как ты там?

панкмодернисты — тело

— а-ха-а, и вы потрахались? — всё к этому шло, — серёжа неестественно улыбается, выпуская дым меж стиснутых зубов. — а я и не знал… — …что любо-овь может бы-ть жесто-окой, ха-а, — выводя узоры пальцем в воздухе, пропел серёжа. костя рассмеялся, заваливаясь спиной на шезлонг, сделанный им же из покрышек. всё же, несостоявшийся «покур» нужно было компенсировать, поэтому костя позвал серёжу за компанию снова, только в свой гараж, где в свободное от театральной суеты время мопеды собирал. так сказать, сбрасывал стресс, дзен ловил. — я не знал, что ты педик типа? — костя лениво наклонился в сторону друга, улыбаясь лукаво. — наверное. да. не знаю. если обычно людей с покура развозит так, что что язык еле с пола соскребают, то серёжу, почему-то, пёрло тараторить. особенно его тянуло на бессвязные синонимы. — эт-та как? — костя медленно затянулся косяком, и послышался острый треск рилзы. — с девочками не приходилось. — аха-ха, не заходишь? ты вроде слащавый, чё им ещё надо. — мнé не надо, — серёжа, отталкиваясь от подобия спинки покрышечного шезлонга, сопящего от каждого движения, сел ровно, упирая локти в колени. — как-то понял, что не моё, не хочу. серёжа рассчитывал, что жизнь не подкинет ему обстоятельства, где ему придётся себя определять в чём-то кроме будущей профессии, потому что её он ещё в классе седьмом выбрал. и если с этим решилось вполне себе быстро, то с тем, на кого у серёжи встанет в очередном семестре — сложновато. мама говорила же, что нельзя там, кажется, говорить «никогда», пока не перепрыгнешь. вот и не хочется что-то говорить, что так и не привлечёт кудрявого девчонка. что не будет такой единственной на свете, что не пробьётся в одночасье сквозь дебри партнёров мужского пола за спиной серёжи, не постучит ему по плечу хрупкой фарфоровой ладошкой и не скажет: «проснись, гетераст». — может, дело в пиздюке? — ваня-то? — костя кивнул на серёжин вопрос. — так ваня не пиздюк. — н-на, ты ж понял. — может да, может не-ет, аха-ха, — у серёжи закатились глаза от расслабления.— мне так похуй. в общем-то, это совсем не так — серёжа конкретно парился. секс с ваней ему, по закону жанра, снился. и каждый из разов, — в целом, их было всего три — всё начиналось точно так же, как и наяву в квартире у вани. со всеми звуками, запахами тел; серёжа даже вспоминал, как у него грудина часто приподнималась от перевозбуждения на выдохах и от этой интерактивной картины просыпался в поту. то, что происходило с серёжей, его самого пугало, потому что ещё никогда не было такого, чтобы подобные прелюдии — что уж говорить о сексе — хотелось повторить снова, с тем же самым человеком — обычно это было «дал-ушёл», не более. а здесь не так. — тебе написали вроде, звук был, — костя развязно качнул головой в сторону серёжиного телефона, подключенного проводом к колонке, из которой фоново играла какая-то заунывная гитарная музыка, чисто под настроение. — лень. — хочешь я сам те прочитаю? — хуй там, щас. свесив руки, удерживающие серёжу на самодельном шезлонге, тот упёрся ими об пол и слез, криво приподнимаясь с колен.

ваня бессмертных, 23:15 привет серёжа ну как ты там?

— блять. кудрявый быстро смахнул вкладку с чатом, чтобы избежать ответа на сообщение. он что, прослушивает серёжу с костей и решил вклиниться по случаю повода? не исключено же, учитывая, какие сообщения парень иногда написывает. и почему мальчика вообще беспокоит, как там живёт бедный студент института культуры.

ваня бессмертных, 23:20 ладно не буду мять у нас репа завтра в 9.20 утра до двух мб приходи ко мне потом у меня предков не будет

