Без правил

Только когда мы отъезжаем достаточно далеко, Кристина спрашивает: — Куда тебя? Домой? Который час? Нет, домой мне нельзя. Если я заявлюсь посреди ночи, хотя должна быть с подругой, у мамы возникнут подозрения... Юлька! Где она? Осталась на стоянке? Быстро набираю: «ты где». Пока жду ответа, говорю Кристине: — Я матери сказала, что ночую у Юльки... Отвлекаюсь на входящее сообщение: «с другом домой отвезут». Какой ещё «друг»? Юлька увидела на стоянке знакомого и слиняла к нему, даже меня не предупредив? Странно. Ну ладно, раз отвечает, значит, с ней всё в порядке. — Юлька с кем-то зацепилась... Где теперь ночевать? — это просто мысли вслух. Я не прошу о помощи. Да и что может сделать Кристина? — Херово. Если я тебя домой притащу, мать с ума сойдёт... А с Дэном мы, типа... сама видела, — она сосредоточенно хмурится, не отрывая взгляд от дороги, соблюдает все правила... Так и не скажешь, что недавно участвовала в нелегальных гонках... Хорошая девочка. Мы выехали из центрального района и теперь катим по промзоне, где территория бывшего бетонного завода разделилась между множеством мелких полулегальных организаций. Стройбаза, автомойка, изготовление памятников, шиномонтаж... Здесь практически нет освещения, а по обочинам непонятными кучами навалено будто бы старое тряпьё. Одна из куч шевелится в свете фар, поднимает голову... Это не кучи — большая стая бродячих собак расположилась на ночлег рядом с теплотрассой. Брр, крипово. — Что с Дэном? — спрашиваю не ради интереса. Мне правда жалко Кристину. Не могу представить, чтобы брат поднял на меня руку, даже если разозлится. — Ну я, это, типа, тачку его взяла... Покататься, — хмыкает, но как-то невесело. Мне только сейчас приходит в голову: — А права у тебя есть? Кристина бросает снисходительный взгляд: — Мне семнадцать ещё, дура! — Сама дура! — машинально отвечаю, а внутри всё холодеет. Кристина ездит без прав. Водит она отлично, но при встрече с полицией нам обеим придётся плохо. У Дэна выбор: или заявить об угоне, или сесть за то, что разрешил сестре... покататься. — Давай где-нибудь остановимся? — я касаюсь локтя Кристины, чтобы привлечь внимание. — Зассала? — она усмехается половиной рта. — Да нет. Ну, просто... — Ссыкуха мелкая, — это сказано не зло, почти ласково, иначе я бы точно обиделась. — Ты и на гонках не верила, что я выиграю! Да, Яра? Я молчу. Если честно, вначале я вообще не думала, победит Кристина или нет. Мне важно было, чтоб она осталась живой, не попала в аварию... Крис заруливает на пустую стоянку в промзоне и глушит мотор. — Не верила в меня? — она бросает руль, наклоняясь в мою сторону. — Так запомни, блять, Яра! Ты! Должна! В меня верить! Всегда! Этими словами она тыкает болезненно в то, что и правда мой косяк: я должна была желать ей победы. Наверно, затем она меня и позвала — Кристина тоже нуждается в поддержке. Тёплое чувство растекается внутри, но я изо всех сил сопротивляюсь: ни к чему мне привязываться к Кристине. — А у Дениса тачка откуда? — пытаюсь отвлечь её и сама отвлечься. Кристинин короткий смешок заставляет тишину стать ещё более неудобной: — Да он их, типа, своими руками собирает... Я не верю. Дэн не похож на человека, способного разобрать автомобиль. Скорее уж разломать, разбить. Хотя мы практически не знакомы... — Чё-т неудобно, спина болит. Давай назад, Ярка! — А ты откинься. Если она хочет лечь, то проще опустить переднее сиденье, сзади ей не станет лучше. — Назад давай, я сказала! — Кристина