Сэм не может опровергнуть его, если оно настоящее, — говорит Баки. — А ты, мой новый любимый друг, только что доказал, что оно реально. — Думаю, я бы больше гордился тем, что я твой любимый друг, если бы у тебя было больше двух других. — Ну ты и болтун. — Что ты вообще здесь делаешь? Я думал, ты на операции по удалению аппендицита. — Операция будет позже, — говорит Баки. — Надеюсь за это время увидеть что-нибудь классное. А как насчет тебя? Почему ты до сих пор не со своим экстрасенсом? — Ему нужно сделать МРТ. Я должен поговорить с доктором Поттс. — Повеселись с этим, — отвечает Баки. Он замечает что-то в дверях «Скорой помощи» и усмехается: — Мне пора. Я тоже приму в этом участие. Стив оглядывается как раз вовремя, чтобы увидеть молоток, торчащий из чьей-то груди, прежде чем каталка закатывается в травматологическую палату и исчезает из виду. Баки убегает, махнув рукой, и сразу же направляется в палату к парню с молотком. Оглядев отделение скорой помощи, Стив быстро замечает доктора Поттс. Он подходит к ней, делая записи в карте на посту медсестер, и готовится к разговору. — Извините, доктор Поттс, — делает он паузу, затем продолжает, когда она не поднимает глаз. — Мне нужно ваше разрешение на проведение МРТ для мистера Сандерсона. — Зачем ему это нужно? Это тест — она уже знает ответ. — Его повторяющиеся припадки могут быть вызваны множеством причин, но поскольку анализ крови чист, наиболее вероятной причиной на данный момент является проблема с его мозгом, которую, скорее всего, покажет МРТ. Она кивает, продолжая смотреть вниз на свою работу. — Вызовите меня, когда получите результаты. Очевидно, разговор окончен, потому что она закрывает карту и уходит, прежде чем Стив успевает ответить. Он пытается вспомнить, всегда ли так происходило каждое взаимодействие, или это новое развитие событий за последнюю неделю. В любом случае, теперь это определенно личное. Однако с каждым днем это беспокоит его все меньше и меньше, и скоро это вообще перестанет его беспокоить. Стив собирается покинуть «Скорую помощь» и вернуться наверх, когда замечает, что Тони уже собирается уходить. Он отвлекается на телефон в своей руке и слегка подпрыгивает, когда Стив касается его руки. — О, привет, дорогой, — говорит Тони, засовывая телефон в задний карман. — Что ты здесь делаешь? Думал, ты все еще будешь с Мертвой Зоной. — Ему нужно сделать МРТ, и я должен был получить подпись доктора Поттс. И, кстати, эта справка не работает. — А как же иначе? Они оба экстрасенсы, — говорит Тони, потом поправляет: — Ну, один — да, а другой — просто жуткий парень с опухолью мозга. — Во-первых, «Мертвая зона» — это название фильма, а не имя персонажа. Во-вторых, я уверен, что в «Мертвой зоне» он должен был прикасаться к вещам, чтобы получить видения. Кроме того, это просто безумно устаревшая ссылка, старик. — Эй, я моложе, чем этот фильм, — насмехается Тони. — И для устаревшей ссылки ты, похоже, знаешь ее довольно хорошо. — Но нам действительно стоит вернуться к тому, что «Мертвая зона» сказала о нас. — Я думал, ты не хочешь его так называть, — говорит Тони, полностью игнорируя то, о чем говорил Стив. — Мне вроде как нравится, даже если это не совсем точно, — отвечает Стив. — Серьезно. Мы можем поговорить об этом? Ты выглядел странно. — Ну и ну, спасибо. — Тони, перестань, — говорит он, намеренно задевая руку Тони своей. — Ты не можешь сказать мне, что это не странно, что мы говорили о том, что я еще не видел твой дом только сегодня утром, а потом жуткий парень с опухолью мозга говорит, что ты что-то скрываешь от меня, — прежде чем Тони успевает возразить, он быстро продолжает: — И я не