***
Лёжа в постели в тот вечер, Нати размышлял, получится ли всё так, как они с близнецами запланировали. Фред и Джордж считали, что план безупречен и сработает в лучшем виде. Ну что ж, будем надеяться. Его размышления постепенно перешли на межфакультетские отношения: всё, что он услышал в Хогвартсе отлично вписывалось в рассказы Сириуса и Ремуса. Слизеринцы и гриффиндорцы ненавидели друг друга, но связи, в основном романтические, между отдельными представителями, хоть и были редкостью и держались в тайне, но всё же случались. Это понятно, от ненависти до любви известно сколько шагов. Слизеринцы держались особняком, но с рейвенкловцами поддерживали неплохие отношения. Гриффиндорцы вполне дружески общались с рейвенкловцами и хаффлпаффцами. Рейвенкловцы небезосновательно считали себя умнее всех и держали нейтралитет. Хаффлпаффцы всем желали счастья, мира и добра, но опасались высомерных слизеринцев, и в целом их никто в расчёт не брал и внимания не обращал. Нати вздохнул — именно поэтому он здесь. Личные наблюдения Нати приводили к однозначному выводу: все эти сложные отношения и вражда между факультетами — идиотизм, нестоящий и выеденного яйца, и он не намерен в этом участвовать. Люди сами осложняют себе жизнь, а он не будет. У него есть круг общения — его соседи по комнате Джастин, Эрни и Оуэн и друзья Фред и Джордж, у него есть учёба и проекты по Артефакторике, в конце концов, ему ещё надо обследовать Хогвартс.***
Но миролюбивым планам держаться в стороне от всяческой вражды не суждено было сбыться. Нати решил заскочить в библиотеку перед обедом, Джастин увязался за ним, и в пустом коридоре они встретили Крэбба и Гойла. Пиздец небывалых масштабов начался в один момент и занял пять минут. Джастин случайно задел плечом Крэбба, Крэбб выплюнул ему в лицо «Смотри куда прёшь, грязнокровка!», и у Нати сорвало планку. Рука в кармане сама нашла "сувенир" от его лондонского друга. Всё случилось очень быстро. Один шаг и одновременно замах руки, и голова Крэбба резко мотнулась вправо, скула рассечена, он попятился. Удар левой в солнечное сплетение, и сразу правой снизу в челюсть. Крэбб падает на колени, скручивается, пытаясь вдохнуть. — Нати! Гойл! — кричит Джастин. Нати с разворота попадает в лицо Гойлу и сразу отскакивает назад. То ли это адреналин, то ли боязнь пудового кулака этого бугая, но удар получился такой силы, что Гойл ушёл в отключку. — Пизда тебе, Блэк, ты — труп, — хрипит Крэбб. Нати быстро опускается к нему. — Так может мне перед смертью воспользоваться твоей коленно-локтевой позой? — шипит ему в самое ухо Нати. — Или сначала применить кое-что из семейных штучек, например, принудительную магическую смену пола? Крэбб в ужасе шарахнулся. Нати встал и безэмоционально отчеканил: — Ещё раз скажешь это слово, и я тебя прокляну. Пизданёшь кому-то хоть о чём-то, и я тебя прокляну. После того, что я сделаю, утешать тебя будут всем факультетом. Догадайся как. Нати схватил Джастина за руку и потащил к повороту в другой коридор. Он сделал всё, как его учили друзья по маггловской школе: превосходящего силой и/или количеством врага бить быстро, точно и сильно. Но главное быстро. Не давать опомниться. И сразу сваливать. А если придётся отвечать на угрозы, то говорить самые грубые и страшные вещи, чем хуже — тем лучше, чтобы с тобой, чокнутым маньяком, побоялись связываться. Только они с Джастином свернули за угол, как сзади раздались шаги и чей-то тонкий вскрик. Значит слизеринцев обнаружили. — Быстрее, Джастин. Один поворот, другой, лестница, и они смешались с толпой спешащих на обед студентов. Пока шли к своему столу, Нати успел прошептать очищающее, кровь Крэбба исчезла с пальцев. Нати не замечал, что ел, да и после драки кусок в горло не лез. Осознание случившегося вводило в ужас. Он только что избил двух студентов. При свидетеле. Блять. Это исключение из школы. Почти наверняка. — Где ты такому научился? — тихо шепнул в самое ухо Джастин. — У магглов, — также тихо ответил Нати, не поворачивая головы. — А откуда у тебя та штука? — От магглов. Через минуту Джастин опять наклонился к нему и с теплотой в голосе шепнул: — Я никому не расскажу. Клянусь магией. Нати ответил ему слабой улыбкой, думая, что же делать. Ответ был очевиден — надо связаться с папой. Срочно. — Мне надо идти. Джастин хотел было тоже встать, но Нати остановил его жестом руки.***
