«Мы живём вместе уже продолжительное время.
Не думаешь, что стоит кое-что попробовать?»
Хару.
Но ответ в тот же момент не последовал. Я занервничал. А стоило ли вообще поднимать эту тему, не давлю ли я на неё своими словами?«Я смутил тебя?»
Хару.
Снова тишина в ответ. Я чувствовал себя полнейшим придурком, который не в состоянии держать себя в руках при виде очаровательной девушки, которая ещё и ужасно нравится. Однако сообщение отметилось как прочитанное, и Арата начала что-то писать в ответ. «А ты как думаешь?! Конечно смутил. Кстати, где ты? Я вернулась из магазина и не застала тебя. Ты снова на разборках?» Моя Ра. Конечно, в последнее время разборок не было так много, как раньше. Все боялись соваться к нам, однако Майки хотел набрать боевую мощь, чтобы у нас было преимущество перед вторым поколением. Как будто пятисот человек ему мало! Впрочем, с момента последней стычки с бандой, которая вновь собралась в Ёцуя, ни одного человека к нам так и не примкнуло. Написав Арате, что я в аптеке и у нас будет серьёзный разговор, как только я вернусь, она явно уловила, что я имел в виду. Я хотел сделать её своей, хотел, чтобы она принадлежала мне и телом, и душой, хотя насчёт первого у меня всё ещё были сомнения. А любила ли она меня на самом деле, или же то, что я считал её любовью, была лишь дружеская привязанность? Я запутался. Я всегда видел в Нагакаве девушку, даже когда она притворялась мальчуганом, чтобы угодить отцу, я видел в ней ту, кому обычно ребятня дарят вырванные из клумбы цветочки и дёргают за косички, чтобы привлечь внимание. Ра была очаровательна в своей попытке быть похожей на ребят, мне подобных, и я лишь под окнами её дома обращался к ней, как к пацану, потому что знал, что её отец дома, и ей самой так удобно.«Но я не собираюсь принуждать тебя,
если ты этого не хочешь.
Просто знай, что ты очень нужна мне».
Хару.
Я взял тонкие презервативы и смазку, чувствуя, как сердце в груди колотится, будто в бешеной гонке со смертью. Для Араты я был первым и надеялся, что единственным. Это был первый раз и для меня… по любви, разумеется. Я впервые занялся бы именно любовью с той, кто была дороже всего на свете для меня. Я хотел доставить Арате удовольствие до небес и обратно. Дома меня ждала она. В одной лишь футболке, с румянцем на щеках. Сократив расстояние между нами до минимума, я положил руки на хрупкие девичьи плечи, закусывая губу. Так волнительно было видеть её предо мной с сияющими глазами. — При других обстоятельствах я бы спросил: «Не страшно тебе стоять передо мной в таком виде?» — я усмехнулся, краем глаза видя, как на предплечьях девушки появляются мурашки. Нагакава казалась напряжённой, и поэтому я решил уточнить, — у нас есть ещё возможность остановиться. Ты очень напряжена, может… Я замер, как только наши взгляды встретились, а её нежная ладонь коснулась моей щеки, прошлась чуть выше и убрала пряди волос с моего лица. Ра выглядела решительно, хоть и мелко тряслась. — Я решила не отступать. — Вскидывая вопросительно бровь, я уж было хотел спросить брюнетку: «И откуда только такая смелость?» — но вовремя заткнулся, понимая, что таким образом только всё бы испортил. — Только, пожалуйста, веди меня за собой. Я совсем ничего не знаю, даже не целовалась до тебя. И это дало мне «зелёный свет». Пригвоздив девушку к ближайшей стене, я отрезал ей все пути к отступлению. Вперив на неё свой взор, я хотел ещё раз услышать её завуалированное «Можно», чтобы в этот день снять с нас обоих все запреты. Я хотел её прикосновений, хотел её поцелуев. Хотел её всю. Остановившись в опасной близости к её губам, я решил в последний раз задать вопрос, от которого зависело бы: продолжим ли мы то, к чему всё идёт, или мы просто сделаем вид, что ничего только что не было. — Ты очень напряжена, Арата. Спрашиваю в последний раз: ты точно уверена, что мы можем продолжать? — Я получил в ответ кивок, и мне этого было достаточно, чтобы я поцеловал её губы. Без жадности, без похоти. Нежно и осторожно сминая бархатные губы Нагакавы, я утопал в ощущениях её тепла. Даже неуверенного