Мёд и дёготь

С того дня, как Лира оказалась на базе автоботов, прошло девять дней. На десятый из путешествия к родителям в Японию вернулась Мико. Балкхэд едва ли не парил от радости, а Раф и Джек осыпали девчонку вопросами. Наблюдая за ними со стороны, Лира не могла не улыбнуться. — Надо будет отключить свои слуховые сенсоры, — внезапно проворчал в полголоса Рэтчет. Лира обернулась к нему с непониманием, и автобот поспешил добавить: — Балкхэд и Мико считают себя отличными рок-музыкантами. Оу. Лира хохотнула. Это и впрямь было проблемой. От трех часов принудительной гибернации Рэтчет счастливее не стал. Более того — тот факт, что он поддался человеку, судя по всему, ужасно расстроил его, и он стал еще более ворчливым, чем был прежде. И Балкхэд, чрезмерно обрадованный возвращением своей подопечной, явно раздражал и без того недовольного Рэтчета сверх меры. — Но ты ведь можешь уехать куда-нибудь, — предложила Лира, вставая на платформе так, чтобы лицо Рэтчета было прямо перед ней. Недовольный взгляд скользнул по ней с весомой долей скепсиса. — Я никогда не покидаю базу, — бросил Рэтчет. — Почему? — Потому что, когда меня не было в прошлый раз, они сломали мост, — Рэтчет раздраженно покосился на Балкхэда. — Я ученый, а не ремонтник. Но кое-кто, судя по всему, так не считает. — О, да брось! — Лира хлопнула Рэтчета по плечу, и глухой звон металла неловко повис между ними. — Кхм, во-о-от… Тебе нужно развеяться. Поезжай в пустыню, позагорай. Чем там еще занимаются автоботы в столь почтенном возрасте? — В почтенном возрасте? — оскорбленно вскинул брови Рэтчет. — Я? — А разве нет? — Лира рассмеялась, но, заметив опасный взгляд нахмурившегося автобота, затихла, так и не сумев, впрочем, подавить улыбку. — Да брось, я шучу. Все мы знаем, что ты еще в самом расцвете сил. Подчистить местами ржавчину, и будешь красавчиком — хоть на обложку журнала. — Почему каждое твое слово звучит, как издевка? — устало вздохнул Рэтчет. — А ты называешь меня ребенком, — парировала Лира. — Это было всего пару раз. — А потом ты просто игнорировал меня, — Лира с довольной ухмылкой вернула свое внимание компании детей и роботов, краем уха продолжая вслушиваться в спокойное гудение легких Рэтчета. — И кстати… Я не шутила насчет отдыха. Мне кажется, Арси достаточно ответственна, чтобы присмотреть за мостом. — Вот уж точно нет, — фыркнул Рэтчет. — Она только кажется суровой воительницей. Поверь, Джек не зря именно ее подопечный. Лира не могла не закатить глаза. Существовал ли на этой планете (галактике?) хоть кто-нибудь, кто устраивал бы Рэтчета? — А если я скажу, что мне нужно проветриться, ты, как мой напарник, составишь компанию? — пальцы Рэтчета замерли над кучей проводов, которые он неспешно распутывал вот уже пару часов. Голубые окуляры, уставившиеся на Лиру, были полны осуждения. — Во-первых, — ох, сколько яда. — Мы не напарники. Откинув в сторону охапку проводов, автобот ткнул пальцем в Лиру, предупреждая все то, что она хотела ему сказать. — Во-вторых, я больше не поддамся твоим манипуляциям. — Я не манипулировала тобой! — возмутилась Лира. Рэтчет вздернул брови, вмиг став еще более невыносимым, и его металлические губы расплылись в усмешке: — Правда? Ладно, ей хватит смелости признать собственную неправоту. Но тогда она заботилась о нем. И он ведь все-таки поспал. Хотя бы глаза стали светить стабильно. Разве это не стоит хоть какой-нибудь благодарности. — Я ученый, — сказал Рэтчет. — Но я также врач, Лира. И мне известны мои потребности. Я слежу за своим гибернационным циклом. И за твоим, если уж на то пошло. — Ну хоть кто-то следит за моим циклом, — отозвалась Лира с тихим ворчанием, надеясь, что в ее словах он не разглядит второе дно. Не разглядел. Только вздохнул тяжело, с присвистом да костяшками хрустнул. Звук был впечатляющий. Кстати, насчет цикла. Лира смущенно повела плечами. Взглянула в сторону Джека и Мико, затеявших догонялки с Балкхэдом (это было громко), оправила футболку (на ней не было ни единой складки) и почесала кончик носа. Рэтчет шумно выдохнул. Взглянул исподлобья, полный невыраженных эмоций, уткнулся в свои возлюбленные провода еще глубже и демонстративно