— Папа! Папа! — кричал Нати в зеркало. Слава Мерлину, в туалете никого не было. — Папа! — в отчаянии позвал Нати ещё раз. Никакого ответа. Нати схватился за голову. Крэбб и Гойл, конечно, молчать не будут. Первое потрясение пройдёт, и они всё расскажут. Хоть они и выглядят, как парочка троллей, но не могут быть такими тупыми, чтобы поверить бессмысленным угрозам. Значит, надо сдаваться. Только Дамблдору или Снейпу? Пожалуй, Снейпу. Это его студенты. Нати умылся холодной водой и быстро пошёл в подземелья. Перед дверью кабинета Зельеварения глубоко вдохнул и отрывисто постучал — тишина. Дернул ручку — заперто. Нати прислонился к стене и стал ждать.***
— Мистер Блэк, чем обязан? — профессор Снейп появился спустя пятнадцать минут. — Мне нужно поговорить с вами, сэр. Профессор Снейп окинул его взглядом, отмечая бледность и отчаянный блеск в глазах, и молча открыл перед ним дверь в кабинет. Как только дверь закрылась за ними, Нати выпалил: — То, что случилось с Крэббом и Гойлом — моя вина. — Рассказывайте! — отрывисто приказал Снейп, бросив заглушку на дверь. Нати рассказал всё, как было, опуская подробности. Умолчал он и о своих угрозах. Профессор Снейп смотрел на него так, как будто не знал, с чего именно начать разнос. Нати усилием воли не отводил взгляд. Что бы Снейп не сказал ему сейчас, он это заслужил. — Кто ещё кроме мистера Финч-Флетчли мог увидеть драку? — Никто, сэр, никого больше не было. Профессор Снейп подошёл к окну и, не поворачиваясь, ядовито процедил: — Вы понимаете, что если бы не ваше исключительное положение, вас бы сегодня же отчислили? — Да, сэр, — подавленно ответил Нати. — Напомните мне, с какой целью вы поступили на Хаффлпафф, факультет, который менее всего вам подходит? — Чтобы не привлекать внимание, сэр. — И как ваше сегодняшнее… выступление поможет вам добиться этой цели? Вы понимаете, что вы сделали? — с особым нажимом спросил профессор. — Вам нужно сидеть тише тихого, учитывая… Вы хоть осознаёте, насколько сильно вы отличаетесь от студентов вашего факультета, насколько сильно вы бросаетесь в глаза и без этой омерзительной драки? Благодарите Мерлина, что ваши сверстники слишком глупы и не видят очевидного, — сделав паузу, Снейп со значением добавил: — И не задаются вопросом, для чего нужен этот спектакль. Нати молчал, понимая, что Снейп прав — прав во всём. Сама собой вспомнилась ироничная фраза распределительной шляпы «Ну если тебе кажется, что гиппогриф способен спрятаться среди барсуков…» — Ваше счастье, что в этот раз дело удастся замять… — Но, сэр, Крэбб и Гойл… — Они будут молчать, — уверенно сказал Снейп и добавил, видя, сомнение в глазах «юного Блэка»: — Даже, если вы станете рассказывать об инциденте, они будут всё отрицать. Иначе их репутация, скажем так, резко изменится. Мне они заявили, что подрались друг с другом из-за шоколадной лягушки. Нати начал понимать. — Дело удастся замять, если ваш друг мистер Финч-Флетчли окажется способен единственный раз в жизни промолчать. — Джастин дал магическую клятву, что никому не расскажет, сэр. — В любом случае, наказания вам не избежать. Я не стану беспокоить профессора Спраут в этот раз. Месяц отработок, мистер Блэк. Каждый день после ужина будете приходить сюда. Возможно, мне удастся сделать так, что сил на глупости у вас не останется. Нати чуть было не улыбнулся от облегчения. — Да, сэр. Снейп резко развернулся и прожигая Нати своими чёрными глазами, твёрдо сказал: — Я понимаю ваше возмущение, мистер Блэк. Поведение мистера Крэбба абсолютно недопустимо. Но, что бы ни случилось, вы должны контролировать себя! — Я… я буду стараться, сэр. — Свободны. — Спасибо, сэр. На негнущихся ногах Нати пошёл на сдвоенную Историю магии и даже успел к началу. Оба урока он провёл полулёжа на парте в каком-то полузабытьи — после скачка адреналина пришло полное бессилие. На ужин он не пошёл, перекусил в спальне, воспользовавшись близостью кухни, и до восьми вечера просто лежал, пока не пришло время плестись на свою первую отработку.***
