***
Сувон в бешенстве. Всё же он нашёл сына своими силами, выяснил, что он живёт один, что не работает, почти никуда не выходит. Альфа сразу к нему сорвался, с надеждой забрать домой. Но то, что он увидел, повергло в шок. Его любимый, единственный мальчик, его кровь и плоть, спит с каким-то альфой, имя которого не говорит, носит метку его, не состоя с ним в браке. Это позор. Уджон заметил состояние мужа и расспросил о причинах. Альфа всё ему рассказал. Омега ушам своим не поверил... Как мог Юнги так поступить? Уджон, в отличии от Сувона, не спешил рубить с плеча. Он решил как следует поговорить с сыном и всё разъяснить. Тайком он взял у мужа телефон и записал себе новый номер Юнги.***
Чонгук на грани безумия. Хоть, впору, детектива нанимай, чтобы найти Сумина. Но ни фамилии его, ни возраста он не знает. Чон понимает, что меченного омегу никто замуж не возьмёт. Альфа в чужую судьбу влез. Жизнь сломал чужую. Он готов взять за это ответственность на себя. Если Сумин был в том супермаркете, то, соответственно, живёт где-то недалеко. Альфа очень хочет увидеть его и поговорить. В лучшем случае, даже забрать его к себе и узаконить отношения. Чонгук пытается на работе сконцентрироваться. Столько отчётов нужно предоставить до конца рабочего дня, а время близко к обеду уже. Внезапно альфу осенило. Хосок ведь тогда в клубе с Сумином был. Неужели это с ним омега помолвлен был? Не может быть... Чонгук об этом точно знал бы... Он решает Хосоку позвонить, о Сумине разузнать. Готов умолять его о прощении, лишь бы адрес омеги дал. К концу дня альфа всё же успешно заканчивает дела и отправляется домой, воодушевлённый идеей. Номер Мина был у него, поэтому зайдя домой и переодевшись, он сразу набирает его. – Да? – Хосок? – Да... А с кем я разговариваю? – Это Чон Чонгук. – Неужели... Ну, чем обязан тебе, Чонгук? – Хосок... Сумин... Где он? – Надо же. Вспомнил. С чего вдруг? – ухмыляется Мин. – Ты же понимаешь, что я должен найти его. – голос Чонгука дрожать начинает. – Зачем? Снова трахнуть? – отрезает тот, повышая голос. – Нет. Я возьму на себя ответственность за него. – Какие красивые слова. Я должен верить тебе? – Хосок, прошу тебя, помоги найти его. – чуть не молит уже Чонгук. – Помогу. Звонок обрывается. Чон на диван садится. В ушах звенит, сердце бешено бьётся, словно вот вот из груди вырвется. Тишину короткое оповещение нарушает. Одно непрочитанное сообщение. От: Мин Хосок.***
Юнги уже на лавочке в парке сидит. На нём простая черная футболка, черный шёлковый шарфик на шею повязан и рваные синие джинсы. К воротам парка автомобиль подъезжает и из него выходит Уджон. У Юнги ладони вспотели, а руки и колени предательски дрожат. Он с лавки поднимается, встречает папу. Так сложно, оказывается, правду рассказать. – Юнги, родной мой... – омега сына обнимает, к груди прижимает. У Юнги дежавю. Его снова обнюхивают. – Так, значит, отец прав оказался... – отстраняется Уджон и на лавочку садится. – Даже шарфик надел... – Уджон с презрением на сына смотрит. Юнги опускается рядом. – Не хочешь хотя бы мне рассказать, кто этот альфа? – Я всё расскажу, пап. Только прошу тебя, выслушай внимательно и постарайся понять... Хорошо? – голос Юнги дрожит, он с мольбой в глаза папы смотрит. – Хорошо. Младший голову вниз опустил, устремляя взор на асфальт. Он неторопливо поведал папе всё с самого начала. Об изменении внешности и о похождениях в клуб с охраной, о том, как однажды Чонгука там увидел, как после, тот похитил его и шантажировал раскрытием личности. О ночи с альфой, что кончилась следом пренадлежности на ключице. – Ох Юнги... Как, как ты мог такое допустить, а? – омега не кричал. Его голос был тихим, пропитанным грустью, болью. – Почему ты сразу не открылся ему? Всё ведь вышло бы иначе. – Я боялся осуждения с его стороны. Это ведь ночной клуб. В подобные заведения не ходят хорошие омеги, пап. – Да уж... Зато хорошим альфам туда можно, так ведь? Юнги молчит. – Тебе необходимо встретиться с