Карпы в сухой колее

Если взглянуть на все произошедшее отвлеченно, приходилось признать, что Шэнь Юань успешно прояснил еще один спорный момент из незабвенного романа Самолета. Двойное совершенствование с Небесным демоном действительно излечило бы все, что можно - и заодно то, чего нельзя. Ци в духовных венах словно превратилась в игристое вино, легкое, щекочущее, и казалось, что от неосторожного движения Юань может воспарить к потолку. - Увижу тебя снова, Самолет, вытрясу все, до самой последней мыслишки, что была в твоей голове, пока ты ваял свою нетленку! - проворчал Юань, сбрасывая с себя покрывало и вылезая из постели. - Пророк недоделанный… Вообще, находиться в покоях темного властелина было тем еще опытом. Ладно секс - к тому, что все заклинатели, даже Бин-гэ, почерневший дальше некуда, относились к двойному совершенствованию с легкостью и спокойствием, Юань уже привык. А ждать от главного жеребца Чжундяня, простите, воздержания… О, Юань еще сохранил способность к критическому мышлению. Он просто попал в подобие долбанного сюжета с очередной женой, не иначе, так что тут было проще расслабиться и получить удовольствие, чем попытаться внушить не привыкшему к отказам главному герою, что ты не его лиги игрок. Разом останешься с оторванными руками и ногами. Вернее, без них. Хотя наверняка Самолет и тут приврал с три короба, как в случае с Шэнь Цзю? А секс был очень хорош, с этим Юань не спорил. Хотя он вполне обошелся бы без шаблонной сцены “пробуждение после ночи с Ло Бинхэ”. Не хватало только чек-листа с соответствующим списком, чтобы отмечать наличие соответствующих атрибутов галочками. Любовный интерес главного героя был должным образом заезжен в постели? Есть. Траходром в спальне в пафосных черно-красных тонах? Разумеется. Мех на постели, шелковисто-гладкий и невообразимо пошлый? Вон он, родимый. Шелковое постельное белье, столик с розами, роняющими лепестки на ковер, поднос с фруктами и шоколадом? Получите, распишитесь. Вот только с очередной типовой несравненной красавицей получалась недоработка. Юань не считал себя особенным красавцем, но это было тело Цзю-гэ, не растерявшее надменного величия даже после переселения туда Юаня, так что условие с натяжкой можно было считать выполненным. Хотя Юань все же склонялся к мысли, что тут у темного властелина был просто незакрытый гештальт. Всех, кого можно было, трахнул, а учителя не успел - не разобрался, что хочет именно этого. А теперь вот, галочка. Ладно, дальше… Юань поискал взглядом свою одежду, но нашел только императорское пао, многозначительно лежавшее на краю постели. Эдакий намек: или, дорогая, надевай рубашку с моего плеча, или ходи обнаженной, я буду только рад? Какой там это пункт в списке уже? Восьмой? В общий зачет шла даже теория, выданная Бин-гэ в качестве прелюдии. Ее можно было записать в графу "откровенно нереальная история, в которой смешались запутанные семейные отношения очередной жены и неестественно сложные интриги". Хотя при мысли, что в этом мире Шэнь Цзю умер страшной смертью только потому, что не смог перетащить к себе свою версию Юаня, по спине пробирало даже не холодом - морозом. Чудовищным усилием воли Юань отодвинул это все прочь. Цзю-гэ жив, Цингэ жив, с Ци-гэ тоже все в порядке, да и со всеми остальными тоже. Юаню просто нужно разобраться наконец, как работает этот проклятый переход между мирами, чтобы к ним вернуться. Так что если он все правильно рассчитает и выберет верную стратегию поведения, то обернет сложившуюся ситуацию себе на пользу. Он набросил на плечи оставленное Бин-гэ платье и прошел в купальню, благо, отлично помнил, где она находится. Лепестков на воде уже не было - ура! Это означало, что обязательная романтическая программа закончена, и осталось дождаться только завтрака от его темнейшества или что там ближе по времени? Обед или ужин? Окон в комнатах Юань не заметил, в спальне продолжали гореть светильники, здесь, в купальне, вместо золотых чаш с открытым огнем были ночные жемчужины, так что какое время суток было на улице, определить не удалось бы при всем желании. Да оно и неважно. Когда встал, тогда и завтрак. Куда сильнее Юаню хотелось уже отбыть в выделенные ему покои, где он постарается сделать все, чтобы про него забыли. - Но два Синьмо, - пробормотал он, лежа в теплой воде. - От одного-то крыша съехать может, а тут прямо молот и наковальня, две проклятых штуки по цене одной. Сейчас Бин-гэ, должно быть, обходил всех жен в гареме по очереди - устраивал секс-марафон, чтобы удержать мозги в черепушке. Что будет дальше, Юань знал заранее: короткий эпизод в лучших традициях Самолета про интриги в гареме, новое приключение главного героя и очередная красавица в его постели. При необходимости Шэнь Юань тому даже поспособствует - про облачную огненную рыбу в окрестностях Аньлай этот темный властелин, скорее всего, не знает. - Учитель столь прекрасен в своем умиротворении, - бархатными нотами сытого хищника приласкал его вдруг голос Бин-гэ от дверей, - что сердце этого владыки впервые за много лет полно покоя и счастья. Юань не стал прикрываться рукой, не говоря уже о том, чтобы вскакивать на ноги. Если что, он и на нудистком пляже побывал на спор со старшим братом. К тому же поздно уже было стесняться, Бин-гэ уже все видел, трогал, целовал и не только. И чем быстрее Шэнь Юань перейдет