Day 13 Water // Риндо, Ран, Харучие, Коко
31 октября 2022 г. в 10:29
— Готов поспорить, ты даже не подозревал, что твоя душевая пригодится тебе для такого, — мурлычет Ран, мягко подталкивая Коко под струи теплой воды.
Хаджиме жмурится, выставляет вперед руки в поисках опоры, и их тут же перехватывают: стоящий у самой стенки Харучие ловит его за запястья — легко, едва сжимая на них свои пальцы — и притягивает к своей бледной груди. Ран тут же прижимается сзади — Коко чувствует лопатками не нагретую еще водой кожу и чуть прогибается в пояснице, едва чужие длинные пальцы смыкаются на его талии.
— Мм, Коко, какой ты… — голос Рана сочится довольством, нотки легкого возбуждения искрятся в нем, переплетаясь с шумом воды и отлетая от кафеля душевой. Его ладони обхватывают туловище Коко так правильно и так хорошо, что с его острого язычка не сходит в ответ на это ни одной колкости, ни одной фразы, ершисто ядовитой и неприятно кусачей, как первые утренние заморозки. Он разморен теплом воды и сыт прикосновениями прижимающихся к нему спереди и сзади тел, и все, чего ему действительно хочется сейчас — чтобы его касались больше. Чтобы ласкали — и чужие пальцы и ладони, и теплые струи воды, льющейся сверху.
В отличие от Рана, Харучие касается его молча. Его лицо выглядит лишь немного расслабленным — на нем нет ни одной из тех эмоций, которые отражает сейчас лицо Рана, но Хаджиме прекрасно известно, что это не значит совершенно ничего — просто он привык прятать свои чувства и во всем отдаваться действиям. И по тому, с какой нежностью и осторожностью, словно он делает это впервые, он выводит на его запястьях и тонкой коже предплечий невидимые глазу узоры — символы своей привязанности — Хаджиме может читать и его настроение, и его ощущения. И ему всегда хочется быть отзывчивым с ним. Если с Раном или Риндо он может себе позволить быть игриво грубым или резким на язык, чувствуя себя одновременно маленьким из-за разницы в росте или комплекции, но дерзким и смелым, то с Харучие, любящим преданно и тихо, обходится совершенно иначе — как с чем-то хрупким, очень нежным и чрезвычайно важным и дорогим. Он никогда не скажет ему об этом ни слова, но когда они собираются вот так, все вместе, всегда старается касаться его чаще и целовать нежнее, дольше, слаще, поглаживая ладонями всегда прохладное худое тело и мягкие розовые волосы.
Харучие все еще кажется немного неуверенным, даже спустя столько времени. Этот контраст жестокой, почти механической, едва ли человеческой беспристрастности на работе и той чувственной, молчаливой привязанности, которую он демонстрирует, когда они остаются наедине, поразителен для Коко. Когда они вместе — и Риндо, и Харучие, и Ран словно ставят его в центр всего — как будто они здесь только ради него, и его удовольствие первостепенно для них и куда важнее и нужнее своего собственного. Он купается в этом и наслаждается каждым мгновением и прикосновением, но сегодня ему хочется, чтобы вся любовь — и братьев Хайтани, и его самого досталась только Харучие. И если Ран, думается ему, в его привычной самоуверенности уделяющий почти свое внимание только ему, с этим фактом возможно смирится не сразу, то Риндо наверняка поймет все с одного только взгляда.
Он втискивается в душевую последним. Она в любом случае не рассчитана на четырех взрослых мужчин, поэтому им приходится немного потесниться, и он шипит, пытаясь проскользнуть мимо Рана вглубь, прежде чем наконец размещается рядом с Коко и Харучие. Тут же касается губами переносицы Коко и опускается уверенными, но мягкими поцелуями к губам. Лижет верхнюю самым кончиком языка и остаток поцелуя отдает Харучие — ненастойчиво поворачивает к себе его голову осторожным прикосновением пальцев к подбородку и словно передает ему рот в рот взятую от Коко молчаливую нежность, пока Ран жмется теснее сзади и начинает покрывать шею Хаджиме неторопливыми поцелуями.
— Ты совсем забыл про меня, Коко, — притворно дуется он. — Вы все забыли, мм, Рин? — он чуть тянет брата на себя, и тот тут же подставляется под поцелуй — совершенно другой, мокрый, развратный, жадный. Хаджиме разворачивается в его объятии и вмешивается в их совсем не нежные прикосновения губ и языков. Ран наконец-то снова доволен, он едва не урчит, касаясь то одного, то другого. Закрывает глаза, прижимая к себе их обоих, но Хаджиме все равно тянется руками назад. Гладит ощупью, стискивает пальцами худые бока и притягивает к себе. Чувствует ягодицами прикосновение чужого крепкого стояка и разводит их руками, давая ему вжаться теснее, коснуться, почувствовать — желание и обещание, что в этот вечер все самое вкусное достанется только ему. И чувствует кожей расходящееся тепло от чужих касающихся ее губ.