отгородился от Лиры собственной широченной спиной. И как вот к нему обратиться? Он, конечно, врач… — Просто скажи это. Лира вздрогнула, когда Рэтчет оглянулся на нее через плечо. — Мне нужно в город. — Нет, не думаю, — тут же, фыркнув, отозвался Рэтчет. Отложил в сторону моток отсортированных кабелей, свёл пластины металлических бровей вместе и добавил: — Это небезопасно. Напиши, что тебе нужно. Раф или Мико привезут. Раф или Мико. Рафу было двенадцать. И Лира даже представить себе не могла, насколько травмирующим для него будет опыт посещения отдела женской гигиены в супермаркете. Конечно, Мико была подходящим вариантом, но, черт возьми… они ведь едва знакомы. — Лира. Голос Рэтчета звучал раздражённо и требовательно. Лира подняла на него взгляд, исполненная вселенской неловкости, и улыбнулась. — Никаких вылазок. Ты меня поняла? — для пущей убедительности Рэтчет даже палец выставил вперёд. Лира поразилась размеру его фаланг и костяшек, но не более. Рэтчет, может, и выглядел внушительно, но, серьезно, ворчал куда больше, чем осуществлял собственные угрозы. — Поняла. Список так список, — можно подумать, у нее был выбор. Придется просить Мико. Хотя Лира не могла не думать о том, что вылазка в город была бы весьма кстати. Бетонные стены давили на воспалённый разум, а шум вентиляции, сопровождающий каждый шаг, казалось, стал частью ее организма. Но Рэтчет был прав. Слишком опасно. Мико была очаровательной девчушкой. Быть может, чересчур громкой и самоуверенной, но все ещё очаровательной. Воистину, она была идеальным кандидатом на роль лучшего друга Балкхэда. С возвращением Мико на базу здоровяк заметно повеселел, и отныне тишина была редким гостем в стенах бункера. С утра и до самого вечера базу оглашал грохот металла, рев полурасстроенной гитары, дикий гогот Балкхэда и восторженный визг Мико. Лире так и не хватило духа озвучить свою просьбу. В самом деле, она знала Мико всего пару суток. И пускай эта девчушка была самим очарованием, Лира испытывала ни с чем не сравнимый ужас, когда думала о том, чтобы подойти к ней и… Черт. Знали бы десептиконы, каков на самом деле масштаб сотворенных ими проблем. За день до дня икс Лира поняла, что медлить больше нельзя. Отложив ноутбук в сторону, она вдела ноги в тапочки — подарок Рафа на «новоселье», — глубоко вздохнула и, придав голосу большей уверенности, двинулась к комнате Мико. — Лира, — или нет. Как вообще кто-то настолько огромный может передвигаться так тихо? Лира внутренне содрогнулась. Ее щеки пылали, а сердце в груди стучало слишком быстро — учитывая страсть Рэтчета к постоянному сканированию всего и вся, не самое лучшее сочетание. Обернулась к нему Лира все с той же неловкой улыбочкой. Оправила волосы, глядя промеж голубых глаз напарника, и сказала: — Мне кое-что нужно сделать… Давай я подойду к тебе через четверть часа? Ничего ведь срочного, да? Рэтчет безразлично пожал плечами. — Буду ждать в лаборатории. Мико достала все, что нужно. Заберёшь, как будет время. Лира покраснела. — Чего? — Прокладки, болеутоляющее, шоколад. Ты не потрудилась снабдить ее списком, и это сделал я, — Лира бы поверила в его напускное равнодушие, если бы голос не звучал так самодовольно. Рэтчет ухмыльнулся, и даже глаза его блеснули чуть ярче. — Я медик, помнишь? — Какого черта?! — она была в ужасе, хотя в груди зрел глупый смех. — Как ты узнал? — Мне известна людская физиология, — ответил Рэтчет. Все ещё самодовольный засранец. Лира не могла не улыбнуться оживлению на его лице, и это бесило ее. Как он мог быть таким забавным в такой ужасной ситуации? Что подумала о ней Мико? Как он вообще… — Откуда ты знаешь про шоколад? — Шоколад? — Да, Рэтчет. — О, все просто: я взломал твои счета. Ты покупаешь сладкое в огромном количестве перед началом цикла. — Это отвратительно! — возмутилась Лира. — Какого черта?! — Ничего отвратительного. Я все понимаю, такова твоя природа. — Я про счета! Ухмылка на лице Рэтчета стала заметнее и — по мнению Лиры — сволочнее. — Ты не оставила мне выбора. — Что? — Я решил позаботиться о тебе. Разве не это делают напарники? Ты принуждаешь меня к гибернации, я взламываю твои счета, чтобы у тебя было все, что тебе