Карпы в сухой колее

- Как он? - едва не столкнувшись с Му-шиди в дверях, выдохнул Цинъюань. Глава Цяньцао поджал губы, а потом ухватил Цинъюаня за рукав и попросту вытащил за собой из бамбукового дома прямиком в сад. Они уже давно не утруждались приветствиями, всем просто было не до того. В последние две недели Цинъюаню вообще казалось, что все сосредоточилось вокруг Цинцзин - и дела, и разговоры, а некоторые главы пиков вообще переселились сюда, чтобы ни на миг не оставлять старшего брата Шэнь одного. Это приводило сяо Цзю в ярость, но лучше было смотреть на него взбешенного, чем изводиться неведением о его состоянии. - Честно скажу, не знаю, сколько он еще продержится! - обернувшись на дом, выпалил Му Цинфан. - Он не позволяет мне даже проверить его баланс ци! Он не пьет, не ест, отказывается употреблять лекарственные настои и поддерживающие пилюли, он даже не спит! И, что хуже всего, по-прежнему не слышит песню раковин! Цинъюань закрыл глаза, пытаясь совладать с собственным сердцем и Сюаньсу, который рвался из запечатанных ножен. Свою раковину конька-игуаны Цинъюань принес на Цинцзин сразу же, как узнал о произошедшем в Цзиньлане: его собственная искаженная ци преломлялась в ней, превращаясь в голос флейты и шум волн, но над Цинцзином разливалась мелодия куда громче. Его раковина стала пятой, потому что Му-шиди был уже здесь, Лю-шиди со своим подарком не расставался, а раковины близнецов остались в доме. С того самого дня раковины звучали в унисон, от их нежной мелодии дрожал воздух, усиливая природную ци в разы, и почти всех учеников Цинцзина пришлось временно перевести на Цяньцао - а сяо Цзю этого даже не заметил. И не слышал этой музыки, которая спасала всех, кроме него. - Ему нужен отдых, Юэ-шисюн! - чуть ли не с отчаянием продолжил Му Цинфан, сжимая кулаки. - А он не выходит из библиотеки и не позволяет мне помочь! Клянусь, шисюн, вот я тебе обещаю, если он сегодня не ляжет в постель и не выпьет мои лекарства, я погружу его в сон силой, как Лю-шиди! И мне плевать, что после этого он будет считать меня своим врагом! Я не меньше него переживаю за А-Юаня и хочу его вернуть, но как я буду смотреть ему в глаза, если потеряю его старшего брата?! А он еще смеет говорить мне, что в порядке! Он злился от собственного бессилия - так же, как злился и изводил себя сам Цинъюань, как не мог простить себя Лю Цингэ, как поначалу не находил себе места Ло Бинхэ, потом сорвавшийся вслед за ледяным демоном куда-то в южное царство. А вот что творилось в душе сяо Цзю, было вообще невозможно себе представить. Если и существовали под небесами те, кто был связан алой нитью, то это были братья Шэнь, сумевшие найти дорогу друг к другу сквозь годы и расстояния. И позволить сяо Цзю загнать себя в поисках брата Цинъюань не собирался. - Оставь мне пилюли, - перебил он Му Цинфана, и лекарь взглянул с надеждой, торопливо вытащив из рукава фарфоровый флакон. - Сколько их нужно? - Хотя бы две! - выдохнул тот. - Лучше три, но хотя бы две и заставить его отдохнуть: поесть и поспать. - Ладно, - Юэ Цинъюань сунул флакон в собственный цянькунь и прошел в дом, опять невольно замедлив шаг с самого порога. Изменения здесь бросались в глаза. Сяо Цзю почти не выходил из библиотеки, только окружил себя там вещами брата, и потому остальной дом стал выглядеть пустым, если не сказать нежилым и мертвым. Словно строгий порядок, созданный чьими-то заботливыми и усердными руками, вдруг обнажил тот факт, что больше никто не пил чай за столом в гостевой комнате, не оставлял веера на дневной кушетке, не обкладывался подушками, сидя на веранде с книгой. Наборный пол был по-прежнему чист и натерт воском так, что в него можно было смотреться, словно в зеркало, но теперь в комнатах пахло только бамбуком и дождем, без аромата пионов. Сяо Юаня тут не было, сяо Цзю не покидал библиотеку, снова и снова разбирая записи близнеца и те старинные свитки, что притащили сюда Му Цинфан и Вэй Цинвэй, и дом сделался стылым и одиноким, будто утратившим душу. Сюаньсу с таким негодованием дернулся в ножнах, что Цинъюань чуть не оступился на ровном месте. - Опять пришел? - сяо Цзю даже головы не поднял. - Что в Хуаньхуа? Его ци плыла в воздухе, сгустившаяся и настороженная, словно бамбуковая чаща за стенами дома могла в любой миг обернуться вихрем свежующих заживо лезвий. Кто знает, может, только мелодия раковин не давала ци Шэнь Цзю взорваться насилием, хоть и не могла унять ее напряжения. Старший из близнецов Шэнь ни разу за эти дни не отозвал ни Сюя, ни Лингань - или это сами мечи противились такому желанию, раз, потеряв одного хозяина, теперь неусыпно берегли второго. Сюя, во всяком случае, каждый раз предупреждающе перекатывал по лезвию световые блики, стоило кому-то приблизиться, а Лингань порой вздрагивал, будто готовясь атаковать даже без приказа владельца. Сейчас Сюя висел у сяо Цзю в заплечных ножнах, которые использовались разве что для открытого ношения клинков. Поверх воздушных, долгополых одежд главы Цинцзин это выглядело странно, но почти уместно, словно сяо Цзю нашел, чем прикрыть себе спину. Второй меч сяо Цзю баюкал в объятиях, прижав к груди одной рукой, словно ребенка, и что-то писал, причем наспех, выбрав для этого свинцовый карандаш, а не кисть и тушь. - Соглашение подписано, - ответил Цинъюань, не намереваясь рассказывать, что просто продавил нужное решение своей силой и авторитетом Цанцюн. - Чжаохуа отказались от всех своих претензий. Монахи Тяньи подтвердили незаинтересованность в расширении круга своего влияния. - А спорные территории? - карандаш в руке сяо Цзю замер. - Часть земель Цветочного дворца отошли мелким орденам, - с готовностью отозвался Цинъюань. - Сравнимым количеством? - голос сяо Цзю оставался ровным, но вот карандаш едва заметно подрагивал, а значит, его сжимали с такой силой, что от напряжения дрожали мышцы руки. - После того, что нашел Шан Цинхуа… - Да, - резко кивнул Цинъюань. Пожертвовать парой внешних сокровищниц Хуаньхуа