Благодарение Эбигейл

— Эм, Нэйтан, — заслышав голос менеджера, вокалист вздрогнул, накинул одеяло на лежавшую рядом Эбигейл, а сам решился показаться из-под него по пояс. — Я понимаю, что ты хорошо проводишь время с вашим новым продюсером, но ты сам просил напомнить о собрании в студии. — Ох. Вот чёрт, — прокряхтел Нэйтан и смущённо отвёл глаза, чего раньше с ним никогда не случалось. Стесняться в присутствии в менеджера? Пфф, да Чарльз сотню раз видел его голым в кровати, порой и в объятиях группи. Но группи и за людей-то можно не считать, а вот Эбигейл — дело другое. — Спасибо, Чарльз, — невозмутимо произнесла девушка, высовывая из-под одеяла растрёпанную голову. Неизменные кудряшки в стиле афро сейчас можно было описать только как «взрыв на макаронной фабрике». Время они в самом деле проводили очень весело. Оффденсен стоял у двери, и с этого расстояния дальнозоркость позволила Нэйтану заметить на белоснежной рубашке менеджера пятно кетчупа. Всегда чопорный и отутюженный, Чарльз порозовел и запыхался. Несколько прядей выбились из прилизанной причёски. Серые брюки красноречиво натягивались палаткой на причинном месте. И забрызганное белыми кляксами лицо Эбигейл вряд ли было тому причиной. Вот таким Нэйтан менеджера никогда не видел. — Больше не кончай мне на лицо, — попросила Эбигейл, когда за Чарльзом закрылась дверь. — Сперма ужасно стягивает кожу. А ещё плохо отмывается и кошмарно пахнет! Знаешь, ты бы ел поменьше готовой еды, — заключила она, повернулась на бок, и, откинув одеяло, шлёпнула Нэйтана по пузу. — Ты и так никогда не даёшь мне кончить, — обиженно пробурчал он, растягиваясь на подушках, и уставился в уходящий в бесконечность потолок. — Это жестоко! — Мы опаздываем на собрание, — напомнила Эбигейл строгим голосом, который обычно "включала" лишь в студии. — Советую собираться оперативно. Она наклонилась поднять лифчик, брошенный на пол в пылу страсти, и мягкий животик сложился в симпатичную складку. Эбигейл даже бровью не повела, и Эксплоужен с уважением поджал губы. Он знал, девушки впадали в панику, если у них становилось чуть мягче на рёбрах, но Эбигейл уже неделю боролась в пуговицами на ставшей тесной блузке и не высказала ни капли недовольства. Молчал и Нэйтан — говорить девушке, что она набрала вес, немного невежливо. К тому же, на высокой Эбби с её фигурой типа «песочные часы» небольшая пухлость выглядела очень мило. Нэйтан поспешил подтвердить это, когда они забрались в душ. Отмываться пришлось быстро, но Нэйтан успел напоследок потискать тяжёлые, грузно свисающие груди. Они и раньше не помещались в ладони, но сейчас, как показалось Нэйтану, стали ещё больше и мягче. На такое он возразить не мог. — А ты говорила, что у нас хреновый распорядок, — мирно пробурчал Нэйтан, закутывая девушку в полотенце. Эбигейл надулась, но промолчала. Вместо ответа она взяла со стула свою блузку, зиявшую дырами неровно отрезанных рукавов, и, смущенно прикусив губку, попросила: — Нэйтан, я хочу одолжить твою футболку. И, не дожидаясь разрешения, прибавила страшным шёпотом: — Я больше не влезаю в блузку. — Нет проблем, милая, — добродушно рыкнул Нэйтан. — Я специально купил побольше серых футболок. А то ты у меня их постоянно таскаешь. Нэйтан не нуждался в объяснениях — он давно видел, что вся одежда сидит на Эбигейл в обтреск. Швы на плечах пиджака готовы были лопнуть, но девушка вовремя догадалась его снять. Плечи у неё и вправду стали чуть более дряблыми, Нэйтан не мог обхватить их пальцами. Но не имел ничего против. В конце концов, ему надоело биться о скалы. А то, что у Эбигейл наметился второй подбородок и животик, выглядело в глазах по уши влюбленного Эксплоужена просто очаровательным. Широкая тёмно-серая футболка на высокой и ещё довольно изящной Эбигейл смотрелась почти как платье. Вид выходил не самый изысканный, но это было всяко лучше, чем носить рубашку с неровно отрезанными рукавами. Вопрос с одеждой следовало решить поскорее — их уже заждались