нужно. Лира фыркнула. Отомстил-таки. — Ты засранец, Рэтчет. — О, я глубоко оскорблен, — все с той же ухмылкой ответил он. Засранец, но ведь и впрямь позаботился. Лира покраснела ещё сильнее, шагая к нему навстречу и пытаясь избавиться от обжигающего щеки стыда. Какой ужас. — Пойдем в лабораторию, — скомандовала тихо, стараясь сдержать рвущиеся наружу смешки. До чего же глупая ситуация! — И спасибо. Через неделю — была пятница, и Лира со скоростью света летела навстречу дедлайнам — людская половина команды Оптимуса Прайма в лице Рафа, Джека и Мико показала себя во всей красе. Наверное, это был первый раз, когда Лира по-настоящему поняла, почему Рэтчет выглядит таким дерганным и столь эмоционально реагирует на каждого представителя человеческой расы. В воздухе витал сладковатый аромат пиццы и паники. Дети планировали устроить ленивую пятницу с горой фастфуда и видеоиграми, однако Арси и Бамблби, умчавшие с утра на очередную загадочную миссию, внезапно перестали выходить на связь и вечер был испорчен. Это был первый раз, когда Лира наблюдала за тем, как в сиянии земного моста исчезает Рэтчет. Это было волнительно и страшно, на самом деле. Ворчливый, саркастичный Рэтчет казался Лире почти родным. Этот же, серьезный, проверяющий крепления бластеров на руках — жутким незнакомцем. Когда воронка света погасла за спинами отряда Оптимуса, Раф сел за пульт управления мостом. Ожидание осело в животе тугим узлом, покрылись холодным потом ладони. Лица детей были необычайно серьезными. Сгрудившись вокруг Рафа, Мико и Джек еле слышно о чем-то переговаривались, и Лира ощущала смутное беспокойство, видя их сведенные брови и хмуро поджатые губы. Они явно что-то замышляли. Конечно, ей тоже не хотелось сидеть без дела. Сердце в груди билось взволнованно, быстро. Хотелось куда-то побежать, что-то сделать. Но бежать было некуда. Да и что она могла сделать с огромными металлическими роботами? А в следующую секунду все вокруг завертелось, вспыхнуло белесыми красками земного моста, и Лира почувствовала, как пол уходит из-под ног. Правда, упасть так и не удалось. Голые ступни — тапочки, судя по всему, остались по ту сторону портала — коснулись холодного металла. Странный решетчатый пол, издающий слабое гудение, под наклоном уходил куда-то во тьму огромного коридора. Стены, скрытые в полумраке, были увиты тугими жгутами мерцающих кабелей — таких Лира не видела ни в городе, ни в бункере. Да и таких высоких потолков тоже нигде, кроме бункера автоботов, не наблюдала. Мысль, которая тут же пришла в голову Лире, нисколько ее не обрадовала: мрачный интерьер, высокие потолки, отсутствие автоботов — по описанию, точь-в-точь обиталище десептиконов. Что они могут с ней сделать — вторая мысль, скользнувшая холодом вдоль позвоночника. Никогда прежде Лира в таких ситуациях не была. Что уж там, она была бы рада и вовсе в нее не попадать. Однако вот она — одна-одинешенька, без коммуникатора и на корабле инопланетян, не то чтобы отличающихся человеколюбием. Вариант стоять на месте и надеяться на то, что портал вновь откроется на прежнем месте, показался Лире наилучшим из возможных. Однако прошло пять, десять минут, а спасительный свет так нигде и не загорался. Зато в отдалении загремели чьи-то шаги. Неторопливые, тяжелые — явно кто-то большой. Слава богу, создатели корабля не поскупились на колонны. Добежав до ближайшей, Лира кое-как втиснулась в пространство между холодным металлическим столбом и стеной, задержала дыхание и замерла. Пульс гремел в ушах так, что, казалось, по нему ее и вычислят. Однако бредущему по коридору десептикону — огромному, совсем не похожему на Рэтчета или Арси — явно не было дела до посторонних шумов и колонн. Уткнувшись в странного вида полупрозрачный планшет, он еле слышно гудел динамиками, заменяющими ему рот, и клацал острыми пальцами по тонкому экрану. Дождавшись, пока жутковатого вида махина с экраном вместо лица пройдет мимо, Лира все же решилась оглядеться. Оставаться на месте было не самым подходящим вариантом. Тем более, если ребята вообще сумеют открыть мост на десептиконском корабле. Идти Лира решила в ту сторону, откуда явился мрачный десептикон — так хотя бы снижался