ради беспрепятственного доступа Шан Цинхуа ко всем бытовым архивам секты было отличным решением. Шан-шиди пусть и плакался, сетуя на судьбу и нагрузку, но довольно быстро выстроил систему на свой лад, а выстроив - просеял бумаги Хуаньхуа, словно мелким ситом, да так действенно, что найденных уличающих фактов на все без исключения ордена заклинателей и дворцы смертных хватит не только их поколению глав пиков Цанцюн, но и останется следующему. Полученным преимуществом Юэ Цинъюань воспользовался сразу, не дожидаясь особенного случая, потому что в преддверии войны с Небесным демоном из пророчества, захватившим Шэнь Юаня в плен, Цанцюн не имел права получить удар еще и в спину. - А что суд? - сдавленно спросил сяо Цзю, глядя на лежавший перед ним исписанный лист. - Состоялся, наконец? Фарфоровый флакон, данный Му-шиди, казалось, обжег Цинъюаню руку даже сквозь цянькунь. Суд был вчера, и вчера же Цинъюань все рассказал сяо Цзю… - Девица Чэн имитировала отклонение ци, - сглотнув, опять принялся рассказывать он. - Но доказательства ее вины в смерти десятков людей были неопровержимы. Пагода Тяньи, как одна из незаинтересованных сторон, выступила поручителем ее дальнейшей жизни. Озверевшая от собственной безнаказанности бывшая молодая госпожа Хуаньхуа будет пожинать ею же посеянное. - Опекунство одобрено пожизненно? - сяо Цзю на мгновение замер, словно отвлекся. Так же, как и вчера. Тот же самый вопрос - и Юэ Цинъюань снова понимал, почему. Заклинатели считались теми, кто бросил вызов даже богам, вырвав себе бессмертие, так что в каком-то смысле опекунство для взрослого заклинателя было куда хуже, чем пожизненное заточение. Опекун принимал на себя полную ответственность за всю деятельность подопечного, включая ранее нанесенные им обиды и даже невыплаченные долги. Взамен жизнь и воля подопечного полностью принадлежала ему, и даже смерть опекуна привела бы только к смерти подопечного, а не к освобождению. - Улан*, глава женской половины Чжаохуа, и Ци Цинци согласились удостоверять её здравый рассудок и телесное здоровье минимум раз в полгода, - он сжал цянькунь, в котором лежал флакон с лекарствами, в кулаке. - Девица Чэн получила “благодать дочерней почтительности” прямо в зале суда. - А Цю Хайтан? - Как не успевшая приобщиться даже к вечной молодости, она была лишена своего совершенствования и передана городским властям Цзиньланя. Приговор уже привели в исполнение. Еще вчера. - Хорошо, - сказал сяо Цзю, не поднимая головы. В шуме моря пели флейты, каждая выводила похожую мелодию, создавая удивительную музыку, которую Цинъюань не хотел слышать. - А теперь уходи. - Нет, - твердо возразил Цинъюань. Он даже не попытался облечь отказ в успокаивающие, увещевающие фразы, нарочно бросая сяо Цзю вызов, потому что даже гнев, даже ярость были куда лучше этого самоубийственного спокойствия - безразличия, застывшего на лице мертвой маской! Свинцовый карандаш в пальцах сяо Цзю сухо треснул. - Глава ордена желает еще что-то сказать? - откровенно зло произнес сяо Цзю, не назвав его даже “шисюном”. - Тебе нужно выпить лекарство и поесть, - начал с малого Цинъюань. - Нет. - А после того, как ты это сделаешь, - тем же жестким тоном продолжил он, - ты ляжешь в постель и постараешься заснуть. - Я сказал, нет! - прорычал Шэнь Цзю, поднимая взгляд, и даже острая, отточенная ярость в его глазах казалась потускневшей, словно припорошенной пеплом. Цинъюань ужаснулся. - Как я объясню сяо Юаню, что не уберег тебя от истощения и отклонения ци? - повысил голос он, и ци выплеснулась из тела, тяжело толкнув Цзю в грудь и заставив его покачнуться. - Что я ему скажу, если его брат умрет? - Если я не найду к нему дорогу, он не вернется, и не придется ничего говорить, - едва ли не по слогам, нарочито внятно выговорил сяо Цзю, а потом отложил в сторону обломки карандаша и взял в руку кисть. - Проваливай. - Нет, - решительно шагнул к нему Цинъюань, и Цзю ударил. Ударил ци, словно тараном в запертые ворота, мощно и тяжело, со всей силы, не разбираясь. Ослепленный горем, он жаждал отшвырнуть от себя, как он считал, преграду на пути к брату, смахнуть ее со своей дороги, но Цинъюань был сильнее. За его спиной рухнул стеллаж, книги с шумом посыпались на пол, а он схватил Цзю за плечи и быстрым рывком поднял того на ноги. Лингань со звоном упал на стол. - Прочь от меня! - закричал Цзю, отпихивая Цинъюаня, ударил снова, готовый убить - не только его, вообще любого - всех, кто не защитил его брата, позволил забрать его, а теперь не давал снова его найти, но Цинъюань только стиснул его крепче, прижимая к себе. Любовь сяо Цзю, немыслимая, горячая и всеобъемлющая, сейчас билась в его теле, исходя криком и истекая кровью, и Цинъюань чувствовал эту боль, ее острое жало проворачивалось в сердце, и из глаз потекли слезы, потому что иначе невозможно было терпеть. - Ты не понимаешь! - кричал Цзю, тщетно вырываясь из хватки Цинъюаня. - Это тот демон, который убил другого меня! А-Юань в опасности! В смертельной опасности! Но он уже сделал основную работу! Нужно только найти, что помешало, в этом причина, в этом ключ, это главное! И я его верну, с ним все будет в порядке, если я не буду тратить времени! Надо просто сломать границу миров! - Нет! Ты слышал его сам, А-Юаня будут беречь! Он сокровище не только для нас! Нет! - не разжимая рук, твердил Цинъюань, повторяя все, что слышал от Лю Цингэ и Ло Бинхэ, раз уж о том, что случилось в тот день, сяо Цзю молчал. Но он всегда был жестким, даже жестоким к себе - даже больше, чем к другим, и сейчас тоже не думал о себе. - У нас есть время! Слышишь, сяо Цзю? Время есть! Клянусь тебе! - Не клянись! - еще сильнее взвился сяо Цзю, и Цинъюань, должно быть, сойдя с ума, схватил его за плечи и с силой встряхнул. - Я люблю тебя, - выкрикнул Цинъюань, признаваясь в этом вслух. - И его люблю, вас обоих! Больше жизни! Я умру, но верну его, ясно? Глаза Шэнь Цзю - глаза его брата! - на миг распахнулись. Такие же зеленые, только ободок по