в категорию “пойманной добычи”, тем скорее у Бин-гэ угаснет охотничий интерес. А значит, ровный тон, отсутствие волнения, никакой реакции на флирт… и, если темный властелин желает видеть его в своем платье, Юань не переломится это продемонстрировать. - Император трех царств хочет посмеяться над этим скромным? - даже не обернувшись, он поднялся из воды, высушил себя ци, не моргнув и глазом, а потом спокойно завернулся в черное пао и откинул за спину распущенные волосы. Бин-гэ почему-то громко сглотнул. Что, нельзя было брать эту одежду, что ли? Шэнь Юань предпочел не заострять на этом внимания и продолжил: - Власть его неоспорима, дворец роскошен, а сотни красавиц жаждут внимания владыки и только и ждут возможности подарить свою любовь, Ло Бинхэ не может не быть счастлив. А самому Юаню нужна одежда и мотоцикл, вернее, пара уединенных комнат, желательно с собственной кухней - чтобы застраховаться от афродизиаков и отравлений, - и возможность спокойно вспомнить все о печатях. Он собирался как можно быстрее проанализировать испытанные ощущения при переходе через границу миров, было в процессе что-то такое… хм. Кто бы мог подумать, он видел настоящий космос! - Теперь да, - Бин-гэ подошел ближе, и Юань, опомнившись и невольно вдохнув глубже, повернулся к нему, моментально осознав сразу три вещи. Во-первых, воспетая Самолетом демоническая мода с распахнутыми на груди платьями действительно существует. Во-вторых, Шэнь Юань окружен несправедливо привлекательными людьми. После, чего уж скрывать, Лю Цингэ и Юэ Цинъюаня хотелось бы реагировать на такую несправедливость иначе, но увы. Из второго тут же вытекало третье: он залип, разглядывая грудь Бин-гэ, и никак не мог отвести от нее взгляда. А еще Шэнь Юаня ненавязчиво обволакивало теплым волшебным запахом: чуть землистым, в чем-то древесным или даже пряным. Он дразнил обоняние, согревал и будоражил, напоминая какой-то неуловимо знакомый аромат, словно у дорогих французских духов. Еще один афродизиак? Юань незаметно повел носом. Черное платье благоухало слабее, но… Ох ты ж! Мускус! Юань непроизвольно подался к Бин-гэ и вдохнул глубже. Точно, это запах его тела! Вот это да! Так значит Бин-гэ - ходячий афродизиак, и теперь понятно, почему от него крышу сносит всем, кто не подготовлен к такому испытанию французскими парфюмами! Талию вдруг обхватили сильные руки. - Если учитель хочет этого Бинхэ, ему достаточно просто намекнуть, - жарко прошептали Юаню на ухо. Похоже, гарема главному герою не хватило. Невольно задержав дыхание, Шэнь Юань притормозил собственное возбуждение, толком не понимая, а так ли он хочет, чтобы в голове прояснилось? Он и на своего-то Бинхэ в их разделенных на двоих снах заглядывался, а уж после того поцелуя и вовсе позволил себе представить, ну… как бы оно было. Так что сейчас и без афродизиака, который на самом деле больше отвлекал, удержаться от определенных мыслей было сложно. - Учитель не знает, что ответить? - вновь соблазняюще мурлыкнул Бин-гэ, и по спине Юаня побежали приятные мурашки. Думать трезво становилось все труднее, а ведь надо было еще и ответить! Он облизнул губы. - Для учителя уже готовы лучшие одежды, - продолжал шептать Бин-гэ, и его ладони поползли вверх по спине Юаня, комкая расшитый шелк, - но прямо сейчас этот владыка убежден, что даже то единственное платье, которое учитель удостоил своим вниманием, лишнее. Кто учил этого Бин-гэ говорить таким тоном? Не вздумайте познакомить этого человека с Ло Бинхэ! Даже заштампованные фразочки, предназначенные для ухаживания за женами, после озвучивания таким тоном превращались в нечто совершенно убойное. Мозг понемногу превращался в кашу, а сам Юань - в дрожащее желе. А Бин-гэ, должно быть, об этом догадывался, раз понимающе усмехнулся и, прижав Юаня к себе вплотную, почти невесомо скользнул губами по мочке. Юань железным не был. Его тряхнуло так, что впору было устыдиться, но он тут же об этом забыл, потому что Бин-гэ уже стягивал с плеча платье, целуя шею и - а-ах! - слегка ее покусывая. Останавливаться он явно не собирался. А когда он еще и скользнул ладонью к основанию шеи, одновременно направляя ци через пальцы, Юань понял, что тоже этого хочет. Целиком и полностью. Да пошло оно! Если его похитили ради пары эпизодов отвязного секса перед неизбежной утратой интереса, у Юаня были все права насладиться умениями любовника! Он не обязан рыдать в углу, заламывая руки и загоняясь на тему “ах, у меня разрешения не спросили, прежде чем завалить в постель!” Не говоря уже о том, что Юань не трепетная девственница, ему замуж не выходить, невинность не беречь, ребенка не рожать! - В постель, - обнимая Бин-гэ, выдохнул он, даже не подумав, как тот отреагирует на попытку им управлять, и сообразил это, только когда владыка мира, император трех царств и по совместительству Небесный демон вдруг застонал, подхватывая Юаня под задницу и явно намереваясь опять донести его до постели, как в первый раз. Ну уж нет! - Я тебе не девица, - выдохнул он Бин-гэ на ухо и, не удержавшись, легко куснул его за мочку. - Нечего таскать меня на руках! - Да, учитель! - хрипло прошептал тот и выполнил приказ, поставив Юаня на пол и жадно огладив при этом по телу. А затем поцеловал так, словно решил лишить последних мозгов. Как будто это Бин-гэ сегодня хлебнул афродизиака, чисто ради разнообразия. Но, ох, таким