шанс столкнуться с ним где-нибудь в коридорах. На ощупь пол был холодным настолько, что, казалось, еще немного и босые стопы намертво к нему прилипнут. Быть может, так действовало охлаждение корабля. А может, десептиконы просто любили холод. В любом случае, передвигаться было больно, страшно и трудно. Освещение лучше не становилось, температура воздуха тоже не повышалась. Да и грохот, сотрясавший порой воздух, не внушал доверия. Так же звучали спарринги Арси и Бамблби. И танцы Балкхэда. И плохое настроение Рэтчета. Сколько прошло времени, Лира не знала. Лабиринты коридоров казались бесконечными, шум становился только громче, а мост так и не спешил появляться перед ее несчастным взором. Зато холод пробирался все глубже. — Обыщите корабль! — хриплый голос, раздавшийся внезапно в глубине коридора, по которому Лира двигалась, заставил ее подпрыгнуть на месте. Грима Гнилоуст — первая ассоциация, всплывшая в мозгу. Точно. Если это был тот, о ком с такой страстью любил говорить Рэтчет, переходя на кибертронские ругательства, то у Лиры были большие проблемы. Потому что Старскрим ее живой с корабля не выпустит. Тем более, Старскрим, затеявший обыск. Идти назад смысла не было — там ошивался жутковатый десептикон с лицом-экраном. Где-то впереди яростно звенел динамиками Старскрим. Лира судорожно заозиралась, но, как назло, окружали ее лишь глухие стены. И вот, в тот момент, когда она уже подумывала было все же двинуться обратно (неизвестность пугала меньше Старскрима), в груди странно потянуло, волосы наэлектризовались, и в считанных сантиметрах от Лиры, полыхнув белесым заревом, показался мост. Оттуда — огромная рука знакомой расцветки и почти родной бубнеж. Рывок, и уже через доли секунды Лира оказалась в безопасности бункера. — О, как я рада тебя видеть! Лежать в руке Рэтчета было неудобно. Она была теплой, но все еще металлической, и костяшка механического мизинца больно впивалась в бедро. Однако Лира едва ли была способна сдвинуться хоть на сантиметр, потому что Рэтчет глядел так, будто упорно размышлял над тем, чтобы как можно сильнее сжать кулак и раздавить ее к чертовой матери. — Я ведь предупреждал! — вау, он почти рычал. И это было слишком громко для человеческих ушей. Лира поморщилась, цепляясь за палец своего напарника и пытаясь отдалиться от его возмущенного лица. — А я в чем виновата? — ответила не менее возмущенно. Босые ступни соскальзывали с металлической ладони, и Лира чувствовала себя неповоротливым жуком в руке ребенка. Рэтчет скосил сияющий голубым взгляд на ее ноги, наверняка красные и воспаленные после прогулки по вражескому кораблю, тяжело вздохнул и на этот раз обхватил получше. — Ни в чем, — несчастный вздох. — Я рад, что ты жива. — А я рада, что жив ты, — Лира улыбнулась ему, поглаживая механическое запястье (вдруг успокоится, с кошками ведь действовало), покосилась в сторону крайне далекого пола и пробормотала: — Могу я..? — Нет, — Рэтчет весьма убедительно нахмурился, сведя оранжевые пластины бровей. — Сначала нужно обследовать тебя. — Ее не было всего сорок минут! — послышался возмущенный голос откуда-то снизу. Лира перевела взгляд в сторону шума и увидела-таки сгрудившихся вокруг пульта управления детей. Для приличия они попытались сделать виноватый вид, но безуспешно. — Привет, ребят! — Лира помахала им, лишь волей случая — Рэтчета — не улетев с ладони. — А я видела десептикона. Рэтчет шумно провентилировал легкие. — Ты могла умереть. Даже не смотри теперь в их сторону, — он привычно заворчал, двинувшись знакомым маршрутом в сторону своей лаборатории. — Я всем на этой базе запрещу общаться с этими чертовыми детьми. Тебя могли убить. Или, что хуже, взять в плен. Тебя могло разорвать на части во время перемещения, если бы в уравнение моста закралась ошибка. Я мог просто не найти тебя в конце концов! Ты смеешься? О, ты смеешься. Здорово. Смейся. В следующий раз и пальцем не шевельну, чтобы спасти тебя. Ну конечно! В порядке? От тебя несет кровью. И холодом. Если это переохлаждение… Что? Если продолжишь смеяться, отогрею тебя собственным бластером. Нет, это не эвфемизм… Твой человеческий юмор оставляет желать лучшего, ты ведь в курсе?