Волчегримм

       Когда Никки и Хэнк только начали работать вместе, она честно предупредила: — Есть вещи, которые происходили со мной, но в которые ты не поверишь. — Типа НЛО? — поднял тогда бровь Хэнк. — Хуже, потому что оно с нашей Земли, — ухмыльнулась Никки. Он ей не поверил. Может, зря, а может — правильно. Это спасло его от той части ночных кошмаров, которые навсегда поселились в душе Никки. Но сейчас приходится немного… показать ему тот мир, в котором саму Никки зовут Изнаночницей-мошенницей, а при имени Стайлз подбираются опасно и готовясь отразить удар. — Значит, банши, — повторяет Хэнк. — Это… что-то из сказок? — Она верила, что была банши, — качает головой Никки. — И были люди, которые тоже верили… в ее дар, в нее, в то, что она творит вещи, в которые нормальные люди не поверят. Хэнк смотрит на нее внимательно, молчит некоторое время, но всё же уточняет: — И ты верила? — А у меня выбора не было, — усмехается чуть криво Никки. — Я понимаю, что ты не веришь, но… — Я допускаю, что есть люди, которые верят, — вздыхая, кивает Хэнк. — Милая, прости, но у тебя была мега-странная жизнь, ты знаешь? — О, ты даже не представляешь! — ухмыляется Никки. Через три часа обзванивания всех знакомых людей и нелюдей, она находит пару человек, которые согласны поделиться с ней информацией. И самое смешное, что: — Да, — говорит Никки, паркуясь рядом с баром, — мой информатор — бармен. Можешь смеяться. Идешь со мной? — Конечно! — хмыкает Хэнк. — Как я понимаю, ты подняла свои знакомства времен ФБР. Кстати, почему ты никому в отделении не сказала, что работала в ФБР? — А зачем? — уточняет Никки. — Ты и сам узнал через знакомых знакомых, и я до сих пор не понимаю, зачем оно тебе надо было. Я — что? — настолько подозрительна? — О, ты даже не представляешь! — фыркает Хэнк. — Ладно, давай расспросим твоего бармена. Никки усмехается чуть грустно, а потом, вскинув подбородок, входит в бар. Парень за стойкой роняет бутылку. — Ты, — говорит он. — Ты… живая… А потом перемахивает через стойку и сгребает Никки в объятья. Она видит краем глаза, как напрягается Хэнк, но ничего не говорит, только вцепляется в ответ. — Лиам, придушишь, — шепчет Никки. — Живая, — выдыхает в ответ Лиам, отпуская. — Когда ты из города свалила, мы все поняли, что ты уехала умирать… а ты живая. — А еще мы тут пришли поспрашивать про убитую Мередит, — кивает Никки. — Я помогу, — упрямо сообщает Лиам. — И ты… Никки? — Никки, — кивает Никки. — Давай, работать? — Давай, — просто улыбается ей Лиам. Хэнк смотрит на нее очень странно, а вечером, когда они сдают убийцу Мередит с рук на руки патрульным, всё же говорит: — А у тебя есть друзья, оказывается.