поцелуям можно было и поучиться! - Учителю нравится? Губы саднило и покалывало, но Юань нашел в этом особенное удовольствие. А вот в том, что Бин-гэ вздумал прерваться - нет. - Не отвлекайся! - дернул его к себе Юань, целуя уже сам, и от нового стона Бин-гэ в голове окончательно помутилось. И, наверное, не у него одного, потому что Бин-гэ не мешал ему срывать с себя одежду, отшвыривая ненужные тряпки в стороны, ни слова не сказал, когда Юань потянул его за волосы, чтобы запрокинуть голову и вылизать шею, и не сопротивлялся, пока его почти тащили до кровати, а затем опрокинули на нее спиной. От толчка распущенные волосы волнами упали на подушки, стекая вниз, Юань еще поймал себя на том, что Бин-гэ напомнил собой мем про “нарисуй меня, как одну из тех французских девушек”, а потом упал сверху, желая уже ощутить эти пресловутые кубики на прессе всем собой. Бин-гэ поймал его рот новым поцелуем, и Юань словно попал в ураган. Его гладили, казалось, сразу везде - спина, плечи, задница! - его сжимали, ласкали ци и губами, растирали по коже откуда-то взявшееся масло, мяли ягодицы и соски, и он даже не мог сказать, что равнодушен к последнему, потому что Бин-гэ делал это как-то так, что внутри рождался нестерпимый зуд, который хотелось утолить новым прикосновением! А потом между ягодиц вдруг как-то само собой расслабилось, и Юаня, на миг приподняв за бедра, одним слитным движением усадили на член. Внушительный и - а-ах! - такой твердый! Чуть откинувшись назад, Юань сжался внутри, чтобы прочувствовать все до конца, и короткая передышка в лихорадочном желании сделала продолжение лишь слаще. Бин-гэ смотрел на него распахнутыми глазами, не отрываясь. Гладил по груди и бедрам, стонал, когда Юань начинал двигаться медленнее, сдавливая мышцами член внутри, а потом начал то и дело поддавать бедрами, словно хотел подбросить Юаня на себе, и понемногу ускорял ритм. - Еще, - упершись ладонями в грудь Бин-гэ, Юань облизнул губы и закрыл глаза, чувствуя, как по венам ярчайшей волной несется ци, заставляя дрожать от запредельного удовольствия. - Да, так, еще! - Да, учитель! - простонал в ответ Бин-гэ и взял член Юаня рукой. Короткая ласка пальцами, и Юань вскрикнул в голос, сжимаясь, стараясь насадиться сильнее и не испытывая при этом ни малейшего стеснения. Его била дрожь, он плыл в облаке притягательного мускусного запаха, он уже не пытался двигаться сам, позволяя Бин-гэ вести себя к оргазму, и кончил первым, едва не сгорев в ощущениях дотла. Первой мыслью после всего этого было: "У Цзю-гэ будет самое сильное золотое ядро". И только после этого Юань понял, что так и сидит верхом на Бин-гэ, а тот, мягко улыбаясь и нежно поддерживая его одной рукой, гладит второй по груди и животу. Юань что, опять сделал что-то не так? Он вопросительно поднял брови, глядя на темного властелина, и тот вдруг просиял, совершенно как белый лотос Юаня. - Я люблю тебя, - негромко сказал Бин-гэ. Что?!.. Юань моргнул. Это реально признание? Не просто постельная банальщина типа "любовь моя"? Последний пункт обязательной программы? Да и вообще, как он должен на такое реагировать?! - Этот Бинхэ приготовил учителю завтрак, - продолжил главный герой незабвенной нетленки Самолета и темный властелин, который сейчас выглядел даже не сытым хищником, а просто счастливым парнем. Юань даже смутился от такого сравнения. Он привычно потянулся за веером и тут же одернул самого себя. Во-первых, он по-прежнему был обнажен, а во-вторых, веера не было. Он остался в рукаве платья, того, которое Юань нигде не нашел - самый скромный веер Цзю-гэ, с планками из серебристого бамбука… И заколки не нашел, и даже хорошо, что бусина Лю Цингэ, как и шпилька Му Цинфана, остались дома, и сандаловый веер, и веер с карпами, и… - Почему учитель хмурится? - Этот забывчивый где-то потерял свой веер, - настроение испортилось. Теперь и Бин-гэ помрачнел. Но зато неловкий момент разъединения тел прошел как-то сам по себе. Обойдя оба Синьмо, опять лежавшие на шкурах у кровати, Юань без стеснения подобрал с пола нательное платье Бин-гэ, набросив его на себя, опять вернулся в купальню, чтобы освежить тело и волосы, а когда возвратился в комнаты, обнаружил накрытый стол и полное отсутствие хозяина покоев. Ну и хорошо. Значит, его скоро отпустят в отдельные покои, и можно будет начать обдумывать побег. Странно только, что оба демонических меча так и продолжали лежать на черных мерцающих шкурах. Их вроде тут не было? И разве Бин-гэ не должен был забрать их с собой? Хотя, может, и нет, это же его личные покои… Юань осторожно приблизился к Синьмо и присел, разглядывая клинки. Внешне они выглядели совершенно одинаково, но достаточно было лишь присмотреться, чтобы увидеть отличия. Правда, пока он не мог понять, какой меч принадлежал этому миру, а какой был унесен из того, что Юань уже считал своим домом. Оба Синьмо были длиннее и шире любого известного Юаню духовного меча - должно быть, потому, что он изначально предназначался для рук полубога, что с тем стало потом, интересно? Левый клинок едва заметно клубился тьмой, как налитый в чашку кипяток - паром; закругления в удивительном узоре на его лезвии были чуть острее, чем у его правого двойника, но зато у второго у самой гарды располагалась тонкая линия, которая нет-нет, да переливалась голубым светом. Да и рукоять была обмотана