хлопает передней дверцей, ползу за ней. — Холодно, сука! — Крис подвигается ближе. Кристинина рука на моём бедре обжигает холодом даже сквозь ткань джинсов. Пальцы перебираются выше — к началу молнии, оттягивают пояс и касаются поджатого живота. Всё это время блестящие глаза не отпускают меня. Скулы с лихорадочным румянцем, приоткрытые обветренные губы затягивают. Мелкие прыщики на тонкой коже, багровая ссадина на щеке, широкие неровные брови делают её невероятно настоящей. Я бы никогда не осмелилась дотронуться этого несовершенства, если бы она сама не приблизила губы к моим. Выдох. Она прижимается, толкается языком. Вдох. Я впускаю её, позволяю войти, убираю все преграды. Мысли проносятся мимо тёмным потоком, закручивая водоворот сознания. И только когда она замирает, я улавливаю, что ждала большего — страсти, силы, напора. Кристина откидывается назад, утягивая меня за собой, выдыхает со стоном. Наверняка она устала. Сколько времени? Неважно. Здесь и сейчас мы только вдвоём, мы не чьи-то дети, не ученицы выпускного класса, не проблемные подростки — мы просто два человека, которые ищут друг в друге тепла. И если у Кристины нет сил, я поделюсь с ней. Оказывается, во мне столько огня, что хватит на двоих. А может, адреналин этой ночи продолжает толкать на безумные поступки. Теперь я наваливаюсь сверху, вдавливаюсь в подставленный рот. Это мой язык исследует рельеф, запоминая, чтобы потом без подсказок проходить на следующий уровень игры. В уголках губ Кристины герпес. Меня не вдохновляет мысль подцепить заразу, но это не так уж важно. Я понимаю, что идеальных людей не существует. Интересно, почему подобные опасения не возникали раньше? Если твой партнёр не девственник, от него можно заразиться какой-нибудь болезнью. Чисто теоретически. Но мне не хочется опять утонуть в своих страхах, я просто отпускаю это, продолжая целовать Кристину. Ещё одна неловкая проблема — слюна. Чем дольше мы целуемся, тем больше её во рту, и от мысли, что это придётся проглотить, меня пробирает дрожь отвращения. Пока я дёргаюсь, пытаясь придумать, как бы незаметно сплюнуть в салфетку, Крис кладёт руку мне на грудь. Вернее, на то место, где под слоями одежды — курткой, кофтой и лифчиком — должен находиться невероятно чувствительный сосок. Не знаю, как это срабатывает: от сильных ощущений я втягиваю воздух, и губы Кристины оказываются у меня во рту. Мышцы на спине сводит лёгкой судорогой. Невыносимо хочется обо что-то потереться. Колено Крис между моих ног приносит облегчение, но ненадолго. Этого слишком мало. Будто со стороны я слышу свои ритмичные стоны. Только когда Кристина отталкивается с силой двумя руками, начинаю соображать. Глаза ничего не видят. Лишь спустя пару секунд до меня доходит, что их надо открыть. Девушка подо мной с запрокинутой головой, со спутанными волосами, распухшими яркими губами выглядит просто невероятно. Неужели это всё я? Это из-за меня? Кристина смотрит расфокусированно, дышит тяжело, часто. Её пальцы дёргают молнию куртки, забираются под свитер, сдвигают чашку лифчика, достигают вершины груди. Нетерпеливо, резко. Сдавливают, тянут, царапают. Я вскрикиваю. — Блять! — она озвучивает мои мысли. Мир сдвигается, выбивая опору из-под ног. Падать страшно. Мы можем дойти до конца, но что потом? Эта ночь когда-то закончится. Я снова стану для всех примерной девочкой Светой. А Кристина? Понимает ли она последствия? Хочет ли разрушить нашу привычную жизнь? Или для неё это только игра? Я не уверена.