краешку был чуть-чуть светлее… - Не смей так говорить! - отчеканил сяо Цзю, внезапно прищуриваясь. - Ты нужен нам живым. Даже не смей думать о смерти! Слышишь? Цинъюаня било дрожью - чья она была, он не понимал, но все равно кивнул. - Ладно, - прошептал он. - Но я его верну в любом случае. - Мы вернем, - выдохнул сяо Цзю, и Цинъюань стиснул его из всех сил, прижимаясь губами к волосам. - Да, мы. Сяо Цзю едва слышно выдохнул. Его мечи подернулись светом и исчезли, а сам он устало навалился на Цинъюаня. В груди у него бешено колотилось сердце. - Давай эти несчастные пилюли, - пробормотал сяо Цзю. - Иначе ты от меня просто не отстанешь. - А потом поесть, - напомнил Цинъюань, пытаясь одновременно и продолжать обнимать его, и вытаскивать из цянькуня флакон Му-шиди. От боязни, что сяо Цзю передумает, дрожали руки. - Дай сюда, - обреченно вздохнув, тот высвободился, а потом сам развязал шнурок цянькуня и сунул безразмерный мешочек в руку Цинъюаня. Вытряхнув на ладонь три продолговатых зеленых пилюли, Цинъюань затаил дыхание, следя, как сяо Цзю глотает их одну за другой, даже не озаботившись запить водой. - Доволен? Звучание флейт в шуме прибоя стало затихать - все глуше, глуше, а потом все смолкло, и наступила звенящая тишина. От облегчения у Цинъюаня даже колени ослабли, и, по-хорошему, нужно было немедленно распорядиться насчет еды - написать записку-светлячок для Му Цинфана, чтобы тот связался с Жуань-шиди или собрал сам что-то самое полезное сейчас, - но он все никак не мог отойти от сяо Цзю даже на шаг. - Книги сложишь в стопки сам, - а тот, будто это Цинъюань был причиной беспорядка, кивнул в сторону сломанного стеллажа и принялся собирать слетевшие со стола бумаги и свитки, явно намереваясь вернуться к работе. Так, быстро решить вопрос с едой! Защитный барьер на Цинцзин вдруг прогнулся. Сяо Цзю резко выпрямился, вновь призывая мечи, однако снаружи почти сразу же донесся голос Шан Цинхуа, и Цинъюань удержал сяо Цзю за руку, останавливая возможный резкий ответ. - …так тихо, но если бы что-то случилось, этому главе Аньдин обязательно бы сообщили! - тараторил тот, похоже, подходя к дому. - Нет, конечно, может быть, наверное, они могли уйти, например на Цяньцао или на Цюндин, но тогда повелителю и моему коро… - Цинхуа. А вот этот холодный, похожий на реку текучего льда голос спутать с чьим-то другим было невозможно. Цинъюань встретился взглядом с сяо Цзю: вряд ли принц демонического Севера явился на Цинцзин просто выразить свое уважение и засвидетельствовать почтение. - Чжэнхай, стой, куда?.. - а теперь стало слышно еще и Ло Бинхэ. - Скорее всего демоны нашли, что искали, - прошептал Цинъюань, сжимая ладонь сяо Цзю в своей руке. - Думаешь, мне есть дело до сокровищ рода Мобэй? - слабо огрызнулся тот, но Цинъюань все равно увидел надежду, мелькнувшую в измученных глазах. И вот о ней ни в коем случае нельзя было говорить вслух. - Надеюсь, демон не потратит мое время зря, - продолжил сяо Цзю и, почти вырвав руку из пальцев Цинъюаня, направился к дверям. Он снова начинал злиться. Это было плохо. Цинъюань поспешил за ним следом, желая только одного: чтобы раковины опять не начали петь, и даже тихое посвистывание совоголовки, которую Ло Бинхэ все же успел поймать раньше, чем та скрылась в личных комнатах, сейчас нервировало почти также, как звучание флейт. - Что вам надо? - сяо Цзю распахнул двери и встал на пороге, скрестив на груди руки. - О, Шэнь-шисюн! - воскликнул Шан-шиди, явно нервничая. Оба демона, стоявших рядом с ним, заметно напряглись. Цинъюань затруднился бы ответить, кого был рад видеть меньше - Мобэй-вана или Ло Бинхэ, который перестал изображать из себя скромного странствующего заклинателя. Теперь сын Тяньлан-цзюня был одет на демонический манер - с распахнутыми на груди платьями, а за его плечами висел какой-то меч, по всей видимости, родившийся не в человеческих кузнях. - Этот шиди просит позволе… - Цинхуа, - снова проронил Мобэй-ван, и Шан-шиди тут же закрыл рот. - Глава ордена Цанцюн, старший глава Цинцзин, - коротко склонил голову демонический принц. - Этот Мобэй принес артефакт, который может помочь в поисках младшего главы. - Вот как? - не менее холодно осведомился сяо Цзю. - Что ж… Он взмахнул рукой, разрешая посетителям войти в дом. - Наставник выглядит уставшим, - а вот Ло Бинхэ, пристально вглядывавшийся в своего бывшего учителя, нахмурился сильнее. - Может этот Ло приготовить учителю поесть? В землях демонического юга этому Небесному демону посчастливилось убить змея семи радужных колец, его мясо поможет учителю восстановить силы. В списках Цяньцао этот зверь относится к редким демоническим тварям, особенно полезным для духовных совершенствующихся. - Ло Бинхэ хочет сказать, что Му Цинфан специально послал его на охоту для этого мастера? - с неприязнью осведомился Шэнь Цзю. Ло Бинхэ тут же мотнул головой. - Нет, учитель. Украденный Ша Хуалин артефакт был куда важнее. Шэнь Цзю выдохнул. - Если Небесный демон хочет возиться на кухне, кто такой этот мастер, чтобы его останавливать, - он сунул руки в рукава платьев. Цинъюань поспорил бы на что угодно: Ло Бинхэ спрятал улыбку. - Спасибо, учитель. Быстрый обед и чай с чем-нибудь сладким, да? - Да-да, - тут же встрял Шан Цинхуа. - Это всем пойдет на пользу. Этот шиди тоже… - и осекся, когда на него одновременно взглянули сразу оба демона. Цинъюань даже усмехнулся про себя, когда Шан-шиди едва заметно повел плечами, словно хотел поежиться от холода, но потом передумал это демонстрировать. - Значит, артефакт? - тем временем посмотрел на Мобэй-вана Шэнь Цзю. - Да, - сухо ответил тот и бросил на Ло Бинхэ короткий взгляд. Небесный демон едва заметно прищурился, а потом почти неуловимо кивнул и выскользнул из комнаты в сторону кухни в пристрое. - Старший глава Цинцзин позволит воспользоваться столом? Пока Цинъюань пытался понять, что означали эти странные взгляды, сяо Цзю указал ледяному принцу на стол в глубине комнаты. Быстро бросив перед собой