шнурком необычного плетения… Зачем? И кто это сделал, Бин-гэ или тот, первый Небесный демон? А еще оба Синьмо были выкованы из металла особенного цвета: слоистого, состоящего из слившихся воедино разнонаправленных, темно-серебристых фрагментов с едва угадываемыми светлыми вкраплениями - Юань даже что-то подобное видел… кажется, в интернете… - Учителю лучше не касаться этих мечей, - тихо сообщил Бин-гэ из-за спины. Когда Юань успел протянуть к левому Синьмо руку?! Он отдернулся, поднялся на ноги и поймал себя на ощущении, что один из Синьмо словно разочарованно выдохнул. Это еще что такое?! Демонические клинки вспыхнули и исчезли, должно быть, подчинившись воле хозяина. - Учитель даже не попробовал еду, что приготовил ему этот Бин-гэ? - расстроенно спросил тот, подходя к Юаню со спины и обнимая его за плечи. - Еще не успел, - ответил он, вдруг отчетливо понимая, что надетое нательное платье весьма тонкое и почти прозрачное. - Если Ло Бинхэ не возражает, этот скромный хотел бы одеться, прежде чем садиться за стол. - Это вина этого владыки, - а Бин-гэ, похоже, не мог держать руки при себе, раз опять вплел пальцы в волосы Юаня и, словно гребнем, проскользил по длинным прядям. - Учитель столь прекрасен, что думать о чем-то еще становится невозможно. Глупость какая, у него совершенно обычная внешность, а это вообще тело Цзю-гэ. - Так мне будет позволено одеться? - не став комментировать, по всей видимости, вежливый оборот, спросил Юань и повернул голову, чтобы посмотреть на Бин-гэ. - Более того, этот владыка просил бы учителя одеться, потому что хотел бы его кое с кем познакомить. - Вот как? - следуя за Бин-гэ, Юань прошел в соседнюю комнату и потерял дар речи, увидев приготовленные платья. - А… - Какое из них учитель пожелает надеть сегодня? - проведя ладонями по его плечам, прошептал Бин-гэ. Какое? Да Юань в любом из этих нарядов даже двинуться побоится! На каждое такое платье, должно быть, можно купить небольшое царство! Но на серо-голубом, по крайней мере, драгоценных камней было меньше всего. - Вот это, если у владыки нет иных пожеланий, - сказал Юань, касаясь дымчато-сизого платья, и чуть не застонал, когда от прикосновения ткань качнулась настоящей волной, словно речная струя. Отделка и правда была из полированного перламутра, а вот шелковую нить, похоже, пропитали тем самым составом, получаемым из зеркального лосося. Как это будет выглядеть в движении, Юань представлять не хотел, но ходить в нательном платье Бин-гэ в любом случае было не вариантом. - Если учитель соблаговолит принять этот скромный дар… - качнув головой, улыбнулся Бин-гэ и, не договорив, открыл вытащенную из рукава шкатулку, полностью покрытую прихотливым узором, - этот владыка будет бесконечно польщен. Шэнь Юань заглянул внутрь и чуть не застонал в голос: на подушке из алого шелка возлежал черно-золотой веер. Боковые планки и нижняя часть лопастей казались выполненными из черепахового панциря, золотая фольга покрывала прочный шелк, и уже по ней струилась прихотливая роспись: незнакомый мастер собрал все оттенки цвета цин, от бирюзовых до травянисто-зеленых, и складывалось ощущение, что густая бамбуковая зелень трепещет на ветру, то темнея в тени, то становясь на свету почти прозрачной… Неужели это один из вееров Шэнь Цзю этого мира? В горле застрял комок. - Этот веер был найден этим владыкой в сокровищнице Священного Мавзолея, - произнес Бин-гэ, вкладывая веер в руку Юаня. Что?! Так это не веер главы Цинцзин? Юаню немедленно полегчало, и он благодарно улыбнулся Бин-гэ, опять просиявшему в ответ. Подождите… Опять? Разумеется, одеться самостоятельно ему просто не позволили. Про то, что опять не обошлось без поцелуев и - ладно, чего уж там - умопомрачительного минета в исполнении Бин-гэ, тоже можно было не упоминать. Можно было поспорить на что угодно: завтрак благополучно стал обедом, когда они сели за стол, так что церемониться с едой Юань не стал. Тем более, что Бин-гэ готовил еще лучше, чем белый лотос Юаня. - С кем же владыка трех царств желает познакомить этого скромного? - спросил Юань, когда они вышли, наконец, из личных покоев Бин-гэ. Ткань, из которой было сшито верхнее платье, переливалась оттенками на каждом движении, а самое нижнее нательное ощущалось таким мягким и нежным, что почти гладило Юаня, стоило лишь пошевелиться. Добавить к этому веер и заколку, про вставленный в которую голубой сверкающий камень Юань вообще попытался забыть сразу, как его увидел, и полученная картина была просто воплощением худших клише Самолета: новая любимая наложница и ее первое появление перед главными женами гарема. Рука об руку с императором, да, потому что Бин-гэ не отлипал от Шэнь Юаня ни на шаг. Хотя, может быть, это было обычным проявлением защиты - во дворце с демонами на каждом шагу? Юань старался не особо глазеть по сторонам, но взгляд постоянно за что-то цеплялся, а Бин-гэ, словно нарочно, шел медленно, будто позволяя ему полюбоваться демоническим дворцом изнутри. С одной стороны, Юань отлично обошелся бы без подобного представления, а с другой, лишний раз ткнуть Самолета в то, что он дерьмовый пророк и не менее косноязычный писатель, потом не помешает. Интерьер, конечно же, поражал воображение. Накануне Юань в своих переживаниях вообще толком ничего не заметил, а сейчас на ум приходило сравнение с готическим собором - те же стрельчатые арки, пиками уходящие ввысь, те же колонны, те же ажурные узоры из камня… ну, с оговоркой на демоническую монументальность, разумеется. Настенные барельефы, сделанные по принципу древнеримских камей из двухцветного стекла или мрамора, только здесь вторым слоем выступали ни много ни мало, а настоящие рубины или аметисты. Причудливые светильники, пламя из которых поднималось вверх большими пузырями, точно в лавовых лампах двадцать первого века; занавеси из шелкового бархата; полированные плиты настоящего базальта - с заполнением стыков золотом… и демоны-стражи, стоявшие через каждые двадцать-тридцать метров, в шипастых доспехах и в закрывающих лица шлемах. Завидев Бин-гэ, стражники опускались на одно колено, один за другим, и это бряцание, стук металла по камню, звенящий шелест кольчужных сеток катился перед темным властелином и Юанем своеобразной волной. Устрашающей, надо сказать, тут не захочешь, наверное, а заранее будешь предупрежден - идет владыка. А уж тронный зал… Даже с описаниями Самолета Юань оказался не готов к тому, что увидел. Как вообще можно было подготовиться к колоннам из красной яшмы и обсидиана, украшенным драконами, что обвивали их своими хвостами? К занавесям из золотых и рубиновых капель, собранных в длинные нити? К зеркалам на потолке? К трону, за которым стеной стояло черное пламя? И… к кучке стоявших на коленях детей в белых платьях перед ступенями возвышения? - Малый тронный зал, учитель, - произнес Бин-гэ, ничуть не удивленный последним. Юань пропустил мимо ушей "малый", не собираясь сейчас выяснять, каким был "большой" - его куда сильнее волновали дети. Проклятье, да они были совсем маленькими, в мире Юаня половину даже в школу еще не отдали бы! - Эта жена приветствует владыку и его гостя, - разнесся по залу хорошо знакомый Юаню голос. А вот и одна из главных жен. Отвлекшись на детей, Шэнь Юань не обратил внимания на Ша Хуалин в кожаном одеянии, стоявшую поодаль - ошибка, которая в других обстоятельствах могла обойтись ему очень дорого. Но дети, зачем они здесь?! Нехорошее предчувствие сжало сердце. Их что, собираются наказать у Юаня на глазах?! Убить, чтобы он знал, что его ожидает в случае неподчинения?! Он похолодел, метнув быстрый взгляд на Бин-гэ, а темный властелин улыбнулся. - Дети, - позвал он, - поприветствуйте своего наставника. Что?!.. - Хуалин, свободна, - пока Юань пытался справиться с изумлением, отослал демоницу Бин-гэ. - Дети, подойдите. Юань ошарашенно посмотрел на явно довольного собой Небесного демона. - Учитель удивлен? - в ответ получилось только кивнуть, а Бин-гэ вновь взял его за руку и, поднеся ладонь к своим губам, поцеловал. - Этот владыка совершил в жизни много ошибок, но теперь, когда Шэнь Юань с ним, намерен все исправить. - О чем ты говоришь? - Юань никак не мог сообразить, что тот задумал. Он и собственного-то ученика не всегда понимал, а ход мыслей Бин-гэ определенно был еще загадочнее! - В мире должны существовать ордена праведных совершенствующихся, - просто сказал Бин-гэ. - Этот владыка считал их угрозой своей власти, но теперь понимает, насколько важной частью мироустройства они были. Эти дети духовно одарены, но, разумеется, учитель может набрать потом других учеников, постарше, если посчитает нужным. Этих мои слуги нашли, пройдясь по рабским рынкам, но пока это лучшее, что есть. Шэнь Юань сглотнул, почти в ужасе переведя взгляд на мальчишек. Один, которому было лет шесть, не больше, молча смотрел на него широко распахнутыми глазами, полными слез и надежды. Другой нервно мял платье рукой. Еще один вжимал голову в плечи, будто ожидал побоев или того хуже. - Ты хочешь, чтобы я создал новый орден?! - прошептал Юань, думая о том, что станет с этими детьми, если он откажется. Выбросят ли их на улицу, словно мусор, или снова продадут? А может, просто свернут шеи, как цыплятам, чтоб не мешались под ногами? - Да. Учитель ведь не захочет праздно жить в моем дворце? - о, Бин-гэ умел находить оптимальные стратегии, точно. Дать Юаню свободу - и одновременно связать его по рукам и ногам, дать интересное и нужное занятие - и параллельно отнять возможность бросить его! Дети уже смотрят на Юаня, как на того, кто их защитит, да и он сам… Проклятье! - В дельте реки Ло есть уединенный остров, вполне подходящий для того, чтобы основать там орден, - продолжил Бин-гэ и погладил ближайшего ребенка по голове. Тот вздрогнул и испуганно прижался к ногам Юаня. - Этот владыка лично поставит всю необходимую защиту. Учитель и его ученики будут там в безопасности. Нет! Никакой дельты! Юаню нужно было совсем другое место! - Пик Цинцзин, владыка, - решительно поднимая взгляд, сказал он. Если вдруг Цзю-гэ раньше Юаня поймет, как строить порталы между мирами, в первую очередь брат будет искать его там! И там рядом Ванцзянь, который наверняка не смог стереть с лица земли даже Небесный демон, и местный Лингань, и та пещера, где в его мире Юань впервые встретил брата, он ведь так и не успел ее осмотреть… - Этот учитель хотел бы вернуться на Цинцзин. - Вторая вершина Цанцюн сильно пострадала от рук этого владыки, - осторожно напомнил Бин-гэ, но Юань не сомневался ни секунды. - Разве Бинхэ не упомянул, что хотел бы исправить свои ошибки? - вернул он Бин-гэ его же слова. - Даже если там не осталось ничего кроме пепла, вряд ли драконья жила иссякла, а