Пока профессор Снейп проверял эссе за своим столом, Нати перемывал котлы и реторты вручную, без магии — его палочка лежала на краю профессорского стола. Конечно, у Нати в рукаве в специальном держателе была и вторая палочка — палочка его настоящего отца Джеймса Поттера, которую дал ему Сириус, когда Нати исполнилось восемь, но светить её перед Снейпом Нати не собирался. Занимаясь бессмысленной работой, которую можно было сделать за десять минут с помощью магии, Нати глубоко ушёл в свои мысли. Чёрт бы побрал его несдержанность и этого ублюдка Крэбба! Он так хорошо держался эти две недели: после первого дня, когда он то ли от стресса, то ли по глупости, слегка засветился, всё быстро наладилось. Он завёл приятельские отношения со своими соседями и одногруппникам, держался нейтрально, в межфакультетские склоки не лез, реплики на свой счёт игнорировал, и всё складывалось хорошо. С близнецами Уизли как-то с первого дня завязались дружеские отношения и ломать комедию с ними Нати не смог. Скорее всего потому что чем-то неуловимым они напоминали ему Тристана и Леарта. Слава Мерлину, ребята, по-видимому, угадали его нежелание светиться, и все разговоры и шутки проходили подальше от чужих ушей. Насколько Нати понял, хаффлпаффцев удивило его сближение с близнецами, но они списали всё на лёгкий нрав и популярность Фреда и Джорджа, которых все любили. Нати первое время опасался, что Невилл расскажет своим друзьям про их разговор, но, очевидно, гриффиндорец не стал делиться таким личным ни с кем. Два дня спустя после их разговора, Невилл, последовав за Нати в туалет, рассказал, что его бабушка, получив от него письмо, отправилась в Перу и теперь он с нетерпением ждёт известий от неё. Невилл ещё раз горячо поблагодарил Нати и попросил пока никому ничего не рассказывать. Нати это было только на руку. Мордред и Моргана, всё шло просто отлично! И тут — это. Как можно было расслабиться до такой степени, чтобы в одну секунду полностью потерять контроль?!***
После посещения Крэбба и Гойла в Больничном крыле, староста факультета Терренс Угхарт не знал, что и думать. Нелепая ложь о драке за шоколадную лягушку разожгла его любопытство, и он применил легилименцию. И то, что он увидел, безмерно его удивило. Не драка, а избиение младенцев. Вернувшись в подземелья, он нашёл в своей спальне не только соседей и друзей Маркуса Флинта и Кассиуса Уорингтона, но и всю квиддичную команду факультета. Терренс решил, что вреда не будет, если и команда узнает о происшествии, тем более, что Малфоя оно касалось напрямую, придурки Крэбб и Гойл были его негласными телохранителями. — Вы сейчас охренеете! — начал Терренс свой рассказ, который потом прерывался лишь нецензурными междометиями слушавших. После ошеломлённого минутного молчания Маркус Флинт высказал то, о чём думали все: — Что это, блять, за хаффлпаффец, который за две минуты вломил пиздов двум слизеринцам в два раза больше него? Многие закивали головами. — Забыл сказать, — добавил Терренс, — у Блэка на руке был артефакт. Четыре сплетённых массивных кольца. Я такого никогда не видел. — Да мало ли… Он всё же Блэк… — задумчиво ответил Майлз Блечли. — Драко, может ты знаешь? Драко отрицательно покачал головой. — Будем мстить? — ровно спросил Люциан Боул. — Да ну нахуй! — ответил Флинт. — Если только Малфой не в претензии. Драко безразлично пожал плечами. — Чувак в своём праве, — продолжил Флинт. — Может эти два тролля хоть так научатся фильтровать базар. Не всё, что мы говорим в нашей гостиной, можно потом повторять в коридорах. — Меня беспокоит артефакт. Хорошо бы выяснить, что за штука, — подал здравую мысль Эдриан Пьюси. — Блэк сейчас на отработке у нашего декана. Я его видел, когда шёл сюда, — сказал Угхарт. — Можно перехватить, когда будет возвращаться.***