заглушающую печать, Цинъюань поймал Шан Цинхуа за локоть. - Демоны что, не поладили между собой? - с ходу спросил он. - Шиди ведь что-то знает об этом? Глава Аньдин испуганно округлил глаза. - Ш-шисюн же знает, как демоны выясняют, к-кто главный? - едва слышно прошелестел он. Вот как? Мельком глянув в сторону Мобэй-вана, который как раз вытаскивал из цянькуня небольшую, с локоть длиной обсидиановую пластину и устраивал ее на столе, Цинъюань крепче сжал руку Шан-шиди. - Ло Бинхэ победил в схватке? Шан Цинхуа шмыгнул носом и нервно облизнул губы. - А еще сказал, что поскольку Мобэй-ван не справился с Ша Хуалин и не смог помешать похищению Шэнь Юаня, он потерял право ухаживать за ним, как проигравший, - чуть ли не одними губами сообщил он. - Что? - в первый момент не понял Цинъюань. А Ло Бинхэ, тоже не сумевший предотвратить похищение, значит, не теряет?! Шан Цинхуа закивал, почему-то начав улыбаться. - Мобэй-ван признал его права, а потом они вдвоем поставили на колени целое демоническое царство, - косясь на ледяного демона, заторопился он. - Ну, то есть, Ло Бинхэ и Мобэй-ван, а не права, конечно. Этот Шан случайно присутствовал в один момент… то есть, его вынудили обстоятельства, Юэ-шисюн, но это было ужасно. Всех Сеятелей, оба племени… этот Шан никогда не видел такой бойни! - Даже так? - понизил голос Цинъюань, вновь посмотрев на принца Севера. Тот как раз провел ладонью над своей пластиной, обсидиан словно подернулся изморозью, поглощая демоническую ци, и сяо Цзю, пристально наблюдавший за его действиями, только кивнул на подобную предусмотрительность. - Умно. - Да-да, шисюн, - тут же согласился Шан-шиди и повел носом по воздуху, ловя поплывший со двора запах жареного мяса. - Это месть, точно! Этот шиди слышал, как повели… то есть, Ло Бинхэ поклялся, что уничтожит любого, кто не присягнет ему в верности. Ну, после того, как они с моим короле… то есть, с Мобэй-ваном убили всех союзников демоницы. Так было страшно, шисюн! Если бы этот шиди мог, он бы поседел, точно! Там было столько демонов, самые дикие племена, там, где демоница Ша хотела построить свое царство! Значит, молодой Небесный демон завоевал себе первый трон? Цинъюань ничего не ответил и, развеяв покров тишины, подошел ближе к столу, глядя, как Мобэй-ван достает из цянькуня прозрачный диск из горного хрусталя, который уместился бы и на детской ладони. Внутри прозрачного камня змеей свернулась светящаяся нить, увидев которую сяо Цзю нахмурился. - Один из видов портальных печатей, - сказал он, когда демон положил диск на пластину. - Мобэй-ван вздумал посмеяться над этим мастером? - Нет, старший глава Цинцзин, - спокойно произнес тот, в то время как Шан Цинхуа, опять оказавшийся рядом с Цинъюанем, втянул голову в плечи. - Артефакт состоит из двух частей. Он снял со своего пояса тускло блеснувшую каплю из молочного нефрита и вставил ее в центральное углубление диска. По хрусталю словно пробежал ледяной отсвет, и светящаяся нить в глубине камня развернулась и застыла заново. - Эээ, Шэнь-шисюн, - осторожно позвал Шан Цинхуа. - Это диск Би из числа регалий Севера. Этот мастер слышал, что в нем связано множество элементов портальных печатей, и хотя принцип его работы так и не разгадан, владеющий диском может открывать порталы в любое, даже невозможное место. Ходят слухи, что даже в Бездну, - потирая шею, нервно пробормотал он под конец и чуть ли не спрятался за плечом у Цинъюаня, когда Шэнь Цзю вскинул голову. - Это правда? - спросил он у Мобэй-вана. Принц Севера качнул головой. - Этому Мобэю известно лишь о порталах в пограничные с Бездной земли. Но старший глава Цинцзин может изучить диск Би в присутствии этого наследника, - сказал он. - У этого шиди даже есть с собой принадлежности для письма, - вновь подал голос Шан Цинхуа. - Если Шэнь-шисюн пожелает… - Давай их сюда, - рядом с сяо Цзю уже возник Лингань, а потом старший глава Цинцзин поднял голову. - Мобэй-ван продемонстрирует? Хотя бы один портал? Северный демон с достоинством кивнул, а затем коснулся диска кончиками пальцев. Капля демонической ци упала на хрустальную поверхность, растеклась голубоватой волной, проявляя какие-то знаки, и над сферой из молочного нефрита зародилась крошечная темная воронка. Поднялась, окрепла - и замерла. - Этот портал способен привести в дворцовый город демонического Севера, - Мобэй-ван пояснил чуть глуховато, с заметным усилием удерживая воронку от разрастания и дав Шэнь Цзю время зарисовывать печать и составляющие ее символы. - Чем ближе к границе мира, тем больше требуется сил. Второй портал был открыт в Хуаньхуа. Третий - в Цзиньлань. Четвертый - тут на висках у демона выступили едва заметные капли пота и, тут же замерзнув, скатились вниз по одежде и исчезли - в приграничную с Бездной область. Этот крошечный портал, сквозь который Цинъюань видел только красно-бурый песок с поднимающимися над ним зеленоватыми испарениями, явно тянул силу из ледяного демона. Даже не Бездна, всего лишь местность, измененная близким соседством с ней… Цинъюань был готов вызвать Сюаньсу в любой момент, но Мобэй-ван, похоже, не думал о предательстве. Пота на его висках становилось все больше, он уже превращался в ледяную корку, застывая даже на волосах, но демон продолжал держать портал полураскрытым, ожидая, когда сяо Цзю подаст знак, что закончил. - Мой король! - пискнул вдруг забытый Шан Цинхуа. - Перестаньте, это очень опасно! Пока вы не обрели наследие предков, вам нельзя так перенапрягаться! - Замолчи, - прошипел Мобэй-ван, и в этот момент в комнату с небольшим столиком, на котором стояли тарелки, накрытые крышками, вернулся Ло Бинхэ. Его ручная совоголовка вдруг обеспокоенно засвистела и прижала к голове уши. Ледяной демон вздрогнул. Внутри хрустального диска перекатывалось ледяное пламя, вспыхивая странными металлическими искрами, а потом внезапно раздался треск, словно рвался плотный шелк. Портал дернулся, резко увеличившись в размерах, засмердело сильнее. Заверещавшая совоголовка