отказа мне бы хватило, чтобы остановиться. Я не хотел делать что-то, что бы ей не понравилось. Неуверенный ответ на мой поцелуй срывал башню, и я уже более настойчиво касался своими губами её и скользнул языком в её приоткрытый рот, играя с её языком. До моего приглушённого слуха донёсся различимый короткий стон, и я больше не мог держать себя в руках, но это было необходимо. Я не хотел делать Ра больно. Меня прошибала дрожь, пока руками я водил по спине самого дорого мне человека. Мой член настойчиво требовал внимания, и будь я проклят, если бы сказал, что это не в первый раз, когда Ра возбуждала меня настолько быстро. Ни одна модель в эротическом журнале, ни одна девушка, которая настойчиво пыталась затащить меня в постель не возбуждала меня так же сильно, как Нагакава. Она была просто прекрасна. — Посмотри, что ты сделала со мной. Ты и мысли о тебе, — мой голос дрожал и срывался. Я готов был молить о помощи, умолять, чтобы Арата коснулась меня под ремнём брюк. Я так хотел, чтобы она ощутила всю мою физическую любовь к ней. — Я хочу тебя, Арата. Настолько, что это причиняет боль. Уже в спальне я отключил наши телефоны, чтобы никто нам не мешал и устремил всё своё внимание на юное тело под собой. В голове все мысли смешались в кучу, думать о чём-то не представлялось возможным. Я вновь поцеловал Арату, тихо мыча ей в рот. Какие же сладкие у неё губы. Раздвинув коленом её ноги, я полез рукой под футболку и сжал грудь девушки. Мои поцелуи опустились ниже, на её шею, и я просто не удержался — оставил парочку лёгких укусов. Следов остаться не должно. Я бы не позволил себе марать её нежную кожу отметинами. Не сейчас, и не там, где это было бы видно. Я не хотел скомпрометировать Арату. Чуть приподняв девушку, я помог ей снять футболку. Моя тоже полетела на пол. — Расслабься. Эта ночь вся принадлежит тебе. — Я убрал с милого лица пряди, что загораживали обзор. На одно из запястий легла цепочка поцелуев. Рукой, которой я опирался в матрац, перехватил тонкие запястья, придавив их над черноволосой головой. Мягко, осторожно. — Я не причиню тебе вреда. Ты веришь мне? Ты такая красивая. Готовилась для меня? — Дурак, — пробормотала мне в ответ Арата, и я ухмыльнулся, вновь касаясь её нежной кожи своими губами. Мне нужно было как следует распалить Нагакаву, потому торопиться не следовало. Сменив наше положение, я посадил её на свои колени. Осторожно сминая грудь в своих ладонях, я слушал глухие стоны, которые возбуждали только с новой силой. Я был словно опьянён, всё вокруг казалось нереальным, будто я снова вижу «мультики» под веществами, рисуя свой идеальный мир, где только мы вдвоём. Целуя грудную клетку, убрал свои руки девушке за спину и расстегнул бюстгальтер. Как только он оказался на краю кровати, я уже не смог отказать себе в удовольствии припасть губами к затвердевшим соскам. Перехватив тонкую руку Нагакавы, которой та хотела прикрыть свой рот, я прошептал: — Я хочу слышать тебя в эту ночь, — я держался из последних сил, чтобы не сделать это грубо, как поступил бы с любой наглой девицей, которой удалось бы меня затащить к себе в кровать. У меня не был причин жалеть таких. Посасывая и покусывая соски, я наслаждался сладкими стонами, которые слетали с зацелованных губ Араты, где-то глубоко внутри коря себя за то, что я вообще делаю. Я не должен так касаться дорого мне человека, я не должен так целовать её. А что, если она делает это потому, что чувствует себя обязанной предо мной за всё? Но очередной её стон прерывает мои душевные терзания, и я прижимаю Ра спиной к кровати. Прокладывая дорожку поцелуев к пупку, я остановился лишь для того, чтобы сползти с кровати и притянуть девушку поближе к краю. Я очень осторожно целовал линию белья, не решаясь стянуть его с Нагакавы, но с её стороны протестов не возникло, поэтому, ухватившись за трусики зубами, я стащил их до колен. — Ты прекрасна, — выдохнул я, раздвигая бёдра Араты и устраиваясь между ними. Её смазка на аккуратных половых губах поблёскивала в свете уличного фонаря, который проникал в комнату, немного