Нати медленно шёл к выходу из подземелий, когда впереди него от стены отделилась массивная тёмная фигура. Нати не знал имя парня, но значок старосты Слизерина в неверном свете факела разглядел. — Блэк, надо поговорить. «Я даже знаю, о чём» — обречённо подумал Нати, кивнул и последовал за слизеринцем. Убегать смысла нет. В любом случае, ему ещё месяц ходить на отработки — выловят. Не сегодня, так завтра. Сейчас главное не получить непоправимые увечья и сохранить чувство собственного достоинства. Насколько это будет возможно. Шли недолго, за поворотом слизер открыл какую-то дверь, пропуская Нати вперёд. «Мне пиздец». Видимо, «разговаривать» с ним будут вдесятером. Нати остановился практически в дверях, лихорадочно решая, справится ли он со старостой, если успеет выставить щит от остальных. — Спокойно, никто не собирается тебя убивать, — прочитал его мысли Флинт. — Садись, — указал ему на какой-то старый стул староста. — Спасибо, я постою, — ответил Нати, стараясь не показывать своего страха. — А я сказал, садись, — настаивал староста. — А я сказал, я постою, — выёбываться в его ситуации было безрассудно и опасно, но… да боггарт знает, что на него нашло! Может Нати решил умереть стоя, откуда он знает? Нати остался стоять. Кто-то хмыкнул. Малфой, единственный шестикурсник среди слизеров, ещё выше задрал подбородок и как-то весь подобрался. — Оставь его, Угхарт, — спокойно сказал Флинт. Слизеринцы молча смотрели на Нати, Нати смотрел на слизеринцев. «Да какого хрена здесь происходит?!» — думал Нати. — У меня нет времени. Чего звали? — опять нарывался он. — Тогда сразу к делу, — твёрдо сказал Угхарт, хладнокровный староста, благослови его Салазар. — Что за артефакт ты использовал во время драки? Нати удивлённо вскинул брови. «Какой ещё к Мордреду артефакт?!» — Не строй из себя идиота! У тебя на руке был артефакт, — Угхарт начал раздражаться. Нати закусил изнутри щёку, чтоб не рассмеяться, когда догадался, о чём его спрашивают, — вот это сейчас было бы совсем неуместно — и практически ткнул раскрытой ладонью с «артефактом» в лицо старосте. Угхарт слегка отшатнулся. — Этот? — спросил Флинт. Угхарт кивнул. — Что это за хрень, и как она действует? — спросил Монтегю. — Это кастет, — ответил Нати. Слизеринцы явно ждали пояснений. — Маггловский кастет. Железка. За счёт своего веса усиливает удар. Чар на ней нет. Угхарт поводил палочкой над его рукой и подтвердил: — Действительно ничего нет. — Ладно, Блэк, оставь этот… кастет и можешь проваливать, — грубовато сказал Флинт, пытаясь скрыть досаду. Почти час они здесь караулили и ради чего? Хотя маггловская штука ему понравилась. — Прости, Флинт, оставить не могу. Это подарок, — и Нати быстро убрал руку в карман, сразу же надевая кастет и сжимая кулак. На всякий случай. — И кто подарил? — иронично спросил Флинт. — Друг. — Из магглов? — уточнил кто-то с издёвкой. Нати кивнул и выразительно посмотрел на дверь. — Вали, — Угхарт коротким взмахом невербально отменил запирающее. Нати пошёл к выходу, ожидая проклятие в спину. Но вместо проклятья, его окликнул Флинт: — Эй, Блэк! — Нати обернулся. — Я бы на твоём месте не пиздел направо и налево про сегодняшнее. «О, чувак, вот насчёт этого можешь быть спокоен!» Нати кивнул и, чувствуя неимоверное облегчение, покинул комнату. И только выбравшись из подземелий, он понял, что он, чёрт возьми, опять (опять!) полностью вышел из роли. Мордред, ну что за день!***