в мгновение ока оказалась у Ло Бинхэ на голове. Полыхнула алая метка Небесного демона… - Он его не удержит! - выкрикнул Шан-шиди, а Цинъюань, сам не поняв как, уже был около сяо Цзю, схватив его за плечо и оттаскивая от стола. Он увидел, как Мобэй-ван сдернул с диска матовую каплю - это не помогло, но тут Ло Бинхэ, удерживая поднос одной рукой, бросил в портал смешанную ци. Воронка зашипела, задымилась и вдруг будто испарилась, осыпавшись на обсидиановую пластину черным песком. - Мобэй-ван снова проявил опасную неосторожность, - сквозь зубы процедил Ло Бинхэ, а потом поставил на стол поднос. Глубоко дыша, ледяной демон выпрямился и вновь встретился взглядом с Небесным демоном. А сяо Цзю дернул плечом, избавляясь от хватки Цинъюаня. - Бездна всегда жаждет расшириться, - проговорил Мобэй-ван. - Только кровь Небесного демона может удержать ее на поводке. - Этому мастеру не нужна Бездна, - у Цинъюаня немедленно сложилось ощущение, что сяо Цзю разочарован и едва сдерживает себя, чтобы не отбросить кисть Мобэй-вану в лицо, будто это он был виноват, что не мог указать дорогу к сяо Юаню. - Этому старшему главе нужен тот, кто украл у него брата! Он резко развернулся и вышел из комнаты, чтобы наверняка вернуться в библиотеку - и теперь уже точно не будет есть, и пить, и про отдых можно даже не заикаться… Цинъюань чуть не выругался вслух. - Этот Ло предполагает, что тайна диска Би заключена в камне, из которого он сделан, - спокойно произнес молодой Небесный демон. - Поэтому портальные печати работают по-другому. Зачем он это говорит? Он что, не понимает, что Шэнь Цзю уже ушел?! Ло Бинхэ снял крышку с принесенного блюда, и комната наполнилась соблазнительным запахом мяса и специй. - У твоего двойника не было с собой никаких камней, - раздался вдруг голос сяо Цзю от дверей. Цинъюань едва поверил своим глазам, когда сяо Цзю вернулся к столу. - Наставнику лучше присесть, - вежливо, как ни в чем не бывало, поклонился тому Ло Бинхэ. - Шишу и Мобэй-ван, разумеется, тоже могут присоединиться. Еды хватит на всех. Этот Бинхэ хотел бы показать наставнику еще кое-что. Сяо Цзю сел на подушки первым, оставив рядом с собой место для Цинъюаня. Мобэй-ван опустился слева от него, не выказав ни малейших возражений такому соседству, а вот Шан Цинхуа странным образом едва не лопался от счастья, осторожно пододвинувшись ближе к ледяному демону. Но больше всего Юэ Цинъюаня волновало то, что сяо Цзю странно смягчился, когда Ло Бинхэ отрезал от одного куска полоску мяса и протянул своей совоголовке, возбужденно переступавшей лапами на его плече. На шее зверька блестела, отражая свет, зеркальная бусина. Демоническая тварь, убитая Ло Бинхэ, и впрямь оказалась невероятно нежной на вкус. Розовое мягкое мясо напоминало по вкусу мясо диких голубей, и стоило проглотить кусок, как ци в духовных венах будто уплотнилась и потекла ровнее. Да, для сяо Цзю это сейчас особенно важно. Цинъюань взял с большого блюда несколько кусков, которые выглядели аппетитнее других, и аккуратно переложил их в тарелку сяо Цзю. - Когда этот Небесный демон был в Бездне, - заговорил Ло Бинхэ, - он наткнулся на затерянный город столь древний, что барельефы на стенах его дворцов стерлись от времени. От былых сокровищ осталась только пыль, но в одном из чудом оставшихся целыми сундуков этот недавний ученик нашел книги, ценность которых понял только теперь. Да, какие-то свитки и книги Ло Бинхэ доставал из своего цянькуня, когда его проверяли на пике Кусин, но тогда Цинъюаня больше волновали другие вещи - непонятные артефакты, которые могли представлять опасность для братьев Шэнь, демонические травы, неизвестные ингредиенты… О том, чтобы опознать все и сразу, даже речь не шла, цянькунь остался в защищенных хранилищах пика аскетов и был возвращен владельцу уже после похищения Шэнь Юаня. Правда, один из артефактов Ло Бинхэ передал в дар ордену: Вэй Цинвэй как увидел ту многослойную пирамидку с тонкой проволокой, намотанной на внутренний центральный стержень, так чуть не потерял дар речи. Как Цинъюань тогда понял, это был один из немногих артефактов чуть ли не божественного происхождения - что-то для определения металлов. Столь щедрый подарок стал свидетельством того, что Ло Бинхэ начинал доказывать свою полезность ордену в целом и наставникам в частности. Подкупом это назвать было нельзя, но хитрость Цинъюань оценил. А теперь, значит, еще и книги… - О, - выдохнул вдруг Шан Цинхуа, который до этого не поднимал головы от тарелки и ел так, словно несколько месяцев жил впроголодь. - Повели… Ло Бинхэ побывал в развалинах Сяньяна? Невероятно! Это же единственный уцелевший при разделении миров город, один из тех трех, где император был духовным совершенствующимся. Представляете, это было государство-орден! Там в одном из дворцов имелись подземные этажи и целое огромное озеро с водой, которая была напитана ци куда сильнее, чем воздух в пещерах Линси или в источниках Цыли! Мобэй-ван вдруг чисто по-человечески тяжело вздохнул и отложил палочки. - Владыка позволит этому Мобэю удалиться и вернуться к делам в южном царстве? - спросил он у Ло Бинхэ. Цинъюань заметил быстрый взгляд сяо Цзю на своего бывшего ученика, который принял это обращение совершенно спокойно. - Этот Ло Бинхэ потом вернет диск Би наследнику. Чуть помедлив, Мобэй-ван кивнул и встал из-за стола, а потом как-то привычно взял Шан Цинхуа за воротник и поднял на ноги. - Ты проследишь, что этот Мобэй покинул орден Цанцюн, - сказал он и потащил Шан-шиди, вцепившегося в свою тарелку, к двери. - Очень мудрое решение, - с широкой улыбкой тут же согласился тот, спешно перебирая ногами. - Остальные заняты, кому еще можно доверить столь ответственное дело! Этот глава четвертого пика, разумеется, в силу старшинства… - но, похоже, даже снаружи Мобэй-ван шага не сбавил и продолжал держать Шан Цинхуа за шкирку, раз голос удалялся очень быстро, пока не стих окончательно. - Так что за книги? - сяо Цзю им вслед даже не посмотрел. Он