— езжай, чел, — смоляр подал голос за спиной серёжи. — чё? — серёжа нахмурился. — ты откуда знаешь? — серёг, тебе харош уже походу, — рассмеявшись, костя хлопнул себя ладонью по бедру. — ты вслух читал. — пиздец, — удрученно пялясь в экран телефона, серёжа обхватил голову рукой и выдохнул грузно. — нет, кость, это пиздец же. — слушай, может вы потрахаетесь, и он отстанет от тебя, забудешь и дальше будешь жить, хули нет-то? серёжа развернулся к товарищу, усаживаясь на столешницу с инструментами. костя кивал головой своим словам, серьёзно вглядываясь в лицо кудрявого. — ну так-то да, норм тема, — серёжа зажал между зубов новый, только скрученный косяк и поджёг, с упоением втягиваясь. — но это уже завтра, разберусь как протрезвею. — дело говоришь, педик, — выпалил костя, уворачиваясь от летящего в него шурупа, который кудрявый в порыве взял со стола и бросил в смоляра. не педик, просто не определился. • очевидно, что серёже тоже нужно было быть на репетиции в ебучие девять утра. как-то в процессе покура он даже и не задумался о том, что мастер и его ждёт на своём почётном месте световика, не до этого было. это настолько безответственный для него самого поступок, что даже в прокуренные мозги стыд успел подкраться откровенно заметно. серёжа не мог себе представить, как он сейчас ввалится в театр в таком состоянии. — да-а, в пути, конечно, — нагло врал кудрявый в трубку, сидя на кровати в одних только трусах. — буду с минуты на минуту, евгений васильевич. окей, не выспавшимся приезжал, с температурой на занятия ходил, но угашенный старался вообще из дома не выходить. по хорошему надо было соврать, что отравился или на крайний случай появились неотложные дела, «уп» и прочее. но стойкое уважение, теплящееся в сердце серёжи по отношению к евгению васильевичу не могло допустить ни одного поворота языка в сторону лживого слова. это говно, эта ситуация — дно, которое серёжа своей тупостью, безалаберностью и жалкой потребностью «отвлечься» пробил. ваня бессмертных, 9:05 надеюсь ты опаздываешь не из-за меня хотя мне бы польстило не ну реал приезжай

сергей пешков, 9:06 честно? я укуренный в слюни опоздаю невъебически

ого, доверить информацию про себя человеку, которого ты почти что не знаешь — сильно для серёжи. но в положении он весьма щепетильном, да и кажется, что момент доверия начался ещё тогда, когда ваня член его во рту держал. как-то даже некрасиво после такого не поделиться личным. ваня бессмертных, 9:07 понял я разберусь ты только приезжай ок??