Драко в который раз пялился в полог, лёжа без сна в своей кровати, и думал про Натаниэля Блэка. С ним случилось что-то совсем странное, когда он увидел его тогда на праздничном пиру. Увидел и будто помешался. Блэк занял все его мысли. Он не мог отвести взгляд от прекрасного лица, и Блэк, очевидно, это заметил. На самом деле Драко благодарил Основателей за свою малфоевскую способность в любой ситуации держать лицо и, что бы он не чувствовал внутри, казаться холодным и бесстрастным. Салазар свидетель, если бы не это, он переплюнул бы и Финч-Флечтли и Криви вместе взятых. Блэка хотелось просто взять на руки, аппарировать в Мэнор и запереться с ним в своих комнатах. И дело было даже не в его красоте, уме, загадочности… просто Драко хотел его, хотел быть с ним. Его тянуло. Это просто факт. Все эти чувства сбивали с толку. Впервые Драко так всепоглощающе чего-то хотел. Он старался, Мерлин, как же он старался отговорить себя: бесконечно напоминал себе, что Блэк — хаффлпаффец, и Драко просто не может позволить себе таких чувств к нему, что их родители не ладят и никогда не примут выбор Драко, что чтобы получить Натаниэля, ему придётся толкаться локтями с грязнокровками и предателями крови. Помогало это слабо. На совместных уроках он садился так, чтобы хорошо видеть Блэка, то же самое в Большом зале. На Зельеварении дошло до позора — Натаниэль как будто специально снимал мантию, завязывал волосы, полностью отрешался от всего вокруг и этим создавал лучшие условия для наблюдения — и Драко не удавалось ни на минуту сосредоточиться на уроке. Он ловил себя на безумных мечтах, как их с Блэком ставят в пару на разных занятиях, и они работают вместе, разговаривают, случайно соприкасаются то руками, то головами, а потом… о, Мерлин! А как часто Драко представлял, что Натаниэль попал не на проклятый Хаффлпафф, а на Слизерин! И спал бы он на соседней постели, и мылся в их душевой, и каждый день переодевался на глазах у Драко, и не было бы никаких преград для сближения. Если бы отец узнал, что он превратился в такую размазню, то лишил бы наследства. Именно поэтому все свои расспросы про Натаниэля Блэка Драко адресовывал только маме. Ведь это естественно —интересоваться родственником, хоть и не самым близким. Но мама практически ничего не знала, даже кто мать Натаниэля. Единственное, что она сообщила, это то, что он появился на гобелене, когда Драко было больше года, а через несколько месяцев от Сириуса Блэка протянулась матримониальная нить к появившемуся рядом с ним Ремусу Люпину, но ведь из этого следовало, что Натаниэль должен был быть на год младше. Тогда как получилось, что он учится с Драко на одном курсе? Драко дошёл до того, что попросил маму навести справки о Натаниэле, но она ничего не узнала, даже название его старой школы. В Дурмстранге и Шармбатоне про Блэка не слышали, это точно, там у мамы были прочные связи. Тогда где? Зачем вообще понадобилось отдавать его учиться на континент, а потом переводить в Хогвартс. Сплошные загадки. Самой большой из которых был сам Блэк. Драко же видел, как тот сдерживает себя на каждом шагу, даже на занятиях, исключая Зельеварение, работает не в полную силу. Как будто пытается слиться с толпой и спрятаться. И ещё это странное распределение к барсукам… Среди них Натаниэль блистает, как бриллиант, несмотря на все свои усилия не выделяться. И его сегодняшняя драка с Крэббом и Гойлом — сначала избил, а потом двумя-тремя фразами запугал чуть ли не до заикания. Странно, что его форма сама по себе не изменила расцветку на серебряно-зелёную… А может ему что-то угрожает? Болтают, что в его старой школе что-то случилось. Может ли быть, что Блэка преследуют? От опасности мнимой мысли Драко перешли к опасности настоящей. Сегодня вечером в том кабинете Блэк вёл себя, как наглый говнюк, два раза Драко чуть было не кинул щит, чтобы его защитить. Слава Моргане, всё обошлось! Только теперь на него будет пялиться на девять человек больше… Самое обидное, что Драко знал, кто владеет информацией о Блэке, но ничего не смог выведать. Он был уверен, что крёстный мог бы ответить на многие его вопросы, но когда Драко попытался его расспросить, тот только вспылил и процедил, как чужому, что лучше бы Драко подумать о чём-то другом, например, об учёбе, а то кровь, кажется, совсем перестала питать его голову и чрезмерно питает совсем другое место. Драко чуть не сгорел со стыда! Теперь можно забыть своё намерение раскрыть Северусу свою сердечную тайну и попросить совета — тайна оказалась для него никакой и не тайной, да и совет Драко получил, благодарю покорно. Придётся как-то одному справляться со своим наваждением…