освещая комнату. — Я доставлю тебе невероятное удовольствие. Ух ты, ты так потекла. Я покрывал поцелуями внутреннюю сторону её бедра, подбираясь всё выше к её лону. И остановился я только тогда, когда услышал тихий скрип пружин матраца. Ра смотрела на меня, приподнявшись на локтях. Я посмеялся и вперил на неё свой взор: — Любопытно? — Я вновь поцеловал её со внутренней стороны бедра очень близко к промежности, чувствуя влажность на своих губах. — Я не собираюсь делать что-то, что причинило бы тебе боль. Доверься мне, Арата. Поцелуи переместились на её лоно. Я собирал губами её соки, почти сходя с ума от вкуса. Было так приятно и даже немного сладко. Так должно быть с тем, кого любишь? Я слышал, как Ра рухнула обратно на кровать, явно позволив мне делать задуманное; она доверилась мне, а всё, что требовалось от меня: её не подвести. — Твоя кожа так приятно пахнет, — я втянул носом нежный аромат геля для душа с ванилью и потерялся на секунду в ощущениях, потираясь щекой о нежное бедро девушки. Мазнув языком вдоль промежности, я задел клитор, слушая мелодичный стон. — Такая чувствительная. Готов спорить, ты даже не касалась себя ни разу. Пока Нагакава явно сгорала со стыда, я всё активнее ласкал её промежность своим языком и губами, присасываясь к клитору, прихватывая губами складочки. И будь я проклят, если бы сказал, что не был готов застонать от ощущения её вкуса на своём языке. И каждый раз, когда она старалась отстраниться, я возвращал её обратно, держа всё крепче. — Такая вкусная, — я раздвинул половые губы пальцами, гладил их, пачкая в смазке перед тем как проникнуть одним. Сладкие стоны срывались с зацелованных губ девушки, пока я двигал внутри неё пальцем, мягко надавливая на гладкие, горячие стенки. Потираясь языком о набухший клитор, я желал лишь одного: доставить Арате как можно больше удовольствия, даже если это будет значить, что я сам, к сожалению, буду вынужден от своего наслаждения отказаться. Закинув стройные ножки Нагакавы на свои плечи, подхватил их под бёдра, всё активнее лаская свою девочку, которую так сильно любил. Я любил её ещё в младших классах. Она всегда была для меня больше, чем просто другом, а ревность, которую я испытывал к ней, осознавая, что ребята могли просто перенять внимание на себя, разъедала меня изнутри, заставляя делать всё, чтобы Ра никогда не встретилась с Баджи и Майки. Я не хотел делить то, что было мной любимо, с кем-то ещё. — Ты так дрожишь… Прелестно, — хмыкнул я, посылая вибрации вдоль лона. Постепенно добавив второй палец, я ласкал девушку в моих руках с особой любовью и чистым желанием. Я не был настроен доставлять ей неудобств или как-либо причинять ей боль. Для меня Арата была светлым человеком, которого я хотел сделать счастливой. Я готов сделать для неё и Манджиро всё, что угодно, даже если это значит, что мне придётся запачкать руки в крови по самый локоть. — Чёрт, Хару, — душу готов продать за то, чтобы она вновь простонала моё имя. Я держался из последних сил, чтобы не излиться в свои же штаны, чувствуя, как член сводит неприятной судорогой. При других обстоятельствах я бы плюнул на всё и взял бы её, удовлетворяя свою потребность и сбивая спесь, но Ра не была глупой девочкой, которую можно было бы обвести вокруг пальца, воспользоваться ею и бросить. Я бы не смог себе этого позволить. Никогда. Её тело ощутимо задрожало, когда оргазм омыл его с головы до пят, и Нагакава кончила мне на язык. По моему подбородку стекали её соки, которые я поглощал, будто завтра уже не наступит. — Так обильно. Было настолько приятно? — я приблизился к её уху и услышал тихий скулёж. Ра точно было стыдно за то, что случилось. — С первым оргазмом, Арата. Когда я достал смазку и презервативы, Нагакава уставилась на меня, хотя я уверен, что она не особо-то фокусировала на мне взгляд — ей было сложно. Мне тоже было, когда я впервые испытал сильный оргазм, ненароком вспомнив Ра, тепло её бёдер, которыми она обхватывала меня, чтобы я не дёргался, пока лечила мои ссадины на лице. Это было настолько ярко, что я помнил об этом, будто