— Ран, поцелуй Хару, — совсем не мягко просит Коко. Притягивает его к себе ближе, обнимая за талию одной рукой, но когда расстояние между их телами сокращается до нескольких сантиметров, грациозно делает шаг в сторону. Ран удивленно вскидывает на это брови и тянется к нему, будто бы игнорируя его просьбу, и он повторяет. Резче, строже — он видит по лицу Рана, что тот удивлен и намерен спорить. И, сощурив взгляд, целует его, прикрыв глаза. А затем поворачивается к Харучие.
— Иди ко мне, — просит он. Куда мягче, чем говорил с Раном. Притягивает к себе за подбородок — осторожно, мягко придерживая его пальцами, и целует — сразу проникая вглубь рта языком, так, как любит Ран — хочется показать ему, что Харучие тоже достоин внимания, что ни на одном Коко сошелся свет. Что он куда горячее и отзывчивее, чем Ран видит и думает. И кажется, это срабатывает.
Ран заинтересованно хмыкает и приобнимает руками их обоих.
— Похоже, Коко завел себе любимчика, ммм? — спрашивает он, потираясь кончиком носа о нос Хаджиме. — Или ты видишь в нем что-то, чего я не разглядел? Покажи мне.
Хаджиме на мгновение прикрывает глаза в молчаливом согласии и снова припадает губами к губам Харучие. В этом поцелуе — вся его страсть и нежность, и еще негласная просьба открыться кому-то другому, кроме него, сплетенная с обещанием, что ему понравится. Что Ран будет, в своей, конечно, манере, но нежен и с ним тоже, если Харучие захочет этого. Целует недолго, чтобы не заставлять Рана изнывать от нетерпения, и отрывается от его губ всего на мгновение, прежде чем Ран, обхватив ладонями его лицо, продолжит поцелуй. Они целуются так чувственно, что у Коко от одного взгляда на это встает так крепко, что темнеет в глазах. Он чувствует руки Риндо, обвивающие его со спины, и чуть наклоняется назад. Потирается щекой о его собственную в жесте благодарности и гладит его ладони и предплечья. Риндо осторожно касается губами его шеи. Ведет руками по животу вниз, пальцы одной смыкаются на члене, а другой — с нажимом скользнув по ягодице, входят в податливое колечко мышц.
— Добавь смазки, Рин, — прогибаясь в пояснице, стонет Хаджиме. Харучие отрывается от губ Рана и смотрит прямо в его глаза потемневшим взглядом. Риндо входит в него пальцами снова. Хаджиме тянется к Харучие, чтобы поцеловать его, но Ран опережает — ловит его губы своими и врывается языком в его рот, нагло, самоуверенно. Риндо мягко целует между лопаток, двигая пальцами внутри, лишь один Харучие остается не у дел.
Хаджиме тянет к нему руки. Касается его члена и сжимает его в кольце пальцев, другой рукой переплетаясь с его. Гладит большим пальцем запястье, пока Ран и Риндо прижимаются к нему с обеих сторон, но не пытается вырваться или приструнить старшего Хайтани. Ему хочется инициативы от Харучие, немного жесткой, но пылкой решительности, хочется, чтобы он показал остальным, чего он хочет и что ради этого сделает. Но вместо того, чтобы отнять у Рана его поцелуи и присвоить себе, Харучие внезапно опускается перед ним на колени. Укладывает ладони на его бедра, чуть сжимая, будто бы фиксируя, чтобы не вырвался, и лижет языком тонкую кожу внизу живота. Следом прижимается губами, опускаясь все ниже и ниже, и когда достигает члена — не останавливается, движется по стволу до самой головки, чуть придерживая его рукой. Эти мягкие, но полные страсти поцелуи и движения пальцев Риндо внутри лишают Хаджиме возможности нормально дышать. Словно прекрасная рыбка, выброшенная на берег мощным приливом, он бьется в их руках и отстраняется от Рана, пытаясь глотнуть немного больше воздуха.
Ран улыбается ему и укладывает голову на его плечо.
— Еще немного, Коко, потерпи, — просит, легкими, почти щекотными касаниями двигаясь вдоль линии ребер вниз, к пояснице. Подается вперед — впивается в губы Риндо и одновременно с его пальцами входит в Коко еще одним, растягивая еще больше.
Хаджиме прогибается в пояснице. Харучие насаживается ртом на его член, и он громко, гортанно стонет, крепко сжимая в своей ладони член старшего Хайтани. Ран отрывается от губ брата и вынимает палец.
— Хару, он совершенно для тебя готов, — говорит он с таким довольным видом, будто все достанется именно ему. Мягко касаясь плеч Коко руками, разворачивает его и разводит его ягодицы.
Харучие трепетно обводит кончиками пальцев растянутое колечко мышц и толкается на пробу. Пару раз двигает и затем заменяет их членом, медленным, слитным движением входит в Коко, вжимается губами в его затылок и замирает. Стоит так несколько секунд, просто давая привыкнуть, и только затем, изо всей силы прижав его к себе руками, начинает медленно и плавно двигаться.