Волчегримм

— Аура у вас, конечно, только-только восстановилась, — качает головой Розали и снимает специальные — гарантированно рабочие — очки. — Детектив Беркхардт, где вы умудрились поймать посмертное проклятье ведьмы, усиленное демоническим воздействием? — На работе, — вздыхает Никки. — Мне сказали, что я… долго не проживу. Прошло уже три года. — Три года с рваной аурой, — смотрит на нее оценивающе Розали. — Есть шанс, что ваши силы Гримма начали просыпаться из-за сильного воздействия на организм, но всё равно нужны зелья для ускорения восстановления, хотя бы. Вы что-то пили? — Дитон давал мне разные травяные сборы, — хмурится Никки, — но я не особенно их люблю… — Она выдыхает. — Можно проверить, подвергался ли мой организм воздействию зелий? — Да, — кивает Розали. — Нужна ваша кровь и волосы. Конечно, точное зелье не определим, но хотя бы направленность узнаем. Никки сцеживает кровь в пробирку, остригает прядь волос и ждет, глядя, как Розали проводит какие-то реакции. Это происходит быстро, ловко, видно, что не в первый — и не в последний — раз. — О, — говорит, наконец, Розали, — ведьмачье зелье. Довольно специфические ингредиенты. Смотрите, реакция с вашим волосом дает коротковременный светофой эффект. Это значит… добровольная жертва… Зелье на крови. — Что? — хмурится Никки. — Это… важно? — Да, — кивает Розали. — Вас правда хотели спасти. Всей душой. Потому что иначе бы не сработало, не помогло ауре исцелиться. Никки смотрит в стену, кивает, потом просит: — Не рассказывай никому. — Конечно, — обещает Розали. — У вас есть… подозреваемый? — Да, — просто говорит Никки. У нее сегодня ночное дежурство. Она заканчивает отчет, когда приходит капитан. Он ставит рядом с ней на стол стаканчик с кофе из Старкбакса. Как всегда. И только ей одной. Хэнк уверен, что он так ухаживает. Что он влюблен. И сам капитан подтверждал это — не прямо, нет, но говорил, что подождет, пока Никки устанет от жизни с Джулианом, что однажды ей станет этого мало. И он будет ждать… ее. Никки протягивает руку к стакану, но тут же отдергивает и поднимает взгляд на капитана. Тот чуть удивленно поднимает брови: — Что-то не так? — И сколько вашей крови тратится на зелье для восстановления моей ауры? — спрашивает Никки. Капитан смотрит чуть надменно и равнодушно: — Я не понимаю, о чем вы… Никки встает слишком резко. Смотрит на капитана и уходит в его кабинет. Стоит, не решаясь подойти к окну. — Я закрою жалюзи, — говорит капитан за ее спиной. А потом закрывает дверь. Никки думает, что нельзя было спрашивать, но молчать она никогда не умела. — Бесполезно говорить, что я не варил это зелье? — спрашивает капитан. — Мой первый муж был оборотнем, — говорит Стайлз, обнимая себя за плечи. — Мой второй муж был существом. Я не понимаю, зачем вы решили спасти меня, но… Ладони капитана ложатся на ее плечи. — Спасибо, — договаривает Стайлз. — Но моя жизнь доказывает, что нелюдям не место в моих возлюбленных. — Вы отказываете мне в любой возможной взаимности, потому что я ведьмак? — говорит у нее над макушкой Шон. — Нет, — качает головой Стайлз, — потому что я — Гримм. Капитан замирает на миг, а после обнимает ее сильней. — Моя кровь может лишить вас сил, — говорит Никки. — Я — охотник на существ. По крови. По наследию предков. А вы… — А я умудрился полюбить вас, — говорит капитан. — И не говорите, что всё безответно. — Не скажу, — вздыхает Никки, — но вы — ведьмак, я — Гримм, а еще у меня есть почти жених. Не стоит. Прошу. И прекратите меня спасать. — Почему? — тихо уточняет капитан. «Потому что я начинаю в вас влюбляться за это», — почти отвечает Никки. Но только качает головой, шагает вперед, и ее, словно сомневаясь, неуверенно отпускают. Никки уходит из кабинета, потому что… так нельзя. Нельзя. На столе стоит стаканчик с кофе из Старбакса. С зельем, что спасало ее, помогая ауре исцелиться. Отдать кому-то или вылить?.. Никки жмурится. Садится за свой стол. И пьет кофе.