перебирал палочками куски мяса в своей тарелке, словно набираясь решимости перед тем, как положить их в рот. - С чего Ло Бинхэ решил, что этот мастер будет сейчас отвлекаться на их изучение? - Там упоминается о разделении миров, наставник, - просто ответил тот и подсунул своей совоголовке еще один кусок мяса. - Скорее всего, наставник поймет о сформированных границах намного больше, чем понял этот Ло. Цинъюань даже дыхание задержал, увидев, как сяо Цзю быстро доедает мясо. Он, похоже, решил как можно скорее закончить с едой, и Цинъюань даже благодарно кивнул Небесному демону, чувствуя, как тяжесть на душе становится чуть-чуть легче. Ло Бинхэ лишь слабо улыбнулся в ответ. Он тоже переживал за своего учителя. Тоже! А тот доел последний кусок и даже выпил остатки ярко-желтого, чуть поблескивающего затем на губах густого сока, который был подан ему в чашке - Цинъюань заподозрил, что бывший ученик глав Цинцзин за время проживания в бамбуковом доме преуспел в подобных маленьких хитростях: заменить чай нектаром серебристых персиков и впрямь было хорошей идеей. Когда с едой было покончено, Ло Бинхэ достал цянькунь. На этот раз это был не грязный комок потрепанной ткани, а плотный парчовый мешочек, украшенный тесьмой, из которого Небесный демон начал доставать книги и свитки. И те, и другие оказались защищены почти выдохшимися печатями сохранности, примитивными настолько, что становилось удивительно, как они продержались столько лет в самой Бездне. Извлеченных книг вокруг Ло Бинхэ становилось все больше. Совоголовка снова сидела у того на голове. С интересом наблюдая за его действиями, она свешивалась вниз, забавно цепляясь лапами за косы. - Вот книга, о которой упоминал этот ученик, - наконец сказал Ло Бинхэ, протягивая Шэнь Цзю манускрипт, который выглядел древнее остальных. Он, того и гляди, мог рассыпаться в руках от неосторожного прикосновения. - И еще эти два свитка. Но здесь часть текста написана неизвестной этому Ло манерой… Ничего не ответив на “ученика”, сяо Цзю взял первым делом свиток и с обманчивой легкостью и грацией выписал над ним довольно слабую, но крайне сложную печать. Цинъюань, который все это время усиленно старался не обращать на себя внимания, чтобы не оказаться выгнанным на Цюндин, понял, что видит одно из тех плетений, что изучались только на пике книжников. Печать медленно опустилась на переплет и растаяла, словно снежинка на ладони, но трухи с ветхой бумаги теперь летело на пол куда меньше, чем до того. - Это циньская скоропись, - отметил сяо Цзю, пробегая взглядом по столбцам и аккуратно подкручивая свиток, чтобы увидеть весь текст. Времен первого императора Поднебесной?! Цинъюань едва не сунул нос следом. - Хроника или дневник придворного астролога, причем, похоже, перед самым Отсечением… Он нахмурился. Позволив свитку вновь свернуться, сяо Цзю взял второй свиток, книгу-манускрипт, свои записи, диск Би, оставленный ледяным демоном вместе с обсидиановой пластиной, и быстро унес это все в библиотеку, закрыв за собой двери. Намек был прозрачнее некуда. Но это было на руку, потому что у Цинъюаня накопилось к Ло Бинхэ несколько вопросов. - Значит, господина Ло можно поздравить с первым завоеванием? - спросил он, даже не поднявшись с ковра, на котором сидел. Стоило отдать должное, молодой Небесный демон моментально почувствовал подвох. В этом он походил на своего отца: тот тоже словно ощущал, с какой стороны придет удар - Цинъюань даже по прошествии лет не понимал, почему Тяньлан-цзюнь допустил тот промах с Су Сиянь. - Край демонического юга - это скорее жалкий трофей, а не завоевание, - поднял взгляд Ло Бинхэ. Он собирал грязную посуду на поднос, где уже стояло пустое блюдо, и то и дело вытаскивал из него совоголовку, что крутилась под руками хозяина и проверяла тарелки на предмет оставшейся еды. - Но разве не об этом был прошлый разговор главы Юэ и этого скромного? - Несомненно, собственные земли в царстве демонов позволят Ло Бинхэ добавить веса любым его словам, - уклончиво ответил Цинъюань. Тот мотнул головой. - Сейчас это не имеет значения, - твердо произнес он. - Если ради возвращения наставника потребуется снова вернуться в Бездну, этот Бинхэ сделает это, не раздумывая. Определенно, приоритеты у молодого человека были расставлены своеобразно… но весьма полезно. - Что Ло Бинхэ собирается делать после того, как Шэнь Юань вернется домой? - холодно поинтересовался Цинъюань. Тот медленно распрямился. Его глаза отливали красным, а на лбу засветилась отметина Небесных демонов. - Этот Бинхэ готов отдать свою жизнь ради возвращения наставника, - он даже не представлял себе, как его голос был похож на голос его отца - те же громовые раскаты и та же неприкрытая угроза, только обращенная не на Юэ Цинъюаня, а на того двойника, что украл младшего близнеца Шэнь в свой мир. - Рано говорить о том, что будет после. - И все же, - с нажимом повторил Цинъюань. - Глава Юэ не видел того Небесного демона, - еще жестче отозвался Ло Бинхэ. - Сила извергалась из него водопадом, ему повиновались два божественных меча, его собственный и тот, с которым не совладал этот бездарный полукровка! - О, это настроение Цинъюаню было знакомо, как никому другому. - Этот самонадеянный глупец даже не предполагал, что после Бездны может быть отброшен так легко! - Господин Ло еще молод и даже в праведном заклинательстве не постиг всех тонкостей, - хлестко оборвал его самобичевание Цинъюань. - Ему пока неизвестны способы, позволяющие выйти на пик собственных возможностей, не говоря уже о том, чтобы балансировать на нем достаточно долгое время. - А если нет? - Ло Бинхэ вдавил ладонь в стол, не замечая, что по черному лаку побежали трещины. - Если тот, другой, окажется силь… Юэ Цинъюань перестал сдерживать свою силу. Ци валом раскатилась в стороны, Сюаньсу рванулся в запечатанных ножнах, само пространство вокруг дрогнуло, а Ло Бинхэ, хоть и удержался на ногах, не смог скрыть своего потрясения. - Шэнь Юань - наше будущее, и этот