***
С каждым днём пребывания Линды Джефферсон в Сонтерье, левое крыло которого служило домом семьи, Магнус всё больше понимал и одобрял выбор внука. Девушка была свежим ветром, ворвавшимся в затхлое помещение. После свадьбы молодые супруги продолжили путешествовать ещё несколько месяцев и окончательно вернулись в Сонтерье к Рождеству. Эрван готовился к карьере профессора Чар у первого и второго курса с будущего года, посещал уроки своей матери в качестве помощника преподавателя. Линда, будучи артефактором, выполняла частные заказы, в основном, из Америки. Под влиянием семьи Терье, каждый член которой был профессором в Сонтерье (Тибо преподавал Зельеварение, его жена Аньес - Чары, Патрик О'Брайян - многолетний амант Тибо, который считался членом семьи, был профессором ЗОТИ) Линда тоже невольно заинтересовалась жизнью школы и однажды за ужином предложила ввести факультатив Артефакторики. Магнус, хоть в душе и не верил в успешность этой затеи, тем не менее согласился попробовать с нового учебного года. В три возрастные группы записалось по 4-5 человек, после нескольких первых занятий к Магнусу потёк нескончаемый поток просьб от других студентов принять и их на факультатив. Оказалось, что Линда Джефферсон-Терье хоть и не хватала звёзд с неба как артефактор, но умела увлечь и заинтересовать детей как преподаватель. На следующий год на Артефакторику записались уже две трети всех студентов. Третий год преподавания Линда заканчивала будучи на восьмом месяце беременности и в середине лета родила двух малышей - разнояйцевых близнецов - Тристана и Леарта. Терье не могли поверить в это чудо - на протяжении столетий в каждом поколении рода Терье неизменно рождался один ребёнок - мальчик. Из-за этого род был под постоянной угрозой вымирания - случись что с ребёнком и продолжить род будет некому. Отсюда и традиция рано жениться и сразу же обзаводиться ребёнком. Когда Линде рассказали об этом, она лишь усмехнулась и сказала: - "Это мы ещё посмотрим!" Приятно было тешить себя надеждами, но всерьёз её слова никто тогда не принял. Теперь же Линду, которую и без того успели полюбить, готовы были носить на руках. Магнус считал, что больше от жизни и просить нечего… пока спустя шесть лет Линда не родила девочку Рене - первую девочку Терье за всю историю их рода. Эрван чуть с ума не сошёл от радости, его родители Тибо и Аньес плакали от счастья, а Магнус твёрдо решил, что не умрёт пока не устроит девочке лучшую жизнь. Рене так любили и баловали, что Линде пришлось пригрозить переездом в Америку, если Терье не возьмут себя в руки.***
После рождения Рене Аньес перестала преподавать и посвятила себя внукам, теперь Эрван вёл Чары у всех курсов. Линда также продолжила преподавать Артефакторику. По её предложению со временем появились и прижились факультативы Ритуалистики, Алхимии и Анимагии. Также в школу часто приглашались ведущие специалисты самых разных профессий, которые рассказывали о своих достижениях и пути в профессии. Сонтерье всегда славилась элитарным образованием, красотой окружающей природы и полной закрытостью от магглов. Теперь к славе школы добавились новаторство и исключительность, никакая другая школа волшебства не могла предложить подобное образование.***
Натаниэль Блэк полюбил Сонтерье не сразу. Воспитанный на рассказах Сириуса и Ремуса о Хогвартсе, он ждал чего-то подобного и здесь: огромного замка тысячи огней, огромного озера с каким-нибудь огромным чудовищем, огромного леса с множеством страшного зверья, и увидев небольшой замок в лучах солнца, долину между гор и совсем уж крохотное горное озеро в низине, был изрядно разочарован. Понимание в какое красивое, спокойное и безопасное место он попал, пришло позже. Школа была небольшая, на каждом курсе училось не более 15-16 человек, разделённых на две группы - англоязычную и франкоязычную, хотя подавляющая часть учеников знала оба языка. Спальни были рассчитаны на 1-2 человека, имелись комнаты для занятий и отдыха. Школьная библиотека была сравнительно небольшой, но практически любую книгу можно было заказать из Национальной Магической Библиотеки и получить в тот же