значит, скоро вернется и зелень, ведь бамбук растет быстро. Но если владыка не желает дозволить этому мастеру жить в месте, которое может напоминать ему о прошлом… Он смотрел на Бин-гэ неотрывно: если тот настоит на острове в речной дельте, значит, даже внешняя “свобода” оставалась фальшивкой, и тогда придется это учитывать. Но Бин-гэ улыбнулся шире. - Учитель прав, этот владыка и не мог мечтать о подобном, - сказал он, зачем-то отводя руку в сторону, а в следующий миг сверкнул один из Синьмо, дети ахнули, отпрянув назад, а на Юаня дохнуло теплым летним ветром. - Может быть, нам следует взглянуть на Цинцзин сразу? Шэнь Юань невольно оглянулся на испуганную малышню. - Брать их с собой в непроверенное место? - пробормотал он, ловя себя на подсознательном страхе перед открытым порталом. С той стороны знакомо шумела бамбуковая роща, разбрасывая пеструю мельтешащую тень, но Цанцюн там был мертв. Шэнь Цзю был мертв и Юэ Цинъюань, Лю Цингэ и Вэй Цинвэй, Гао Цингао и Линь Циншуй… Да и Дуань-шимэй с Ци Цинци вряд ли избежали общей участи. - Хребет Тяньгун уже много лет запретное место, - ответил Бингэ и нахмурился. - Но разве рядом с этим владыкой и учителем детям может грозить опасность? Шэнь Юаня вдруг потянули за подол. Он глянул вниз и увидел того маленького мальчика, который чуть раньше очень старался не плакать. - Пожалуйста, господин, - прошептал он. - Не оставляйте меня здесь… мне страшно. Юаня словно по сердцу резануло. Он присел, подхватывая ребенка на руки, и тот крепко обвил его шею руками, словно и впрямь боялся. - Как тебя зовут, малыш? - спросил Юань. - Не знаю, - ответил тот, сосредоточенно насупив брови. - Хозяин звал меня "эй ты” и “грязь". После такого Юань был готов отправиться не только на разрушенный Цинцзин, но и прямиком в Бездну, лишь бы забрать отсюда детей. Он гневно посмотрел на Бин-гэ, не сразу вспомнив, что это не его белый лотос, чья доброта расположила к себе даже совоголовку, однако тот и сам выглядел рассерженным. - Этот владыка догонит учителя и его учеников, - хмуро сказал он. - Его дело не займет много времени. Юань кивнул и шагнул из тронного зала в звенящую птичьими криками бамбуковую рощу. - Мы теперь будем жить здесь? - несмело спросил его мальчик, крутя головой по сторонам. Остальные дети тоже выглядели так, словно никогда не бывали в лесу. Юань спустил ребенка на землю и вытер глаза. - Да, здесь, - сказал он. - Идите за мной. Он направился по склону вниз, пытаясь понять, куда именно их вынесло порталом, но трава и бамбук успели заполонить собой все, и только соседние вершины остались почти такими же, как прежде. Кроме Ванцзянь. Остановившись на небольшой проплешине, Шэнь Юань какое-то время смотрел в пустоту, оставшуюся вместо остроконечного пика, испытывая страшную тоску по брату, Сюя и Линганю, а потом повернулся и пошел туда, где в мире Цзю-гэ находилась отсыпанная песком площадка перед бамбуковым домом, а вниз от нее сбегала дорожка к общежитиям учеников. Вслушиваясь в ци, которая продолжала питать это место, распространяясь вокруг и вглубь, Юань невольно искал следы здешнего Шэнь Цзю, успевшего отчаяться окончательно и ступить на путь саморазрушения, но ощущал только дыхание драконьей жилы глубоко под землей. Ее сила давала жизнь горным ручьям, которые наполняли то, что осталось от Тихого пруда. Впрочем, обрушившиеся скалы, кое-где потекшие от бушевавшего здесь адского пламени, озерцо не слишком испортили. Цинцзин зарос весь, исчезли малейшие следы человеческого присутствия, не осталось даже негодующих душ: видно, и они отбыли свой срок перед тем, как уйти на перерождение, а течение ци в драконьей жиле смыло последние следы. Если не знать, что это именно Цинцзин, никто не опознал бы опустошенную вершину. Но Шэнь Юань знал. - Учитель, - тихо позвали из-за спины, и Шэнь Юань чуть не вздрогнул, приходя в себя, - может быть, лотосовые поля все-таки понравятся тебе больше? - А что случилось с хранилищем мечей Ванцзянь? - не оборачиваясь к Бин-гэ, спросил он, глядя, как солнце играет бликами на водной глади пруда. Один из мальчишек, должно быть, самый смелый, уже поймал лягушку и теперь тайком показывал ее остальным. - Какой из этого Шэня заклинатель, если у него не будет собственного духовного меча? - Учитель думает о Лингане этого мира? - Бин-гэ положил ему ладони на плечи. Юань глубоко вздохнул. - Да, - не стал отрицать он. - Этому мастеру не хватает его и Сюя. Он понимал, что касается опасной темы, но все равно должен был определить, насколько просторна будет его клетка. - Этому Бинхэ очень жаль, учитель, - сдавленно отозвался Бин-гэ, а потом вдруг обхватил Юаня со спины, крепко обнимая, и застыл. - Этот владыка даже не знал… когда он был в том, втором мире, он думал, что это с ним самим что-то не то, раз там Шэнь Цинцю любил своего ученика. А наставник этого Бинхэ… Он сорванно вздохнул и помолчал, переживая что-то про себя. - Завалы на Ванцзянь можно попробовать расчистить и пробить новые ходы вглубь, - сказал он после небольшой паузы. - Но это потребует много времени. Месяцы, а то и больше. Юань не смог утаить улыбки и, повернув голову, посмотрел на Бин-гэ. - Спасибо. Красивые глаза Небесного демона внезапно наполнились слезами, будто искренняя благодарность Юаня стала первой в его жизни. Но ведь это было не так? Ведь не так, правда? - Учитель уже