это было только вчера. Я спешно избавлялся от одежды, когда уложил Арату головой на подушку, держа квадратик с презервативом в зубах. Сняв с себя трусы, я уловил сконфуженный взгляд девушки, и он умилил меня. — Арата, ты всё ещё в этой вселенной? Смотришь на меня так, а мысли где-то далеко, — я демонстративно опустил взгляд на свой член, который не был ещё сокрыт контрацепцией, и ухмыльнулся. — Впечатляет, да? Раскатав презерватив по длине, я навис над Ра, глядя глаза в глаза. Вот оно, чувство единения с тем, кого любишь больше жизни. Я испытал это, гляды в алые, как кровь, глаза. Моё тело наполнялось теплом. И я готов был сойти с ума, видя взгляд, полный доверия и любви ко мне. — Скажи это, — пальцами в смазке из тюбика я ласкал лоно Араты, немного входя внутрь. Слишком приторный аромат клубники. Надо было брать что-то нейтральное, но глупость уже сделана. — Ну же, скажи это, Арата… — Я хочу тебя, Хару, — её дрожащий голос ласкал мои уши, ведь я знал, что это не от страха предо мной. Она была на пределе и желала большего. Большего со мной. — Сделай это со мной, Хару. Ты нужен мне. — Хорошая девочка, — поцеловав её в лоб настолько нежно, насколько я был спообен в тот момент, я готовился сам стать единым с ней в одном порые. И будь я проклят, если бы сказал, что это не было для меня чем-то волнительным. Сердце моё бешено колотилось в груди. — Если больно — будь добра сказать. Я вхожу. Коротко поцеловав Арату в губы, я закинул её ногу на своё плечо, выровнял член со входом и плавно, осторожно толкнулся внутрь, слушая облегчённый стон. Я смотрел в её глаза каждый раз, когда входил всё глубже. В лёгких воздуха не хватало, но дышать было страшно, ведь так я мог запросто потерять контроль, чего не хотелось, ведь тогда я бы испортил первый опыт Нагакавы, который я хотел сделать приятным по максимуму. Где-то на половине я замер окончательно и позволил себе дышать. Оставалось совсем чуть-чуть, а мне казалось, что это не кончится никогда, и я просто не смогу объединить наши тела и души на время. Я толкнулся до конца, когда услышал, что с Ра всё хорошо. Громкий стон сорвался с её губ, и я укусил себя за щеку со внутренней стороны. Сильно укусил в наказание за причинённую боль. Было страшно двигаться внутри девушки, однако… — Всё хорошо, Хару, ты можешь двигаться, — Арата улыбнулась мне. Я поцеловал её нежную голень, начиная постепенно двигаться. Сначала медленно и не резко, чтобы насладиться моментом, дать брюнетке привыкнуть ко мне и тому, что я заполнил её. Внутри было невероятно тесно, я едва мог толкаться, и это чувство было просто головокружительным. Я сгрудился над девушкой, чувствуя, как она обхватила меня ногами, приближая к себе ещё сильнее. Я был невероятно счастлив. — В тебе очень хорошо, — еле выдавил из себя я, не скупясь на стоны. Мне и правда было невероятно приятно чувствовать девушку вокруг своего члена, пускай и через презерватив. Накрыв пересохшие губы Ра своими, я проник языком в её рот. Движения я оставлял такими же, не меняя ритма, но сделал их чуть грубее. Я больше не мог терпеть, я хотел как можно скорее доставить нам обоим наслаждение до самых звёзд и обратно. Я стонал вместе с Нагакавой, чувствуя, как слёзы льются по моим щекам. — Моя. Лишь моя, — хрипло стонал ей я, не в силах выдавить из себя три простых слова: «Я тебя люблю». И, увы, я не был уверен, что она меня слышала. Мне было очень хорошо с ней, настолько, что тот мальчишка внутри меня, которого я так старался похоронить, рвался наружу, желая обнимать Арату, любить её и вернуть те прежние дни, когда мы были детьми и не были испоганены веществами, жизненными проблемами и обществом, в котором жили. Тело свела судорога. Касаясь своим взмокшим лбом лба Ра, я заполнил презерватив, чувствуя невероятное облегчение, а вот слова любви так и не сорвались с моих губ. — Ну, вот так и становятся девушками, — отдышавшись, я решил сгладить то неловкое молчание, которое повисло после. — Понравилось? — Было хорошо, — Ра дышала тяжело, выглядела уставшей, но… довольной. И это всё, что мне было нужно.