сергей пешков, 9:08 не включай решалу я сам разберусь

ваня бессмертных, 9:09 да ладно тебе отработаешь :) чувство такое, словно серёжа нанялся к ване ублажать его потребности за услуги, но такой сделки у них не было, и серёжа откровенно злился, когда его так списывали со счетов. вообще-то он самостоятельный и подобные жесты, проявляющиеся непонятно из уважения или слишком сильного желания уважить и перепихнуться кудрявого выводили. хотя, возможно, это в контексте было немного приятно, но разве что совсем чуть-чуть. с шлейфом лёгкого раздражения серёжа буквально залетел в такси, нарочно хлопая дверью. надел свои ублюдские наушники, из которых всё слышно как в колонке и, обиженно скрестив руки на груди, поехал в театр, зарываясь лицом глубже в ворот куртки. в итоге, таксист высадил его вообще не там, отказавшись везти до места назначения по причине «там разворачиваться неудобно». сначала серёжа был в ярости, но потом, пешочком добираясь до театра, немного протрезвел и наткнулся на «кб», купил энергетик по хорошей скидке, что, в целом, компенсировало вытрепанные нервы. и больше ничего не могло испоганить этот и без того плохо начавшийся день, но, как оказалось, в театре отключили свет! свет, твою мать! единственное, что сегодня должно было находиться под серёжиным контролем — ебучий свет, которого нет. ахуенно поспал, ахуенно проебал триста рублей на такси, ахуенно. — неловко получилось. ваня, заметивший серёжу ещё когда тот в дверях стоял, подошёл, протягивая руку для приветствия. — я просто в ахуе, — разочарованно качая головой прошептал серёжа. — ну, чё делать, поехал-ка я домой. простучав карманы штанов, серёжа грустно выудил из правого проездную карту студента. придётся трястись в автобусе, лимит убер-роскоши на сегодня исчерпан. — да ладно тебе, оставайся, — смущённо предложил ваня, встревожено заламывая пальцы. серёжа насупился, с подозрением смотря на парня. — зачем? — я же предлагал у меня встретиться сегодня после репы, забыл? — я не соглашался, — в усмешке серёжа чуть выровнялся, чтобы как будто бы стать выше вани. — так что, удачной репетиции и до скорых встреч, нигилист. стоило серёже развернуться на пятках и выйти из зала учебного театра, как ваня вдруг схватил его за руку, потягивая на себя. — ты чего пристаёшь, шкет. ваня шумно выдохнул носом, прикрывая лицо ладонью. — слушай, — раскрывая глаза, парнишка смотрит на серёжу уставше, и кудрявый замечает это сразу же. — я не привык такое говорить, потому что мне ваще плевать обычно бывает, — распрямившись, ваня встревоженно прокашлялся в кулак и продолжил: — мы же с тобой уже были вместе, серёж. — это разовая акция, — машинально схватил парня за предплечье, чтобы тот был тише, прошипел серёжа. — ты же сам такой же, что, вообще-то, плохо в твоём возрасте. — «шкет», «в таком возрасте», правда? — русый наигранно прищурился. — ты мне не отец, воспитывать меня не надо и… серёжа не хотел это слушать. выставляя руку вперёд, он прервал ваню, всем своим видом показывая, что дальше он слушать не намерен. — вань, я не собираюсь тебя воспитывать, мне всё равно. — хочешь сказать, что не хотел бы повторить, да? и тут бы он соврал. серёжа обязательно бы соврал, сглатывая ком, вставший поперёк горла. это слабость, их затянувшаяся с ваней прелюдия тогда — сейчас главная серёжина слабость. и он не знает, что отвечать в таком случае, потому что его выдаст всё: голос обязательно вздрогнет на «нет» и пот проступит у линии лба на «не хотел». — и кто из нас ещё шкет, — фыркнул ваня, отворачиваясь в сторону, где собирался его театральный коллектив. вот ребята вместе стоят, смеются с чего-то, обсуждают общие темы, а он вынужден стоять здесь и разбираться с недопонятым «гением», вошедшим в его жизнь совершенно случайно, но как будто бы специально. — короче, если осмелеешь и захочешь принять, что нас друг к другу тянет, и мы можем друг другу помочь, то встретимся у твоего института в три. — я туда сегодня не приду. — придёшь, тебя сейчас василич запряжет