глава Цанцюн вернет его, сколько бы времени это ни заняло, - Цинъюань знал это с той же уверенностью, что и собственное имя. - Любой путь можно использовать в обоих направлениях. Наш противник считает, что он недостижим, но это не так. Небесные демоны - самые опасные противники из всех, с кем жизнь может столкнуть путь праведного заклинателя, поэтому этот глава ордена снова спрашивает: каковы планы Ло Бинхэ на будущее? Сын Тяньлан-цзюня наконец выпрямился. - Этот недавний ученик не сомневается: если пострадает хоть кто-то из тех, кого Шэнь Юань считает своей семьей, это лишит наставника радости. Дальновидно: одновременно и ответ, и вопрос, и намек. Цинъюань мрачно улыбнулся, все еще позволяя своей ци литься без ограничений. Раз сяо Цзю до сих пор оставался в библиотеке, он, скорее всего, снова погрузился в исследования, не обращая ни на что другое внимания. - Этот глава спрашивал не о будущем положении господина Ло в демонических царствах, - произнес он, тоже поднимаясь на ноги. Теперь они стояли друг против друга, молодой Небесный демон - и тот, кто однажды победил куда более опытного противника. - Этот Ло Бинхэ не заставит наставника выбирать, - наконец отчеканил тот, явно готовый драться за каждое произнесенное слово. Цинъюань чуть приподнял брови, предлагая продолжить. - Но и отходить в сторону он не намерен. Примерно так Цинъюань и предполагал. - И поэтому Ло Бинхэ заставил Мобэй-вана отказаться от его устремлений? - негромко поинтересовался он. Ло Бинхэ почти равнодушно пожал плечами. - Если Мобэй-ван готов отступиться после одного поражения, ему же лучше, дольше проживет, - сказал он и, наклонившись, взял поднос с грязной посудой, явно намереваясь уйти. - И если главе Юэ больше нечего спросить, этот Бинхэ хотел бы вернуться к себе. Почти вызов в этой фразе Цинъюань оставил без внимания. Почти. - Господин Ло желает воспользоваться портальным талисманом, чтобы отправиться в южное царство? - спросил он, не сомневаясь в ответе. Но услышать его вслух было предпочтительнее догадок. Молодой Небесный демон повернул к нему голову, почти оглядываясь через плечо. - Домом этот Бинхэ считает пик Цинцзин, - с нажимом ответил он. Его совоголовка, подпрыгивая на полу, громко курлыкнула. - Пока главы Цинцзин не высказали иного, комнаты рядом с кухней через двор останутся за этим Ло. Идем, Чжэнхай. Зубы у отпрыска Тяньлан-цзюня еще не выросли, как следует, но скалить их он уже учился. Кивнув, Юэ Цинъюань отошел в сторону, освобождая дорогу, а потом вышел следом во внутренний двор - не столько для того, чтобы проследить, правду ли Ло Бинхэ сказал о своих намерениях, сколько чтобы немного проветрить голову на холоде. Короткий зимний день подходил к концу. Пока Цинъюань стоял, глядя, как на землю падает и сразу же тает снег, начало смеркаться. В саду зажглись ночные жемчужины, и Цинъюань вдруг отчетливо вспомнил, как строил с сяо Юанем купольную защиту. Вспомнил свое восхищение, свой восторг в тот момент, когда под предлогом помощи в плетении печати и разделении сил обнял его в первый раз, и боль потери снова резанула по сердцу. Ло Бинхэ что-то рассказывал Чжэнхаю, негромко гремя посудой на кухне, а Цинъюань развернулся и вернулся в дом. Прошел по пустым комнатам, раздвинул зашуршавшие двери библиотеки - и будто вернулся назад во времени, увидев, как старший глава Цинцзин сидит за столом. В комнате снова чувствовалось напряжение ци, мечи-близнецы едва заметно подрагивали, книга Ло Бинхэ лежала раскрытой, на рабочем свитке, которым пользовался сяо Цзю, прибавилось записей не меньше, чем на локоть, но они, похоже, все равно не радовали того, кто их написал. Сяо Цзю задумавшись, смотрел в пустоту и покусывал губы - привычка, подхваченная им у младшего брата. Цинъюань со стыдом ощутил, как к тревоге щедро плеснули желания, слишком уж соблазнительно это выглядело. - Умственно отсталый идиот! - вдруг со злостью выдохнул сяо Цзю и, схватив тушечницу, швырнул ее на пол. Черные брызги разлетелись на светлые деревянные доски, Цинъюань от неожиданности вздрогнул, а сяо Цзю одним движением смел все со стола на пол и, словно этого было мало, схватил свои записи и начал рвать их на клочки, разбрасывая обрывки в стороны. - Безмозглый тупица! Осел! Цинъюань метнулся к нему, хватая сяо Цзю за руки, останавливая - пытаясь хотя бы понять, что случилось, но тот вырвался и уже тряс Цинъюаня сам, крича и не замечая, что в глазах стоят слезы. - Почему я не он? Это ведь А-Юань талант, а не я! Это он гений, он видит сокрытое! А я и вполовину не так хорош! Он бы точно что-то понял, а я даже с Линганем не могу! Эти печати! Они как бездонный колодец! А где взять столько хрусталя?! Там в нем что-то внутри, какой-то металл или минерал, я не знаю что! И что ломает грань? Какой-то источник, которого просто нет! - Тише, - вновь прижимая его к себе, шептал Цинъюань, не понимая большей части того, о чем тот кричал. - Ты просто устал, очень устал, сяо Цзю… - Не в усталости дело! - слышал, но не слушал его тот. - Этот контур или размыкается, или она схлопывается в себя! - Вы с братом так похожи, ты обязательно все поймешь, только тебе нужно отдохнуть, - вновь и вновь пробовал достучаться до него Цинъюань. - Твой разум перегружен… - Нет! - Может быть, решение уже есть в твоей голове, только ты его еще не видишь, потому что не можешь остановиться… - Я не намерен останавливаться! Дурак, как ты не понимаешь! А что, если надежды нет? - Цинъюань с ужасом услышал, как ударила волна прибоя и пять флейт на разные лады снова затянули свою песню. - Что, если я никогда больше его не увижу?! Как я смогу без него жить?! Зачем мне вообще без не… Цинъюань схватил его лицо руками и поцеловал, затыкая рот, не дав произнести самые страшные слова, потому что - да, без Шэнь Юаня… Он оборвал мысль, смял ее в собственном разуме, выжег - и раскрыл губами губы сяо Цзю, целуя его жестче и крепче, заставляя прийти в себя. А в следующий миг гуань с его волос рванули, шпилька со