ним и поговорить, сын. Ты ведь ни с кем больше свою жизнь не свяжешь. – Я понимаю, пап. Я встречусь с ним. Обещаю. А теперь езжай домой, хорошо? – Хорошо, Юнги. Удачи тебе. Не затягивай с этим. Омеги обнялись на прощание и каждый ушёл в свою сторону. Дома Юнги принимает душ и садится за просмотр дорам. На телефон смс приходит. Омега снимает блокировку и открывает сообщение. Хосок. "Брат, прости меня." За что простить? За отца? За то, что адрес его дал? Да что уж там, не стоит. Омега хотел было снова позвонить Хосоку, но в дверь внезапно звонят. Мин думает, что брат пришёл. Ну или отец, хотя это вряд-ли. Юнги медленно в коридор выходит, отчего-то дрожь по телу бежит, сердцебиение учащается. А сущность бьётся в истерике, к двери рвётся. Юнги внезапно понимает, кто за дверью. Уже запах, даже, его чувствует. Для достоверности в глазок смотрит. Не ошибся. За дверью Чон Чонгук стоит. Его жених бывший, его альфа, его истинный. Тот, кто за одну ночь лишил его всего. Раздаётся ещё один звонок и омега вздрагивает, выныривая из мыслей. – Сумин, открой. Я знаю что ты здесь, я чувствую тебя. Сумин... Так вот за что Хосок прощение попросил. Сомнений точно нет. Юнги рот ладонью прикрывает, останавливая, так рвущийся изнутри, истерический смех. Хосок, видимо, тем самым им помочь решил. Но только вот Юнги не готов ещё признаться. –Уходи. – слышится приглушённо из квартиры. – Не уйду. Давай поговорим. О чём? Как всё рассказать ему? Душу наизнанку выворачивает, сердце разрывается от ужаса и отчаяния. Омега нервно губы изнутри кусает. Он сел на пол, спиной к двери, за голову схватился. – Уходи, прошу тебя. – Я же снесу эту дверь к хуям, если ты не откроешь! А вот тут уже страшно становится. Может, соседи на помощь выйдут? Может кто-то прогонит его? Мысли одна другую сменяют. Всё тело дрожит в панике. Хочется исчезнуть навсегда, сквозь землю провалиться хочется. Время не ждёт... Сейчас, или никогда - решает. Юнги встаёт медленно, поворачивается к двери, трясущимися руками замок поворачивает. Открывает дверь и замирает, сталкиваясь с альфьим непонимающим взглядом. На лице его, кажется, эмоции одна другую сменяют. – Юнги? Н-но... Как? Не понимаю... А чего тут непонятного то? Вроде всё очевидно. – Проходи. Альфа проходит за омегой в коридор, дверь за собой закрывает. Так и стоит на пороге, смотря в омежьи глаза. Сомнений нет. Это он. Альфа метку свою чует. Зверь его теперь рычит утробно, за то, что лгал так жестоко, наказания требует. – Объясни. Омега разворачивается к нему, только рот открыть собирается. – Хотя нет. Дай угадаю... Всё это, чтобы позора избежать, за свои блядские похождения? – Какие блядские похождения? – тихо хрипит омега. Неприятно слышать подобное... Обидно. – Конечно, если бы я узнал, что мой жених в таких местах бывает, вряд-ли бы я согласился на свадьбу. Хоть я и убедился, что ты девственником был, где гарантия того, что тебя не имели в другие доступные места? Ты ведь, как шлюха вёл себя. И выглядел так же. – Чонгук... Всё не так... Как ты можешь... – Какая же ты тварь, Мин Юнги... – альфа договорить не даёт. Омега вмиг прижатым к стене Чоном оказывается, тот рукой шею хрупкую сжимает, рычит, стиснув зубы, грозясь задушить. Ноздри его от злости вздымаются а в глазах чернота сплошная. Омега его до жути боится, кажется, ещё чуть-чуть, и он сознание потеряет от страха и нехватки воздуха. Альфа внезапно хватку ослабевает, нагибается к омеге, носом проводит по любимой черничной венке, внюхивается, лижет кончиком языка, пробует. Затем отстраняется. Пол минуты смотрит ему в глаза и впивается в губы, терзая их в грубом жадном поцелуе, кусая до крови. Запах его омегу с ног до головы окутал, подчиняя волю. Юнги пошевелиться не смеет, от животного напора задыхается, пытается хоть чуточку воздуха глотнуть. Кажется, что альфа из него душу высасывает. В глазах темнеет. И омега во тьму ныряет, оказываясь полностью обездвиженным в сильных альфьих руках. Сознание покидало парня.