решил, где следует устроить дом? - прошептал Бин-гэ. - Этот владыка захватил с собой немного еды. Эти дети все же еще малы, и им очень повезло, что Шэнь Юань станет их наставником. Сейчас его было так легко спутать с Ло Бинхэ Шэнь Юаня, если не обращать внимания на одежду, конечно. Ну и Чжэнхай не скакал рядом… - Даже с неоткрытой драконьей жилой здесь будет тяжело тем, кто еще не начал совершенствоваться, - смущенно напомнил Шэнь Юань. - Этот император трех миров еще не забыл то время, когда был слабым, - опустив взгляд на его губы, возразил Бин-гэ. Вокруг них были дети - похоже, не верившие, что все это с ними происходит на самом деле. Двое держали Юаня за платье, один, думая, что на него не обращают внимания, пытался напиться из пруда, а те, что постарше, шептались и показывали друг другу на что-то в траве. - Нужно спуститься вниз по склону, - вздохнул Юань, и "где раньше жил сам Бинхэ" так и осталось не произнесенным. - Там давление природной ци одновременно и достаточно, чтобы дети смогли начать усваивать ее, и безопасно. Бин-гэ возражать не стал. Юань окликнул будущих учеников и пошел впереди. Подлесок у пруда был совсем редким, а трава густой, так что, заострив с помощью ци листья, Юань заставил их виться перед собой, срезая траву и расчищая дорожку таким подобием импровизированной газонокосилки. Взволнованные шепотки за спиной становились тем громче, чем больше дети увлекались происходящим. - Учитель Шэнь, - окликнул его кто-то из них, - а вы научите нас делать так же? - Обязательно, - кивнул он, словно видя перед собой Цзю-гэ. - Но сначала вы будете учиться читать и писать. А еще им будут нужны книги… и не только они. Потребуется еда, одежда, спальные принадлежности… много всего! Юань невольно оглянулся на Бин-гэ, который шел позади всех и улыбался. Поляна, где когда-то располагались общежития Цинцзин, тренировочная площадка и залы для общих занятий, осталась на удивление пустынной. То ли почва здесь пострадала сильнее, то ли слабое дыхание драконьей жилы уже не давало травам расти настолько буйно, как у Тихого пруда. Но ручей, бегущий с вершины, был таким же чистым, как Юань помнил по своему пику Цинцзин. - Если учитель позволит помочь… - Бин-гэ догнал остановившегося Юаня и взял его за руку, - этот владыка мог бы все быстро устроить. Что ж, если он и в самом деле этого хотел… Юань приглашающе взмахнул рукой. Карманному домику, вытащенному из цянькуня Небесного демона, он не удивился. Да и шатер, который быстро развернулся из него, был очень похож на тот, который ставили ученики Цанцюн на первой в жизни Шэнь Юаня ночной охоте. Но, как выяснилось, одним шатром Бин-гэ ограничиваться не собирался. Отойдя в сторону, он поставил на ровное место то, что издали больше всего походило на детский резной фонарь - вроде тех, на стенках которых скачут лошади и летают птицы, стоит только зажечь внутри свечу. Бин-гэ поступил похоже: зажег над ладонью светлячок и отправил его внутрь. Стоило духовному пламени осветить изнутри бумажные стенки, как они рванулись вверх и по сторонам, стремительно раскрываясь, словно веер или зонтик - и это был уже не шатер и даже не нефритовый домик Ци-гэ, а почти полноценный сыхэюань! Нечто максимально к нему приближенное, с красной черепицей и стенами, будто сложенными из потемневшего от времени дерева… Потрясенные дети сбились за спиной Юаня, и только поэтому он остался на месте, не отпрыгнув в сторону, когда в трех шагах от него выросла веранда, окруженная невысокими перилами. Ну зашибись. Владыка трех миров и император действительно не пожалел сокровищ для своей идеи. - Владыка беспримерно щедр, - Шэнь Юань невольно задрал голову - посмотреть на искусно вырезанных деревянных драконов, сидевших на коньках крыши. Можно было спорить на что угодно - внутри тоже будет роскошь, полное убранство, золото и меха. - Но вряд ли этот учитель достоин личного сокровища императора. Бин-гэ, как раз расстеливший на траве рядом с крыльцом ковер и выставивший на него с десяток больших тарелок, полных еды - каких-то пирожков, риса и лапши, с подозрением поднял голову. - Не достоин? - медленно выговорил он и поднялся на ноги. - Дети, садитесь есть, пока этот владыка покажет вашему наставнику дом изнутри. Шэнь Юань невольно сглотнул, понимая, что, возможно, перегнул палку, но отступать было уже поздно. - Оставить детей без присмотра? - выдохнул он, спешно прикидывая, чего можно ждать от такого Бин-гэ. Очень хотелось отступить на шаг, а то и на два, но Юань просто не мог себе такого позволить. - Старшие присмотрят за младшими, верно? - а Бин-гэ подступал ближе, даже не посмотрев на закивавшего рядом с Юанем мальчишку. А вот самому Юаню слегка поплохело. - Цинцзин не обследован, - он спешно развернул проклятущий веер и, прикрыв лицо, взглянул на Бин-гэ поверх украшенного золотом края. - В траве могут быть змеи или опасные насекомые, а в роще - хищные звери. Бин-гэ сделал быстрый жест рукой. С его пальцев словно слетело кольцо черного дыма, стремительно разросшееся в воздухе, а потом упавшее и всосавшееся в землю: Юань до этого момента и не видел подобной охранной печати. - Обещаю учителю, с ними ничего не случится. Юань сглотнул снова. А потом сделал-таки шаг назад, невольно желая увеличить расстояние между собой и Бин-гэ, и уже сам быстрым росчерком пальцев сплел печать заглушения, отсекая