звоном улетела на пол, волосы рассыпались по плечам, и сяо Цзю, злой, с покрасневшими глазами, толкнул Цинъюаня в грудь и дернул на нем пояс, развязывая. К такому Цинъюань оказался не готов, но миг растерянности - даже неуверенности! - сменился решимостью, потому что глаза сяо Цзю походили на глаза раненого тигра, бросившего вызов охотнику. - Прекрати это! - Прекратить что? - и да, он бросал вызов, желая болью схватки заглушить боль сердца. Пояс не успел даже упасть на пол. Цинъюань резко развернул сяо Цзю к себе спиной и стиснул ладонью пах, прямо так, через многослойные шелка. Сяо Цзю выругался в голос и, запрокидывая голову, откинулся Цинъюаню на грудь, позволяя гладить себя и задирать подолы одежд. Твердый, чуть влажный член уже знакомо лег в руку. Сяо Цзю застонал, а потом вцепился пальцами в запястье Цинъюаня, не мешая и не сдерживая, а даже приказывая: сильней! Раковины понемногу утихали, и Цинъюань, страшась, что сяо Цзю опомнится, пустил по пальцам ци, направляя ее сквозь член в ладони прямо в нижний даньтянь, а потом схватил сяо Цзю за плечо другой рукой и нажал, заставляя опуститься на колени у письменного стола. Сяо Цзю взвыл, грязно выругавшись, но напряжение в его теле слабело, будто сейчас ему был нужен этот напор - почти грубость! Это осознание не позволяло остановиться, Цинъюань словно оттаскивал сяо Цзю от края бездны, и когда тот вдруг отшвырнул прочь его руку, а потом сам уперся в стол и, подобрав одежду, прогнулся, даже не удивился. Почти. Обернувшись, сяо Цзю заставил Цинъюаня поперхнуться вопросом, уже вертевшимся на языке. Единственное, он позволил себе чуть промедлить, собирая влагу из воздуха на своих пальцах, а потом сяо Цзю сам двинул бедрами, подаваясь на член, сжался внутри так, что у Цинъюаня потемнело в глазах, и почти зарычал: - Ну же! Этот рык словно сорвал внутри стрелу с тетивы: Цинъюань почти слышал щелчок, с которым рассыпалась его сдержанность. Он толкнулся вперед, в горячую тесноту, и у все еще смотревшего назад сяо Цзю смягчился оскал рта, взгляд поплыл, с губ сорвался громкий стон, почти вскрик… Цинъюань перехватил сяо Цзю удобнее и врезался внутрь, еще и еще раз. Кажется, ци проснулась на третий или четвертый толчок, окутав тело, словно в бою, но не панцирем, а потоком, неудержимо истекая сквозь места их соприкосновения, и сяо Цзю рвался навстречу, встречая каждое движение, пропуская ци через себя, пока она не закрутилась между ними змеей, закусившей собственный хвост. Они оба не продержались долго: слишком хотели выплеснуть вместе с семенем это горе, эту мучительную тоску, и пусть у разделенного на двоих удовольствия оказался явный привкус горечи, тяжести на плечах словно стало меньше. Ночные жемчужины тихо трещали, то и дело погасая и вспыхивая вновь, а на стене остался след, словно ее лизнуло пламя. Слов по-прежнему не было, но раковины молчали, и Цинъюань, тяжело опустившись на пол, притянул сяо Цзю к себе. Тот вздохнул и молча посмотрел на подпалины, словно вокруг не было ничего интересней. Сколько они просидели в тишине, слушая дыхание друг друга, Цинъюань не знал. - Знаешь, Ци-гэ, - глухо сказал сяо Цзю потом. - А-Юань однажды рассказал мне притчу из скрытого царства. О карпе в сухой колее. Цинъюань взял его за руку и погладил пальцы. - Глупая притча, - продолжил сяо Цзю, сглотнув. - Он рассказывал, а я ворчал на него и делал вид, что не понимаю, потому что мне нравилось, как А-Юань улыбался. - Расскажи мне, - с комком в горле попросил Цинъюань, чувствуя, как начинает щипать в глазах. - Она о том, как один страшно великий, но ужасно бедный ученый пришел к местному чиновнику с просьбой о чашке риса, - начал сяо Цзю, и голос его дрогнул. - А чиновник ответил, что одолжит денег, когда соберет с крестьян подати. Я еще спросил: "Неужели великий ученый не смог придумать ничего лучшего, как пойти побираться?". - А-Юань наверняка ответил что-нибудь об условностях поучающей истории с глубоким моральным смыслом, - прошептал Цинъюань и вытер глаза. Он мог использовать ци, но сейчас это казалось неправильным. - Да, - кивнул сяо Цзю и слабо усмехнулся. - Сказал, что без значимости и бедности не обойтись, это только повышает назидательность рассказа. - И что ученый? Ночная жемчужина на дальнем стеллаже вспыхнула и погасла, и в библиотеке стало темнее. - Ученый придумал историю про карпа, которого якобы нашел в сухом придорожном овражке, - задумчиво продолжал сяо Цзю. - Рыбина просила принести ей хоть ведро воды, и мудрец, не оправдывая своей славы как о человеке умном, предложил ей в помощь вырыть канал от реки и до того места. - Карп согласился? - спросил Цинъюань. - Карп предложил искать его в лавке, где торгуют сушеной рыбой, - ответил сяо Цзю и нахмурился. - Я сейчас, как тот карп… и А-Юань тоже. - Ты не прав! - горячо возразил Цинъюань и, вспомнив расписной веер сяо Юаня, мотнул головой. - Мы не опоздаем, слышишь? Я, Лю-шиди, Му Цинфан, даже Ци Цинци… Помощь придет вовремя! - Нет. Карп был должен позаботиться о себе сам. Говорю же, глупая притча, - а сяо Цзю вдруг повернулся и посмотрел Цинъюаню в глаза. - Дело не в печатях, да и хрусталь сам по себе обычный, а вот вкрапления в нем… Ци-гэ, надо осмотреть пещеру, где все началось. На этот раз Цинъюань сообразил даже раньше, чем сяо Цзю договорил. - Я извещу Вэй Цинвэя, что нам понадобится его присутствие. Завтра, с утра. А тебе нужно немного отдохнуть. - Ладно, - нехотя согласился тот и поднялся на ноги, приводя одежду в порядок, прежде чем направиться в сторону ванны. Цинъюань посмотрел ему вслед и поймал себя на том, что нужно послать сообщение и всем остальным главам пиков, которые могут быть полезны. Цанцюн всегда был силен единством, а значит, и решать существующую проблему тоже следовало сообща. Но сначала - уложить сяо Цзю спать. *Улан - все вежливые имена Чжаохуа построены на отрицании пороков и имеют отношение к буддийским добродетелям “У-” - “не”, “без” “лан” - развращенность, особенно в отношении женщины