говорю, что не доверяю тебе, потому что это определенно не так. Я просто хочу поговорить об этом. — Если я не расскажу тебе об этом, это будет беспокоить тебя весь день, не так ли? — вздыхает Тони. — Что бы это ни было, это не будет иметь значения. Я просто хочу знать. — Хорошо, — довольно легко соглашается Тони. — Я все равно иду к себе, пойдем со мной? Стив кивает, и они вместе поднимаются по лестнице. Всю дорогу он чувствует беспокойство, хотя и верит, что это не имеет значения. Тони ждет, пока они окажутся в офисе, прежде чем что-то сказать. Он прислоняется к передней части своего стола, пока Стив стоит перед закрытой дверью. Открыв рот, он снова закрывает его и хмурится. — Это будет звучать так глупо. — Так просто скажи это, — предлагает Стив. — Я слишком много об этом думал, — говорит он, выглядя раздосадованным на себя. — Тебе было бы все равно, но я сделал из этого нечто, и теперь это антиклимакс. — Тони, — смеется Стив. — Выкладывай уже. — К черту этого экстрасенса, — стонет Тони, потирая виски. Стив делает несколько шагов вперед, чтобы встать рядом с Тони, а не напротив него. Тони кладет голову на плечо Стива и бормочет: — Я жалею обо всем. — Какой прекрасный урок ты извлекаешь на будущее, — поддразнивает Стив. Тони улыбается, наклоняет голову и смотрит на Стива. — Мы поедем ко мне на выходные, хорошо? Но я сразу предупрежу тебя, что это не совсем нормально. — О, Боже, Баки был прав, не так ли? — он говорит это с такой серьезностью, что Тони пока не может понять, что он шутит. — В чем? — брови Тони сходятся в замешательстве. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не барахольщик. Тони смеется, заставляя себя и Стива трястись от смеха. Стиву нравится, как он звучит, такой совершенно искренний после того, что и так было в течение дня. — Заткнись, — говорит Тони на последнем слове своего смеха. — Он же не всерьез это предположил. — Это была буквально его первая мысль. Его единственная мысль, вообще-то. — Я не барахольщик, — говорит Тони. Он берет руку Стива в свою. — Ты когда-нибудь слышал о методе Карбонелл? — Конечно, — мгновенно отвечает Стив. — Все узнают об этом в медицинской школе. — Это была моя мать. Мария Карбонелл. — Что? Серьезно? — Стив чувствует, что это то, что он должен был знать, даже без слов Тони. — Она все еще совершенствовала метод, когда встретила моего отца, Говарда Старка. Он работал в технологической отрасли и преуспевал, но в то время пытался пробиться в медицинские технологии. Они познакомились через Фьюри — думаю, он был их общим другом. Говард создал инструмент, необходимый ей для работы, и заработал на этом целое состояние, а она в это время стала хирургом, удостоенным наград. Полагаю, я оказался где-то рядом со всем этим. — Какое отношение это имеет к тому, где ты живешь? — Потому что когда они умерли, его состояние стало моим, как и нелепый особняк, который я немного ненавижу. — Ты живешь в особняке, — хмурится Стив. — Ты серьезно? — Это была бы очень глупая история, милый. — Нет, нет, — говорит Стив. — Ты живешь в особняке, и ты заставляешь нас жить в моей квартире с двумя соседями и только одним душем? — Я думал, это будет странно, — Тони смеется, коротко и удивленно. — То есть, да, это так, — признает Стив, — но ты был прав насчет того, что это антиклимакс. Я готовился к чему-то ужасному, а не к тому, что ты тайно богат. — Урок усвоен, — говорит Тони. — Говорить со своим парнем обо всем. Стив наклоняет голову, чтобы положить ее поверх головы Тони, перебирая пальцами его волосы. — Эй, сколько спален у тебя дома? — Думаю, десять, — отвечает Тони. — А что? — Потому что мы займемся сексом в каждой из них.