детей от этого непонятного разговора. - Если этот учитель невольно оскорбил владыку… - начал он, но Бин-гэ стремительно шагнул ближе и подхватил его под руку. - Этот владыка обещал показать учителю его будущее жилище, - напомнил он, подталкивая Юаня к крыльцу. - Вдруг главе ордена Цинцзин оно не понравится? Какого-какого ордена?! - Ваше величе… - начал Юань, но Бин-гэ почти впихнул его в дом. Да, насчет убранства он не ошибся. Сливочный цвет обстановки моментально сообщил о слоновой кости, в избытке пошедшей на панели, украшавшие стены, да и все остальное красноречиво доказывало, что Бин-гэ в понимании роскоши было очень далеко до его отца, деда или из чьей там сокровищницы был вынесен этот дом-фонарь? Даже взгляда мельком хватило понять, что в отличие от кричащей роскоши тронного зала и личных покоев дом-фонарь был… элегантен. Да, все вокруг было изготовлено из очевидно безумно дорогих, практически вечных материалов, вполне объяснимых для артефакта, но при этом взгляд не цеплялся за вычурность. Никакой парчи, затканной вышивкой так, что не различить ткани, никакой позолоты, от которой Юань устал еще в Хуаньхуа, никаких навязчивых вспышек цвета, никаких безумных контрастов - ничего “чересчур”. Дом был предназначен для полноценного отдыха, телом и разумом, и Юань был готов поставить свой новый веер, что даже купальня тут отделана вместо ярких фарфоровых изразцов морским рокочущим мрамором, невзрачным с виду, но помнящим звуки прибоя в том месте, где его добыли. Бин-гэ явно намеревался отдать Юаню то, чем владел сам. Охренеть. - Этому скромн… - вновь попытался Юань, но ему опять не дали договорить. Бин-гэ дернул его к себе, поцеловав даже раньше, чем Юань успел впечататься грудью в мощную полуобнаженную грудь владыки трех царств. О! А!… В этом смысле! От облегчения Юань ответил, должно быть, жарче, чем следовало, раз Бин-гэ тут же потянул подолы его платьев вверх, обнажая ноги. Намек красноречивей некуда. - Только этот дом и достоин учителя, - выдохнул император трех царств, пока Юань спешно решал, как он относится к тому, чтобы трахнуться прямо на пороге комнаты. - И разве что небесные дворцы… Где живет гарем богинь? Ну уж нет! С Цинцзина Юань ни ногой! - Слишком роскошно, - все равно возразил он, позволяя себе утонуть в прекрасном запахе, уже кружащем голову. - Этому мастеру хватило бы и шатра… Бин-гэ поцеловал Юаня снова; начиная развязывать пояса на его платьях, потянул дальше в комнаты - раздевая, лаская, возбуждая - и усадил на постель в спальне, где был выложен камнем очаг и в котором сейчас изгибался в причудливом танце тот самый духовный светлячок, только выросший в десятки раз… На стенах плясали тени. Юань распахнул на Бин-гэ платья, сглотнул, бросив взгляд на внушительный, колом стоящий член, и накрыл его ладонью, сжимая шелковистую упругую плоть в кулаке. Бин-гэ вздрогнул. - Учителю не обязательно… - прошептал он, сбившись на полуслове, когда Юань провел по головке пальцами, а затем скользнул ниже, очерчивая вены и чувствуя, как лицо заливается жаром. Рядом раздался скрип, Юань краем глаза заметил, как Бин-гэ стискивает деревянный столбик кровати, за который когда-то успел ухватиться. Подождите… Бин-гэ решил, что Юань собирается взять у него в рот?! Мысль ошпарила, словно кипятком. Юань облизнул губы и тут же услышал, как дерево рядом захрустело сильнее. Но… нет, к такому Юань был еще не готов, вернее, все же, не с Бин-гэ, а вот с Цзю-гэ… или Цингэ… или Юэ Цинъюанем… - Учитель… - почти умоляюще выдохнул Бин-гэ. Мускусный аромат его тела стал гуще, Юань вдохнул его - и, должно быть, в голове помутилось, потому что в следующий миг Юань качнулся вперед и коснулся языком нежной - очень нежной! - кожи головки. Бин-гэ содрогнулся всем телом, а потом застонал и словно стек на пол, становясь перед Юанем на колени. - Учитель даже не представляет, что он делает с этим Бинхэ, - прошептал он удивительно нежно для того, кого буквально била дрожь желания, и взял Юаня за руку. - Не знает, что он значит для него, как этот Бинхэ греется в его прикосновениях, в его внимании, словно вернувшись из края вечных льдов в расцветающую теплом и красками весну. Все еще оглушенный собственной смелостью, Юань только вновь облизнул губы. - Этот владыка решил распустить гарем, - выдохнул Бин-гэ, прижимая руку Юаня к своим губам, - потому что никто больше ему не нужен. Никогда не был нужен, но этот глупец понял это только теперь, - по его щекам вдруг потекли слезы, и Юань, шокированный видом плачущего темного владыки, мазнул пальцами по мокрому лицу Бин-гэ, стирая их. Эта черта словно разделила его надвое: одной своей частью Юань все еще ощущал возбуждение, а вторая вдруг содрогнулась в страхе, что вся эта жизнь, которую Бин-гэ возводил вокруг него, словно стены, действительно могла стать реальностью. А еще он внезапно осознал, что даже если поймет, как строить печати, чтобы открывать проход в другие миры, он не знает, какой именно ему нужен. Так что, когда Бин-гэ начал ласкать его член губами, Юань застонал и просто запретил себе думать. Потом. Когда он останется один. Когда он устроит детей, а Бин-гэ отправится в свой дворец распускать гарем или заниматься делами трех царств - неважно! Тогда Юань позволит себе немного попаниковать, а затем решит, что следует предпринимать дальше. Потом. Но не сейчас.