день. Столовая выглядела как ресторан с открытой в тёплое время года верандой. Поесть можно было и в поселении - главное успей на урок и вернись к отбою. С родителями можно было видеться настолько часто, насколько им позволяло время - в поселении на почте был камин, специально открытый только для родителей и опекунов. Нати знал девушку, к которой родители приходили каждый день на протяжении первых трёх курсов. Его родители, конечно, не могли наведываться так часто, обычно они виделись раз в месяц-два, а когда он участвовал в квиддичных матчах даже оставались на пару дней в местном отельчике. И да, квиддич, конечно, тоже был: команд было шесть и набирали их выборные капитаны, которыми могли стать студенты с любого курса. Также существовала сборная школы, которая соревновалась со сборными других школ в школьной лиге Европы. Никто так и не смог объяснить Нати, почему Британия в школьной лиге не участвовала. Нати стал играть за сборную Сонтерье со второго курса. Тогда он впервые узнал, что такое настоящая конкуренция: если в школьные команды мог попасть практически любой желающий, и Нати не составило труда стать ловцом одной из них на первом курсе, то в сборную отбор был по-настоящему жёстким. И как же это того стоило! За четыре года своего участия в сборной Нати побывал почти в каждой магической школе Европы, а зрителей на матчи собиралось так много, что студенты чувствовали себя профессиональными игроками.***
Много замечательных вещей случилось с ним в Сонтерье и лучшая из них - это, безусловно, дружба с Тристаном и Леартом Терье. Нати первое время держался особняком. Ему, вчерашнему ученику обычной маггловской школы в не самом благополучном районе Лондона, однокурсники по Сонтерье казались кучкой одинаково изнеженных и избалованных папенькиных и маменькиных сынков и дочек. Он был уверен, что ни один из них и пяти минут не продержится против него ни в магической дуэли, ни в маггловской драке. Правдивость его предположений, по крайней мере касательно магической дуэли, выяснилась уже на первом уроке ЗОТИ. То, что не у всех, точнее ни у кого, родители не были ни аврорами, как Сириус, ни преподавателями ЗОТИ, как Ремус, в голову ему почему-то тогда не приходило. Нати не планировал ни с кем сходиться особенно близко, зная, что после пятого курса он перейдёт в Хогвартс и в Швейцарию скорее всего никогда не вернётся, но братья Терье взяли его на измор, чему впоследствии Нати был бесконечно рад. Тристану и Леарту всегда хватало компании друг друга, пока они не встретили Натаниэля Блэка, который показался им безумно крутым, интересным и необычным. Богатый наследник из древнего чистокровного рода, он был таким же, как они, и в то же время другим. Он никого не боялся, не искал ничьего расположения и плевать ему было, что это в прямом смысле слова их школа. Умный, сильный, красивый, Нати не был ни высокомерен, ни заносчив. А ещё через стенку своей спальни они слышали, что он часто возвращался после отбоя, и его ни разу не словили. И у него было две волшебные палочки. Никто этого не заметил, потому что никто не наблюдал за ним так же пристально. Братья решили во что бы то ни стало подружиться с ним и добились своего - к концу первого семестра они втроём уже были неразлучны. Хотя за Нати и пришлось побегать - попасть в одну команду по квиддичу, записаться на те же факультативы и, главное, таскаться за ним везде, пока он не сдался.***
Как гром среди ясного неба стало решение Нати перевестись на шестой курс в Хогвартс. До сдачи СОВ осталось два месяца, и тут такое известие. Тристан и Леарт долго бесились и категорически заявили, что поедут в Хогвартс за ним - хочет он того или нет. Тогда Нати, повздыхав, рассказал, кто он на самом деле и почему ему придётся уехать. Не скрыл он и своего страха банально быть убитым. Они проговорили всю ночь, и были той ночью и слёзы, и обещания, и клятвы. После СОВ Нати уехал, а Тристан и Леарт начали углублённо изучать защитную и боевую магию. Как и на первом курсе, братья Терье твёрдо решили, что не оставят его одного. У них было связующее зеркало и обещание от Нати, что он сообщит им, когда всё начнётся.