в студии. — Как думаешь, твои коллеги не оставили попыток меня задобрить? — усмехнулась Эбигейл, когда они, взявшись за руки, шли в студию. Рукава футболки спускались ей почти до локтей. Нэйтан пожал плечами. Несколько дней назад он заметил, что остальные детклоковцы стали угощать девушку, помимо ставших обязательными пирожных, молочным коктейлем. И не стал наступать на горло этой инициативе. Думал, будто эти кретины наконец-то взялись за ум и решили наладить контакт с продюсершей. Весьма странным способом, но ладно. Главное, что Эбигейл была довольна — да и кричать на них во время репетиций стала поменьше. У Эбби, похоже, давно не было хорошего мужика — стоило Нэйтану начать регулярно её трахать, колючий характер девушки стал гораздо лучше. В студии Нэйтана ждало нововведение — коробка пончиков, стоявшая на приборной панели. И хотя к ней успел приложиться Дик, неизвестно что здесь делавший, Эбигейл радостно воскликнула: — Боже, пончики! Мальчики, это так мило! Целая коробка — и вся моя! Вы это очень хорошо придумали! Не замечая того, как таинственно музыканты переглянулись с Диком, она опустилась за микшер и тут же взяла себе один пончик. Нэйтану это всё показалось подозрительным — но он покорно занял своё место у микрофона. Репетиция прошла непривычно гладко. Жан-Пьер говорил правду — на свиданиях настроение Эбигейл было прекрасным, однако в студии, где под рукой не имелось еды, неизменно портилось. Никто не хотел признавать, что продюсерша злится на них за лень — все сложили это на отсутствие еды. Дик, похоже, больше всех радовался пончикам. Оно и понятно — пока рот Эбигейл был занят едой, она не могла возразить на его предложения. Зато девушка очень яростно сверкала глазами и хмурила брови, так что продюсеру пришлось заткнуться. И в отместку стащить у неё пончик. Это показалось Нэйтану странным — Набблер часто тусил с ними, и тяги к сладкому за ним никогда не замечали. Теперь же он жадно косил окуляры на пончики и до раздражающего часто одёргивал плохо сидящий пиджак. Шёлковый шейный платок должен был прятать размякшую шею, но со своей задачей справлялся из последних сил. Куда больше Нэйтана удивило, что Уильям пялился на Дика, чуть ли не облизываясь. Между этими двоими и так сверкали искры, но теперь последнее, о чём они думали, это о музыке. Басуха Мёрдерфейса издавала на редкость ужасающие звуки, а Дик предлагал сущую ерунду, заставляя даже музыкантов сомневаться в своём профессионализме. Жан-Пьер говорил, что сытая женщина становится добрее, но Эбигейл долго выдержать не смогла. — Мистер Набблер, Уильям! — прикрикнула она, смахнув с губ разноцветную посыпку. — Может быть, вам нужно выйти и подышать? Вы только затягиваете процесс, а это никому не нужно! Долго уговаривать их не пришлось. Дик, правда, злобно стрельнул в Эбигейл красными огоньками окуляров, но схватил пыхтящего Уильяма под руку и удалился. В студии сразу же стало легче дышать, и музыканты благодарно кивнули девушке. Без Дика они справлялись вполне достойно, а Сквизгаар и так привык переписывать басовые партии Мёрдерфейса. — Послушай, Эбс. Может, потусишь с нами? — спросил Пиклз после репетиции. Вид у него был непривычно виноватый, Эбигейл даже растерялась. Нэйтан удивился, но решил нахмуриться для порядка. Он-то знал, как заканчивались такие предложения. Нескольких девушек упустил благодаря гостеприимству своих коллег. — Мы заказать китайской еды, хочешь? — состроил Токи щенячью мордочку. Перед таким, конечно, сложно устоять, вот Эбигейл и заколебалась. — Йа, мы бы хотеть извиниться за свое поведение, — подхватил Сквизгаар. Нэйтан наконец-то понял, к чему они клонят, и поскрёб в затылке. — Да, мы же поначалу плохо относились к тебе и всё такое… — протянул он. — Но ты не такая уж и плохая. Поэтому да, мы, — выдохнул он, спиной чувствуя поддержку группы, — мы хотели бы подняться в твоих, э-э-э, глазах, вот. — Так уж и быть, давайте, — смягчилась Эбигейл. — Я хоть узнаю вас поближе, мальчики.