туда ехать, он сам говорил. ваня в лице переменился, и серёже страшно немного от этого его вида стало, какой-то от повзрослевший в моменте стал, серьёзный. он красивый, как и в ту самую ночь был, только сейчас его не хотелось. не хотелось воспринимать как «разовую акцию», скорее как полноценного ваню. всё-таки, каким бы настойчивым он не был, он же простой юноша, который пока что ничего плохого не сделал. евгений васильевич действительно отправил серёжу в институт зарядить генератор для прожектора, потому что стопорить репетицию спектакля не хотелось, а электричество заверили, что до завтрашнего утра в театр не вернётся, неполадки какие-то возникли. да весь день — сплошная неполадка. но всё было, в совокупности, не так плохо, пока серёжа, всё-таки ехал на такси до института и даже не за свой счёт — хорошо дружить с мастером, он лишние расходы возьмёт на себя. все пятнадцать минут пути серёжа не переставал вести с самим собой в голове натужный разговор о ване. хотя, это больше на дебаты смахивало, мысленно даже крики воспроизводились с той же интонацией, какой бы сам серёжа выражался. с одной стороны связываться с ваней — это страшно. он, всё же, ещё подросток, и серёжа боится ему навредить: он курит, он пьёт и часто впадает в состояние полного разочарования от жизни и всего того, что её с горем пополам, но наполняет, создавая иллюзию продуктивного проживания дней, что ему отсыпано сверху. а ваня, наверное, ещё не такой, он наверняка не успел ещё прощупать все тяжести жизни и ему не пришлось в ней разочароваться, потому что до восемнадцати тебе правда ещё всё вокруг сиреневым кажется. и серёжа из добрых побуждений отталкивает подсознательно, чтобы не отравить лучшие годы вани раньше времени. с другой стороны кудрявого правда тянет, через кучу всевозможных придуманных причин не отвечать взаимно. он просто с ваней спорит, чувствуя возрастное превосходство, но на самом деле, забавно то, что в выигрыше ваня. ваня сознательнее, ваня не эмоциям даёт собой управлять, а решениям, правда непонятно, взвешенными и осознанными ли. русый серёжей интересуется, ему правда хочется попробовать судя по всевозможным знакам внимания. и пешкову это не сколько льстит, сколько приятным чем-то отдаёт, окрыляющим. и чувство, когда ты кому-то нравишься так сильно, побуждает самому в искреннего такого подростка разодеться, в его шкуре оказаться, ощутив влюблённость не как очередную и с возрастом посредственную, а так, словно это не жизнь, а режиссёрский этюд на «веру и наивность»: с полной вовлечённостью в процесс, с проживанием каждой улыбки или смешка, с тёплым прикосновением. и хочется в такие чувства долго верить. будь бы у серёжи под рукой сейчас тетрадный лист, он бы изложил это в эссе-рассуждение и получил бы за него оценку на каком-нибудь семинаре по философии. ей богу, как ему, такому нежному и загнанному парню подходит его творческая специальность. • серёжа грыз себя и в институте. картина: он сидит в аудитории один, в темноте для пущей романтичности момента, под ногами у него какой час заряжается огромный генератор. он мигает жёлтым светодиодом, и пешков залипает на эту ритмичную картинку, как на гифку, и ждёт, когда же жёлтый станет зелёным. на часах без десяти три — серёжа просто не может не пялить в левый угол на экране мобильника, отсчитывая минутки. время такая штука, которую не хакнешь: не поторопишь, не замедлишь и вообще не остановишь. и пешков-то ничего из этого не хотел, просто мирился с его размеренным темпом и выжидал. придёт ли ваня? в тишине помещения, каждый раз, когда он прикрывает глаза, будто бы слышит ванин голос, и это верх сумасшествия. он открывает их диалог в «вк», медленно пролистывает и смеётся даже, а не злится, как раньше. как забавно ваня пишет и как глупо серёжа злится и обманывает. четыре минуты всего до встречи, которой может и не быть. серёжа волнуется как на егэ, и это, — шутка, — делает его ближе к ване. ваня бессмертных, 14:53 пфф реально решил не приходить? я разочарован

сергей пешков, 14:54 у меня ещё 6 минут есть

ваня бессмертных, 14:55 душно надеюсь ты в театре

сергей пешков, 14:56 в нём

спустя пару минут серёжа отдалённо слышит звяк громоздкой обуви об пол. дух захватывает, как в триллере. чуть пододвигаясь на стуле к выходу, он выглядывает и видит силуэт в конце коридора, но из-за слабого света ламп в рекреации не видно ничего. — серёж, ты тут? — кричит ваня, подходя к аудитории. — тут. серёжа перешагивает через порог неуверенно, совсем немного вытягиваясь телом вперёд. это точно ваня, он пришёл. — рад, что мы встретились, — как-то тоскливо говорит ваня и медленно моргает, разглядывая серёжу с ног до головы. — я тоже рад, вань. ваня берёт кудрявого за руку, а тот даже не вздрогнул. обводя пальцами круги на ладони, русый завороженно смотрит за своими движениями и мягко пробегается подушечками вверх, к локтю, едва оголённому из-за задёрнутых рукавов толстовки. серёже от этой тактильности уже мало воздуха, он в мыслях теряется и, на расслабленном выдохе опускает напряженные плечи, поддавшись головой чуть вперёд. — хочешь под фонк? — вдруг выдаёт серёжа, усмехаясь себе под нос. — м-нет, просто хочу с тобой. ваня улыбается. серёжа не понимает, как тот это делает настолько чувственно; как умудряется оставаться серьёзным в своих намерениях даже с этой улыбкой, по-детски изогнутой в одну сторону. пешков абсолютно очарован этим моментом, в мыслях он попросил себя никогда его не забывать — здорово. серёжа обхватывает ванино лицо большими ладонями и целует неторопливо, аккуратно, прощупывая пальцами впадинки под скулами, краешки губ, выводя эти движения к вискам. а ваня кусается, как котёнок, за пухлую нижнюю губу и оттягивает на себя, а затем смеётся хитро, когда серёжа удивлённо на него смотрит. — это прям круто было. — старался, серёж. и он снова в свои руки всё берёт, он снова сам проявляет инициативу, подталкивая серёжу спиной вперёд, вглубь аудитории. он неторопливо перебирает ногами, успевая отвечать на настойчивые поцелуи-покусывания вани, пока не упирается пятками в край тренировочной сцены. — серь-ёзно, х-ха, — пешков отстраняется, присаживаясь. — прям на сцене? — неужели ты никогда не хотел здесь потрахаться? — ваня оглядывается, приоткрывая рот на тяжелых выдохах. — прям в храме искусства. — заводит, признаю. подбивая ваню ладонями под колени, серёжа просит его сесть на него сверху. он не мешкается, удобно расставляет ноги по обе стороны от торса пешкова и стягивает толстовку с себя, оперативно поддевая и майку тоже. серёжа при свете видит белоснежное красивое тело парня и кладёт ему на грудь ладони, ведя к кромке джинс. — быстро ты, — обхватив ладонями чужие, ваня подтянулся выше и расстегнул ширинку вместе с серёжей. с его губ не сходила блаженная улыбка и серёже это ужасно нравилось, столько эмоций в сексе он ещё никогда не видел и сам не ощущал. ваня всем телом вздрагивает, когда серёжа надавливает ладонью на член через ткань трусов. его эмоциональный спектр в этот момент бесстыдно проявляется в лице пошлыми и развратно приоткрытыми губами и сжатыми зубами. наверное, это удовольствие, от которого серёжу пьяно мажет, он и сам вздыхает полной грудью и снимает худак, прогибаясь в спине, весь взбудораженный тем, что видит. снять широкие штаны с серёжи куда проще, стоит только оттянуть резинку, поддев пальцами. и пешков бы поверил, что ваня делает это уже машинально, но то, с какой выдержкой он сначала поглаживает, а только потом запускает руки под резинку белья у поясницы, чтобы стянуть его к коленям, серёжу сильно возбуждает. каждое действие — это как усложнения в уровнях игры, только сейчас, где бы ваня не коснулся — фаталити. пешков ещё никогда так не сдерживал себя, чтобы не кончить раньше времени, честно. у русого в кармане смазка и презерватив, потому что он точно рассчитывал. приподнимаясь на ногах, ваня стянул с себя джинсы и бросил их за спину, перед этом суматошно достав всё, что нужно. это не застопорило процесс и даже не выводило из себя серёжу, что тоже, как и всё сегодня, удивительно. пешков прижимает парня ближе к себе за плечи, так, чтобы их тела, наконец, соприкоснулись. от вани тепло, от вани жарко. кудрявый чувствует, как у парня, когда он вздрагивает, втягивается живот и это отдаёт неизвестным до этого приятным кульбитом в грудь. он вылизывает соски, и, судя по всему, это та самая зона. серёжа обхватывает сосок пальцами и потирает меж подушечек, и ваня подвизгивает даже, прикрывая ладонью рот. — мне нра-вится, — серёжа расплывается, щурясь. — когда стону? — спрашивает ваня, слишком сексуально убирая вспотевшие у висков волосы назад. — обожаю такое, да. и ваня, пользуясь близким контактом сейчас, нежно проводит носом от виска к уху, прикусывает зубами мочку и выстанывает самый влажный звук, который в серёжу вселяет уверенность в себе и отключает его мозг совсем, давая волю желаниям. серёжа поддаётся бёдрами вверх, и ваня, выливая на ладонь уже успевшую согреться смазку, распределяет её по вставшему члену парня. — меня-на-пальцы-не-хватит, — бормочит ваня, оставляя короткие поцелуи на груди серёжи, всей покрытой мурашками. — тогда без церемоний, х-а, — серёжа подмигивает, ладонями подхватывая ваню за ягодицы. тот насаживается на член сам, больно упираясь ладонями в серёжину грудь. тот двигается внутри вани размеренно, заменяя этим подготовку пальцами, и когда из уст вани вырывается мольба «быстрее», то немного набирая темп, серёжа и сам начинает возбуждённо скулить, уже без каких-либо стеснений быстро вдалбливается в ваню, пока тот, спустя пары таких подходов, не кончает серёже на живот. густая сперма растекается чуть ниже пупка, и от этого ощущения липкого серёжу лихорадит совсем, для того, чтобы кончить, ему много не надо. словно по часам выверено, серёжа изливается внутрь вани вместе с его же хриплым стоном на ухо. — у-ух, вот это проблема, — серёжа гладит парня по волосам, и сам едва может дышать. — какая? — ваня падает на серёжу, утыкаясь носом в шею. — я…мне можно на тебя посмот-посмотреть и уже кончить, хх-ха. — я такой же, серёж, первый же не сдержа-фу-ух-ся, — ваня хихикает, щекотно потираясь носом о серёжину ключицу. кудрявый смотрит вверх, на прожектора, висящие над сценой. если бы они сейчас рухнули и прибили бы их обоих с ваней, то это была бы самая приятная смерть. но это им сейчас совсем не грозит, по крайней мере серёжу это не тревожит, пока на нём такой тёплый и возбуждённый мальчик лежит. в дурной улыбке расплываясь, серёжа оглядывает аудиторию — генератор, наконец, загорелся зелёным.